CC BY
10
УДК 902/378
DOI: 10.24412/2658-7637-2024-24-3-16
112 2
Н.В. Григорьева , М.С. Павлова , В.О. Левашко , А.С. Новиков
ОПЫТ ПРОВЕДЕНИЯ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ПРАКТИКИ СТУДЕНТОВ-ИСТОРИКОВ НА БАЗЕ СТАРОЛАДОЖСКОЙ АРХЕОЛОГИЧЕСКОЙ ЭКСПЕДИЦИИ*
Институт истории материальной культуры РАН, Санкт-Петербург, Российская Федерация Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина, Пушкин, Российская Федерация
Освещается тема сотрудничества Староладожской археологической экспедиции и студенческих практик вузов, в первую очередь результаты многолетней совместной работы с ЛГУ им. А.С. Пушкина. Текст статьи состоит из трёх частей. Первая является историческим экскурсом, в котором показано, что экспедиция изначально была организована как база студенческой практики кафедры археологии Ленинградского университета. Вторая часть раскрывает составляющие сотрудничества, с точки зрения археологов, для которых практика - это прежде всего гарантированная возможность проведения масштабных энергозатратных полевых работ, с постоянным притоком кадров и возможность долгосрочного планирования программы раскопок. Также определяются отдельные обязывающие моменты сотрудничества, которые оказывают влияние на организацию работы экспедиции, такие как: период адаптации практикантов, необходимость обучения, проведение экскурсий и лекций, установленные вузом сроки. В третьей части руководители студенческой археологической практики ЛГУ им. Пушкина обобщили 30-летний опыт её проведения в рамках Староладожской археологической экспедиции, сделав акцент на психолого-педагогических и социологических аспектах.
Ключевые слова: Старая Ладога, студенты, археологическая практика, Староладожская археологическая экспедиция, ЛГУ им. Пушкина.
N.V. Grigoreva1, M.S. Pavlova1, V.O. Levashko2, A.S. Novikov2
THE STAROLADOZHSKAYA ARCHAEOLOGICAL EXPEDITION AS AN EXPERIENCE OF ARCHAEOLOGICAL PRACTICE AMONG HISTORY STUDENTS
institute for the History of the Material Culture of Russian Academy of Sciences (IHMC RAS), Saint-Petersburg, Russian Federation ^Leningrad State University named after A.S. Pushkin, Saint-Petersburg, Russian Federation
This article covers the cooperation between the Staroladozhskaya Archaeological Expedition and student practices of higher educational institutions, particularly Pushkin Leningrad State University. The text is divided into three parts. The initial section provides a historical overview,
© Григорьева Н.В., Павлова М.С., Левашко В.О., Новиков А.С., 2024
*
Работа выполнена при финансовой поддержке гранта Российского научного фонда № 23-18-00515 «Формирование ранней городской структуры и культурного ландшафта Северной Руси на материале археологического комплекса Старой Ладоги».
demonstrating that the expedition was initially established as a foundation for student training at the Department of Archaeology of Leningrad University. The following section outlines the aspects of cooperation as viewed by archaeologists. For them, cooperation provides a reliable means of conducting large-scale, energy-intensive fieldwork, a steady supply of personnel, and the ability to plan excavations over the long term. Several binding moments of cooperation, such as the obligatory adaptation period for trainees, the need for training, excursions and lectures, and the deadlines set by the university, influence the organisation of the expedition work. The third section is a summary of the 30-year experience of the implementation of student archaeological practice at Pushkin Leningrad State University within the framework of the Staroladozhskaya archaeological expedition, with emphasis on psychological, pedagogical and sociological aspects.
Keywords: Staraya Ladoga, students, archaeological practice, Staroladozhskaya Archaeological Expedition, Pushkin Leningrad State University.
Староладожская археологическая экспедиция: немного истории
Староладожская археологическая экспедиция (далее - САЭ) имеет продолжительную историю. Она была основана по инициативе профессора вновь
*
образованного археологического отделения истфака ЛГУ В.И. Равдоникаса в 1938 г. как постоянное научно-учебное подразделение для проведения полевой практики студентов. Старая Ладога в качестве базы была выбрана не случайно. Кроме доступного расположения, недалеко от г. Ленинграда (Санкт-Петербурга), в селе и его округе находятся более 50 археологических памятников разных эпох - стоянки, селища, грунтовые и курганные могильники, сопки, а также Земляное городище - раннегородское поселение средневекового времени с уникальным «мокрым» слоем. Концентрация различных археологических объектов гарантировала студентам широту знакомства с их разнообразием и методиками изучения в течение неограниченного количества времени.
Археологические памятники в районе Старой Ладоги были хорошо известны в научных кругах задолго до инициативы В.И. Равдоникаса и неоднократно становились объектами образовательных студенческих «небольших экспедиций». В 1880 г. село специально посетили слушатели Археологического института вместе с проф. А.А. Иностранцевым. Они стали свидетелями обнаружения грунтового могильника при выработке известнякового карьера недалеко от Никольского монастыря [Об осмотре ... , 1880, с. 13].
В 1922 г. преподаватель Археологического института А.А. Миллер трижды выезжал в Ладогу со студентами Археологического отделения Петроградского университета. В ходе поездок он проводил разведочные работы на Земляном городище и расчистки основания стены каменной крепости между Воротной и Стрелочной башнями [Тихонов, 2022, с. 91]. Поездки не были спонтанными. Ещё в 1909 г. А.А. Миллер, будучи сотрудником Этнографического отдела Рус-
В.И. Равдоникас (1894-1976 гг.) - известный советский археолог, в сферу научных интересов которого входили памятники северо-запада России от неолита до средневековья, возглавил кафедру археологии ЛГУ осенью 1936 г. [Тихонов, 2003, с. 167].
ского музея, поддержал инициативу Н.И. Репникова о начале раскопок на Земляном городище в Старой Ладоге с целью пополнения археологической коллекции. Он был хорошо осведомлён о ходе и результатах работ, неоднократно докладывал о них на заседаниях отдела, а в 1913 г. посетил лично [Тихонов, 2022, с. 91]. В 1919 г. на Совете института А.А. Миллер в качестве практического занятия для слушателей на летний семестр предложил научную экскурсию с целью осмотра памятников Старой Ладоги, но тогда предпочтение было отдано другой инициативе [Тихонов, 2003, с. 142]. По этой причине первая практическая поездка студентов состоялась только спустя 3 года, в 1922 г. В это время помимо Археологического института А.А. Миллер продолжает работать в Русском музее, возглав-
*
ляя этнографический отдел, и в ГАИМК [Тихонов, 2003, с. 163]. К сожалению, в Научном архиве сохранилась лишь краткая информация о проведённых в Ладоге работах и папка с подборкой материалов: выписки из письменных источников и отчётов предшественников (Н.Е. Бранденбурга и Н.И. Репникова), зарисовки, обмеры, наброски чертежей. И.Л. Тихонов предположил, что А.А. Миллер в дальнейшем намеревался сам заняться исследованием памятников Старой Ладоги [Тихонов, 2022, с. 92]. Об этом свидетельствует сохранившаяся записка о намерении продолжить изучение Земляного городища Этнографическим отделом Русского музея с привлечением специалистов - почвоведов и геологов из
**
Института археологической технологии РАИМК [Тихонов, 2022, с. 92]. Таким образом, имеется достаточно оснований предполагать о существовавших планах проведения ежегодной археологической практики студентов университета в Старой Ладоге в экспедиции под руководством А.А. Миллера. Однако в 1923 г. он начинает масштабную Северо-Кавказскую экспедицию, и именно она становится базовой для прохождения летней практики [Тихонов, 2003, с. 163; Тихонов, 2022, с. 92]. Сказать, что Старая Ладога полностью перестала интересовать А.А. Миллера, нельзя. Он возвращается сюда с археологическими разведками в 1923 и 1924 гг. [Назаренко, 1970, л. 2] и, возможно, его научные интересы были бы реализованы, однако репрессии 1930-х гг. прервали творческий и жизненный путь ученого (1933 г. он был арестован, а в 1935 г. умер в лагере в Казахстане) [Тихонов, 2003, с. 164].
Очевидный научный и образовательный потенциал Старой Ладоги в полной мере был реализован В.И. Равдоникасом. Староладожская экспедиция ЛГУ работала с перерывом на период Великой Отечественной войны в течение 11 полевых сезонов, с 1938 по 1959 г. В работе экспедиции принимали активное участие сотрудники ИИМК АН СССР и Государственного Эрмитажа [Новое в археологии ... , 2018, с. 7]. Студенты с первых дней вовлекались в исследовательский процесс: выполняли не только земляные работы, приобретая навыки разборки культурного слоя и расчистки объектов, но и учились снимать глазомерные планы,
Государственная академия истории материальной культуры. Российская академия истории материальной культуры.
выполнять чертежи и проводить фиксацию на раскопе. В городе в межсезонье проходило знакомство с приёмами камеральной обработки находок [Равдоникас, 1949, с. 8, 11]. Фамилии студентов указаны на серии полевых архивных чертежей экспедиции (напр., см. рис. 1). В полевых дневниках руководителя и сотрудников экспедиции находим списки практикантов, а также порученные им задания, напр., см.: [Новое в археологии ... , 2018, с. 40, 41; Дневник раскопок ... , 1938, л. 3, 4] и др. Старшие сотрудники в обязательном порядке уделяли время образованию студентов и рассказам об археологических богатствах Ладоги, см.: [Новое в археологии ... , 2018, с. 29, 31] и др. Руководитель, проверяя качество проделанной студентами работы и ежедневные записи, в личном дневнике иногда выражал неудовольствие результатом, напр., см.: [Новое в археологии ... , 2018, с. 31]. Все эти разрозненные детали позволяют достаточно полно представить образовательный процесс, реализуемый в рамках экспедиции, и приобретаемые участниками навыки.
В 1950-х гг. любопытным эпизодом, связанным с освоением практических навыков ведения археологических раскопок, является участие в САЭ группы школьников из г. Тихвина под руководством школьного учителя И.П. Крупей-ченко (1957-1959 гг.). Последний был увлечённым краеведом и патриотом своей малой родины, активным популяризатором знаний о родном крае среди местных жителей. После САЭ он в течение многих лет проводил раскопки раннесредневе-ковых курганов в Тихвинском районе. При этом в личных дневниках И.П. Крупейченко зафиксирована методика раскопок курганных насыпей, усвоенная в ходе образовательной лекции сотрудницы САЭ О.И. Давидан [Крупейченко, 1959, л. 32-39].
После окончания работ В.И. Равдоникаса Староладожская археологическая экспедиция воссоздаётся заново по инициативе ЛОИА АН СССР в 1972 г. На долгие годы её руководителем становится А.Н. Кирпичников. Информация об участии в работах экспедиции студентов начинает встречаться в отчётах разных отрядов экспедиции с 1973 г. Упоминаются студенты Ленинградского и Новосибирского университетов, Архангельского педагогического института, ЛГПИ им. А.И. Герцена, учащиеся ЛИС-техникума, ЛИТМО, ЛЭТИ, ЛИСИ (Отчёты В.П. Петренко, Е.А. Рябинина о раскопках в Старой Ладоге и её округе 1973-1982 гг.; [Седых, 2015, с. 275]). В полевом Отчёте 1984 г. отмечено, что экспедиция является базой практики студентов ЛГУ и действует координировано с Объединением музеев Ленинградской области, Инспекцией охраны памятников Управления культуры Леноблисполкома, Областным отделением Всероссийского общества охраны памятников истории и культуры и недавно созданным Староладожским музеем-заповедником [Кирпичников, 1985, л. 1]. В дальнейшем, помимо студентов-практикантов исторического факультета ЛГУ с ответственным руководителем от кафедры, также упоминаются аспиранты и «ряд студентов других высших заведений страны, в том числе из Сыктыв-
кара и Ярославля», см.: [Кирпичников, 1986, л. 1] и отчёты последующих лет. С начала 1990-х гг. в составе экспедиции появляются упоминания об участии в работе студентов-иностранцев [Кирпичников, 1991, л. 2].
Сотрудничество экспедиции с историческим факультетом Санкт-Петербургского университета (СПбГУ, бывш. ЛГУ им. Жданова) продолжалось до середины 1990-х гг., а в 1995 г. впервые в Ладоге появляются студенты-практиканты Ленинградского областного педагогического университета (совр. Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина) [Кирпичников, 1995, л. 3].
В новейшее время, с начала 2000-х гг., в составе экспедиции проходили практику группы студентов из Казанского педагогического университета, Казанского государственного университета, Нижегородского государственного педагогического университета, Нижегородского государственного университета, кафедры музееведения и экскурсовождения Санкт-Петербургского государственного университета культуры и искусства, студенты кафедры музееведения исторического факультета СПбГУ, Смольного университета Российской Академии образования, а также воспитанники Санкт-Петербургского суворовского военного училища МВД России (Отчёты А.Н. Кирпичникова о раскопках в Старой Ладоге 1995-2013 гг.).
С 2004 по 2009 г. на базе Староладожской экспедиции при финансовой поддержке Комитета по внешним связям и туризму Санкт-Петербурга проводилась образовательная программа для «иностранцев-соотечественников» [Кирпичников, 2004, с. 5-6], которая из «школы-экспедиции» получила развитие в рамках Программы «Санкт-Петербургский международный летний культурно-исторический университет». Задачи последней, разумеется, были шире летней студенческой практики вуза; её проведение дополняло, а в какой-то мере и расширяло рамки стандартного образовательного процесса, в котором находились учащиеся [Плешков, Толстой, 2006, с. 3; Кирпичников, 2006, с. 223].
Экспедиция продолжает принимать студенческие практики по сей день и открыта для сотрудничества с вузами, в том числе и техническими. Так, в 2021 г. выездное занятие в Старой Ладоге было организовано для учащихся кафедры геодезии, землеустройства и кадастров Санкт-Петербургского государственного лесотехнического университета, в ходе которого проводилась учебная топографическая съемка археологического памятника. В 2023 г. начаты совместные работы с кафедрой геофизики Санкт-Петербургского горного университета императрицы Екатерины II по изучению археологических объектов Староладожского комплекса с использованием геофизических методов.
Студенческие практики и археологическая экспедиция: особенности взаимодействия
Академические экспедиции в России неразрывно связаны со студенческими практиками. Последние во многом являются основной движущей силой широкоплощадных полевых исследований, а также делают возможным долгосроч-
ное планирование проведения работ. САЭ не является исключением, и студенческие археологические практики играют важную роль в её проведении.
Безусловно, организаторы любой отдельно взятой экспедиции отметят свои положительные моменты и особенности взаимодействия со студенческими практиками, исходя из имеющегося опыта, а при сравнении проявится как общее, так и частное. В данной статье приводятся наблюдения, сделанные в ходе деятельности САЭ.
Для САЭ учащиеся вузов - это основной источник человеческих ресурсов для проведения энергозатратных полевых работ. Немногочисленный коллектив научных сотрудников организует и направляет процесс раскопок, выполняет разборку наиболее сложных объектов, полевую графическую и фотофиксацию, камеральную обработку находок.
Наличие долговременных партнерских отношений с вузами в рамках проведения студенческих практик даёт возможность планировать многолетние исследования, так как они стабильно обеспечены работниками. Это крайне важно для сложных многослойных памятников Староладожского комплекса, раскопки которых проблематично выполнить в рамках одного полевого сезона; практически отсутствует спешка, так как работы могут быть законсервированы на любом этапе и продолжены в следующем году.
Студенческие практики обеспечивают постоянный приток кадров для экспедиции. В каждом потоке находятся заинтересованные молодые люди, которые готовы неоднократно возвращаться; ребята, которые пишут студенческие работы по археологическим материалам; те, кто помогают в межсезонье завершать камеральную обработку материалов; помогают с чертёжными работами.
САЭ становится первым опытом для студентов, что даёт возможность выучить их под действующие в экспедиции стандарты, а не переучивать. В данном случае речь идёт не о специалистах, а именно о рядовом квалифицированном составе, который в дальнейшем способствует процессу раскопок в контроле за работой новичков.
Присутствие студентов обеспечивает широкий информационный охват. Истории об участии в археологических раскопках активно транслируются среди родственников, друзей и знакомых. Стоит отметить формирование и поддержание позитивного имиджа экспедиции благодаря молодежи. У студентов, как правило, остаются преимущественно положительные эмоции о практике, а значит, и об экспедиции.
Наличие студенческой практики влияет на сроки археологической экспедиции и на особенности организации работ. Прежде всего приходится сталкиваться с периодом адаптации на старте. Ребятам требуется время привыкнуть к трудовой дисциплине, освоить методику работы, научиться «видеть» находки и объекты. На данном этапе задача руководителя экспедиции и его помощников
(начальники раскопов, участков, полевой лаборатории камеральной обработки материалов) - уделять время студентам: объяснять и показывать.
Учебная практика предполагает приобретение опыта всех специфических аспектов археологической полевой работы, что наилучшим образом происходит путем периодической смены деятельности. Каждый студент, по возможности, должен поучаствовать и в раздерновке, и в расчистке объектов, и в зачистке раскопа под фиксацию, и в камеральной работе, и т.д. Необходимость постоянно «двигать» практиканта, безусловно, усложняет для руководящего состава экспедиции ведение полевых работ. В этом процессе большую роль играют руководители практики. Их помощь неоценима в решении организационных вопросов и транслировании студентам научных задач на понятном для них уровне.
Неотъемлемой частью полевой практики является проведение образовательных лекций и экскурсий. В Старой Ладоге для студентов организуются посещение Староладожского музея, обзорные экскурсии по достопримечательностям села (монастыри, церкви, сопки).
Непродолжительный срок практики (как правило, две недели) не всегда позволяет обеспечить участие всех студентов в разборке интересных участков и объектов. В этих случаях руководители экспедиции проводят зимние лекции-встречи, чтобы рассказать о результатах раскопок, если практикантам не удалось застать их в поле. В итоге у ребят формируется представление о полном цикле археологических раскопок. Хорошей практикой является проведение выставок находок и полевых фотографий в стенах учебных заведений-партнеров.
Археологическая практика студентов-историков: психолого-педагогические и социологические аспекты
С 1995 г. факультет истории и социальных наук Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина принимает участие в работе Староладожской археологической экспедиции [Документы по организации ...]. Это была первая летняя студенческая практика в истории университета, причём во второй половине 1990-х гг. в раскопках принимали участие не только студенты-историки, но и другие обучающиеся - географы, филологи, педагоги начального и дошкольного образования, математики, юристы и экономисты. Впрочем, уже в «нулевые» от такой практики отказались, отправляя на раскопки исключительно студентов-историков.
До 2013 г. археологическая практика проходила под руководством А.Н. Кирпичникова. С 2014 г. работу со студентами осуществляет Н.В. Григорьева, с 2021 г. присоединилась М.С. Павлова. За годы совместной деятельности студенты принимали участие в раскопках разных археологических памятников: Земляного городища, каменной крепости, Ладожского посада, грунтового могильника и селища на р. Заклюке.
За время участия студентов в археологических исследованиях сформировался системный подход к проведению археологической практики. Он включает в себя целый ряд важнейших составляющих.
Прежде всего это непосредственно участие в археологических исследованиях. Оно ни в коей мере не ограничивается исключительно участием в раскопках. В ходе практики студенты знакомятся с археологическими коллекциями ИИМК РАН и Староладожского историко-архитектурного и археологического музея-заповедника, приобретают первичные навыки работы с материалами археологических раскопок. На протяжении всей практики перед ними с лекциями выступали археологи, историки и популяризаторы науки (среди которых А.Н. Кирпичников, В.А. Лапшин, А.А. Селин, А.В. Курбатов, Б.Г. Васильев, П.А. Васин и многие другие). На протяжении многих лет работа в Старой Ладоге для студентов завершалась участием в качестве слушателей в традиционной международной конференции «Старая Ладога - первая столица Руси».
Но «погружение в науку» в ходе археологической практики отнюдь не ограничивается исключительно археологией. На протяжении всей работы студенты активно пополняют свой багаж знаний. Помимо знакомства с памятниками самой Старой Ладоги, студенты-историки выезжают в гг. Волхов, Новую Ладогу, посещают другие памятные места Волховского района Ленинградской области. Это подкрепляет и обогащает уже существующие знания - история Новоладожских петровских верфей, рассказы о службе полковника А.В. Суворова в период его командования Суздальским полком в Новой Ладоге, погружение в атмосферу купеческой Новой Ладоги 2-й пол. XIX в. Отдельное внимание уделяется истории СССР 1-й пол. XX в., о которой молодые люди узнают в ходе посещения памятников периода индустриализации в г. Волхов и периода Великой Отечественной войны, прежде всего тех её событий, которые связаны с Ленинградской битвой, Ладогой и Дорогой жизни.
«Обучение науки и наукой» имеет ещё одну форму. С 2021 г. каждый студент - участник САЭ выступает перед сокурсниками и руководителями практики с докладом по той научной проблематике, которую он планирует разрабатывать в дальнейшем (тематика, объект, предмет, актуальность, степень изученности, краткий очерк источниковой базы исследования). После каждого доклада проходит дискуссия, и ключевая задача преподавателя - дать опыт публичного выступления с научным материалом, а также открытого обсуждения заслушанного выступления. В ходе работы над докладами и последующей их презентации студенты учатся преподносить и аргументированно отстаивать результаты своего научного исследования. В этом выражается специфика подхода факультета истории и социальных наук к обучению студентов: выбрав историческую проблематику на 1-м курсе, студент идёт к дипломной работе на 4-м или 5-м курсе, постепенно прорабатывая различные аспекты выбранной темы. Таким образом, вы-
страивается вполне стройная линия: доклад в Старой Ладоге на 1-м курсе - научно-исследовательская практика на 2-м курсе - курсовая работа на 3-м курсе -курсовая работа на 4-м курсе - дипломная работа на 5-м курсе.
Вероятное влияние участия в археологической практике можно проследить в том, что некоторые из студентов факультета истории и социальных наук делают археологию основой своей деятельности. Например, выпускник 2008 г. И.В. Стасюк в настоящее время является сотрудником Отдела славяно-финской археологии ИИМК РАН; окончивший обучение в 2017 г. А.С. Волков стал старшим научным сотрудником ГБУК ЛО «Музейное агентство» и преподаёт археологию на кафедре истории Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина; а выпускница 2022 г. К.С. Лучина поступила на работу в Староладожский историко-архитектурный и археологический музей-заповедник.
Как показывают современные психологические исследования, выпускникам сегодняшних школ часто недостаёт элементарного опыта общения с коллегами, выработанных коммуникативных поведенческих практик, в том числе и осуществления совместной деятельности в коллективе сверстников [Ильинский, Копылова, 2012; Григорьева, Локаткова, 2014]. Такого рода опыт приобретается студентами как раз при прохождении археологической практики.
На протяжении двух недель ребята проживают совместно во временном общежитии, вместе ведут хозяйство, решают финансовые задачи, проблемы питания и многие другие бытовые ситуации, сами организуют и проводят праздники («Экватор практики» и «Посвящение в археологи»), оказывают друг другу помощь и поддержку в трудные минуты. Первоначальное недопонимание, а иногда даже и неприязнь друг к другу в этом тесном маленьком мирке очень быстро сменяется самыми дружескими чувствами, добрым отношением и пониманием товарищей. Студенты осознают: недостатки и слабости товарищей - это не то, что может стать препятствием в общении, а сильные стороны каждой личности можно обратить на пользу целой группы людей (иногда вместе с тем увеличивая и объёмы пользы, получаемой носителем этой самой условной «сильной стороны»). Студенты за эти две недели начинают понимать свою ответственность перед товарищами - тот, кто готов прийти на помощь, сам может на неё рассчитывать в нужный момент.
Немаловажным фактором является и то, что университетские руководители практики на протяжении всех лет работы в археологической экспедиции стараются поддерживать среди молодых людей благоприятную рабочую атмосферу. Вообще, за эти годы была сформирована и многократно отработана методология работы преподавателей, подразумевающая буквально порядок повседневной жизнедеятельности. Преподаватели особое внимание уделяют даже не участию студентов в самих раскопках (это прерогатива профессиональных археологов, вмешательство в дела которых может считаться как минимум моветоном), а именно организации студенческой жизни. Реализуемая при этом методология
включает в себя, с одной стороны, контроль и необходимое руководство жизнью студентов (поддержание распорядка дня, координация досуга, решение экономических вопросов и т.д.), а с другой - предоставление им максимальной самостоятельности и ответственности за принятие и реализацию решений. Принцип прост: чем скорее студенты осознают ответственность за свои действия и начнут принимать решения самостоятельно, тем успешнее будет их дальнейшая профессиональная, да и частная жизнь. Упомянутая методология прекрасно коррелирует с наиболее актуальным в современной педагогике субъект-субъектным подходом, подразумевающим паритетное участие в образовательном процессе преподавателя и обучающегося [Ахмерова, 2011; Кольчик, Митякова, 2023]. И такой подход оправдывает себя уже на протяжении многих лет. С одной стороны, он позволяет избегать чрезвычайных происшествий (за всё время работы студентов в Ладоге не зафиксировано ни одной серьёзной травмы или иного подобного инцидента), а с другой стороны, даёт возможность студентам-первокурсникам получить опыт самостоятельного принятия рациональных решений. Как показывает практика экспедиций, то, что вначале кажется студенту излишне обременительным и даже в чём-то обидным (например, непременно реализуемое расписание рабочего дня и отдыха), со временем становится абсолютно необходимым и востребованным не только в ходе практики, но и в дальнейшем. Личные наблюдения авторов демонстрируют, что наибольшей организованностью отличаются именно те студенты и студенческие группы, которые прошли через Старую Ладогу.
Отметим также, что рефлексия опыта проведения археологической практики студентов в рамках САЭ требует привлечения и социологического инструментария. Таким образом, мы предлагаем экспериментальную попытку измерения результатов археологической практики посредством социологического опро-*
са [Опрос, 2024].
Итак, по результатам опроса было выделено несколько ключевых положений. Прежде всего 100 % опрошенных оценивают опыт прохождения археологической практики определённо положительно и в эмоциональном и в личностном плане и с точки зрения получения новых знаний, умений и навыков по своему профилю обучения; 91 % респондентов хотели бы повторить пережитый на археологической практике опыт.
Материалы опроса фиксируют определённые психологические трансформации опрошенных студентов. 73 % респондентов отмечают положительную динамику в отношениях с коллективом (курсом, группой), при этом 9 % опрошенных наблюдают улучшение отношений лишь с некоторыми членами коллектива,
*
Проведение опроса всё ещё продолжается, а в данной статье предложены результаты анкетирования 33 респондентов, проходивших археологическую практику с 2013 по 2023 г. и участвовавших в опросе с 15 января по 1 февраля 2024 г.
а 18 % изменений не фиксируют. Также 27 % опрошенных говорят об изменении в своем отношении к окружающим (из них 18 % от общего числа респондентов стали терпимее относиться к недостаткам окружающих).
Бытовые аспекты также оказались в числе положений опроса, вызвавших отклик респондентов. Так, 64 % опрошенных констатируют изменения в собственных бытовых навыках после прохождения практики (сюда входят 46 % от общего числа опрошенных студентов, указавших улучшение навыков приготовления пищи, и 18 % повысивших общий уровень организации быта).
Также в ряде случаев опрос фиксирует изменение избранной студентом научной проблематики: 36 % респондентов после прохождения археологической практики начали внедрять археологические материалы и археологическую методологию в свои научные исследования.
Таким образом, проведённый социологический опрос позволил сделать несколько важных выводов. Во-первых, опыт сосуществования во время участия в археологической экспедиции влечёт за собой положительные изменения в восприятии студентом коллектива и окружающих в целом. Во-вторых, новый бытовой опыт закономерно повлёк за собою освоение новых умений и навыков в этой сфере. В-третьих, участие в археологических раскопках обеспечивает знакомство с археологическими методами исследования.
Суммируя всё вышеозначенное, отметим ключевое положение. Археологическая практика студентов-историков, проводимая в рамках Староладожской археологической экспедиции ИИМК РАН, является важнейшим образовательным, научно-исследовательским и личностным подспорьем в профессиональной и частной жизни упомянутых студентов.
Библиографический список
1. Ахмерова Д. Ф. Субъект-субъектное взаимодействие студентов и преподавателей в воспитательно-образовательном процессе вуза // Начальная школа плюс До и После. 2011. № 8. С. 14-17.
2. Григорьева М.В., Локаткова О.Н. Структура психологической готовности выпускников школ к взаимодействию с образовательной средой вуза // Изв. Саратов. ун-та Нов. сер. Сер. Акмеология образования. Психология развития. 2014. № 2. С. 103-107.
3. Дневник раскопок в Старой Ладоге за 06.07-19.08.1938 г. / сост. Г.П. Гроздилов // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1938. № 192.
4. Документы по организации археологической практики (договоры на практику, отчёты руководителей практики, отчёты заведующего кафедрой о проведении практической подготовки). Внутренний архив кафедры истории Ленинградского государственного университета им. А.С. Пушкина // ВАКИ ЛГУ. Ф. 1. О. 1. Д. 1.
5. Ильинский С.В., Копылова М.В. Взаимосвязь личностных характеристик выпускника школы с его профессиональной направленностью // Вестник Самарской гуманитарной академии. Серия: Психология. 2012. № 2. С. 25-38.
6. Кирпичников А.Н. Неотпитая чаша // Старая Ладога. Первая международная археологическая экспедиция-школа. СПб., 2004. С. 5-16.
7. Кирпичников А.Н. Отчёт об археологических раскопках в Старой Ладоге в 1984 г. // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1985. № 139.
8. Кирпичников А.Н. Отчёт об археологических раскопках в Старой Ладоге в 1984 г. // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1986. № 169.
9. Кирпичников А.Н. Отчёт об археологических раскопках Староладожской археологической экспедиции ЛОИА АН СССР в пос. Старая Ладога в 1990 г. // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1991. Д. 104.
10. Кирпичников А.Н. Отчёт о раскопках Староладожской археологической экспедиции в июле 1995 г. в посёлке Старая Ладога Волховского района Ленинградской области // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1995. Д. 24.
11. Кирпичников А.Н. Раскопки Староладожского «Земляного городища» в 2005 году // Санкт-Петербургский международный летний культурно-исторический университет. 2006. Реформы в России. XVI - начало XX в. СПб., 2006. С. 222-262.
12. Кольчик И.В., Митякова О.И. Субъект-субъектные отношения как модель модернизации высшего образования // Инновационные технологии в образовательной деятельности: материалы XXV Междунар. науч.-метод. конф. (Нижний Новгород, 08 февраля 2023 г.). Н. Новгород: Нижегород. гос. тех. ун-т им. Р.Е. Алексеева, 2023. С. 234-238.
13. Крупейченко И.П. Дневник об участии в Староладожской экспедиции // ТИМАХМ. НВФ-4386.
14. Назаренко В.А. Отчёт о работе волховского отряда Северо-западной археологической экспедиции ЛГУ 1970 г. // НА ИИМК РАН. РО. Ф. 35. Оп. 1. 1970. Д. 82.
15. Новое в археологии Старой Ладоги: материалы и исследования (Труды ИИМК РАН. Т. LIII) / под ред. Н.И. Платоновой и В.А. Лапшина. СПб., 2018. 536 с.
16. Об осмотре летом и осенью 1880 г. членами и слушателями Археологического института памятников древности и их работах в архивах // Сборник археологического института. СПб, 1880. Вып. 5. С. 13.
17. Опрос, 2024: материалы социологического опроса «Рефлексия прохождения археологической практики на базе Староладожской археологической экспедиции ИИМК РАН» // ВАКИ ЛГУ. Ф. 1 О. 1 Д. 2.
18. Плешков В.Н., Толстой М.Н. От редакции // Санкт-Петербургский международный летний культурно-исторический университет. 2006. Реформы в России. XVI - начало XX в. СПб., 2006. С. 3.
19. Равдоникас В.И. Археология в Ленинградском государственном университете // Учёные записки ЛГУ. № 85. Серия исторических наук. Археология. Вып. 13. Л., 1949. С. 3-11.
20. Седых В.Н. Несколько слов о студенческой жизни и не только // Наш дом на Менделеевской, 5: Воспоминания универсантов-историков. СПб.: Скифия, 2015. С. 272-276.
21. Тихонов И.Л. Археология в Санкт-Петербургском университете: Историографические очерки. СПб.: Изд-во С.-Петерб. ун-та, 2003. 332 с.
22. Тихонов И.Л. Старая Ладога между Н.И. Репниковым и А.А. Миллером (к вопросу о взаимоотношениях учёных) // Ладожские чтения. История, археология, искусство. Вып. 1. Старая Ладога: Староладожский историко-архитектурный и археологический музей-заповедник, 2022. С. 87-96.
Сведения об авторах
Григорьева Наталья Владимировна, младший научный сотрудник Отдела славяно-финской археологии Института истории материальной культуры Российской академии наук (ИИМК РАН); 191186, Санкт-Петербург, Дворцовая наб., 18, литера А; e-mail: [email protected]
Левашко Вадим Олегович, кандидат исторических наук, доцент, заведующий кафедрой истории ГАОУ ВО ЛО «Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина»; 197506, Санкт-Петербург, Сестрорецк, ул. Воскова, д. 6, кв. 11; e-mail: [email protected]
Новиков Александр Сергеевич, старший преподаватель кафедры истории ГАОУ ВО ЛО «Ленинградский государственный университет им. А.С. Пушкина»; 198215, Санкт-Петербург, бул. Новаторов, д. 64, кв. 6; e-mail: [email protected]
Павлова Марианна Сергеевна, младший научный сотрудник Отдела славянофинской археологии Института истории материальной культуры Российской академии наук (ИИМК РАН); 191186, Санкт-Петербург, Дворцовая наб., 18, литера А; e-mail: [email protected]
Grigoreva Natalia Vladimirovna, Department Member, Department of slavic-finnish archeology at Institute for the History of the Material Culture of Russian Academy of Sciences (IHMC RAS), 18 Dvortsovaja nab., St. Petersburg, 191186, Russia; e-mail: [email protected]
Levashko Vadim Olegovich, Candidate of Historical Sciences, Associate Professor, Head of the Department of History of Leningrad State University named after A.S. Pushkin; 197506 Saint-Petersburg, Sestroretsk, Voskova street, 6/11; e-mail [email protected]
Novikov Alexander Sergeevich, Senior lecturer of the Department of History of Leningrad State University named after A.S. Pushkin; 198215 Saint-Petersburg, Novatorov boulevard, 64/6; e-mail [email protected]
Pavlova Marianna Sergeevna, Department Member, Department of slavic-finnish archeology at Institute for the History of the Material Culture of Russian Academy of Sciences (IHMC RAS), 18 Dvortsovaja nab., St. Petersburg, 191186, Russia; e-mail: [email protected]
Рис 1. Глазомерный план Земляного городища, выполненный и подписанный студентами-практикантами Староладожской археологической экспедиции под руководством В.И. Равдоникаса. 1939 г. (НА ИИМК РАН. Ф. Р! ед. хр. 1367б. 1939 г.)
