CC BY
123
Проблемы управления: теория и практика
Галынис К.И., Мияо Х.
Опыт партисипаторного бюджетирования Китайской Народной Республики
Галынис Кирилл Игоревич — кандидат социологических наук, Хулунбуирский университет, район Хайлар, Хулунбуир, КНР. E-mail: [email protected] SPIN-код РИНЦ: 9078-4890
Мияо Хонлиан — кандидат экономических наук, Хулунбуирский университет, район Хайлар, Хулунбуир, КНР. E-mail: [email protected]
Аннотация
Предметом исследования являются модели вовлечения населения в бюджетный процесс, практикуемые в Китайской Народной Республике. Цель данного исследования — выявление особенностей применяемых моделей и рассмотрение перспектив внедрения данного опыта в российской практике. Метод, использованный при написании статьи, — анализ теоретической базы. Источники данных — научные статьи из базы РИНЦ, Google Scholar, национальной базы знаний Китая (CNKI), официальные нормативно-правовые акты Китайской Народной Республики, Российской Федерации. Анализ научной литературы, проведенный ранее нами в сфере инициативного бюджетирования, показал, что теоретическая база данного механизма пока еще развивается, дискутируется и ориентирована прежде всего на отечественную практику. Зарубежный опыт, как правило, отражается фрагментарно и без последующего рассмотрения перспектив для нововведений в России. В связи с этим авторами рассмотрены модели вовлечения населения в бюджетный процесс, практикуемые в Уси, Чэнду, Яньцзине, Мэйлане. Существенное внимание уделено также смежной практике совещательной демократии, возникшей в Вэньлине. В результате анализа выявлено, что рассмотренные модели имеют разные способы вовлечения населения в бюджетный процесс, но в большинстве из них важную роль играют сельские, городские комитеты, аналогами которых в России являются территориальное общественное самоуправление (ТОС) и сходы граждан. Использование ТОСов по примеру КНР может приводить к игнорированию интересов части жителей муниципальных образований. Перспективным, на наш взгляд, является использование опыта Яньзциня и Вэньлина для изменения практик партисипаторного бюджетирования, Мэйлана для введения отдельных новшеств в программу поддержки местных инициатив.
Ключевые слова
Партисипаторное бюджетирование, общественное участие, инициативное бюджетирование, местные инициативы, кредитные ресурсы.
DOI: 10.24411/2070-1381-2020-10036 Введение
Привлечение населения к процессу выбора приоритетов расходования части общественных финансов (иногда сопровождаемому софинансированием со стороны граждан) в последнее время получает существенное развитие как в России, так и за рубежом. Причем в первом случае такая практика распространяется под общим названием «инициативное бюджетирование», а во втором наиболее распространенным является понятие «партисипаторное бюджетирование».
Ранее нами был проведен подробный обзор российской научной литературы в сфере инициативного бюджетирования и сделан вывод, что теоретическая база этого механизма находится в стадии разработки и является предметом активных дискуссий [Галынис 2019, 12-13]. При этом среди практического инструментария в регионах наблюдается незначительная представленность проектов партисипаторного бюджетирования (без софинансирования со стороны граждан) и преобладание программ поддержки местных инициатив, требующих финансового вклада граждан [Галынис, Тумунбаярова 2019, 31-65]. Можно также отметить, что в российской научной литературе, безусловно, отдается приоритет рассмотрению отечественной специфики и слабое внимание уделяется развитию данного инструмента за рубежом. Хотя анализ иностранной практики может предоставить полезный опыт и инструменты для внедрения в собственной стране. Особенно примечательным может быть опыт стран, отличающихся высоким экономическим ростом. Одной из таких является Китайская Народная Республика, исследования которой в данной сфере представлены незначительным количеством работ. В частности, В.В. Вагин и С.В. Романов достаточно емко отражают опыт Цзэгуо, упоминая об эксперименте 2005 года, и Чэнду, не совсем корректно указывая на финансирования проектов только кредитными ресурсами [Вагин, Романов 2017, 119]. Е.А. Захарчук, А.А. Некрасов, А.Ф. Пасынков несколько детализируют описание модели Чэнду, упоминая о возможности выбора вариантов финансирования проектов [Захарчук и др. 2019, 125]. Кроме этого, отдельные зарубежные тренды в сфере партисипаторного бюджетирования рассматриваются Н.В. Гавриловой на примере Вэньлина (формирование бюджета с учетом гендерных аспектов) и Чэнду (запуск инновационных практик на базе классического партисипаторного бюджетирования) [Гаврилова 2016, 124]. Опираясь на опыт Вэньлина, Н.Ш. Розе отражает преимущества и недостатки партисипаторного бюджетирования в Китае, а также факторы, способствующие и препятствующие внедрению зарубежного опыта в региональную практику Башкортостана [Розе 2017, 57-59]. Однако развитие данной формы активности населения характеризуется достаточно большим разнообразием, и, прежде чем приступить к рассмотрению её специфики, стоит отметить особенности бюджетной системы Китая. Конституция страны закрепляет следующее административное деление:
- страна разделяется на провинции, муниципалитеты с прямым подчинением центральному правительству, автономные районы;
- провинции и автономные районы разделяются на автономные префектуры, уезды, автономные уезды и города;
- уезды и автономные уезды разделяются на волости, национальные волости и поселки;
- муниципалитеты, подчиненные правительству, и крупные города разделяются на районы и уезды;
- автономные префектуры разделяются на уезды, автономные уезды и города1.
При этом согласно Закону о бюджете Китайской Народной Республики в стране действует пятиуровневая бюджетная система: бюджет центрального правительства, провинций, автономных районов, муниципалитетов, подчиненных непосредственно центральному правительству; бюджеты городов, разделенных на районы, и автономных префектур; бюджеты уездов, автономных уездов, городов, не разделенных на районы, и городских районов; бюджеты волостей, национальных волостей и поселков2.
Проекты бюджетов на всех уровнях составляют и реализуют исполнительные органы власти (госсовет для центрального уровня, местное правительство для остальных уровней), а законодательная власть принимает бюджет (в лице собраний народных представителей) и следит за ходом его исполнения, периодически внося поправки (в лице постоянных комитетов собраний народных представителей, за исключением пятого уровня бюджетной системы). В рамках такой структуры и развиваются практики вовлечения граждан в бюджетный процесс, причем чем выше уровень управления, тем меньше встречается примеров развития данного явления [He 2011, 123].
Как отмечает B. He, несмотря на формальное внедрение опыта партисипаторного бюджетирования по примеру Бразилии в конце 90-х годов, уже с начала 90-х годов китайские сельские жители, представители деревень контролировали
1 Конституция Китайской Народной Республики // Chinalaw. center [Электронный ресурс]. URL: https://chinalaw.center/constitutional law/china constitution revised 2018 russian (дата обращения: 10.12.2019).
2 // Ministry of Finance of the People's Republic of China [Электронный ресурс]. URL: http://jdjc.mof.gov.cn/zhengwuxinxi/faguizhidu/201509/t20150908 1452983.html (дата обращения: 10.12.2019).
бюджетирование с целью гарантирования того, что сельские руководители соберут средства на общественные блага, справедливо их распределят, эффективно инвестируют деньги деревни. Сами модели бюджетирования с участием граждан в Китае варьируются в зависимости от используемых методов и инструментов.
Так, B. He отмечает по этому поводу, что проекты партисипаторного бюджетирования могут быть классифицированы в зависимости от ключевых процессов: генерация доходов, распределение расходов, бюджетный мониторинг. И если деревенские проекты включают в себя все три процесса, то на уровне городов чаще всего применяется только распределение расходов [Ibid., 126].
J. Ma выделил две крупные модели, которые появились в Китае одними из первых: демократическое обсуждение бюджета, практикуемое, в частности, в Вэньлине (Wenling), и бюджетирование в стиле участия, практикуемое в Уси (Wuxi) [Ma 2009, 66].
С течением времени их количество возрастало, приобретая достаточно уникальные характеристики и особенности, которые могут быть в перспективе использованы и в российской практике. Рассмотрим часть из данных моделей более подробно, начав с более ранних — Вэньлина и Уси.
Модель Вэньлин
Вэньлин является уездным городом, расположенным в прибрежной юго -
восточной провинции Чжэцзян (Zhejiang), и включает в себя 5 подрайнов (Тайпинг
(Taiping), Чэндон (Chengdong), Чэнси (Chengxi), Чэнбэй (Chengbei), Хэнфэн (Hengfeng))
и 11 городов (поселков) (Даси (Daxi), Цзэгуо (Zeguo), Синхэ (Xinhe), Жуохэн
(Ruoheng), Сонмэнь (Songmen), Вэньцяо (Wenqiao), Угэн (Wugen), Чэннань (Chengnan),
Шицяотоу (Shiqiaotou), Бинхай (Binhai), Шитан (Shitang)). Он отличается
развивающейся экономикой, которая в основном представлена пятью отраслями
промышленности. Благодаря активному росту промышленности городское население
смогло улучшить свое социально-экономическое положение более быстрыми темпами,
чем в среднем по стране, но быстрый рост привел к усилению напряженности между
различными категориями населения (фермеры, рабочие, частные предприниматели)
[Yan, Xin 2016, 221]. Для её снижения и решения народных проблем местным
партийным органам пришлось обеспечить институциональный канал, через который
граждане могли более активно участвовать в процессе выработки политики. Так, с
конца 1990-х годов в городе начала формироваться новая система управления
«демократическое совещание» (minzhu kentan), в рамках которой чиновники
115
привлекали граждан к принятию решений, связанных с местными общественными вопросами [Ma 2009, 66]. В целом за период с 1999 по 2005 год на уровне поселков было проведено 190 консультативных встреч, на уровне деревень — 1190, в которых приняли участие около 400 тысяч человек, что позволило собрать более 38 тысяч мнений [Yan, Xin 2016, 224].
В 2005 году практика демократических совещаний была распространена на бюджетный процесс двух крупных городов Вэньлина, в которых реализовывались разные модели участия населения. В частности, уникальной по своим характеристикам стала совещательная модель бюджетирования города Цзэгуо. В 2005 году здесь был проведен совещательный опрос населения с целью определения приоритетных для реализации проектов [The Search for Deliberative Democracy in China 2006, 232]. Причина такого шага была во многом обусловлена сокращением финансирования на городское планирование и строительство объектов окружающей среды и инфраструктуры почти более чем в три раза, что потребовало определения приоритетов среди подготовленных правительством заранее тридцати проектов. Тем не менее объем средств был достаточно внушительным (около 30 % городского бюджета). Кроме этого, фактом, способствующим данному эксперименту, являлась относительная самодостаточность местного бюджета и, как следствие, возможность распоряжаться частью своих доходных источников самостоятельно.
Уникальным в модели города Цзэгуо стал механизм отбора граждан для участия в обсуждении проектов: случайный отбор и формирование репрезентативной выборки по таким критериям, как образование, пол, семейное положение, возраст, вид деятельности. Для проведения эксперимента выборка составила 275 человек старше 18 лет, из которой 269 заполнили первоначальный опросник. Собственно в день обсуждения зарегистрировалось 257 человек, из которых 235 завершили проект. Сам эксперимент проходил в два этапа: первоначальное заполнение опросника, предполагающего оценку проектов по 10 бальной шкале, в марте и заполнение того же опросника в конце дня обсуждения (уже в апреле). Для облегчения работы в день обсуждения участники были произвольно разделены на 16 групп, каждую из которых курировал обученный модератор. В ходе дискуссии участники знакомились с брифинг-материалами по всем подготовленным проектам, высказывались за и против, могли задавать вопросы экспертам, подготовившим материалы по проектам, на пленарных заседаниях [Ibid., 234]. В конечном счете народный конгресс Цзэгуо одобрил 12 проектов, выбранных гражданами в качестве официальной бюджетной политики.
Успешность данного эксперимента во многом была обусловлена рядом факторов. Прежде всего, работа над рассмотрением проектов опиралась на традиционную форму «беседы по душам» (в китайском варианте kentan). Достаточно существенным было материальное стимулирование участников: им предоставлялось бесплатное питание, бесплатный автобус, плата в размере 50 юаней. Официальные лица широко информировали население через официальные каналы коммуникации. Выбранные в качестве участников жители воспринимали этот факт как честь и обязанность представлять мнение своих соседей. Сам график обсуждения отражал китайский образ жизни (обед в традиционное время) [Ibid., 238].
Модель получила достаточно существенные отличия от предыдущих общественных консультаций, практикуемых в Вэньлине. В частности, в отличие от ранее применяемого подхода к широкому представительству различных элит на городских собраниях (депутатов, представителей деревень, сельских комитетов), использована случайная выборка из всех граждан, что позволило существенно снизить вероятность сговора и продвижение своих идей узкой групп лиц. Кроме того, улучшилась информированность участников относительно рассматриваемых проектов. Сбор общественного мнения получил научно обоснованный инструментарий и, как следствие, повысил качество реализуемой политики. Технология работы в малых группах и общем собрании позволила уйти от недостатков прошлых лет, когда на консультативных совещаниях в течение двух часов собиралось 100-200 человек, что не давало достаточно времени для детальной дискуссии. Отстраненность должностных лиц от работы в малых группах в качестве председателей и работа специально обученных модераторов из состава школьных учителей позволили добиться равенства возможностей в высказывании своих позиций и препятствовать доминированию в дискуссиях со стороны нескольких участников [Ibid., 240].
Со временем модель Цзэгуо эволюционировала и развивалась. В 2006 году случайным образом было отобрано 237 жителей для участия в однодневном обсуждении расходования годового бюджета инфраструктурного развития города. Причем участники были разделены на две группы (экспериментальную и контрольную) с целью исследования совещательного потенциала граждан. В первой группе модераторы играли активную роль, заключающуюся в стимулировании и активном развитии дискуссии (обобщение аргументов, побуждение к формированию контраргументов и т.д.). В частности, они были обучены для достижения трех ключевых целей в процессе работы группы: стимулировать способности участников выражать и отражать свои мнения; ориентировать участников на выслушивание
позиций друг друга; синтезировать конкурирующие взгляды участников. Последним предлагалось оспаривать свои предвзятые взгляды, выработать общую позицию по отношению к общественным интересам. В контрольной группе роль модераторов была значительно уже и сводилась лишь к выполнению процедур дискуссии, в частности предоставлению равных возможностей в высказывании своих точек зрения в порядке очередности и соблюдению регламента. В результате экспериментальная группа показала более разнообразные аргументированные мнения и характеризовалась более высокой мерой реагирования (реакция участников на другие мнения, готовность пересматривать свои позиции) в сравнении с контрольной. Кроме этого, в данный год увеличилась представленность женщин в группе (41,8 %), а участники получили не только подробную информацию о проектах, но и возможность посетить объекты. Для повышения эффективности расходования средств была сформирована ревизионная группа из случайно отобранных депутатов для контроля реализации выбранных проектов [Ш 2019, 148].
В 2008 году прошел еще один эксперимент, в котором приняли участие 197 случайно отобранных человек, и в данном случае представителям общественности предоставили возможность рассмотреть весь бюджет и предложить свои идеи. Для ознакомления с проектом финансового документа была подготовлена брошюра на 48 страниц с подробным описанием различных видов расходов [Ye 2018, 90]. Для лучшего понимания формирующегося общественного мнения и улучшения взаимодействия депутатов и граждан был также введен ряд новшеств. В частности, делегация из 20-30 случайно отобранных депутатов местного собрания народных представителей (МСНП), а также 15 местных чиновников, курирующих вопросы партисипативного бюджетирования в других городах Вэньлина, наблюдала за всем процессом обсуждения. Позже 10 из 197 участников были выбраны случайным образом для наблюдения за обсуждением бюджета на заседании МСНП. В 2009 году состоялся четвертый эксперимент, участниками которого стали лица, состоявшие в выборке 2008 года. В данном году они получили не только копии всего городского бюджета, информационных материалов, но и доклад о ходе реализации проектов (с объяснениями причин не завершения отдельных работ) прошлого бюджетного цикла. Причем в этом случае цель эксперимента состояла в обсуждении не всего бюджета, а лишь одного раздела (образования) в силу сложности рассмотрения целого бюджета за один день. Кроме этого, была сформирована отдельная дискуссионная группа из 10 трудящихся мигрантов для обсуждения бюджетных вопросов, что позволило учесть голос и данной категории граждан [№ 2019, 149].
В 2010 году Цзэгуо начал внедрять смешанный метод обсуждения бюджета. В частности, на данный момент в городе формируется три группы представителей общественности. Первая группа, численностью 100 человек, отбирается старым методом (случайная репрезентативная выборка), вторая группа, той же численности, отбирается случайным образом из состава бывших общественных представителей, формируется из кадрового резерва местных экспертов (приблизительно 4000 человек), имеющих рабочие связи с владельцами предприятий, учителями, успешными фермерами и т.д. В панельных дискуссиях принимают участие также депутаты МСНП и от 20 до 30 представителей правительства [Ye 2018, 90].
Сам процесс формирования бюджета включает три этапа:
- на первом финансовым департаментом составляется проект бюджета;
- на втором проходит участие общественности в совещании, которое проводится обычно за месяц до собрания МСНП. Причем перед совещанием участники проходят обучение у депутатов или приглашенных ученных, рассматривают проект бюджета, готовят свои аргументы. Обсуждение проходит сначала в малых группах, а потом на большом собрании. После сбора всех мнений правительство пересматривает проект бюджета и предоставляет его на утверждение МСНП.
- на третьем этапе происходит рассмотрение и утверждение бюджета на ежегодной сессии МНСП [Ibid., 90].
Важно также отметить, что в 2016 году в городе был введен метод электронного голосования вместо поднятия рук, что затруднило чиновникам контроль за процессом голосования [He 2019, 147].
В 2005 году вместе с Цзэгуо эксперимент был проведен в городе Синхэ, однако он отличался рядом особенностей. В частности, здесь по задумкам реформаторов нужно было соединить совещательное обсуждение и бюджетный надзор со стороны МСНП. Причем граждане участвовали по принципу самовыдвижения, а не путем статистически обоснованной выборки. Обсуждение бюджета проходит ряд этапов:
- перед созывом ежегодной сессии МСНП его финансово-экономический подкомитет организует группы, охватывающие различные секторы экономики, для обсуждения проекта местного бюджета (первоначально их было 3, а позже количество групп выросло до 12) [Yan, Xin 2016, 224].
119
Данный этап предполагает добровольное посещение гражданами совещаний в данных группах и выдвижений своих мнений ; - далее проходит ежегодная сессия МСНП, где рассматривается и утверждается проект бюджета. Причем сессию в качестве делегатов могут посещать и граждане, не имеющие право голоса. В рамках данного этапа местное правительство представляет проект бюджета вместе с общественными предложениями, полученными на предыдущем этапе [Wu, Wang 2012, 127].
Депутаты также могут обсудить проект с главой города и его заместителем. После этого обычно проект бюджета пересматривается с учетом замечаний общественности и готовится для дальнейшего рассмотрения в небольших депутатских группах. Если корректировки принимаются, то резолюция по бюджету выносится на пленарное заседание МСНП. Если в рамках групп возникают какие-то разногласия, то депутаты могут предлагать поправки (при поддержке не менее 5 депутатов).
Важным моментом для развития участия граждан в бюджетном процессе данного города является проведение перед сессией МСНП ежегодного обучения по вопросам государственных финансов и бюджетирования.
Эксперименты, реализованные в Цзэгоу и Синхэ, дали толчок к развитию практик вовлечения населения в бюджетный процесс других городов Вэньлина. Так, в 2008 году бюджетная реформа начала реализовываться в Бинхай, Даси, Сонмэнь, Жуохэн [Ibid., 130].
Например, в Жуохэн бюджетный процесс предполагает проведение двух предварительных обзорных совещаний между представителями общественности и депутатами МСНП до созыва официальной сессии МСНП [Zhu, Zhang 2016, 865]. В 2010 году практика была распространена на оставшиеся города, часть из которых трансформировали механизмы работы с населением. Например, город Угэн ограничил роль представителей общественности в обсуждении бюджета, изменил структуру участников обсуждения. В частности, основными участниками обсуждения бюджета в рамках данного города стали представители чиновников (65 человек) и депутаты МНСП (50 человек). Кроме того, 20 человек выбираются случайным образом из кадрового резерва в 100 человек, 30 представителей общественности выбираются из пула в 800 человек, куда в основном входят сельские жители, зачастую являющиеся бывшими сельскими старостами. При этом нет широкого информирования о
проведении бюджетного обсуждения, что снижает осведомленность прочих граждан о бюджетной реформе. Существует также фактор фильтрации вопросов, которые будут задаваться во время рассмотрения бюджета. Информация о бюджете раскрывается фрагментарно [Ye 2018, 93].
В целом развернутые в городе Вэньлине реформы были не раз отмечены наградами и удостоены внимания. Однако, несмотря на это, местная политика официально не была одобрена центральным правительством. Но все же постепенно целый ряд городов Китая без вмешательства со стороны центрального правительства начал реализовывать идеи бюджетирования, учитывая передовой опыт данного уездного города [Zhu 2017, 276].
Модель Уси
Город Уси (Wuxi) расположен в провинции Цзянсу (Jiangsu) и включает два города Цзианинь (Jiangyin), Исин (Yixing) и семь районов Хишань (Xishan), Хуэйшань (Huishan), Чонань (Chongan), Бейтан (Beitang), Наньчан (Nanchang), Бинху (Binhu), Синьцюй (Xinqu). Партисипативное бюджетирование здесь начало вводиться в 2006 году с экспериментальных площадок в районах Бинху и Бейтан и общим бюджетом в 3 млн юаней. В 2007 году 16 общин уже в пяти районах приступили к реализации реформ, включив 32 капитальных проекта на общую сумму в 25,06 млн руб. В 2008 году в проекте участвовали уже 22 общины, реализовавшие 36 капитальных проектов с бюджетом в 30,63 млн юаней [Wu, Wang 2012, 129].
Успех проекта в Уси во многом был связан с рядом факторов. Прежде всего, поддержка со стороны руководства правительства. В частности, значительную роль в продвижении сыграл секретарь муниципального партийного комитета Вэйз Яан, в проекте реформ которого содержались задачи повышения транспарентности бюджета, надлежащего исполнения обязанностей и открытости для общественного контроля. Важным фактом стала поддержка проекта извне, например со стороны Исследовательского фонда развития Китая — общенациональной организации, созданной исследовательским центром Государственного совета Правительства Китая. Так, реформа в Уси стала для данной организации исследовательским проектом на два года. Весомую роль в данном процессе сыграло быстрое экономическое развитие территории, вылившееся в рост гражданского общества и налогового потенциала города, что позволило правительству Уси реализовать партисипативное бюджетирование и привлечь население к данному процессу [ Wu, Wang 2011, 272].
Сама модель Уси включает в себя четыре этапа. На первом осуществляется подготовка, предполагающая создание руководящей группы, включающей руководителей партии и правительства города, директора муниципального финансового бюро, руководителей районов и других ведомств. В рамках такой структуры осуществляется проработка целей, содержания, процедур бюджетирования и установление коммуникационных контактов между ведомствами. В течение этого же этапа происходит активное освещение проекта в средствах массовой информации для разъяснения новых идей и стратегий, а также пропаганды ценностей партисипативного бюджетирования. На втором шаге осуществляется выбор проектов для финансирования. С этой целью предварительно происходит отбор представителей общественности на основе рекомендаций соседских комитетов и самопрезентации. Данные представители осуществляют подомовой опрос населения с целью сбора потенциальных проектов. Эти идеи наряду с предложенными соседскими комитетами с учетом требований к социальному развитию собирает руководящая группа, созданная на предыдущем этапе. Собранные проекты рассматриваются и отбираются в процессе голосования представителями общественности на общем собрании. На третьем шаге происходит оценка проектов на осуществимость, а также их реализация через выбранных посредством процедуры закупок исполнителей. Причем в ходе данных работ осуществляется контроль как со стороны руководящей группы соответствующих департаментов, так и отдельных жителей. По завершении реализованные проекты проходят оценку со стороны экспертов, представителей резидентов и финансовых аудиторов, что служит инструментом для оценки результативности и эффективности профинансированного общественного выбора [Wu, Wang 2011, 273].
В рамках дальнейшего развития модель Уси столкнулась с рядом проблем. Прежде всего, отстраненность населения от законодательной ветви власти (МСНП), поскольку оно участвует в процессе составления бюджета при работе правительства, а не в ходе работы МСНП, где идет утверждение бюджета.
Кроме этого, исполнительная власть сама разрабатывает процедуры участия населения, размер средств доступных для финансирования проектов граждан, а в условиях отсутствия институциализации в форме нормативно-правового акта это привносит существенные риски дальнейшей реализации в силу ротации руководящих кадров [Ibid., 276].
Модель Чэнду
Уникальной по своим характеристикам стала также модель партисипативного бюджетирования, начавшаяся в 2009 году в Чэнду (Chengdu), городе субпровинциального префектурного уровня, являющемся также столицей провинции Сычуань (Sichuan). Его население включает не только около 9 млн городских, но и около 5 млн сельских жителей [Cabannes, Ming 2014, 260].
Специфика данной модели обусловлена рядом фактов: она стала эндогенным процессом, минимально опирающимся как на международную информационную, так и финансовую поддержку; характеризуется высоким уровнем институциализации и набором установленных правил; охватывает все сельские поселения города, а как следствие, всех сельских жителей.
Развитие практики вовлечения граждан в бюджетный процесс стало логичным следствием решения ряда существующих в городе проблем: сохраняющегося разрыва между городским и сельским населением не только по доходам, но и по уровню оказываемых услуг; концепции общинной сельской автономии и стремления сельских жителей к местной демократии; рисков нарушения прав сельских жителей при землепользовании из-за расширения территории городов. В частности, основу для партисипативного бюджетирования заложил ряд фактов:
- выделяемые каждой сельской общине с 2008 года гранты в размере 200 тыс. юаней на общественные услуги. С момент осуществления данная сумма сначала была удвоена, а затем утроена [Frenkiel, Lama-Rewal 2019, 115].
- создание нового органа управления на уровне деревень (сельского совета), избираемого из состава местных жителей, который в дальнейшем формирует группу по управлению финансами и группу надзора за бюджетом. Данный орган позволил сельским жителям участвовать в принятии решений, мониторинге и оценке проектов оказания государственных услуг [The Rise of Progressive Cities East and West 2019, 146].
- экспериментальная реформа прав сельских граждан на землю, предоставившая фермерам право самостоятельно распоряжаться земельными наделами, защитив их от рисков приватизации и урбанизации [Cabannes, Ming 2014, 262].
В настоящее время проекты, реализуемые в рамках Чэнду, разделяются на четыре основные категории: культура, грамотность и спорт; основные услуги и инфраструктура для местного экономического развития; сельскохозяйственная подготовка; сельское управление.
Кроме этого, деревни могут привлечь кредитные ресурсы от инвестиционной компании малого города Чэнду в размере, превышающем в 7 раз предоставляемый грант [Ibid., 264]. Срок погашения такого займа составляет 7 лет.
Бюджетный процесс в населенных пунктах Чэнду не одинаковый, но чаще всего предполагает три этапа:
- сбор предложений от домохозяйств с последующей их классификацией сельским советом. Кроме этого, проходит информационное освещение реализуемой программы бюджетирования;
- на втором этапе происходит отбор проектов, которые будут реализованы в следующем году. Данную функцию обычно выполняет сельский совет, но может также и собрание всех граждан старше 18 лет. После отбора предложений сельский совет сообщает о принятых решениях местному правительству, где предложения изучаются с технической точки зрения и в конечном счете ратифицируются. Работы выполняют подрядчики, выбранные в рамках процедуры закупок.
- третий этап предполагает мониторинг и оценку реализации отобранных проектов. Данную задачу выполняют группа управления финансами, группа бюджетного надзора и сельский совет [Ibid., 268].
Модель Мэйлан
Еще одна модель партисипаторного бюджетирования реализуется в районе Мэйлан (Meilan) города Хайкоу (Haikou) провинции Хайнань (Hainan). Данная административно-территориальная единица разделена на 9 субрайонов и 4 поселка. Эксперимент был начат 8 декабря 2016 году на территории двух субрайнов: Жэньмин (Renmin) и Хайдян (Haidian). Для проведения пилотной реформы было выделено 6 млн юаней, 3,15 из которых были предоставлены Жэньмин (1,15 млн юаней — для проектов на уровне субрайона, 2,1 млн юаней — для проектов 7 общин под юрисдикцией Жэньмин), 2,85 млн юаней — Хайдян (1,05 млн юаней — для проектов уровня субрайона, 1,8 млн юаней — 6 общинам) [Щ 2019, 47].
Если оставить за скобками первый этап запуска пилотной программы, сопровождаемый организационной подготовкой и обучающими семинарами, то в целом цикл бюджетирования в данном случае включал пять стадий. Первая предполагала сбор проектных предложений, которые могут быть связаны с вопросами окружающей среды, транспортом, общественным строительством и т.д. , в рамках установленных в стране бюджетных полномочий. Причем для концентрации идей использовались шесть разных каналов коммуникаций: каждый соседский общинный комитет создал информационный стенд и ящик для предложений, где жители могли оставить свои мнения; пункт сбора предложений создавался также в местах с большой проходимостью, где люди могли оставить предложения в свободное время; сбор мнений осуществляли волонтеры; проекты предлагались и обсуждались на форуме в соседском комитете общины в рамках мозгового штурма; предложения принимались через Интернет; рекламная информация, рекомендации по формулировке и сбору предложений размещались на досках объявлений, а ящики по сбору предложений — в отделе по управлению имуществом. Причем при составлении реестра предложений учитывалась не только конкретная информация о проекте, но и возможность реализации совместного предложения [Щ 2019, 48]. На следующей стадии проходит интеграция и отбор проектов. Так, предложения обычно отклоняют в силу следующих причин: не относится к общественным интересам; имеет других ответственных субъектов в рамках полномочий; включено в национальную политику, нормативные акты; дублирует реализуемые проекты или предложенные правительством; технически не осуществимо; превышает бюджетный лимит. Такая предварительная фильтрация осуществляется на уровне субрайонов, причем критерии отбора могут предлагать общины. Сам отбор проектов осуществляется в рамках конференции жителей, которые делятся на группы для обсуждения проектов на предмет масштабов, ожидаемого эффекта от их реализации, и после групповых обсуждений участники голосуют за выдвигаемые проекты. Количество голосов является основной для ранжирования проектов. Отобранные проекты поступают на уровень субрайона, где проходит еще один отбор, но уже с технической стороны. То есть в рамках данного процесса проект модифицируется под влиянием объединения мнений сотрудников функциональных подразделений и экспертных групп районного правительства. В рамках такой работы часть проектов может быть отклонена в силу технических особенностей реализации. Далее происходит оценка бюджетных квот на оставшиеся отобранные проекты таким образом, чтобы их сумма превышала в 1,5-2 раза средства, выделяемые на реализацию
125
проектов на уровне субрайона или общины. Причем часть проектов, имеющих схожие цели, могут быть скомбинированы функциональными подразделениями районного правительства для финансирования из средств субрайона и общины.
На следующей стадии проходит этап голосования, в рамках которого жители получают два списка проектов на голосование (субрайона, общины). Затем происходит подсчет голосов, и жители могут проконтролировать данный процесс в любое время. На основании подсчета голосов формируется рейтинг проектов, и победившими считаются проекты, которые не превышают выделяемый бюджет. В конце происходит исполнение бюджета, надзор и оценка эффективности.
Схожая реформа была запущена также в 2017 году в районе Сиху (Xihu) города
Наньчан (Nanchang) провинции Цзянси (Jiangxi) [^ 2019]. Модель Яньцзинь
Своеобразная модель реализуется в уезде Яньцзинь (Yanjin) города Чжаотон (Zhaotong) провинции Юньнань (Yunnan). Экспериментальная реформа бюджетирования здесь начала проводиться в 2012 году на территории двух поселков, а
впоследствии охватила большее число поселений [^ 2014, 67]. Ключевую роль в
данной реформе играют народные советники, которые избираются сроком на три года
двумя способами. Если рассмотреть в качестве электоральной единицы деревню, то два
советника избираются двумя сельскими комитетами из своего состава независимо от
величины деревни. Формируется также квота для избрания советников путем
случайного отбора. Квота зависит от численности проживающего населения в деревне
и равна 0,05%. Кандидатуры для отбора могут выдвигать группы граждан
численностью не менее 5 человек, а сам отбор проходит на собрании, организуемом
сельскими комитетами [Ibid., 68]. После избрания советники проходят обучение для
понимания сущности бюджетирования и своей роли в данном процессе. Далее
происходит выдвижение проектов (не более двух от одного советника), которые могут
быть сформированы делегатами при проведении исследований своей территории
проживания, общении с жителями [Ibid., 77]. Кроме этого, проекты может выдвигать и
правительство поселков. Собранные проекты поступают на предварительное
рассмотрение в руководящую реформой группу на уровне уезда, которая организует
техническую и политическую оценку выдвинутых предложений, в ходе которой часть
проектов может быть отклонена. Оставшиеся проекты выносятся на обсуждение и
голосование собрания советников, проводимых в поселках. Повестка дня таких
126
собраний включает: информирование об осуществлении, оценке эффективности проектов предыдущего года; информирование об итогах рассмотрения проектов на уровне уезда; обсуждение оставшихся проектов, голосование. Причем такие собрания проводятся два раза в год: в начале года для принятия бюджета и затем для внесения
изменений в бюджет [^2014, 15]. В ходе голосования побеждают проекты,
получившие большинство голосов, с учетом бюджетной квоты. Причем максимальный объем средств для реализации проектов предварительно устанавливается правительством поселков. Важно также отметить, что, помимо финансирования из бюджета, для реализации выбранных проектов привлекаются также и частные инвестиции граждан в форме трудовых затрат и денежных вложений [ Ibid., 26].
Далее список проектов в рамках бюджета утверждает МСНП поселка, и начинается их реализация. Причем советники непосредственно участвуют в реализации рекомендованного проекта и несут ответственность за надзор за процессом реализации
[Ш 2014, 80].
Заключение
Таким образом, можно отметить, что механизмы вовлечения населения варьируются от модели к модели, но во многих из них не малую роль играют городские и сельские комитеты, зачастую называемые также соседскими, чей статус как низовых массовых организаций самоуправления закреплен в ст. 111 Конституции КНР и детализирован в законе «Об организации комитетов сельского населения»3 от 04 ноября 1998 и законе «Об организации комитетов городского населения»4 от 26 декабря 1989 года. Аналогами данных организаций в российской практике, по мнению О.В. Сивинцевой, С.Р. Титовой, являются сходы граждан и территориальное общественное самоуправление (ТОС) [Сивинцева, Титова 2016, 90]. Последнее, в свою очередь, несмотря на достаточно значительное количество существующих проблем, отмеченных подробно в статье Е.Ф. Никитской, М.А. Валишвили, И.А. Горбачевой, получают развитие в том числе и в рамках инициативного бюджетирования [Никитская
3 ФФАЕ^П[Электронный ресурс]. URL: http://search.chinalaw.gov.cn/law/searchTitleDetail?LawID=406473&Query= Ф Ф Аа^ПД^а^Щ ^l^%&IsExact= (дата обращения: 28.12.2019).
// И&^ШЖФ'Ь* [Электронный ресурс].
URL: http://search. chinalaw. gov. cn/law/searchTitleDetail?LawID=406478&Query= Ф Ф Sro^l^%&IsExact= (дата обращения: 28.12.2019).
и др. 2019, 47]. В частности, с 2014 года в Вологодской области действует проект «Народный бюджет ТОС» [Галынис, Тумунбаярова 2019, 32]. Отчасти данные организации могут быть использованы по примеру модели Яньцзиня или Уси для делегирования лиц, участвующих в выдвижении, выборе проектов и последующей их реализации за счет средств муниципалитета в виде грантов, однако в данном случае возникает риск игнорирования интересов ряда жителей муниципальных образований в силу достаточно неравномерного развития данного института в субъектах Российской Федерации. Так, по данным Общенациональной Ассоциации территориального общественного самоуправления, на 01.03.2019 г. среди регионов РФ выделяются субъекты как с полным отсутствием ТОСов (Чукотский автономный округ, Амурская область, Мурманская область), так и с полным охватом ТОСами всех территорий муниципальных образований региона (Краснодарский край)5.
Стоит также отметить опыт Чэнду в рамках инструмента кредитования проектов с длительным сроком погашения займа, который теоретически может быть использован для ТОС. Однако здесь возникает проблема, связанная с тем, что большинство данных организаций не регистрируются как юридические лица (на 01.03.2019 г. из 33042 ТОСов 2541 зарегистрированы в качестве юридических лиц). Фактически это может создавать препятствия не только для участия ТОС в программах по получению дополнительного финансирования, реализуемых органами государственной власти и местного самоуправления, что отмечается в докладе Е.С. Шугриной, К.А. Ивановой [Шугрина, Иванова 2018, 68], но и для привлечения прочих, не запрещенных законом поступлений, к которым могут быть отнесены кредитные ресурсы (п. 1, ст. 26 ФЗ №7 «О некоммерческих организациях» от 12.01.1996)6.
Перспективным, на наш взгляд, может быть использование раннего опыта Цзэгуо (Вэньлин) для корректировки применяемых в ряде регионов практик партисипаторного бюджетирования. В рамках данного инструмента участники бюджетной комиссии, предлагающей и выбирающей проекты для реализации, выбираются путем жеребьевки из состава желающих участвовать в бюджетировании
5 Развитие ТОС в России на 01.03.2019 г. // Общенациональная Ассоциация территориального общественного самоуправления [Электронный ресурс]. URL: https://www■dropbox■com/s/oqfd91hdssfW1u1/Развигие%20ТОС%20в%20России%20на%2001.03.201 9г..pdf (дата обращения: 06.01.2020).
6 Федеральный закон «О некоммерческих организациях» от 12.01.1996 N 7-ФЗ // Справочная правовая система КонсультантПлюс [Электронный ресурс]. URL: http://www.consultant.ru/document/cons doc LAW 8824/ (дата обращения: 06.01.2020).
граждан. Такая специфика отбора может приводить к игнорированию интересов целого ряда жителей, и решением данной проблемы может быть формирование репрезентативной случайной выборки делегатов от населения. Причем для снижения издержек, связанных со случайным отбором участников из генеральной совокупности, их обучением, консультированием, рациональным может быть наделение их полномочиями по формулировке проектов, отбору данных проектов в рамках предоставляемой бюджетной квоты на срок более года (по примеру Яньцзиня). Однако в силу сопутствующих затрат подобный проект может быть реализован в относительно самодостаточных муниципалитетах.
Интересной для отечественной практики является также модель Мэйлан, отдельные черты которой могут быть встроены в рамках программ поддержки местных инициатив, реализуемых на территории муниципальных районов и городских округов с внутригородским делением. В частности, перспективным является выдвижение проектов, охватывающих по значимости как само крупное муниципальное образование, так и отдельные составляющие единицы (поселения, внутригородские районы), с последующим выбором проектов для реализации из двух списков на основе голосования граждан.
Список литературы:
Вагин В.В., Романов С.В. Инициативное бюджетирование в странах БРИКС // Финансовый журнал. 2017. № 4. С. 113-121.
Гаврилова Н.В. Зарубежные тренды в сфере партисипаторного бюджетирования // Финансовый журнал. 2016. № 2.С. 118-125.
Галынис К.И. Тенденции развития инициативного бюджетирования в регионах Дальневосточного федерального округа // Вестник университета. 2019. № 8. С. 12-19. Галынис К.И., Тумунбаярова Ж.Б. Тенденции и перспективы развития инициативного бюджетирования в муниципалитетах Забайкальского края // Государственное управление. Электронный вестник. 2019. № 75. С. 24-47.
Захарчук Е.А., Некрасова А.А., Пасынков А.Ф. Бюджетирование на основе общественного участия: зарубежный опыт и практика применения в России // Финансы: теория и практика. 2019. Т. 23. № 1. C. 122-132.
Никитская Е.Ф., Валишвили М.А. Горбачева И.А. Территориальное общественное самоуправление как институт инновационной деятельности на муниципальном уровне // Ученые записки Российской академии предпринимательства. 2019. № 2. С. 36-54.
Розе Н.Ш. Анализ зарубежного опыта использования партисипаторных практик и механизмов инициативного бюджетирования // В сборнике научных трудов ГАНУ «Института стратегических исследований Республики Башкортостан». Уфа: Общество с ограниченной ответственностью «Аэтерна», 2017. С. 50-61.
Сивинцева О.В., Титова С.Р. Местное самоуправление как институт публичного участия: траектория развития в России и Китае // Власть. 2016. № 12. С. 87-92. Шугрина Е.С., Иванова К. А. О состоянии территориального общественного самоуправления в Российской Федерации (к 30-летию первых российских ТОС). Спецдоклад. М: Проспект, 2018.
Cabannes Y., Ming Z. Participatory Budgeting at Scale and Bridging the Rural — Urban Divide in Chengdu // Environment and Urbanization. 2014. Vol. 26. Issue 1. P. 257-275. DOI: https://doi.org/10.1177/0956247813509146.
Frenkiel E., Lama-Rewal T.S. The Redistribution of Representation through Participation: Participatory Budgeting in Chengdu and Delhi // Politics and Governance. 2019. Vol. 7. Issue 3. P. 112-123. DOI: http://dx.doi.org/10.17645/pag.v7i3.2139.
He B. Civic Engagement through Participatory Budgeting in China: Three Different Logics at Work // Public Administration and Development. 2011. Vol. 31. Issue 2. P. 122-133. DOI: https://doi.org/10.1002/pad.598.
He B. Deliberative Participatory Budgeting: A Case Study of Zeguo Town in China // Public Administration and Development. 2019. Vol. 39. Issue 3. P. 144-153. DOI: https://doi.org/10.1002/pad.1853.
Ma J. Dilemma of Developing Financial Accountability without Election — A Study of
China's Recent Budget Reform // The Australian Journal of Public Administration. 2009.
Vol. 68. Issue 1. P. 62-72. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1467-8500.2009.00622.x.
The Rise of Progressive Cities East and West / ed. by M. Douglass, R. Garbaye, K.C. Ho.
Singapore: Springer, 2019. DOI: https://doi.org/10.1007/978-981 -13-0209-1.
The Search for Deliberative Democracy in China / ed. by E.J. Leib, B. He. New York:
Palgrave Macmillan, 2006. DOI: https://doi.org/10.1057/9780312376154.
Wu Y., Wang W. Does Participatory Budgeting Improve the Legitimacy of the Local
Government?: A Comparative Case Study of Two Cities in China // The Australian Journal of
Public Administration. 2012. Vol. 71. Issue 2. P. 122-135
DOI: https://doi.org/10.1111/j. 1467-8500.2012.00771.x.
Wu Y., Wang W. The Rationalization of Public Budgeting in China: A Reflection on Participatory Budgeting in Wuxi // Public Finance and Management. 2011. Vol. 11. Issue 3. P. 262-283.
Yan X., Xin G. Participatory policy making under authoritarianism: the pathways of local budgetary reform in the People's Republic of China // Policy & Politics. 2016. Vol. 44. Issue 2. P. 215-234. DOI: http://dx.doi.org/10.1332/147084414X14024918243748. Ye J. No Money, No Representation: A Case Study of Zeguo Town in China // Politics & Society. 2018. Vol. 46. Issue 1. P. 81-99. DOI: https://doi.org/10.1177/0032329218754511. Zhu X. Inter-regional diffusion of policy innovation in China: A comparative case study // Asian Journal of Political Science. 2017. Vol. 25. Issue 3. P. 266-286. DOI: https://doi.org/10.1080/02185377.2017.1339619.
Zhu X., Zhang P. Intrinsic Motivation and Expert Behavior: Roles of Individual Experts in Wenling Participatory Budgeting Reform in China // Administration & Society. 2016. Issue 48(7). P. 851-882. DOI: https://doi.org/10.1177/0095399713519092.
пшф ф^-яшшфшшшт: м^й^^-йт^шш^ет^ //
2014 Ш 5 И. ШШ. 66-87. (Lin Mu Hua. Public councilors in
participatory budget: stage, role and performance. Empirical Study Based on the case of Yanjin // Public administration review. 2014. Issue 5. P. 66-87).
rn rn // ='>imy.2019^.05a
ШШ.45-56. (Xiang Hao. Proposals and resolutions of the whole people: Institutional
Innovation of participatory budget in Meilan District, Haikou // Lanzhou Journal. 2019. Issue 5. P. 45-56).
rnrnm йтшат// ®шш.2018^. 22,эд.ШШ.
148-150. (Zhou Yang Kang. A case study of participatory budget reform in Xihu District of Nanchang City // Management Observer. 2018. Issue 22. P. 148-150).
ц m -т^Ф^Ш": // 2014 Ш
5 И. ШШ. 5-34. (Ma Jun. "Mass participation budget" in Yanjin County // Public administration review. 2014. Issue 5. P. 5-34).
Дата поступления: 09.12.2019
Galynis K.I., Miao H. Participatory Budgeting: Experience of the People's Republic of China
Kirill I. Galynis — Phd, Hulunbuir university, Hailar District, Hulunbuir, People's Republic of China.
E-mail: [email protected]
Hongliang Miao — Phd, Hulunbuir university, Hailar District, Hulunbuir, People's Republic of China.
E-mail: [email protected] Abstract
The subject of the study is the models of population involvement in the budget process, practiced in the People's Republic of China. The purpose of this study is to identify the features of the models and to consider the prospects for implementing this experience in Russian practice. The method used in the research is the theoretical base analysis. Data sources are scientific articles from the RSCI database, Google Scholar, the national knowledge base of China (CNKI), official legal acts of the People's Republic of China and the Russian Federation. The analysis of the scientific literature conducted earlier in the field of initiative budgeting has shown that the theoretical basis of this mechanism is still being developed, discussed and focused primarily on domestic practice. Foreign experience is usually reflected in fragments and without further consideration of the prospects for innovations in Russia. In this regard, the authors consider the models of population involvement in the budget process, practiced in Wuxi, Chengdu, Yanjing, Meilan. Considerable attention is also paid to the related practice deliberative democracy emerged in Wenling. The main result is that the considered models have different ways of involving the population in the budget process, but rural and city committees have significant role in most of them. Analogues of ones are Territorial Public Self-Government (TPSG) and gatherings of citizens in Russia. Using TPSG, following the example of the PRC, can lead to ignoring the interests of some residents of municipalities. In our opinion, it is perspective to use the experience of Yanjin and Wenling to change the practices of participatory budgeting, Meilan to implement certain innovations in the program of support for local initiatives.
Keywords
Participatory budgeting, public participation, initiative budgeting, local initiatives, credit resources.
DOI: 10.24411/2070-1381-2020-10036
References:
Cabannes Y., Ming Z. (2014) Participatory Budgeting at Scale and Bridging the Rural — Urban Divide in Chengdu. Environment and Urbanization. Vol. 26. Issue 1. P. 257-275. DOI: https://doi.org/10.1177/0956247813509146.
Douglass M., Garbaye R., Ho K.C. (eds.) (2019) The Rise of Progressive Cities East and
West. Singapore: Springer. DOI: https://doi.org/10.1007/978-981-13-0209-1.
Frenkiel E., Lama-Rewal T.S. (2019) The Redistribution of Representation through
Participation: Participatory Budgeting in Chengdu and Delhi. Politics and Governance.
Vol. 7. Issue 3. P. 112-123. DOI: http://dx.doi.org/10.17645/pag.v7i3.2139.
Galynis K.I. (2019) Trends in the Development of the Initiative Budgeting in the Regions of
the Far Eastern Federal District. Vestnik universiteta. No. 8. P. 12-19.
Galynis K.I., Tumunbayarova Zh.B. (2019) Trends and Prospects of Initiative Budgeting Development in Municipalities of the Transbaikal Region. Gosudarstvennoye upravleniye. Elektronnyy vestnik. No. 75. P. 24-47.
Gavrilova N.V. (2016) The Current Trends in Participatory Budgeting. Finansovyy zhurnal. No. 2. P. 118-125.
He B. (2011) Civic Engagement through Participatory Budgeting in China: Three Different Logics at Work. Public Administration and Development. Vol. 31. Issue 2. P. 122-133. DOI: https://doi.org/10.1002/pad.598.
He B. (2019) Deliberative Participatory Budgeting: A Case Study of Zeguo Town in China. Public Administration and Development. Vol. 39. Issue 3. P. 144-153. DOI: https://doi.org/10.1002/pad.1853.
Leib E.J., He B. (eds.) (2006) The Search for Deliberative Democracy in China. New York: Palgrave Macmillan. DOI: https://doi.org/10.1057/9780312376154.
Ma J. (2009) Dilemma of Developing Financial Accountability without Election — A Study of China's Recent Budget Reform. The Australian Journal of Public Administration. Vol. 68. Issue 1. P. 62-72. DOI: https://doi.org/10.1111/j. 1467-8500.2009.00622.x. Nikitskaya E.F., Valishvili M.A. Gorbacheva I.A. (2019) Territorial Public Self-Government as an Institution of Innovation Development at the Municipal Level. Uchenyye zapiski Rossiyskoy akademii predprinimatel'stva. No. 2. P. 36-54.
Roze N.Sh. (2017) Analiz zarubezhnogo opyta ispol'zovaniya partisipatornykh praktik i mekhanizmov initsiativnogo byudzhetirovaniya [Analysis of foreign experience of using participatory practices and mechanisms for proactive budgeting]. Sbornik nauchnykh trudov GANU «Instituta strategicheskikh issledovaniy Respubliki Bashkortostan». Ufa: Obshchestvo s ogranichennoy otvetstvennost'yu «Aeterna». P. 50-61.
Shugrina E. S., Ivanova K. A. (2018) O sostoyanii territorial'nogo obshchestvennogo samoupravleniya v Rossiyskoy Federatsii (k 30-letiyu pervykh rossiyskikh TOS) [About the state of territorial public self-government in the Russian Federation (to the 30th anniversary of the first Russian territorial public self-government)]. Moscow: Prospekt. Sivintseva O.V., Titova S.R. (2016) Local Self-Government as Institute of Public Participation: Russian and Chinese Trajectories of Development. Vlast'. No. 12. P. 87-92. Vagin V.V., Romanov S.V. (2017) Budgeting Initiative in the BRICS Countries. Finansovyy zhurnal. No. 4. P. 113-121.
Wu Y., Wang W. (2011) The Rationalization of Public Budgeting in China: A Reflection on Participatory Budgeting in Wuxi. Public Finance and Management. Vol. 11. Issue 3. P. 262283.
Wu Y., Wang W. (2012) Does Participatory Budgeting Improve the Legitimacy of the Local Government?: A Comparative Case Study of Two Cities in China. The Australian Journal of Public Administration. Vol. 71. Issue 2. P. 122-135. DOI: https://doi.org/10.1111/j.1467-8500.2012.00771.x.
Yan X., Xin G. (2016) Participatory policy making under authoritarianism: the pathways of local budgetary reform in the People's Republic of China. Policy & Politics. Vol. 44. Issue 2. P. 215-234. DOI: http://dx. doi.org/10.1332/147084414X14024918243748. Ye J. (2018) No Money, No Representation: A Case Study of Zeguo Town in China. Politics & Society. Vol. 46. Issue 1. P. 81-99. DOI: https://doi.org/10.1177/0032329218754511. Zakharchuk E.A., Nekrasova A.A., Pasynkov A.F. (2019) Participatory Budgeting: International and Russian Experience. Finansy: teoriya ipraktika. Vol. 23. No. 1. P. 122-132. Zhu X. (2017) Inter-regional diffusion of policy innovation in China: A comparative case study. Asian Journal of Political Science. Vol. 25. Issue 3. P. 266-286. DOI: https://doi.org/10.1080/02185377.2017.1339619.
Zhu X., Zhang P. (2016) Intrinsic Motivation and Expert Behavior: Roles of Individual Experts in Wenling Participatory Budgeting Reform in China. Administration & Society. Issue 48(7). P. 851-882. DOI: https://doi.org/10.1177/0095399713519092.
(2014 %) m-^ñ^mm—
ttT^i^'JÉ^i»^. ^ÍT^WIÉ. m 5 ffl. m^. 66-87. [Lin Mu Hua (2014)
Public councilors in participatory budget: stage, role and performance. Empirical Study Based on the case of Yanjin. Public administration review. Issue 5. P. 66-87].
m m (2019^) =iimij.
05^. m^.45-56. [Xiang Hao (2019) Proposals and resolutions of the whole people:
Institutional Innovation of participatory budget in Meilan District, Haikou. Lanzhou Journal. Issue 5. P. 45-56].
mrnm (2018% whm^. 22m.mm.
148-150. [Zhou Yang Kang (2018) A case study of participatory budget reform in Xihu District of Nanchang City. Management Observer. Issue 22. P. 148-150].
ц m (2014 ттътмшшттт. я&'пш®;. ш
5 1Я. ШШ. 5-34. [Ma Jun (2014) "Mass participation budget" in Yanjin County. Public administration review. Issue 5. P. 5-34].
Received: 09.12.2019
