CC BY
39
УДК 577.27
Вестник СПбГУ. Сер. 11. 2013. Вып. 4
A. В. Матвеичев, Е. В. Мохонова, З. И. Никитина,
B. Н. Коптелова, Е. А. Коршунова
ОПЫТ ОЦЕНКИ АУТОИММУННОГО ГОМЕОСТАЗА ПРИ ВАКЦИНАЦИИ — ВАКЦИНА «ПНЕВМО 23»
Как известно, профилактическая вакцинация является одним из наиболее известных и значимых прорывов практического здравоохранения, позволяющим заранее подготовить организм реципиента вакцины ко встрече с инфекционным агентом и таким образом предотвратить развитие заболевания. Вместе с тем, тщательная оценка эффективности и безопасности введения вакцин по-прежнему является важнейшей задачей, так как антигенный материал вакцины является сильнейшим стимулом для иммунной системы. У лиц, имеющих генетическую предрасположенность к развитию аутоиммунных заболеваний (часто не выявляемую до момента развития такого заболевания) или же получающих иммуносупрессорные препараты, чрезмерная стимуляция иммунной системы может приводить к развитию негативных последствий. Также известны отдельные клинические случаи, когда у ранее здоровых лиц, получивших вакцины, развивались патологические состояния аутоиммунного генеза, и экспериментальные животные модели, в которых подобные ситуации удавалось воспроизводить [1, 2]. Таким образом, приведенные данные, ничуть не умаляя ценности вакцин как эффективнейшей меры профилактики инфекционных заболеваний, не позволяют недооценивать важность критической оценки эффективности и безопасности вакцинных препаратов, а также вызываемых ими изменений аутоиммунитета [3]. Любые необъективные данные (будь то необоснованное определение той или иной вакцины как фактора риска развития аутоиммунного заболевания или же, наоборот, недостаточное внимание к вопросам безопасности вновь создаваемых вакцин, игнорирование существования групп риска) могут подорвать доверие к программам вакцинации. Недостаток объективной информации в данный момент уже является одной из причин широкой активности противовакционных движений.
Матвеичев Алексей Валерьевич — кандидат биологических наук, заведующий лабораторией иммунохимии, ФБУН Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии имени акад. И. Н. Блохи-ной Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека; e-mail: aleksei_matveichev@list.ru
Мохонова Екатерина Валерьевна — младший научный сотрудник, ФБУН Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии имени акад. И. Н. Блохиной Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека
Никитина Зоя Игоревна — младший научный сотрудник, ФБУН Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии имени акад. И. Н. Блохиной Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека
Коптелова Валентина Николаевна — старший лаборант, ФБУН Нижегородский НИИ эпидемиологии и микробиологии имени акад. И. Н. Блохиной Федеральной службы по надзору в сфере защиты прав потребителей и благополучия человека
Коршунова Елена Алексеевна — эпидемиолог, ГБУЗ Нижегородской области Нижегородский областной центр крови им. Н. Я. Климовой
© А. В. Матвеичев, Е. В. Мохонова, З. И. Никитина, В. Н. Коптелова, Е. А. Коршунова, 2013
Целью данной работы стало исследование спектра и напряженности продукции факторов аутоиммунитета у лиц, получивших вакцину «Пневмо 23».
Материалы и методы. Объектами исследования стали сыворотки крови клинически здоровых 93 лиц организованного военного коллектива (ср. возраст 19,48±0,2 лет, n = 93), получивших вакцинацию вакциной «Пневмо 23» (Sanofi Pasteur, Франция). В качестве контроля использовались сыворотки лиц, не получавших как «Пневмо 23», так и любых других вакцин в течение последних 2 лет, клинически здоровых, ранее не служивших в ВС, имеющих возраст, соответствующий возрасту исследуемых военнослужащих (средний возраст 21 год, n = 33).
Получение сыворотки крови производилось по стандартной методике. Для предотвращения роста микроорганизмов в сыворотку добавляли раствор NaN3 до концентрации 0,01%. До введения в эксперимент сыворотки хранились в морозильных камерах (-20°С), после разморозки — при температуре 2-5°С.
В сыворотках опытной и контрольной групп оценивали содержание следующих факторов аутоиммунитета: аутоантитела к нативной ДНК (анти-ДНК) классов IgM и IgG, аутоантитела к кардиолипину (анти-КЛ) классов IgM и IgG, ревматоидного фактора (РФ) и аутоантител к тиреоглобулину (анти-ТГ). Содержание анти-ДНК и анти-КЛ оценивалось с помощью экспериментальных серий ИФА-диагности-кумов, разработанных коллективом лаборатории иммунохимии Нижегородского НИИ эпидемиологии и микробиологии, результат выражался в виде индекса: OD образца/OD внутреннего контроля (средняя OD клинически здоровых доноров крови различных возрастных групп, n = 100), содержание РФ и анти-ТГ проводилось с помощью экспериментальных серий РПГА-диагностикумов, результат выражался как логарифм титра, при котором выявлялись исследуемые факторы.
Также для части сывороток производилось исследование содержания антител класса IgG к циклическому цитруллиновому пептиду (анти-CCP) и |32-гликпротеину 1 ^^^^GPL). Для этого использовались коммерческие иммуноферментные тест-системы производства "Euroimmun AG", Германия. Содержание указанных выше факторов в сыворотках контрольной группы проводилось в динамике, с временными точками 20, 65, 110, 153, 192, 246, 276, 319 дней после введения вакцины.
Статистический анализ содержания анти-ДНК, анти-КЛ, анти-CCP и анти-P2GPL проводился с помощью непарного t-критерия Стьюдента, содержания РФ и анти-ТГ — с помощью U-критерия Манна—Уитни.
Результаты и обсуждение. Влияние вакцинации на уровень аутоантител к двухцепочечной ДНК. Изменение уровней аутоантител к двухцепочечной ДНК (анти-ДНК) является одним из важных критериев оценки аутоиммунного гомеоста-за. Данные антитела относятся к группе ANA — антинуклеарных антител, их мишенью является как сама ДНК, так и нуклеосомы и хроматин (анти-ДНК). Известна способность анти-ДНК связываться с неядерными антигенами (коллаген IV типа, ламинин, альфа-актин) [4-6], объясняемая в некоторых случаях непрямым связыванием через нуклеосомы [7], имеющие адгезию к указанным антигенам. Саму способность антител реагировать с ДНК связывают с насыщенностью аргинином петли CR3 вариабельного домена тяжелых цепей иммуноглобулинов [8].
Антинуклеарные антитела определяются при ряде системных аутоиммунных заболеваний, в том числе системной красной волчанке, ревматоидном и идиотипи-ческом ювенильном артритах, системной склеродермии, аутоиммунных гепатитах
[9], вирусных инфекциях [10] и ряде иных патологий. При этом клиническое значение для различных патологий варьирует.
Данные о содержании аутоантител класса ^М к двухцепочечной ДНК (^М-анти-ДНК) в сыворотках крови опытной и контрольной групп представлены на рисунке 1. Как можно видеть, в течение первых трех месяцев с момента вакцинации (сроки 20 и 65 дней) индекс титра ^М-анти-ДНК в группе вакцинированных (1,83±0,11 на сроке 20 дней, п = 16, 1,85±0,15 на сроке 65 дней, п = 8) не отличался от значений контрольной группы (1,75±0,09, п = 33). Начиная со срока в 105 дней с момента вакцинации индекс титра испытывает исходно недостоверную тенденцию к возрастанию, которая со срока в 192 дня приобретает достоверность. Достоверное превышение средних значений индекса над уровнем контроля составило для даты в 192 дня — 1,25 раза, для даты 246 дней — 1,3 раза, для даты 276 дней — 1,4 раза (р < 0,05). Однако к концу срока наблюдения (319 дней) индекс титра вновь снизился, став статистически неотличимым от уровня контроля. Полные численные значения средних и ошибки среднего титров ^М-анти-ДНК, а также численности групп приведены в таблице 1.
Рис. 1. Динамика изменения уровней анти-ДНК класса ^М в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
■ — индекс титра ^М контрольной группы, ♦ — индекс титра ^М группы вакцинированных лиц, ▲ — достоверные отличия от значений контрольной группы, р < 0,05, • — достоверные отличия от первого повышенного значения (192 дня), р < 0,05.
Данные о содержании аутоантител класса IgG к двухцепочечной ДНК (IgG-анти-ДНК) в сыворотках крови опытной и контрольной групп представлены на рисунке 2. Подобно значению индекса титра ^М, со срока 65 дней после вакцинации наблюдается нарастание, которое, однако, имеет единственную точку, достоверно
отличную от контроля — 105 дней (2,13±0,07 группы вакцинированных против 1,85±0,09 группы контроля, р<0,05, отличие в 1,15 раза). В течение всего последующего срока наблюдения происходит постепенное снижение значений индекса титра IgG-анти-ДНК до уровней контрольной группы. Полные численные значения средних и ошибки среднего титров IgG-анти-ДНК, а также численности групп приведены в таблице 2. На рисунке 3 представлены совокупные данные о титрах анти-ДНК.
Табпица 1. Средние значения индекса титра аутоантител класса IgM против двухцепочечной ДНК у группы лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23»
Срок наблюдения Среднее Ошибка среднего Численность группы Статистическое отличие от контроля Процент лиц с титром выше среднего значения контроля, %
20 дней 1,84 0,11 16 р > 0,05 43,75 (7 чел.)
65 дней 1,85 0,15 8 р > 0,05 62,5 (5 чел.)
105 дней 1,93 0,13 18 р > 0,05 61,1 (11 чел.)
153 дня 1,945 0,11 20 р > 0,05 70 (14 чел.)
192 дня 2,1875 0,11 8 р < 0,05 87,5 (7 чел.)
246 дней 2,3 0,18 9 р < 0,05 89 (8 чел.)
276 дней 2,475 0,25 8 р < 0,05 75 (6 чел.)
319 дней 1,82 0,17 6 р > 0,05 33 (2 чел.)
Рис. 2. Динамика изменения уровней анти-ДНК класса ^О в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
■ — индекс титра ^О контрольной группы, ♦ — индекс титра ^О группы вакцинированных лиц, ▲ — достоверные отличия от значений контрольной группы, р < 0,05.
2,6 2,4 2,2 2
1,6 1,4 1,2
1 -I-,-,-,-I-I-,-,-
20дней 65 дней 105 153 дня 192 дня 246 276 319 дней дней дней дней
Рис. 3. Общая динамика изменения уровней анти-ДНК классов ^М и IgG в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
▲ — индекс титра ^М контрольной группы, ♦ — индекс титра ^М группы вакцинированных лиц, • — индекс титра IgG контрольной группы, ■ — индекс титра IgG группы вакцинированных лиц, * — достоверные отличия от значений контрольной группы для ^М, р < 0,05, + — достоверные отличия от значений контрольной группы для IgG, р < 0,05.
Таблица 2. Средние значения индекса титра аутоантител класса IgG против двухцепочечной ДНК у группы лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23»
Срок наблюдения Среднее Ошибка среднего Численность группы Статистическое отличие от контроля Процент лиц с титром выше среднего значения контроля, %
20 дней 1,71 0,14 16 р > 0,05 31,25 (5 чел.)
65 дней 1,75 0,15 8 р > 0,05 37,5 (3 чел.)
105 дней 2,13 0,07 18 р < 0,05 88,8 (11 чел.)
153 дня 2,07 0,07 20 р > 0,05 80 (16 чел.)
192 дня 1,91 0,10 8 р > 0,05 62 (5 чел.)
246 дней 1,92 0,10 9 р > 0,05 44,4 (4 чел.)
276 дней 1,925 0,10 8 р > 0,05 50 (4 чел.)
319 дней 1,72 0,075 9 р > 0,05 11,1 (1 чел.)
Несмотря на обнаруженные изменения, которые, казалось бы, могли свидетельствовать о начале серьезных заболеваний среди лиц группы вакцинированных, ни один из военнослужащих не был госпитализирован с аутоиммунной патологией либо комиссован со службы по подобной причине, в связи с чем полученные нами данные требуют тщательного обсуждения. Принимая во внимание то, что антиядерные антитела являются одним из значимых маркеров аутоиммунных заболеваний,
в частности СКВ, в современной научной литературе отмечается, что они довольно часто могут встречаться у лиц, не страдающих волчанкой, особенно у лиц пожилого возраста, имеющих другие проблемы со здоровьем [10-12]. По данным, приводимым W. Enger (2000), методом непрямой флюоресценции на клетках HEp-2 у одного из 3 здоровых человек будут обнаруживаться антиядерные антитела при разведении 1/40 и у каждого 20-го — при разведении 1/160 [13].
Из всех изотипов наиболее клинически значимыми считаются IgG. Сдвиг анти-телопродукции в сторону IgG свидетельствует о развитии патологии, в то время как IgM может встречаться у здоровых лиц [13]. Принимая во внимание указанные данные, наиболее правильной видится следующая интерпретация обнаруженных нами изменений. Вероятнее всего, обнаруженное повышение титров аутоантител против ДНК имеет причиной именно введение вакцины, однако оно не является признаком развития клинически значимой патологии. Следует отметить, что в литературе описывается возможность обнаружения методом ИФА антител к последовательностям, иммобилизующим целевую ДНК на пластике лунок, но, на наш взгляд, последовательный характер повышения индекса титров IgM-анти-ДНК свидетельствует о том, что были обнаружены именно антитела к ДНК.
Точные механизмы образования аутоантител к ДНК на данный момент остаются неизвестными [14, 15].
Влияние вакцинации на уровень аутоантител к кардиолипину и ß2-гликопротеину 1. Кардиолипин (КЛ) представляет собой отрицательно заряженный фосфолипид, у многоклеточных организмов содержащийся исключительно во внутренних мембранах митохондрий. Функции кардиолипина многообразны, включают в себя поддержание структуры и активности ряда дыхательных цепей митохондрий, биогенез самих митохондрий, участие в высвобождении цитохрома С и запуск процесса апоптоза [16].
Нарушение синтеза, структуры или функций кардиолипина ведет к серьезным нарушениям, среди которых синдром Барта, ишемия, сердечная недостаточность и нейродегенеративные заболевания [16]. Известна возможность выработки ауто-антител против кардиолипина (анти-КЛ), характерная для таких заболеваний, как СКВ и антифосфолипидный синдром [17, 18].
Данные о продукции аутоантител к кардиолипину в группах вакцинированных лиц и контрольной группе представлены на рисунках 4, 5 и 6. Как можно видеть из рисунков, практически сразу же после вакцинации (начиная с первой временной точки — 20 дней) индексы титров как IgM, так и IgG достоверно возрастали по сравнению с контрольной группой (IgM — 1,94±0,05 группа вакцинированных и 1,64±0,09 группа контроля, IgG — 1,8±0,07 группа вакцинированных и 1,61±0,09 группа контроля, р < 0,05).
Впоследствии содержание обоих классов анти-КЛ оставалось достоверно выше уровня контрольной группы на протяжении всего срока наблюдения (до 319-го дня включительно), флуктуируя в районе значения индекса 2. К концу сорока наблюдения содержание анти-КЛ испытывало тенденцию к снижению, остававшуюся, тем не менее, недостоверной (снижение до уровня, примерно соответствующего 20-му дню наблюдения). Максимум значения индекса титра IgM наблюдался к сроку 192 дня с момента вакцинации, составляя 2,3±0,11, индекса титра IgG — к сроку 153 дня, значение — 2,13±0,05.
2,6 2 А 2,2
ё
а 1,8
х 3
1,6 1А
1,2 1
А А
А * Ж . * .
▲ Л--___т/ \т [___
Г
1 1-1 1-1 1
-1-т-1-т-
20 дней 65 дней 105 дней 153 дня 192 дня 246 дней 276 дней 319 дней
Рис. 4. Динамика изменения уровней анти-КЛ класса ^М в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
■ — индекс титра ^М контрольной группы, ♦ — индекс титра ^М группы вакцинированных лиц, ▲ — достоверные отличия от значений контрольной группы, р < 0,05.
Рис. 5. Динамика изменения уровней анти-КЛ класса ^О в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
■ — индекс титра ^О контрольной группы, ♦ — индекс титра ^О группы вакцинированных лиц, ▲ — достоверные отличия от значений контрольной группы, р < 0,05.
★ *
+ / т * * + ---У
А-*-
-V-■- —•-•-•-•-•-•—
20 дней 65 дней 105 дней 153 дня 192 дня 246 дней 276 дней 319 дней
Рис. 6. Общая динамика изменения уровней анти-КЛ классов ^М и IgG в сыворотке крови лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23».
▲ — индекс титра ^М контрольной группы, ♦ — индекс титра ^М группы вакцинированных лиц, • — индекс титра IgG контрольной группы, ■ — индекс титра IgG группы вакцинированных лиц, * — достоверные отличия от значений контрольной группы для ^М, р < 0,05, + — достоверные отличия от значений контрольной группы для IgG, р < 0,05.
При этом следует отметить, что в группе вакцинированных индивидуальные индексы титра ^М ни у одного из обследованных не опускались ниже уровня среднего значения контрольной группы. В случае с подобные случаи отмечались единично. Полные численные значения средних и ошибки среднего титров ^М-анти-КЛ и ^О-анти-КЛ, а также численности групп приведены в таблицах 3 и 4 соответственно.
Таблица 3. Средние значения индекса титра аутоантител класса IgM против кардиолипина у группы лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23»
Срок наблюдения Среднее Ошибка среднего Численность группы Статистическое отличие от контроля Процент лиц с титром выше среднего значения контроля, %
20 дней 1,94 0,05 16 р < 0,05 100 (16 чел.)
65 дней 2,15 0,069 8 р < 0,05 100 (8 чел.)
105 дней 2,11 0,054 18 р < 0,05 100 (18 чел.)
153 дня 2,075 0,078 20 р < 0,05 100 (20 чел.)
192 дня 2,3 0,108 8 р < 0,05 100 (8 чел.)
246 дней 2,04 0,076 9 р < 0,05 100 (9 чел.)
276 дней 2,05 0,11 8 р < 0,05 100 (8 чел.)
319 дней 2 0,07 6 р < 0,05 100 (6 чел.)
Таблица 4. Средние значения индекса титра аутоантител класса IgG против кардиолипина у группы лиц, вакцинированных вакциной «Пневмо 23»
Срок наблюдения Среднее Ошибка среднего Численность группы Статистическое отличие от контроля Процент лиц с титром выше среднего значения контроля, %
20 дней 1,80 0,072 16 p < 0,05 81,25 (13 чел.)
65 дней 2 0,11 8 p < 0,05 87,5 (7 чел.)
105 дней 1,93 0,095 18 p < 0,05 83,25 (15 чел.)
153 дня 2,13 0,054 20 p < 0,05 100 (20 чел.)
192 дня 1,89 0,066 8 p < 0,05 87,5 (7 чел.)
246 дней 1,99 0,091 9 p < 0,05 100 (9 чел.)
276 дней 1,99 0,079 8 p < 0,05 100 (8 чел.)
319 дней 1,83 0,095 6 p < 0,05 83,3 (5 чел.)
В отличие от значений, полученных при исследовании анти-ДНК, индексы титров анти-КЛ не снижались на протяжении всего срока наблюдения. При этом, как указывалось выше, ни один из военнослужащих группы вакцинированных не был госпитализирован или комиссован по причине заболевания (в том числе аутоиммунного), что свидетельствует об отсутствии у военнослужащих клинически значимых патологий, индуцированных вакциной, и исключает интерпретацию данных как проявление антифосфолипидного синдрома [17] или СКВ. Однако в научной литературе отмечается, что наличие повышенного содержания антифосфолипидных антител (как анти-КЛ, так и волчаночного антикоагулянта) при отсутствии объективной симптоматики не может трактоваться как ложноположительный результат [19].
В то же время отмечается возможность бессимптомного присутствия антифос-фолипидных антител у животных после вакцинации против вирусов бешенства, парвовируса собак и чумки собак [20]. У людей показана возможность длительного повышения уровней антифосфолипидных антител при вакцинации против гепатита B. Обнаруженное повышение уровня анти-КЛ также не являлось следствием инфекции, так как отмечалось в течение длительного срока и подтверждалось повторными наблюдениями.
Таким образом, подобно ситуации с уровнями индекса титров анти-ДНК можно заключить, что обнаруженные нами изменения в уровнях анти-КЛ, по крайней мере частично, имеют причиной применение вакцины «Пневмо 23» и не являются признаком развития клинически значимой патологии, по крайней мере, в течение срока эксперимента.
Наиболее вероятным механизмом индукции анти-КЛ в нашем случае является антигенная мимикрия [21]. Blank et al. показали возможность инфекционной этиологии появления антифосфолипидных антител — наличие гексапептида (TLRVYK), имеющего аналоги у микроорганизмов и распознаваемого патологическими антителами к ^2-гликопротеину 1 [22]. Не исключена подобная возможность и для анти-КЛ. Также предполагается возможность экспозиции ранее скрытых эпитопов или «цитокинового шторма» при тканевой деструкции и вакцинации.
Наряду с антителами против кардиолипина, начиная со срока в 192 дня с момента вакцинации, мы проводили оценку содержания аутоантител класса к ^2-гликопротеину 1 (анти-^2ОР1). ^2-гликопротеин 1 (аполипопротеин Н) является кофактором для связывания некоторых популяций анти-КЛ с мишенью, также считается, что часть антикардиолипиновых антител специфичны именно к нему [23]. При антифосфолипидном синдроме наличие антител к ^2-гликопротеину 1 связывают с риском тромбоэмболических осложнений.
В оценке содержания анти-^2ОР1 мы столкнулись со значительными противоречиями. Так, производитель тест-системы для их определения указывал, что анти-Р2ОР1 встречаются, в отличие от антикардиолипиновых антител, только при аутоиммунных заболеваниях, в то время как в научной литературе есть указания на то, что данные антитетела могут встречаться при вирусных заболеваниях и сифилисе. Существует также значительная неоднородность мнений относительно клинического значения анти-^2ОР1 [24]. Нами при проведении исследования было выявлено наличие анти-^2ОР1 как в группе вакцинированных, так и в контрольной группе в количестве, расцениваемом производителями тест-системы как превышающее нормальные значения. При этом статистического различия между группами не наблюдалось. Учитывая все перечисленное, мы считаем, что достоверно и непротиворечиво определить значимость вакцинации «Пневмо 23» для индукции анти-^2ОР1 не представляется возможным, по крайней мере, с помощью тест-систем производства "Еиготшип АО".
Влияние вакцинации на уровни ревматоидного фактора и аутоантител к CCP. Наряду с исследованием маркеров, характерных для системной красной волчанки, не менее важным нам представлялось оценить маркеры, характерные для ревматоидного артрита — патологии, чья связь с вакцинацией также широко обсуждается в научной литературе [24, 25]. Таковыми маркерами были выбраны ревматоидный фактор и аутоантитела к циклическому цитруллин-содержащему пептиду (анти-ССР).
Ревматоидный фактор (РФ) представляет собой аутоантитела различных субклассов против Fc-фрагмента человеческих ^О. Исследование уровня РФ применяется в клинической практике уже более 50 лет и в данный момент является одним из классификационных критериев ревматоидного артрита [26]. Антитела к ССР являются относительно новым маркером. Их мишенью являются белки организма, претерпевшие цитруллинирование — посттрансляционную модификацию содержащегося в них аргинина в цитруллин [26, 27], происходящую при воспалении.
В ходе эксперимента нами были проведены измерения титра ревматоидного фактора во всех временных точках и аутоантител к ССР — в точках 192, 246, 276, 319 дней с момента вакцинации. В обоих случаях отличий между группой вакцинированных и группой контроля не наблюдалось.
Чувствительность и специфичность РФ и анти-ССР для оценки артрита и прочих ревматических заболеваний оценивается различно разными авторами. Так, в работе НауазЫ е! а1. (2008) чувствительность РФ описывается как 75,9%, анти-ССР — 78,5%, специфичность — 75,4-78,7% РФ и 95,9-97,9% анти-ССР [27]; в работе МаШБ1 е! а1. (2006) чувствительность — 84,0% для РФ и 82,4% для анти-ССР, специфичность — 70,7% для РФ и 82,8% для ССР [28]; в работе СЬо е! а1. (2008) чувствительность — 100% для РФ и 72,2% для анти-ССР, специфичность — 73% для РФ и 96,6%
для ССР [29]. При этом отмечается, что анти-ССР являются весьма ранним признаком развития ревматоидного артрита, проявляющимся задолго до РФ и позволяющим определить серьезность заболевания [27]. На основании вышесказанного можно заключить, что введение вакцины «Пневмо 23» не ведет к изменениям аутоиммунного гомеостаза, характерным для ревматологических заболеваний, в частности — ревматоидного артрита.
Влияние вакцинации на уровень аутоантител к тиреоглобулину. Исследование титра аутоантител к тиреоглобулину было выбрано нами в качестве модели оценки редких, нехарактерных аутоиммунных сдвигов, связываемых с вакцинацией (ситуация развития аутоиммунного сдвига, при котором отсутствует химическое или стерическое сходство между введенным антигеном и мишенью последующего аутоиммунного ответа). В данный момент существуют единичные публикации, описывающие развитие подострого тиреоидита у 55-летнего мужчины с историей аутоиммунных заболеваний, получившего вакцинацию против гриппа [30], и у животных, получавших вакцинацию против вируса бешенства [31].
В ходе исследования было установлено отсутствие достоверных различий в титрах аутоантител к тиреоглобулину между группой вакцинированных и группой контроля. Таким образом, вакцинация с использованием «Пневмо 23» не ведет к образованию аутоантител против тиреоглобулина.
Вероятнее всего, проявление аутоантител к мишеням, не имеющим химического или стерического сходства с антигеном-индуктором аутоагрессии, является случайным процессом.
Таким образом, в ходе проведения работы нами было установлено, что введение вакцины «Пневмо 23» не вызывает образования аутоантител к тиреоглобули-ну, циклическому цитруллиновому пептиду, а также ревматоидного фактора. Отсутствие достоверных изменений в продукции анти-ССР и ревматоидного фактора свидетельствует, что под действием вакцины не происходит сдвигов аутоиммунного гомеостаза, характерных для ревматоидного артрита и подобных ему заболеваний. Вместе с тем, вакцинация вызывает стойкое повышение продукции аутоан-тител классов ^М и IgG к кардиолипину, сохраняющееся как минимум в течение 10-11 месяцев с момента введения вакцины. Повышение продукции аутоантител к ДНК класса ^М носило отложенный и временный характер (начиналось спустя примерно 192 дня с момента вакцинации), к последней временной точке наблюдения (319 дней после вакцинации) уровень данных антител снижался до значений, не отличимых от значений контрольной группы. Продукция анти-ДНК класса IgG, считающихся наиболее значимыми с точки зрения возможного развития патологий, повышалась в одной временной точке — к 105 суткам после вакцинации, после чего снова возвращалась к значениям, не отличимым от контрольных. Полученные результаты, таким образом, свидетельствуют о сдвиге аутоиммунного гомеостаза, происходящего при введении «Пневмо 23». Вместе с тем, по доступным данным, ни один из вакцинированных военнослужащих, участвовавших в исследовании, не был госпитализирован либо комиссован по случаю развития аутоиммунного заболевания. Это свидетельствует о том, что обнаруженные сдвиги не приводят к развитию аутоиммунных заболеваний, по крайней мере, в течение срока исследования и, вероятнее всего, клинически не значимы.
Литература
1. Salemi S., D'Amelio R. Vaccinations and autoimmune diseases // Int. Rev. Immunol. 2010. Vol. 29. P. 239-246.
2. Shonfield Y., Agmon-Levin N. 'ASIA' — Autoimmune/inflammatory syndrome induced by adjuvants // J. Autoimmun. 2011. Vol. 36. P. 4-8.
3. Berkun Y., Mimouni D., Shoenfeld Y. Pemphigus following hepatitis B vaccination-coincidence or causality? // Autoimmunity. 2005. Vol. 38(2). P. 117-119.
4. Deocharan B., QingX., Lichauco J. et al. Alpha-actinin is a cross-reactive renal target for pathogenic anti-DNA antibodies // J. Immunol. 2002. Vol. 168. P. 3072-3078.
5. Lassman H. Acute disseminated encephalomyelitis and multiple sclerosis // Brain. 2010. Vol. 133. P. 317-319.
6. Mjelle J. E., Rekvig O. P., Fenton K. A. Nucleosomes possess a high affinity for glomerular laminin and collagen IV and bind nephritogenic antibodies in murine lupus-like nephritis // Ann. Rheum. Dis. 2007. Vol. 66. P. 1661-1668.
7. Termaat R. M., Brinkman K., van Gompel F. et al. Crossreactivity of monoclonal anti-DNA antibodies with heparan sulfate is mediated via bound DNA/histone complexes // J. Autoimmun. 1990. Vol. 3. P. 531-545.
8. Almqvist N., Winkler T. H., Mertensson I-L. Autoantibodies: Focus on anti-DNA antibodies // Self/ Nonself. 2011. Vol. 2:1. P. 11-18.
9. Kavanaugh A., Tomar R., Reveille J. et al. Guidelines for Clinical use of the antinuclear antibody test and tests for specific autoantibodies to nuclear antigens // Arch. Pathol. Lab. Med. 2000. Vol. 124. P. 71-81.
10. Juby A. G., Davis P. Prevalence and disease associations of certain autoantibodies in elderly patients // Clin. Invest. Med. 1998. Vol. 21. P. 4-11.
11. Ruffatti A., Calligaro A., Del Ross T. et al. Anti-doublestranded DNA antibodies in the healthy elderly: prevalence and characteristics // J. Clin. Immunol. 1990. Vol. 10. P. 300-303.
12. Tan E. M., Feltkamp T. E., Smolen J. S. et al. Range of antinuclear antibodies in "healthy" individuals [see comments] // Arthritis Rheum. 1997. Vol. 40. P. 1601-1611.
13. Egner W The use of laboratory tests in the diagnosis of SLE // J. Clin. Pathol. 2000. Vol. 53. P. 424-432.
14. Diamond B., Bloom O., Al Abed Y. et al. Moving towards a cure: blocking pathogenic antibodies in systemic lupus erythematosus // J. Intern. Med. 2011. Vol. 269(1). P. 36-44.
15. Pavlovic M., Kats A., Cavallo M. et al. Pathogenic and epiphenomenal anti-DNA antibodies in SLE // Autoimmune Dis. 2010. 2010: 462841.
16. Chicco A. J., Sparagna G. C. Role of cardiolipin alterations in mitochondrial dysfunction and disease // Am. J. Physiol. Cell Physiol. 2007. Vol. 292. P. 33-44.
17. Hanly J. G. Antiphospholipid syndrome: an overview // CMAJ. 2003. Vol. 168(13). P. 1675-1682.
18. Suh-Lailam B. B., Cromar A., Davis K. W. et al. APhL antibody ELISA as an alternative to anticardio-lipin test for the diagnosis of antiphospholipid syndrome // Int. J. Clin. Exp. Pathol. 2012. Vol. 5(3). P. 210-215.
19. Reddel S. W., Krilis S. A. Testing for and clinical significance of anticardiolipin antibodies // Clin. Di-agn. Lab. Immunol. 1999. Vol. 6. P. 775-782.
20. Hogenesch H., Azcona-Olivera J., Scott-Montcrieff C. et al. Vaccine induced autoimmunity in the dog // Adv. Vet. Med. 1999. Vol. 41. P. 733-747.
21. Toplak N., Kveder T., Trampus-Bakija A. et al. Autoimmune response following annual influenza vaccination in apparently healthy adults // Autoimmun. Rev. 2008. Vol. 8. P. 134-138.
22. Blank M., Krause I., Fridkin M. et al. Bacterial induction of autoantibodies to beta2-glycoprotein-I accounts for the infectious etiology of antiphospholipid syndrome // J. Clin. Invest. 2002. Vol. 109. P. 797-804.
23. Inang M., Radway-Bright E. L., Isenberg D. A. Beta 2-glycoprotein I and anti-beta 2-glycoprotein I antibodies: where are we now? // Br. J. Rheumatol. 1997. Vol. 36 (12). P. 1247-1257.
24. Ray P., Black S., Shinefield H. et al. Risk of rheumatoid arthritis following vaccination with tetanus, influenza and hepatitis B vaccines among persons 15-59 years of age // Vaccine. 2011. Vol. 229 (38). P. 65926597.
25. Sibilia J., Maillefert J. F. Vaccination and rheumatoid arthritis // Ann. Rheum. Dis. 2002. Vol. 61. P. 575-576.
26. Chatfield S. M., Wicks I. P., Sturgess A. D. et al. Anti-citrullinated peptide antibody: death of the rheumatoid factor? // M. J. A. 2009. Vol. 190. P. 693-695.
27. Hayashi N., Nishimura K., Kumagai S. New biomarkers for rheumatoid arthritis // Rinsho Byori. 2008. Vol. 56 (4). P. 297-308.
28. Matsui T. Antibodies to citrullinated proteins in rheumatoid arthritis // Nihon Rinsho Meneki Gakkai Kaishi. 2006. Vol. 29 (2). P. 49-56.
29. Cho S. Y., Kang S. Y., Lee H. J. et al. A comparative evaluation of the diagnostic value of anti-cyclic citrullinated peptide and rheumatoid factor in rheumatoid arthritis // Korean J. Lab. Med. 2008. Vol. 28 (1). P. 39-45.
30. Hernán Martinez J., Corder E., Uzcategui M. et al. Subacute thyroiditis and dyserythropoesis after influenza vaccination suggesting immune dysregulation // Bol. Asoc. Med. P. R. 2011. Vol. 103 (2). P. 48-52.
31. Scott-MoncrieffJ. C., Azcona-Olivera J., Glickman N. W. et al. Evaluation of antithyroglobulin antibodies after routine vaccination in pet and research dogs // J. Am. Vet. Med. Assoc. 2002. Vol. 221 (4). P. 515-521.
Статья поступила в редакцию 15 августа 2013 г.
