CC BY
40
74
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
УДК 811.1’36
Е. Г. Панфилова
ОПЫТ МОДЕЛИРОВАНИЯ ГРАММАТИЧЕСКОЙ СТРУКТУРЫ ФРАЗЕОЛОГИИ ЛИТЕРАТУРНОГО ЯЗЫКА (на материале фразеологических корпусов русского, белорусского и немецкого языков)
В статье рассмотрена грамматическая структура русской, белорусской и немецкой фразеологии на основе моделирующего корпуса с высокочастотными существительными, прилагательными и глаголами. Показан удельный вес соотносимых и несоотносимых с частями речи фразем, а также количественное соотношение частеречных разрядов фразем в трёх языках. Выявлены черты сходств и основные различия в грамматическом устройстве фразеологии трёх языков.
Введение
Фразеология в аспекте грамматики изучалась в ряде работ отечественных и зарубежных авторов. Еще А. А. Шахматов в «Синтаксисе русского языка» (1925/1927), выделив «неразложимые словосочетания», под которыми понимал «такие словосочетания, которые состоят из двух или нескольких слов, представляющих одно грамматическое целое, но являющихся в такой форме, которая исключает возможность признать их взаимную зависимость и не даёт также возможности признать которое-нибудь из них самостоятельным членом предложения» [1, 418], писал о том, что они могут быть «законченными» и «незаконченными» [1, 278]. А. А. Шахматов также поставил проблему изучения синтаксической роли неразложимых словосочетаний в предложении; наметил путь изучения устойчивых словосочетаний по их отношению к различным частям речи. Эти идеи позже были развиты в исследованиях по фразеологии Н. М. Шанского (1963), В. Л. Архангельского (1964), И. И. Чернышевой (1970, 2003), А. Роткегель (1973), А. И. Молоткова (1977), И. Я. Лепешева (1976, 1998), А. С. Аксамитова (1978), Н. А. Даниловича (1991), В. Фляйшера (1982) и многих других. Исследователи установили, что с точки зрения синтаксической организации выделяются фраземы со структурой сочетания слов и фраземы со структурой предложения. Н. М. Шанский среди фразем со структурой предложения по значению выделил две группы: «В одну входят фразеологизмы, называющие то или иное явление действительности (номинативные): кот наплакал ‘мало’, руки не доходят ‘некогда’. [...] В другую входят фразеологизмы, являющиеся коммуникативными единицами и передающие целое сообщение: Голод не тетка; Держи карман шире!» [2, 72]. В ряде работ были выявлены наиболее продуктивные и, напротив, редкие синтаксические модели строения русских, белорусских и немецких фразем. При этом исследователи отметили разную степень семантической значимости и синтаксической самостоятельности компонентов в составе ФО (фразеологического оборота), поставив вопрос о грамматически опорном слове. Фразеологизмы разных языков изучались также в аспекте частеречной принадлежности и выполняемых ими синтаксических функций.
В настоящей статье представлен опыт моделирования частеречной структуры фразеологии русского, белорусского и немецкого языков. Поскольку объемы фразеологии в этнических языках практически необозримы, то грамматическая структура фразеологии исследуется на основе моделирования. Ю. Д. Апресян так писал об эвристической ценности моделирования: «смысл моделирования состоит в том, чтобы вместо скрытых от нас свойств объекта изучить заданные в явном виде свойства модели и распространить на объект все те законы, которые выведены для модели» [3, 79]. Исследование грамматической структуры фразем путем создания моделирующего корпуса (для каждого из языков отдельно) позволит определить и сопоставить, во-первых, удельный вес соотносимых и несоотносимых с частями речи фразем в трёх языках и, во-вторых, количественное соотношение оборотов разной частеречной принадлежности во фразеологии трёх языков.
Для создания фразеологического корпуса были отобраны по 10 крупных фразеологических гнезд с высокочастотными существительными (голова, рука, глаз, день, слово, ветер и др.), прилагательными (черный, белый, легкий, большой, малый и др.) и глаголами (делать, идти, брать, давать, сказать и др.) в каждом языке общей численностью 4079 единиц. Количество рассматриваемых фразем в русском языке составляет 952 единицы, в белорусском - 1110,
ФШАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
75
в немецком - 2020. Фразеологическое гнездо рассматривается в данной работе не как продукт фразеологической активности всегда именно повторяющегося (общего для гнезда) слова, а как средство методически корректного формирования модели, в которой представлена фразеология во всем своем грамматическом разнообразии. Изучение групп фразем именно с высокочастотными словами обусловлено тем, что такие слова обладают высокой фразеологической активностью, что обеспечивает достаточную для исследования численность ФО.
Результаты исследования и их обсуждение
Фраземы, соотносимые с той или иной частью речи, т. е. фраземы со структурой словосочетания, составляют большинство в исследуемом корпусе трёх языков. Удельный вес их в русских фразеологических гнездах равен 87,2% (830 ФО из 952), в белорусских - 88,1% (978 ФО из 1110), в немецких - 90,1 % (1821 ФО из 2020). При установлении частеречной принадлежности фразем использовался морфологический критерий: эта принадлежность соответствует частеречной принадлежности синтаксически независимого компонента в составе фраземы. В зависимости от того, какой частью речи является синтаксически независимый компонент фраземы, все соотносимые с частями речи ФО в нашем материале делятся на четыре группы:
1) глагольные: рус. из головы (или из ума) не идти ‘быть постоянно в мыслях, в сознании’ (МАС, I, 633), бел. бачыць (навылёт) навылет ‘вельмі добра ведаць каго-н.’ (ТБСМ, Г, 353), нем. auf schwachen Beinen stehen (досл. ‘стоять на слабых ногах’) ‘быть неточным, необоснованным’ (Dud, XI,105);
2) субстантивные: рус. в головах ‘в изголовье’ (МАС, I, 325), бел. дзень ада дня ‘а) з кожным днём, паступова; б) штодзень, кожны дзень’ (ТСБМ, I, 168), нем. frischer Wind (досл. ‘свежий ветер’) ‘новый подъем, размах, воодушевление, вдохновение’ (Dud, XI, 872);
3) адъективные: рус. тяжел (тяжелый) на ногу ‘о том, кто непроворен, неповоротлив при ходьбе’ (МАС, IV, 610), бел. цяжкі на пад’ём ‘а) пра чалавека, якога цяжка ўгаварыць куды-н. пайсці, паехаць і пад.; б) пра таго, хто з неахвотай прымаецца за што-н., ідзе на што-п.’ (ТБСМ, V, ч. 2, 279), нем. klein, aber fein (досл. ‘малый, но красивый, хороший’) ‘разг. малый, но очень хороший’ (Dud, XI, 422);
4) адвербиальные: с глаз долой (уйти, убраться) ‘прочь’ (МАС, I, 314), бел. дагары нагамі ‘а) на спіну, уверх нагамі (паваліцца, паляцець і пад.); б) у перавернутым, перакручаным становішчы, нізам уверх; в) зусім процілегла таму, як павінна было б быць (пра ход якіх-н. спраў), парушэнне звычайнага парадку’ (ТСБМ, II, 112).
Количественное соотношение частеречных разрядов фразем в гнёздах с лексемами-существительными, прилагательными и глаголами в материале трёх рассматриваемых языков представлено в таблицах 1, 2, 3, а общее количество и процентное соотношение глагольных, субстантивных, адъективных и адвербиальных фразем в материале трёх языков в таблице 4. Для наглядности данные таблицы 4 отображены в диаграмме на рисунке 1.
Таблица 1 - Количественное соотношение частеречных разрядов фразем в русских фразеологических гнёздах с лексемами-существительными, прилагательными и глаголами
Общее кол-во ФО в фразеологических гнездах с Объемы частеречных разрядов фразем
Субстантивные Глагольные Адъективные Адвербиальные
Существительными 479 (100%) 179 (37%) 282 (59%) 11 (2,3%) 7 (1,7%)
Глаголами 183 (100%) - 183 (100%) - -
Прилагательными 168 (100%) 143 (85,1%) 17 (10,1%) 8 (4,8%) -
Таблица 2 - Количественное соотношение частеречных разрядов фразем в белорусских фразеологических гнёздах с лексемами-существительными, прилагательными и глаголами
Общее кол-во ФО в фразеологических гнездах с Объемы частеречных разрядов фразем
Субстантивные Глагольные Адъективные Адвербиальные
Существительными 606 (100%) 200 (33%) 394 (65%) 9 (1,5%) 3 (0,5%)
Глаголами 223 (100%) - 223 (100%) - -
Прилагательными 149 (100%) 124 (83,3%) 12 (8%) 13 (8,7%) -
76
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
Таблица 3 - Количественное соотношение частеречных разрядов фразем в немецких фразеологических гнёздах с лексемами-существительными, прилагательными и глаголами
Общее кол-во ФО в фразеологических гнездах с Объемы частеречных разрядов фразем
Субстантивные Глагольные Адъективные Адвербиальные
Существительными 632 (100%) 78 (12,3%) 552 (87,3%) 2 (0,4%) -
Глаголами 975 (100%) - 975(100%) - -
Прилагательными 214 (100%) 71 (33,2%) 131 (61,2%) 12 (5,6%) -
Таблица 4 - Количественное соотношение частеречных разрядов фразем в материале русского, белорусского и немецкого языков
Частеречные разряды фразем В русском материале В белорусском материале В немецком материале
Кол-во ФО Ранг Кол-во ФО Ранг Кол-во ФО Ранг
Субстантивные 322 (38,8%) II 324 (33,2%) II 149 (8,2%) II
Глагольные 482 (58,1%) I 629 (64,3%) I 1658 (91%) I
Адъективные 19 (2,3%) III 22 (2,2%) III 14 (0,8%) III
Адвербиальные 7 (0,8%) IV 3 (0,3%) IV - -
Всего 830 (100%) 978 (100%) 1821 (100%)
100%
90%
80%
70%
60%
50%
40%
30%
20%
10%
0%
русский белорусский немецкий материал материал материал
■ субстантивные ФО
■ глагольные ФО
■ адъективные ФО
■ адвербиальные ФО
Рисунок 1 - Процентное соотношение частеречных разрядов фразем в материале русского, белорусского и немецкого языков
Как показывают таблицы и диаграмма, общей чертой русского, белорусского и немецкого языков является то, что в аспекте количественной представленности во фразеологии ранги частеречных разрядов фразем совпадают. На первом месте по численности в трёх языках находятся глагольные обороты, на втором - субстантивные. Затем следуют фраземы с синтаксически независимым прилагательным, которые в трех языках представлены не широко. Удельный вес адвербиальных фразем в материале русского и белорусского языков составляет менее 1%, а в материале немецкого языка фраземы с опорным наречием отсутствуют. Таким образом, основной фонд фразеологии трёх языков образуют глагольные и субстантивные обороты, составляя 96,9%, 97,5% и 99,2% от общего количества соотносимых с частями речи фразем в русском, белорусском и немецком материале соответственно.
ФШАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
77
Межъязыковые различия состоят в разной частеречной структуре исследованного фразеологического корпуса с одной стороны в немецком языке, а с другой, - в славянских языках. В немецком языке, в сравнении с русским и белорусским, намного выше удельный вес фразем с грамматически опорным глаголом и значительно ниже удельный вес субстантивных фразем. Это особенно хорошо видно при сопоставлении процентного соотношения частеречных разрядов фразем в составе фразеологических гнёзд с лексемами-существительными и прилагательными в трёх языках (см. таблицы 1, 2, 3). Так, в немецком материале в группах фразем с прилагательными глагольные ФО составляют 61,2% от общей численности, в то время как в соответствующих русских и белорусских гнездах удельный вес глагольных фразем только10,1% и 8%. В немецких фразеологических гнёздах с лексемами-существительными удельный вес глагольных оборотов более чем на 20% выше, чем удельный вес глагольных фразем в русских и белорусских гнездах с существительными. Субстантивных фразем в материале славянских языков в группах с прилагательными и существительными, напротив, в три раза больше, чем в материале немецкого языка.
Оценка статистической значимости количественных межъязыковых различий в соотношении глагольных и субстантивных фразем в трех языках (данные таблицу 4) проводилась по методике, предложенной И. А. Носенко [4, 89-94]. Коэффициенты надёжности для каждой
в удельном весе глагольных фразем 19,6 (для русского и немецкого языков) и 12,9 (для белорусского и немецкого языков); относительно различий в удельном весе субстантивных фразем - 3,43 (для русского и немецкого языков) и 3,86 (для белорусского и немецкого языков). При допустимой 5% погрешности полученные коэффициенты доверия сравнивались со значением двустороннего критерия z а/2 = 1,96. В случае, если значение z больше 1,96, различия следует считать релевантными. Все значения больше, чем 1,96, следовательно, выявленные различия существенны. Статистически значимыми являются и различия между славянскими языками и немецким в удельном весе субстантивных и глагольных фразем в группах ФО с существительными и прилагательными (данные таблиц 1, 2, 3). Коэффициенты надежности различий в удельном весе глагольных и субстантивных фразем в группах с существительными равны 10,8 и 10,2 соответственно (для русского и немецкого языков) и 9,1 и 9,1 соответственно (для белорусского и немецкого языков). Коэффициенты надёжности различий в удельном весе глагольных и субстантивных фразем в группах с прилагательными равны 10 и 10,2 соответственно (для русского и немецкого языков) и 10,2 и 10 соответственно (для белорусского и немецкого языков).
Различия в частеречной структуре фразеологии близкородственных русского и белорусского языков заключаются в том, что удельный вес глагольных фразем в белорусской фразеологии на 6% выше, чем в русской; а удельный вес субстантивных фразем, напротив, на 5% выше в рассматриваемом русском материале, чем в белорусском.
Больший удельный вес глагольных фразем и меньший удельный вес субстантивных ФО в немецком языке, чем в славянских, обусловлен рядом причин. Ниже рассмотрены важнейшие из них.
1) Большая обязательность глагола в структуре немецкого предложении, в отличие от русского и белорусского. Эта типологическая особенность немецкого синтаксиса проявляется во фразеологии следующим образом: много фразем, в которых отсутствуют полнозначные глаголы, содержат глаголы-связки haben или sein, необходимые для употребления данных оборотов в речи. Сравним следующие сходные по значению фраземы в славянских языках и немецком: рус. под рукой (под руками) ‘в непосредственной близости, так, что удобно достать, воспользоваться’ (МАС, III, 738), бел. пад рукамі (пад рукой) ‘блізка, так што можна дастаць, выкарыстаць’ (ТБСМ, IV, 724), нем. etw. bei der Hand haben (досл. ‘иметь что-л. около руки’) ‘иметь что-л. в непосредственной близости, иметь что-л. в распоряжении’ (Dud, XI, 328).
2) Значительно более развитая система словосложения в немецком языке, чем в славянских. Словосложение, как известно, функционально граничит с синтаксисом, поэтому между компонентами сложного слова возникают такие отношения, которые повторяют синтаксические связи между словами. В. Г. Адмони, приводя фраземы blaue Bohnen (досл. ‘синие бобы’)
пары языков рассчитывались по формуле z =
m-AVi- иаа/ЛГа
и равны относительно различий
78
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
‘шутл. пули’ (Dud, XI,126), laufende Band (досл. ‘бегущая лента’) ‘конвейер’ (Dud, XI, 92), писал, что для немецкого языка такие обороты «менее характерны, чем для русского языка, поскольку в немецком языке для оформления лексических единиц, вновь возникающих на основе превращения определительной связи в одно предметное понятие, широко используется словосложение» [5, 304]. Широкие возможности немецкого языка выражать определительную связь в рамках сложных существительных приводят к тому, что в немецкой фразеологии значительно меньше оборотов, образованных по моделям «имя прилагательное + имя существительное» и «имя существительное + форма родительного падежа имени существительного», чем во фразеологии славянских языков. В рассмотренном корпусе русским и белорусским фраземам, построенным по названным моделям (независимо от степени их семантической слитности), в немецком языке часто соответствуют сложные слова, например: рус. тяжелая промышленность -бел. цяжкая прамысловасць - нем. die Schwerindustrie; рус. широкий экран - бел. шырокі экран -нем. die Breitwand; рус. рабочий день - бел. рабочы (працоўны) дзень - нем. der Arbeitstag; рус. повестка дня - бел. павестка дня - нем. die Tagesordnung и др.
3) В немецком языке шире, чем в славянских, распространено расщепленное сказуемое («сказуемое, выраженное глагольно-именным словосочетанием, синонимичным глаголу. Русск. Их подвергают наказанию ср. Их наказывают» [6, 415]). Речь идет о таких фраземах как рус. дать начало чему ‘быть источником, отправным пунктом чего-л.’ (МАС, I, 366) бел. браць (узяць) у разлік ‘улічваць (улічыць), прымаць (прыняць) пад увагу’ (ТБСМ, І, 405), нем. Abschied nehmen (досл. ‘брать прощание’) ‘1. попрощаться перед долгой разлукой;
2. провести в последний путь покойника’ (Dud, XI, 30). Существование таких структур еще в середине XIX в. отметил Ф. И. Буслаев [7, 260]. В. Г. Гак называл устойчивые обороты типа оказать помощь, впасть в отчаяние «предикативными (глагольными) аналитическими структурами» и отмечал, что «в этих структурах основным носителем значения является существительное, семантически соотносящееся с глаголом синтетической структуры, а в качестве q [десемантизированного компонента (Е. П.)] выступает глагол с «побледневшим» собственным значением [8, 137].
Наличие большего числа глагольно-именных аналитических конструкций в немецком материале в сравнение с материалом славянских языков, связано с тем, что в немецком языке в большей степени проявляется тенденция к аналитизму, чем в славянских. По данным В. Г. Адмони, такие конструкции (в терминологии лингвиста «глагольные фразеологические сочетания») представлены уже в древневерхненемецком языке (VIII-XI вв.). Основной причиной, которая обусловила развитие этой формы в немецком языке, В. Г. Адмони считает «структурную функцию аналитических форм, т. е. стремление к рамочной организации предложения, которая иногда оказывается возможной лишь в результате замены простого глагола таким фразеологическим сочетанием» [9, 217]. А. Д. Райхштейн придерживается сходного мнения, считая, что глагольные аналитические конструкции формируются преимущественно для осуществления структурно-грамматических функций, а их более широкое распространение в немецком языке в сравнении с русским автор объясняет тем, что «в немецком языке слабее представлены синтетические средства выражения соответствующих значений в рамках цельнооформленных глаголов» [10, 120].
В исследованных фразеологических корпусах трёх языков все фраземы со структурой предложения являются несоотносимыми с частями речи, например, рус. голова пухнет ‘о состоянии крайнего умственного напряжения в результате долгих размышлений, раздумий над чем-л., обилия впечатлений и т. д.’ (MAC, III, 556), нем. jmdm. fehlen die Worte (досл. ‘у кого-л. отсутствуют слова’) ‘кто-л. онемел (от удивления), не находит слов’ (Dud, XI, 883) и др. Удельный вес несоотносимых с частями речи фразем со структурой предложения составляет в материале русского языка 12,8%, в материале белорусского языка - 11,9%, в немецком материале - 9,9%. Фраземы со структурой предложения встречаются в группах как с глаголами, так и с существительными и с прилагательными. Вместе с тем их удельный вес во фразеологических гнёздах с лексемами, принадлежащими к разным частям речи, различен. Количественное соотношение фразем со структурой предложения в группах фразем с существительными, прилагательными и глаголами в материале русского, белорусского и немецкого языков представлено в таблице 5.
ФШАЛАГГЧНЫЯ НАВУКІ
79
Таблица 5 - Количественное соотношение фразем со структурой предложения в группах с лексемами-существительными, прилагательными и глаголами в материале русского, белорусского и немецкого языков
ФО в составе гнёзд с В русском материале В белорусском материале В немецком материале
Кол-во ФО Ранг Кол-во ФО Ранг Кол-во ФО Ранг
Существительными 73 (59,8%) I 80 (60,6%) I 71 (35,7%) II
Прилагательными 7 (5,7%) III 1 (0,8%) III 13 (6,5%) III
Глаголами 42 (34,5%) II 51 (38,6%) II 115 (57,8%) I
Всего 122 (100%) 132 (100%) 199 (100%)
Легко видеть, что фраземы со структурой предложения достаточно широко распространены в субстантивных и глагольных фразеологических гнёздах трех языках, а в группах фразем с прилагательными данный структурный тип ФО представлен небольшим количеством единиц, поскольку основной базой для построения предложения в любом языке служат в первую очередь глаголы и имена существительные. К межъязыковым различиям относится то, что в славянских языках фраземы со структурой предложения преобладают в субстантивных фразеологических гнездах, в то время как в немецком языке их больше в глагольных гнездах. Это объясняется тем, что значимость глагола в организации предложений в русском и белорусском языках уступает значимости глагола в построении немецкого предложения, так как в русском и белорусском языках широко распространены односоставные безглагольные предложения, которые практически отсутствуют в немецком языке.
Выводы
Моделирование грамматической структуры русской, белорусской и немецкой фразеологии на материале корпуса фразем с высокочастотными словами трёх частей речи показало, что фразеологические фонды трёх языков в аспекте частеречной отнесенности имеют много общего. Во-первых, процент соотносимых и несоотносимых с частями речи фразем в трёх языках приблизительно равен (везде фраземы со структурой предложения, функционально несоотносимые с частями речи, составляют примерно 1/10 фразеологии). Во-вторых, среди соотносимых с частями речи фразем ранги частеречных разрядов ФО совпадают (на первом месте по численности в трех языках глагольные фраземы, на втором - субстантивные, затем следуют адъективные и адвербиальные ФО). Основные различия фразеологии немецкого и славянских языков состоят, во-первых, в значительно большем удельном весе глагольных фразем в немецком языке, чем в славянских; и, во-вторых, в меньшем проценте субстантивных ФО в немецком языке, чем в русском и белорусском. Названные различия обусловлены следующими типологически значимыми различиями между двумя восточнославянскими языками и немецким языком: 1) в немецком языке глагол более обязателен в структуре предложения, чем в русском и белорусском; 2) в немецком языке значительно более развита система словосложения, чем в славянских; 3) в немецком языке шире распространено расщеплённое сказуемое, чем в славянских языках. Грамматические различия между фразеологическими фондами близкородственных русского и белорусского языков носят более тонкий и частный характер. Они заключаются в несколько большем удельном весе глагольных фразем и меньшем удельном весе субстантивных ФО в белорусской фразеологии, чем в русской.
Список сокращений
МАС - Словарь русского языка : в 4 т. / под ред. А. П. Евгеньевой. - М. : Русский язык, 1985-1988. - Т. 1. - 698 с. ; Т. 2. - 736 с. ; Т. 3. - 752 с. ; Т. 4. - 800 с.
ТСБМ - Тлумачальны слоўнік беларускай мовы : у 5 т. (6 кн.) / пад агул. рэд. К. К. Крапівы. - Мінск : Белар. Сав. Энцыклапедыя, 1977-1984. - Т. 1. - 608 с. ; Т. 2. - 768 с. ; -Т. 3. - 672 с. ; Т. 4. - 768 с. ; Т. 5. - Ч. 1. - 663 с. ; Т. 5. - Ч. 2. - 608 с.
Dud. - Duden in 12 Banden. Bd. 11. Redewendungen und sprichwortliche Redensarten: 3. Auflage. Mannheim; Leipzig; Wien; Zurich: Dudenverlag, 2008. - 959 S.
80
ВЕСНІК МДПУ імя І. П. ШАМЯКІНА
Литература
1. Шахматов, А. А. Синтаксис русского языка [1941] / А. А. Шахматов. - Изд. 4-е. - М. : ЛКИ, 2007. - 620 с.
2. Шанский, Н. М. Фразеология современного русского языка : учеб. пособие для
вузов по спец. «Русский язык и литература» / Н. М. Шанский. - 3-е изд., испр. и доп. - М. : Высш. шк., 1985. - 160 с.
3. Апресян, Ю. Д. Идеи и методы современной структурной лингвистики / Ю. Д. Апресян. - М. : Просвещение, 1966. - 305 с.
4. Носенко, И. А. Начала статистики для лингвистов / И. А. Носенко. - М. : Высш. шк., 1981. - 157 с.
5. Адмони, В. Г. Введение в синтаксис современного немецкого языка / В. Г. Адмони. - М. : изд-во лит. на ин. яз., 1955. - 392 с.
6. Ахманова, О. С. Словарь лингвистических терминов / О. С. Ахманова. - М. : Советская энциклопедия, 1969. - 608 с.
7. Буслаев, Ф. И. Историческая грамматика русского языка. Синтаксис [1863] / Ф. И. Буслаев. -Изд. 7-е. - М. : КомКнига, 2006. - 344 с.
8. Гак, В. Г. Десемантизация языкового знака в аналитической структуре / В. Г. Гак // Аналитические конструкции в языках различных типов. - М. ; Л. : Наука, 1965. - С. 130-142.
9. Адмони, В. Г. Морфологическая структура слова в немецком языке / В. Г. Адмони // Морфологическая структура слова в индоевропейских языках. - М. : Наука, 1970. - С. 182-221.
10. Райхштейн, А. Д. Сопоставительный анализ немецкой и русской фразеологии / А. Д. Райхштейн - М. : Высш. шк., 1980. - 143 с.
Summary
The article considers the grammatical structure of Russian, Belarusian and German phraseology based on the modeling corpus with high-frequency nouns, adjectives and verbs. It also shows the proportion of phrasemes correlative and non-correlative with parts of speech and the proportion of grammatical classes of phrasemes in three languages. The main similarities and differences between the grammatical structures of phraseology of three languages are revealed.
Поступила в редакцию 20.05.11.
