CC BY
80
Вестн. Моск. ун-та. Сер. 21. Управление (государство и общество). 2010. № 4
ТЕОРИЯ И МЕТОДОЛОГИЯ УПРАВЛЕНИЯ
А.М. Щедрина
ОПЫТ МАХАТМЫ ГАНДИ В СВЕТЕ ПРОБЛЕМ
АНТИКРИЗИСНОГО УПРАВЛЕНИЯ
Европа должна узнать от Индии, как покорять природу внутреннего. Мы преуспели в развитии одной фазы человечества, они — другой, объединение обеих — вот что необходимо.
Свами Вивекананда
В статье рассматриваются проблемы антикризисного управления в контексте процесса глобализации. Опыт кампании ненасильственного сопротивления под руководством М.К. Ганди анализируется с точки зрения значения человеческого капитала и роли религиозного фактора в политике. Анализируются отношения Индии и Британии как пример взаимодействия цивилизаций и их ценностей в свете антикризисного управления на глобальном уровне.
Ключевые слова: антикризисное управление, политический универсализм, глобализация, базисные ценности, индуизм.
In this article author examines problems of crisis management in the era of globalization. The experience of campaign of non-violence resistance managed by M.K. Gandhi is scrutinized within the framework of the role of religion factor in policy. Author analyzes India-Britain relations as an example of intercivilizational connections and interactions and underlines the role of core values in the light of crisis management at the global level.
Key words: crisis management, political universalism, globalization, Hinduism.
Обоснование целесообразности рассмотрения
данного исторического примера
в контексте антикризисного управления
Имя Ганди, названного современниками «Махатмой», «великой душой» и ставшего «Бапу», отцом для индийской нации,
Щедрина Анастасия Михайловна — аспирантка кафедры теории и технологий управления факультета государственного управления Московского государственного университета имени М.В. Ломоносова.
3 ВМУ, управление (государство и общество), № 4
обычно упоминается с непререкаемым уважением в речах политиков, трудах ученых и в художественных произведениях разных стран. При этом часто феномен Ганди в контексте управленческих наук остается непонятым, не осознанным и не изученным, а между тем уроки его деятельности сохраняют актуальность и для насыщенного кризисами XXI в. Личность человека, который большую часть своей жизни обходился домотканым дхоти (кусок белой материи, выполняющий роль одежды), за что был Уинстоном Черчиллем назван «полуголым факиром», безусловно, привлекает внимание исследователей с момента своего появления на исторической арене и тем более после непредсказуемой и простой, как он сам и его образ жизни, гибели от рук индуса. С точки зрения антикризисного управления, которое только находится на пути преобразования в специальную научную дисциплину, личность Махатмы Ганди представляет значительный интерес. Цели антикризисного управления не ограничиваются преодолением уже возникших кризисов. Наоборот: одна из важнейших целей антикризисного управления — эффективное прогнозирование и предотвращение кризисов1. А это значит, что опыт успешной антикризисной деятельности необходимо рассматривать во всей совокупности его проявлений. В XX в. общество впервые столкнулось с кризисами глобального характера, к которым относятся терроризм, межцивилизационные конфликты, бедность, голод, гендерные проблемы, т.е. все то, что мешает человечеству развиваться согласно единому вектору, который Ганди, если бы сегодня был жив, скорее всего назвал бы «вектором ненасилия». Именно сегодня, когда мир переживает сложные кризисные времена, особенно актуальными становятся вопросы интеграции: интеграции культур, интеграции парадигм, интеграции подходов к государственной политике.
Сегодня как никогда остро встают вопросы взаимодействия не просто государств, а надгосударственных целостностей. Речь идет о межцивилизационных коммуникациях. Стоит вопрос уже не столько о полярности мира, сколько об общем векторе развития цивилизаций. Тем самым в контексте меж-цивилизационных коммуникаций антикризисное управление становится наукой будущего, призванной задать вектор эффективного развития современного мира в целом. Интеграция, ставшая естественной на мировом пространстве, отражается и на тенденциях, происходящих в современной науке. Антикри-
1 См., например: Mitroff I. Managing crisis before they happen: what every executive and manager needs to know about crisis management. N.Y., 2000; Fink S. Crisis management: planning for the inevitable. 1986, 2002.
зисное управление при решении проблем подобного масштаба неизбежно должно опираться на фундаментальную базу таких наук, как экономика, история, философия и культорология, а также на накопленный опыт решения конкретных управленческих проблем. Таким образом, особая роль принадлежит исследованиям междисциплинарного характера. Подобные междисциплинарные исследования призваны не только выявить этот потенциал, но также предложить пути построения грамотной и эффективной надгосударственной политики. Причем понятие «эффективность» в данном случае сопряжено с вопросами существования человечества в целом.
Глобализация в интересах всех ее участников возможна при условии четкой самодентификации всех акторов — участников глобализационных процессов. Подобная самоидентификация в том числе должна опираться на базисные ценности сообществ, вовлеченных в глобальные процессы. Междисциплинарный характер исследований подобного рода явлений обусловлен сложностью и многоуровневостью понятия национальной идентичности. Однако очевидно, что базисные ценности и установки, сложившиеся за длительные исторические периоды, влияют не только на философское понятие идентичности, но и на социальное и политическое устройство обществ и на его культурную и экономическую составляющие. Имеется большое количество исследований, подтверждающих влияние базисных ценностей общества на все другие стороны его жизни (например, специфика банковской системы в мусульманских странах или бизнес на основе протестантской этики в Европе)2.
В контексте сегодняшнего кризиса о роли традиционных ценностей заговорили не только философы и религиозные деятели, но и политические лидеры. Например, премьер-министр Великобритании Гордон Браун, выступая 31 марта 2009 г.3, накануне саммита «двадцатки», заговорил о традиционных ценностях как о «спасательном круге», с помощью которого сможет выплыть, по его словам, лишенная морали глобальная рыночная экономика. В докладе секретаря отделения Миссии Рама-крикшны в Нью-Дели Свами Шантанмананды 7 июня 20094 г. на встрече с московскими коллегами и прозвучала уверенность в том, что именно сейчас человечество нуждается в возвраще-
2 См.: Вебер М. Избранное. Протестантская этика и дух капитализма. М., 2006; Уилсон Р. Исламский банкинг — шанс на будущее или угроза. 26.01.2007 // http://news.invictory.org/issue10029.htmI
3 http://www.pravda.ru/world/northamerica/usa-canada/289810-2/
4 Бовдунов А. Традиционные ценности — средство оздоровления мировой политики и экономики // 07.06.2009, http://geopoIitica.ru/ArticIes/621/
нии к своим традиционным ценностям. Индия дает яркий пример сочетания приверженности традиционным основаниям своей цивилизации и использования прорывных технологий в развитии экономики.
Антикризисное управление в рамках существующей западноевропейской парадигмы представлено лишь дисциплинарно. Сама методологическая основа современной науки ограничивает возможности оформления антикризисного управления как науки, действительно способной решать конкретные прикладные задачи, что и является критерием эффективности данной отрасли знаний. В этом контексте мы подразумеваем под европейской парадигмой научную систему, сложившуюся и доминирующую в Европе на основе законов логики Аристотеля, предполагающих жесткую аксиоматичность. Например, основным инструментом современного финансового антикризисного управления в Европе является величина ставки рефинансирования. Ее «обнуление» завело в тупик попытки выхода из кризиса монетарными методами. Таким образом, этот пример демонстрирует неэффективность аристотелевской логики, в данном случае нашедшей свое выражение в убежденности, что основным макроэкономическим инструментом выхода из кризиса может быть однофакторный показатель5.
Вместе с тем в условиях усложняющегося взаимодействия цивилизаций меняется и сама роль антикризисного управления и научной мысли на стыке систем. Подобная точка зрения выводит современного исследователя на необходимость пересмотра многих постулатов и аксиом и факта их наличия в рамках определенной парадигмы. С точки зрения антикризисного управления это означает, что практическая ценность анализа фактологического материала в рамках определенной системы демонстрирует сегодня свою несостоятельность и что необходимо по-иному рассматривать исторический материал, выходя за рамки аксиоматически заданной системы ценностей западноевропейской научной мысли и картины мира в целом. История дает нам богатый материал для анализа, однако для выполнения основной функции антикризисного управления — эффективного прогнозирования — необходимо иначе взглянуть на наиболее яркие исторические примеры.
Подобная установка позволяет объективно рассматривать важнейшие достижения как европейской науки, так и наследие Востока. Количественные и качественные показатели (как взя-
5См.: Бланшар О. Доклад МВФ: новая макроэкономическая политика, 17.02.2010 // М1р:/Д1оп.ги/аг11с1е$/272338/?$рЬга$е_1ё=5381
тые в статике, так и в динамике, относительные и абсолютные) обращают наше внимание на Индию как страну с огромным человеческим ресурсом и колоссальным нематериальным активом в виде базисных ценностей нации.
Примеры победы Российской Империи над Наполеоном в 1812 г. и резкий поворот в политике на Кубе благодаря действиям Фиделя Кастро демонстрируют не только проявление фактора роли личности в истории, но в первую очередь позволяют обратить внимание на другой немаловажный фактор, ставший основой и почвой для столь стремительных изменений исторических векторов в обозначенные периоды, — национальное единство как материал и предпосылка для действий политических лидеров и героев.
Один из приведенных примеров — результат насильственного слома существующей модели развития, в котором решающую роль сыграли не военная мощь или экономическое могущество страны, а сила внутреннего национального единства в ситуации, когда «пассионарность», присущая харизматическому лидеру, оказалась в резонансе с базисными ценностями нации. Однако здесь налицо ситуация, в которой борьба и сопротивление нуждались в военном и техническом подкреплении, несмотря на несопоставимость масштабов сил противников.
Первым в истории ненасильственного сопротивления успешным примером стали опыт М.К. Ганди и победа национально-освободительной борьбы под его руководством, когда яркая победа нации впервые оказалась результатом по большей части проявления пассионарности нации и ее лидера — победа национально-освободительной кампании М.К. Ганди над британцами. Помимо прочего эти события важны тем, что ярко демонстрируют конфликт не только стран, наций и народностей, но и представителей двух цивилизаций — Запада и Востока. Существуют полярные точки зрения на то, пошла ли Индия после освобождения путем Ганди или нет, однако укрепление ее позиций в мире сегодня усиливает интерес к феномену ненасильственного сопротивления и к национально-освободительной борьбе как к точке бифуркации, которая изменила характер не только внутреннего развития, но и взаимодействия на межгосударственном и межцивилизационном уровнях.
Представляется, что страна с населением в 1,2 млрд человек6, 50% которых моложе 25 лет, и имеющая явное лидерст-
6 Прогнозы экспертов в отношении предстоящей в 2011 г. переписи населения. По переписи населения 2001 г., население Индии составляет около 1028 млн человек // http://www.censusindia.gov.in/
во в Южной Азии, достойна пристального внимания не только ученых, но и политических стратегов. Опыт деятельности антикризисного характера в Индии XX в. необходимо исследовать еще и потому, что нельзя не заметить стремительного роста влияния Южной Азии и, в частности, Индии в мире в экономическом, политическом, а также в культурно-религиозном аспектах. Сегодня в Индии проживает 76,5% населения всей Южной Азии, в структуре национального дохода региона на Индию приходится 77,4%7. На сегодняшний день Индия является 12-м крупнейшим потребительским рынком в мире. В Индии проживает самое многочисленное молодое поколение в мире, а именно более 890 млн не старше 45 лет. В стране англо-говорящих людей больше, чем во всей Европе. «Непрерывно высокий показатель роста Индии начиная с 2003 г. представляет собой структурное развитие, нежели просто цикличный подъем», — говорится в недавно изданном Всемирном Экономическом Докладе, составленном Goldman Sachs India8. Кроме того, в издании говорится о том, что ВВП Индии может превзойти ВВП США еще до 2050 года, что позволит ей стать второй крупнейшей экономикой мира после Китая. А «по прогнозам Института мирового наблюдения (США), к середине нашего столетия индийское общество увеличится на 600 млн человек, что выведет Индию на первое место в мире по численности населения»9. Эти данные особенно интересны в сравнении с тем, что англичане, окончательно оставив Индию в 1947 г., были абсолютно уверены в том, что без европейского господства государство Индостана не сможет существовать. Многие авторы склонны и сегодня полагать, что причины столь мощного рывка Индии кроются не столько в ее внутренней силе и колоссальном потенциале, а в потребности мировых рынков в дешевой и массовой рабочей силе. С точки зрения идей современной экономики развития данный подход обречен на поражение, так как не позволяет создать целостную картину исторических событий и тем более строить прогнозы10.
История дает нам удивительный пример для анализа и изучения, в котором, думается, мы сможем найти истоки сегодняшней мощи индийской нации, проявления силы менталите-
7 Белокреницкий В.Я., Москаленко В.Н., Шаумян Т.Л. Южная Азия в мировой политике. М., 2003. С. 258.
8 Goldman Sachs India // Global economics paper. 2008. N 169, June 16.
9 Хорос В.Г. Взлет по-индийски // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 3. С. 83.
10 См., например: Сен А. Развитие как свобода. М., 2009; Myrdal G. Asian drama: an inquiry into the poverty of nations. 1968.
та и религиозной самобытности во взаимодействии с внешним врагом: национально-освободительное движение под руководством М.К. Ганди как точка бифуркации и переломный этап в истории Индии.
Таким образом, две ключевые проблемы антикризисного управления — выход на межцивилизационный уровень и проблема методологии науки управления — обусловливают наш интерес к личности Махатмы Ганди как к антикризисному управляющему (в современной терминологии) и к истории национально-освободительной борьбы под его руководством как к яркому примеру не только межцивилизационного взаимодействия, но и концентрации индийской национальной идентичности в этом процессе. Положение Индии в современном мире также вызывает дополнительный интерес и объясняет растущее внимание к Индии, ее истории и успеху наряду с серьезными проблемами внутри страны.
Необходимо отметить, что выделение роли Ганди в данной работе не делает процесс освобождения Индии в наших глазах односторонним и зависящим исключительно от личностного фактора. Напротив, необходимо признать роль Британии в привнесении на землю Индии судебной системы, системы образования, транспорта и новых технологий, а также роль, которую сыграли непосредственно базисные ценности индийской нации и их носители — участники национально-освободительной борьбы и все, кто поддерживал идеи Ганди. Однако для целей настоящего исследования нами была выделена более узкая проблематика — опыт Махатмы Ганди в свете проблем антикризисного управления.
Описание кризисной составляющей
в рассматриваемом явлении
Прежде чем говорить об актуальности действий и идей Ганди с позиции современного антикризисного управления, необходимо описать сущностные черты рассматриваемого кризиса. Сложность подобного описания обусловлена тем, что с учетом выявленной выше проблематики нам необходимо иметь дело с существенно различным восприятием кризиса со стороны его участников, т.е. с индийской и британской сторон. С точки зрения индийской элиты, отстаивающей идею независимости Индии в начале XX в., Индия в экономическом плане являлась сырьевым придатком Империи. Территория Индии представляла собой земли, находящиеся под властью Британии либо косвенно от нее зависящие, в обществе накаплива-
лось недовольство от грубой политики властей Британии и ее немногочисленных последователей со стороны индийцев-промышленников и чиновников. Как и сегодня, большая часть населения была занята в сельском хозяйстве и была представлена негородским населением, уровень образования (который оценивался по элементарным навыкам чтения и письма) не превосходил в первой половине XX в. 20%. В социальном плане общество оставалась верным своей традиционной религиозности, а на уровне общественного устройства — кастовости и традиционности. А если проводить параллели с древними индуистскими текстами и принципами поведения, из них вытекающими, то можно сделать вывод, что и акции протеста, и общественные волнения являются естественным исходом и воспринимаются индусами как долг, от которого нельзя отступать.
Прежде всего необходимо отметить, что, начав с активной торговли с Индией, Великобритания постепенно изменила свою политику, перейдя от взаимовыгодной торговли к сырьевому экспорту. Например, «с начала XIX века вывоз в Англию индийских тканей вообще прекратился и был заменен вывозом пряжи для английских фабрик»11, а «во второй половине XIX века в основном было завершено превращение Индии в аграрно-сырьевой придаток Англии»12. Англичане извлекали выгоду из огромного количества отраслей, нисколько не беспокоясь о развитии колонии: «Доходы английского колониального государства, основным источником которых было прямое и косвенное налогообложение, увеличились с 361 млн рупий в 1859 г. до 851 млн рупий в 1890 г.»13. Импорт готовых товаров из Англии в Индию стал существенно превышать экспорт. И, наоборот, огромными темпами рос экспорт сырья из Индии. Экспортировались такие продукты, как хлопок, шерсть, джут, пальмовое волокно, рис, пшеница, маслосемена, пряности, индиго, опиум.
К концу колониального периода сложившийся в Индии частнокапиталистический уклад охватывал 4—5% самодеятельного населения, занятого в частном секторе, и 10—15% произведенного в нем национального дохода. Сильные позиции в нем занимал иностранный капитал, контролировавший 40—50% собственности действующих в стране акционерных компаний, около половины капитала крупной промышленности, плантаций,
11 Антонова К.А., Бонгард-Левин Г.М., Котовский Г.Г. История Индии. М., 1973. С. 277.
12Там же. С. 319.
13Там же. С. 277.
банков и оптовой торговли. Его отраслевую структуру отличала гипертрофия сферы обращения (45% иностранных частных инвестиций), преобладание чайных плантаций, джутовых фабрик и горнодобывающей промышленности (около половины производственных капиталовложений), экспортировавших львиную долю своей продукции.
Сохраняя объективность, необходимо отметить, что муль-тирелигиозная и разобщенная в тот период Индия извлекла в итоге из пребывания на своей территории подданных Британии большое количество возможностей для своего дальнейшего развития. Наряду с возникшей именно в этот период самоидентификации индийской нации14, противостояния общему врагу в лице Британской короны Индия познакомилась с культурой, наукой, искусством и техническими достижениями Запада, гибко восприняла это на своей земле, научилась пользоваться этими богатыми возможностями и поставила их на службу собственному дальнейшему развитию. Особенно стоит отметить роль правовой системы, выстроенной британцами. И если Великобритания не смогла вынести из этого опыта ничего, кроме экономической выгоды, то Индия в мировоззренческом плане стала сильнее и при этом впитала в себя все лучшие достижения Запада.
Изучение научной литературы, посвященной периоду освободительного движения в Индии под руководством М.К. Ганди, позволяет сделать вывод, что основным предметом интереса большинства современных российских и европейских исследователей-востоковедов становится не победа Индии, а поражение Британии, что сразу меняет ракурс восприятия данной темы. В некоторых работах предлагается объяснение данного феномена через призму роли Ганди как гениального политика. Однако для антикризисного управления в контексте роли базисных ценностей нации данный подход видится недостаточным и ограниченным.
Естественный на первый взгляд подход — назвать реальной причиной победы Ганди тот факт, что Великобритания добровольно отпустила Индию и окончательно признала ее независимость 15 августа 1947 г. — сталкивается со встречным аргументом, вновь обращающим внимание на фигуру Махатмы Ганди и на потенциал индийской нации. Индия с момента основания Ост-индской компании стала главной жемчужиной в короне Империи. Доходы казны от красителя индиго, производства тканей, чая и специй были настолько велики на протя-
14Беи А. ТЬе Л^ишепаэте Мап. 2005. Р. 348.
жении периода колониального господства, что никакая система не была бы заинтересована в потере столь крупного и перспективного источника дохода. Великобритания, обладая военной и экономической мощью, имея возможность насильственным путем продолжать оказывать давление на Индию, могла бы также воспользоваться фактической децентрализацией той части Индостана, что формально не входила во владения Империи, но не смогла сделать этого. Индия же, с другой стороны, не имела ни военного потенциала, ни централизованного аппарата управления, помимо прочего сильно ослабла под Имперским гнетом с точки зрения своих традиционно богатых отраслей (сельского хозяйства, красителей, специй, тканей и т.д.).
К появлению в 1915 г. на политической арене Индии М.К. Ганди мы можем говорить о кризисной ситуации, которая усложнялась тем, что взгляды на нее британской и индийской элит, а также восприятие данной проблемы на уровне массового сознания обеих стран, неразрывно связанные с принципиально контрастными ментальными системами, существенно различались. В этом и состоит методологическая сложность определения кризисной составляющей в данном историческом примере. С позиции британцев, среди которых также присутствовали различные точки зрения, по большей части кризис воспринимался скорее как кризис Империи. Отношения с Индией не рассматривались как отношения двух субъектов, Британия воспринимала отношения с Индией скорее как субъектно-объект-ные, как отношение целого и части, то есть как кризис Империи, а не проблему взаимодействия наций, цивилизаций, общностей или культур и мировоззрений. Причем кризис не экономического характера, а структурно-политического, административного. Тем более не шла речь о том, что кризис вызван неспособностью британских властей использовать человеческие ресурсы и антропологический потенциал народов Индии, на значимости которых уже тогда настаивал Ганди.
Сама идея человеческого капитала в европейской научной мысли появляется в 60-х гг. XX в. В первой же половине XX в. в Европе доминируют идеи Р. Рикардо, Дж.С. Милля и Т. Мальтуса, не принимающие во внимание человеческий капитал как потенциальный ресурс и нематериальный актив. Серьезным аргументом в сторону невозможности понимания англичанами подобных понятий и подходов, предложенных Ганди, является тот факт, что и в отношении большей части самих британцев на уровне государственной политики применялись скорее мальтузианские инструменты. «В годы освободительного движения английские политики и администраторы утверждали, что
независимая Индия не устоит перед напором разобщающих ее сил. "Мы неизбежно приходим к заключению, — пишет Фрей-зер-Тайтлер, проработавший в индийском колониальном аппарате 30 лет, — что в самой Индии есть нечто такое, что оказывает дезинтегрирующее влияние на народы и расы, населяющие в течение многих поколений великие равнины субконтинента... Мы можем сказать об индийском обществе, что у него нет тех внутренних связей, при помощи которых можно было бы сопротивляться давлению извне, и что оно находится или находилось бы на стадии дезинтеграции, если бы оно не было скреплено стальным обручем стального господства"15. Другой администратор, написавший книгу под псевдонимом Алан Карт-хиль, придерживается аналогичного мнения: "Пусть империя пала, — писал он в 1924 г.(!), — но позвольте от имени английского гражданина задать несколько вопросов. Во-первых, есть ли какая-нибудь гарантия того, что при исчезновении британской власти Индия сможет остаться единым государством, подчиненным единой власти?.. Искусственное политическое целое, которое известно под названием Индия, при отсутствии сильной сдерживающей власти извне должно перестать существовать"»16.
В то же время Ганди видел кризис вовсе не в субъектно-объ-ектном аспекте. Он рассматривал отношения Индии с Британией как отношения равных в перспективе субъектов, способных построить отношения на взаимовыгодной основе и с учетом базисных ценностей обеих наций.
Специфика действий Махатмы Ганди
Для анализа «антикризисных элементов» в деятельности М.К. Ганди нами не случайно выбран подход, при котором на трех уровнях — уровне действий, уровне идей, уровне мировоззрения и базисных ценностей — рассматриваются все составляющие его личности и кампании. Подобная структура анализа позволит нам на всех данных уровнях выявить сущностные черты и причины успеха национально-освободительной борьбы под его руководством, причины успеха разрешения сложнейшего межцивилизационного кризиса, а также выявить базу для формирования на основе данного исторического примера выводов и идей для современного антикризисного управления.
15 Клюев Б. И.Религия и конфликт в Индии. М., 2002. С. 239.
16Там же.
Итак, если рассматривать стратегию Ганди с точки зрения предпринятых им действий, то мы можем выявить следующие структурные компоненты его кампании: ненасильственное сопротивление, хартал (приостановка работы всеми индийцами в знак сопротивления англичанам), вегетарианство и брахма-чарья (воздержание в супружеской жизни после 37 лет при живой супруге Кастурбаи), голодовка как протестная акция. Наглядным примером, не только иллюстрирующим применение данных шагов, но и в какой-то степени обозначающим начало активной деятельности по освобождению Индии от власти Империи, является битва за Чампаран.
Масштабы эксплуатации и сверхдоходы, которые получали англичане от производства и продажи красителя индиго, вместе с нещадным использованием дешевой рабочей силы привели к тому, что в деревне Чампаран, куда прибыл Ганди, практически каждая семья находилась в рабской зависимости от плантаторов, имела огромный, искусственно и зачастую откровенно нечестным путем созданный долг на протяжении нескольких поколений. Прежде чем начать публичную борьбу против эксплуататоров, Ганди и его соратники собрали несколько тысяч детально описанных жалоб от работников плантаций. Однако прекрасно понимая гнев англичан и не желая действовать агрессивно, Ганди предложил в документах Комиссии, которая была создана для рассмотрения вопросов о принудительном выращивании индиго, не упоминать конкретных случаев и жалоб, хотя подобных материалов у него были тысячи страниц. Он знал, что англичанам требовалось сохранить лицо, а для крестьян было, скорее, важно само принципиальное решение Комиссии.
Кроме того, когда речь зашла о взыскании и возвращении несправедливо взысканных сумм, первоначальным требованием Ганди было возвращение 50% денег, однако впоследствии он и в данном вопросе пошел на компромисс, договорившись с плантаторами о возвращении 25% сумм. Принципиально борьба была с блеском выиграна, несмотря на то что количественное выражение победы можно считать спорным. Однако безоговорочно веским аргументом, доказывающим абсолютную победу Ганди, наряду с его идеологически и мировоззренчески точно выверенной линией поведения с британцами, четко соответствующей именно их имманентным ценностям и принятым правилам ведения дел, стал тот факт, что деревня Чампаран навсегда с тех пор освободилась от власти эксплуататоров. С этого момента лозунги на флагах «Да здравствует мать-Индия!» и «Да здравствует Махатма Ганди!» навсегда оказались неразрывно связанными.
Таким образом, уже в этом эпизоде деятельности Ганди можно увидеть два типичных для Ганди элемента его стратегии по разрешению кризисов. Первый из них: перевод конфликта из личной (субъективной) плоскости (большое число конкретных жалоб) в обезличенную (объективную), что можно обозначить как стратегию объективизации конфликта. Второй элемент: компромисс, переводящий кризис из ситуации «противостояния» в состояние «торга», что позволяет противной стороне почувствовать себя в ходе разрешения кризиса не проигравшей, а выигравшей.
Еще один факт, обращающий внимание на уровне анализа действий Ганди и привлекающий внимание исследователей, — это личная последовательность Ганди как лидера и честность как политика. Абсолютно все идеи и методы, предложенные им для освобождения Индии и для улучшения природы человека вообще, были ежедневно воплощаемы в жизнь им самим. Сама этическая система, созданная Ганди, подразумевала не только цельность и целостность идей, концепций и действий, но и неразрывную связь всех уровней и звеньев его стратегии. Достичь основной цели — изменения человечества — каждый человек может, только проходя все этапы развития: подавая пример личной практикой сначала окружению, затем обществу, затем цивилизации.
Простое повторение подобного алгоритма или попытка найти причины успеха в вышеперечисленных компонентах кампании вряд ли приведет гипотетического последователя к успеху. Действия сами по себе были достаточно эффективными и говорящими, однако, думается, недостаточно рассматривать их исключительно на уровне алгоритма, совокупности или последовательности определенных шагов. Даже при том подходе, который склоняется к рассмотрению личности Ганди в основном как политика, мы склонны согласиться с Дж. Оруэллом, следующим образом выразившим свое отношение к Махатме: «Можно, как я, ощущать по отношению к Ганди своего рода эстетическую неприязнь, можно не соглашаться с теми, кто видит в нем святого (кстати, сам он никогда не претендовал на исключительную праведность), можно вообще отвергать идеал святости и исходя из этого считать основные цели Ганди антигуманными и реакционными; но если видеть в нем только политического деятеля и сравнить его с другими ведущими политиками нашего века, какой чистой покажется атмосфера, которую он оставил после себя!»17.
17 Orwell G. Shooting an Elephant and Other Essays. L., 1950. P. 351.
Однако не углубляясь в детали идейного фундамента действий Ганди, довольно сложно объяснить реальные и сущностные причины успеха. Необходимо уделить внимание идейной составляющей и основе кампании Махатмы Ганди.
Идейные аспекты кампании Махатмы Ганди
Рассматривая сущностную идейную компоненту кампании Ганди, мы можем выявить следующие ее составляющие. Безусловно, в основе всей кампании Ганди лежит идея ахимсы (ненасилия), которая дала начало сатьяграхе («упорство в истине»).
Это понятие переводится исследователями как «идея ненасильственного сопротивления». Идея ахимсы была привита ему его окружением в детстве. Мать Ганди была глубоко верующей индуской, а в штате Гуджарат, где вырос Ганди, была достаточно крепкая джайнская община. Джайнизм является одной из самых толерантных и гуманных религий на Земле, а юного Ганди, растущего в джайнской среде, иногда находили за перевязыванием веток манговых деревьев. Джайны-аскеты до такой степени последовательны в идее ненасилия, что дышат через специальные повязки, чтобы не подвергать насилию даже мельчайшие организмы в воздухе. Кроме того, и сама идея строгого вегетарианства, впитанная Ганди в детстве и серьезно осмысленная и разработанная уже в Лондоне во время учебы, также является следствием не только индусского происхождения, но и влияния джайнов.
Для понимания антикризисных моментов в мышлении и деятельности Ганди многое можно почерпнуть из совета, данного им евреям в качестве способа сопротивления фашизму. «В отличие от многих западных пацифистов он не боялся щекотливых вопросов. Во время Второй мировой войны к числу таких вопросов относился следующий: "Как быть с евреями? Если вы против их уничтожения, то как их спасти, не прибегая к военному вмешательству?". Я не припомню ни одного честного ответа, хотя слышал немало уверток вроде: "Как будто дело в одних евреях!". Как свидетельствует Луис Фишер в книге "Ганди и Сталин", в 1938 г. об этом спросили и Ганди, и он ответил, что немецким евреям следует совершить коллективное самоубийство и тем самым "вызвать возмущение всего мира и немецкого народа бесчеловечностью гитлеровского режима". После войны он не отказался от этой точки зрения: евреи все равно погибли, а могли бы умереть осмысленно. Подобные высказывания немало озадачили даже столь горячего поклонника Ганди, как Фишер. Но Ганди был просто до конца
честным. Если у тебя не хватает решимости самому лишить себя жизни, будь готов к тому, что ее могут отнять другие. В 1942 г., призывая к ненасильственному сопротивлению японским захватчикам, Ганди знал, что Индии это может стоить нескольких миллионов жизней»18. Приводя подобную непростую точку зрения Ганди по этому вопросу, стоит отдельно отметить, что он не был голословен в своих советах: практика личных голодовок явно демонстрирует готовность Ганди таким образом и до конца стоять на своих принципиальных позициях. Именно поэтому подобное заявление относительно евреев может восприниматься во всей полноте его экзистенциальной сложности.
В практике брахмачарьи, к которой пришел Ганди в 37 лет, когда он уже имел четырех сыновей, он был также последователен, как и в других основополагающих идеях. Для него воздержание и всяческое ограничение своей плоти были способом сублимации личной энергии на благо общества и человечества. Ганди в своих ежедневных многолетних практиках придерживался идеи единства и неделимости человека, общества, мира. Ему принадлежат слова: «Моя жизнь — это одно неделимое целое. Она не представляет собой систему, разделенную на отдельные части — сатьяграху, гражданское неповиновение, неприкасаемость, индусско-мусульманское единство и кое-что еще. ... Я не могу целиком посвятить себя ликвидации неприкасаемости и сказать: забудем об индусско-мусульманском единстве или сварадже (самоуправлении). Все эти части переплетаются друг с другом, и все они взаимозависимы...»19.
И здесь мы можем говорить о том, что отмеченная выше объективизация кризиса, по Ганди, была возможна только в том случае, когда одна из сторон заранее готова отказаться от личных мотивов в споре. Соответственно «сатьяграха» не заводит кризис в тупик, а, наоборот, подсказывает, где и как искать из него выход.
Другой важнейшей проблемой, которой посвятил себя Ганди, стала проблема существования в структуре индийского общества неприкасаемых, то есть класса людей, не включенных в кастовую систему и в социальном плане в массе своей лишенных всяческих возможностей и выполняющих черную работу (изготовление обуви, сожжение трупов, уборка мусора и т.д.). С проблемой неприкасаемых связана другая важная идея кампании Ганди — идея равенства людей перед Богом. Термин «не-
18Там же.
19 Baren R. Gandhi's Campaign against Untouchability, 1933—1934. 1996. P. 25—42.
прикасаемые» он заменяет на «хариджане», что означает «дети Бога», чем вызывает недовольство многих представителей высших каст общества. Как и в случае с другими идеями, Ганди максимально тщателен и последователен в своей практике. Ганди не просто настаивал на том, чтобы всю работу по дому выполняла его жена, а не неприкасаемые, как это исторически сложилось в Индии, но и подчеркивал, что она должна это делать с радостью, то есть без насилия с его стороны и без насилия над собой. Он считал, что любое изменение общества необходимо начинать с изменения индивидуальности, в первую очередь собственной.
Важнейшей компонентой кампании Ганди становится идея необладания, легшая в основу его экономических воззрений. Сама идея производства продуктового излишка казалась ему исключительно разрушительной. А ведь именно она лежит в основе функционирования рыночного механизма. Ганди отстаивал идею автономии Индии, важности натурального хозяйства и необладания лишними благами. Сам он при этом обходился простой домотканой одеждой, а после его смерти остались только ручная прялка, Коран, Библия и Бхагаватгита, а также очки и статуэтка трех обезьян, закрывающих рот, уши и глаза и напоминающих о том, что не нужно произносить зло, не нужно слушать зло, не нужно смотреть на зло.
Анализ идей Ганди, неразрывно связанных с его деятельностью и ежедневной личной работой над собой, окружением и обществом, приближает нас к ответу на вопрос о сущности и причинах победы идей и действий Ганди как политика, дипломата, лидера и антикризисного управляющего. Однако для этого необходимо перевести анализ кампании ненасильственного сопротивления в плоскость базисных ценностей ее участников и в первую очередь — самого Ганди.
В сфере политики Ганди опирается на идею политического универсализма, в основе которой лежат два фундаментальных принципа: принцип единства религий и мировоззрений и принцип единства религии и политики, требующие более глубокого анализа в рамках нашего исследования.
Мировоззренческий и религиозный аспекты кампании М.К. Ганди. Нация и базисные ценности нации как основной нематериальный актив антикризисного управления
Все рассмотренные идеи и шаги Ганди в рамках кампании ненасильственного сопротивления становятся цельными, по-
нятными и связанными в единую картину только при изучении мировоззренческих основ его политики. Как мы показали выше, политические идеи Ганди были неразрывно связаны с его воспитанием, образованием, средой взросления. Мы упомянули о роли джайнов в формировании идеи сатьяграхи на основе понятия ахимсы, являющегося важнейшим принципом джайнизма. Не менее значимым становится период получения Ганди образования в Лондоне. Именно в этот период он впервые и на контрасте с внешней средой, столь отличной от Индии, получив навыки западноевропейской научной рефлексии, ощущает себя индусом и индийцем, о чем вспоминает в автобиографии «Моя жизнь»20. «К концу второго года пребывания в Англии я познакомился с двумя теософами, которые были братьями и оба холостяками. Они заговорили со мной о "Гите"21. Они читали "Небесную песнь" в переводе Эдвина Арнолда и предложили мне почитать вместе с ними подлинник. Было стыдно признаться, что я не читал этой божественной поэмы ни на санскрите, ни на гуджарати. Но я вынужден был сказать, что не читал "Гиты" и с удовольствием прочту ее вместе с ними и что, хотя знаю санскрит плохо, надеюсь, что сумею отметить те места, где переводчику не удалось передать подлинник. Мы начали читать "Гиту"»22.
Как когда-то Ганди осознал свою национальную и мировоззренческую идентификацию на контрасте с западной культурой, так и Индия осознала свою национальную идентичность и целостность во многом в колониальный период.
Могли ли подобное воспитание, образование и главное принадлежность к великой культуре, пронизанной религиозностью, не оказать влияние на политические идеи Ганди? 23.
В автобиографии он замечает: «Без малейшего колебания и вместе с тем со всей смиренностью я могу сказать, что тот, кто утверждает, что религия не имеет ничего общего с политикой, не знает, что такое религия»24. Пример битвы за Чампаран демонстрирует нам идею политического универсализма и единства религии и политики в кампании Ганди. Р.Б. Рыбаков так описывает кульминационные моменты локальной сатьяграхи
20 Русский вариант перевода (в оригинале «The story of my experiments with truth», т.е. «Мои эксперименты с истиной»).
21 Имеется в виду Бхагаватгита, 6 глава Махабхараты, одного из важнейших древних индуистских текстов.
22Ганди М.К. Моя жизнь. М., 1969. С. 89.
23 В Индии на момент национально-освободительной борьбы (и на сегодняшний день) около 99% верующих.
24Ганди М.К. Моя жизнь. М., 1969. С. 431.
4 ВМУ, управление (государство и общество), № 4
в Ахмедабаде: «Ганди, тонкий психолог, прекрасно чувствующий толпу как огромный живой организм, превращает прозаические фразы клятвы в некий сакральный акт. Это не обещание, а обет, не расписка в том, что я такой-то буду вести себя хорошо, а священная мантра всей многотысячной массы, и Ганди требует от каждого, дающего клятву в общем хоре голосов, мысленно призвать себе в свидетели самого Бога, будь то Шива или Кришна, Аллах или Христос, в зависимости от того, кого почитает он средоточием космической справедливости и могущества. Не политическая акция, а религиозное действо развертывается в широком поле у большого ветвистого дерева на берегу Сабармати...»25.
Сам М.К. Ганди, будучи последовательным в своем понимании связи религии и политики, так говорит о религиозном универсализме: "...not to become a "great" nation in the sense of the British Empire, but to be a nation in which every man is at peace with himself each individual must experience Swaraj for himself"26. Позднее, он добавляет: "In reality there are as many religions as there are individuals; but those who are conscious of the spirit of nationality do not interfere with one another's religion. If they do, they are not fit to be considered a nation"27.
Приведя примеры идей и действий Ганди, продемонстрировав важнейшие взаимосвязи в структуре его кампании, важно обратить особое внимание на мировоззренческую компоненту, сыгравшую основную роль в формировании его как личности, лидера и философа, — на индуизм.
Выше было продемонстрировано, что мировоззрение Ганди и его деятельность в значительной степени определялись религией индуизма. Но существенная часть населения Индии представлена верующими других религий. Соответственно нам необходимо указать на роль каждой религии в процессе освободительной борьбы.
Первая перепись Индии в 1951 г., проведенная уже после объединения Индии в 1950 г. в Республику, свидетельствует, что население Индии 1951 г. составляло 361 088 000 человек. Что касается религиозного фактора, то индусов было в тот период около 82%, мусульман — 10%, около 3% христиан, 2% сикхов, около 1% буддистов и менее одного процента джайнов28.
Безусловно, необходимо принимать во внимание, что соотношение численности религиозных групп менялось на протя-
25Рыбаков Р.Б. Возвращение Махатмы Ганди. М., 2008. С. 80.
26 Gandhi М.К. Hind Swaraj or Indian Home Rule. 1938. P. 52.
27Там же. P. 56.
28 http://www.censusindia.gov.in
жении кампании Ганди, в административном плане Республика Индия уже существенно отличалась от территории, подвластной Империи, однако с точки зрения роли религиозных групп в национально-освободительной борьбе этими колебаниями можно пренебречь, отметив, однако, что все руководство кампании имело классическое английское юридическое образование. Роль парсов, иудеев и анимистов допустимо не учитывать в контексте роли религиозных групп в национально-освободительной борьбе.
Прежде чем говорить о взаимодействии различных религий на территории Индии и их роли в успехе национально-освободительной борьбы под руководством Ганди, необходимо выделить основные черты индуизма, которые являются важнейшими с точки зрения его роли в рассматриваемом явлении и в истории Индии вообще.
Во-первых, в санскрите, т.е. языке древних индуистских текстов, нет понятия религии. Сами индусы не выделяют религию из контекста других сфер жизни, подобно европейцам. А с учетом индуистского мировоззрения мы можем сказать, что они не выделяют из религии другие сферы своей жизни. Для индуса существует «санатана дхарма» (всеобщий закон), который пронизывает все сферы жизни. Важнейшим для индуса является понятие кармы, то есть закона о причинно-следственной связи как основе мироздания.
Во-вторых, индуизм не имеет конкретного основателя, не имеет книги догм и института церкви, является гибкой и подвижной мировоззренческой концепцией.
В-третьих, в основе индуизма лежит принцип целостности, единства: черного и белого, плохого и хорошего, женского и мужского, сознания и подсознания. Это существенно отличает «санатану дхарма» от западноевропейской научной парадигмы, построенной на аксиоматичности и дуальности29.
Проанализировав структуру индуизма, его внутреннюю последовательность, гибкость и отсутствие строгих догм, делающих религию, подобно христианству, аксиоматичной, как и всю европейскую науку, выстроенную на этом фундаменте, мы должны обратить отдельное внимание на взаимодействие индуизма со всеми другими религиями Индии. Сама логика и специфика исторического процесса на территории Индии заставляют нас смотреть на развитие местных религий в подобном аспекте.
29 См.: Радхакришнан С. Индийская философия. М., 1956—1957.
Индуизм представляет собой такую объемную и гибкую мировоззренческую систему, что находит внутри себя место для любой другой религии. Джайнизм, возникший в древности как реформаторское учение, отрицающее касты и другие положения брахманской традиции, со временем почти слился с индуизмом. Места паломничества, посты и праздники часто совпадают с общеиндийскими. Многие джайны идентифицируют себя как «хинду». Вобрав в себя многие обычаи индуизма и восприняв его кастовую систему, джайнизм тем не менее остается независимой и самобытной религией, сохраняя и в наше время влияние на экономическую и культурную жизнь Индии.
Основные философско-религиозные понятия джайнизма — ахимса, карма, сансара и др. — являются общими и для индуизма, и для буддизма. Но при этом именно джайнская традиция отвела принципу ахимса («ненасилие», «непричинение вреда живому») центральное положение, построила весь свой этический кодекс на полном его соблюдении во всех аспектах. Часто джайнское учение даже называют религией ненасилия. Принятие принципа ахимсы в древней Индии повлияло на отказ в индуизме от кровавых жертв, освящение коров, переход индийцев в массе своей к вегетарианству. Традиционные миролюбие и терпимость индийцев — также следствие глубокой укорененности ахимсы в индийском менталитете. Именно принцип ненасилия и был с детства впитан Ганди, впоследствии став базовым принципом сатьяграхи.
Буддизм возникает именно в Индии в VI в. до н.э. Принципиальное отличие буддизма от индуизма заключается в отрицании каст, являющихся естественной и по сей день неотъемлемой частью индуизма, хотя официально, по Конституции, касты отменены. В некоторых течениях индуизма Будда даже внесен в пантеон индуистских Богов. Исторический парадокс заключается в том, что, зародившись в Индии и выполнив здесь свою важную социальную роль (например, став стержнем стратегии императора Ашоки), буддизм покоряет соседние территории и оказывается довольно скромно представлен в Индии к XX в.
Сикхи сыграли важную роль в истории современной Индии. Сикхизм — самая молодая религия Индии, однако, в отличие от индуизма, имеющая все строгие атрибуты религии. Сикхизм интересен нам с точки зрения базисных ценностей нации в том аспекте, что сикхизм отрицает кастовость и является религией, лежащей как бы между индуизмом и исламом.
Каждая из названных религий (буддизм, джайнизм, сикхизм) имеет свои четкие позиции относительно собственной
идентичности и связи с индуизмом. Христианство в современной Индии находится под пристальным взором индусских фундаменталистов. А наиболее сложные отношения были именно между радикальными индусскими и исламскими фундаменталистами, причем как в рассматриваемый нами исторический период, так и по сей день.
Несмотря на то что индийский ислам имеет свою специфику, исламская Индия оказалась под неизбежным влиянием индуизма на протяжении нескольких столетий даже на уровне социальной организации (мусульмане в Индии также имеют свои касты). Англичанам удалось оставить в истории Индии свой след, разделив Индию и Пакистан, обострив тем самым на века противоречия между представителями этих религий.
В отношении данной проблемы необходимо отметить два важнейших аспекта. С одной стороны, несмотря на жаркие споры в научной среде, мы стоим на позиции существования индийской нации, включающей в том числе и мусульман Индии. С другой стороны, необходимо отдельно говорить о сущностных корнях религиозного конфликта между мусульманами и индусами. Именно ислам играет важную роль в современной политической и социальной жизни Индии. Индо-пакистанский конфликт сегодня находится под постоянным пристальным вниманием не только властей названных государств, но и всех ведущих мировых держав и надгосударственных образований. И, несмотря на это, существует огромное количество фактов, говорящих нам о единой мировоззренческой среде.
Спор об эфемерности или реальности понятия индийской нации вряд ли может быть разрешен в рамках категорий политологии или истории. Уровень и глубина самой проблемы заставляют нас искать корни значительно глубже. Перед нами население, исторически проникнутое религиозностью, пропитанное традиционностью, не мыслящее себя отдельно от веры как таковой. Следовательно, говорить о сущностных основах индийской нации можно, только воспринимая ее как единое целое с ее историей, религиозностью и вытекающим из этого коллективным бессознательным.
Как мы отмечали выше, индуизм в первую очередь отличается гибкостью, толерантностью и открытостью, особенно если сравнивать его с догматичным, строгим и аксиоматически заданным исламом. Именно эти черты индуизма являлись определяющими на протяжении всей истории Индии, была она в данный конкретный период территориально и административно единой или нет. Не умаляя роли в объединении государства отдельных величайших правителей-мусульман в Индии,
мы все же подчеркиваем важнейшую роль мировоззрения индусов в формировании единого общества.
Предпринятый разбор основ индуизма и сопоставление их с основными положениями других религий и в первую очередь с религиозной системой индийских мусульман, строго следующих аксиоматике Корана, позволяют нам сделать вывод, что мирное и успешное сосуществование двух разновеликих религиозных общин было результатом толерантности индуизма.
Значительным отличием индуизма от христианства и ислама является отсутствие в нем четких догматов и символов веры. В христианстве и исламе неприятие догматов, их критика или толкование, отличающееся от утвержденного, расцениваются как ересь. В случае с индуизмом понятие «ересь» является бессмысленным.
В первых строках своего труда «Человек и его символы» К.Г. Юнг, идеолог и основатель теории коллективного бессознательного, приводит пример, иллюстрирующий индуизм как религию без символов веры: «один индус, посетив Великобританию, рассказывал потом своим друзьям, что англичане почитают животных. Он обнаружил в старых протестантских церквях изображения орла, льва и быка, но понятия не имел (как и многие христиане), что эти животные символизируют авторов Евангелий»30. Т.е. Юнг исходит из обычного представления о символе: «Символом же мы называем термин, название или даже образ, обладающий помимо своего общеупотребительного еще и особым дополнительным значением, несущим нечто неопределенное, неизвестное... Следовательно, символическим является такое слово или образ, значение которого выходит за рамки прямого и не поддается точному определению или о бъяснению»31.
Тезис об имманентности индуизма и его асимволичности характерен и для современных европейских исследователей: «В отличие от христианства, ислама и многих других религий мира санатана дхарма, или индуизм, — это религия, не имеющая символов веры»32.
Дуальность европейской научной мысли, а также христианства, лежащего в ее основе, проявляется, в частности, в наличии дихотомии «символ—значение». В индуизме отсутствует представление о символе, между символом и значением не может быть метафизического вакуума. Этот факт вытекает из представления об изначальной целостности и первона-
30Юнг К.!. Человек и его символы. М., 1998. С. 15.
31 Там же.
32 Suda J.P. Religions of India. 1978. P. 48.
чальном единстве в религии индусов. В мире ничто не может быть ничему противопоставлено, так как все элементы мира, в том числе и его негативные проявления, являются его частями. Кроме того, в них во всех находит свое проявление изначальная мудрость мира. Человек является частью системы, обладающей высшей мудростью. Наличие в религиозной системе представления о символе — результат расщепления целостности, при котором теряется представление о мире как гармоничном единстве. Именно на этом базировалась ограниченность англичан и их невозможность понять и ощутить потенциал «индийского чуда», созданные историей на этой горячей земле корни дальнейших экономических и политических успехов.
Проведенный анализ политики Махатмы Ганди, его идей, принципов и мировоззрения, религиозной и культурной среды, исторически сложившейся к началу XX в., приводит к выводу, что ненасильственная стратегия М.К. Ганди не могла быть реализована в той мере, в какой это в действительности демонстрирует история, если бы его политика не была построена на имманентном для данной среды материале. Имманентное (с учетом приведенной нами статистики), безусловно, является следствием и наследием индуизма.
Опыт М.К. Ганди в свете проблем
антикризисного управления
Анализ идей, действий и мировоззрения Ганди в свете поставленных нами проблем антикризисного управления (см. введение) позволяет сформулировать несколько основных выводов, могущих стать основой для их решения и требующих для практического применения дальнейшего серьезного исследования.
Во-первых, основа успеха М.К. Ганди лежала в понимании и учете роли базисных ценностей нации как крупнейшего нематериального актива. Его политическая стратегия оказалась успешной именно благодаря особой цельности этической системы, лежащей в ее основе.
Во-вторых, как лидер он отличался от многих политических деятелей современности и XX в. вообще последовательностью и честностью в воплощении на личном примере всех публично обозначаемых идей.
В-третьих, на основе и с учетом индуистского мировоззрения, имманентного ему и среде, в которой он действовал, с помощью западноевропейской рефлексии он создал и вопло-
тил в жизнь концепцию, которая позволила ему не только добиться поставленных целей ненасильственным путем, но и позволить каждой из групп-участников процесса сохранить национальную и мировоззренческую идентичность. Исходя из этого принципа он действовал и в отношении соотечественников, и в отношении врага в лице Британской империи. А в основе практики его действий лежал принцип диалога, который неразрывно связан для Ганди с понятием компромисса. Именно компромисс становится для Ганди выше конкретных цифр в переговорах и договоренностях. Этот принцип ни в коем случае не противоречит юридической точности и строгости, присущей Ганди. Все объясняется тем, что при всей важности государственных законов законы Бога оказываются важнее.
В-четвертых, основным принципом, требующим внимания в свете сегодняшнего кризиса и роли традиционных ценностей в сложных глобализационных процессах, особенно интересно, что разрешить кризис в его экономическом аспекте удалось именно за счет комплексности принятых мер, т.е. не ограниченных экономическим инструментарием. Современное положение Индии в мире спустя более 60 лет после обретения независимости демонстрирует нам успех, случившийся во многом на основе заложенного в годы национально-освободительной борьбы потенциала развития. Власти Британии не только пытались оставить Индию в максимально ослабленном положении, разделив ее по религиозному признаку, но и не верили в возможность ее эффективного развития как свободного от Империи государства.
Таким образом, Ганди не только увидел природу данного кризиса, создал и претворил в жизнь на основе этого видения политическую кампанию, напрямую связанную с его личным примером в воплощении и реализации всех теоретически обоснованных идей, но и дал миру принципиально новый механизм решения проблем и конфликтов, которые даже не имели определения в рамках научных парадигм того времени.
Вместе с тем стоит отметить, что хотя освобождение Индии действительно было его главной политической целью, оно вовсе не являлось его единственной целью вообще. Ганди мечтал о совершенствовании человеческой природы. Стоит повторить, что это совершенствование в его понимании возможно только через каждого конкретного человека. Он сам никогда не пытался менять личность искусственно, тем более он не боролся с самой личностью. Объектом внимания Ганди в каждом человеке становятся его поступки. Он не был против сотрудничества и диалога с любой цивилизацией на планете, одна-
ко он четко знал, каковы должны были бы быть инструменты такого взаимодействия. Ради этого развития человечества он был готов на многие жертвы. Главное, что, по его мнению, требовало пристального внимания и было священно — это те ценности, которыми история наградила каждое конкретное человеческое сообщество и, что не менее важно, его каждого конкретного представителя.
Для нас важно понимать, что происходящее на наших глазах проникновение Востока на Запад (уже после того, как несостоятельная в объяснении этого явления европейская наука сделала возможной несколько веков назад экспансию Запада на Восток) есть необходимый этап на пути выстраивания новой методологической системы, которая позволит, независимо от языковых и культурных ограничений, на стыке двух цивилизаций, с учетом взаимовлияния двух мировоззренческих систем, придти к появлению имманентной самой природе познания новой методологии, помогающей приблизиться к решению главных на сегодня задач, связанных с прогнозированием как в антикризисном управлении, так и за его пределами33.
В условиях интеграции мировых сообществ базисные ценности нации становятся не только материалом для построения эффективных политических и управленческих стратегий, но в первую очередь позволяют всем акторам, участвующим в глобализации, включаться в этот процесс с четкой культурной, исторической и мировоззренческой самоиндентификацией, что является залогом не только правильного течения интеграционных процессов, но и сохранения национального самосознания. Только на основе подобного подхода возможен открытый диалог цивилизаций, культур и сообществ, способствующий эффективному решению надгосударственных и национальных проблем, от которых часто зависит общий вектор развития человечества как совокупности конкретных индивидуумов, наделенных культурной, религиозной и национальной идентичностью. Созданный на основе индуистского мировоззрения политический универсализм Ганди является примером диалога западной и восточной цивилизаций, слаженной работы левого и правого полушарий единого мирового сознания, развития человека и человечества в целом.
33Например, С.Н.Жаров в своей работе «Трансцендентное в онтологических структурах философии и науки» комментирует: «Мы должны не только проникнуться восточными интуициями, но и дать им вступить в диалог с современной западной рефлексией».
Список литературы
Антонова К.А., Бонгард-Левин Т.М., Котовский Г.Г. История Индии. М., 1973.
Белокреницкий В.Я., Москаленко В.Н., Шаумян Т.Л. Южная Азия в мировой политике. М., 2003.
Бовдунов А. Традиционные ценности — средство оздоровления мировой политики и экономики. 07.06.2009 // http://geopolitica.ru/Ar-ticles/621/
Уилсон Р. Исламский банкинг — шанс на будущее или угроза. 26.01.2007 // http://news.invictory.org/issue10029.html/
Бланшар О. Доклад МВФ: новая макроэкономическая политика. 17.02.2010 // http://slon.ru/articles/272338/?sphrase_id=5381
Вебер М. Протестантская этика и дух капитализма. Избранное. М., 2006.
Ганди М.К.Моя жизнь. М., 1969.
Жаров С.Н. Трансцендентное в онтологических структурах философии и науки. Воронеж, 2007.
Клюев Б.И. Религия и конфликт в Индии. М., 2002.
Радхакришнан С. Индийская философия. Т. 1—2. М., 1956—1957.
Рыбаков Р.Б. Возвращение Махатмы Ганди. М., 2008.
Сен А. Развитие как свобода. М., 2009.
Хорос В.Г. Взлет по-индийски // Мировая экономика и международные отношения. 2009. № 3.
Юнг К.Г. Человек и его символы. М., 1998.
Baren R. Gandhi's Campaign against Untouchability. 1933—1934. 1996.
Fink S. Crisis management: planning for the inevitable. 1986, 2002.
Gandhi M.K. Hind Swaraj or Indian Home Rule. 1938.
Goldman Sachs India. Global economics paper N 169. 2008. June 16.
Mitroff /./.Managing crisis before they happen: what every executive and manager needs to know about crisis management. N.Y., 2000.
Myrda G. Asian drama: an inquiry into the poverty of nations. 1968.
Orwell G. Shooting an Elephant and Other Essays. L., 1950.
Sen A. The Argumentative Indian. L., 2005.
Suda J.P. Religions of India. L., 1978.
