CC BY
84
5.9. ОПЫТ КРИМИНАЛИЗАЦИИ ДЕЯНИЙ, СВЯЗАННЫХ С НЕИСПОЛНЕНИЕМ СУДЕБНЫХ АКТОВ ПО ГРАЖДАНСКИМ ДЕЛАМ, В СТРАНАХ СНГ И БАЛТИИ
Вороной В.В., соискатель кафедры уголовного права и криминологии Кубанский государственный университет
Перейти на Гпавное МЕНЮ
Вернуться к СОДЕРЖАНИЮ
Аннотация. В данной статье проводится сравнительноправовой анализ законодательства стран СНГ и Балтии об уголовной ответственности за неисполнение судебного акта по гражданским делам. По его результатам осуществлено обобщение позитивного опыта криминализации указанного деяния, а также определены пути дальнейшего совершенствования УК РФ.
Ключевые слова: судебный акт по гражданским делам, неисполнение, алиментные обязательства, кредитные обязательства, уголовно-правовая охрана.
Обращаясь к опыту уголовно-правовой охраны общественных отношений в сфере исполнения судебных актов по гражданским делам в странах СНГ и Балтии, можно установить ряд общих и отличительных черт.
Если говорить в целом, то в большинстве указанных стран закреплена сходная система соответствующих запретительных норм. Как и в УК РФ, она представляет собой «триумвират» преступлений, объектами которых выступают:
1) общественные отношения, обеспечивающие нормальное функционирование системы правосудия, а также органов, исполняющих судебные акты;
2) общественные отношения в сфере обеспечения алиментных обязательств;
3) общественные отношения в сфере кредитования экономических субъектов.
Иными словами, как правило, выделяется общая и специальные нормы, направленные на уголовноправовое обеспечение исполнения судебных актов по гражданским делам. Однако из этого правила есть и исключения. Так, ряд государств, в частности, Украина, Литовская республика и Эстонская республика отказались от установления уголовной ответственности за уклонение от исполнения кредитных обязательств. В УК названных стран статьи, подобной ст. 177 УК РФ, не содержится.
Все анализируемые кодексы предусматривают главу, объединяющую преступления, посягающие на общественные отношения в сфере функционирования судебной власти и обеспечения исполнения судебных актов. В подавляющем большинстве УК, действующих на постсоветском пространстве, в том числе и в УК РФ, эта глава имеет наименование «Преступления против правосудия». Только казахский законодатель дает более широкое и, как представляется, более точное название данной главе - «Преступления против правосудия и порядка исполнения наказаний». В любом случае в рамках такой главы традиционно выделяется норма, устанавливающая уголовную ответственность за неисполнение судебного акта (ст. 306 УК Азербайджанской республики, ст. 423 УК Республики Беларусь, ст. 381 УК
Грузии, ст. 362 УК Республики Казахстан, ст. 338 УК Кыргызской республики, ст. 296 УК Латвийской республики, ст. 244 УК Литовской республики, ст. 320 УК Республики Молдова, ст. 363 УК Республики Таджикистан, ст. 383 УК Украины, ст. 232 УК Республики Узбекистан, ст. 1762 УК Эстонской республики).
Однако изучение диспозиций перечисленных статей позволяет выявить отдельные особенности в их содержании. Речь идет, прежде всего, о различной трактовке предмета обозначенного преступления. Так, в Уголовных кодексах Российской Федерации, Азербайджанской республики, Республики Беларусь, Республики Казахстан, Кыргызской республики и Республики Таджикистан в таком качестве выступают приговор суда, решение суда или иной судебный акт. Более обобщенную формулировку в этой связи можно найти в УК Республики Молдова («решение судебной инстанции») и в УК Эстонской республики («приговор или решение суда»), более конкретизированную - в УК Украины («приговор, решение, определение, постановление суда») и УК Республики Узбекистан («приговор, решение, определение или постановление суда или судьи»). На наш взгляд, предпочтительнее по данному вопросу выглядит позиция большинства из указанных государств, так как она сочетает в себе преимущества абстрактноказуистического способа изложения нормативного материала: максимальный охват возможных случаев из практики и доступность для понимания на правоприменительном уровне.
В контексте сказанного особый интерес вызывает ч. 3 ст. 382 УК Украины, которая предусматривает уголовную ответственность должностного лица за умышленное невыполнение решения Европейского суда по правам человека. Аналогичная норма отсутствует в законодательстве других стран СНГ и Балтии. По своему содержанию эта норма представляет собой скорее политическую декларацию, которая подтверждает курс руководства Украины на сближение с Европейским Союзом. Она не вписывается в систему внутригосударственного законодательства, так как Европейский суд по правам человека не является частью национальной судебной системы Украины. Поэтому сам факт появления подобных норм выглядит искусственным. Думается, что отношения того или иного государства с международными организациями должны регулироваться в рамках двусторонних или многосторонних договоров.
Что касается объективной стороны рассматриваемого преступления, то она обычно выражается в неисполнении или в воспрепятствовании исполнению вступившего в законную силу судебного акта. Лишь эстонский законодатель ограничивает объективную сторону данного преступления, сводя ее только к неисполнению приговора или решения суда. С этим вряд ли можно согласиться, так как зачастую деяния, направленные на воспрепятствование исполнению судебных актов, причиняют не меньший, а даже больший вред охраняемым общественным отношениям. Нередко, они свидетельствуют о коррупционных связях должностных лиц.
Явно выраженный унифицированный подход прослеживается и при описании субъективной стороны анализируемого преступления. Последняя единодушно характеризуется умышленной формой вины.
Наибольшие расхождения наблюдаются при закреплении признаков субъекта названного преступления. В большинстве случаев таким статусом наделяется должностное лицо. Однако, ряд государств подходят к решению этого вопроса более дифференцированно. Так, в ст. 306.1 УК Азербайджанской республики преду-
Пробелы в российском законодательстве
1'2009
смотрен общий субъект данного преступления, а в ст. 306.2 - специальный (должностное лицо). Аналогичным образом поступили казахский и молдавский законодатели. В ч. 1 ст. 362 УК Республики Казахстан предусмотрен общий субъект, а в ч. 2 этой же статьи - специальный (представитель власти, государственный служащий, служащий органа местного самоуправления, служащий государственного учреждения, коммерческой или иной организации). В ч. 1 ст. 320 УК Республики Молдова субъект - частное лицо, а в ч. 2 ст. 320 -должностное лицо либо представитель власти, государственный служащий, служащий органа местного самоуправления, а равно служащий государственного учреждения, коммерческой или иной организации. Спецификой отличается уголовное законодательство стран Балтии, предусматривающие ответственность только общего субъекта неисполнения судебного акта по гражданским делам.
Как уже упоминалось, вторую группу преступлений, связанных с неисполнением судебного акта, образуют посягательства на общественные отношения в сфере алиментных обязательств. В целом их содержание сходно с положениями, закрепленными в ст. 157 УК РФ. Однако, в отличие от позиции российского, а также азербайджанского и белорусского законодателей в УК ряда стран СНГ и Балтии ответственность родителей и детей предусматривается не в одной, а в разных статьях кодекса. Так, ст. 162 УК Республики Кыргызстан устанавливает уголовную ответственность родителей за злостное уклонение от уплаты по решению суда или постановлению судьи средств на содержание несовершеннолетних либо совершеннолетних, но нетрудоспособных и нуждающихся в материальной помощи детей, а ст. 163 этого же кодекса - уголовную ответственность в отношении детей, уклоняющихся от содержания своих нетрудоспособных и нуждающихся в помощи родителей. Аналогично решается данный вопрос в УК Украины (ст. 164 и 165), УК Республики Таджикистан (ст. 177 и 178), УК Республики Узбекистан (ст. 122 и 123) и УК Эстонской республики (ст. 121 и 122). Особой спецификой в этом плане обладает УК Литовской республики, ст. 164 которого предусматривает уголовную ответственность только в отношении лиц, уклоняющихся от обязанности содержать по решению суда несовершеннолетнего или предоставлять средства на его содержание, либо предоставлять иную материальную помощь несовершеннолетнему. Иными словами, вне зоны уголовно-правового запрета здесь осталось уклонение совершеннолетних трудоспособных детей от уплаты по решению суда средств на содержание нетрудоспособных родителей. В отдельных случаях криминализация такого рода поведения ставится в зависимость от наличия дополнительных признаков: престарелого возраста родителей (ст. 122 УК Эстонской республики) или их нуждаемости в материальной помощи (ст. 123 УК Республики Узбекистан, ст. 163 УК Республики Кыргызстан, ст. 175 УК Республики Беларусь). Не имеет вообще аналогов ст. 140 УК Республики Казахстан, устанавливающая уголовную ответственность за уклонение от уплаты по решению суда средств на содержание нетрудоспособного и нуждающегося в материальной помощи супруга (супруги). Наконец, в отличие от УК РФ, в Уголовных кодексах Республики Узбекистан (ст. 122 и 123), Республики Казахстан (ст. 136 и 140), Республики Беларусь (ст. 175) и Республики Таджикистан (ст. 177 и 178) содержится законодательная расшифровка такого признака данного преступления как «злостность», которая определяется продолжительностью уклонения от
выполнения алиментных обязательств на протяжении трех месяцев.
Подобный подход законодателя является более предпочтительным, так как позволяет снизить уровень субъективизма при установлении факта злостности в процессе уклонения от выполнения алиментных обязательств.
Третья группа норм, предусматривающих уголовную ответственность за неисполнение судебного акта по гражданским делам, связана с воспрепятствованием законной предпринимательской или иной деятельности и уклонением от погашения кредиторской задолженности. Следует отметить, что статьи, аналогичные ст. 169 и ст. 177 УК РФ, предусмотрены далеко не во всех УК стран СНГ и Балтии. Так, в уголовном законодательстве Латвийской республики, Литовской республики, Эстонской республики и Республики Узбекистан не криминализировано воспрепятствование законной предпринимательской деятельности. В других государствах установлена уголовная ответственность за подобные деяния, но, в отличие от УК РФ, в соответствующих статьях при описании объективной стороны преступления не содержится указание на воспрепятствование законной предпринимательской деятельности в нарушение вступившего в законную силу судебного акта. Эта позиция нашла отражение в Уголовных кодексах Грузии (ст. 190), Республики Беларусь (ст. 232), Республики Казахстан (ст.189), Украины (ст. 206). Вместе с тем такой квалифицирующий признак как воспрепятствование законной предпринимательской деятельности в нарушение вступившего в законную силу судебного акта предусмотрен в УК Азербайджанской республики (ст. 190.2), УК Республики Таджикистан (п. «а» ч. 2 ст. 258), а также в УК Кыргызской республики (ч.2 ст. 178). Его формулировка идентична содержанию ч. 2 ст. 169 УК РФ.
Что касается ответственности за уклонение от погашения кредиторской задолженности, то она закреплена, в частности, в УК Азербайджанской республики (ст. 196), УК Республики Беларусь (ст. 242), УК Кыргызской республики (ст. 186) и УК Республики Таджикистан (ст. 266).
Объективная сторона рассматриваемого преступления сформулирована подобно тому как это сделано в ст. 177 УК РФ и существенных отличий не имеет. Разнится лишь размер ущерба, с причинением которого законодатель связывает возможность привлечения к уголовной ответственности. Так, в соответствии со ст. 196.1 УК Азербайджанской республики уголовная ответственность наступает за уклонение от погашения кредиторской задолженности начиная уже с причинения не крупного, а значительного ущерба. В УК Республики Беларусь (ст. 242) возможность привлечения к уголовной ответственности за указанные деяния ставится в зависимость от наличия возможности выполнить обязанность по погашению кредиторской задолженности. Далеко не во всех УК названных стран содержится указание на злостный характер содеянного.
Помимо руководителя организации или гражданина (ст. 177 УК РФ, ст. 196 УК Азербайджанской республики, ст. 186 УК Кыргызской республики) субъектом рассматриваемого преступления признается также индивидуальный предприниматель (ст. 266 УК Республики Таджикистан, ст. 186 УК Республики Беларусь) и юридическое лицо (ст. 186 УК Республики Беларусь).
Подводя итог проведенному компаративистскому анализу, можно сформулировать ряд выводов.
1. Уголовные кодексы стран СНГ и Балтии имеют сходную систему преступлений, связанных с неисполнением судебных актов по гражданским делам, которая образуется из общей нормы и двух групп специальных норм.
2. Наибольшей спецификой в законодательном описании указанных преступлений обладают Уголовные кодексы Республики Казахстан, Украины и стран Балтии.
3. С точки зрения перспектив дальнейшего совершенствования УК РФ к позитивному опыту уголовного законотворчества названных государств следует отнести:
- возможность избрания для главы 31 УК РФ более точного наименования - «Преступления против правосудия и порядка исполнения наказаний» (УК Республики Казахстана);
- дифференцированный подход к определению субъекта неисполнения судебного акта посредством выделения в его рамках не только общего, но и специального видов, т. е. указание в этом качестве должностного лица; государственного служащего; служащего государственного учреждения; служащего органа местного самоуправления, коммерческой или иной организации (УК Республики Казахстан, УК Азербайджанской республики, УК Республики Молдова);
- установление уголовно-правового запрета на уклонение от уплаты по решению суда средств на содержание нетрудоспособного и нуждающегося в материальной помощи супруга (супруги) (УК Республики Казахстан);
- придание формализованного характера оценочному признаку «злостность» при уклонении от погашения кредиторской задолженности и неисполнении судебного акта по гражданским делам (УК Республики Казахстан, УК Республики Узбекистан, УК Республики Беларусь, УК Республики Таджикистан);
- расширение круга субъектов уклонения от погашения кредиторской задолженности за счет отнесения к ним индивидуальных предпринимателей и юридических лиц (УК Республики Беларусь).
Список литературы:
1. Уголовный кодекс Азербайджанской Республики / Науч. ред. и предисл. И.М. Рагимова; Пер. с азерб. Б.Э. Аббасова. СПб., 2001.
2. Уголовный кодекс Грузии / Науч. ред. З.К. Бигвава. Вступ. ст. В.И. Михайлова. Обзорн. ст. О. Гамкрелидзе. Пер. с груз. И. Мериджанашвили. СПб., 2002.
3. Уголовный кодекс Кыргызской Республики / Науч. ред. и предисл. А.П. Стуканова, П.Ю. Константинова. Текст официальный. СПб., 2002.
4. Уголовный кодекс Республики Беларусь / Науч. ред. и предисл. Б.В. Волженкина. Обзорн. ст. А.В. Баркова. СПб., 2001.
5. Уголовный кодекс Республики Казахстан: Закон Республики Казахстан от 16 июля 1997 г. № 167 / Науч. ред. и предисл. И.И Рогова. СПб., 2001.
6. Уголовный кодекс Республики Молдова. Вступ. ст. А.И. Лукашова. Текст официальный. СПб., 2003.
7. Уголовный кодекс Республики Таджикистан / Науч. ред. и предисл. А.В. Федорова. СПб., 2002.
8. Уголовный кодекс Республики Узбекистан: С изм. и доп. на 15 июля 2001 г. Вступ. ст. М.Х. Рустамбае-ва, А.С. Якубова, З.Х. Гулямова. СПб., 2001.
9. Уголовный кодекс Украины / Науч. ред. и предисл. В.Я. Тация и В.В. Сташиса; Пер. с укр. В.Ю. Гиленченко. СПб., 2001.
10. Уголовный кодекс Латвийской Республики / Науч. ред. и вступ. ст. А.И. Лукашова и Э.А. Саркисовой; Пер. с лат. А.И. Лукашова. СПб., 2001.
11. Уголовный кодекс Литовской Республики / Науч. ред. В. Й. Павилониса; Предисл. Н.И. Мацнева. Вступ. ст. В. Павилониса, А. Абрамавичюса, А. Дракшекс. Пер. с лит. В.П. Казанскене. СПб., 2002.
12. Уголовный кодекс Эстонской Республики / Науч. ред. и пер. с эст. В.В. Запевалова; Вступ. ст. Н.И. Мацнева. СПб., 2001.
Рецензия.
В рецензируемой статье автор впервые осуществил компаративистское исследование законодательства отдельных стран СНГ и Балтии об уголовной ответственности за неисполнение судебных актов по гражданским делам. В ней проведена систематизация соответствующих норм зарубежного законодательства, представлена авторская оценка их содержания.
Проведенный сопоставительный анализ позволил автору выявить позитивный опыт уголовного законотворчества указанных государств и сформулировать ряд заслуживающих пристального внимания выводов о путях совершенствования УК РФ в обозримом будущем.
Учитывая все изложенное, можно заключить, что рецензируемая статья В.В. Вороного подготовлена на должном научно-практическом уровне и поэтому может быть рекомендована к опубликованию.
Научный руководитель: д.ю.н.,
профессор В. П. Коняхин
