CC BY
23
Калина Мичева-Пейчева
(Институт болгарского языка БАН, София)
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских произведениях
Abstract:
Micheva-Pejcheva K. Opposition own - somebody else's in the classic Ancient Bulgarian literature.
Through the binary oppositions might be developed entire analysis - diachronic or synchronic, of the cultural and language phenomena. The opposition o.'s own - somebody else's lies amongst the basic binary oppositions. In my study I have committed with the following tasks: to present how the o.'s own - somebody else's (thing) show the specificity of Ancient Bulgarian literature; to analyse the correlation between both components of the opposition; to find the reason for it to be assymetric. The study tries to give answers to the issues, related with the characteristics of the opposition, namely in the selected texts, to define the reasons for occurence of new synonimic lines, to give a new perception of the postulated border between o.'s own - somebody else's. The apporoach to the problem shall be realized through analysis of the various cultural codes, upon which it is made the original separation of o.'s own - somebody else's.
Ключевые слова: этнолингвистика, лексической семантики, бинарные оппозиции, оппозиция свой - чужой, культурный код, концепт.
Лингвистическая традиция рассмотрения анализируемых объектов как членов оппозиции опирается на типологическую характеристику оппозиций, рассмотренную в ряде трудов Н. Трубецкого и изложенную последовательно в «Основах фонологии»1. Идеи Н. С. Трубецкого были развиты последователями структурализма в различных гуманитарных областях знаний, в основном, в языкознании. Они нашли приложение в психолингвистических разработках, в том числе, Е. Герганова: «Наиболее типичными противоположностями являются бинарные оппозиции, в которых один член оппозиции представляет один полюс некоторого признака, свойства, характеристики, а другой - противоположный полюс. Данная биполярность проявляется на различных уровнях. В области лексической семантики это пары антонимов, например высокий - низкий, длинный - короткий, гладкий - шероховатый и др.»2. В конце XX и начале XXI века бинарная модель становится основополагающей в этнолингвистических исследованиях Н. И. Толстого и С. М. Толстой. По мнению С. М. Толстой, семантические оппозиции - «это один из основных механизмов содержательного плана культурной традиции, организующий, упорядочивающий и структурирующий набор единиц символического языка
132
К. Мичева-Пейчева
культуры, определяющий основные параметры символизации и оценки
3
реалий внешнего мира и самого человека» .
На основе бинарных оппозиций может быть проведен целостный (как синхронический, так и диахронический) анализ культурных и языковых феноменов. В то же время, каждая культурная традиция создает свою специфическую иерархию оппозиций, в которой отражаются национальные культурные устои и ценности.
В русской, польской и болгарской этнолингвистике и лингвокультурологии в исследованиях, посвященных семантическим оппозициям, в качестве основных называются: мужской - женский, правый -левый, свой - чужой, четный - нечетный, верх - низ4; верх - низ, высоко - низко, белое -черное, темное - светлое, день - ночь, мужское - женское5; видимый - невидимый, внешний -внутренний, белый - черный, чистый - грязный, сухой - мокрый, целый - начатый, первый -последний, здоровый - больной, живой - мертвый6 ; хаос - космос, порядок - беспорядок, чистота - нечистота7; положительное - отрицательное, хорошее - плохое, правое - левое, мужчина - женщина, день - ночь, жизнь - смерть8; свое - чужое, добро - зло, хорошее -плохое, чистое - нечистое9. В балканском мировоззрении основополагающей оппозицией является оппозиция свое - чужое, которая коррелирует с оппозициями внутреннее - внешнее, близкое - далекое, положительное - отрицательное10.
Следовательно, оппозиция свой - чужой является одной из базовых бинарных оппозиций. Она прямо или косвенно присутствует во всех указанных исследованиях. Противопоставление внешнего и внутреннего, хаоса и космоса, чистоты и нечистоты коррелирует с оппозицией свой -чужой. В соответствии с теорией В. Н. Топорова и В. В. Иванова, реконструкция древних религиозных славянских систем и в частности на уровне официального пантеона 1-Я8 может быть исключительно точной, при этом структура определяется рядом значимых противопоставлений, которые являются универсальными для всех систем этого типа. Основной принцип противопоставления, по мнению авторов, - отношение коллектива, положительное или отрицательное. Ученые выделяют четыре вида оппозиций:
1. Противопоставления, связанные с наиболее обобщенными и абстрактными характеристиками, нелокализованными во времени и пространстве: счастье - несчастье, жизнь - смерть, четное - нечетное.
2. Противопоставления, связанные с пространством: правый - левый, верх - низ, земля - небо, восток - запад, север - юг.
3. Противопоставления, связанные со временем: день - ночь, солнце -луна, а также более специфические: белый - черный, светлый - темный.
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
133
4. Противопоставления, характеризующие социальные отношения в
широком смысле: свой - чужой, близкий - дальний, мужской - женский, старый - молодой и т.д.
По мнению В. Н. Топорова и В. В. Иванова, все исследованные оппозиции с ритуальной точки зрения обобщаются в противопоставлении сакральное - профанное. Данная оппозиция, определенная как наиболее значимая, напрямую связана с оппозицией свой - чужой (обуславливает ее и обусловлена ей). Несомненно, сакральное связано со своим как в пространственном, так и в духовном плане и, соответственно, профанное соотносится с чужим, неусвоенным, незнакомым, нерегламентированным.
Н. И. Толстой считает, что бинарные оппозиции могут быть исследованы и в отдельно взятой культурной традиции, связанной с одним этносом. Именно в этом контексте проводится и данное исследование оппозиции свой - чужой в классических древнеболгарских произведениях.
Древнеболгарский язык (в русской лингвистической традиции и «старославянский») возникает в IX веке как результат переводческой и творческой деятельности святых братьев Кирилла и Мефодия, их учеников и последователей на территории Болгарии во время правления князя Бориса и царя Симеона. На этом языке, который по своей этнической принадлежности является болгарским, а по функции - общеславянским, так как в определенные периоды времени используется моравскими, паннонскими славянами, болгарами, русами, украинцами, сербами и хорватами, создается большое количество памятников. Большая их часть сохранилась только в более поздних списках. Наше исследование опирается только на классические древнеболгарские памятники, созданные или переписанные в Х-Х1 веке. Использована полная эксцерпция материала из Архива Словаря древнеболгарского языка11 в Секции истории болгарского языка при Институте болгарского языка Болгарской академии наук.
Семантические реализации оппозиции свой - чужой прослеживаются в следующих произведениях, которые процитированы с использованием соответствующих сокращений:
Мариинское евангелие - М; Зографское евангелие - З; Ассеманиево евангелие - А; Саввина книга - СК; Синайская псалтырь - СП; Синайский евхологий - СЕ; Синайский служебник - СС; Сборник Клоца - К; Супрасальская рукопись - С; Енинский апостол - Е.
Процитированные в данном исследовании примеры не претендуют на исчерпываемость. Их цель - проиллюстрировать наиболее значимые проявления оппозиции свой - чужой в классических древнеболгарских произведениях. Контексты подобраны таким образом, чтобы представить как традиционное употребление концептов чужой и свой, так и менее характерные реализации данной оппозиции. Существует множество
134
К. Мичева-Пейчева
примеров перехода своего в чужое и обратно. Так создаются два пограничных субъекта - «свой среди чужих» и «чужой среди своих», которые завершают и, в то же время, разворачивают разноликий и многослойный портрет представления о своем и чужом, своем в чужом и чужом в своем.
В рамках данного исследования предполагается решить следующие задачи: показать, каким образом концепты свое и чужое подчеркивают специфику древнеболгарских памятников; анализировать соотношение двух компонентов оппозиции; выявить причины асимметричности оппозиции. В исследовании предпринимается попытка ответить на вопросы, связанные с характеристиками оппозиции именно в подобранных текстах, определить причины появления новых синонимических рядов, дать новое осмысление установленной границы между своим и чужим. Подход к проблеме будет реализован посредством анализа различных культурных кодов, через которые преломляется исконное разделение на свое и чужое. Принимается следующая дефиниция термина «культурный код»: «культурный код - это система знаков материального и духовного мира, ставших носителями культурных смыслов»12. По мнению авторов, наиболее универсальным кодом в семиотике является языковой код. Культурные коды делятся на два вида: вербальные и невербальные. Все рассматриваемые далее коды принадлежат к первому виду.
Оппозиция свой - чужой имеет свои материальные и духовные аспекты, именно это мотивирует выбор культурного кода как основной структурирующей единицы исследования. Оппозиция реализуется во многих культурных кодах, среди которых наиболее значимыми являются следующие: телесный, вещественный, животный, архитектурный, антропогенный, духовно-религиозный, временной, пространственный код. Для большей ясности сначала будет рассмотрена культурная парадигма своего, которая представлена более широко и более развита в данном историко-языковом контексте.
В.Н. Топоров13 приходит к выводу, что семантика глагола усваивать мотивируется притяжательным местоимением свой. Человек усваивает действительность, превращая ее в свою. В зависимости от степени обязательности притяжательных отношений между субъектом и объектом мы регистрируем два вида посессивности - отчуждаемая (ОП) и неотчуждаемая (НП). Первая характеризует отношение между человеком и предметами материального мира. При отчуждаемой поссесивности собственность может переходить от одного посессора к другому. Неотчуждаемая поссесивность внутренне присуща человеку и определяет параметры его материальной и духовной сущности. К неотчуждаемой
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
135
поссесивности относятся физические характеристики и части человеческого тела, то есть телесный код своего, а также эмоциональная, интеллектуальная и социальная жизнь человека, которые участвуют в структурировании идейно-религиозного кода; а также взаимоотношения в различных сферах -профессиональной, социальной, родственной, которые формируют антропогенный код.
По причине большого разнообразия отношений, качеств и объектов выделяется несколько видов притяжательных отношений, которые формируют категорию НП, при этом все они засвидетельствованы при реализации своего.
1. Реальная притяжательность. Связана с теми сущностями, которыми индивид располагает и которые не могут стать чужой собственностью, например: мысли, глаза, сердце, а также с качествами, которыми он наделен: смелость, честность, преданность и т.д.
2. Псевдопритяжательность. Формально она выражается теми же языковыми средствами, что и реальная, но характеризует человеческие взаимоотношения несимметричного характера. Данная лексическая группа состоит из коррелирующих пар, в которых один член является доминирующим, а другой - подчиненным: дети - родители, хозяин - раб и др. Важно отметить, что отношение притяжания и отношение принадлежности выражаются однотипно в формальном плане - свои дети и свои родители.
3. Рефлексивная притяжательность (или в терминологии В. Н. Топорова взаимопринадлежность). Здесь посессор является и владеющим и владеемым одновременно. В данную категорию входят: супруга, сосед, спутник, друг и т.н.
4. Реверсивная притяжательность. К этой категории относятся те посессивные отношения, при которых личность - посессор в плане высказывания, но на самом деле она сама является объектом притяжания. Данная категория имеет место в тех случаях, когда человек является частью данной группы, общности, нации, которую называет своей, несмотря на то что сам к ней принадлежит - свой (мой) город, свое (мое) Отечество.
В Словаре Н. Герова14 дается следующее толкование лексемы свой -'который принадлежит кому-либо', а вторым значением дается 'нечто свое, родственник, близкий знакомый, большой друг'. Одними из первых синонимов даются прилагательные 'личный, собственный'. Подобным образом толкуется свой и в современных словарях болгарского языка: 1. который принадлежит лицу или предмету - исполнителю действия; 2. который является родным, рожденным, настоящим; 3. который является очень близким родственником или членом семьи; 4. как сущ. близкий,
136
К. Мичева-Пейчева
родственник; 5. как сущ. все, что принадлежит кому-либо15. Следовательно, принадлежность является одним из наиболее важных аспектов положительного члена оппозиции.
И в классических древнеболгарских произведениях свое имеет материальные измерения, реализующиеся как в вещественном, так и в животном культурном коде. В рассмотренных нами примерах встречается большое количество предметов, принадлежащих индивиду и называемых своими - ножь, мружа, водоносъ, риза, плодъ, свутильникъ и др., а также животных - овца, скотъ, стадо, волъ. В большинстве случаев речь идет не просто о притяжании, данное притяжание включено в некий мифологизированный контекст, сотканный из притч и преданий. То есть, так или иначе, свое, хоть и материально, реализуется на одном метауровне, оно одухотворено и окружено ритуалами.
Вещественный код вербализуется, переходя из реальной жизни во внебытийный пересказ притчи о небесных девах, притчи о собственнике овец и наемнике, притчи о дереве и плоде.
а м©дрыа приаш- |j олу|. |j въ със©духъ свутильникы своими - 3 Мт 25.4
а на|мьникъ |же нустъ пастырь, емуже не с©тъ овьц- своа. видитъ влька гр-д©шта. |j
оставлуетъ овьц- и бугаетъ - 3 Йо 10.12
всуко убо друво отъ плода своего пазнает с- - 3 Лк 6.44
В притче об овцах четко прослеживается отношение к своему и чужому - наемник считает овец чужими, поэтому не готов жертвовать собой ради них, они не принадлежат к его пространству своего, поэтому они не подлежат защите. Притча о дереве и плоде отражена в болгарской поговорке: «Всяко дърво се познава по плода» («Каждое дерево познается по плоду его») и перефразирована в другой поговорке: «Крушата не пада по далече от дървото» (дословный перевод: «Груша не падает далеко от дерева», соответствие: «Яблочко от яблоньки недалеко падает»). Плод воспринимается как эманация своего, его лицо, его сущность, но и его продолжение.
В текстах классических древнеболгарских произведений вещественный код своего связывается с духовно-религиозным, например: словами Иисуса, который предрекает, что тот, кто достает нож, тот от ножа и умирает; обычаем постилать одежды по пути Иисуса; Христовой молитвой о спасении его стада (христиан).
тъгда гТла ему иzс. възврати ножь свои въ свое мусто. вси бо приемъши ножь, ножемь погыбн©тъ - 3 Мт 26.52
|д©штю же ему. постилаах© ризы своа по п©ти - 3Лк 19.32 млТтво© твое© спТси стадо свое. от въсуко- буды - Е 21а 16
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
137
Вещественный код переосмыслен, речь не идет только о своем собственном ноже, а о его роли в определении судьбы, в возможности благодаря ему спастись, послушав слова Иисуса, или погибнуть, когда свой нож покинет свое место и будет испачкан. Здесь идет речь о духовном выборе между гневом и смирением, послушанием и своеволием, сохранением целостности своего и утвержденного - своего ножа на своем месте - или о его разрушении, которое приведет к превращению порядка в хаос.
Во втором примере вновь появляется образ Иисуса - именно ради него человек должен пожертвовать своей рубашкой, показывая свое уважение. Эта жертва - своеобразное предоставление части самого себе в пользу Божьего сына, связывание своего вещественного мира с миром божественного. Связь между Христом и христианами красноречиво подтверждается тем фактом, что Христос считает правоверных своими, включает их в границы своего стада, того своего, что находится под божественной защитой. Об этом свидетельствуют следующие контексты: ^ уко посути геь бТъ людиА сво^хъ - З Лк 7.16 гТь бТъ... посути ^ сътвори ^збавл'енье людьмъ сво^мъ - З Лк 1.68
В Евангелии от Луки, глава 13 Христос своими словами оправдывает нарушение установленного порядка (отдыхать в субботу) во имя высокой цели - исцеления больных. Порядок должен быть переосмыслен и не должен соблюдаться слепо и лицемерно, кроме того, заботясь о христианах (как о своем стаде) Христос поступает как хороший хозяин, который в выходной день тоже напоил бы своих животных. Забота о своем характеризует как людей, так и Бога и является одним из основных постулатов социального и божественного порядка.
гТь рече. лицемури. кожьдо васъ въ с©бот©. не отърушаетъ ли своего волу. ли осъла отъ усл^и ^ ведъ напаутъ - 3 Лк 13.15
Господь присутствует в парадигме своего и у человека, но не в рамках притяжательного модуса, потому что он не может быть ситуирован в повседневном материальном понимании своего. Он является тем, кто ближе всего к сердцу. Он часть идейно-религиозной кодификации правоверных. Възлюбиши геа бzа своего отъ всего сръдьца твоего - З Лк 10.27
Сохранение своего считается большой ценностью, люди должны заботиться о своем, должны не растрачивать его, а умножать, передавать из поколения в поколение, это их щит для защиты от чужого. Вещи в данном случае не играют только роль предметов, они являются той нитью, которая гарантирует преемственность в притяжании, сохранение границ своего. мьнии сzнъ отиде на стран© далече. и ту расточи имуние свое. живы бл©дьно - М Лк 15.13, З, А, СК
138
К. Мичева-Пейчева
^ много пострадавъши отъ многъ врачевъ. ^ иждивъши вьсе свое, ^ ни едино3 польз-обрэтъши - З Мк 5.26
^ жена с©шти въ точении кръви. отъ дъвою на дес-те луто. уже врачемъ. ^здавъши вьсе имунье свое. ни отъ едного же не може ^цулути - 3 Лк. 8.43.
В каждом из трех примеров идет речь о потере своего, но разница заключается в причине этой потери. В первом случае налицо многократное отречение от своего, толкуемое с точки зрения не только вещественного кода, но и со стороны пространственного и духовно-религиозного кода. Сын покидает пространство своего, уходя «далеко», «в другую страну». Он отрекается от своих. Он отдается блудству, нарушая таким образом духовно-религиозный код своего и чистого. Он жертвует своим не во имя чего-либо, а отчуждаясь и оскверняясь.
Во второй и третьей цитатах жертва приносится с целью сохранения жизни, как способ уцелеть. Но и здесь оказывается, что свое пожертвовано напрасно, им злоупотребляет не владеющий им, а потребляющие его - в лице множества знахарей. Следовательно, данный трудный выбор -лишиться всего своего, пытаясь поправить нарушенный порядок вещей (превратить болезнь в здоровье, смерть в жизнь, плохую учась в хорошую) -оказывается неудачным. Кроме того, абсолютно закономерно в рамках официальной древнеболгарской литературы утверждается точка зрения, что не стоит жертвовать всем своим, так как это не гарантирует спасение. Этот вывод представляет ограниченность вещественного перед божественным промыслом, но также и неспособность человека изменить судьбу, претерпев лишения.
Утверждение, обратное изложенному выше, мы обнаруживаем в другом древнеболгарском тексте. В нем отречение от своего является видом отречения от материального как обязательное условие для причисления к духовно своим. Отказ от притяжания - это отказ от мира вещей и путь к своим, к ученикам Иисуса.
тако убо вьсукъ отъ васъ иже не отъречетъ с- вьсего своего имуниу. не можетъ мои быти ученикъ - М Лк 14.33, 3.
Свобода располагать своим иносказательно представлена в притче о хозяине, который нанимает работников на свой виноградник и платит одинаково первым и последним. Оказывается, что человек сам выбирает, что делать со своими вещами (выражено в субстантивации: въ своихъ ми) — он может завещать их, растратить, продать или добровольно отказаться от них во имя чего-либо. В его руках выбор - нанести урон своему или сохранить, отчудить его или защищать ценой жизни. Он хозяин своего, как и Господь Бог - хозяин небесного царства и может превратить последних в первых.
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
139
или нустъ мъну лутъ сътворити въ своихъ ми еже хой«- З' Мт 20.15.
Эта свобода позволяет человеку передать свое тому, кто мог бы обеспечить его сохранность. Хорошо, если эта передача происходит в рамках дома, семьи, домашних (в широком смысле: тех, кто обитает в одном и том же пространстве - как кровные родственники, так и слуги и рабы). В евангельской притче о розданных слугам талантах утверждается ценность не сохранения, а приумножения своего, богатства, потому что тот, кто приумножил таланты господина своего и «был верен и в самом малом», будет вознагражден.
укоже бо чТкъ отъход-. призъва своа рабы. ^ прудастъ ^мъ ^муние свое - З Мт 25.14.
Говоря о своих людях, мы имеем в виду антропогенный культурный код, те его реализации, которые выделяются как родственный код и социальный код. Родственный код содержит в себе как сами субъекты -родственников, так и взаимоотношения между этими субъектами. К ядру круга своих причисляются самые близкие родственники - мать, отец, жена, дети с их конкретными названиями, в приядерную зону попадают более дальние родственники - двоюродные братья и сестры, племянники, золовки, девери и т.д., на периферии находится род в целом, все те субъекты, которые тем или иным образом связаны кровным (прямым) или непрямым родством.
Социальный код охватывает те объекты, с которыми субъект (Я) вступает в отношения. Эти отношения могут быть равноценными, если субъект и объект занимают одинаковое положение в обществе или попадают в одну и ту же трудовую категорию. Также эти отношения могут быть и неравноценными. Возможно, субъект доминирует над объектом, является его хозяином или управителем. Другая разновидность неравноценных социальных отношений включает те случаи, когда субъект находится в подчиненной позиции по отношению к объекту.
При анализе родственного кода наряду с базовой оппозицией свой -чужой выявляется множество других бинарных оппозиций. Одним из этих основополагающих противопоставлений является противопоставление молодой - старый, которое коррелирует с парами сыновья - отцы, неопытность - мудрость и т.д. На отцов возлагается ответственность заботиться о своих сыновьях, оберегать и защищать их. Словосочетание сыновья свои может быть истолковано и в более общем смысле - те, кто являются сыновьями одной и той же земли, рода или народа. Это все, кто одинаково принадлежат и отождествляются со своим. Поэтому и в своих словах к Симону Иисус задает риторический вопрос, которым напоминает, что земные цари собирают налоги не со своих, а с чужих сыновей.
140
К. Мичева-Пейчева
иТсъ гТл-. что ти с- мни симоне цТре земъст^и от кыхъ прием«тъ дан| ли к|нъсъ. от сТновъ ли своихъ ли от тужд|хъ - З Мт 17.25, М, А
Утвержденный стереотип - молодые (сыновья) неопытны и нуждаются в протекции, а старые (отцы) опытные и мудрые - может измениться, что приводит к переосмыслению всей родовой и социальной иерархии. Оказывается, что новый век «рождает» более мудрых сыновей и таким образом изменяет порядок.
уко сТнове вука сего. м©дру^ше паче сТновъ свута. въ роду своемь с©ть - З Лк 16.8
Инверсия родственных отношений проявляется в наибольшей степени в отчуждении от ядра своих, в отречении сына от матери и отца, невестки от свекрови, родителей от детей и т.д. Свои становятся чужими, свой делает чужих своими, но и свои отрекаются от своего. В самом общем смысле идет речь об инверсии - свое становится чужим, порядок - хаосом, близкое -далеким.
въ своа приде. | свои его не при-ш- - З Йо 1.11.
придь бо чТТка на оТца своего и дъштерь на мТрь сво«. | невуст© на свекръве сво« -
З Мт 10.35.
|же не почьтетъ оТца ли мТре своеа - З Мт 15.5.
| рече сего ради оставитъ чТТкъ оТца своего и мТръ и прилупитъ с- жену своеи. А б«дете оба вь плътъ един© - З Мт 19.5.
В вышеперечисленных примерах встречается несколько вариантов отречения от своего и восприятия его как чужого: в первом случае свой идет к своим, а они отвергают его, при этом контекст относится к Иисусу Христу, который приходит как человеческий сын, а человеческий род отвергает его; во втором - дети должны отказаться от своих родителей, чтобы стать последователями Христа и сыновьями Божьими; в третьем примере нарушена одна из Божьих заповедей - «Чти отца и мать». В последнем примере обнаруживается противоположное суждение - именно Бог предписывает человеку оставить мать и отца своих и привязаться к жене своей, то есть создать новые параметры своего - как в чисто физическом, так и в духовном плане. Здесь кровное родство отступает перед новыми взаимоотношениями и в ядро семантического поля своего включается и супруга.
Наряду с противопоставлениями родственный - неродственный, близкий - далекий, выделяется еще одна бинарная оппозиция: друг - враг. Она вписывается в антропогенный код, определяется как социальное отношение, но близкая дружба характеризуется как близкое родство, даже иногда дружеская связь представляется как более сильная, чем родственная. Дружба представлена как высшая любовь, а любовь к другу вступает в противоречие с ненавистью к врагу.
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
141
вьзлюбиши подруга своего. ^ възненавидиши врагы своа - З Мт 5.43.
больше сеа любъве не ^матъ никтоже. да к°то дТш© сво« положитъ за другы своа - з
Йо 15.13
Жертва во имя друга не диктуется социальной иерархией, это имманентный выбор сердца, завет Иисуса, осмысленный как часть интимного своего. Пара друг - враг связывается с семантическими оппозициями любовь - ненависть, близкий - далекий и представляет часть исконного противопоставления свой - чужой.
Тогда как родственные отношения стабильны, статичны, социальные отношения считаются более динамичными, но и в них существует иерархичность: раб не может быть выше своего господина, а апостол - того, кто его отправил.
глТ« вамъ. нустъ рабъ бол'и гТу своего. ни аТполъ боли посълавъшаего ^ - З Йо 13.16
Тот, кто стоит выше, определяет судьбу своих подчиненных, распоряжается их жизнью. Его свои принадлежат ему. би-тъ клевруты сво-. и убива-тъ - С 107.28
слышавъ цТръ тъ разъгнува с- и посълавъ во- сво- погуби убиц- тъи- и градъ Ахъ зажеже - З Мт 22.7.
В вышеуказанных примерах идет речь о двух различных способах использовать данную принадлежность. В первом господин использует свою власть самостоятельно, чтобы наказывать и убивать. Во втором - царь приобщает своих воинов к парадигме большого своего - своей земли, своего Отечества.
В данном контексте важно проанализировать и другой культурный код своего, а именно, пространственный. У него есть свое ядро, в котором располагается дом, но свое охватывает и более крупные пространственные единицы, такие, как двор, пастбища, пашни, села, город, Отечество. Все они связаны с субъектом (Я), часть из них принадлежит ему - дом, двор, пашня, пастбище, это его частная собственность. К некоторым из них принадлежит он сам - город, село, отечество, попадая в эти сакрализованные как свои топосы наряду с остальными людьми из данного города, села, Отечества. В классических древнеболгарских произведениях данные топосы имеют соответствующие названия - свои домъ, сво- село, свои градъ, сво- отьчьстви- и субстантивированные формы въ своя, въ своя си со значением 'свой дом'.
Ядро семантического поля своего пространства - свой дом. Дом - это место, окруженное друзьями и соседями, место, где можно найти приют и которое человек делит с близкими.
^ пришьдъ въ домъ сво^. съзываетъ другы. ^ с©суды гТл- ^мъ. радуете с- съ мно« - З
Лк 15.6
142
К. Мичева-Пейчева
и гр-детъ година. | ныну приде. да разидетъ с- кождо въ своу. | мене единого оставите | нусмь единъ. уко оТць съ м±но« естъ - З Йо 16.32
В примере из Евангелия от Луки человек возвращается не просто в свой дом, он возвращается к своим - друзьям и соседям, с которыми он хочет разделить свою радость от того, что приходит от чужого в свое, и от того, что нашел свою заблудшую овцу. В примере из Евангелия от Иоанна отсутствие своих является болезненным для говорящего Иисуса, который оставлен сам в чужом пространстве, после того как все его последователи отправились в свой дом, но и там он уповает на Бога, потому что Небесный Отец повсюду и надо всеми.
Те, кто возвращается домой, испытывают огромную радость от того, что они выжили в мире чужого. Несломленные, они возвращаются в свое пространство, после того как Иисус совершил чудо и сохранил их своих. Именно защита их близких мотивирует их поверить в Господа и креститься. и възвративъше с® въ домъ. радоваш® с® въсумъ домомъ вуровав±ше гТви - С 537.13 рече ему иТс уко сТнъ твои живъ естъ. | вурова самъ и весь домъ его - М Йо 4.53, З, А
В обоих контекстах дом толкуется как нечто тождественное для домочадцев, семьи. Как место, где живут самые дорогие тебе люди, и как собирательное название всей семьи - весь домъ его. Дом - это защищенное пространство, где субъект (Я) делится своими переживаниями, невзгодами и чудесами, кроме того, это еще и место, где он будет утешен и излечен. Дом - это сакральное место, где может произойти святое таинство крещения. Дома можно показать себя уязвимым и больным, потому что там все свои.
възврати с- въ домъ твои. и повудаи елико ти сътвори бТъ - М Лк 8.39 З, А, СК. раду«тъ с- зуло уко у своихъ с©тъ си дома лежали - С 267.18.
Дом воспринимается как чистое место, где только избранные, чистые и свои имеют право жить. Но даже и это святое для человека место не достойно для Богочеловека Христа. Данный текст защищает идею о том, что, с точки зрения христианской парадигмы, святое свое не может быть отождествлено с высшим сакральным, т.е. с Богом.
| отувущавъ сотьникъ рече ему. гТи нусмъ достоинъ да въ домъ мои вьнидеши - М Мт
8.8 З, А.
Анализ текстов подтверждает суждение о том, что свое воспринимается как сакральное. Данный тезис убедительно доказывается лексическим развитием слова храмъ. В некоторых примерах названия храмъ и храмина имеют значение 'дом', потому что в коллективном сознании дом считался священным местом, подобном храму, церкви. аште би вудулъ гТнъ храма въ к©« страж© тать придетъ. бьдулъ убо би. ^ не би оставилъ подърыти храма своего - З Мт 24.43
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
143
аште би вудулъ гТнъ храмины въ кы часъ тать придетъ. бьдулъ убо би. ^ не далъ подъкопати дому своего - З Лк 12.39
Некоторые святые места одновременно воспринимаются как обитель, принадлежащая к своему в более широком смысле. С этнолингвистической точки зрения очень интересным является тот факт, что лексемой храмъ называется дом, а название домъ используется для храма, церкви. Очевидно, что в сознании людей того времени оба места, и дом, и храм, воспринимаются как защищенные и святые места, обители своего. Они ассоциируются друг с другом, и им предписываются общие характеристики - и в одном, и в другом месте можно найти приют, встретить понимание и теплоту, быть среди своих.
блажен^ жив©штеА въ дому твоемь. въ вукъ вукомъ въсхвалатъ - СП 83.5 азъ же...вьн^д© вь домъ тво^. поклон« са къ цркТвА стТуА твоеА - СП 5.8 не творите дому отъца моего в дому куплънааго - М Йо 2.16, З, А
Существует также ряд мест, уже не столь сакрализованных, которые включаются в более широкий круг своего. Пашня, двор, обрабатываемая земля воспринимаются как свои, как топосы, не только принадлежащие к дому, но и оберегающие дом и домочадцев, следовательно, являющиеся своеобразным гарантом своего. В исследовании рассматриваются и свои места, начиная с наиболее близких к дому и заканчивая более широкими измерениями своего - деревни, города, Отечества. егда крупъкы въор©жь с- хранитъ своА дворъ - З Лк 11.21
емуже лопата въ р©ку его. ^ потрубить гумъно свое. ^ съберетъ пьшениц©. вь житьниц© сво«. а плувы съжежетъ огн'емь не гаш©штимь - З Лк 3.17
В примерах рассматриваются топосы двора и гумна. В первом утверждается долг человека охранять свой двор, двор - это то место, ради защиты которого нужно вступить в бой. Во втором тексте делается акцент на заботу о своем гумне, которое обеспечивает пропитание, но здесь налицо аллегория: добро - это пшеница, а зло - плевелы, свое воспринимается как хорошее, а чужое - как плохое. Гумно и двор, как было упомянуто выше, принадлежат субъекту (Я), в этом смысле человек считает их своими. С другой стороны, границы двора, пашни, деревни и т.д. одновременно являются защитниками своего и местом обитания злых сил. Следовательно, свое всегда находится под угрозой нашествия чужого, загрязнения. По этой причине на пограничных территориях осуществляется множество обрядов для защиты от нечистых сил.
Село в значении 'пашня', город, Отечество являются реализациями принадлежности субъекта (Я) к более широкому своему. Они же не рождъше отид« овъ на село свое овъ же на купл« сво« - З Мт 22.5
144
К. Мичева-Пейчева
| уко съконьчаш- с- в'су по закону гТню. възвратиш- с- въ галиле«. въ градъ сво^ назаретъ - З Лк 2.39
| пришьдъ въ отьчьствие свое. учаше а на сънъмиштихъ |хъ - З Мт 13.54
В первом контексте село свое, как и купля своя воспринимаются как места, где человек трудится, чтобы добыть пропитание. В примере из Евангелия от Луки град свой представлен как место, куда человек идет, когда завершает свое странствие, свои дела, когда покидает чужое пространство и возвращается в границы своего. В третьем примере говорится о том, как Иисус приходит в свое отечество, чтобы передать свою мудрость и опыт, которые он накопил за его пределами, чтобы просветить своих, научив их самому лучшему из того, что есть в чужом. Субъект играет роль медиатора между двумя мирами - своим и чужим -который таким образом структурирует чужое, чтобы оно было понято и воспринято.
В текстах свое отечество противопоставляется чужой земле, она не может стать обителью духовной сопричастности. Чужая земля всегда остается чужой, в ней человек чувствует себя неспособным раскрыть свое сердце.
Како съпоемъ пуснь гТн«. на земл^ тужде- - СП 136.4, срв. К 7в1
С древних времен люди верят в то, что забыть свою Родину -кощунство, каждый обязан помнить свой род и Родину, чтобы не превратиться в человека, предавшего себя самого и свою национальную принадлежность. Родина - это то сакральное место, где человек не просто родился, а место, где протекает вся история его рода и народа. да иму«тъ пам®ть жития. сво-- земль- - С 418.27
Однако Родина может играть и другую роль - она может не быть защитой, а может, наоборот, отталкивать и не принимать человека. Субъект (Я) может быть брошен своими и признан чужими, что без сомнения является доказательством нарушения порядка и находит отражение в таких выражениях, как свой среди чужих и чужой среди своих. Текст Евангелия является первоисточником современной поговорки: «Никой не е пророк в своята родина» («Нет пророка в своем отечестве»). Данная мудрость, изреченная устами Бога, доказывает, что свое может быть не просто недружелюбным, но и несовершенным, несправедливым, более плохим, чем чужое.
иТс же рече |мъ. нустъ пророкъ бечьсти^. тъкмо въ своемь отТчстви. ^ въ дому своемь
- З Мт 13.57
самъ бо иТс. свудутелствова уко пророкъ въ своемь отьчьстви. не |мать чисти - З Йо
4.44
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
145
Наряду с пространственным кодом концепт свой реализуется и через телесный культурный код. В классических древнеболгарских произведениях засвидетельствовано отождествление определенных частей тела с субъектом (Я). Называние субъекта с помощью глава, очи, уши, лице, р©ка и т.д. является типичным примером синекдохи, при которой целое замещается частью. Некоторые из этих частей тела, как, например, своя р©ка, своя мышца представляют не только субъект (Я), они символизируют его силу. Свои прьси олицетворяют душу человека, являются вместилищем его эмоционального мира. Телесные измерения своего имеют не только материальное выражение, но и духовный смысл, они осмысляются как эманация личности, выразитель духовной и физической силы.
Р©ка и мышца символизируют мощь субъекта не только в физическом плане, но и в духовном - возложение своей руки на кого-либо может исцелять, восстанавливать порядок, нормальное состояние, очищать. сътвори дръжав© мышьце« свое« - М Лк 1.51 ^ ицули нед©жъныа вьзложьша р©к© сво« на нь - СЕ 40а 14-15
Противоположным возложению руки действием является поднятие руки - этот жест тоже имеет символическое значение. Поднять руку на кого-либо - все равно, что противостоять ему. В тексте Синайской псалтыри Бог рукой грозит уничтожить евреев, так как они не соблюдают закон Моисея, а в тексте Супрасальской рукописи поднятие руки равносильно угрозе физической расправы с субъектом (Я). и въздвиже р©к© сво« на на - СП 105.26
и простеръше на нь сво- р©кы нуж°даах© и принести -му имуни- - С 38.22
Бить себя в свою грудь значит выражать свое эмоциональное состояние, когда человек раскаивается и просит милости, когда скорбит. В обоих случаях таким образом демонстрируются имманентные, глубокие чувства. Когда идет речь о страхе, стыде или боли, прьси используется как синоним души.
...ни очию своею вьзвести на нТбо. нъ бьуше пръси своа тТ-. бТе милостивъ б©ди мьну грушьнику - З Лк 18.13
и колуну пруклонивъ исповудааше с® богови. би- без милости въ сво- прьси - С 528.1
Сердце как носитель душевности субъекта (Я) также несет сильный символический заряд. Сердце как будто не просто выражает то, что случается с субъектом, но и живет своей собственной жизнью, в которой бытие преломляется через призму сильного субъективного импульса. Мариу же съблюдааше вьс- глТы сиа сълага«шти въ срТдци своемь - М Лк 2.19, З, СК, Б В древнеболгарском выражение положити на срьдьци сво-мь, как и в современном болгарском слагам си на сърце (принимать близко к сердцу), означает 'принимать что-то серьезно, как большую личную
146
К. Мичева-Пейчева
ответственность или заботу'. Следовательно, в классических древнеболгарских произведениях все свои части человеческого тела не воспринимаются столько в парадигме материального модуса, сколько с учетом их символичности: свои руки - это не просто часть тела, это сила и исцеление; своя грудь - это не просто анатомический орган, это сердце, душа, дом эмоций; свое сердце - это не только жизненно важный орган, а место для самых личных скорбей и радостей; свое тело - не только материя, в которой живет человек, это овеществленная личность. Жертва тела - это личная жертва всего своего, сущности.
положеи туло свое хТе бТже нашъ. заложилъ еси п©ть всукои неприузни - СЕ 42а11
При анализе концепта свой в древнеболгарском языке обнаруживаются все аспекты категории посессивности, рассмотренные В. Н. Топоровым. Притяжание истолковано с учетом различных культурных кодов, они же, со своей стороны, вписаны в различные виды посессивности. Это доказывает богатство подобранного материала, а также возможность применить теорию в диахроническом плане.
Второй компонент оппозиции свой - чужой - концепт чужой менее широко представлен в древнеболгарских памятниках. Вероятно, это связано со следующими причинами:
1. Свое более знакомо, и, следовательно, в большей степени диалогизируется.
2. Свое связывается с самыми святыми для субъекта (Я) вещами и в рамках христианской парадигмы соотносится с проявлениями сакрального, которое доминирует в данном пространственно-временном континууме.
3. Чужое часто является объектом табуирования, так что его упоминание в письменных источниках не может быть исчерпывающим.
Часть реализаций концепта чужой встречается только в контексте вместе со своим и поэтому уже были проанализированы в данном исследовании. Основная семантика концепта чужой в древнеболгарском языке - 'тот, который не является своим, который не принадлежит Я'. присно въпада« въ бл©ды...въ въсхыщениу туждего имуниу се - СЕ 68Ь 5-6 | аште въ туждемь вурьни не бысте. ваше къто вамъ дастъ - М Лк 16.12, З, А, СК
В обоих примерах идет речь об отношении субъекта (Я) к чужому в материальном смысле, поэтому они могут быть причислены к вещественному коду. С другой стороны, они относятся и к антропогенному коду, так как акцент падает на чужое не столько в физическом плане, сколько в моральном - если человек расхищает и не уважает чужое, он не может хорошо относиться к своему. Соблюдение границ своего и чужого имеет большое значение для правильного функционирования мира,
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
147
пренебрежение этими границами, разграбление чужого - это нарушение модели мира, разделенного и единого.
Оценивание и осуждение чужого раба, слуги также представляет нарушение социальной границы, вмешательство в чужие дела, то, что также считается нарушением порядка. ты же кто еси о(с©)жда-и т1ждего раба - Е 5б 15-16
Смешение своего и чужого есть опорочивание, загрязнение. В духовном плане принятие на себя чужих грехов не воспринимается как христианская добродетель, напротив, человек, который принимает на себя чужие прегрешения, не может быть назван „хТвъ рабъ". Это привилегия и обязанность только духовных лиц, которые являются посредниками между божественным и человеком и могут принять чужие грехи на себя и обратиться к Богу с молитвой об их прощении. уко тужд- грухы вьземлетъ. нустъ лупо да именуетъ с- хТвъ рабъ - СЕ 104а6
Чужие люди - это те, которые находятся за пределами своего, которые не подлежат неотчуждаемой притяжательности. Чужие люди могут обитать в топосе своего, но с определенной целью. Они могут служить другому господину, покоряться ему и уважать его, потому что он силен своей огромной верой в Бога, таким образом, они попадают в пространственный код своего, но как чужие в своем. людье тужди Ахъже не знахъ работаш3 мА - СП 17.44
Иногда субъект превращается в того, кто делает чужих своими. Не будучи связанным родственными отношениями с ними, он включает их в парадигму своего, и даже более - он передает им притяжательность своего, ту посессивность, которая может сменить своего посессора. Субъект (Я) делает их частью вещественного кода своего, но в более широком смысле это доказательство переходящего характера земного богатства, потому что чужие не могут быть настоящими наследниками и продолжателями своего. Так в тексте псалтыри утверждается христианская догма бессмыслия притяжания земных благ, что приводит только к мукам в преисподней. ■ остав3 туждА имъ богатьство свое - СП 48.11
Свой превращается в чужого, когда не исповедует те же ценности, что и его близкие, он отдаляется от них морально и эмоционально, даже если обитает на своем пространстве и формально принадлежит как к пространственному, так и к родственному коду своего. Данные субъекты добровольно и сознательно начинают играть роль чужих среди своих. нъ нын'я послушаите мене яко и азъ -смъ вашего племене. штуждъ же васъ дуломъ -С 28. 2-3.
туждь быхъ братрА моеА - СП 68.9
148
К. Мичева-Пейчева
Восприятие чужого как 'который принадлежит другому, который не является своим, нашим' - это чаще всего встречаемое значение слова чужой в современном болгарском языке, засвидетельствованное и в древнеболгарском.
а к±то похоть имы. |ли л©кавъствомь тужд« жен© приимеи. вТ лиу да покает± с- - СЕ
103а 22
Возжелание чужой жены идет в разрез с одной из Божьих заповедей, не слушаясь слова Божьего, индивид пренебрегает границей чужого и своего и таким образом опорочивается и отчуждается от Господа.
Чужой со значением 'враждебный, далекий, противоположный' открывается в тексте Супрасальской рукописи в Житии о 40 мучениках Севастийских, в котором мучитель праведников сравнивается с темным дьяволом и воспринимается как чужой истине. А в Житии Исаакия хулитель Святой Троицы, еретик Арий определяется как чужой Божьему слову. В данных контекстах истина и божие слово воспринимаются как тождественные самому Богу. В отрицательном полюсе находятся мучитель Севастийских мучеников и Арий, которые чужды сущности Отца, то есть далеки от христианской веры. Следовательно, в этом своем употреблении чужой может быть истолкован в парадигме идейно-религиозного кода. не стыдиши ли с® пруисподьн'ии темьныи дияволе. и шт1ждь истину - С 74.27 - 28. арии...сыну и слову божию...штужду быти с©штия отьча - С 188.7.
Чужие люди - это те, которые обитают в чужих землях. В тексте Синайской псалтыри засвидетельствовано такое употребление, при этом субстантивация прилагательного во мн.числе усиливает грамматическими средствами представление об агрессивных, враждебных, восстающих против субъекта (Я) и угрожающих своему чужеземцах. Так чужие становятся частью пространственного кода чуждости. уко тужди въсташа на ма - СП 53.5.
Оппозиция свой - чужой в классических древнеболгарских памятниках, в соответствии с результатами проведенного исследования, может быть охарактеризована следующим образом:
1. Оппозиция свой - чужой, с точки зрения объема реализаций двух составляющих ее компонентов, ассиметрична, так как засвидетельствованные вербальные реализации концепта чужой значительно меньше. Причины данного явления указаны выше.
2. Оппозиция свой - чужой, с точки зрения семантики концептов чужой и свой, состоит из почти равноценных сем. С концептом свой связаны проявления вещественного культурного кода, антропогенного с его двумя разновидностями: родственным и социальным, идейно-религиозного,
Оппозиция «свой - чужой» в классических древнеболгарских.
149
пространственного и телесного. Асимметричность обнаруживается из-за отсутствия телесного культурного кода среди реализаций концепта чужой.
3. Оппозиция свой - чужой коррелирует с другими противопоставлениями, такими как: сакральное - профанное, близкое -далекое, порядок - хаос, усвоенное - неусвоенное, безопасное - опасное, любовь - ненависть, добро - зло, чистое - нечистое, внутреннее - внешнее. Среди них самая заметная связь наблюдается между концептом свой и сакральным. Отождествление домъ с храмъ и храмъ с домъ является бесспорным доказательством слияния своей обители и святого убежища Бога. Восприятие Господа и ангелов как своих, также, как называются своими представители рода человеческого: мать, отец, братья, сыновья, дочери, друзья, соседи - также объединяет божественное и свое. В то же время, чужой не соотносится в такой степени с антисакральным, с чужим не соотносится дьявол, бесы, демоны, хотя они принадлежат чужому в высшей степени, как враги Бога и христиан, как обитатели чужих мест, как опасные и незнакомые существа. Эту семантику в болгарском языке, а также в других славянских языках, несет на себе лексема нечист (нечистый) - как в диалектах и этнокультурных терминах традиционной культуры, так и в древнеболгарской литературе IX - XVIII веков. По этой причине засвидетельствованы: нечисти духове, нечисти бесове, нечисти демони, нечист дявол (нечистые духи, нечистые бесы, нечистые демоны, нечистый дьявол) и обобщающие нечисти сили, нечисти същества (нечистые силы, нечистые существа).16
Примечания
1 Трубецкой Н. Основы фонологии. Москва, 1960.
2 Герганов Е. Психолингвистична и когнитивна реалност на маркираността при фонологични и семантични опозиции. http://www.slav.uni-sofia.bg/lilijoumal/index.php/bg/issues/spring2011/cognitive-spring2011/652-egerganov-spring2011
3 Толстая С. М. Оппозиции семантические. Славянские древности. Т.3, М, 2004.
4 Там же.
5 Иванов В. В., В. Н. Топоров. Славянские языковые моделирующие системы (древний период). М., 1965.
6 Признаковое пространство культуры. М., 2002.
7 Логический анализ языка. Космос и хаос: концептуальные поля порядка и беспорядка. М., 2003.
8 Пенчева М. Човекът в езика. Езикът в човека.С., 1998.
150
К. Мичева-Пейчева
9 Китанова М. Концептът семейство в българските пословици и поговорки. - В: Етнолингвистични етюди. Велико Търново, 2010, 99 - 134; Китанова М. Семья и её ценности в болгарских пословицах и поговорках. - В: Славянский мир в третьем тысячелетии. Славянские народы: векторы взаимодействия в Центральной, Восточной и Юго-Восточной Европе. Москва, 2010, 433 - 454; Легурска П. Ономасиологична картина на обредния цикъл «Раждане». -Български език, кн. 2 - 3, 2003, 75 - 95; Илиева И. Интерпретация на опозицията свое - чуждо и добро - лошо в езиковата картина на света. - В: Свое и чуждо в културата на българи и сърби. Велико Търново, 2006, 26 - 39; Панчев И. Към опита за лингвокултурна съпоставка на концептите добро и зло в български и руски език. - Български език, 2009, кн. 1, 81 - 87; Мичева К. Етнокултурна семантика на чист в новобългарските дамаскини. - Българска реч, 2007, кн. 2, 98 - 105; Мичева К. Семантичната опозиция чист - нечист в езика на Патриарх Евтимий. -Български език, 2009, кн. 1, 71 - 80;
10 Цивьян Т. В. Лингвистические основы балканской модели мира. М., 1990.
11 Старобългарски речник. Т. 1, С., 1999. Т. 2, С., 2009.
12 Гудков, Д., М. Ковшова. Телесный код русской культуры, Материалы к словарю, М., 2007.
13 Топоров В. Категория поссесивности. Функциональная грамматика. Ленинград, 1984.
14 Геров, Н. Речник на българския език. Т^, С., 1978.
15 Речник на съвременния български книжовен език. Т. III. С., 1959.
16 Мичева-Пейчева К. Семантическая оппозиция чистый - нечистый в древнеболгарском языке. - В: Традиция в развитии славянских культур, Славянский филологический сборник, выпуск II, М., 2012, 19 - 37; Мичева-Пейчева К. Сблъсъкът на чистотата и нечистотата в българската култура и език. С., 2013.
