CC BY
167
и использование её потенциала. А педагогический потенциал информационно-образовательной среды проявляется в индивидуализации учебного процесса, создании ситуации успешности для учащихся, возможности обеспечения деятельностного подхода, интенсификации процесса обучения, ориентации на самообразование, социализации учащихся, обеспечении психолого-педагогического сопровождения учебного процесса.
Современная система повышения квалификации учителей должна обеспечить подготовку педагога с учетом требований к Новой школе, а именно проектировать новое содержание повышения квалификации в контексте требований федерального государственного образовательного стандарта среднего общего образования второго поколения. Программы повышения квалификации учителей в обязательном порядке должны включать темы (отдельные модули), посвященные изучению концептуальных основ Стандарта, системе формирования универсальных учебных действий учащихся, построению основных общеобразовательных программ. В ходе формирования содержания повышения квалификации, необходимо учитывать индивидуальные запросы и профессиональные потребности учителей и создавать условия для индивидуальной траектории обучения, т. е. система подготовки учителя должна быть дифференцированной, модульной, личностно-ориентированной, организована в новых формах (например, включать стажировки в инновационных школах, повышение квалификации на дистанционной основе и др.). Учителю следует обеспечить профессиональное сопровождение его развития не эпизодическим повышением квалификации один раз в 5 лет, а постоянной - четко организованной, систе-
матической методической поддержкой. Отсюда можно утверждать, что система повышения квалификации - это не просто учреждения, занимающиеся исключительно разовым проведением курсовых мероприятий, их основная миссия - обеспечение непрерывного процесса профессионального и личностного роста учителя. Кроме того, необходима единая новая образовательная среда обучения слушателей в условиях повышения квалификации, которая обеспечит эффективную подготовку учителя к реализации современных образовательных технологий, ориентированных на получение новых образовательных результатов, формирование профессиональных компетентностей педагогов.
В отличие от традиционного подхода к повышению квалификации педагогов, ориентированного, в основном, на передачу знаний, современная система повышения квалификации должна быть нацелена, в первую очередь, на учет профессиональных потребностей учителей и достижение ими определенных профессиональных компетентностей. Содержание обучения при этом формируется на основе системного анализа профессиональной деятельности педагога, в ходе которого выявляются конкретные задачи педагогической деятельности и профессиональные навыки и знания, необходимые для работы в условиях новой информационно-образовательной среды.
Сформулированы на основе требований ФГОС ВПО по направлению подготовки «Педагогическое образование». Квалификация (степень) магистр. Проект РГПУ им. А.И. Герцена
http://www.iDorao.ru/aspirantura2
Библиографический список
1. Концепция федеральных государственных образовательных стандартов общего образования: Проект / под ред. А.М. Кондакова, А. А. Кузнецова. - М., 2008.
2. Смолянинова, О.Г. Компетентностный подход в системе высшего образования / О.Г. Смолянинова, О.А. Савельева, Е.В. Достовалова -Красноярск, 2008.
Статья поступила в редакцию 21.04.10
УДК 371.01
Н.В. Коптева, доц. Пермского государственного педагогического университета, г. Пермь, kopteva@perm.ru. ОНТОЛОГИЧЕСКАЯ УВЕРЕННОСТЬ И ПСИХОЛОГИЧЕСКАЯ СУВЕРЕННОСТЬ1
Авторский теоретический и эмпирический конструкт онтологической уверенности, основанный на подходе английского экзистенциального психолога Р.Лэйнга, в целях его уточнения сопоставляется с близким к нему по смыслу конструктом психологической суверенности (суверенности психологического пространства личности) С.К.Нартовой-Бочавер.
Ключевые слова: элементы бытия-в-мире, онтологическая уверенность как переживание, методика диагностики онтологической уверенности, психологическое пространство личности и его измерения.
Проблема и основные понятия исследования. Теоретический конструкт. Разрабатываемая концепция онтологической уверенности [1; 2] восходит к исследованиям известного английского психиатра Р. Лэйнга, который в своем исследовании онтологической неуверенности, обозначил также противоположный полюс континуума (ontological security) [3] и указал на важность общепсихологического аспекта проблемы: «вообще говоря, очевидно, что обсуждаемое здесь нами с клинической точки зрения является лишь небольшим примером чего-то, во что глубоко вовлечена человеческая природа и во что мы можем привнести лишь частичное понимание» [3, с. 35]. Помимо того, что онтологическая уверенность не была в центре внимания Р. Лэйнга, необходимость реконструировать соответствующее понятие на основе его подхода, связана с тем, что, следуя экзистенциально-феноменологической методологии, автор сознательно ограничивался минимумом теории.
В классической психологической традиции и в обыденном сознании с понятием «уверенности» соотносятся «уверенность в себе», «самоуважение», «самооценка». Онтологическая уверенность подразумевает нечто большее - пережи-
вание человеком уверенности в своем бытии. Р. Лэйнг различает мир, каков он есть и мир, каким его видит Я. Последний он вслед за Гегелем понимает как единство данного и построенного, в котором «элементы мира, приобретают ту или иную иерархию значимости» [3, с. 38]. Бытие-в мире, предполагает «схему всего сущего» (представление или понятие о том, чем является мир), соответствующий ей способ бытия и производное от них переживание онтологической уверенности (неуверенности). Ядром надежной конструкции индивидуального бытия является ментальное Я в единстве с телом. Не-Я (другие люди, мир) также входят в состав бытия-в-мире, но не представляют собой его необходимой части. Представляется, что уверенность, по отношению к которой используется определение «онтологическая», может быть понята с учетом статуса в структуре бытия обозначенных элементов, «иерархии их значимости».
Подобно онтологической уверенности, суверенность в концепции С.К. Нартовой-Бочавер [4] представляет собой онтологическую категорию. Психологическую суверенность (от французского .^отетт — носитель верховной власти) автор рассматривает как форму субъектности, которая проявляется,
22З
осуществляется в границах и на границах психологического пространства. Психологическое пространство персонализировано, основано на переживании Я и личной идентичности человека. То, что находится за его пределами, составляет Не-Я. Вслед за У. Джемсом, выделявшим в эмпирическом «Я» физическую, социальную духовную личности, С.К.Нартова-Бочавер конкретизирует отражающие соответствующие аспекты человеческого бытия измерения психологического пространства личности: собственное тело, территория, личные вещи (артефакты), привычки (временной режим), социальные связи и вкусы (ценности). Поскольку психологическое пространство автор понимает в качестве части среды, ментальное Я, представляющее собой измерение иного уровня, в него не включено.
Таким образом, концепт онтологической уверенности мы вслед за Р. Лэйнгом определяем в границах бытия-в-мире, элементами которого являются Я и Не-Я, обладающие для человека той или иной значимостью. Границу между Я и Не-Я Р.Лэйнг четко не локализует. Она проходит по «телу», которое понимается широко, не только как собственно тело человека, но и поведение, действия, поступки, в которых проявляется ментальное Я. В концепте суверенности в качестве значимого рассматривается фрагмент бытия (психологическое пространство личности), отождествляемый с Я, в отличие от Не-Я. В концепте суверенности (психологического пространства), напротив, основное внимание отводится этой «внутренней» границе. «Ключевое место в феноменологии психологического пространства занимает состояние его границ - физических и психологических маркеров, отделяющих область личного контроля и приватности одного человека от таковой области другого» [4, с. 136-137].
Общим моментом, характеризующим как онтологическую уверенность, так и суверенность является личностная автономия. Онтологическая уверенность предполагает ав-
тономию Я, составляющего «центральный анклав» бытия: субъектность, самодостаточность, способность к самостоятельному отдельному от других существованию, свободу, выбор собственного пути. Важную предпосылку автономии Р.Лэйнг усматривает в переживании ментального Я в единстве с телом (воплощенности). Двусмысленное положение тела, представляющего собой часть Я и объект в мире объектов, открытый внешним воздействиям, делает его слабым звеном в структуре элементов бытия, что обнаруживается в описаниях клинических случаях шизоидов и шизофреников. Они отделяют ментальное Я от тела и всех связанных с ним поведенческих проявлений, прилагают огромные усилия, воздвигая из них в качестве заградительного щита систему ложного Я, чтобы сохранить от посягательств извне хотя бы внутреннюю свободу. Однако ментальное Я, передавшее «двери восприятия и (или) врата деяния» [3, с.74] ложному Я, утрачивает витальный контакт с миром и неизбежно опустошается. Это приводит к переживанию ущербности истинного невоплощенного Я, несовместимому с автономией.
Психологическую суверенность С.К. Нартова-Бочавер характеризует как род автономии, который отличает не столько независимость «от чего-то», сколько управление «чем-то», «по отношению к чему-то», а именно: управление в границах собственного психологического пространства, его обустройство. В ее концепции восприятие человеком себя в качестве хозяина и распорядителя собственного психологического пространства предполагает способность развивать его, контролировать и защищать границы, отделяющие Я от не-Я. Границы психологического пространства рассматриваются в качестве «инструмента равноправного взаимодействия и селекции внешних влияний, обозначающих пределы личной ответственности и определяющих идентичность человека» [4, с. 160-161]. Исходя из того, что психологическое пространство "прозрачно", с трудом поддается позитивному описанию, С.К.
Нартова-Бочавер в опроснике «Суверенность психологического пространства» (СПП), предназначенном для диагностики целостности психологического пространства личности (ППЛ) использует оригинальный ход, основанный на том, что
его границы обнаруживаются в ситуациях встречи Я и не-Я, «удара» по ним. Пункты опросника представляют жизненные ситуации, относящиеся к детскому возрасту, которые могут быть расценены человеком как депривирующие ситуации "вызова" или внедрения. Большинство исследований автора, в которых в качестве инструментария используется тест, проведены на выборках подростков. Имеются также менее масштабные исследования взрослых, которым тест предъявлялся со смещенной ретроспективной инструкцией.
Интересующие нас феномены уверенности, безопасности, доверия к миру, близкие к онтологической уверенности, способность личности к диалогу, творчеству во всех сферах жизнедеятельности, в концепции С.К.Нартовой-Бочавер связываются с суверенностью, сохранностью границ психологического пространства.
Связь переживания человеком автономии, как аспекта онтологической уверенности с отношением к Не-Я предусматривает и подход Р.Лэйнга, который указывает: «твердое ощущение собственной автономной индивидуальности требуется для того, чтобы можно было относиться к людям как одно человеческое бытие к другому» [3, с.39]. Вместе с тем надежное структурирование бытия, соответствующее онтологической уверенности предполагает не только автономию Я, составляющего центр индивидуального бытия, но и диалектические связи Я и Не-Я, подразумевающие одновременно отделенность и связанность, диалог с другими людьми, творческий контакт с миром. Бытие с Другим, помимо возможности взаимообмена, развития, удовлетворяет «общую потребность обладать собственным присутствием, одобренным или подтвержденным другим, потребность в признании собственной полной экзистенции»; по сути - потребность быть любимым [3, с. 125-126]. Реальным Я может быть только в связи с реальными людьми и вещами. Переживание того, что находится за пределами Я, небезразлично для ощущения собственной автономии, таким образом, обозначен аспект онтологической уверенности, имеющий отношение к единству Я и Не-Я.
Переживание автономного воплощенного Я Р. Лейнг характеризует спектром позитивных переживаний, которые, распространяясь на то, что составляет Не-Я, «сшивают» их в целое бытия-в-мире. «Человек может обладать чувством
своего присутствия в мире в качестве реальной, живой, цельной и во временном смысле непрерывной личности. Как таковой, он может жить в мире и встречаться с другими: мир и другие переживаются как в равной мере реальные, живые, цельные и непрерывные. Подобная, в своей основе онтологически уверенная, личность будет встречать все жизненные опасности - социальные, этические, духовные и биологические - с твердым ощущением реальности и индивидуальности самое себя и других людей. Зачастую для такой личности с подобным чувством своей неотъемлемой самости и личностной тождественности, неизменности вещей, надежности природных процессов, субстанциональности природных процессов, субстанциональности других очень трудно перенестись в мир индивидуума, чьим переживаниям чрезвычайно недостает неоспоримой самообосновываю-щей определенности» 2[3, с. 33]. Текст книги Р.Лэйнга содержит и целый ряд других формулировок переживаний онтологической уверенности в этой логике.
Наш теоретический конструкт онтологической уверенности (ОУ), основанный на подходе Р. Лэйнга, (рис.1) представлен двумя уровнями переживаний, связанных со структурой элементов бытия в мире. На первом уровне необходимыми составляющими ОУ являются переживания субъектом автономии в отношении собственного Я, а также переживания отделенности и связанности с миром и людьми. На втором уровне ОУ представлена позитивными переживаниями, выраженность которых может указывать на меру отделенности - связанности Я и Не-Я, целостности бытия.
Переживаниями, подобными тем, которые содержатся в приведенной выше обширной цитате из книги Р. Лэйнга, характеризовал необъятное эмпирическое Я, включающее не
только me (то, что считаю собой, рассматриваю как часть своей личности), но и mine (то, что считаю своим) У. Джемс [5]. По сути, он рассматривал тот же вопрос о переживании человеком себя в мире, но в общепсихологическом плане. Мы в большей мере придерживаемся феноменологии соответствующих переживаний в его изложении, выглядящей менее экстравагантно и включающей чувства принадлежности, теплоты, симпатии, интимности, близости, знакомости, родственности, «нежнейшее чувство привязанности», переживание ценности [там же]3. Эти формулировки использовались при операционализации онтологической уверенности (некоторые определения конкретных переживаний, приводимые Р.Лэйнгом, не подходили в качестве пунктов методики, предназначенной для диагностики в выборке нормы).
Нерасчлененность, целостность переживаний ОУ (которая согласно Р. Лэйнгу имеет первичный самообосновываю-
ОУ, предполагающую распространение переживаний, характеризующих феноменологию Я на широкий круг разнородных объектов и объединение с ними, мы понимаем как переживание человеком своей единоприродности с миром, объединяющее, «ресурсное» чувство, придающее человеку ощущение безопасности, силы. Частные измерения ОУ дифференцированы по перечисленным объектам как возможным бытийным опорам.
Инструментарий (методика «Онтологическая уверенность») На основании представленного гипотетического конструкта (преимущественно его второго уровня4) создана методика изучения ОУ, которая прошла проверку на конст-руктную и конвергентную валидность, надежность шкал и т.д. (N=900 человек). Подробно психометрические характеристики методики представлены [1].
Конкретная форма методики была подсказана методикой Ж. Нюттена [7], созданной по принципу семантического дифференциала и направленной на определение установок по отношению к психологическому времени. Эта методика в адаптации К. Муздыбаева выявляет установки по отношению к прошлому, настоящему и будущему с помощью трех индексов (эмоционального и ценностного отношения, а также личностного контроля), в соответствии с которыми подобраны 15 оппозиций прилагательных. Испытуемый оценивает по этим оппозициям каждое из времен, при обработке данных вычисляются три индекса: для прошлого, настоящего и будущего [8].
В итоговый вариант методики, использованный в настоящем исследовании, вошли пункты, соответствующие четырем критериям (индексам), «близость» (близкий, родственный, знакомый, мой), «комфорт» (комфортный, надежный, безопасный, удобный, уютный), «эмоциональное отношение» (вызывающий теплые чувства, родной, любимый, дорогой) и «ценностное отношение» (значимый, важный, подлинный, ценный для меня, настоящий), для двух последних, совпадающих с индексами К. Муздыбаева, был разработан свой набор оппозиций прилагательных. Таким образом, методика содержала всего 18 оппозиций. Предлагалась инструкция: «Оцените по своим субъективным ощущениям, используя предложенные характеристики, Ваше «Я» (тело, мир, окружающих людей, нечто значимое для Вас) по 7 балльной шкале. Цифры обозначают степень Вашего согласия с пози-
щий характер) в нашем конструкте соответствует глобальности основных объектов (элементов. бытия в мире), к которым они относятся. Помимо уверенности в Я, теле, мире, людях мы включили в него также уверенность в значимом для себя. Последняя по своему объекту (которым является субъективная ценность), может относиться к любому из вышеперечисленных видов уверенности. Подобную неотъемлемую составляющую эмпирического Я имел в виду У. Джемс [5,с. 89]. Вслед за ним С. Л. Рубинштейн, отмечая, что в каком-то очень широком смысле все переживаемое человеком, все психическое содержание его жизни входит в состав личности, в качестве того, что будет приоритетно включено в Я, называет мысль, «которой человек отдал все свои силы и чувства, с которыми срослась вся его жизнь» [6,с. 680].
тивным полюсом характеристики (7 - полностью согласен, 6 -в целом согласен, 5 -скорее согласен, чем не согласен 4 - затрудняюсь с ответом, 3 - скорее не согласен, чем согласен, 2 -в целом не согласен, 1 - не согласен). Прежде чем оценивать «значимое», в соответствующем пункте теста респонденты подчеркивали что-то из предложенного списка: человек, предмет, дело, интерес, занятие, событие или дописывали свое.
Всего методика включала 60 пунктов, образующих 5 первичных шкал, совпадающих с вышеперечисленными пятью «измерениями» ОУ: уверенность в собственном Я, теле, мире, людях, значимом. При обработке данных подсчитывалась сумма баллов, которой оценивался уровень уверенности в каждом из объектов самоидентификации. На основе этих 5-ти шкал формировалась одна суммарная, агрегированная шкала ОУ.
Гипотезы исследования. Подводя итоги теоретическому сопоставлению конструктов онтологической уверенности и суверенности, можно отметить разномасштабность координат, в которых рассматриваются ОУ (координаты бы-тия-в-мире, в котором мы только и можем быть собой и который умрет вместе с нами) и суверенность (координаты значимого фрагмента бытия, который отделяет область приватного). В части нашего конструкта, положенном в основу представленной выше методики, ОУ выступает как мера переживания связанности - отделенности Я и Не-Я. Она может также указывать на автономию «если индивидуум не ощущает себя автономным. это означает, что он обычным образом не может переживать ни отделенность от другого, ни связанность с ним» [3, с. 49]. Отклонение от этой меры, не обязательно достигающее клинического, может быть несовместимо с автономией. В конструкте С.К. Нартовой_Бочавер, напротив, акцентирована суверенность, как своего рода автономия, субъектность в границах собственного психологического пространства, которая косвенно может указывать на переживание собственной безопасности в мире. Можно согласиться с автором, что для переживания суверенности, уверенности и безопасности не очень интересно, каким "метражом" исчисляется пространство, главное, чтобы оно было субъективно достаточным для человека [9, с. 30]. Однако справедливо и то, что «строгость и определенность границ личности могут вознаградить за скудость ее содержания» [5, с. 93].
Бытие в мире и его элементы
Анклав Я не Я
Характеристики надежной конструкции, способа бытия и соответствующие переживания ОУ автономия (переживание автономии) отделенность и связанность (переживание отделенности и связанности)
Бытийные опоры и особенности их переживания, конституирующие ОУ Я,тело значимое, люди, мир
Близость, принадлежность, Эмоциональное отношение, Ценность, Комфорт.
Рис. 1. Переживания онтологической уверенности, производные от конструкции бытия-в-мире
Мы предполагаем, что существуют группы респондентов, характеризующиеся соответствием уровней ОУ и суверенности (оба показателя ОУ и СПП являются одинаково высокими или низкими), а также - группы, характеризующиеся преобладанием чего-то одного (один из показателей ОУ или СПП является высоким, а другой - низким).
Онтологическая уверенность и суверенность психологического пространства в группах, контрастных по уровню их выраженности. Мы не будем здесь обсуждать особенности взаимосвязи и структуры измерений ОУ и СПП, которые заслуживают отдельного обсуждения, а отчасти представлены в других исследованиях [1], а сразу приступим к проверке выдвинутой гипотезы. Для ее эмпирической проверки с помощью кластерного анализа выборка (N=200) была поделена по общим показателям обеих методик. Были выделены четыре кластера (группы) участников (рис. 2).
В группу онтологически уверенных и суверенных респондентов (4 кластер), вошли 47 человек, которых характеризует высокий уровень как ОУ (переживания причастности к миру, единства с ним), так и суверенности (способности контролировать, защищать, обустраивать и развивать свое психологическое пространство). Возможно, подобный тип людей, «эмпирическая личность которых имеет широкие пределы», У.Джемс называл «счастливыми сынами земли, властелинами суши и морей» [5, с. 8З] и в качестве идеального примера приводил Марка Аврелия: «Тот, кто может воскликнуть вместе с Марком Аврелием: «О, Вселенная! Все, что ты желаешь, то и я желаю!», имеет личность, из которой удалено до последней черты все, ограничивающее, суживающее ее содержание, — содержание такой личности всеобъемлюще» [там же, с.94]. Самую малочисленную группу (3 кластер) составили 28 человек, которых, напротив, можно определить как онтологически неуверенных, несуверенных.
Наибольший интерес для нас представляют две оставшиеся группы (вторая и первая), составляющие почти 2/3 выборки, характеризующиеся преимущественно чем-то одним: либо онтологической уверенностью как ресурсным чувством, объединяющим человека с другими людьми и миром
(онтологически уверенные, с низким уровнем суверенности, 64 человека), либо суверенностью, переживанием себя в качестве хозяина и распорядителя границах собственного психологического пространства (суверенные, с относительно низким уровнем онтологической уверенности, 61 человек).
Под категорию респондентов онтологически уверенных, с низким уровнем суверенности, у которых высокий показатель ОУ, переживание наличия надежных бытийных опор сочетается с нарушением целостности границ психологического пространства, с низким уровнем способности поддерживать личностную автономию, можно подвести другой тип «широкой личности», который описал У.Джемс. «Гра-
ницы их личности бывают довольно неопределенны, но зато богатство ее содержания с избытком вознаграждает их за это. Nihil humanum a me alienum (ничто человеческое мне не чуждо). «Пусть презирают мою скромную личность, пусть обращаются со мною как с собакой; пока есть душа в моем теле, я не буду их отвергать. Они - такие же реальности, как и я. Все, что в них есть действительно хорошего, пусть будет достоянием моей личности». Великодушие этих экспансивных натур иногда бывает поистине трогательно. Такие лица способны испытывать своеобразное тонкое чувство восхищения при мысли, что, несмотря на болезнь, непривлекательную внешность, плохие условия жизни, несмотря на общее к ним пренебрежение, они, все таки, составляют неотделимую часть мира бодрых людей, имеют товарищескую долю в силе ломовых лошадей, в счастье юности, в мудрости мудрых и не лишены некоторой доли в пользовании богатствами Вандер-бильдтов и даже самих Гогенцоллернов» [5, с. 9З-94].
Среди представителей группы суверенных, с относительно низким уровнем онтологической уверенности, вероятно, имеются напоминающие «узких личностей»,
отделяющих от себя все то, чем они прочно не владеют, шар-
жированный портрет которых представил У. Джемс: «Они смотрят с холодным пренебрежением (если не с настоящей ненавистью) на людей, непохожих на них или не поддающихся их влиянию, хотя бы эти люди обладали великими достоинствами. «Кто не за меня, тот для меня не существует, т. е., насколько от меня зависит, я стараюсь действовать так, как будто он для меня вовсе не существовал» [5, с. 92].
Получены данные, которые могут указывать на компенсаторный характер отношений между аспектами онтологической уверенности и суверенности психологического пространства в обсуждаемых группах: обнаружился антагонизм между уровнем выраженности соответствующих показателей. В большей мере он проявился в группе суверенных, с относительно низким уровнем онтологической уверенности, в которой выявлено 8 отрицательных корреляций показателей онтологической уверенности и суверенности психологического пространства, в том числе между интегральными показателями (г=0,35 при р < 0,01), в меньшей мере - в группе «онтологически уверенных, несуверенных, в которой выявлено 2 отрицательные связи онтологической уверенности и суверенности психологического пространства.
Согласно У. Джемсу, человек может поддерживать самоуважение двумя способами: расширяя свои границы, или снижая притязания, сокращая плацдарм самоутверждения. Действие соответствующих механизмов порождает определенную закономерность существования Я, его своеобразный пульс. Приведенные выше словесные портреты широкого и узкого типов личности можно соотнести с этими способами. Какой из способов достижения самоуважения окажется более эффективным? Какая из групп респондентов характеризуется более позитивным самоотношением: онтологически уверенные, несуверенные или онтологически неуверенные, суверенные?
По результатам анализа с помощью 1-критерия Стью-дента установлено, что между группами, полярными по уровню общих показателей ОУ и суверенности, отсутствуют различия на всех уровнях самоотношения: интегрального показателя (общего чувства «за» или «против» себя), четырех обобщенных измерений самоотношения (самоуважение, аутосимпатия, самоинтерес, ожидание положительного отношения к себе других людей), а также на уровне конкретных действий в свой адрес или установок на подобные действия.
Сравнение групп онтологически уверенных, несуверенных и суверенных с относительно низким уровнем онтологической уверенности с группой суверенных и уверенных показало, что они уступают группе с высокими показателями ОУ и суверенности по уровню интегрального показателя самоотношения, по обобщенным измерениям самоотношения (уверенные по трем из четырех измерений самоотношения, кроме самоинетереса, у сувереннных, кроме того, имеется тенденция к различию и по самоинтересу), а также по показателям самоотношения на уровне конкретных действий (каждая из групп отличается по пяти показателям в неблагоприятную сторону).
Таким образом, с точки зрения степени позитивности самоотношения и отдельных его аспектов ни один из приведенных способов поддержания самоуважения при неразвитости другого недостаточно эффективен. Представители группы онтологически уверенных и суверенных, у которых переживание единства с миром сочетается с переживанием себя в качестве хозяина своего психологического пространства, надежности границ Я, более позитивно относятся к себе, чем представители групп, у которых доминирует что-то одно (как показал корреляционный анализ, вероятно, в ущерб другому: либо ОУ, либо суверенность).
По результатам эмпирического исследования можно сделать выводы:
Выявлены группы респондентов контрастные по общим показателям ОУ и СПП: онтологически уверенные, несуверенные и суверенные, онтологически неуверенные, составляющие 2/3 выборки. Есть основания считать, что ОУ и суверенность психологического пространства в этих группах
находятся в компенсаторных отношениях: недостаток суверенности, проницаемость границ Я компенсирует переживание связанности Я и Не-Я и наоборот, переживание отсутствия надежных бытийных опор компенсирует переживание суверенности, прочности границ собственного психологического пространства (отрицательные связи между соответствующими показателями в обсуждаемых группах). Вероятно, с точки зрения поддержки позитивного самоотношения онтологическая уверенность или суверенность по отдельности недостаточно эффективны. Указанные группы не различаются ни по одному из разноуровневых показателей самоот-ношения, но по подавляющему большинству из них уступают группе уверенных и суверенных.
1 Исследование выполнено при финансовой поддержке РГНФ, грант 10-06-82-607а/У.
2 наклонным шрифтом выделены определения, принадлежащие Р.Лэйнгу.
3 С.К.Нартова-Бочавер характеризует переживание человеком психологического пространства как своего, родственного, присвоенного или созданного им самим, и поэтому представляющего ценность, значимого.
4 в настоящее время разрабатывается психометрическая методика диагностики ОУ, соответствующая первому уровню переживаний, обозначенному в конструкте, включающая измерения автономии и связанности с людьми и миром..
Plot of Means for Each Cluster
Variables
Рис. 2. Группы, различающиеся уровнем общих показателей онтологической уверенности и суверенности психологического пространства личности, СПП - суверенность психологического пространства, ОУ - онтологическая уверенность
Библиографический список
1. Коптева, Н.В. Онтологическая уверенность: теоретическая модель и диагностика. - Пермь: Перм. гос. пед. ун-т, 2009.
2. Коптева, Н.В.Онтологическая уверенность-неуверенность: бщепсихологический аспект // Известия Уральского Государственного университета, Проблемы образования, науки и культуры. - 2010. - № 1(71). - Серия 1.
3. Лэн, Р.Д. Расколотое "Я". - СПБ.: Белый Кролик, 1995.
4. Нартова-Бочавер, С.К. Человек суверенный: психологическое исследование субъекта в его бытии. - СПб.: Питер, 2008.
5. Джемс, У. Психология. - М.: Педагогика, 1991.
6. Рубинштейн, С.Л. Основы общей психологии. - М., 1946.
7. Нюттен, Ж. Мотивация, действие и перспектива будущего. - М.: Смысл, 2004.
8. Муздыбаев, К. Переживание времени в период кризисов // Психологический журнал. - 2000. - Том 21. - № 4.
9. Нартова-Бочавер, С.К. Понятие «психологическое пространство личности»: обоснование и прикладное значение. - ПЖ. - 2003.
Статья поступила в редакцию 21.04.10
УДК 374.2:130.001.8
А.С. Кондыков, проф., ректор АлтГАКИ, г. Барнаул, E-mail: altaik@mail.ru
К ВОПРОСУ О ТЕОРЕТИКО-МЕТОДОЛОГИЧЕСКИХ ОСНОВАХ ТЕХНОЛОГИЗАЦИИ СОВРЕМЕННОЙ СОЦИОКУЛЬТУРНОЙ СРЕДЫ
В статье рассматриваются актуальные вопросы теоретико-методологических основ социокультурных технологий в практике социально-культурной деятельности, их социально-педагогического значения в оптимизации аксиосферы социально-культурной среды как необходимого ус-
