CC BY
10
В.В. Путин обвиняется в неосведомленности и выставляется в негативном ключе, что является прямым доказательством ведения информационной войны по отношению к российскому лидеру
Интересным для анализа представляется также анекдот, рассказанный самим телеведущим: «...au départ on pensait que l'armée russe était la deuxième du monde ensuite avec le début de l'invasion d'Ukraine on s'est aperçu qu'elle était la deuxième en Ukraine derrière l'armée ukrainienne maintenant on s'aperçoit qu'elle est la deuxième en Russie avec cette affaire de Wagner.». Приведем его перевод: «.вначале мы думали, что российская армия вторая в мире, потом, с началом вторжения на Украину поняли, что она вторая на Украине после украинской армии, теперь мы понимаем, что она вторая в России после частной военной компании «Вагнер»».
Анекдот - это «короткий устный смешной рассказ о вымышленном событии с неожиданной остроумной концовкой» [10, с. 20].
Приведенный как бы ad hoc - анекдот, дискредитирующий российскую армию, рассказан с целью высмеять политического оппонента, которым в данном случае выступают Вооруженные силы России. Как известно, смех является эф-
Библиографический список
фективным оружием дискредитации противника, которого «перестают воспринимать всерьез. Напротив, его воспринимают как шута в самом неприглядном смысле слова» [4].
Итак, целевая установка французских политических обозревателей, исследуемая в рамках одного выпуска популярной политико-новостной передачи, является одинаковой. Разные манипулятивные речевые тактики и стратегии направлены на повышение позиции США и поддержку их действий и на дискредитацию президента России и российской армии, которая является «чужой» для журналистов и политических обозревателей.
Основными манипулятивными стратегиями и тактиками выступают речевые приемы дискредитации российской армии и действий российского президента, аналитики используют инвективную лексику, политические анекдоты, понижающие репутацию российской армии, стереотипизацию, наглядно демонстрирующую, что Россия в целом и президент В.В. Путин являются «чужими» для телеведущего и приглашенных лиц, и они явно транслируют свое отношение через анализ военных действий, произошедших в Ростове-на-Дону 24 июня 2023 года.
1. Révélations sur le coup de force de Prigojine. Available at: https://www.youtube.com/watch?v=YzvGICoVFIU
2. Словарь иностранных слов. Москва, 1999.
3. Крысин Л.П. Эвфемизмы в современной русской речи. Русский язык конца XX столетия (1985-1995). Москва, 1996.
4. Шейгал Е.И. Семиотика политического дискурса. Волгоград: Перемена, 2000.
5. Степанов Ю.С. Константы: словарь русской культуры. Москва: Академический проект, 2004.
6. Иссерс О.С. Коммуникативные стратегии и тактики русской речи. Москва: ЛКИ, 2012.
7. Чудинов А.П. Политическая лингвистика. Москва: Флинта, Наука, 2012.
8. Харченко Е.В. Модели речевого поведения в профессиональном общении. Челябинск: Издательство ЮУрГУ, 2003.
9. Водак Р Язык. Дискурс. Политика. Перевод с английского и немецкого. Волгоград: Перемена, 1997.
10. Шмелева Е.Я., Шмелев А.Д. Русский анекдот: Текст и речевой жанр. Москва: Языки славянской культуры, 2002.
11. Ольшанский Д.В. Политический PR. Санкт-Петербург, 2003.
References
1. Révélations sur le coup de force de Prigojine. Available at: https://www.youtube.com/watch?v=YzvGICoVFIU
2. Slovar' inostrannyh slov. Moskva, 1999.
3. Krysin L.P. 'Evfemizmy v sovremennoj russkoj rechi. Russkijyazykkonca XXstoletiya (1985-1995). Moskva, 1996.
4. Shejgal E.I. Semiotika politicheskogo diskursa. Volgograd: Peremena, 2000.
5. Stepanov Yu.S. Konstanty: slovar'russkoj kul'tury. Moskva: Akademicheskij proekt, 2004.
6. Issers O.S. Kommunikativnye strategii i taktiki russkoj rechi. Moskva: LKI, 2012.
7. Chudinov A.P. Politicheskaya lingvistika. Moskva: Flinta, Nauka, 2012.
8. Harchenko E.V. Modelirechevogopovedeniya vprofessional'nom obschenii. Chelyabinsk: Izdatel'stvo YuUrGU, 2003.
9. Vodak R. Yazyk. Diskurs. Politika. Perevod s anglijskogo i nemeckogo. Volgograd: Peremena, 1997.
10. Shmeleva E.Ya., Shmelev A.D. Russkij anekdot: Tekst i rechevojzhanr. Moskva: Yazyki slavyanskoj kul'tury, 2002.
11. Ol'shanskij D.V. Politicheskij RR. Sankt-Peterburg, 2003.
Статья поступила в редакцию 10.08.23
УДК 811.161.1
Kuznetsova T.B., Cand. of Sciences (Philology), senior lecturer, Stavropol State Pedagogical Institute (Stavropol, Russia),
E-mail: kuznecova_t@list.ru
ONOMASTIC MATRIX OF THE IMAGE OF CHATSKIY AND KHLESTAKOV IN THE COGNITIVE REPRESENTATION OF SPEAKERS. The paper considers features of the onomastic matrix of the image of Chatsky and Khlestakov in the cognitive representation of modern readers. The study provides a comprehensive analysis of the components of the onomastic matrix of the images of Chatsky and Khlestakov, considers the etymological, contextual, introductory elements that affect the matrix codes in the perception of the images of Chatsky and Khlestakov by native speakers. Associative links are revealed in the cognitive mechanisms of explication in representation of native speakers of the characters of A.S. Griboyedov "Woe from Wit" and N.V. Gogol "The Inspector General" based on the identification of implicit and explicit aspects of the representation of information in a literary text. The reasons for the incorrect assessment and interpretation of the onomastic matrix code of the images of Chatsky and Khlestakov are explained, recommendations are offered for filling in this information in the minds of native speakers. An idea is given about the features of the appeal and the specifics of the transition of the studied onyms to other categories of proper noun (PN).
Key words: onomastic matrix, cognitive onomastics, poetonym, narrator, introduction, Chatsky, Khlestakov
Т.Б. Кузнецова, канд. филол. наук, доц., Ставропольский государственный педагогический институт г. Ставрополь,
E-mail: kuznecova_t@list.ru
ОНОМАСТИЧЕСКАЯ МАТРИЦА ОБРАЗА ЧАЦКОГО И ХЛЕСТАКОВА В КОГНИТИВНОМ ПРЕДСТАВЛЕНИИ НОСИТЕЛЕЙ ЯЗЫКА
Статья посвящена рассмотрению особенностей ономастической матрицы образа Чацкого и Хлестакова в когнитивном представлении современных читателей. В исследовании проводится всесторонний анализ компонентов ономастической матрицы образов Чацкого и Хлестакова, рассматривают этимологические, контекстуальные, интродукционные элементы, влияющие на матричные коды в восприятии образов Чацкого и Хлестакова носителями языка. Выявляются ассоциативные связи в когнитивных механизмах экспликации в представлении носителей языка главных персонажей комедии А.С. Грибоедова «Горе от ума» и Н.В. Гоголя «Ревизор» на основании обнаружения имплицитных и эксплицитных аспектов репрезентации информации в художественном тексте. Объясняются причины неправильной оценки и интерпретации ономастического матричного кода образов Чацкого и Хлестакова, предлагаются рекомендации по его восполнению в сознании носителей языка. Дается представление об особенностях апеллятивации и специфике перехода исследуемых онимов в другие разряды ИС.
Ключевые слова: ономастическая матрица, когнитивная ономастика, поэтоним, нарратор, интродукция, Чацкий, Хлестаков
В современной лингвистике доминирующим подходом к исследованию ономастических единиц является когнитивный подход. Это обусловлено тем, что классические методы анализа оноимов - сравнительно-исторический, аре-альный, сравнительно-типологический, текстологический и др. - на сегодняшний день недостаточно эффективны, т. к. не отвечают на вопросы о том, как информация закрепляется, кодируется и декадируется в пределах ИС.
Актуальность исследования обусловлена тем, что когнитивная ономастика как раз и дает ответы на эти вопросы, решая следующие задачи: выявление и анализ типовых моделей построения ИС, способы фиксации информации в них, ее расширение или сужение, влияние контекстного окружения на символическую природу онима.
Цель нашего исследования - создать ономастическую матрицу образов Чацкого и Хлестакова, учитывая имплицитные и эксплицитные особенности репрезентации информации, заключенной в ониме. В соответствии с целью исследования необходимо решить следующие задачи: 1) выявить основные компоненты ономастической матрицы персонажей в художественном произведении; 2) проанализировать структуру и содержание компонентов ономастической матрицы Чацкого и Хлестакова - главных героев произведений А.С. Грибоедова «Горе от ума» и Н.В. Гоголя «Ревизор»; 3) вычленить ассоциативные связи в когнитивных механизмах экспликации в представлении носителей языка данных персонажей. Объектом исследования послужили характерологические компоненты ономастической матрицы образов Чацкого и Хлестакова, а также особенности их закрепления в сознании носителей языка.
В исследовании используются такие методы, как метод лексико-семантиче-ского анализа, контекстного анализа, сопоставительный.
Научная новизна заключается в том, что впервые была разработана ономастическая матрица образов Чацкого и Хлестакова с учетом лингвистических и экстралингвистических факторов.
Практическая значимость состоит в том, что разработанная нами ономастическая матрица поэтонимов Чацкого и Хлестакова поможет педагогу с помощью лексической, лексикографической работы алгоритмизировать когнитивный процесс формирования образа любого героя художественного произведения в сознании обучающихся, активизирует формирование ассоциативных связей, которые лежат в понимании персонажа, в правильной интерпретации его действий и поступков.
Рассмотрением ономастического пространства текста и его составляющих занимались многие видные ученые (Супрун В.И., Фонякова О.И., Щербак А.С. и др.), но в большинстве своем эти исследования велись в традиционном классическом направлении, которое не учитывало коммуникативную составляющую онима. Изучение ономастических единиц шло в отрыве от носителей языка, соответственно вопросы, связанные с механизмами получения, хранения и передачи информации, отраженной в ономастиконе, оставались нерешенными. В связи с этим вполне оправданным является наше обращение к когнитивной лингвистике, в частности когнитивной ономастике, которая рассматривает они-мы с точки зрения их символической природы, семантическая составляющая которых формируется в процессе их употребления. Это касается как реальных онимов - антропонимов, топонимов, так и вымышленных, например, поэтонимов. Чем активнее используется оним, тем в большей степени начинает прирастать новыми смыслами, которые появляются под влиянием как лингвистических, так и экстралингвистических факторов.
В этой связи нас интересуют особенности отражения образов Чацкого и Хлестакова в когнитивном представлении современных читателей. Данные персонажи были выбраны нами неслучайно: «Горе от ума» А.С. Грибоедова и «Ревизор» Н.В. Гоголя - это программные, базовые произведения, на понимании которых строятся суждения об особенностях ментальности русского народа, благодаря им формируются аксиологические маркеры языковой личности.
Термин «ономастическая матрица» не так давно появился в лингвистических исследованиях, но активно вошел в научный обиход, т. к. позволяет исследовать ономастическое пространство в русле когнитивного подхода. Общее представление матрицы как комплекса признаков/контекстов, одновременно ассоциированных с какой-либо сущностью, позволяет определить ономастическую матрицу мира данного текста как комплекса разноформатных признаков, которыми характеризуются имена и которые коррелируют друг с другом [1, с. 8]. В исследовании Васильевой Н.В. была предложена анкета-матрица, которая описывает имя в тексте (точнее, связку «антропоним» - персонаж): 1) название имени, 2) этимология имени, 3) статус персонажа, носящего имя, 4) способ интродукции имени в тексте, 5) наличие у антропонима «апеллятивного конвоя», т. е. сопровождающих его квалификативов в виде нарицательных имен, 6) участие/неучастие антропонима в онимическом трансфере, т. е. в переходе в другой разряд ИС [2, с. 16]. Таким образом, под ономастической матрицей мы будем понимать комплекс разноформных признаков, которые ассоциируются с какой-либо сущностью, репрезентируясь через оним.
Мы считаем, что представленная анкета-матрица позволит нам создать полноценную модель восприятия образа героя, отталкиваясь от семантической наполненности онима и его контекстного окружения. Очевидно, что восприятие текста начинается с рассмотрения имен персонажей и их интерпретации. Это обусловлено тем, что они являются ключевыми словами в художественном тексте, кодовыми маркерами, которые дают ключ к пониманию произведения.
Вычленим и опишем компоненты ономастической матрицы образа Чацкого, опираясь на произведение А.С. Грибоедова «Горе от ума», которое вышло в свет в 1824 году. Это комедия, соответственно, представление персонажей дается в традиционной для пьесы форме. В характеристике главного героя автор очень лаконичен - Александр Андреевич Чацкий. Остальная характерологическая информация подается в тексте имплицитно, и наша задача правильно ее вычленить и интерпретировать.
Первый компонент матрицы - название имени - Чацкий Александр Андреевич. Перед нами традиционная трехчленная модель именования, присущая дворянскому ономастикону первой половины XIX века. В тексте пьесы к герою обращаются либо Александр Андреевич, либо в диалогах герои упоминают фамильный оним. Других трансформаций ИС в произведении мы не наблюдаем.
Обратимся к следующему признаку - этимологии имен, т. е. установлению того нарицательного слова, от которого произошло ИС. «Фамилия Чацкий, скорее всего, имеет польское происхождение и происходит от слова «haczki», что означает «крючки», «крюки» [3, с. 225]. О чем свидетельствует и фамильный суффикс (ск/цк), широко распространенный у польской аристократии. Исследователи творчества А.С. Грибоедова (И.Н. Медведева, С.А. Фомичев, И.П. Смирнов) говорят о том, что, с одной стороны, в фамильном ониме Чацкого скрывается намек на одного из прототипов - П.Я. Чаадаева, известного философа, мыслителя, прозванного в обществе сумасшедшим, с другой - читатель должен провести ассоциацию со словом «чад», т. к. изначально в тексте комедии фамилия писалась Чадский. «Действующие лица..., - пишет, например, И.Н. Медведева, - имеют... имена-характеристики: Чацкий (в первой редакции - Чадский) - тот, кто в чаду [4, с. 61]. Все эта информация, как мы уже отметили, имеет имплицитный и ме-татекстовый характер, и не всякий учитель, а тем более, обучающийся, сможет ее вычленить. Осложняет понимание онима и значение слова «чад», т. к. современному носителю языка это слово неизвестно, и без обращения к толковому словарю здесь не обойтись, т. к. речь идет о втором, переносном значении, которое имеет помету «книж.»: «о чем-то одурманивающем, затмевающем сознание» [5, с. 716].
Рассмотрим следующий признак - статус персонажа, носящего имя. В первую очередь на социальный статус персонажа указывает трехчленная модель именования, которая присуща дворянскому именнику, и фамильный суффикс (ск/ цк). Но все эти маркеры косвенные, непосредственно о благородном происхождении главного героя мы узнаем из реплики Фамусова:
Позвольте, батюшка. Вот-с - Чацкого, мне друга, Андрея Ильича покойного сынок... [6, с. 32].
Причем дворянин он небедный, по мнению Хлестовой, «...имел душ сотни три» [6, с. 54]. Из дальнейшей характеристики героев пьесы мы понимаем, что Александр Андреевич получил хорошее образование, т.мк. в совершенстве владеет нескольким языками, но ни на гражданском, ни на военном поприще карьеры себе не сделал:
Не служит, то есть в том он пользы не находит, Но захоти - так был бы деловой. Жаль, очень жаль, он малый с головой, И славно пишет, переводит [6, с. 32].
Чацкий холост, эту информацию нам преподносит Наталья Дмитриевна. Помимо этого из реплик Фамусова мы узнаем, что главный герой сирота, и с детских лет воспитывался и обучался в доме Павла Афанасьевича, о чем говорит Софья: «Да, с Чацким, правда, мы воспитаны, росли» [6, с. 12]. О возрасте этого персонажа А.С. Грибоедов тоже не упоминает, поэтому читателю необходимо проявить «когнитивную активность» [2, с. 17], которая позволит прийти к верному выводу, используя интертекстуальные знания и находя внутритекстовые ассоциации. Из пьесы мы узнаем, что на момент встречи Чацкого и Софьи ей исполнилось семнадцать лет, а Александр Андреевич отсутствовал три года, причем до отъезда испытывал к ней нежные чувства, т. к. Лиза в первом действии говорит, что он «слезами обливался» [6, с. 12]. Таким образом, мы можем предположить, что на момент отъезда Чацкий был старше Софьи на 3-5 лет, соответственно, на момент действия пьесы ему от 20 до 23 лет.
Следующий критерий в ономастической матрице - способ интродукции имени в тексте - не менее важен для понимания образа Чацкого. Под интродукцией персонажа подразумевается способ введения героя в пространство повествования, который становится идентификатором персонажа. В идеале в процессе интродукции должно быть дано указание на субъект/объект номинации, представлены характерологические признаки, названо ИС. В тексте А.С. Грибоедова все эти компоненты присутствуют. Нарратором, который впервые интродуцирует Чацкого в текстовое пространство, является Лиза. Она в действии I явлении 50 в диалоге с Софьей вскользь вспоминает главного героя, упоминая, что он «чувствителен, и весел, и остер» [6, с. 12], одновременно давая ему положительную внутреннюю характеристику, указывая на субъект действия, называя его. Эти же особенности отзеркаливает в своей речи Софья, но вносит в них чувство сожаления или обиды.
В явлении шестом того же действия появляется и сам Чацкий, репрезентируя функцию нарратора самостоятельно, поэтому в процессе интродукции отсутствует компонент указания на субъект и номинация, но характерологическая функция остается, в результате реализации которой мы узнаем Чацкого как ироничного, но только к тем, кто этого заслуживает, независимого, патриотичного,
гордого, благородного, пылкого, категоричного, красноречивого, свободолюбивого. «Служить бы рад, прислуживаться тошно» [б, с. 12]. Таким образом, Чацкий предстает перед нами живым, противоречивым человеком, что дает нам возможность не идеализировать этого персонажа, а воспринимать его реалистично.
Во втором действии функция нарратора переходит к Фамусову, который в процессе интродукции также реализует все три компонента. Наиболее важным в понимании героя является характерологическая составляющая, т. к. в его представлении все те качества, которые были репрезентированы Чацким как положительные, приобретают отрицательную коннотацию. В речи Павла Афанасьевича главный герой - «карбонари» (вольнодумец, революционер), «опасный человек», «властей не признает» и т. д. Стоит отметить, что характеристики, данные нар-раторами, касаются внутренних качеств личности персонажа, о внешности Чацкого мы можем только догадываться, т. к. ни о телосложении, ни о росте, ни о цвете волос герои пьесы не упоминают. Единственное, что мы узнаем из реплики Лизы, что он симпатичный.
С интродукцией непосредственно связано наличие у антропонима ква-лификативов, т. е. нарицательных имен, сопровождающих ИС. Во многом этот критерий дублирует характерологическую функцию, которая репрезентируется в тропах и фигурах речи, например Софья о Чацком говорит: «Не человек, змея!» [6, с. 15], Фамусов характеризует его как франта, мота, сорванца [6, с. 10].
Следующий компонент ономастической матрицы связан с расширением или изменением номинативной функции. Так, популярные поэтонимы часто подвергаются апеллятивации либо переходят в другой разряд ИС, что и произошло с онимом Чацкий, который перешел в разряд эргонимов: он стал использоваться в названиях ресторанов, кафе, отелей, например, лаунж-ресторан «Чацкий» (г. Санкт-Петербург), ресторан «Чацкий» (г Красноярск). Этот компонент ономастической матрицы по отношению к образу Чацкого также полностью реализован.
Рассмотрим компоненты ономастической матрицы образа Хлестакова из комедии Н.В. Гоголя «Ревизор», представленной на театральных подмостках в 1836 году. Как и «Горе от ума», «Ревизор» - это комедия, в которой номинация персонажей представлена традиционно для пьесы (перед началом самого действия): фамильный оним + социальный статус. Помимо трехчленной модели именования, которая косвенно говорит нам о дворянском происхождении героя, Н.В Гоголь наделяет Хлестакова и социальным статусом, при этом оставляя интригу для читателя, потому что неизвестно, какого ранга чиновник.
По ходу текста Осип обращается к Хлестакову сударь и Иван Александрович, сам себя в диалоге с городничим он тоже называет по модели «имя + отчество». Персонажи пьесы по имени и отчеству к Хлестакову обращаются всего дважды: когда Анна Андреевна говорит городничему о сватовстве, и в момент его отъезда из города. Вследствие этого многие не помнят, как зовут главного героя пьесы Н.В. Гоголя «Ревизор». Фамильный оним в диалогах героев комедии вообще отсутствует. Автор комедии, на наш взгляд, намеренно использует такой художественный прием, тем самым имплицитно указывая на мнимость социального статуса персонажа (ревизор).
Происхождение фамилии Хлестаков мы находим в «Толковом словаре живого великорусского языка» В.И. Даля, в котором в одном из значений корневая морфема фамилии трактуется как «хлест или хлыщ, фат, щеголь, повеса, шаркун и волокита. // Хлыст и хлест наглец, нахал, сплетник» [8, с. 550]. Для современного носителя языка эта говорящая фамилия приобретает смысл только после исторического комментария, т. к. в «Словаре русского языка» С.И. Ожегова дается только определение слова ' хлыЩ (разг) - «франтоватый, пустой молодой человек» [5, с. 706].
Что касается статуса персонажа, то, в отличие от А.С. Грибоедова, Н.В. Гоголь акцентирует внимание на этом с самого начала - чиновник из Петербурга. Хотя такая формулировка очень расплывчата, т. к. на тот момент табель о рангах
Библиографический список
включал в себя 14 классов, где самым высшим считался канцлер, действительный тайный советник 1-го класса, а низшим - коллежский регистратор. Подтверждение низкого статуса персонажа мы находим во втором действии в монологе Осипа: «Добро бы было в самом деле что-нибудь путное, а то ведь елистра-тишка простой!» [7, с. 10].
О возрасте Хлестакова автор также пишет в «Замечаниях...»: «Иван Александрович Хлестаков, молодой человек лет двадцати трех» [7, с. 3]. О семейном положении автор ничего не говорит, но, скорее всего, главный герой не женат, о чем косвенно свидетельствует то, что едет он домой в деревню Подкатиловка Саратовской губернии к родителям. Эта текстовая информация высвечивает и факт того, что Хлестаков - дворянин и помещик средней руки.
Как мы уже отмечали, под интродукцией персонажа подразумевается способ введения героя в пространство повествования. В «Ревизоре» нарратором в первую очередь выступает автор, который в начале текста дает достаточно подробную характеристику в Замечаниях для господ актеров [7, с. 3]. В первом действии функция нарратора переходит к второстепенному персонажу Добчин-скому, который дополняет, расширяет все те характеристики, которые были даны автором. «Недурной наружности, в партикулярном платье...» [7, с. 6]. Нарра-тором-обличителем выступает слуга Хлестакова Осип. Он умнее своего хозяина, прозорливее, и в его диалогах отражается реальное положение дел и правдивая характеристика главного героя. Из его уст мы узнаем, что Иван Александрович лгун, картежник, который одномоментно может потратить все, что ему присылают родители, на службу не ходит, живет припеваючи: «Батюшка пришлет денежки, чем бы их попридержать - и куды!.. пошел кутить: ездит на извозчике, каждый день ты доставай в кеятр билет, а там через неделю, глядь - и посылает на толкучий продавать новый фрак < ...> А отчего? - оттого, что делом не занимается: вместо того чтобы в должность, а он идет гулять по прешпекту, в картишки играет» [7, с. 6]. Все остальные герои пьесы видят лишь маску, которую Хлестаков им умело репрезентирует: перед чиновниками города он играет роль высокопоставленного лица, хвастаясь известными знакомствами и неосуществимыми действиями: «С Пушкиным на дружеской ноге < ...> Я ведь тоже балы даю» [7, с. 36]; перед женщинами предстает воспитанным, образованным денди, вставляя в речь, к месту и не к месту, французские выражения, что для провинциального города кажется высшим проявлением ума. На самом деле он поверхностный, малообразованный, глупый, трусливый, эгоистичный, безнравственный человек, и думающий читатель это прекрасно осознает.
Квалификативы, т. е. нарицательные имена, сопровождающие оним, ярко представлены в пьесе в пятом действии, когда афера Хлестакова раскрывается, и каждый из героев спешит наделить его нелицеприятным сравнением: вертопрах, сосулька, тряпка [7, с. 47]. Сам Хлестаков тоже не остается в долгу, называя городничего «глупым сивым мерином», Землянику - «свиньей в ермолке» [7, с. 46].
Следующий компонент матрицы получил свою реализацию в том, что оним Хлестаков послужил основой для создания термина «хлестаковщина» - наглое, лживое, хвастовство» [10]. В эргонимы это оним тоже перешел, несмотря на яркую отрицательную коннотацию, например, ресторан «Хлестаковъ» (г Москва).
Таким образом, ономастическая матрица образов Чацкого и Хлестакова представлена всеми компонентами классификации, разработанной Н.В. Васильевой, с различным наполнением в зависимости от репрезентации ИС в текстовом пространстве. Мы считаем, что созданная нами ономастическая матрица образов Чацкого и Хлестакова даст возможность педагогу в текстовой работе с художественным произведением активизировать когнитивный процесс формирования в сознании обучающегося образа любого героя, поможет активизировать ассоциативные связи, которые лежат в основе понимания персонажа, оценке его поступков, действий.
1. Болдырев Н.Н., Алпатов В.В. Когнитивно-матричный анализ английских христианских топонимов. Вопросы когнитивной лингвистики. 2008; № 4: 8-14.
2. Васильева Н.В. Ономастическая нарратология как одно из направлений литературной ономастики. Ономастика Поволжья: материалы ХХ Международной научной конференции. Волгоград, 2022: 15-18.
3. Словарь русских фамилий. Availaable at: http://www.edudic.ru/fam/l/25
4. Медведева И.Н. «Горе от ума» А.С. Грибоедова. Москва: Русская литература, 1969.
5. Ожегов С.И. Словарь русского языка. Москва: Русский язык, 1989.
6. Грибоедов А.С. Горе от ума. Москва: Детское издательство, 1982.
7. Гоголь Н.В. Ревизор. Ленинград: Художественная литература, 1981.
8. Даль В.И. Толковый словарь живого великорусского языка. Москва: Русский язык, 2002; Т. 4.
9. Ушаков Д.Н. Толковый словарь русского языка. Москва: Стандарт, 2016.
References
1. Boldyrev N.N., Alpatov V.V. Kognitivno-matrichnyj analiz anglijskih hristianskih toponimov. Voprosy kognitivnoj lingvistiki. 2008; № 4: 8-14.
2. Vasil'eva N.V. Onomasticheskaya narratologiya kak odno iz napravlenij literaturnoj onomastiki. Onomastika Povolzh'ya: materialy HH Mezhdunarodnoj nauchnoj konferencii. Volgograd, 2022: 15-18.
3. Slovar'russkih familij. Availaable at: http://www.edudic.ru/fam/l/25
4. Medvedeva I.N. «Gore ot uma» A.S. Griboedova. Moskva: Russkaya literatura, 1969.
5. Ozhegov S.I. Slovar'russkogoyazyka. Moskva: Russkij yazyk, 1989.
6. Griboedov A.S. Gore ot uma. Moskva: Detskoe izdatel'stvo, 1982.
7. Gogol' N.V. Revizor. Leningrad: Hudozhestvennaya literatura, 1981.
8. Dal' V.I. Tolkovyj slovar'zhivogo velikorusskogo yazyka. Moskva: Russkij yazyk, 2002; T. 4.
9. Ushakov D.N. Tolkovyj slovar'russkogo yazyka. Moskva: Standart, 2016.
Статья поступила в редакцию 09.09.23
