CC BY
72
ФИЛОЛОГИЯ И КУЛЬТУРА. PHILOLOGY AND CULTURE. 2018. №1(51)
УДК 81.161.1
ОККАЗИОНАЛЬНЫЕ ДЕРИВАТЫ В ХУДОЖЕСТВЕННЫХ ТЕКСТАХ КОНЦА XIX - НАЧАЛА XX ВЕКОВ
© Галина Кукуева
OCCASIONAL DERIVATIVES IN FICTIONAL TEXTS AT THE TURN OF
THE 20th CENTURY
Galina Kukuyeva
The article presents one of the urgent problems of philology, the problem of language anomaly, which means different language disorders and deviances from regularities of language functioning. Of paramount importance is the issue of word-formation units, arising as a result of a non-standard derivational process. These units are especially pronounced in fictional texts, where they lose destructive peculiarities acquiring functional feasibility and aesthetic significance. The purpose of the article is to analyze the individual authorial lexical units built by occasional means. The material for the discussion is based on the pieces of fiction by Russian writers, demonstrating bright technique of creative experiment with the language. The methodological procedures are the works on word-formation and fundamentals of the literary style theory by V. V. Vinogradov and G. O. Vinokur. By using morphemic and word-building, functional and semantic analyses, we determined that occasional derivatives in fictional texts perform several functions: creative, onomatopoeic, characterological, as well as synonymous substitutions and language games. The multifunctionality of derivatives proves their high poetic potential, which allows the authors to most accurately express their point of view to the reader. The article finds that the multifunctionality of the analyzed units calls into question their anomaly. The word-building irregularities and ambiguity of their lexical meanings is an attempt of the writers to create a new language, both emphatic and pragmatic.
Keywords: language anomaly, occasional ways of word formation, derivative, individual- authorial system, multifunctionality, expressiveness.
Статья написана в русле одной из актуальных проблем филологии - проблемы языковой аномалии, под которой понимаются различного рода нарушения и отклонения от устоявшихся закономерностей функционирования языка. Особое место в решении данной проблемы занимает вопрос о словообразовательных единицах, возникающих в результате нестандартно протекающего деривационного процесса. Наиболее ярко данные единицы проявляют себя в художественном тексте, где они утрачивают деструктивный характер и приобретают функциональную целесообразность и эстетическую значимость. Цель статьи - проанализировать индивидуально-авторские лексемы, образованные окказиональными способами. Материалом для анализа послужили произведения русских авторов конца XIX - начала XX веков как особая художественная система, демонстрирующая яркую технику творческого эксперимента с языком. Методологической базой исследования послужили работы теоретиков русского словообразования, а также базовые положения теории художественной речи, представленные в работах В. В. Виноградова, Г. О. Винокура и др. В ходе морфемно-словообразовательного и функционально-семантического анализов установлено, что дериваты, образованные окказиональными способами, в произведениях авторов конца XIX -начала XX веков выполняют несколько функций: языкотворческую, звукоизобразительную, характерологическую, синонимичной замены, языковой игры. Полифункциональность дериватов доказывает заложенный в них высокий поэтический потенциал, позволяющий автору наиболее точно выразить свою позицию читателю. В статье также установлено, что полифункциональность проанализированных единиц ставит под сомнение их аномальность, скорее, словообразовательная нестандартность и затемненность лексического значения окказиональных дериватов - это попытка авторов рассматриваемого периода создать новый язык, более выразительный и прагматичный.
Ключевые слова: языковая аномалия, окказиональные способы словообразования, дериват, индивидуально-авторская система, полифункциональность, выразительность.
Окказионализмы представляют собой яркое контексте художественных произведений данные языковое явление в любом стиле речи. Однако в слова занимают особое место, так как отражают
умение автора работать со словом, служат ключом к пониманию его индивидуальной манеры письма. Относясь к явлению языковой аномалии, окказионализмы несут высокий заряд эстетической выразительности, поскольку, как отмечает Т. Б. Радбиль, «разного рода отклонения от языковых норм и правил не ведут к деструкции системы, а, напротив, являются выражением ее креативного и адаптивного потенциала» [Радбиль, с. 3].
Изучение окказионализмов связано с одной из актуальных проблем филологии - проблемы «поэтики языковой деформации» [Зубова], языкового эксперимента [Радбиль], языковой аномалии [Апресян], [Булыгина, Шмелев], [Ревзина]. Как отмечает в своей работе Л. В. Зубова, «в авторской трансформации слова и формы нередко можно видеть сконцентрированную и мотивированную контекстом, доступную наблюдению динамику исторических процессов, которая в обиходном языке, вне художественных задач, охватывает столетия» [Зубова, с. 399]. В художественном тексте отклонение от устоявшихся языковых норм служит задачам конструирования особого поэтического мира. Поэтому языковые аномалии, одним из проявлений которых являются окказионализмы, в содержании того или иного произведения приобретают статус прагматически ориентированных единиц, функционально целесообразных и эстетически значимых. Сошлемся на точку зрения О. Г. Ревзиной: «окказиональные слова - не входящие в языковую систему, вроде бы периферийное, маргинальное явление - оказываются способными передать то, что не под силу стационарному лексикону» [Рев-зина, с. 303-304].
Методологической базой исследования послужили работы исследователей, рассматривающих вопросы узуального и окказионального словопроизводства в системе языка [Земская, 2005], [Земская, 2011], [Лопатин], [Ревзина], [Улуха-нов], [Ханпира], основные положения теории языка художественной литературы [Виноградов], [Винокур], [Щерба], в частности мысль о том, что «художественная задача автора находится в тесной взаимосвязи с эстетически оправданными речевыми новшествами, нарушениями общей национально-языковой нормы» [Виноградов, с. 184].
В работе использована методика мотиваци-онно-словообразовательного анализа дериватов, сопряженная с основными положениями функционально-семантического описания художественного текста. Цель мотивационно-словообра-зовательного анализа заключается в выявлении мотивационных отношений между дериватом и
производящей основой (словом); в определении источника мотивации, типа словообразовательного форманта, участвующего в процессе словопроизводства; в установлении способа образования. В методике функционально-семантического описания текста первостепенное значение имеет следующее положение: «текстовые функции и значения языковых единиц должны описываться не сами по себе, а как производные: а) от их смысла в отдельном высказывании; б) от меняющегося коммуникативного контекста: текстовые функции языковых элементов рассматриваются как производные от их функции в независимом высказывании» [Падучева, с. 195].
Идиостиль писателей конца XIX - начала XX вв. характеризуется повышенным интересом к процессу словотворчества. Авторы (А. Белый, Е. Замятин, В. Маяковский, В. Хлебников, И. Северянин и др.) пытаются отыскать новые средства и способы выражения собственного «я», обновить язык художественной литературы путем создания затрудненной формы. В центре внимания поэтов и писателей рубежа веков оказывается слово, стоящее, по мнению В. Хлебникова, «вне быта и жизненных польз» (цит. по: [Григорьев, с. 98]), наделенное живым свойством саморазвития, устремленное к тому, чтобы вырасти в законченное произведение искусства. На основе этого создается своеобразная система индивидуально-авторских новообразований, среди которых особый статус приобретают окказиональные слова, возникающие в художественном языке на основе узуальных и окказиональных способов. Узуальное словопроизводство, по мнению исследователей, составляет центр индивидуальной словообразовательной системы, окказиональное - периферию, однако «именно с помощью его происходит заполнение теоретически возможных клеток словообразовательной системы языка» [Улуханов, с. 44].
Художественные тексты конца XIX - начала XX вв. - это своего рода образец, демонстрирующий технологию осознанного творения по-особому выразительного языка. Именно поэтому данные тексты стали объектом нашего исследования.
Цель статьи - описать индивидуально-авторские дериваты, образованные окказиональными способами в художественных текстах конца XIX - начала XX веков.
Под окказиональным способом, вслед за Е. А. Земской, понимается «такой способ образования единиц, при котором произошло нарушение действующих в языке законов словопроизводства» [Земская, 2011, с. 229]. Такими исследователями, как В. В. Лопатин, Е. А. Земская,
выделяются следующие окказиональные способы: новообразования от несуществующей основы; депостфиксация; десуффиксация; депрефик-сация; транспрефиксация; трансрадиксация; транссуффиксация; аналогия; контаминация, аббревиация [Лопатин], [Земская, 2005]. Перечисленные окказиональные способы в той или иной степени отражены в произведениях писателей рубежа веков. В данной статье будут рассмотрены наиболее частотные окказиональные способы.
1. Новообразования от несуществующей основы.
В художественных текстах рассматриваемого периода наблюдается высокая частотность дериватов, образованных данным способом. Новообразования создаются путем прибавления приставки к несуществующему корню. Рассмотрим примеры:
1. Дормидон - будто и не ему: знай, перстень вертит. А у самого в голове, как гвоздь: «И как бы это одним махом от мужика оттильди-каться?». [Замятин, т. 2, с. 31]. Основа, от которой образован дериват, отсутствует в языке, можно лишь предположить, что в качестве ее могут выступать слова тильдикать или тильди-каться, однако их лексическое значение также затемнено. Поэтому только с учетом аналогии и контекста возможно понять, что обозначает анализируемый дериват. Деривационное значение слова оттильдикаться - «полностью завершить действие, названное производящей основой». Примерное лексическое значение - указание на финитивное действие, которое прекратилось по тем или иным причинам. В контексте рассказа Е. Замятина анализируемое слово используется как синоним разговорной лексеме «отделаться» (от кого-то или от чего-то), то есть «избавиться, освободиться от кого-чего-нибудь (неприятного)» [Ушаков, с. 417].
2. Сидит все ночи. Солнце из-за домишки опять осклабилось на людские безобразия, и внизу по тротуарам опять приготовишки деятельно ходят в гимназии. [Маяковский. «Гимн ученому»]. Глагольная основа деривата осклабилось дает эмоциональный заряд лексеме, ее семантику дополняют контекст и ситуация. Словообразовательную цепочку окказионального новообразования можно реконструировать лишь приблизительно: осклабиться ^ склабить. Примерное лексическое значение рассматриваемого глагола: «оскалилось, ощерилось» [Ушаков, с. 415], деривационное - «завершенность, результативность действия».
Особенность данных окказионализмов состоит в том, что их семантически пустые и десеман-
тизированные основы наполняются значением в конкретной словообразовательной модели. Данные единицы служат наглядным примером языкотворческого процесса автора, направленного на создание выразительной формы и не менее выразительного содержания. Экспрессивный заряд окказиональное слово получает только в контексте. Затемненность смысловой стороны окказионального деривата - это своего рода осознанный прием привлечения читателя к диалогу.
Помимо языкотворческой задачи, дериваты, созданные от несуществующей основы, используются для создания яркого и необычного образа персонажа:
А брюки носил исправник на вате стеганные: простудлив был очень, сложения слабого - замухрыш, одно слово. Зато уж исправничиха - женщина росту серьезного, бурудастая, грудастая, а глас у ней -трубный. Как крикнет на мужа трубным-то гласом [Замятин, т. 1, с. 255].
В приведенном фрагменте авторской речи интересным представляется окказионализм буру-дастая. Данная лексема представлена в одном ряду с определениями «росту серьезного», «грудастая», это дает все основания говорить о том, что она (лексема) выражает признак, характеризующий внешность персонажа. Окказионализм образован по модели: основа существительного буруда + суффикс ст со значением признака. Однако лексическое значение производящей основы можно установить лишь предположительно, вероятнее всего буруда = борода. Такое предположение можно сделать исходя из авторского описания образа мужеподобной исправни-чихи: росту серьезного, грудастая, глас - трубный, изображенной на контрасте с образом исправника - замухрыш.
2. Транспрефиксация.
Рассматриваемый окказиональный способ состоит в замене приставки узуального слова. Данный способ активно представлен в текстах авторов конца XIX - начала XX вв.
1. Шли втроем. Третий был уземистый, сутулый, лохматый, в волосьях все лицо, как Исав [Замятин, т. 1, с. 213].
2. Проклятая! Что же, и этого не хватит? Скоро криком издерется рот [Маяковский. «Облако в штанах»].
Прилагательное уземистый имеет узуальный эквивалент приземистый с лексическим значением «малорослый и плотный». Рассматриваемый окказионализм возник на базе основы прилагательного «приземистый» путем замены приставки при-, имеющей деривационное значение
«приближение, присоединение к чему-либо», на приставку у-, деривационное значение которой затемнено. Синонимичная замена узуальной лексемы на окказиональную позволяет сделать образ героя более выразительным: перед читателем предстает персонаж не просто малорослый, а словно бы «вдавленный в землю». В глаголе изодраться произошла замена приставки разо- (разобраться) на приставку изо-. Изначально словообразовательная цепочка имела звенья: разодраться ^ разодрать ^ драть (рот). Глагол разодраться в Большом толковом словаре русского языка Д. Н. Ушакова имеет несколько значений: 1) разорваться на части; 2) порваться, прорваться; 3) подраться, увлечься в драке [Ушаков, с. 579]. Применительно к рассматриваемому контексту данная лексема и ее контекстуальный синоним - окказионализм издерется - актуализируют первое значение.
3. Десуффиксация.
Окказиональный способ десуффиксации относится к так называемым обратным способам словообразования, базируется на отсечении суффикса у узуального слова. Слово, созданное де-суффиксацией, воспринимается как «недописан-ное», «недосказанное», аномальное, что повышает его выразительность в тексте. Данным способом могут образовываться различные части речи. В анализируемом материале частотными оказались имена существительные, прилагательные, наречия.
1. Как много чувства в их взмахах теплых! Как много тайны в их ласк волшбе! [Северянин. «Коктебель»].
2. И вот уже сумеркам невтерпь, И вот уж за дымом вослед, Срываются поле и ветер, -О, быть бы и мне в их числе! [Пастернак. «Вокзал»] .
3. До чего нестерпимо велик бог, до чего милосерд, до чего могуществен! [Замятин, т. 2, с. 15].
Представленные окказиональные дериваты образованы следующим путем: волшба ^ волшебство; невтерпь ^ невтерпеж; милосерд ^ милосердный ^ милый сердцу.
4. Аналогия.
Данный способ предполагает образование окказионализмов по конкретному образцу. Конкретный образец может быть как производным словом, так и непроизводным, но вычленяющим какие-либо сегменты. Окказиональный дериват образуется по аналогии с узуальной словообразовательной парой, заполняя при этом «пустую клетку» в словообразовательной системе. Создавая окказиональное слово, автор может отчетливо осознавать связь с прообразом и эксплициро-
вать ее. В качестве форманта, структурирующего дериват, часто используется не аффикс, а какой-либо фрагмент слова-прообраза. Рассмотрим окказионализмы, образованные на основе аналогии.
1. Стрекот аэропланов! Беги автомобилей! Ветропросвист экспрессов!
Крылолет буеров! Кто - то здесь зацелован! Там кого-то побили! Ананасы в шампанском - это пульс вечеров! [Северянин. «Увертюра „Ананасы в шампанском"»].
2. И один малюкан - вылитый Иваненко [Замятин,т. 1, с.138].
Дериваты воспроизведены по аналогии: крылолет - вертолет, самолет; малюкан - великан.
3. Приспособленность и ласковость дворовой, деятельность блюдо-, рубле- и тому подобных «лиз» называют многие - «здоровый реализм» [Маяковский. «Письмо писателя В. В. Маяковского писателю А. М. Горькому»].
Яркий окказионализм блюдо-рублелиз В. Маяковский создает по аналогии со словом блюдолиз, образованным путем сложения основ на базе подчинительного словосочетания с нулевой суффиксацией: лизать блюдо = блюдолиз (лексема называет лицо, наделенное определенным качеством, нулевой суффикс имеет деривационное значение негативной оценки). Окказионализм поэта представляет собой сознательную синонимичную замену узуальной лексемы и имеет ту же субъектвно-оценочную коннотацию, однако создаваемое данным словом образное представление более выразительное и емкое.
Окказионализмы, созданные на основе рассмотренного способа словообразования, призваны создать эффект каламбура, языковой игры, которую авторы предлагают читателю. Языковая игра рождается путем разрыва границ нормы и появления аномальной единицы на словообразовательном уровне. Как отмечает Т. А. Гридина, «эффект языковой игры (результат, факт языковой игры), как правило, окказионален, ибо языковая игра порождает иные, чем в узусе и норме, средства выражения определенного содержания или объективирует новое содержание при сохранении или изменении старой формы» [Гридина, с. 18]. Деконструкция речевой нормы с помощью окказиональных лексем создает экспрессивный эффект.
Итак, анализ наиболее частотных окказиональных способов (новообразования от несуществующей основы; транспрефиксация; десуф-фиксация; аналогия) показал, что образованные с их помощью дериваты выполняют в художественном тексте несколько функций: языкотворческую, звукоизобразительную, характерологи-
ческую, осознанной синонимичной замены, языковой игры.
Полифункциональность рассмотренных окказионализмов является ярким свидетельством того, что единицы словообразовательной системы не только лингвистические конструкты, но и языковая реальность, позволяющая отобразить лингвокреативную деятельность автора, связанную с преднамеренным нарушением языковых и речевых норм и направленную на достижение определенного эффекта (стилистического, эстетического, комического и др.).
Нарочитое использование дериватов, образованных окказиональными способами словообразования, позволяет говорить о своеобразном стилистическом эксперименте в художественных текстах конца XIX - начала XX вв.
Список литературы
Апресян Ю. Д. Языковые аномалии: типы и функции // Res Philologica: Филологические исследования. Памяти академика Георгия Владимировича Степанова (1919-1986). М.; Л.: Наука, 1990. С. 50-71.
Булыгина Т. В., Шмелев А. Д. Языковая концептуализация мира (на материале русской грамматики). М.: Языки русской культуры, 1997. 574 с.
Виноградов В. В. О языке художественной литературы. М.: Наука, 1959. 655 с.
Винокур Г. О. О языке художественной литературы. М.: Высшая школа, 1991. 448 с.
Григорьев В. П. Грамматика идиостиля: В. Хлебников. М.: Наука, 1983. 223 с.
Гридина Т. А . Языковая игра: стереотип и творчество: монография. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 1996. 214 с.
Замятин Е. Собрание сочинений. Т. 1. Уездное. М.: Русская книга, 2003. 608 с.
Замятин Е. Собрание сочинений. Т. 2. Русь. М.: Русская книга, 2003. 596 с.
Земская Е. А . Словообразование как деятельность. М.: Изд-во КомКнига, 2005. 224 с.
Земская Е. А. Современный русский язык. Словообразование. М.: Флинта, 2011. 328 с.
Зубова Л. В. Современная русская поэзия в контексте истории языка. М.: Новое литературное обозрение, 2000. 432 с.
Лопатин В. В. Рождение слова. Неологизмы и окказиональное образование. М.: Наука, 1973. 152 с.
Маяковский В. В. Стихотворения. Поэмы. Статьи. URL: http://az.lib.rU/m/majakowskij_w_w/text_
0040.shtml (дата обращения: 23.12.2017).
Падучева Е. В. Семантические исследования. Семантика времени и вида в русском языке. Семантика нарратива. М.: Языки русской культуры, 1996. 464 с.
Пастернак Б. Вокзал. URL: http://rupoem.ru/ pasternak/all.aspx#vokzal-nesgoraemyj-yaschik (дата обращения: 23.12.2017).
Радбиль Т. Б. Языковые аномалии в художественном тексте: автореф. дис. ... д-ра. филол. наук. М., 2006. 48 с.
Ревзина О. Г. Поэтика окказионального слова // Язык как творчество. К 70-летию В. П. Григорьева: сб. научн. трудов. М.: Институт русского языка им.
B. В. Виноградова РАН, 1996. С. 303-308.
Северянин И. Коктебель. URL: http://slova.org.ru/ severianin/koktebelpodkhodjat/ (дата обращения: 23.12.2017).
Северянин И. Увертюра. URL: http://slova.org.ru/ severianin/uvertjura/ (дата обращения: 23.12.2017).
Улуханов И. С. Узуальные и окказиональные единицы словообразовательной системы // Вопросы языкознания. 1984. № 1. С. 44-54.
Ушаков Д. Н. Большой толковый словарь русского языка. Современная редакция. М.: Аделант, 2013. 800 с.
Ханпира Э. Об окказиональном слове и окказиональном словообразовании // Развитие словообразования современного русского языка. М.: Наука, 1966,
C.153-166.
Щерба Л. В. Избранные работы по русскому языку. М.: Учпедгиз, 1957. 188 с.
References
Apresian, Iu. D. (1990). Iazykovye anomalii: tipy i funktsii [Language Anomalies: Types and Functions]. Res Philologica: Filologicheskie issledovaniia. Pamiati akademika Georgiia Vladimirovicha Stepanova (19191986). Pp. 50-71. Moscow, Leningrad, Nauka. (In Russian)
Bulygina, T. V., Shmelev, A. D. (1997). Iazykovaia kontseptualizatsiia mira (na materiale russkoi gram-matiki) [Language Conceptualization of the World (Based on Russian Grammar)]. 574 p. Moscow, Iazyki russkoi kul'tury. (In Russian)
Grigor'ev, V. P. (1983). Grammatika idiostilia: V. Khlebnikov [Grammar of Idiostyle: V. Khlebnikov]. 223 p. Moscow, Nauka. (In Russian)
Gridina, T. A. (1996). Iazykovaia igra: stereotip i tvorchestvo: monografiia [Language Game: Stereotype and Creativity: A Monograph]. 214 p. Ekaterinburg, Ural'skii gosudarstvennyi pedagogicheskii universitet. (In Russian)
Khanpira, E. (1966). Ob okkazional'nom slove i ok-kazional'nom slovoobrazovanii [On the Occasional Word and Occasional Word Formation]. Razvitie slovoobra-zovaniia sovremennogo russkogo iazyka, pp. 153-166. Moscow, Nauka. (In Russian)
Lopatin, V. V. (1973). Rozhdenie slova. Neologizmy i okkazional'noe obrazovanie [The Birth of a Word. Neologisms and Occasional Education]. 152 p. Moscow, Nauka. (In Russian)
Maiakovskii, V. V. Stikhotvoreniia. Poemy. Stat'i [Poetry. Poems. Articles]. URL: http://az.lib.ru/rn/ majakowskij_w_w/text_0040.shtml (accessed:
23.12.2017). (In Russian)
Paducheva, E. V. (1996). Semanticheskie issledovaniia. Semantika vremeni i vida v russkom iazyke. Semantika narrativa [Semantic Research. Semantics of
Time and Form in Russian. Semantics of Narrative]. 464 p. Moscow, Iazyki russkoi kul'tury. (In Russian)
Pasternak, B. Vokzal [A Railway Station]. URL: http://rupoem.ru/pasternak/all.aspx#vokzal-nesgoraemyj-yaschik (accessed: 23.12.2017). (In Russian)
Radbil', T. B. (2006). Iazykovye anomalii v khudoz-hestvennom tekste: avtoref. dis... d-ra. filol. nauk [Language Anomalies in the Literary Text: Doctoral Thesis Abstract]. 48 p. Moscow. (In Russian)
Revzina, O. G. (1996). Poetika okkazional'nogo slova [Poetics of Occasional Words]. Iazyk kak tvorchestvo. K 70-letiiu V. P. Grigor'eva: sbornik nauchnykh trudov, pp. 303-308. Moscow, Institut russkogo iazyka im. V. V. Vinogradova RAN. (In Russian)
Severianin, I. Koktebel' [Koktebel]. URL: http://slova.org.ru/severianin/koktebelpodkhodjat/ (accessed: 23.12.2017). (In Russian)
Severianin, I. Uvertiura [The Overture]. URL: http://slova.org.ru/severianin/uvertjura/ (accessed:
23.12.2017). (In Russian)
Shcherba, L. V. (1957). Izbrannye raboty po russkomu iazyku [Selected Works on Russian Language]. 188 p. Moscow, Uchpedgiz. (In Russian)
Ulukhanov, I. S. (1984). Uzual'nye i okkazional'nye edinitsy slovoobrazovatel'noi sistemy [Usual and Occasional Units of the Word Formation System]. Voprosy jazykoznaniia, No. 1, pp. 44-54. (In Russian)
Кукуева Галина Васильевна,
доктор филологических наук, профессор,
Сургутский государственный педагогический
университет,
628410, Россия,
Тюменская обл., ХМАО-Югра, Сургут, 50 лет ВЛКСМ, 10/2. kupala@inbox.ru
Ushakov, D. N. (2013). Bol'shoi tolkovyi slovar' russkogo iazyka. Sovremennaia redaktsiia [Big Dictionary of the Russian Language. Modern Edition]. 800 p. Moscow, Adelant. (In Russian)
Vinogradov, V. V. (1959). O iazyke khudozhestven-noi literatury [On the Language of Fiction]. 655 p. Moscow, Nauka. (In Russian)
Vinokur, G. O. (1991). O iazyke khudozhestvennoi literatury [On the Language of Fiction]. 448 p. Moscow, Vysshaia shkola. (In Russian)
Zamiatin, E. (2003). Sobranie sochinenii. Uezdnoe [Collection of Works. The County]. T. 1. 608 p. Moscow, Russkaia kniga. (In Russian)
Zamiatin, E. (2003). Sobranie sochinenii. Rus'. [Collection of Works. Rus.]. T. 2. 596 p. Moscow, Russkaia kniga. (In Russian)
Zemskaia, E. A. (2005). Slovoobrazovanie kak deiatel'nost' [Word Formation as an Activity]. 224 p. Moscow, Izdatel'stvo KomKniga. (In Russian)
Zemskaia, E. A. (2011). Sovremennyi russkii iazyk. Slovoobrazovanie [The Modern Russian Language. Word Formation]. 328 p. Moscow, Flinta. (In Russian)
Zubova, L. V. (2000). Sovremennaia russkaia poeziia v kontekste istorii iazyka [Modern Russian Poetry in the Context of the History of Language]. 432 p. Moscow, Novoe literaturnoe obozrenie. (In Russian)
The article was submitted on 27.01.2018 Поступила в редакцию 27.01.2018
Kukuyeva Galina Vasilyevna,
Doctor of Philology, Professor,
Surgut State Pedagogical University,
10/2 Fifty Years of the Komsomol Str., Tyumen Region, KhMAO-Ugra, Surgut , 628410, Russian Federation. kupala@inbox.ru
