0DOI 10.31250/2618-8619-2023-3(21)-82-98 УДК 316.7
Елена Игоревна Ларина
Московский государственный университет имени М. В. Ломоносова
Москва, Россия ORCID: 0000-0002-0455-0400 E-mail: ei-larina@mail.ru
«Ограничительные законы» Узбекистана и социальные нормы, ритуальные практики, ценностные представления общества*
АННОТАЦИЯ. В статье исследуется роль законодательной практики Узбекистана по отношению к затратным в финансовом отношении ритуалам, являющимся значимыми для общества и массовыми по вовлеченности населения. Такие ритуалы базируются на традиционных социальных институтах (община, клан) и мобилизуют финансовые усилия значительного числа участников. Чрезмерные траты в трудной финансовой ситуации приводят к «закредитованности» населения, поэтому тема сокращения расходов вышла из семей-но-родового пространства в общегосударственное: в Узбекистане на протяжении ряда лет издаются соответствующие законы, реализацию которых нельзя, однако, назвать успешной. В статье анализируются причины активного законотворчества, формализации законов и одновременно их положительное действие, реакции на них со стороны общества, изменения в ритуалах и нормах под воздействием законов. Для государства здесь важна не только обеспокоенность чрезмерными тратами при невысоком уровне жизни населения в целом, но и борьба с коррупцией чиновников. Особое внимание в работе уделяется значению социальных статусов, сформировавшихся в разное историческое время: родовых, клановых, сословных — в досоветское время, должностных — в советское, связанных с бизнес-сегментом и материальным благополучием — в постсоветское. Отдельно подчеркивается роль религиозного свадебного обряда как этически нормирующего умеренные расходы. В статье показывается первостепенное значение множественных механизмов, которые население вырабатывает «снизу» в качестве реакции на государственные законы, унифицированные и тотальные правовые нормы без учета социально-культурных различий. Показано, как происходит переоценка ценностей, мобилизованных государством в качестве национальных.
КЛЮЧЕВЫЕ СЛОВА: Узбекистан, традиции, ритуалы, сокращение расходов, махалля, этикетные нормы
ДЛЯ ЦИТИРОВАНИЯ: Ларина Е. И. «Ограничительные законы» Узбекистана и социальные нормы, ритуальные практики, ценностные представления общества. Кунсткамера. 2023. 3(21): 82-98. doi 10.31250/2618-8619-2023-3(21)-82-98
* Статья подготовлена в рамках проекта «Увеличение расходов, посвященных ритуалам жизненного цикла в обществах Центральной Азии: социальная значимость, экономические последствия (1980-2020)», поддержанного Российским фондом фундаментальных исследований в рамках российско-французского партнерства (проект ФДНЧ а, № 20-59-22001).
Elena Larina
Lomonosov Moscow State University Moscow, Russia ORCID: 0000-0002-0455-0400 E-mail: ei-larina@mail.ru
"Restrictive Laws" of Uzbekistan and the Social Norms, Ritual Practices, Value Perceptions of the Society*
AB STRACT. The article explores the role of the legislative practices of Uzbekistan in relation to financially costly rituals recognized by society as culturally valuable and massive on the involvement of the population in the framework of economic anthropology. Such rituals are based on traditional social institutions (community, clan) and mobilize financial efforts of a significant number of participants. Excessive spending in the conditions of acute shortage of money in families leads to debtorization of the population, that is why the topic of reducing expenses has moved from the family and clan space into the national one, and for several years in Uzbekistan relevant laws have been issued, the implementation of which cannot be called successful or effective. The article analyzes the reasons for active lawmaking, formalization of laws and at the same time their positive effect, reactions of the society to them, changes in rituals and norms under the influence of the laws.
KE Y WORD S: Uzbekistan, traditions, rituals, cost reduction, mahalla, etiquette norms
FOR CITATION: Larina E. "Restrictive Laws" of Uzbekistan and the Social Norms, Ritual Practices, Value Perceptions of the Society Kunstkamera. 2023. 3(21): 82-98. (In Russian). doi 10.31250/2618-8619-2023-3(21)-82-98
* The article was prepared within the framework of the project "The increase in expenditure on life-cycle rituals in the Central Asian societies: social stakes and economic consequences (1980-2020)", supported by the Russian Foundation for Basic Research within the framework of the Russian-French partnership (MSH project a, No. 20-59-22001).
СТАРАЯ ОБРЯДНОСТЬ — НОВЫЕ ЗАКОНЫ
Трансформация традиционных обрядов и ритуалов жизненного цикла в Центрально-Азиатском регионе актуализирована процессами глобализации и транснациональной коммуникации, выводящими ритуалы за пределы государственных или региональных границ и формирующими новую культуру потребления. Ритуалы по-прежнему настолько ценностно ориентированы и важны для самотождественности, что на их воспроизводство затрачиваются существенные силы практически всех членов социума1. Наиболее значимы обряды жизненного цикла, воспроизводство которых в первую очередь напрягает финансовые силы участников, — свадебный обряд, обряд обрезания мальчиков. Менее затратны похоронные обряды. Кроме того, эти базовые и высокозначимые для жизненных этапов обряды дополняются многочисленными юбилейными трапезами (тоями), связанными со школой, армией и пр. Изменения в организации и проведении обрядов носят трансграничный и транснациональный характер, а вот политические границы определяют тот вызов, который государства принимают или не принимают.
В статье использованы официальные документы Республики Узбекистан и материалы полевых исследований, проводившихся в 2019-2022 гг. в различных регионах Узбекистана — Кашкадарье, Сурхандарье, Ташкенте (отметим, что ситуация в Каракалпакстане требует отдельного исследования). Были проведены интервью с представителями сферы высшего образования, администрации, руководителями негосударственных некоммерческих организаций, имамами и муллами, предпринимателями и крестьянами, участниками трудовой миграции, интервью проводились как в крупных городах (Ташкенте, Бухаре, Самарканде, Карши, Термезе), так и в различных кишлаках.
Со второй половины XX в. в Центрально-Азиатском регионе расходы на проведение обрядов жизненного цикла неуклонно росли (Поляков 1989), исключением не стали периоды экономического кризиса, начавшегося в конце 1980-х гг., и перехода к рыночной экономике в 1990-е гг., когда общество столкнулось со следствиями демократизации — ослаблением социального контроля со стороны родственников и махалли, усилением индивидуалистических тенденций и ростом внешней трудовой миграции, а также с активно развивающимися явлениями глобализации, с одной стороны, и демодернизации — с другой. В этих условиях уже не только для внешнего наблюдателя, но и для местных жителей богатые празднества, трапезы — тои — нередко выглядят чрезмерно пышными и расточительными. В условиях рыночной экономики, активной трудовой миграции и «закредитованности» населения власти Узбекистана неоднократно издавали законы, направленные на сокращение ритуальных расходов при проведении семейных обрядов путем регламентации числа гостей, количества продуктов для угощения, времени проведения тоя. Продолжающееся следование финансово затратным обрядам в условиях недостатка собственных средств и необходимости прибегать к займам и тяжелым заработкам на чужбине стало важной государственной проблемой2.
Обрядовые практики признаются ценностно ориентированными и не только атрибутируются как «национальные традиции» в научной и популярной литературе, но и включаются в национальную идеологию среднеазиатских государств, что отражено и в законодательстве. Формулировки
0 «ценностях национальной культуры» нередко транслируются респондентами, если они занимают общественные или административные должности, официально представляют сферу науки:
1 Нередко в литературе самые разные традиции называют национальными. Оборот «национальная свадьба», утверждение «гостеприимство — национальная традиция» — частые формулировки. Вместе с тем очевидно, что эти традиции во многом носят универсальный характер, имеют скорее культурную и региональную специфику, нежели национальную, но важны для идентичности. Поэтому для обозначения этой функции традиции мы вслед за А. Б. Гофманом используем понятие «самотождественность» (Гофман 2015: 43-80).
2 Подробно о денежных переводах трудовых мигрантов см. в сборнике «Жить в двух мирах». Здесь для иллюстрации приведем статистику на 2017 г. Одновременно на территории России находилось 620 000 граждан Кыргызстана, 1 000 070 граждан Таджикистана и 1 920 000 Узбекистана. Переводы физических лиц из России в Среднюю Азию в 2017 г. в млрд долларов США составили: в Кыргызстан — 2,21, Таджикистан — 2,54, Узбекистан — 3,9 (Жить в двух мирах 2021: 41).
«Сами по себе свадьбы не являются проблемой, они проводились и в настоящее время проводятся в качестве высшей ценности. Дело заключается в том, чтобы при проведении этих свадеб мы придерживались определенных норм»3. Ценностно ориентированы были высказывания президента Узбекистана И. А. Каримова на торжественном собрании в честь десятилетия Конституции Республики Узбекистан, так как на нем был определен курс дальнейшего урегулирования вопроса о проведении семейных мероприятий и изложено его идеологическое основание (Каримов 2002), и в работе «Узбекистан — собственная модель перехода на рыночные отношения», в которой были изложены основные положения разработанного пути перехода к рыночной экономике (Каримов 1993).
Ограничительное законотворчество в Узбекистане имеет продолжительную и насыщенную историю: Указ Президента Республики Узбекистан от 28 октября 1998 г.4, в котором поднимается тема чрезмерных расходов на проведение семейных обрядов; решение хокима г. Ташкента «Об утверждении Правил проведения свадеб, семейных торжеств, обрядов и церемоний в туйхона, ресторанах и кафе города Ташкента»5; проект постановления «Об упорядочении проведения свадебных, семейных, юбилейных торжеств, семейных поминальных обрядов и мероприятий, посвященных памяти усопших»6; постановление «О дальнейшем совершенствовании системы регулирования свадеб, семейных торжеств, поминальных мероприятий и церемоний»7; закон «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан»8, в котором была введена административная ответственность за несоблюдение установленных ограничений при проведении семейных торжеств и других мероприятий9.
ГОСУДАРСТВО ПРОТИВ РАСТОЧИТЕЛЬСТВА
В СССР борьба с расточительством была важной, хоть и во многом декларативной, затрагивавшей верхушку партийной номенклатуры, частью политики и идеологии позднего СССР (Калачев, Поляков 1989). С населением проводились специальные беседы, принимались резолюции и постановления. Начало и активная фаза этой кампании были связаны с политикой генерального секретаря ЦК КПСС и руководителя государства в 1982-1984 гг. Ю. В. Андропова по «кадровой чистке партии» и борьбе с коррупцией и теневой экономикой, «хищениями социалистической собственности»; эта политика в целом отличалась кампанейщиной и ударила по самым верхам номенклатуры. Однако уже при К. У. Черненко, бывшим генеральным секретарем ЦК КПСС в 1984-1985, старые процессы по этому поводу стали сворачиваться, а новые не начинались, в период перестройки тема и вовсе затерялась на фоне тектонических изменений в стране.
3 Полевые материалы автора (ПМА), 2020 г., Узбекистан, г. Самарканд, интервью с Фархадом Набиевым.
4 Указ Президента Республики Узбекистан 28 окт. 1998 г. // Правда Востока. 29 октября 1998, № 212. URL: http://press.natlib.uz/ ru/editions/33698 (дата обращения: 11.05.2023).
5 Решение хокима г. Ташкент от 10 сентября 2012 г. № 732 «Об утверждении Правил проведения свадеб, семейных торжеств, обрядов и церемоний в туйхона, ресторанах и кафе города Ташкента» // Norma. URL: https://nrm.uz/contentf?doc=390828_ reshenie_hokima_g_tashkenta_ot_10_09_2012_g_n_732_ob_utverjdenii_pravil_provedeniya_svadeb_semeynyh_torjestv_ obryadov_i_ceremoniy_v_tuyhona_restoranah_i_kafe_goroda_tashkenta&products=1_zakonodatelstvo_respuMiki_uzbekistan (дата обращения: 11.05.2023).
6 Проект Постановления Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан от 15 марта 2018 г. «Об упорядочении проведения свадебных, семейных, юбилейных торжеств, семейных поминальных обрядов и мероприятий, посвященных памяти усопших» // Портал для обсуждения проектов нормативно-правовых актов. URL: https://web.archive.Org/web/20181020155532/http://www. regulation.gov.uz/ru/documents/2128 (дата обращения: 11.05.2023).
7 Совместное постановление Законодательной палаты Олий Мажлиса и Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан от 14 сентября 2019 г. «О дальнейшем совершенствовании системы регулирования свадеб, семейных торжеств, поминальных мероприятий и церемоний» // LexUz. URL: https://lex.uz/docs/5153839 (дата обращения: 11.05.2023).
8 Закон Республики Узбекистан от 17 марта 2020 г. № ЗРУ-612 «О внесении изменений и дополнений в некоторые законодательные акты Республики Узбекистан» // Norma. URL: https://gazeta.norma.uz/publish/doc/text178870_o_vnesenii_izmeneniy_ i_dopolneniy_v_nekotorye_zakonodatelnye_akty_respubliki_uzbekistan_v_svyazi_s_sovershenstvovaniem_zakonodatelstva_ob_ obektah_intellektualnoy_sobstvennosti_v_izvlecheniyah (дата обращения: 14.06.2023).
9 Благодарю выпускницу кафедры этнологии МГУ им. Ломоносова З. Ю. Шувалову за помощь в работе с законодательством и интернет-источниками.
Вместе с тем эта линия, пусть и не сразу, продолжилась после обретения Узбекистаном суверенитета. Сходной чертой с предыдущим периодом стало ограничение расходов именно государственной чиновничьей верхушки, возбужденные в связи с этим уголовные процессы также носили показательный характер и во многом были связаны с борьбой группировок внутри власти (Абашин 1999; Sadigov 2021). Параллельно, в 1998 г., на фоне упадка уровня жизни населения и при сохранении при этом массовых и затратных в финансовом отношении ритуалов, государство предприняло первую попытку урегулировать расходы населения на проведение семейных мероприятий. Ей предшествовала громкая отставка (по инициативе И. А. Каримова) Муродулло Куролова, который занимал должность первого заместителя председателя Государственного налогового комитета. В соответствующем президентском указе причина отставки была сформулирована следующим образом: «За проявленные нескромность и тщеславие, помпезность и расточительство при проведении семейного свадебного торжества, пренебрежение народными обычаями, за действия, порочащие честь и авторитет руководителя, и злоупотребление служебным положением в личных целях»10. Последовавший за этим Указ от 28 октября 1998 г. был обращен ко всему населению республики и гласил, что во многих местах Узбекистана в проведении семейных торжеств и поминальных обрядов допускаются «тщеславие, помпезность, чрезмерная расточительность, пренебрежение народными обычаями и традициями, щегольство, пренебрежение к нуждам живущих вокруг людей». При этом в документе эти черты названы «пережитками прошлого»11.
Особое внимание в этом документе было уделено государственным служащим, а точнее — «зазнавшимся руководящим лицам», для которых подобное поведение стало нормой. Злоупотребляя своим положением, как было сказано в указе, они становятся причиной нарушения здоровой среды в местах проживания и задевают самолюбие простых людей, наносят урон их вере в справедливость и государственную власть.
В указе отмечено, что «помпезное проведение мероприятий» наносит также ущерб национальным обычаям и дискредитирует священные традиции, а превращение торжеств и поминок в «нездоровое соревнование» ставит в тяжелое положение менее обеспеченных соседей и родственников, «честных и порядочных людей». Помимо прочего, это оказывает отрицательное влияние на духовное воспитание молодежи. Вместо того, чтобы тратить деньги на проведение помпезных мероприятий, по мнению И. А. Каримова, следует использовать их, «согласно древним обычаям народа», на благотворительность. Только так можно завоевать истинное уважение соотечественников.
На борьбу с «пережитками» президент мобилизовал общественные и религиозные организации: благотворительный фонд «Махалля», Комитет женщин Узбекистана, Духовное управление мусульман Узбекистана, местные администрации. Им было поручено: 1) разработать мероприятия по пресечению и предотвращению «чуждых природе народа» явлений; 2) наладить регулярное оповещение широких масс об истинном значении религии, ценностей, обычаев и традиций на основе жизненных примеров; 3) внедрить совместно с общественными советами новые образцовые традиции, «соответствующие требованиям времени, взглядам... народа». Формировать правильное общественное мнение должны были также СМИ. Прокуратуре же было предписано принять меры в отношении государственных служащих, которые допускают неприемлемое поведение подобного рода.
Вслед за указом в СМИ появился ряд выступлений на обсуждаемую тему. В них авторы поддержали инициативу президента (Арипов 1998; Посвящается актуальным задачам. 1998; Нет блага в расточении. 1998). Как отмечает С. Н. Абашин, взгляды власти на проблему высоких трат были близки взглядам оппозиции, апеллирующей к исламским ценностям (Абашин 1999: 89).
10 Указ Президента Республики Узбекистан от 21 окт. 1998 г. «Об освобождении от обязанностей первого заместителя председателя Государственного налогового комитета Республики Узбекистан» // Правда Востока. 22 октября 1998. № 206. URL: http:// press.natlib.uz/ru/editions/33691 (дата обращения: 14.06.2023).
11 Там же.
Спустя четыре года Ислам Каримов вернулся к этой проблеме, уделив ей значительную часть своего декабрьского выступления в 2002 г. на торжественном собрании, посвященном 10-летию Конституции Узбекистана (Каримов 2002). В своем выступлении И. А. Каримов говорил о ценностях, присущих народу Узбекистана. Он отметил, что в последние годы ведется усиленная работа по их «восстановлению и возвеличиванию». Вместе с этим в обществе все еще сохраняются «такие традиции и устаревшие обряды, которые нельзя причислять к вековым ценностям [нашей] нации и народа» — это явления, вторгающиеся в жизнь «под маской традиций и обычаев», превращающие свадьбы и обряды в пышные торжества, застолья и тем самым дискредитирующие «национальные ценности». И. Каримов также отметил, что «ни в одной священной книге не сказано, что следует превращать религиозный обряд в пышное застолье», что это «противоречит канонам исламской религии», и призвал общественные организации и религиозных деятелей провести «широкую разъяснительную работу в этом направлении» (Каримов 2002).
В связи с этим председатель Верховной комиссии Управления мусульман Узбекистана муфтий Абдурашид кори Бахромов подписал фетву «О проведении свадеб, церемоний и обрядов», в которой, основываясь на сурах и айатах Корана, а также на хадисах, осудил привычку превращать любое семейное событие в пышное застолье и призвал мусульман больше жертвовать в пользу нуждающихся, поддерживать дома престарелых, детские дома и образование молодежи12.
Пересмотр, ревизия культурно-ценностных кодов были во многом реакцией на формирование в советское время антирелигиозной и общественно ориентированной новой обрядности с «размыванием» этических норм, снятием запретов на различные избегания в свадебном обряде и даже распространением публичного поцелуя жениха и невесты во время свадьбы и разрешением на употребление алкоголя. Все общественные силы мобилизовывались на «борьбу с пережитками», которые в то время соотносились с религиозными этикетными нормами (Сабурова 1975: 387). С 1990-х гг. при сохранении старой риторики взгляд на понимание «пережитков» меняется радикально — теперь черты «новой советской обрядности» объявляются «пережитками» советской идеологии, общество мобилизуется на «борьбу» с ними и возврат к традиционным национальным ценностям, которые даже сакрализуются: в тексте указа 1998 г. они названы «священными».
Однако переломить ситуацию не удалось — пышные ритуалы, в первую очередь свадьбы, продолжали устраивать13 (см. вклейку). В 2012 г. мэрия Ташкента утвердила собственные правила проведения свадеб, семейных торжеств, обрядов и церемоний в туйхона, ресторанах и кафе. Документ требует, чтобы проводящие торжества граждане обязательно заключали договор с обслуживающей стороной (директором ресторана или кафе, фотографами, артистами и т. д.). Проводить мероприятия в свадебном зале, ресторане или кафе разрешается в рабочие дни в промежутке между 7:00 и 9:00, 12:00 и 14:00, 18:00 и 23:00 часами. Участвующие в мероприятиях артисты должны иметь лицензию на выступление, а читать лекции на религиозные темы могут только представители религиозной организации, зарегистрированной в органах юстиции, имам-хатиб или наиб-имам мечети. Контроль за выполнением указа был возложен на Общественный совет по координации проведения свадеб, семейных и других мероприятий.
Отдельные ограничения именно для Ташкента вводились по разным причинам. Статус столицы предопределяет сосредоточение в городе государственных чиновников всех уровней, представителей власти, жителей с более высокими доходами. В столичных городах быстрее перенимаются престижные заимствования, шире спектр предлагаемых услуг. На столицу во многом ориентируется провинция. Можно предположить, что эти меры носили показательный характер, направлены были на демонстрацию образа эффективного руководителя, реализующего президентский указ 1998 г. в стремлении укрепить доверие первого лица, поскольку обсуждаемые правила
12 Нордонов К. Верховный Муфтий Узбекистана вслед за Президентом осудил роскошь // Фергана.ру. 21.02.2003. URL: https:// www.fergananews.com/articles/1424 (дата обращения: 20.05.2022).
13 Согдиев Д. На традицию проведения пышных свадеб в Узбекистане не влияют ни указы президента, ни религиозные фетвы // Фергана.ру. 25.04.2006. URL: https://www.fergananews.com/articles/4362 (дата обращения: 24.06.2023).
были введены хокимом Р. Усмановым через два дня после его назначения на пост. Подобный прием Р. Усманов повторил в августе 2017 г. после визита нового президента Шавката Мирзиёева в Ташкентскую область, где последний вновь поднял тему неумеренных расходов. Уже через неделю хоким выпустил постановление, в котором вводились очередные ограничения. Однако Ш. Мирзиёев раскритиковал его за такую спешку: «Теперь народ обижается на меня <...> Разве я говорил, что нужно закрывать места проведения торжественных мероприятий? Речь шла лишь об их упорядочивании, нормализации. такие как Усманов в один день все решают одним своим взмахом пера <...> Чем иметь такого друга — лучше уж врага. Если Усманов будет городским хокимом, мне иного врага не надо»14 (Узбекистан: Президент 2017). В апреле следующего года без уточнения причины Р. Усманова сняли с должности.
Несмотря на использование темы расходов для кадровых переназначений в описанном выше сюжете, президент Шавкат Мирзиёев продолжил начатую И. Каримовым линию «борьбы» с пышными свадьбами и другими подобными мероприятиями. Во время своей поездки по Ташкентской области в 2017 г. на встрече с творческой интеллигенцией он подверг критике излишества при проведении свадеб и поручил правительству в течение месяца разработать проект постановления об упорядочении проведения семейных обрядов и недопущении расточительства и помпезности15. Спустя неделю на встрече с жителями города Алмалык он вновь высказался на данную тему и поставил в пример свадьбы, проводящиеся в этой местности: «На этих свадьбах читают стихи, не танцуют под дискотечную музыку. Слушают песни, понятные для людей. Гости немного танцуют под лирическую музыку, и все»16. Он предложил установить лимит на количество присутствующих на церемонии в здании ЗАГСа (200 человек) и рекомендовал отказаться от «чуждых» традиций: «Больше не будет европейских танцев, дискотек. Пусть танцуют хотя бы немного по нашим традициям, а не в полураздетом виде»17. В случае нарушения установленного порядка президент предложил привлекать к ответственности не только молодоженов, но и руководителя ЗАГСа и хо-кима района.
В начале 2018 г. Ш. Мирзиёев запретил чиновникам посещать в качестве гостей свадебные торжества и дни рождения18. По его словам, госслужащие живут «роскошной» жизнью, а торжества с их участием способствуют коррупции. Президентом также было принято решение официально ограничить размах свадебных мероприятий, сократив допустимое число гостей до 150, а продолжительность празднования — до одного дня.
Вскоре Сенатом Олий Мажлиса Республики Узбекистана был разработан проект постановления «Об упорядочении проведения свадебных, семейных, юбилейных торжеств, семейных поминальных обрядов и мероприятий, посвященных памяти усопших», который широко обсуждался общественностью с 5 по 25 марта. Проект был опубликован на специальном портале для обсуждения проектов нормативно-правовых актов. Параллельно было выпущено большое количество материалов по обсуждаемой теме в ведущих интернет-изданиях и в социальных сетях.
В проекте отмечалось, что в последние годы семейные мероприятия отличаются «излишеством и расточительством», они полны «чуждых менталитету привычек», а их проведение превратилось в «соревнование». Они не только пренебрегают национальными традициями, но и требуют чрезмерных расходов, что, в свою очередь, плачевно сказывается на финансовом состоянии молодых семей и духовной среде в обществе. Авторы проекта предложили следующие
14 Узбекистан: Президент обвинил мэра Ташкента в превратном толковании его слов по поводу свадеб // Фергана.ру. 10.08.2017. URL: https://www.fergananews.com/news/26732? (дата обращения: 14.06.2023).
15 Президент подверг критике излишества при проведении свадеб // Газета.^. 04.08.2017. URL: https://www.gazeta.uz/ ru/2017/08/04/toy (дата обращения: 14.06.2023).
16 Заявления Мирзияева нанесли серьезный урон свадебной индустрии // Ислам в СНГ. 20.08.2017. URL: http://www.islamsng. com/uzb/opinion/13104 (дата обращения: 14.06.2023).
17 Эксперимент в Алмалыке: свадьба по утвержденным стандартам // Anhor.uz. 14.08.2017. URL: https://anhor.uz/society/ eksperiment-v-almalike-svadyba-po-utverzhdyonnim-standartam (дата обращения: 14.06.2023).
18 Мирзиёев запретил чиновникам посещать свадьбы и дни рождения // Фергана.ру. 05.03.2018. URL: https://www.fergananews. com/news/28721 (дата обращения: 14.06.2023).
Рис. 1. Часть приданого невесты, привезенного в день свадьбы, г. Нукус, Узбекистан. Фото Е. И. Лариной, август 2023 г
Fig. 1. Part of the bride's dowry brought on the wedding day, Nukus, Uzbekistan. Photo by E. I. Larina, August 2023
меры: утвердить допустимый временной период для проведения мероприятий с 10:00 до 23:00, для подачи плова — 12:00-15:00; ограничить количество гостей на всех церемониях, кроме траурных, до 150 (200 — «на плове», то есть на трапезе, где угощают пловом, вне рамок основного торжества); предписать свадебным залам, кафе и ресторанам, а также артистам и фотографам при проведении мероприятия с участием 50 и более человек заключать договор с лицом, организующим мероприятие; запретить использование более двух легковых автомобилей для прибытия в ЗАГС или свадебный зал и участие в мероприятии более одного артиста или группы. В тексте документа также перечислены праздничные мероприятия, являющиеся, по мнению авторов, «чуждыми национальным традициям». Среди них названы, например, келин навкари (отдельная вечеринка для подружек невесты), ота курди (передача подарков от отца невесты в дом жениха, см. рис. 1), келин (куев) чакирди (вечеринка для невесты или жениха с друзьями), келин салом (приветствие невесты родственниками жениха), тогора юбориш (обмен подарками и едой между семьями жениха и невесты), показ love story (слайд-шоу или непродолжительный видеоклип, в котором рассказывается история знакомства молодоженов, см. рис. 2) и т. д. 30 марта Верхняя палата Парламента Узбекистана одобрила постановление, но проект не обрел силы закона, однако была образована рабочая группа, которой предстояло изучить общественное мне-
19
ние по данному вопросу, и утвержден ее состав19.
По результатам оценки общественного мнения 29 июня 2018 г. Сенатом Олий Мажлиса Республики Узбекистан было принято Постановление «Об упорядочении проведения свадеб, семейных торжеств, поминок и обрядов по умершим и мероприятий, посвященных памяти усопших»20. В нем, наряду с другими задачами, были предусмотрены налаживание системы постоянного мониторинга за проведением семейных мероприятий на местах «в соответствии с национальными и религиозными ценностями, без излишней помпезности и расточительства» и организация совместно со сходами граждан образцовых семейных мероприятий с учетом особенностей регионов.
19 Сенаторы одобрили Постановление об упорядочении свадеб и других торжеств: правда пока ограничений не будет // Podrobno. uz. 31.03.2018. URL: https://podrobno.uz/cat/obchestvo/senatory-odobrili-postanovlenie-ob-upo/ (дата обращения: 14.06.2023).
20 Информация о заседании Кенгаша Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан // Официальный сайт Сената Олий Мажлиса Республики Узбекистан. 13.08.2018. URL: https://senat.uz/ru/lists/view/79 (дата обращения: 14.06.2023).
Рис. 2. Съемка love story для свадебного альбома, г. Термез, Узбекистан.
Фото Е. И. Лариной, октябрь 2022 r.
Fig. 2. Shooting love story for wedding album, Termez, Uzbekistan.
Photo by E. I. Larina, October 2022
Наконец, 14 сентября 2019 г. парламент Узбекистана на совместном заседании двух палат утвердил Постановление «О дальнейшем совершенствовании системы регулирования свадеб, семейных торжеств, поминальных мероприятий и церемоний». Согласно Постановлению, с 1 января 2020 г. все семейные мероприятия должны проводиться в течение одного дня в промежутке с 06:00 до 23:00 (похоронные и поминальные мероприятия могут проводиться в течение трех дней). При этом о проведении свадьбы не менее чем за одну неделю до торжеств необходимо уведомить махаллинский комитет по месту жительства. На семейных мероприятиях запрещается проведение «чуждых национальным традициям, противоречащих нравственности и этике, а также требующих дополнительных расходов» сопутствующих мероприятий. Принимать участие в семейных мероприятиях может до 200 человек, на церемониях угощения гостей пловом вне рамок основного мероприятия — до 250. На совместных свадьбах может присутствовать до 250 человек, «на плове» — до 300. Свадебный кортеж молодоженов должен состоять не более чем из трех легковых автомобилей. При проведении мероприятий с участием 50 и более человек с кафе, рестораном или банкетным залом обязательно заключается договор. Приглашать на семейное мероприятие можно не более двух исполнителей или музыкальных групп. С артистами (певец, музыкант, ведущий и др.), участвующими в семейных мероприятиях, также должны заключаться договоры. Соблюдение изложенных в документе требований поставлено под контроль депутатов, председателей сходов граждан махалли и инспекторов по профилактике органов внутренних дел.
В марте 2020 г. была введена административная ответственность за несоблюдение вышеперечисленных требований (статья вступила в силу в июне 2020 г.). Так, несоблюдение лицом, проводящим свадьбы, семейные торжества, обряды и ритуалы, требований к порядку проведения
данных мероприятий влечет наложение штрафа в сумме 10 базовых расчетных величин (БРВ) (с 1 сентября 2021 г. БРВ равна 270 000 сумов)21. Несоблюдение требований хозяином кафе, ресторана или туйхона влечет наложение штрафа в сумме 30 БВР. Повторное правонарушения в течение года — 50 БВР.
Перечисленные выше законы можно рассматривать как продолжение формирования системы социальной защиты для наиболее социально уязвимых групп населения (Рахматуллаев 2009: 93), для чего были созданы Министерство экономического развития и сокращения бедности, Министерство по поддержке махалли и семьи, запустили реализацию программ по строительству доступного жилья, развитию и модернизации инфраструктуры, начали реформы системы здравоохранения и образования.
В этой борьбе с «расточительностью» проглядывает и другой аспект — борьба с коррупцией и финансовым закабалением населения через многочисленные кредиты. Проведение любого семейного торжества требует очень больших затрат. Так, в наши дни на среднюю (по узбекским меркам) свадьбу в ресторане на 300 человек тратится около 5000 долларов. Средняя же зарплата в Узбекистане равна примерно 300 долларам в месяц. Чтобы собрать необходимую сумму, люди занимают у родственников и друзей, берут кредиты, едут на заработки в другие страны. При этом на протяжении жизни семья сталкивается с задачей организации большого торжества не один раз. Той необходимо делать по случаю рождения ребенка, обрезания сына, юбилея (см. рис. 3). Кроме того, на плечи родителей ложится задача организации свадеб детей, а еще есть похороны и поминки, которые тоже требуют определенных затрат.
В процессе формирования рыночной экономики в 1990-е гг. произошло существенное экономическое расслоение общества. Однако финансовое поведение большинства населения не ограничивается финансовыми возможностями человека — малообеспеченные продолжают идти на долговые риски, затрачивая несоизмеримые со своими заработками финансовые ресурсы на проведение семейных торжеств и других мероприятий. Немногие соглашаются организовывать свадьбу, соответствующую собственным материальным возможностями, или проводят так называемые религиозные свадьбы, которые предполагают только проведение никоха (то есть религиозного бракосочетания) и скромный той без спиртного.
Существует ряд оснований, позволяющих предположить, что вся «кампания против свадеб» вообще была просто предлогом для кадровой перестановки и борьбы с представителями противоборствующих кланов (Trevisiaш 2016), хотя, конечно, это упрощенный взгляд на проблему. Кроме того, для государства, которое оказалось неспособным оправдать ожидания людей в отношении финансового благополучия, вопрос проведения ритуалов стал чрезвычайно важным. В отсутствие оппозиции во время президентства И. Каримова власть стремилась закрепиться в личном пространстве, связанном с домашним бытом, общиной, верой и обычаями. Эта линия продолжается и теперь. Курс государства на укрепление семьи, например, мобилизует махаллин-ские комитеты, старших по улице (коше би у мужчин и би апа у женщин; последние — с июня 2023 г.), даже сотрудников органов полиции противодействовать желанию супругов оформить развод. Для этого используются уговоры и переговоры с конфликтующими сторонами, психологический нажим, в том числе детская тема. Несмотря на это, агитация на сокращение расходов носит рекомендательный характер и ей противостоят реальные практики. В государственной критике «расточительные» обряды стали рассматриваться как препятствие развитию и современности, а чрезмерная коммерциализация — как западная угроза «подлинным» национальным культурным традициям (Trevisani 2016: 2-3), поскольку многие престижные заимствования связаны с представлениями о «европейской», иногда называемой «русской» (или все еще «комсомольской») свадьбе.
21 Минимальная зарплата, минимальная пенсия, БРВ и МРОТ в Узбекистане в 2022 году // Golden Pages: бизнес-справочник Узбекистана. 29.04.2022. URL: https://www.goldenpages.uz/zarplata/ (дата обращения: 14.06.2023).
Рис. 3. Распределение гостей свадьбы по домам махалли, г. Нукус, Узбекистан.
Фото Е. И. Лариной, август 2023 г.
Fig. 3. Distribution of wedding guests to makhallya houses, Nukus, Uzbekistan.
Photo by E. I. Larina, August 2023
ОБЩЕСТВО И ЗАКОН
Причины того, что принятые законы работают неэффективно, многомерны и разнохарактерны, для их понимания необходимо учитывать мотивацию не только государства, но и людей. Участие в обряде поддерживает коммуникацию между членами сообщества, укрепляет социальные взаимоотношения между родственниками, соседями и друзьями, является основой самооценки человека и его положения в обществе, поднимает социальный статус того, кто организует проведение ритуала (Абашин 1999: 95-96). Рост относительного благополучия после снижения кризисной напряженности начала 1990-х годов и исчезновение советской системы контроля и уравнивания привели к тому, что добившиеся успеха люди (в разных общественных сферах) стали активно и открыто вкладывать невостребованные части своих растущих доходов, заимствованные средства в «престижное потребление», т. е. тратить деньги на те товары и услуги, с которыми
в обществе ассоциируется «статусность», «успешность» и которая легитимизируется общественными моральными нормами через концепты «достоинства» и «уважения» (Ларина 2022).
Высокий социальный статус человека/семьи в узбекистанском обществе, как правило, предполагает и более высокие расходы и даже щедрость. Это довольно архаичные черты и коннотации, связанные с представлениями о проявлении «великодушия», щедрости из предшествующих эпох, «когда одни общественные слои должны были способствовать обращению благ и ценностей, а в следующий период другие слои, наоборот, тормозить его» (Греймас, Фонтаний 2015:140). То есть достоинство в более архаичном понимании сословного общества рудиментарно сохраняется в наше время и, помимо демонстрации «щедрости», проявляется в современных ритуальных практиках — активном обращении к генеалогиям и подчеркивании более высоких сословий как, например, торе, кожа/ходжа у казахов и узбеков, в особых приветствиях в виде поцелуя руки более старшему в генеалогическом древе, рассадке гостей за столами с учетом родоплеменной принадлежности, семейной памяти о статусах в досоветский период, с одной стороны, и значимости в советской государственной системе — с другой. Надо признать, что в современном обществе сословная иерархия вполне заменена имущественным расслоением, своего рода «мерцающими анахронизмами» стали представления о социальном достоинстве и иерархии, а двойственность представлений в условиях бессословности, но с сохранением представлений о социальном престиже делает открытым повышение такого достоинства, самоутверждения и получения искомого уважения со стороны общества для всех.
Затратное финансовое поведение в массовых мероприятиях связано с этическими представлениями о роли мужчины как главы семьи или даже рода. Одно из объяснений чрезмерных свадебных затрат звучит так: «Для каких-то мужчин это важно, они хотят показать через женщин, что они могут, они же обеспечивают»22.
Моральная норма, признанная обществом, не всегда однозначна, как в ситуации ритуальных расходов. Мы видим, что ей присуща некоторая шкала возможных расходов, делениям которой соответствуют различные группы, объединенные размерами доходов. Достоинства совершенно необязательно отражают положительные нравственные качества. Они, конечно, подразумеваются и высоко ценятся, но достоинствами общественная мораль признает также способность приобрести материальный достаток без учета источника поступления денежных средств. Мало кого заботит, что это может быть криминальная, незаконная среда. В исследованиях С. П. Полякова как раз разоблачалась теневая советская экономика. Сейчас в условиях рыночной экономики возможность получить необходимую сумму для большинства предоставляет кредитование, ставшее во многом нормой. В обоих случаях общество не порицало источник поступления денег. Под прицел общественной критики попадало не то, откуда брались деньги на проведение ритуала, а несоответствие затрат положению индивида или семьи, их чрезмерность.
Немаловажным в следовании затратным ритуалам является представление о «благословении предков», обретении от них благодати. Это объяснение универсально и характерно для многих интервью, на него указывает при анализе похоронных обрядов и Турхан Садигов (2021). Именно благосклонность предков помогает преуспеть во всех сферах жизни — это убеждение большинства. По сути, с благосклонностью предков связано и распространенное объяснение о нежелании обидеть отца и мать, которые могут настаивать на более пышной свадьбе («Я хотел только религиозную сделать, никох. Я не хотел маму обидеть. Свадьба очень важна — все родственники увидятся, это укрепляет родственные связи»23).
Помимо представлений об уважении и достоинстве, сложной, зачастую неформальной социальной иерархии общества, причиной слабого успеха законов можно назвать и то, что эта инициатива спущена «сверху» — если закон опирается только на принуждение, то функциониро-
22 ПМА, 2021 г., Узбекистан, г. Самарканд, Нуша Вафаева.
23 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Сурхандарьинский вилайет, г. Джаркурган, Акмаль.
вать он не может [Гофман 2015:16]. В государственной критике «расточительные» обряды стали рассматриваться как препятствие развитию и современности, а чрезмерная коммерциализация — как западная угроза «подлинным» национальным культурным традициям (Trevisani 2016: 2), которые отсылают к предписанному религией аскетизму и строгости. Все эти особенности во многом объясняют и неготовность значительной части общества следовать законодательным требованиям и рекомендациям о сокращении расходов, уравнивающих по самому духу современных законов социально неравные группы.
Однако запрос на решение проблемы высоких затрат на проведение семейных торжеств и обрядов у населения все-таки есть. Под одним из новостных сообщений об утверждении нового порядка проведения свадебных торжеств и прочих семейных мероприятий расположены следующие комментарии (орфография и пунктуация авторов сохранены):
Никого такими ограничения не остановить. Как устраивали показушные свадьбы, так и дальше будут. Просто членов махалли позовут еще. Надо уровень жизни поднимать, а не людские деньги подсчитывать24.
Побывайте на узбекской свадьбе, сразу поймете, не зря приняли закон. Большинство людей понимают, что не к чему так много тратить, можно в два, в пять раз дешевле уложиться. НО, человек не жениться сам на себя. Другая сторона всегда хочет и ожидает большего. Вот теперь законом это ограничивают. Это не запрет, это шанс провести нормальную свадьбу и нормально пожить25.
Это как минимум антиконституционно! Заработал, заплатил налоги, трать себе вдоволь!!! Почему меня должны ограничивать и указывать, сколько тратить и кого звать?26
А я считаю, что из хороших побуждений делается. Очень много показухи, берут кредиты, едут на заработки, а потом всю жизнь отдают долги.27
Парламентариям надо начинать с воспитания самих себя и не проявлять пренебрежительное отношение к социальному положению других людей28.
Наиболее распространенная оценка значимости ограничительных законов и в комментариях социальных сетей, и в интервью у горожан, и в оценках экспертов — «больше кишлачные рады»: «В кишлаках придерживаются закона об ограничении, а в городе нет. А в кишлаках радуются»29. Вместе с тем в небольших кишлаках могут дать совершенно противоположный комментарий: «Никто не говорил, что 50 человек должно быть, там весь Гилан был. Здесь у нас свои законы»30. Вообще подобные оценки позволяют отметить важнейшее положительное значение решения этого вопроса в правовой плоскости силами государства, то есть «сверху». Подобные ограничения и запреты не только облегчают жизнь малоимущих слоев населения, но и узаконивают, оправдывают в глазах общества скромные расходы, позволяя сохранять достоинство в глазах членов общества. Нельзя забывать и о том, что «кишлачные» составляют большинство населения республики (Рахматуллаев 2006).
24 Комментарий пользователя Инга Ли // Газета.^. 14.09.2019. URL: https://www.gazeta.uz/ru/2019/09/14/events/ (дата обращения: 14.06.2023).
25 Комментарий пользователя Anvar M // Газета.^. 15.09.2019. URL: https://www.gazeta.uz/ru/2019/09/14/events/ (дата обращения: 14.06.2023).
26 Комментарий пользователя Cash Tayler // Газета.^. 15.09.2019. URL: https://www.gazeta.uz/ru/2019/09/14/events/ (дата обращения: 14.06.2023).
27 Комментарий пользователя Оксана Щелкова // Газета.^. 25.10.2019. URL: https://www.gazeta.uz/ru/2019/09/14/events/ (дата обращения: 14.06.2023).
28 Комментарий пользователя Елена Сергеевна // Газета.^. 15.09.2019. URL: https://www.gazeta.uz/ru/2019/09/14/events/ (дата обращения: 14.06.2023).
29 ПМА, 2021 г., Узбекистан, г. Самарканд, Дж. Вафаева
30 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Гилан, Хамида Курбанова.
Немаловажную роль в отказе от чрезмерности играют и «религиозные свадьбы» без продолжительных пышных тоев со спиртным. Кооперация усилий государства и муфтията, позиция мусульманского духовенства также способствуют сокращению трат, предотвращая осуждение семей как «скупых». «Мусульманское духовенство» как понятие является сложным конструктом, на практике состоящем из назначенных муфтиями имамов мечетей и так называемых народных мулл (Ларина, Наумова 2016: 173-202). Важная особенность состоит в том, что имамы играют существенную разъяснительную и контролирующую роль пока обладают официальным статусом. Как мне пояснил один бывший на должности имама, а теперь «народный мулла» в своем кишлаке: «Закон для всех должен быть один. Я мог сказать богатому или начальнику, когда был в статусе имама»31. Так называемые религиозные свадьбы проходят в один день с угощением после обряда никоха, сокращается число гостей: «Некоторые спрашивали водку и уходили. Дядя обиделся, ушел, а как прошел один километр и вернулся. Отец сказал: Вот что есть — бери, не нравится — уходи!»32. Важную роль в принятом семьей решении сыграла поддержка имама. В этом примере отчетливо проявляется и роль родственников ближнего круга, которые, в отличие от соседей, теснее связаны семейными нормами, должны принимать и даже поддерживать подобную позицию. Меняется музыкальное сопровождение свадьбы: «Недавно свадьба была. Имам на свадьбе час вместо музыкантов говорил, но музыканты тоже были, но они не пели дискотечные песни»33.
Главную разъяснительную и контролирующую роль играют махаллинские комитеты. Далеко не всякий член махалли, даже председатель махаллинского комитета, способен не то чтобы запретить, а рекомендовать ограничения, будучи менее богатым или занимая должность ниже, чем организатор свадьбы. Община может повлиять на переизбрание председателя («Мы его прогнали за пьянку»34), но затем будет ориентироваться на вновь избранного («Хоть сокращение есть, но все равно на поминки много еды приносят... Теперь будет зависеть от нового председателя»35). На совете-маслахате по организации свадьбы, распределению обязанностей и трат присутствуют члены махаллинского комитета: «Махалля учит, чтобы не заряжали калым, чтобы меньше гостей было. Женщины из махаллинского комитета — переговорщики между семьями при подготовке к свадьбе» («не заряжали», т. е. чтобы калым был умеренный, не завышенный)36. Не случайно государство активно ведет пропаганду в этом направлении, в многочисленных фильмах конструируя роль народа, махалли и ее председателя, которые противостоят людям капитала или государственного положения37. Но подобная модель действий махаллинского комитета представляет собой более пропагандистский идеал, нежели реальный габитус.
Также ограничительные законы не работают среди тех, кто выиграл грин-карту и стал гражданином США или России, то есть не является гражданином Узбекистана. Для этой группы проведение свадьбы на родине позволяет не сэкономить, сократить расходы, а именно преувеличить их с целью приобретения социального капитала в виде уважения и достоинства, причем неважно, реального или мнимого, через систему подарков и отдарков. Расточительность в проведении торжеств позволяет трудовым мигрантам или сменившим гражданство пережить травму возможных унижений вне родины (Ларина 2022). Конечно, надо учитывать отличия в смысловом содержании понятия «уважение» в разных социальных средах. Среди людей с высоким образовательным цензом широко распространено отношение, которое можно выразить словами Нигоры Гаппаровой, критически относящейся к формализации взаимного уважения: «Самая главная ценность — уважение к человеку. И быть значимым. У нас унижают, а не сжигают дом. Не поздороваться,
31 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Гилан, Абдурасул 1971 г. р.
32 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Гилан, Камол Абдувалиев.
33 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Сарычешме, Бердымурод Ташев 1947 г. р.
34 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Гилан, Хамида Курбонова
35 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Кашкадарьинский вилайет, к. Гилан, имам Абдурасул.
36 ПМА, 2021 г., Узбекистан, Сурхандарьинский вилайет, г. Джаркурган, Дмитрий Инюшев.
37 Автору как раз удалось побывать 14 октября 2021 г. в Ташкенте на премьере подобного фильма «Свадьба за один день», режиссер Шахрут Расулов; такой же направленности фильм 2021 г. Али Хамраева «Аромат дыни в Самарканде».
прийти пустым на свадьбу — это унизить. Показать, как я уважаю и как меня уважают, — ритуал. Это же легко подарить подарок, как будто уважаю, а не внутреннее уважение»38.
В случае с похоронными ритуалами как раз реальное уважение к усопшему приводит к нарушению запретов, причем не только законодательных, но и запретов в условиях ковидной пандемии последних двух лет. Таких случаев множество. На одних самаркандских похоронах ограничения в условиях эпидемии COVID-19 не повлияли на число пришедших: «Столько народу было! А еще говорят ковид, люди боятся. Все зависит, человека если уважают. И домком не смог сказать "закрывайте поминки", махаллинский комитет»39. Это универсально для всего Центрально-Азиатского региона — в каждом интервью из Таджикистана, Узбекистана или Казахстана проводится одна мысль, как у рассказчицы из Семипалатинска: «Все провели. Все прячутся, тыгылып (от каз. тыгылу — «прятаться»), но проводят. Там отменить это нельзя, невозможно. Более того, я сейчас живу в Алма-Ате, часть родни здесь, и здесь на 120 человек опять же мы заказываем и будем здесь проводить, такой же поминальный обед давать»40. Когда в ноябре 2020 г. умер историк Уахит Хамзенович Шалекенов, огромное количество людей, невзирая на запреты, пришло проститься с покойным. Единственное, поминальный обед провели только для членов семьи, а это более 40 человек41.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Множественность законов и распоряжений, направленных на сокращение ритуальных расходов очевидно позволяет оценить данную политику как малоэффективную и малоуспешную. Хотелось бы еще раз подчеркнуть, что финансовое поведение людей при проведении ритуалов определяется культурно-специфическими и ценностно-ориентированными практиками (Appadurai 2003; Ссорин-Чайков 2013; 2017), признанными на социетальном уровне (Гофман 2015: 8). На реализацию сократительных законов влияет сложная структура общества с множеством внутренних конвенций, соотношением статусов и соответствующего им проведения ритуалов «по достоинству». Гораздо легче внедрять эти ограничения среди малообеспеченных групп, которым закон легализует для общественной морали скромность свадеб. Вместе с тем закон не работает в группах высокого социального статуса.
Государственные правовые практики всегда унифицированы и ориентированы на единую норму, общую для всех, основанную на принципе равенства. Тем не менее реализация законов, ориентированных на культурно-ценностную среду повседневности, выводящуюся из традиций, зависит от множества факторов: «Здесь опять-таки уместно вспомнить дюркгеймовский тезис о том, что договор и интерес сами по себе выступают как цементирующая сила лишь тогда, когда они опираются на недоговорное начало, т. е. на общие социальные (нравственные, правовые, религиозные) ценности» (Гофман 2015: 17).
Признанные обществом моральные нормы нередко формируются и существуют неформально, сохраняя инерцию прежних социальных иерархий, политических режимов, саботируя противоречащие им унифицированные конструкции, вводимые государством при помощи административного давления. Вместе с тем обычай представляет собой динамичное поле, нормы гибко изменяются в новых экономических и социальных условиях, но не имеют того форсированного характера, который ожидает государство, изменения в сторону сокращения расходов очевидны, но происходят они в медленном темпе. Подобные законы предлагают для тех, кто готов действовать более прагматично, правовую опору для отказа от норм, навязанных большинством. В этом
38 ПМА, 2021 г., Узбекистан, г. Ташкент, Нигора Гаппарова 1961 г.р.
39 ПМА, 2021 г., Узбекистан, г. Самарканд. Отметим любопытное поведение на поминках в условиях ковида. Женщины, кроме глубоко пожилых, могут пропустить поминки, но мужчины ходят, так как «они не обнимаются, не целуются, как женщины» и «все равно каждый день видятся на улице, вопросы решают».
40 ПМА, 2021 г., Казахстан, г. Семей (Семипалатинск).
41 ПМА, 2021 г., Казахстан, г. Алматы.
смысле союз с религиозными организациями, главное предназначение которых пояснять верующим нравственные, мировоззренческие и нередко нерациональные понятия, усиливает эффект по достижению задач, определяемых законами о сокращении расходов.
СПИСОК ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ
Каримов И. Правовая основа нашей жизни и прогресса. Выступление Президента Ислама Каримова на торжественном собрании, посвященном десятилетию Конституции Республики Узбекистан, от 5 дек. 2002 г. URL: https://nrm.uz/contentf?doc=412966_vystuplenie_prezidenta_islama_karimova_na_torjestvennom_sobranii_ posvyashchennom_desyatiletiyu_konstitucii_respubliki_uzbekistan_(5_dekabrya_2002_goda)&products=1_vse_ zakonodatelstvo_uzbekistana (дата обращения: 14.06.2023).
Каримов И. Узбекистан — собственная модель перехода на рыночные отношения. Ташкент: б. и., 1993.
«Нет блага в расточении»... // Ташкентская правда. 31 октября 1998. № 85. URL: http://press.natlib.uz/ru/ editions/7269 (дата обращения: 14.06.2023).
Посвящается актуальным задачам // Правда Востока. 31 октября 1998. № 214. URL: http://press.natlib.uz/ ru/editions/33701 (дата обращения: 14.06.2023).
Абашин С. Н. Вопреки «здравому смыслу»? (к вопросу о «рациональности / иррациональности» ритуальных расходов в Средней Азии) // Вестник Евразии. 1999. № 1-2 (6-7). С. 87-107.
Арипов А. Не запятнать нашу духовность // Правда Востока. 1998. 30 октября. № 213. URL: http://press. natlib.uz/ru/editions/33699 (дата обращения: 14.06.2023).
Гофман А. Б. Традиция, солидарность и социологическая теория. Избранные тексты. М.: Новый хронограф, 2015.
Греймас А. Ж., Фонтаний Ж. Семиотика страстей. От состояния вещей к состоянию души. М.: УРСС; ЛЕНАНД, 2015.
«Жить в двух мирах»: переосмысляя транснационализм и транслокальность: сб. статей / под ред. О. Бредниковой, С. Абашина. М.: Новое литературное обозрение, 2021.
Калачев Б. Ф., Поляков С. П. Бытовой ислам // Молодой коммунист. 1989. № 2. С. 29-35.
Каримов И. А. Узбекистан: собственная модель перехода на рыночные отношения. Ташкент, 1993.
ЛаринаЕ. И. Ритуалы, достоинство и уважение в центральноазиатском обществе // Вестник Московского университета. Сер. 8. «История». 2022. № 1. С. 145-165.
Ларина Е. И., Наумова О. Б. Сквозь модернизацию: Традиции в современной жизни российских казахов. М.; СПб.: Нестор-История, 2016.
Поляков С. П. Традиционализм в современном среднеазиатском обществе. М.: Знание; Центральный дом научного атеизма, 1989.
Рахматуллаев Ш. Узбекистан: особенности социально-демографических процессов в конце XX — начале XXI в // Россия и мусульманский мир. 2009. № 8. С. 90-99.
Сабурова Л. М. Новое и традиционное в праздниках и обрядах народов СССР // Современные этнические процессы в СССР / отв. ред. Ю. В. Бромлей. М.: Наука, 1975. С. 383-404.
Ссорин-Чайков Н. В. (сост.) Топография счастья: этнографические карты модерна. М.: НЛО, 2013.
Ссорин-Чайков Н. В. «Купцы и инородцы» сто лет спустя: введение // Этнографическое обозрение. 2017. № 1. С. 30-42.
Appadurai A. The Social Life of Things: Commodities in Cultural Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.
Sadigov T. Burying Instability: Post-Soviet Governments' Regulation of Funeral // Problems of Post-Communism. 2021. Vol. 68. P. 74-87. URL: https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/10758216.2020.171619 6?journalCode=mppc20 (дата обращения: 09.05.2023).
Trevisani T. Modern Weddings in Uzbekistan: Ritual Change from "above" and from "below" // Central Asian Survey. 2016. Vol. 35. No. 1. P. 61-75. URL: https://www.academia.edu/25326077/Modern_Weddings_in_ Uzbekistan_ritual_change_from_above_and_from_below_Central_Asian_Survey_35_1_2016_pp_61 _75_http_ dx_doi_org_10_1080_02634937_2015_1114781 (дата обращения: 14.06.2023).
КУНСТКАМЕРА | KUNSTKAMERA № 3 (21) ■ 2023 REFERENCES
Abashin S. N. Vopreki "zdravomu smyslu"? (K voprosu o "ratsional'nosti / irratsional'nosti" ritual'nykh rask-hodov v Srednei Azii) [Against "Common Sense"? (On the "Rationality / Irrationality" of Ritual Costs in Central Asia)]. VestnikEvrazii [Acta Eurasica], 1999, no. 1-2 (6-7), pp. 87-107. (In Russian)
Appadurai A. The Social Life of Things: Commodities in Cultural Perspective. Cambridge: Cambridge University Press, 2003.
Brednikova O., Abashin S. (eds.) "Zhit'vdvukhmirakh":pereosmyslivaia transnatsionalizm i translokal'nost' Sbornik statei ["Living in Both Worlds": Rethinking Transnationalism and Translocation. Collection of Articles]. Moscow: Novoe literaturnoe obozrenie Publ., 2021. (In Russian)
Gofman A. B. Traditsiia, solidarnost'i sotsiologicheskaia teoriia. Izbrannye teksty [Tradition, Solidarity and Sociological Theory. Selected Works]. Moscow: Novyi Khronograf Publ., 2015. (In Russian)
Greimas A. J., Fontanille J. Semiotika strastei. Ot sostoianiia veshchei k sostoianiiu dushi [Semiotics of Passion: From the State of Things to the State of the Soul]. Moscow: URSS Publ.; LENAND Publ., 2015. (In Russian)
Kalachev B. F., Poliakov S. P. Bytovoi islam [Popular Islam]. Molodoi communist, 1989, no. 2, pp. 29-35. (In Russian)
Karimov I. A. Uzbekistan — sobstvennaia model'perekhoda na rynochnye otnosheniia [Uzbekistan — Its Own Model of Transition to Market Relations]. Tashkent, 1993. (In Russian)
Larina E. I. Ritualy, dostoinstvo i uvazhenie v tsentral'noaziatskom obshchestve [Rituals, Dignity, and Respect in Central Asian Society]. VestnikMoskovskogo universiteta. Seriia 8. Istoriia [Lomonosov World Politics Journal. Series 8. History], 2022, no. 1, pp. 145-165. (In Russian)
Larina E. I., Naumova O. B. Skvoz'modernizatsiiu: traditsii v sovremennoizhizni rossiiskikh kazakhov [Trough Modernization: Tradition in the Modern Life of Russian Kazakhs]. Moscow; St. Petersburg: Nestor-Istoriia Publ., 2016. (In Russian)
Poliakov S. P. Traditsionalizm v sovremennom sredneaziatskom obshchestve [Traditionalism in Contemporary Central Asian Society]. Moscow: Znanie Publ.; Tsentral'nyi dom nauchnogo ateizma Publ., 1989. (In Russian)
Rakhmatullaev Sh. Uzbekistan: osobennosti sotsial'no-demograficheskikh protsessov v kontse XX — nachale XXI veka [Uzbekistan: Peculiarities of Socio-Demographic Processes in the Late 20th — Early 21st Centuries]. Rossiia i musul'manskii mir, 2009, no. 8. pp. 90-99. (In Russian)
Saburova L. M. Novoe i traditsionnoe v prazdnikakh i obriadakh narodov SSSR [New and Traditional in the Holidays and Rituals of the Peoples of the USSR]. Sovremennye etnicheskieprotsessy vSSSR. Ed. by Iu. V. Bromlei. Moscow: Nauka Publ., 1975, pp. 383-404. (In Russian)
Sadigov T. Burying Instability: Post-Soviet Governments' Regulation of Funeral. Problems of Post-Communism, 2021, Vol. 68. pp. 74-87. Available at: https://www.tandfonline.com/doi/abs/10.1080/10758216.2020.1716 196?journalCode=mppc20 (accessed: 14.06.2023).
Ssorin-Chaikov N. V. (ed.) Topografiia schast'ia: etnograficheskie karty moderna [Topography of Happiness: Ethnographic Maps of Modernity]. Moscow: NLO Publ., 2013. (In Russian)
Ssorin-Chaikov N. V. "Kuptsy i inorodtsy" sto let spustia: vvedenie ["Merchants and Foreigners". One Hundred Years Later: An Introduction]. Etnograficheskoe obozrenie, 2017, no. 1, pp. 30-42. (In Russian)
Trevisani T. Modern Weddings in Uzbekistan: Ritual Change from "Above" and from "Below". Central Asian Survey, 2016, Vol. 35, no. 1, pp. 61-75. Available at: https://www.academia.edu/25326077/Modern_Weddings_in_ Uzbekistan_ritual_change_from_above_and_from_below_Central_Asian_Survey_35_1_2016_pp_61 _75_http_ dx_doi_org_10_1080_02634937_2015_1114781 (accessed: 14.06.2023).
Submitted: Accepted Published:
18.05.2023 11.09.2023 10.10.2023
