CC BY
46УДК 343.3/7
ББК 67.408
CO
■=5 ss
КУБРАК ВЕРОНИКА СЕРГЕЕВНА
аспирант 2 года обучения департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве Российской Федерации e-mail: penskaya2015@mail.ru
Научный руководитель: ИЛЮШИНА МАРИНА НИКОЛАЕВНА
доктор юридических наук, профессор, профессор департамента правового регулирования экономической деятельности Финансового университета при Правительстве Российской Федерации
VERONIKA S. KUBRAK
postgraduate student of 2 year of study department of legal Regulation economic activity of the Financial University under the Government of the Russian Federation e-mail: penskaya2015@mail.ru
Scientific supervisor: ARINA N. ILYUSHINA
Doctor of Law, Professor, Professor of the Department of Legal Regulation economic activity of the Financial University under the Government of the Russian Federation
ОГРАНИЧЕНИЯ СФЕРЫ ДЕЙСТВИЯ
ИСКЛЮЧИТЕЛЬНЫХ ПРАВ ПРИМЕНИТЕЛЬНО К РЕЗУЛЬТАТАМ, СОЗДАННЫМ С ПОМОЩЬЮ ТЕХНОЛОГИЙ ИСКУССТВЕННОГО ИНТЕЛЛЕКТА
LIMITATIONS OF THE SCOPE OF EXCLUSIVE RIGHTS IN RELATION TO RESULTS CREATED USING ARTIFICIAL INTELLIGENCE TECHNOLOGIES
Аннотация. В последнее время актуализировалась проблема коммерциализации технологий искусственного интеллекта и проблема правовой защиты создаваемых с их помощью результатов. Цель настоящей работы — выявление ограничений, которые должны быть преодолены в целях создания адекватного правового режима для результатов, созданных с помощью технологий искусственного интеллекта. Автор ставит следующие задачи исследования: 1) анализ правовой природы исключительных прав; 2) рассмотрение
Abstract. Recently, the problem of commercialization of artificial intelligence technologies and the problem of legal protection of the results created with their help have become more relevant. The purpose of this work is to identify the limitations that must be overcome in order to create an adequate legal regime for the results created with the help of artificial intelligence technologies. The author sets the following research objectives: 1) analysis of the legal
понятий «ограничения исключительных прав» и «ограничения сферы действия исключительных прав» 3) выявление существующих ограничений сферы действия исключительных прав в праве интеллектуальной собственности, препятствующих введению в оборот результатов, созданных с помощью технологий искусственного интеллекта.
В заключении автор работы приходит к выводу о существовании двух основных ограничений: 1) требования к субъектам, наделяемыми исключительными правами; 2) условие о творческом характере результата интеллектуальной деятельности.
Ключевые слова: искусственный интеллект, ограничения, право интеллектуальной собственности, результаты интеллектуальной деятельности.
nature of exclusive rights; 2) consideration of the concepts of "limitations of exclusive rights" and "limitations of the scope of exclusive rights" 3) identification of existing limitations of the scope of exclusive rights in intellectual property law that prevent the introduction into circulation of results created using artificial intelligence technologies.
Thus the author comes to the conclusion that there are two main limitations: 1) requirements for subjects endowed with exclusive rights; 2) the condition of the creative nature of the result of intellectual activity.
Keywords: artificial intelligence, limitations, intellectual property law, results of intellectual activity.
ПОСТАНОВКА ПРОБЛЕМЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
В настоящее время наблюдается рост общественного интереса к обороту результатов, созданных посредством технологий искусственного интеллекта, и к обеспечению их правовой защиты. Однако действующее законодательство не обладает достаточными правовыми средствами для их успешной коммерциализации. Система сложившихся ограничений не позволяет результатам, созданным с помощью технологий искусственного интеллекта, приобрести правовой статус, обеспечивающий их успешную коммерциализацию и правовую защиту. В связи с рассмотрением данного вопроса актуальными задачами являются: 1) анализ правовой природы исключительных прав; 2) рассмотрение понятий «ограничения исключительных прав» и «ограничения сферы действия исключительных прав» 3) выявление существующих ограничений сферы действия исключительных прав в праве интеллектуальной
собственности, препятствующих введению в оборот результатов, созданных с помощью технологий искусственного интеллекта.
ОБЗОР НАУЧНОЙ ЛИТЕРАТУРЫ
Для более полного раскрытия темы использовали как известные цивилистические исследования, в частности труды Г. Ф. Шерше-невича по авторскому праву, В. А. Дозор-цева по развитию интеллектуальных прав, так и публикации научных исследований современных авторов, посвященных различным аспектам права интеллектуальной деятельности и современных технологий.
Большинство российских авторов посвятили свои труды детальному изучению общих вопросов возникновения и принадлежности прав на результаты интеллектуальной деятельности, создаваемых в силу творческого характера деятельности человека, и не фокусируются на случаях, когда соответствующие результаты создаются с использованием технологий искусственного интеллекта или автономно.
со
■=5 SS
МАТЕРИАЛЫ И МЕТОДЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
При проведении настоящего исследования использовались как общенаучные (в частности, методы индукции, логический, системный методы), так и частнонаучные методы (формально-юридический метод как один из основных при проведении правовых исследований; метод сравнительного правоведения при анализе правового регулирования интеллектуальной собственности применительно к использованию технологий искусственного интеллекта.
В качестве данных для исследования мы использовали федеральные законы и иные нормативно правовые акты России, а также нормативно правовую базу США и Великобритании, актуальную судебную практику по вопросам интеллектуальной собственности.
РЕЗУЛЬТАТЫ ИССЛЕДОВАНИЯ
Выявление ограничений сферы действия исключительных прав применительно к результатам, созданным с помощью технологий искусственного интеллекта, требует обращения к общим положениям об интеллектуальных правах.
Во-первых, исключительные права распространяются на некие нематериальные объекты. В связи нематериальным характером объектов — абсолютные права на них имеют свою специфику.
Само появление категории «исключительных прав», предоставляемых правом интеллектуальной собственности, связано со значимостью введения в экономический оборот нематериальных объектов — результатов интеллектуальной деятельности.
Как отмечал Г. Ф. Шершеневич, исключительные права имеют как черты вещного права, так и черты обязательственного права. С вещными правами их сближает абсолютный характер — сила действия в отношении всех третьих лиц. Однако вещ-
ные права действуют в отношении вещей, а объекты исключительных прав не имеют «вещного» воплощения и состоят в «совершении действий», что в свою очередь сближает их с правами обязательственными.
Но в отличии от обязательственных прав, где совершение действий является обязанностью обязанного лица, исключительные — право правообладателя [1, с. 39]. Именно «абсолютность» исключительных прав сближает их с вещными, однако между собой они различаются как виды.
В связи с изучением специфики абсолютных прав на объекты интеллектуальной собственности в доктрине была выдвинута концепция квазиабсолютных прав.
По мнению В. А. Дозорцева, особенность исключительных прав заключалась не только в распространении на нематериальные объекты, но и в содержании этих прав: «Это не просто абсолютное право на новый вид объекта, а право с новым содержанием даже на первом этапе его становления» [2, с. 294].
Так, В. А. Дозорцев предполагал, что некоторые права (как право на товарный знак) не укладываются в схему, где «одно лицо противостоит всем остальным», получившую название абсолютного права. Идея конструкции квазиабсолютного права состоит в осуществлении несколькими субъектами независимо друг от друга самостоятельных прав на один и тот же объект [3, с. 295].
Тем не менее, конструкция «квазиабсолютных прав» небезосновательно подвергается критике. С. А. Синицин поднимает проблему неопределённости и даже противоречивости данного понятия. Остается неясным их положение в системе абсолютных прав: существуют ли они внутри абсолютного права или же автономно? По его мнению, использование такой неопределенной правовой категории ведет к риску появления парных неописанных категорий
CO
■=5 ss
(квазивещных, квазиобязательственных) [4, с. 101].
Несмотря на дискуссионность вопросов специфики исключительных прав в российской правовой доктрине, нет сомнений, что исключительное право — по своей природе право абсолютное, что подтверждает наличие монополии обладателей исключительных прав.
Монополия, в сущности, сводится к двум основным аспектам: 1) свободное использование результата интеллектуальной деятельности; 2) распоряжение правом любым, непротиворечащим закону способом. А монополия в свою очередь получает правовое выражение в категории абсолютных прав.
Во-вторых, данные абсолютные права существуют в системе ограничений, установленных законом, т.е. отличаются своим ограничительным характером.
Помимо нематериального характера результатов, на которые распространяются исключительные права, ограничения обусловлены также и высоким общественным интересом к ним и необходимостью соблюдения баланса интересов между обществом, потребляющим эти и результаты и их создателями — авторами и обладателями прав, использующих их.
Обратим внимание, что в контексте данного вопроса стоит отграничивать понятия «ограничительный характер сферы действия исключительных прав» от понятия «ограничения исключительного права».
Понятие «ограничения исключительного права» в юридической литературе обычно рассматривается как установленные случаи свободного использования результата интеллектуальной деятельности.
Учитывая нематериальный характер результата интеллектуальной деятельности, исключительные права на него могли бы существовать вечно, но законодатель в интересах общества ограничивает его существование различными временными
промежутками в зависимости от вида объекта.
Более широко мыслит Н. Л. Свиридов, выделяя несколько терминов как границы исключительного права и ограничения исключительного права.
Под границами исключительного права он понимает пределы его легального существования (наличия, нахождения в статическом, не прекращённом состоянии) во времени и пространстве. Другими словами, также можно сказать, что ранее охраняемые результаты интеллектуальной деятельности за данными «границами» используются свободно.
Термин «ограничения исключительного права» предлагается применять как специальные исключения из общего режима действия права использования результатов интеллектуальной деятельности в тех или иных общественных интересах [5, с. 50-51].
Мы хотим осветить ограничения сферы действия исключительных прав, которые связаны с легальным существованием исключительного права.
Применительно к результатам, создаваемым с помощью технологий искусственного интеллекта, ограничения сферы действия исключительных прав представляют собой определенный «порог», который должен быть пройден для возникновения исключительного права на результат.
В рамках рассмотрения данного вопроса для нас наиболее важны следующие несколько ограничений сферы действия исключительных прав.
1. Во-первых, исключительные права возникают только в отношении тех, объектов, которые предусмотрены ст. 1225 ГК РФ, т.к. список объектов, подлежащих охране является исчерпывающим1;
2. Во-вторых, закон предъявляет определенные требования к субъектам, ко-
1 «Гражданский кодекс Российской Федерации (часть третья)» от 26.11.2001 N 146-ФЗ (ред. от 01.07.2021) // «Российская газета, № 233, 28.11.2001.
CO
■=5 ss
торые наделяются исключительными правами. Автором произведения или другого творческого результата, который обладает первичными исключительными правами, может быть только человек. Законодательство России о результатах интеллектуальной деятельности в своем основании зиждется на утверждении, что данные результаты нуждаются в защите как акты творчества вне зависимости от экономического использования правообладателем. Защищается те объекты, где отражается личность автора.
В доктрине интеллектуальной собственности личность автора имеет главенствующее значение, поскольку до настоящего времени человек был единственным творцом. Именно автора должно защищать право интеллектуальной собственности. Такое положение вещей характерно и для западной доктрины и законодательства. 3. В-третьих, требования к творческому характеру результата интеллектуальной деятельности. В определении автора произведения в ст.1259 ГК РФ закреплено, что автором произведения является гражданин творческим трудом которого создан такой результат. Ограничения сферы действия исключительных прав в зарубежных странах в целом аналогичны ограничениям, сложившимся в России.
1. Требования к обязательному субъекту — автору-человеку. Развитие законодательства об интеллектуальной собственности в части требования к субъекту в западных странах во многом связано с проблемами защиты прав авторов. Например, принятие «Статута Анны», одного из первых актов, регулирующих сферу авторских прав (также известного как Закон об авторском праве), в Великобритании в 1709 году было обусловлено необходимостью поддержать авторов произведений [6, с. 3].
Статут открывает следующее вступление: «В то время как издатели, книготорговцы и другие лица, в последнее время часто берущие на себя смелость свободно печатать, печать и издание книг без согласия авторов и собственников . . . наносит им очень большой ущерб, и слишком часто ведет к разорению их и их семей: для предупреждения такой практики в будущем, и для поощрении ученых мужей составлять и писать книги, принимается. . .»2
Изначально обладателями привилегий являлись не авторы произведений,а издатели. В связи с развитием книгопечатания право литературной собственности возникло не как право автора, а как право издателей для защиты их имущественных интересов [7, с 115-116.]. Издателям в свою очередь привилегия предоставлялась монархом с целью закрепить право издателя на конкретное произведение (о чем свидетельствует и действующая терминология «copyright» — авторское право, дословно определяется как «право на копию»).
В XVII в. в связи с переходом к новой форме правления — парламентаризму, существование привилегий издателей было поставлено под угрозу и актуализировалась проблема закрепления исключительных прав авторов как естественных прав человека, проистекающих из природы творческой деятельности [8, с. 93].
В последствии право на использование произведения и исключительное право на его воспроизведение закрепилось в Декларации прав человека и гражданина 1791 и 1793 г.г. Так, в 1793 г. во Франции при обсуждении проекта закона об авторском праве литературная собственность была названа «самой священной и самой личной из всех видов собственности» .
Сейчас если мы обратимся к основополагающему международному акту — Бернской конвенции, то увидим, что практиче-
Statute of Anne, 1710, 8 Ann., c. 19.
со
■=5 SS
ски все номы подтверждают: автором может быть только физическое лицо3.
Схожие положения содержатся в законодательных актах зарубежных стран. Например, § 100(f) патентного закона США определяет «изобретателя» как «индивидуума, или, если это совместное изобретение, коллектив людей, которые изобрели или обнаружили предмет изобретения»4. 2. Требования к оригинальности, самостоятельности или новизне результата. Даже международные акты как Бернская конвенция не определяют творческий характер результата5. В связи с этим в зарубежных странах данный вопрос решается по-разному через проверку на соответствие таким критериям как оригинальность, самостоятельность и новизна [9, с. 67].
Решение Европейского суда Справедливости по делу «Infopaq International A/ S v. Danske Dagblades Forening» постановило, что авторское право распространяется только на произведения, которые отражают «собственное интеллектуальное творение автора»6.
Законодательство ЕС на основе отдельных документов позволяет определить «оригинальность» как самостоятельность деятельности автора (применительно к таким результатам каг компьютерные программы, базы данных и фотографии)7. В целом, данный подход коррелирует к положению российского законодательства, а именно к требованию о творческом характере результата.
Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений // База данных ВОИС «WIPO Lex». URL: http:// www.wipo.int/wipolex/ru/treaties/textjsp?file id = 283697 U.S. Patent Law, 35 U.S.C. §§ 1 et seq. (consolidated as of May 2015) // WIPO Database «WIPO Lex». URL: http://www.wipo.int/ wipolex/en/text.jsp?file id=371712
Бернская конвенция по охране литературных и художественных произведений // База данных ВОИС «WIPO Lex». URL: http:// www.wipo.int/wipolex/ru/treaties/textjsp?file id = 283697 Решение Европейского суда Справедливости от 16.07.2009 по делу «Infopaq International A/S v. Danske Dagblades Forening» [Infopaq International A/S v. Danske Dagblades Forening / Judgment of the Court of Justice (Fourth Chamber) of 16 July 2009] // <http://curia.europa.eu/juris/liste.jsf?num=C-5/08>. Council Directive 91/250/EEC of 14 May 1991 on the legal protection of computer programs // Official Journal of the European Union. 1991. L 122. P. 42-46
В судебной практике США можно встретить аналогичные подходы. Так, в решении по делу «Burrow-Giles Lithographic Co v. Sarony», отражено, что фотографии являются «авторскими творческими произведениями» по смыслу статьи об авторском праве и «что конкретный портрет в разбиравшемся случае был достаточно оригинальным — по особенностям позы объекта...»8.
Применительно к таким результатам как изобретения критерии несколько отличаются, используются критерии новизны, изобретательского уровня и промышленной применимости. В данном случае творческий характер деятельности рассматривается через изобретательский уровень.
ОБСУЖДЕНИЕ РЕЗУЛЬТАТОВ ИССЛЕДОВАНИЯ
Многими учеными делается вывод о принципиальной невозможности творчества в процессе создания результата с помощью технологий искусственного интеллекта.
Данный вопрос представляет собой замкнутый круг: отсутствие творчества презю-мируется, так как отсутствует надлежащий субъект — автор, а при отсутствии творчества и надлежащего субъекта отсутствует правовая защита данных результатов, т. е. — распространение на данный результат исключительных прав.
Вопрос о творчестве очень дискуссионный и неоднозначный. Если понимать творчество как переживание «порыва, определенной эмоции», то естественным образом такое творчество для «искусственного интеллекта» недоступно, так как мы говорим, прежде всего, о технологии, а в терминах законодательства о технологическом решении.
Более того, применительно к произведениям литературы, науки и искусства данный вопрос часто осложняется дискуссией
8 Burrow-Giles Lithographic Co v. Sarony. 111 U.S. 53, 4 S. Ct. 279 28 L. Ed. 349 (1884) // <https://supreme.justia.com/cases/ federal/us/111/53/case.html>.
3
4
5
CO
■=5 ss
о культурной ценности таких результатов как таковых. По-нашему мнению, рассмотрение этого вопроса излишне в связи с его субъективным характером.
Некоторыми авторами предлагается разделить понятия «творчество» и «творческий процесс». Так, В. Попова, С. С. Горохова Г. М. Азнагулова, М. Г. Абрамова, предлагают определить творчество через эмоциональное возбуждение, а творческий процесс, которые авторы предлагают определить как — «длящееся во времени целенаправленное преобразование, подразумевающее отражение какой-либо области действительности и конструирование нового продукта» [10, с.16].
Предполагается, что творчество, определяемое через эмоциональное переживание присуще только человеку, а вот творческий процесс может быть реализован с помощью технологий искусственного интеллекта.
Данный подход представляется интересным, однако в то же время данное отграничение понятий само по себе не способно преодолеть ограничения сферы исключительных прав, вызванные несовместимостью с авторско-правовой концепцией.
Но насколько интеллектуальные усилия людей являются творческими? Насколько заметна «творческая» разница между результатами, созданными с помощью технологий искусственного интеллекта и результатами человека?
В 2016 нейросеть «Бенджамин» написала сценарий для фильма, который в последующем был смонтирован для кинофе-стифаля Sci-Fi London9. В 2018 году данная нейросеть «написала» первый фильм.10 Несмотря на то, что результаты были получены
9 Снят первый фильм по сценарию, написанному искусственным интеллектом. [Электронный ресурс]: https://newtonew.com/ movie/first short film by artificial intelligence (дата обращения 01.06.2021).
10 AI создал свой первый фильм, и это фильм ужасов [Электронный ресурс]: https://habr.com/ru/company/pochtoy/blog/413867/ (дата обращения 01.06.2021).
одной и той же нейросетью способ применения технологий искусственного интеллекта неодинаков.
В первом случае сценарий был получен практически автономно: в нейросеть была загружена база фильмов, программой проанализированы тексты, наиболее часто встречающиеся слова и сгенерирован результат.
Во втором случае для создания более сложного произведения было в большей степени необходимо участие человека: программа не обладает сознанием для проведения логических операций (выбор лиц, выделение основной идеи фильма и т. д.).
В связи с этим многие ученые подчеркивают, что технологии искусственного интеллекта в том виде, в котором они существуют сейчас способны только на компиляцию, что не является творчеством, а значит и не является охраняемым результатом.
Тем не менее, многими деятелями в сфере развития искусственного интеллекта отмечается и небезосновательно, что все творчество не возникает из «ничего». Так, композитор Дэвид Коуп, потративший около 30 лет, чтобы научить программы написанию классической музыки, отмечал, что любое творчество вдохновленно плагиатом.
Стоит отметить, что в доктрине интеллектуальной собственности уже разработаны концепции, которые отражают влияние общества на творчество и значимость общественного вклада в создание охраняемого результата.
Например, один из аргументов в пользу общественного обладания информацией основывается на том, что человек рождается и взрослеет в обществе, усваивает интеллектуальные достижения, разработанные до него, соответственно все, что он создает интеллектуальным трудом, должно принадлежать обществу. Данная концепция, хотя и является в определенной степе-
з ¥ ни утопичной, иллюстрирует связь творче-=г == ства отдельного индивида, его достижения Ц ~ с уже достигнутым [11, с. 234-235]. ^ == Мы считаем, что творчество контексте ^ ^ действующего законодательства целесоо-2 щ бразно понимать как целенаправленный ^ Ш процесс преобразования для создания нового результата, т.е. рассматривать данный процесс в отрыве от эмоциональной составляющей.
В связи с вопросами правовой защиты результатов искусственного интеллекта часто приводится в пример исследование Р. Эббота об «исследовательских алгоритмах». В целом он обосновывает идею патентования изобретений, созданных с помощью технологий искусственного интеллекта и даже правосубъектности [12, с. 1079]. Он отмечает, что уже сейчас алгоритмы
успешно используются для создания изобретений.
Неразрывная связь с личностью автора для правовой защиты результатов, получаемых с помощью технологий искусственного интеллекта, сказывается отрицательно.
ЗАКЛЮЧЕНИЕ
Таким образом, мы приходим к выводу, что использование результатов, созданных с помощью технологий искусственного интеллекта, осложнено невозможностью преодолеть два основных ограничения сферы действия исключительных прав в действующем законодательстве: 1) требования к субъектам, наделяемыми исключительными правами; 2) условие о творческом характере результата интеллектуальной деятельности.
БИБЛИОГРАФИЧЕСКИЙ СПИСОК
1. Шершеневич Г.Ф. Авторское право на литературные произведения. Казань, 1891. С.
2. Дозорцев В.А. Понятие исключительного права // Проблемы современного гражданского права - М., 2000. - С. 294.
3. Дозорцев В.А. Понятие исключительного права // Проблемы современного гражданского права - М., 2000. - С. 295.
4. Синицын С. А. Абсолютные и относительные субъективные права. Общее учение и проблемы теории гражданского права. Сравнительно-правовое исследование. — 2015. — С. 107.
5. Свиридов Н. Л. Понятие и содержание законных границ и ограничений исключительного интеллектуального права (права интеллектуальной собственности) //Законодательство. — 2009. — №. 5. — С. 50-51.
6. Moore A. D. Privacy, intellectual property, and Hacking: Evaluating free access arguments. — Sudbury, Mass.: Jones & Bartlett Publishers, 2007. — С. 235-254.
7. Макаренко А. И. Проблемы определения объекта авторского права на этапе его становления в зарубежных странах // Общество и право. — 2011. — №. 2 (34). С. 115-116.
8. Павлов В. П. Проблемы теории собственности в российском гражданском праве. — 2000. С. 93.
9. Сесицкий Е. П. Проблемы правовой охраны результатов, создаваемых системами искусственного интеллекта: дисс. канд. ю.н. //Москва. — 2018. — С. 67.
10. Попова А. В. и др. К вопросу об определении роли искусственного интеллекта в музыке //Music Scholarship/Problemy Muzykal'noi Nauki. — 2020. — №. 2. — С. 16.
11. Moore A. D. Privacy, intellectual property, and Hacking: Evaluating free access arguments. — Sudbury, Mass.: Jones & Bartlett Publishers, — 2007. — С. 235-254.
12. Abbott R. I think, therefore I invent: creative computers and the future of patent law // BCL Rev. — 2016. — Т. 57. — С. 1079.
REFERENCES
Shershenevich G. F. Copyright on literary works. Kazan, 1891. P.
Dozortsev V. A. The concept of exclusive right // Problems of modern civil law M., 2000. P. 294. Dozortsev V. A. The concept of exclusive right // Problems of modern civil law M., 2000. P. 295. Sinitsyn S. A. Absolute and relative subjective rights. General teaching and problems of the theory of civil law. Comparative legal research. — 2015. p. 107.
Sviridov N. L. The concept and content of the legal boundaries and limitations of exclusive intellectual property rights (intellectual property rights) //Legislation. — 2009. — №. 5. — Pp. 50-51. Moore A. D. Intellectual property and copyright // Available at SSRN 2194729. — 2012. P. 3. Makarenko A. I. Problems of determining the object of copyright at the stage of its formation in foreign countries // Society and law. — 2011. — № 2 (34).
Pavlov V. P. Problems of the theory of property in Russian civil law. — 2000. p. 93. Sesitsky E. P. Problems of legal protection of results created by artificial intelligence systems: dissertation of the Candidate of Law //Moscow. — 2018. p. 67.
Popova A. V. et al. On the question of determining the role of artificial intelligence in music //Music Scholarship/Problems of music science. — 2020. — № 2. P. 15-16.
11. Moore A. D. Confidentiality, intellectual property and hacking: Evaluation of free access arguments. — Sudbury, Massachusetts: Jones and Bartlett Publishing House, 2007. — pp. 235-254.
12. Abbott R. I think that's why I invent: Creative computers and the future of patent law // BCL Rev. — 2016. — Vol. 57. — p. 1079.
Статья поступила в редакцию 26.07.22; одобрена после рецензирования 16.08.22; принята к публикации 22.08.22. Авторы прочитали и одобрили окончательный вариант рукописи.
The article was submitted 26.07.22; approved after reviewing 16.08.22; accepted for publication 22.08.22.
The authors read and approved the final version of the manuscript.
