CC BY
41
Н.И. Биюшкина
Биюшкина Надежда Иосифовна — доктор юридических наук, профессор, профессор кафедры теории и истории государства и права
Национальный исследовательский Нижегородский государственный университет им. Н.И. Лобачевского
Ограничения и запреты в развитии цензурного законодательства Российской империи второй половины XIX века
Соотношение таких правовых категорий, как ограничение и запрет, является одной из ключевых проблем в юридической науке. В правовой литературе существуют различные подходы к содержанию данных понятий. На страницах своих исследований профессор А.В. Малько отождествляет предложенные юридические конструкции, не выделяя отдельно институт запрета, и включает в понятие ограничения обязанности, запреты, сервитуты, лимиты и др.1 Таким образом, запреты рассматриваются лишь как видовое понятие по отношению к родовому, как разновидность правовых ограничений.
Противоположной точки зрения придерживается А.Г. Братко, по мнению которого ограничения и запреты представляют собой различные способы правового регулирования2. «Запреты по своему содержанию указывают на юридическую невозможность определенного поведения, которое фактически возможно, в то время как правовое ограничение представляет собой не только юридически, но и фактически невозможный вариант поведения. В отличие от запрета, правовое ограничение в принципе невозможно нарушить. Оно всегда есть ограничение какого-либо субъективного права, причем такое, которое обеспечивается обязанностями соответствующих должностных лиц»3.
Действительно, данные правовые категории, на наш взгляд, не являются тождественными. Однако представляется возможным понимание запрета как окончательной ликвидации права, которая способна повлечь за собой полную и окончательную невозможность субъекта реализовать право в какой-либо форме.
Таким образом, запрет в праве представляет собой своего рода табу, накладывающее полное и необратимое прекращение определенных общественных отношений в правовом поле их действия. Следовательно, пределы действия запретительных властных велений государства могут носить как строго очерченный организационно-правовой характер, так и иметь весьма размытые формы. Например, точно определенный запрет представляют собой нормы, содержащиеся в циркулярах Главного управления по делам печати при МВД. Так, циркуляры от 22 июня 1882 года и от 2 января 1883 года содержат запрет публиковать в периодических изданиях постановления земств и городских дум, вынесенные с превышением их компетенции, а циркуляр от 19 октября 1892 года, запрещает публиковать заявления частных лиц о помощи голодающим без разрешения властей4.
Примером запрета, имеющего размытые формы, может служить составление Главным управлением по делам печати специальных алфавитных списков драматических произведений, допущенных к представлению5. Поскольку все произведения, не содержащиеся в предложенных списках, считались запрещенными. Отсюда следует, что строго очерченного, прямого запрета в данном случае нет и он носит размытый характер ввиду того, что проявляется через категорию дозволения.
Отсюда видно, что запреты в праве характеризуются необратимостью своего действия, полной ликвидацией правовых отношений и вариативностью проявления в правовых предписаниях.
Ограничение же представляет собой частичное, а возможно, и временное прекращение действия права, которое в отличие от запрета впоследствии может быть восстановлено в полной мере. Таким образом, ограничение в праве носит временный и частичный характер.
Представляется уместным исследовать проблемы соотношения имеющихся категорий в ретроспективном аспекте на примере развития института цензуры и практики его применения в российском законодательстве второй половины XIX века. В своей основе цензурное законодательство содержит такие правовые конструкции, как запреты и ограничения, поскольку цензура представляет собой одно из наиболее ярких проявлений охранительной политики Российской империи.
Термин «цензура» (лат. censura, от censere — рассматривать) трактуется в литературе неоднозначно. В словаре иностранных слов приводятся следующие понятия: 1) должность цензора; 2) учреждение,
1 Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве. М.,2004. С. 209.
2 Братко А.Г. Запреты в советском праве. Саратов, 1979. С. 17.
3 Там же. С. 17.
4 Балуев Б.П. Политическая реакция 80-х годов XIX века и русская журналистика. М., 1971. С. 52—54.
5 См., например: Полный алфавитный список драматическим сочинениям на русском языке, дозволенным к представлению безусловно. СПб., 1888, в котором содержалось 4 412 разрешенных произведений.
ведающее рассмотрением сочинений, предназначенных к печати; 3) в некоторых учебных заведениях — лист с отметками ученика1. Более емкое, многогранное определение цензуры было предложено М.А. Федотовым: «Цензура — родовое понятие. Оно охватывает различные виды и формы контроля официальных властей за содержанием выпускаемых в свет и распространяемой массовой информации с целью недопущения или ограничения распространения идей и сведений, признаваемых этими властями нежелательными и вредными. Контроль осуществляется в зависимости от вида средств массовой информации (печать, телевидение, радиовещание, кинематограф). Необходимо различать цензуру, налагающую запрет на обнародование сведений определенного рода, и цензуру, вторгающуюся в творческий процесс»2.
Таким образом, «цензура представляет собой систему организационно-правовых мероприятий правительства по установлению контроля и надзора за деятельностью средств массовой информации, достижениями культуры и искусства, науки, техники, то есть. за всеми продуктами интеллектуального и материального творчества и за их авторами»3.
Цели цензурной деятельности государства направлены на охрану, защиту сложившихся общественных, государственных и правовых интересов с помощью запрета издания и распространения информации неправомерного, нарушающего государственные устои характера.
Основным нормативным правовым актом, регулирующим деятельность по осуществлению цензуры в России на момент начала рассматриваемого периода, был Устав о цензуре 1828 года4 в редакции 1876 года5. В этом нормативном правовом акте определено, что: «Цензура имеет обязанностью рассматривать произведения словесности, наук и искусств, назначаемые к изданию в свет внутри государства посредством книгопечатания, гравирования или литографии, а равно и привозимые из-за границы, и дозволять издание или продажу тех только из оных, кои в целом составе и в частях своих не противны изложенным в настоящем Уставе правилам» (ст. 1). В статье 3 Устава предусмотрены критерии наложения запретов на издание и распространение литературных и научных произведений: «1) Когда в оных содержится что-либо клонящееся к поколебанию учения православной греко-российской церкви, ее преданий и обрядов или вообще истин и догматов христианской веры; 2) когда в оных содержится что-либо нарушающее неприкосновенность верховной самодержавной власти или уважение к императорскому дому и что-то противное коренным государственным постановлениям; 3) когда в оных оскорбляются добрые нравы и благопристойность; 4) когда в оных оскорбляется честь какого-либо лица непристойными выражениями или предосудительным обнародованием того, что относится до его нравственности или домашней жизни, а тем более клеветою».
Профессор А.Д. Градовский выделял две противоположные по своей сути системы цензуры — предварительную и карательную. Предварительная цензура была введена Уставом о цензуре от 22 апреля 1828 года, затем в 1865 году с принятием Временных правил о печати возымела свое действие карательная цензура, однако с приходом к власти Александра III и установлением охранительного курса вводятся в действие «Временные меры относительно периодической печати», утвержденные императором 27 августа 1882 года, и возвращающие действие предварительной цензуры.
Система предварительной цензуры требует, чтобы каждое произведение выходило в свет только после предварительного одобрения органами власти, осуществляющими цензурную деятельность. В условиях действия карательной цензуры «каждый может беспрепятственно распространять свои мнения до тех пор, пока не совершит какого-либо преступления или проступка, какие только могут быть совершены путем печати»6. Исходя из этого, следует отметить, что с одной стороны предварительная цензура носила ограничительный характер, поскольку авторы могли изменять содержание своих произведений, корректировать их с цензором и выпускать их в свет, не привлекаясь к юридической ответственности за неблагоприятные с точки зрения цензурного законодательства суждения. В то же время с другой стороны предварительная цензура приостанавливала издание произведения на стадии рукописи, не доводя сочинение до публичного ознакомления. Отсюда приостановление права, свойственное предварительной цензуре, носило ограничительно-охранительный характер. Таким образом, предварительная цензура, являющаяся характерным примером ограничения в праве, представляет собой более утонченный, изысканный способ воздействия государства на процесс интеллектуального творчества и адаптации его к государственной идеологии.
1 Словарь иностранных слов, вошедших в состав русского языка / под ред. А.Н. Чудинова. 3-е изд. СПб., 1910. С. 894.
2 Федотов М.А. Гласность и цензура: возможность сосуществования // Советское государство и право. 1989. № 7. С. 80—89.
3 Биюшкина Н.И. Политико-правовое развитие Российского государства в условиях охранительного внутриполитического курса: дис. ... д-ра юр. наук. Н. Новгород, 2012. С. 295.
4 ПСЗРИ. Собр. 2-е. Т. III. Ст. 1979.
5 Продолжение Свода законов Российской империи, изданного в 1857 г. по 1 января 1876 г. Часть III. СПб.: Типография второго отделения Собственной Его Императорского Величества канцелярии. С. 81—132.
6 Градовский А.Д. Начала русского государственного права: собрание сочинений. 2-е изд. СПб., 1907. Т. 7. Ч. 1. О государственном устройстве. С. 315.
Биюшкина Н.И. Ограничения и запреты в развитии цензурного законодательства..
91
Система карательной цензуры, начавшая свое формирование с принятием Временных правил о печати 1865 года, содержит в своей основе именно нормы запрещающего характера, что приводит к ужесточению цензурной политики в государстве. Так, во Временных правилах о печати от 6 апреля 1865 года установлено: «Желая дать отечественной печати возможные облегчения и удобства, мы признали за благо сделать в цензурных постановлениях, при настоящем переходном положении судебной у нас части и впредь до дальнейших указаний опыта, нижеследующие перемены и дополнения: 1. Освобождаются от предварительной цензуры: а) в обеих столицах: все выходящие доныне в свет повременные издания, коих издатели сами заявят на то желание; все оригинальные сочинения объемом не менее 10-ти печатных листов и все переводы, объемом не менее 20-ти печатных листов; б) повсеместно: все издания правительственные; все издания академий, университетов и ученых обществ и установлений; все издания на древних классических языках и переводы с сих языков; чертежи, планы и карты»1.
Таким образом, большая часть газет и журналов в стране освобождалась от предварительной цензуры. По Временным правилам о печати 1865 года периодические издания «в случае замеченного в них вредного направления подлежат к действию административных взысканий, по особо установленным правилам», а сочинения и пресса, «в случае нарушения в них законов, подвергаются судебному преследованию»2. Наблюдается интенсивный рост превентивных мер, исходящих от правительства, однако данные меры не приводили к должным результатам. Запрет выхода газеты в розничную продажу объективно не обеспечивал недопущения ее распространения. Поскольку число подписчиков на издания, подвергшиеся предупреждению, значительно росло. Одна из самых строгих мер, предусмотренных Временными правилами о печати 1865 года с последующими изменениями 1866 года, заключалась в вынесении третьего предостережения с временной приостановкой издания. При этом никаких гарантий того, что издание приобретет проправительственный характер после наложения на него санкций, не существовало.
Комитет Министров признал недостатки Временных правил о печати 1865 года, которые должны были быть устранены в общеустановленном законодательном порядке3. Министр внутренних дел граф Д.А. Толстой представил на рассмотрение Комитета Министров свой проект правил о печати, отметив, что «положение, занятое периодической печатью, требует особенного внимания: возбуждение разного рода раздражающих общественное мнение вопросов, распространение тревожных слухов, неуважительное отношение к предметам, наиболее чтимым народом, наконец, систематические и нередко совершенно ложные преследования и оскорбления частных и должностных лиц, служили... предметом большинства статей наиболее распространенных у нас периодических изданий. нельзя было, в особенности в то время, не относиться с особливою строгостью к произведениям печати, систематически разносящим яд разрушительных и ложных идей, в особенности в те классы народа, среди которых превратные внушения печати в состоянии произвести наибольший вред»4. Граф настаивал на срочном усилении воздействия на печать.
Временные меры относительно периодической печати были утверждены императором 27 августа 1882 года5. Предмет регулирования данного нормативного правового акта составляли охранительные общественные отношения в сфере административного контроля над содержанием и деятельностью «повременных» изданий.
«Редакции периодических изданий, выходящих не менее одного раза в неделю, обязывались по истечении срока приостановки и возобновлении деятельности после получения третьего предостережения предоставлять все планируемые к публикации номера для предварительного просмотра в цензурные комитеты заблаговременно, не позднее 11 часов вечера накануне дня их выпуска в свет. В случаях усмотрения значительного вреда от распространения такого издания цензорам предоставлялось право приостановить его публикацию, не возбуждая судебного преследования против виновных. Порядок представления таких периодических изданий в цензуру для предварительного просмотра регламентировался министерством внутренних дел»6.
Журнал «Русская мысль» осуждал предложенные «Временные меры.»: «Этими правилами совершенно упразднена та незначительная доля свободы, которой пользовалась наша периодическая печать по закону 1865 года; ими расширены пределы власти администрации, уничтожены те гарантии, которыми, по закону, печать пользовалась до сих пор»7. Журнал «Отечественные записки» представил перечень запретов, встречающиеся ему ежедневно: «Нельзя писать о полиции, нельзя писать об урядниках,
1 ПСЗРИ. Собр. 2-е. Т. ХЬ. Ч. 1. Ст. 41990.
2 URL: http://evartist.narod.ru/text9/37.htm#%D0%B7_16 (дата обращения: 22.10.2017).
3 ПСЗРИ. Собр. 2-е. Т. ХЬ. Ч. 1. Ст. 41990.
4 Исторический обзор деятельности Комитета Министров. Комитет Министров в царствование Императора Александра Третьего (1881 г. — 1894 г. 20 октября) / сост. И.И. Тхоржевский, гл. ред. статс-секретарь Куломзин. СПб., 1902. Т. 4. С. 19.
5 ПСЗРИ. Собр. 3-е. Т. II. Ст. 1072.
6 Биюшкина Н.И. Политико-правовое развитие Российского государства в условиях охранительного внутриполитического курса: дис. ... д-ра юр. наук. Н. Новгород, 2012. С. 305.
7 Внутреннее обозрение // Русская мысль. 1883. Кн. 1. С. 91.
нельзя писать о гимназиях, об университетском уставе, о бедности мужика, о голодовании народа, о молодом поколении, об угнетении рабочих капиталом, о народных школах»1.
Подытоживая, следует заключить, что ограничение в праве в силу своей многогранности методов воздействия более эффективно, чем прямой и непосредственный запрет, который немедленно рождает противодействие со стороны общества, ведущее к росту оппозиции, приводит к возникновению небывалого интереса к запрещенной литературе и иным произведениям духовного творчества антиправительственного содержания.
В то же время запреты могут сыграть свою положительную роль, когда применение исключительно ограничительных мер недостаточно. В этой связи политика органичного сочетания ограничений и запретов способна достичь необходимого баланса между охранительными целями государства и стремлением общества к свободомыслию.
1 Твардовская В.А. Демократическая журналистика // Россия в революционной ситуации на рубеже 1870—1880-х годов: коллективная монография. М.: Наука, 1983. С. 396.
Биюшкина Н.И. Ограничения и запреты в развитии цензурного законодательства...
93
