CC BY
27УДК 343.847 Мирошниченко Д.Г., Штефан А.В.
Мирошниченко Д.Г.
магистрант, Челябинский государственный университет (г. Челябинск, Россия)
Научный руководитель: Штефан А.В.
Челябинский государственный университет (г. Челябинск, Россия)
ОГРАНИЧЕНИЕ СВОБОДЫ: НЕКОТОРЫЕ ПУТИ ПОВЫШЕНИЯ ЭФФЕКТИВНОСТИ МЕХАНИЗМА ИСПОЛНЕНИЯ
Аннотация: в статье анализируются актуальные вопросы оценки современного содержания и механизма исполнения наказания в виде ограничения свободы. Анализу подвергаются отдельные вопросы, связанные с определением реального места ограничения свободы в системе уголовных наказаний, а также аргументируются выводы об изменении законодательства в целях более эффективного использования исправительного потенциала данного наказания.
Ключевые слова: ограничение свободы, система наказаний, осужденный, место жительства, электронный браслет, поощрение, взыскание, механизм исполнения.
Ограничение свободы за период функционирования Уголовного кодекса РФ (далее- УК РФ) стало одним из наиболее неоднозначных видов уголовного наказания. Долгое время оно не исполнялось ввиду отсутствия необходимой инфраструктуры, которая требовалась в первоначальной редакции нормы (исправительных центров для обеспечения частичной изоляции осужденного от общества). В итоге был избран путь резкого изменения содержательного контекста данного вида наказания, осторожная практика назначения которого
началась с 2009 года. При это суть наказания по причине произведенных изменений существенно изменилась (местом отбывания наказания было определено место проживания осужденного), в результате чего оно стало альтернативным лишению свободы.
В Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2030 года (равно как и предшествующем документе) продолжает ставится цель снижения «индекса тюремного населения» и поиска путей наиболее гибкого исправительного воздействия на осужденных к различным видам уголовного наказания. Кроме того, после долгого обсуждения принят Федеральный закон от 6 февраля 2023 г. № 10-ФЗ «О пробации в Российской Федерации», вступивший в силу с 1 января 2024 года, цель которого сформировать меры не только контрольного, но социально-обеспечительного, социально-вспомогательного характера в отношении осужденных на различных этапах отбывания наказания и для различных видов наказания.
Следует отметить, что Россия добилась заметных положительных результатов в вопросах снижения «индекса тюремного населения» (рассчитывается по количеству осужденных к лишению свободы на 100 тысяч населения). Так, если в 1991 года она находилась на втором месте в мире (после США), то к середине 2023 года, согласно данным международных оценок, она находилась уже на 26 месте.
Однако эти результаты достигнуты не благодаря широкому применению наказания в виде ограничения свободы. Несмотря на ежегодное увеличение количества приговоров с назначением данного вида уголовного наказания, оно по-прежнему имеет сравнительно незначительную долю в общей системе назначаемых мер. Так, для примера, в 2022 году, согласно данным судебной статистики, было осуждено 578751 человек. При этом к наказанию в виде лишения свободы было приговорено 165704 человека, к лишению свободы с применением института условного осуждения - 153248 человек, а к ограничению свободы - 21539 человек. Для сравнения: в 1-ом полугодии 2023 года лишение свободы на определенный срок было назначено 86969
осужденным (в 1-ом полугодии 2022 года - 89180 осужденным), ограничение свободы 12540 осужденным (2022 г. - 11347), а условное осуждение было применено в отношении 75722 лиц (2022 г. - 85713). Таким образом, несмотря на возрастание объема назначения ограничения свободы, основной ресурс неприменения реального отбывания наказания в виде лишения свободы до настоящего времени по-прежнему заключен в институте условного осуждения.
Сдержанное применения ограничения свободы на протяжении 14 лет с момента изменения содержания данного вида уголовного наказания во многом связано с отсутствием достаточно четкого регулирования отдельных вопросов, связанных с правилами его назначения и исполнения. В частности, круг обязанностей, возлагаемых на лиц, осужденных к ограничению свободы не является до конца систематизированным, имеются отдельные затруднения, связанные с осуществлением контроля и надзора в отношении осужденного (в том числе, связанные со сложностями в достаточном обеспечении техническими средствами электронного слежения), в самой практике назначения наказания имеется явно выраженное дискриминационное начало (наказание назначается только лицам, имеющим постоянное место проживания на территории РФ), отсутствуют четкие критерия относительно правил применения поощрения к осужденным к ограничению свободы и др.
Российский законодатель в ч. 1 ст. 53 УК РФ не дает определения, а лишь указывает, что «ограничение свободы заключается в установлении судом осужденному следующих ограничений...» (далее приводится соответствующий перечень). Факт того, что осужденный отбывает наказание по месту жительства, устанавливается только посредством контекстного анализа данной статьи.
К отличительным признакам ограничения свободы как вида наказания можно отнести следующие:
1) отсутствие изоляции от общества: осужденный остается в рамках привычной ему среды, не теряет связь с родными и близкими, имеет возможность свободно реализовывать свои трудовые и иные функции. Физическая изоляция неизбежно порождает и изоляцию социальную, которую
достаточно трудно нейтрализовать. Еще А.Л. Ременсон указал, что отсутствие физической возможности к перемещению составляет центральный элемент понятия «изоляция от общества».
2) возможность отбывания наказания по месту жительства осужденного. Как указывают авторы специальных криминологических исследований, среда пенитенциарного учреждения крайне негативно сказывается на психике осужденного, порождает у него состояние институализации к жизни в условиях физической изоляции.
3) сдержанное ограничение в конституционном праве на свободу передвижения, т.к. в процессе исполнения ограничения свободы ущемляется конституционное право осужденного на свободу передвижения в пространстве (в частности, выезд в другую местность, невозможность в ночное время находиться вне дома и т.д.).
4) возложение на осужденного определенных обязанностей в связи с исполнением наказания. В этом смысле справедливы мнения исследователей, которые выделяют обязанности двух видов - во-первых, налагаемые судом, а во-вторых - следующие из самого содержания назначенного наказания. Так, в частности, помимо тех обязанностей, которые непосредственно указаны в ч. 1 ст. 53 УК РФ, осужденный к ограничению свободы обременен целым рядом других, которые связаны с предъявлением требований к его поведению, дисциплине (например, периодическая явка в УИИ для проведения с ним профилактической работы и учетной работы).
Учитывая спектр обязанностей, которые установлены в ч. 1 ст. 53 УК РФ, представляется справедливым утверждение Е.А. Бондаренко и И.А. Семенцовой относительно того, что положение осужденного к ограничению свободы является самым привилегированным по отношению к другим видам наказаний. Действительно, осужденный к ограничению свободы не принуждается к труду (за исключением запрета на увольнение с работы без согласия УИИ), он не несет каки-либо материальных ущемлений (на него не возлагаются какие-либо штрафные санкции, выплаты в доход государства и т.д.). Очевидно, что даже при
увеличении спектра обязанностей в отношении осужденного к ограничению свободы, данное наказание все равно следует оценить как более мягкий вид наказания, в сравнении с исправительными работами, обязательными работами и штрафом. В целом, система наказаний требует ревизии, поскольку ее построение существенно влияет на вопросы замены одного наказания другим. В данном случае в полной мере справедливо утверждение С.А. Ходжалиева, что ограничение свободы, сохранив свое место в «лестнице наказаний», по сути, уже утратило соответствующее положение, поскольку формально менее строгие по своему содержанию уголовные наказания на самом деле к настоящему времени являются более строгими, нежели ограничение свободы.
К настоящему времени Глава 8 Уголовно-исполнительного кодекса РФ (далее - УИК РФ) является одной из самых лаконичных в рамках уголовно-исполнительного законодательства, т.к. с принятием Федерального закона от 27 декабря 2009 года № 377-ФЗ значительная часть статей утратили свою силу (ст.ст. 47-48, 51-53, 55-56).
Следует обратить внимание на весьма значимый аспект: в соответствии с ч. 6 ст. 53 УК РФ, ограничение свободы не назначается военнослужащим, иностранным гражданам, лицам без гражданства, а также лицам, не имеющим постоянного места проживания на территории РФ. Складывается ситуация некоторой дискриминации отдельных лиц по признаку отсутствия у них жилого помещения на праве собственности или с правом проживания в нем. Соответственно, при прочих равных условиях (равные оценки степени тяжести совершенного преступления, параметров личности осужденного и др. значимых критериев) одно лицо может быть приговорено к отбыванию наказания в виде ограничения свободы, а другое - к лишению свободы только по той причине, что у него отсутствует постоянное место проживания (причем, именно на момент рассмотрения дела в суде, что не исключает возможность его появления в будущем).
Концепция развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2030 г. максимально акцентирует внимание на необходимости
создания гибких исправительных механизмов воздействия на осужденных. Метод стимулирования следует оценивать как «метод мотивации, при котором желательное поведение человека обеспечивается как на основе стремления чего-либо избежать (например, наказания), так и на стремлении получить какое-либо благо или выгоду. Таким образом, существуют две формы стимулирования: позитивное (основанное на поощрениях) и негативное, которое основывается на наказаниях». Поощрительные нормы необходимы для того, чтобы максимально способствовать положительной трансформации осужденных в период отбывания наказания.
Несмотря на то обстоятельство, что ст. 58 УИК РФ прямо предусматривает возможность применения к осужденным к ограничению свободы мер поощрения, большинство исследователей, которые проводили оценку соответствующей дисциплинарной практики в различных регионах РФ отмечают, что сотрудники уголовно-исполнительных инспекций (далее - УИИ) достаточно редко прибегают к практике поощрения осужденных к ограничению свободы. Это может быть обусловлено рядом обстоятельств. Во-первых, сотрудник УИИ может полагать (справедливо или ошибочно), что применение поощрения (в частности, дающего возможность выехать за пределы муниципального образования) способно детерминировать те или иные нарушения со стороны осужденного. Во-вторых, следует признать, что отсутствие возможности условно-досрочного освобождения от отбывания данного вида наказания существенно снижает сам механизм использования поощрительных норм. В-третьих, в отличие, например, от лишения свободы, в отношении поведения осужденного к ограничению свободы достаточно сложно установить те параметры поведения, по результатам достижения которых можно ставить вопрос о целесообразности его поощрения.
При этом ст. 57 УИК РФ предусматривает следующие виды поощрений, которые могут применяться к осужденному к ограничению свободы: 1) благодарность, 2) снятие ранее наложенного взыскания, 3) разрешение на проведение за пределами территории соответствующего муниципального
образования выходных и праздничных дней, 4) разрешение на проведение отпуска с выездом за пределы территории соответствующего муниципального образования.
Возможность выезда осужденного за пределы муниципального образования может способствовать укреплению социальных связей, более активному проведению времени с семьей, участию в воспитании детей. Н.В. Ольховик указывает, что фактор семьи (особенно фактор наличия детей) существенно снижает процент повторной преступности среди осужденных к лишению свободы. Для стимулирования самих сотрудников УИИ к более активному применению мер поощрения к осужденным к лишению свободы следует установить более четкие критерии, не имеющие столь выраженного оценочного и дискретного характера, который содержится в действующей редакции ст. 57 УИК РФ. В частности, будет обоснованным поставить их применение в зависимость от срока отбытого наказания, в течение которого осужденным не было допущено нарушение порядка и условий отбывания наказания. Для этих целей ст. 57 УИК РФ следует дополнить частью 2 в следующей редакции: «Мера поощрения, предусмотренная пунктом «в» части первой настоящей статьи, применяется к осужденному, не допустившему нарушений условий отбывания наказания в течение одной трети срока назначенного наказания, предусмотренная п. «г» части первой настоящей статьи - к осужденному, не допустившему нарушений условий отбывания наказания в течение половины срока назначенного наказания».
В контексте исполнения ограничения свободы на первый план выходит вопрос об использовании технических средств контроля и надзора. Еще в 2012 году ФСИН сообщала, что практически 80 % лиц, осужденных к ограничению свободы, контролируются с помощью электронных браслетов. Однако контент-анализ доступных информационных ресурсов показывает, что уже через несколько лет появились публикации относительно того, что в системе ФСИН не хватает средств для осуществления электронного слежения за осужденными к ограничению свободы. Указанный дефицит возникает по целому ряду причин.
Во-первых, это недостаточный изначальный уровень качества соответствующих средств (так называемый «бюджетный вариант»), что приводит к их достаточно быстрому выходу из строя. Во-вторых, имеет значение также и то обстоятельство, что данные средства имеют определенный срок эксплуатации, после которого они должны обновляться, что требует постоянного выделения финансирования. В-третьих, имеют место случаи, когда сами осужденные допускают умышленную порчу электронного браслета (в частности, с целью уклониться от отслеживания места из пребывания).
В настоящее время, учитывая появление соответствующих технических средств, большинство авторов отмечают, что это практически единственный способ для того, чтобы имела место уверенность, что осужденный находится под надлежащим надзором. В частности, как указывает А.В. Звонов, «...если осужденный не совершил во время выезда за пределы муниципального образования никаких правонарушений, в отчеты правоохранительных органов не попал, протоколы об административных правонарушениях в отношении его не составлялись, свидетелей пересечения границ нет, а сотрудники инспекции в этот день не проверяли его местонахождение, то контроль за таким осужденным просто невозможен».
Не являются редкостью случаи, когда сами осужденные приводят электронные браслеты в состояние негодности (как правило, это связано с попыткой уклониться от отбывания наказания). Данный вопрос сразу остро возник на повестке дня у сотрудников УИИ, с самого начала внедрения практики использования электронных браслетов. В частности, Б.Б. Казак и И.В. Борисенко указали, что действия осужденных могут быть направлены на попытку обмана системы слежения, порчу соответствующих средств, равно как и быть связаны с попыткой скрыть факт того, что именно ими была произведена порча данных средств. При этом отказ осужденного от использования в отношении него средств технического наблюдения расценивается законодателем в качестве злостного нарушения условий отбывания наказания в виде ограничения свободы (п. «б» ч. 1 ст. 58 УИК РФ). Факт умышленного воздействия на электронный
браслет с целью вывода его из строя, изменения параметров работы представляет собой не менее вредную форму поведения, которая заслуживает того, чтобы также быть включенной в перечень злостных нарушений, влекущих замену ограничения свободы на лишение свободы. Также представляется справедливым предложение Е.П. Колбасовой относительно того, чтобы в качестве дополнительной обязанности, возлагаемой на осужденного к ограничению свободы установить обязанность к отчислению от 5 до 20 % от своего заработка на содержание средств технического контроля и надзора.
В ходе отбывания наказания в виде ограничения свободы нередко возникают ситуации, в ходе которых осужденный вынужден или желает выехать за пределы муниципального образования в тех или иных случаях. Именно по этой причине законодатель достаточно подробно регламентирует подобные ситуации в рамках ч. 4 ст. 50 УИК РФ. Согласно данной норме, осужденному к ограничению свободы может быть разрешен уход за пределы муниципального образования при наличии обстоятельств исключительного характера, к которым, в том числе относится смерть или тяжелая болезнь близкого родственника, угрожающая жизни больного (п. 1 ч. 4 ст. 50 УИК РФ).
В данном случае, в частности возникает вопрос, который имеет место не только в отношении данного вида уголовного наказания, но и в контексте исполнения иных наказаний. Связан он со справедливостью ограничения исключительной семейной ситуации именно болезнью близкого родственника, угрожающей жизни больного. Вопрос относительно необоснованного сужения круга лиц, чье благополучие является значимым для осужденного, нередко поднимается и в связи с предоставлением свиданий осужденным к лишению свободы (в частности, в связи с необходимостью отнесения к категории «близких» бывшего супруга или супруги, с которым имеются совместные дети). Кроме того, в данном случае следует исходить из того, что в международных стандартах, как правило, применяется расширительный метод (распространение не только на близких родственников, но и на других лиц, которые в силу сложившейся жизненной ситуации являются особо близкими для осужденного).
Это могут быть как дальние родственники, так и лица, находящиеся в состоянии свойства, имеющие иные формы социальной связи (кумовья, крестные и крестники и т.д.), вплоть до бывших коллег и друзей. В данном случае необходимо исходить не из формального критерия предполагаемой близости по причине кровного или социального родства, а из реально сложившихся близких отношений, которые являются ценными для осужденного, по причине угроза жизни конкретного человека воспринимается им особенно остро и болезненно. В связи с чем, п. 1 ч. 4 ст. 50 УИК РФ следовало бы изменить в сторону дополнения указанием на иных лиц, чье благополучие является значимым для осужденного по причине ранее сложившихся близких отношений.
Таким образом, в целях повышения эффективности назначения и исполнения ограничения свободы необходимо: 1) рассмотреть вопрос о возможности выделения специального муниципального жилья для отбывания наказания осужденными, не имеющими постоянного места жительства (для исключения дискриминационного начала), 2) порчу электронных браслетов осужденным отнести к категории злостных нарушений условий отбывания наказания в виде ограничения свободы, 3) разрешить возможность ухода с места отбывания наказания осужденному к ограничению свободы не только в случае смерти или угрожающей жизни болезни близкого родственника, но и других лиц, чье благополучие дорого осужденному в связи с сложившимися отношениями.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ:
1. Об утверждении Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2030 года: Постановление Правительства Российской Федерации от 29 апреля 2021 г. № 1138-р;
2. О пробации в Российской Федерации: Федеральный закон Российской Федерации от 6 февраля 2023 г. № 10-ФЗ // URL: https://www.consultant.ru/document/cons_doc_LAW_439127/;
3. Список стран по количеству заключённых по данным ICPS на июнь 2023 года // URL: https://ru.wikipedia.org/wiki/;
4. Судебная статистика РФ // URL: https://stat.xn—7sbqk8achja.xn--p1ai/stats/ug/t/14/s/17;
5. Судебный департамент при Верховном Суде Российской Федерации : официальный сайт // URL: http://www.cdep.ru/?ref=w3use.com;
6. Уголовный кодекс Российской Федерации от 13 июня 1996 г. № 63-Ф3 // Собрание законодательства Российской Федерации от 17 июня 1996 г. № 25. Ст. 2954;
7. Ременсон А.Л. Теоретические вопросы исполнения лишения свободы и перевоспитания заключенных: автореф. дис... д-ра юрид. наук. Томск, 1965. С. 31;
8. Антонян Е.А. Личность рецидивиста: криминологическое и уголовно-исполнительное исследование: автореф. дис. ... докт. юрид. наук. М, 2014. С. 27;
9. Соколов И.В. Ограничение свободы как вид уголовного наказания: монография / под ред. М Б. Костровой. М., 2013. С. 72;
10. Комбаров Р.В. Правовое положение лиц, осужденных к наказанию в виде ограничения свободы: автореф. канд. юрид. наук. Рязань, 2014. С. 19;
11. Бондаренко Е.А., Семенцова И.А. Проблемные аспекты применения ограничения свободы как вида уголовного наказания // Вестник Северо-Кавказского гуманитарного института. - 2015. - № 1. - С. 17;
12. Об утверждении Концепции развития уголовно-исполнительной системы Российской Федерации до 2030 года: Постановление Правительства Российской Федерации от 29 апреля 2021 г. № 1138-р;
13. Голик Ю.В. Позитивные стимулы в уголовном праве (понятие, содержание, перспективы): автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. М., 1994. С. 9;
14. Ольховик Н. В. Рецидивная преступность осужденных к ограничению свободы // Вестник Томского государственного университета. 2015. № 395. С. 151-152;
15. ФСИН: тысячи осужденных к ограничению свободы в России ходят с электронными браслетами. - URL: https://ria.ru/20120504/640833323.html;
16. Звонов А.В. О проблемах исполнения наказания в виде ограничения свободы // Вестник института: преступление, наказание, исправление. 2011. № 2. С. 31;
17. Казак Б.Б., Борисенко И.В. Использование электронного мониторинга при контроле за осужденными без изоляции от общества // Российский следователь. - 2012. - № 9;
18. Колбасова Е.П. Правовое регулирование исполнения наказания в виде ограничения свободы
Miroshnichenko D. G., Stefan A. V.
Miroshnichenko D.G.
Chelyabinsk State University (Chelyabinsk, Russia)
Scientific advisor: Stefan A.V.
Chelyabinsk State University (Chelyabinsk, Russia)
RESTRICTION OF FRDOM: SOME WAYS TO IMPROVE EFFICIENCY OF EXECUTION MECHANISM
Abstract: the article analyzes the topical issues of assessing the modern content and mechanism of execution ofpunishment in the form of restriction offreedom. Certain issues related to determining the real place of restriction offreedom in the system of criminal penalties are analyzed, and conclusions on changing legislation in order to make more effective use of the correctional potential of this punishment are argued.
Keywords: restriction of freedom, punishment system, convict, place of residence, electronic bracelet, encouragement, punishment, mechanism of execution.
