CC BY
16
Е.Ф. Мельникова
Мельникова Екатерина Федоровна — адъюнкт кафедры уголовного процесса
Нижегородская академия МВД России
Ограничение принципов и общих условий
уголовного судопроизводства при реализации мер безопасности личности
Институт государственной защиты и обеспечения безопасности участников уголовного судопроизводства появился в России с принятием Федерального закона от 20 апреля 1995 года № 45-ФЗ «О государственной защите судей, должностных лиц правоохранительных и контролирующих органов»1. 20 августа 2004 года был принят Федеральный закон № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»2, что позволило расширить круг лиц, в отношении которых возможно применять меры по защите для наилучшего расследования и раскрытия дела.
Сама идея данного закона показалась некоторым неоднозначной, в связи с чем была дискуссия о целесообразности введения данного института. Суть возражения против него заключалась в том, что реализация гражданином основных прав и свобод, в данном случае права на защиту, неминуемо приводит к сталкиванию различных интересов, то есть, защищая права одних, мы в некоторых случаях ограничиваем или нарушаем права других, имеем дело с правовым ограничением. Этот факт противоречит общеправовым принципам, которые гласят, что осуществление прав одних никак не должно ущемлять права других. Таким образом, мы сталкиваемся с проблемой ограничения в праве.
Эта проблема имеет много проявлений в уголовно-процессуальном паве, в том числе в сфере правовой организации судебного следствия по уголовному делу. Однако прежде чем перейти к данной проблематике, необходимо разобраться с тем, что мы будем понимать под ограничением.
Слово «ограничить» в словаре русского языка имеет значение: «стеснить определенными условиями, поставить в какие-то рамки, границы (ограничить право ввоза...)»; лимитировать, свести к чему-то (возможности, сферу деятельности и т. п.), сузить (возможности, права и т. п.), ущемить, поставить в рамки, поставить предел чему-либо3.
В юридической литературе существует термин «правовое ограничение», производный от вышеназванного понятия. Например, доктор юридических наук А.В. Малько писал, что «правовое ограничение — это правовое сдерживание противозаконного деяния, создающее условия для удовлетворения интересов контрсубъекта и общественных интересов в охране и защите; как установленные в праве границы, в пределах которых субъекты должны действовать»4. Данное определение можно толковать по-разному. Так, в уголовно-процессуальной сфере под правовым ограничением можно понимать не только право-ограничительные меры, которые применяются к обвиняемому, но и любые меры, которые в той или иной степени ограничивают права или свободы любого участника процесса.
В определенной мере институт государственной защиты участников уголовного судопроизводства имеет признаки правового ограничения. Эти признаки проявляются в следующем: (1) данная мера направлена на преодоление препятствий, стоящих на пути удовлетворения правомерных интересов5; (2) она ведет к уменьшению объема возможностей, свободы, а значит и прав личности; (3) осуществляется с помощью обязанностей, запретов; (4) предполагает снижение негативной активности; (5) направлена на защиту общественных отношений и предполагает собой функцию охраны6; (6) устанавливается государством и обеспечивается силой государства7.
Определившись с правовой природой института государственной защиты, попытаемся выяснить, какие ограничения прав и свобод граждан он накладывает на участников судебного следствия.
Как известно, судебное следствие является одним из важнейших элементов уголовного судопроизводства. Целью судебного следствия является непосредственное исследование, проверка и оценка собранных по делу доказательств. Оно проводится в соответствии с общими условиями уголовного судопроизводства.
1 Собрание законодательства РФ. 1995. № 17, ст. 1455.
2 Собрание законодательства РФ. 2004. № 34, ст. 3534.
3 Ожегов С.И. Словарь русского языка. М., 1988. С. 357.
4 Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве: теоретико-информационный аспект. Саратов, 1995. С. 59.
5 Приходько И.М. Ограничения в российском праве: Проблемы теории и практики. Саратов, 2001. С. 31.
6 Малько А.В. Стимулы и ограничения в праве: теоретико-информационный аспект. Саратов, 1995. С. 59.
7 Приходько И.М. Ограничения в российском праве: Проблемы теории и практики. Саратов, 2001. С. 31.
Осуществление мер государственной защиты во время судебного следствия накладывает ограничения на реализацию как общих условий судебного разбирательства, так и принципов, что придает специфику судебному процессу.
С одной стороны, должны быть выяснены обстоятельства дела, определена обоснованность обвинения, обеспечены права подсудимого, а с другой стороны, должна быть сохранена в тайне личность свидетельствующего по делу лица, которому угрожает опасность и которое находится под действием правовых мер защиты. Проведение судебного следствия, в том числе судебных допросов, происходит с ограничением действия таких общих условий, как равенство прав сторон, непосредственность и уст-ность, гласность, а также в целом — состязательность. Укажем, как это происходит.
Начнем с общего условия равенства прав и сторон, потому что именно оно как краеугольный камень правовой организации судебного следствия по мнению некоторых экспертов, подвергается наиболее сильному ограничению со стороны Федерального закона от 20 августа 2004 года № 119-ФЗ «О государственной защите потерпевших, свидетелей и иных участников уголовного судопроизводства»1.
Подтверждением этому является то, что в 1997 году аналогичный закон был отклонен на стадии законодательной подготовки. Сомнение депутатов вызывала правомерность использования «скрытого» свидетеля, закрытое судебное заседание, применения такого рода мер безопасности в условиях состязательности и равноправия сторон, которые должны быть в судебном разбирательстве.
Впрочем, спустя некоторое время все эти положения были узаконены в новом УПК РФ. Восторжествовало мнение, согласно которому обвиняемый во имя безопасности другой стороны может и не знать, кто против него свидетельствует, и тем самым лишиться права на защиту. Практически любой серьезный процесс может быть закрыт. Все это, разумеется, связано с ограничением принципа равноправия сторон2, однако оправдано в контексте конечной цели правосудия — применение уголовного закона к преступникам.
Рассмотрим более подробно, что подразумевает собой равноправие сторон. Оно заключается в том, что стороны обвинения и защиты имеют равные права на заявление ходатайств и отводов, на представление доказательств и участие в их исследовании, выступления в судебных прениях и др. В связи с участием «засекреченного» свидетеля3 данное общее условие ограничивается. В чем это выражается? Во-первых, у стороны защиты отсутствуют данные о свидетеле и в процессе судебного следствия запрещено задавать прямые или наводящие вопросы, направленные на выяснение личности такого свидетеля. Иногда у стороны защиты, учитывая биографию свидетеля, возникают вопросы в его компетентности, способности правильно удостоверять факты. В отношении «засекреченного» свидетеля сторона защиты в полном объеме не может разобраться не только в правдивости показаний, но даже зачастую в личности свидетеля. Во-вторых, сторона защиты ограничена в проведении перекрестного допроса, то есть сторона защиты лишается возможности проверки и опровержения сведений, которые сообщает допрашиваемый, установления перед судом некомпетентности допрашиваемого, а также получения от него сведений и детализации ранее данных показаний4.
Равноправие сторон тесно связано с принципом состязательности процесса. Указанный принцип заключается в том, что лица, участвующие в деле, вправе знать об аргументах и доказательствах друг друга до начала судебного разбирательства. Каждому лицу, участвующему в деле, гарантируется право представлять доказательства суду и другой стороне по делу, обеспечивается право заявлять ходатайства и высказывать свои доводы и соображения, давать объяснение по всем возникающим в ходе рассмотрения дела вопросам, связанным с представлением доказательств. В свою очередь суд, сохраняя независимость, объективность и беспристрастность, осуществляет руководство процессом, разъясняет лицам, участвующим в деле, их права и обязанности, предупреждает о последствиях совершения или несовершения ими процессуальных действий, оказывает содействие в реализации их прав, создает условия для всестороннего и полного исследования доказательств, установления фактических обстоятельств и правильного применения законов и иных нормативных правовых актов при рассмотрении де-ла5. Такова общая постановка состязательности.
Но нередко показания свидетелей, к которым применялись меры государственной защиты, кладутся в основу приговора, в отсутствие других доказательств. Например, в решении ЕСПЧ «Навальный и
1 Собрание законодательства РФ. 2004. № 34, ст. 3534.
2 О работе Государственной Думы в июне 2003 года (4—21 июня) // Правозащитный анализ. 2003. Вып. 61. URL: http://old.memo.ru/hr/gosduma/61/09.htm (дата обращения: 22.03.2017).
3 Мы используем термин «засекреченный» так же, как другие авторы используют термины «бесприсяжный свидетель», «свидетель с особым статусом» и прочие в научной и учебной литературе, то есть, условно обозначая им лицо, которое, находясь под защитой, становится источником личных доказательств в суде.
4 См. подробнее: Александров А.С., Гоишин С.П., Конева С.И. Перекрестный допрос в суде (объяснение его сущности, принципов и порядка проведения, а также практическое наставление к употреблению): монография. 3-е изд., доп. М., 2014. С. 105—116.
5 См.: Шилова Е.А. К вопросу о роли суда при реализации принципа состязательности и равноправия сторон в административном судопроизводстве // Бизнес в законе. 2011. № 1.
Офицеров против России»1 было установлено, что итоговое судебное решение было вынесено на основании показаний лица, которое заключило досудебное соглашение о сотрудничестве. При заключении соглашения о сотрудничестве он сформулировал совместно с обвинением определенную версию событий, которая не проверялась судом и не требовала подкрепления доказательствами, и эта версия легла в основу приговора. ЕСПЧ указал, что показания «засекреченного» свидетеля не могут восприниматься в качестве достоверного и определяющего доказательства. Из этого следует, что права на защиту и состязательность со стороны обвиняемого были ограничены; соответственно, было нарушено и общее условие равноправия сторон2. Состязательность заключается в обязательном участии сторон на судебном следствии, иначе не состоится справедливого судебного разбирательства. Поэтому ограничения на допрос свидетелей обвинения, находящегося под защитой, должны уравновешиваться другими мерами, обеспечивающими всестороннее исследование обстоятельств дела.
Принцип состязательности в анализируемой нами ситуации ограничивается ввиду того, что сведения о личности засекреченного свидетеля не известны стороне защиты, сторона защиты ограничена в возможности задавать вопросы, которые могли быть вызвать сомнения в его правдивости или предвзятости. О личности этого свидетеля известно только судье. В некотором смысле сторона защиты получает «кота в мешке».
Есть и другая проблема. Она касается меры активности суда в таких разбирательствах. Ведь на председательствующего ложится ответственность за неразглашение данных о личности свидетеля и других сведений, которые каким-либо образом раскрывают его, но однозначно важны для судебного разбирательства. Не должно создаваться впечатление, что судья и прокурор иногда занимают одну позицию — это является прямым противоречием состязательности.
У стороны защиты также отсутствует возможность непосредственно участвовать при проверке показаний «засекреченного» свидетеля. Во многих судах секретному свидетелю изменяют внешность с помощью грима, а также во время судебного следствия он находится в отдельной комнате, где дает показания с помощью специальной аппаратуры, изменяющей голос. Это нарушает права стороны защиты, поскольку ей совершенно неизвестно, кто выступает против нее, насколько это лицо может быть воспринято в качестве легитимного источника сведений. У стороны защиты отсутствует возможность убедиться в правдивости свидетеля.
Далее мы усматриваем ограничение действия непосредственности при допросах «засекреченного свидетеля» в том, что сам подсудимый или его защитник не всегда могут лично задать вопрос допрашиваемому и настаивать на получении ответа. Засекреченный свидетель, хотя и допрашивается в зале судебного заседания, но достаточно часто его допрос ограничивается вопросами судьи и прокурора. Суд вправе провести допрос свидетеля в условиях, исключающих визуальное наблюдение другими участниками судопроизводства (ч. 5 ст. 278 УПК РФ). Как правило, суд и проводит такой допрос. Адвокат задает вопросы через судью. Председательствующий активно контролирует ситуацию с тем, чтобы не были разглашены данные, которые могут создать угрозу безопасности самого допрашиваемого и других лиц.
Кроме того, встает вопрос об ограничении гласности (открытости) судебного разбирательства с участием лиц, к которым применяются меры государственной защиты. Принцип гласности закреплен в статье 123 Конституции РФ3, а также регламентируется постановлением Пленума Верховного суда РФ4 и предполагает открытое судебное разбирательство.
В советские времена в УПК РСФСР гласность являлась не общим условием судебного разбирательства, а принципом. Хотя этот факт, по нашему мнению, не влияет на идеологию и значимость гласности. Если гласность судебного разбирательства закреплена Конституцией РФ и УПК РФ, следовательно, она должна соблюдаться беспрекословно. Это гарантия общественного контроля за правосудием.
В судебном разбирательстве возможно применение таких мер безопасности, как закрытое судебное рассмотрение дела по существу (п. 4 ч. 2 ст. 241 УПК РФ5), а также допрос без оглашения подлинных данных о личности свидетеля, исключающих визуальное наблюдение свидетеля другими участниками судебного разбирательства (ч. 5 ст. 278 УПК РФ)6.
1 Дело «Навальный и Офицеров (Navalnyy and Ofitserov) против Российской Федерации» (Жалоба № 46632/13 и 28671/14) (Третья Секция): постановление Европейского суда по правам человека от 23 февраля 2016 г. // «Консуль-тантПлюс» (дата обращения: 22.03.2017).
2 См. там же.
3 Конституция Российской Федерации: принята Всенародным голосованием 12 декабря 1993 г. (с учетом поправок, внесенных законами РФ о поправках к Конституции РФ от 30.12.2008 № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 № 7-ФКЗ) // Собрание законодательства РФ. 2009. № 4, ст. 445.
4 Об открытости и гласности судопроизводства и о доступе к информации о деятельности судов: постановление Пленума Верховного Суда РФ от 13 декабря 2012 г. № 35 // Российская газета. 2012. 19 декабря.
5 Уголовно-процессуальный кодекс РФ от 18 декабря 2001 г. № 174-ФЗ // Российская газета. 2001. 22 декабря.
6 Дмитриева А.А. Реализация мер безопасности личности в судебном производстве по уголовному делу: монография. Челябинск, 2016. С. 48.
Для общественности так и остается неизвестной личность свидетеля, а также некоторые другие обстоятельства дела, которыми сопровождается необходимость сохранения в тайне деятельности спецслужб по его защите. Имеет место сокрытие в тайне от участников процесса и общественности материалов дела, в которых есть сведения, содержащие государственную тайну, в связи с принятием мер защиты «засекреченных» свидетелей. Это ограничивает права стороны защиты.
Таким образом, мы наметили круг проблем, связанных с ограничением прав и свобод обвиняемых в процессе судебного следствия. Реализация института государственной защиты неоднозначна, имеет как положительные стороны, так и отрицательные. Положительные выражаются в скорейшем и наиболее эффективном расследовании дел, а отрицательные в ограничениях прав и свобод, с которыми сталкивается сторона защиты в ходе уголовного судопроизводства. Хотелось бы верить, что на практике суд старается обеспечивать баланс между интересами стороны защиты и стороны обвинения, который и так поддерживает государственный обвинитель в этой неравной схватке.
