CC BY
24
ПУБЛИЦИСТИКА
ОГНИ ЭЛЕКТРОСТАНЦИИ МОЕЙ
УДК 620.4 (09) В.М. Лебедев
Омский государственный университет путей сообщения
В августе 1956 года я приехал по направлению в Магнитогорск на металлургический комбинат после окончания энергетического факультета Томского политехнического института им. С. М. Кирова, получив звание инженера-теплотехника.
Нас было двое из Томского политехнического: я и мой товарищ по институту Володя Беляков. Управление кадров направило нас к главному энергетику комбината Г. И. Слас-тенкову (вскоре он уехал в Челябинский совнархоз главным энергетиком управления), который распределил Белякова на ТЭЦ, а меня на ЦЭС.
На ЦЭС меня принял начальник Василий Иванович Абраменков, у него в это время присутствовал главный инженер Евгений Юрьевич Левитский. Оба они при первой встрече произвели на меня большое впечатление.
Василий Иванович спросил: «В каком цехе желаете работать?» А поскольку дипломный проект я выполнял по турбинному оборудованию, то, не задумываясь, ответил: «В турбинном».
Хорошо помню мою первую встречу с начальником турбинного цеха Павлом Ивановичем Кириенко. Он посмотрел на меня пронзительным взглядом, но с добрым выражением, пригласил сесть и попросил мой диплом. Что характерно, он рассматривал не диплом, а вкладыш к диплому, сказав: «Ну что ж, оценка по дисциплине «Теоретические основы теплотехники» отличная, а потому вы нам подходите». Улыбнулся и сразу расположил меня к доверительному разговору. «Где бы вы хотели стажироваться и далее работать: в эксплуатации или по ремонту оборудования?» - спросил он. Я высказал свое желание начать с эксплуатации оборудования. На том и сошлись.
Павел Иванович пригласил меня пройтись по турбинному цеху и очень увле-
ченно рассказывал о традициях коллектива, о строительстве Центральной электростанции Магнитки по плану ГОЭЛРО, об известных людях, которые работали на ЦЭС, об участии немецких специалистов в строительстве ЦЭС и об установленном оборудовании немецких фирм «Бергман-Берлин» и «АЕГ», а также о теплофикационных турбинах отечественного производства. Я был очень доволен, получив
такую обширную информацию. Но что особенно меня поразило, так это нацеленность П.И. Кириенко на перспективу развития турбинного цеха, на модернизацию оборудования и их тепловых схем.
И сейчас, по прошествии более полувекового периода, с сожалением можно констатировать, что такого отношения к молодым специалистам, к их адаптации на производстве, их подготовке в производственных условиях уже просто не стало. А в проектных институтах и того хуже: там перестала существовать традиционная форма подготовки проектировщика.
Поселили меня в общежитии для инженерно-технических работников на правом берегу Урала (в районе индустриального техникума). Я обратился в управление кадров комбината с просьбой выделить мне жилье, поскольку я был уже женат (жена Надежда Михайловна по направлению вуза была направлена в г. Новосибирск и пока оставалась там). Мне ответили: «Привози сюда жену, тогда и выделим жилье. Много вас таких с отметкой в паспорте о регистрации, а на поверку бывает, и жены нет». Я не стал спорить, а вызвал Надю из Новосибирска в Магнитогорск.
Через месяц приехала Надя, и нам действительно выделили комнату площадью 12 м2 в трехкомнатной квартире в полногабаритном кирпичном доме по ул. Октябрьской (тогда постройки такого типа называли «сталинскими»).
Надежду Михайловну приняли на работу на ПВЭС (паровоздуходувную электростанцию). Примерно через неделю с начала работы нас, молодых специалистов, собрал у себя директор комбината Феодосий Дионисьевич Воронов, член ЦК КПСС, депутат Верховного Совета СССР. При всей его занятости он находил время для встречи с отдельными группами молодых специалистов по различным специальностям из вузов многих городов страны.
Ф. Д. Воронов с душевной теплотой обратился к нам, во-первых, высказав мнение о нашем предназначении, а во-вторых, поинтересовался, как нас приняли на производстве, как мы устроились в бытовом отношении, пожелал нам трудовых и творческих успехов.
Конечно, во мне живет ностальгическое. Да ведь и как иначе, уже только слово «Магнитка» говорит о многом. Магнитка - это флагман отечественной металлургии, это не только гигант комбинат и красавец город, это прежде всего люди, люди огня и металла, строители, энергетики, ученые, студенты. Магнитка - их Честь, а они - ее Слава.
К Магнитке в годы ее развития было приковано внимание многих партийных, государственных и общественных деятелей нашей страны. Магнитогорцы помнят и чтят имена Серго Орджоникидзе, Сергея Мироновича Кирова, Алексея Максимовича Горького, Михаила Ивановича Калинина, Демьяна Бедного, Чингиза Ильдрыма, приезжавших на строительство комбината.
Ветераны ЦЭС мне рассказывали, как довольно часто приезжал на Магнитку Серго Орджоникидзе, бывая в цехах комбината, в том числе и на строительстве ЦЭС. Надев сапоги, Серго Орджоникидзе ходил по строительной площадке комбината, по ходу беседовал со строителями, заглядывал в столовые, общежития и, проведя хозяйственный актив, мчался на Кузнецкстрой.
В конце 50-х годов прошлого столетия вышел двухсерийный фильм «Русское чудо» (в постановке немецких режиссеров), который мне удалось посмотреть и в котором уделено много внимания Магнитке и конкретно работе управления кадров комбината. Историю Магнитки созидала вся страна, и Центральная электростанция - один из первых объектов создания и развития Магнитогорского металлургического комбината. Т. е. в идеологии плана ГОЭЛРО - развитие промышленных отраслей на базе электрификации России.
Но я вернусь к своим трудовым будням на
ЦЭС.
П. И. Кириенко изложил мне программу стажировки по всем рабочим местам турбинного цеха и как молодому инженеру в качестве аттестации поручил выполнить работу: «Разработка рациональной схемы системы водопровода турбинного цеха». Водопровод создавался и развивался десятилетиями, производились многочисленные врезки на охлаждение подшипников вспомогательного оборудования, но схемы не корректировались и не издавались. Были случаи, когда при повреждении трубопровода трудно было сделать переключения для его ремонта.
Я начал стажироваться на рабочем месте испарительной установки. Тогда на этих должностях работали, как правило, женщины. Впоследствии эта должность, как и многие другие (например, водосмотр котла), за счет автоматизации производственных процессов и расширения зоны обслуживания была упразднена.
В своих заметках я буду называть многие фамилии работников ЦЭС, с кем мне приходилось вместе работать, но, к сожалению,
не у всех помню имена. К счастью, у меня сохранилось несколько записных книжек с изображением тепловых схем паротурбинных установок (рисовал с натуры), характеристик оборудования и, естественно, фамилии работников, а также мои газетные статьи в газете «Магнитогорский рабочий» и в многотиражке «Магнитогорский металл», в которых я выступал как рабочий корреспондент. Пишу эти воспоминания спустя 46 лет после того, как уехал из г. Магнитогорска.
В памятном 1956 году в качестве молодых специалистов поступили также на ЦЭС инженеры л. А. Гримберг и В. С. Горелик.
Стажировался я увлеченно, и по изучению каждого рабочего места сдавал комиссии экзамен с последующим дублированием на рабочем месте в течение двух недель.
Так я прошел стажировку на рабочих местах: испарительной установке, питательных насосах, бойлерной установке, деаэраторах, затем на местах помощника и машиниста турбин № 1 и № 2 фирмы «Бергман-Берлин» (12 МВт каждая), турбины № 3 типа АК-24-1 ЛМЗ (24 МВт), турбины № 4 немецкой фирмы «АЕГ» (50 МВт), теплофикационных турбин № 5, 6, 7 типа АТ-25-1 (2) (мощностью 25 МВт каждая). Общая суммарная установленная электрическая мощность электростанции составляла на тот период 173 тысячи киловатт. По тем временам это была крупная электростанция.
Стажировку по всем рабочим местам я прошел за 10 месяцев, после чего сдал экзамен на старшего машиниста турбинного цеха, и уже через два месяца (т. е. через год после моего поступления на ЦЭС) я был назначен начальником смены турбинного цеха, который в рабочей среде иногда называли машинным залом.
Вот с этого момента я постараюсь, насколько позволяет мне моя память, рассказать об электростанции и ее славных тружениках. Позднее я периодически приезжал в Магнитогорск. Конечно, с ностальгией по первым годам работы, когда получал трудовую закалку на знаменитой на весь мир Магнитке. По крупицам собираю газетные вырезки о комбинате и ЦЭС, а также любые издания к юбилейным датам.
Вот в руках у меня книга «Слово о Магнитке» (к 50-летию Магнитогорска), в которой на 39-й странице читаю из летописи горы Магнитной: «1931 год, 23 октября - Центральная электростанция дала первый ток». Тогда по праву говорили: «ЦЭС - сердце Магнитки».
Прошло 80 лет. Десятки миллиардов киловатт-часов электроэнергии, сотни миллионов
гигакалорий тепла выработала и отпустила потребителям Центральная электростанция за это время.
Трудно переоценить значение и ту роль, которую сыграла ЦЭС в героической летописи развития Магнитогорского металлургического комбината, и особенно в период Великой Отечественной войны советского народа с фашистской Германией, когда каждый третий танк был сделан из брони Магнитогорского комбината.
Мне посчастливилось работать на ЦЭС в течение девяти лет: с 1956 по 1965 год. Почему посчастливилось? Потому что пройдена настоящая высококвалифицированная школа, после которой уже нельзя изменить профессии энергетика. Эта школа вывела меня в руководящие работники по строительству и вводу в эксплуатацию электростанций с «нуля»: Карагандинской ТЭЦ-3, Омской ТЭЦ-5, Эки-бастузской ГРЭС-2. Эта школа вывела меня на роль генерального директора крупнейшего тогда в СССР производственного энергетического объединения «Экибастузэнерго». Но это будет потом. А пока с августа 1957 года я, в роли начальника смены турбинного цеха, руководил оперативной работой в смене № 1.
Хорошо помню заслуженных ветеранов-турбинистов ЦЭС В. Холопова, П. Естина, М. Сысина, П. Насос, Н. Кохтенко, З. летягину, В. Томилова, Г. Немыкина; мастеров по ремонту И. Шарова, Л. Фукса. Ветераны ЦЭС: Г. И. Киров (мастер электроцеха) и П. Г. Естин рыли котлованы и закладывали фундамент ЦЭС.
Теперь, к сожалению, нет в живых ветеранов ЦЭС, но память о них сохраняется, а об их славных делах всегда рассказывается новым поколениям. Преемственность поколений, передача славных рабочих традиций - черты, присущие коллективу ЦЭС.
Вспоминается случай, произошедший в 1958 году, когда на ЦЭС случилась одна из редких аварий не по вине персонала, но приведшая к сбросу нагрузки станции до нуля и отключению не только ЦЭС, но и ТЭЦ и энергосистемы Челябэнерго из-за слабых связей с Магнитогорском по ВЛ-110 киловольт. Город погрузился во тьму: жизнь замерла, остановились трамваи. Этот вид транспорта являлся единственным по доставке людей до проходных комбината.
И вот в этот момент рабочие и инженеры ЦЭС (и я тоже), почувствовав что-то неладное на электростанции, без вызова, кто пешком, кто на такси спешили на ЦЭС для оказания помощи работающей смене в ликвидации аварии.
Это одна из тех примечательных традиций, когда чувство причастности к общему делу, взаимовыручка, стремление прийти на помощь характеризуют особый магнитогорский характер.
В коллективе ЦЭС еще в пятидесятые годы родилось движение за высокую культуру производства, бездефектную работу оборудования, движение за коммунистическое отношение к труду.
В свое время в смене, руководимой мною, численностью 15 человек я обратился к работникам с предложением - в вечернюю смену приходить на один час раньше положенного времени для прослушивания цикла моих лекций по эксплуатации турбинного оборудования. Каждому работнику давалось индивидуальное техническое задание, содержание которого работник должен рассказать товарищам по бригаде на встречно-сменном сходе перед заступлением на работу.
Было очень много других начинаний: борьба за бездефектную работу оборудования (часть дефектов устранялась своими силами, например, набивка сальников на насосах), поддержание чистоты на подшефном оборудовании, постоянное повышение квалификации, борьба за улучшение технико-экономических показателей и оптимальные режимы работы оборудования.
В моей смене работали: Анатолий Захаров, Владлен Машковцев, Анатолий Барабанщиков, Василий Батухтин, Степанников, Валентина Крючкова, Валентина Григорьева, Елена Гудкова, Рафик Шакиров, Гусакова, ветеран Еремеев, Виктор Кашин и некоторые другие. Теперь они пенсионеры, а некоторые ушли из жизни. Анатолий Захаров переехал работать на Конаковскую ГРЭС.
Когда я приезжал по приглашению на чествование 75-летия управления главного энергетика (5 лет назад), мне сообщили, что Владлен Машковцев, член Союза писателей СССР, умер. Я побывал у его дома с мемориальной доской, посвященной ему, и почтил его память. Когда-то мы с ним были инициаторами издания стенной газеты в цехе, которая была высоко оценена профкомом комбината.
Однажды, работая в ночную смену, я подошел к его рабочему месту машиниста турбины и попросил его: «Владлен, сочини, пожалуйста, стихотворение об электростанции, о нас - твоих товарищах». Владлен с улыбкой посмотрел на меня, принимая заказ, и через два дня приносит и показывает стихотворение. Я приведу его полностью.
Огни зовут. Кались в огнях и грейся, Подвозят черный уголь поезда, Стоит электростанция, как крейсер, На берегу холодного пруда. Сигнальных ламп - лучистые рубины, Квадратитсяромашковый паркет, И под железный, зычный бас турбины Рождается тепло и свет.
Сирены - электрическая глотка, Завоет и сработает реле, Здесь все идет размеренно и четко, Как будто на военном корабле. Вот кран ползет чудовищем стотонным, Шлифуя скаты далью колеи, В турбинном зале, царстве электронном, Друзья мои, товарищи мои.
И мне моих друзей не перечислить, Я общее найду из всех примет: Работать могут, могут смело мыслить, Умеют порождать тепло и свет. И благодарны люди, люди рады -Через пространство, холод зимних дней, В сто тысяч ватт пылают мириады, Огни электростанции моей.
В школьные, институтские годы и далее при инженерной деятельности я занимался художественным чтением и, в частности, со стихотворением В. Машковцева. Являлся лауреатом городского конкурса чтецов (г. Караганда). Вспоминаю 1961 или 1962 год, когда занял третье место на фестивале конкурса чтецов в г. Магнитогорске (правда, не со стихотворением В. Машковцева).
Сожалею, что не сохранил связь и не имел переписку с В. Машковцевым, видимо, после переезда в г. Караганду была большая занятость, и со временем как-то связь затерялась. Но я горжусь тем, что В. Машковцев стал известным поэтом не только в Магнитогорске, но и на Южном Урале и в России.
Это его стихи отлиты на четырехгранном чугунном монументе, установленном на берегу Урала у подножия горы Магнитной.
Будем вечно помнить все, что было, Как мы шли от первого костра, Как Россию грудью защитила В грозный час Магнитная гора.
Будет вечным все, что мы построим, Будет вечным и прекрасным труд, И потомки городом-героем Город наш рабочий назовут.
С удовлетворением всегда помню и отмечаю творческий и организаторский талант
руководителей и инженерно-технических работников турбинного цеха ЦЭС.
Более 50 лет своей трудовой деятельности отдал П. И. Кириенко энергетике Магнитогорского металлургического комбината. Мы, младшее поколение, по праву называли его рабочим академиком. Под его руководством реконструирована тепловая схема ЦЭС, осуществлен перевод конденсационных турбин на теплофикационный режим работы, реконструировано регулирование турбин типа АТ-25-1 на гидромеханическое (по его расчетам и чертежам), решены многие вопросы по механизации и автоматизации производственных процессов, значительно улучшены технико-экономические показатели ЦЭС и повышена надежность работы оборудования.
Его творческими помощниками были: В. Н. Корнеев - заместитель начальника турбинного цеха, впоследствии начальник сектора энергетики управления капитального строительства комбината (к сожалению, рано ушедший из жизни); Б. П. Рогожкин - инженер цеха, заместитель начальника и далее начальник турбинного цеха, начальник ЦЭС (также преждевременно ушедший из жизни из-за продолжительной тяжелой болезни).
П. И. Кириенко еще до войны учился в институте (заочно), дошел до четвертого курса, но с наступлением войны вынужден был учебу прервать. У него была исключительная способность к самообразованию, самосовершенствованию, он был начитан и технически образован, хорошо владел вопросами материаловедения, теоретических основ теплотехники, с ним советовались научные работники из «Уралэнергочермета» и других научно-исследовательских институтов.
Но пришли времена, когда жестко был поставлен вопрос о замене на производстве практиков дипломированными инженерами (техниками).
Для таких работников с большим опытом работы, как П. И. Кириенко, в индустриальном техникуме была организована группа теплоэнергетиков по вечерней форме обучения.
Преподавал там и его заместитель Владлен Николаевич Корнеев, который был очень грамотным инженером, но были моменты, когда он просил Павла Ивановича дать разъяснения по возникающим у слушателей группы вопросам. И, конечно же, Кириенко с отличием окончил Магнитогорский индустриальный техникум.
Мы часто вместе с Павлом Ивановичем беседовали на различные технические темы. Он обладал обширными знаниями о многих
ученых-теплоэнергетиках, в том числе о работавшем в конце тридцатых - начале сороковых годов главном инженере ЦЭС В. В. Лукницком, впоследствии ставшим доктором технических наук, профессором Московского энергетического института.
Им был написан и издан в 1953 году учебник для промэнергетических специальностей высших учебных заведений под названием «Тепловые электрические станции промышленных предприятий» (Госэнергоиздат, 1953. 472 с.). В этой книге, конечно, учитывалось многое из опыта работы В. В. Лукницкого на Магнитогорской ЦЭС. Я и сейчас с большим увлечением читаю и использую в работе этот учебник.
В 1960 году я поступил в заочную аспирантуру при Томском политехническом институте, и моей будущей диссертацией была определена тема «Модернизация ТЭЦ среднего давления на частном примере завода».
Павел Иванович поддерживал меня в моих научных исследованиях и однажды пригласил к себе в кабинет и познакомил с известным на Урале научным работником Академии наук, кандидатом технических наук Ниссоном Моисеевичем Виленским, который профессионально занимался перспективным развитием теплоэнергетического хозяйства комбината.
Для меня это была полезная встреча: в чем-то мы были единого мнения, но были и расхождения. Но это отдельная тема, тоже связанная с моим периодом работы на ЦЭС.
П. И. Кириенко побывал у меня в гостях в Караганде (я тогда работал начальником ПТО управления «Карагандаэнерго»). Затем вскоре П. И. Кириенко был назначен начальником ЦЭС. Учитывая его организаторские и технические возможности, руководство комбината и управления главного энергетика перевело П. И. Кириенко начальником на Магнитогорскую ТЭЦ, которая действовала и продолжала строиться.
Выйдя на пенсию, Павел Иванович продолжал работать, возглавляя группу наладки «Энергочермета».
Мне очень повезло, что у меня был такой первый наставник на производстве, как говорится, «лепил» из меня будущего энергетика. Я с ним поддерживал переписку (храню его письма), мы несколько раз встречались уже после моего отъезда из Магнитогорска.
Вспоминая о работниках ЦЭС того периода, хочу немного рассказать об Анатолии Барабанщикове. Работал он в смене, которой
я руководил, и поначалу не выделялся среди других работников, был каким-то безынициативным. Я с ним несколько раз беседовал, говорил ему, что он выглядит представительно, и советовал поступить на вечернее отделение МГМИ.
Анатолий внял моему совету, поступил в институт, а дальше просто, как говорится, на глазах преобразился. Окончил институт (кажется, по специальности «автоматизация производственных процессов»), был назначен мастером по ремонту турбинного оборудования. Дальше его служебная карьера складывалась удачно: начальник турбинного цеха и далее начальник управления Магнитогорского филиала «Энергочерметремонт».
Вспоминаю, когда на стыке семидеся-тых-восьмидесятых годов был в Магнитогорске и зашел, не извещая, к нему в кабинет. Увидев меня, он выскочил из-за стола, обнял меня и давай расспрашивать. Между нами разницы по возрасту практически не было, но я для него (и некоторых других) оставался наставником, учителем.
Будучи проездом в Магнитогорске в 1980 году, встречаясь с сослуживцами, услышал, что бывший старший машинист турбин, ветеран Виктор Михайлович Томилов, чья трудовая жизнь полностью прошла на ЦЭС, узнав, что турбина № 4 фирмы «АЕГ» мощностью 50 тысяч киловатт выведена из эксплуатации в консервацию для последующего списания, пришел на ЦЭС и поцеловал корпус турбины. Да, такое можно понять - слишком высока была цена этой турбины в период Великой Отечественной войны. Изготовленная на немецкой фирме «АЕГ», эта турбина работала на разгром фашистской Германии.
Во время моей работы в должности начальника смены турбинного цеха дежурным инженером ЦЭС работал Борис Николаевич Сторожев, энергичный инженер, увлекающаяся натура, всегда был заряжен на любое прогрессивное, передовое движение. Мы с ним проявляли много различных инициатив, он - комсомольский вожак, я всегда в его активе.
Правда, я должен признаться, что наши производственные наклонности в определенное время пересеклись, что в конечном итоге привело к моему отъезду из Магнитогорска в Караганду. По своей технической подготовке (в это время я работал дежурным инженером электростанции) я был способен занять должность начальника ПТО ЦЭС, однако на эту должность был назначен Б. Н. Сторожев, электрик по образованию. Случись иначе, возможно,
я бы и остался навсегда в Магнитогорске, но моя судьба повернулась в другую сторону, и по приглашению руководства «Карагандаэнерго» переехал с семьей в Караганду и был назначен начальником ПТО районного энергетического управления «Карагандаэнерго».
Б. Н. Сторожев - инженер активного типа и не случайно был выдвинут и избран на должность секретаря парткома комбината по идеологии. Борис Николаевич прошел должности главного инженера ТЭЦ, начальника ЦЭС, но его главное призвание - партийная работа, только вот перебежала ему дорогу «черная кошка», и партийный лидер на всемирно известной Магнитке из него не получился. Жаль, конечно, что последние годы Б. Н. Сторожев жил в постоянной депрессии и в результате преждевременно умер.
Магнитогорский металлургический комбинат по государственному семилетнему плану 1959-1965 годов был включен в число семи предприятий в стране, на которых в образцовом порядке должны были быть решены вопросы автоматизации и механизации производственных процессов. В связи с этим на комбинате создали центральную заводскую лабораторию автоматизации производства (ЦЗЛАП). В состав ЦЗЛАП входили лаборатории: по доменному, мартеновскому, листопрокатному производству и энергетическому хозяйству комбината.
Меня пригласил к себе главный энергетик комбината Арсений Николаевич Маньков с предложением (причем настоятельным) перейти на должность начальника лаборатории автоматизации энергохозяйства комбината при ЦЗЛАП (на правах начальника цеха). И я согласился. Это была одна из первых ошибок в моей профессиональной деятельности. Дело в том, что постановление правительства как бы выполнено, а на поверку не было создано даже элементарных условий для функционирования такой лаборатории.
В течение двух месяцев я знакомился с подразделениями автоматики в цехах главного энергетика, а их было двенадцать, в том числе три электростанции. Выделять эти подразделения из состава энергетических цехов не было смысла, так как они были органически слиты с производственным процессом. Если у доменщиков, мартеновцев и прокатчиков были структуры, легко объединяемые вместе и при этом имеющие отдельную производственную базу и соответствующие кадры, то у энергетиков этого не было.
И я пошел к А. Н. Манькову с предложением, чтобы мне выделили в штат людей. На
это А. Н. Маньков отвечает: «У вас нет объема работ». Тогда я захожу с другой стороны и обращаюсь: «Дайте мне объемы работ». А мне в ответ: «У вас нет рабочих кадров». И я начал думать, как выйти из этого замкнутого круга.
Обращаюсь к С. Хусиду, начальнику ЦЗЛАП (он же зам. главного энергетика): «Отпустите меня назад на ЦЭС». Тем более что я уже был зачислен заочником-аспирантом при Томском политехническом институте. Хусид отправляет меня к Манькову, а тот не отпускает.
И я решил уволиться, но управление кадров комбината вернуло меня как перспективного работника на ЦЭС на должность дежурного инженера электростанции. Этот случай меня многому научил и заставил повзрослеть.
В должности ДИС в моей трудовой биографии наступил новый этап. Дежурного инженера станции, работающего в ночную смену, называли в шутку «ночным директором», так как в это время он был главным инженерно-техническим работником на станции. Это оперативная и в то же время управленческая деятельность.
Я по полной программе проходил стажировку на должность ДИС по всем цехам. Сдавая экзамены вначале по отдельности начальникам цехов: в топливно-транспортном цехе (ТТЦ) О. А. Шадрунову (его заместитель В. Ф. Терещенко); в котельном цехе - А. А. Скипору (в это время он заменил А. Ф. Орлова, которого назначили начальником ЦЭС); в электрическом цехе - В. А. Елизарову; в химическом цехе - Г. А. Голланд; в турбинном цехе я был автоматически аттестован П. И. Кириенко. А после этого сдавал экзамен в станционной комиссии под председательством главного инженера Е. Ю. Левитского, в которую входили все начальники цехов. Экзамен длился несколько часов. Вот так раньше подходили к подготовке и аттестации ведущих оперативных инженерно-технических работников.
Когда я работал директором Омской ТЭЦ-5, мне жаловался управляющий энергосистемой В. И. Кротов: «Поскольку я не работал дежурным инженером станции (ДИС, а сейчас эта должность называется «начальник смены станции»), я на протяжении всей своей трудовой деятельности ощущал этот недостаток». Уже с позиции ДИС я в своих воспоминаниях буду говорить о некоторых производственных вопросах и проблемах, а также о людях, работавших в различных цехах.
Центральная электростанция работала на каменном угле (челябинском, карагандинском, кузнецком), и уже в мой период работы она
была полностью переведена на природный газ: шкаповский (Башкирия) и с 1963 года - бухарский (Узбекистан). Вообще структура топлива, сжигаемого на ЦЭС, была очень разнообразной, о чем ниже я расскажу более подробно.
А пока немного об оперативном персонале цехов станции, работавших в моей смене. Начальником смены ТТЦ работал Григорий Александрович Плугарёв, фронтовик, исключительной доброты человек. Поговоришь с ним, и хочется еще больше работать и еще интереснее жить. Я довольно часто бывал на топливоподаче и угольном складе. С Плу-гарёвым работали в цехе такие трудолюбивые и дисциплинированные люди, как старшая топливоподачи Костенко (потом Кожевникова), бригадир по хранению угля Тухтамышев, машинисты кранов «Ганс», «Марион», «Вотки-нец» - Денисов, Макаров, Обруч, Мельников, Макаренко, Демченко; мотористы Кашина, Дедова, Еремеева, Гордовская, Воронина, Преснякова.
После перехода электростанции на природный газ в 1963 году оборудование топливоподачи оставалось на какой-то период в консервации, и частично сохранялся персонал, который, конечно, не сидел без дела.
В котельном цехе начальником смены работал также бывший фронтовик М. Н. Мельников, а старшим машинистом - Горшков (не фронтовик, но отслуживший армию во флоте).
Мельников - исключительно честный и порядочный, прекрасной души человек, общественник и воспитатель. Поговорив с ним, я всегда заряжался дополнительной энергией. В электрическом цехе начальником смены работал В. С. Мяснянкин, впоследствии переехавший в г. Свердловск. Старшей щитовой на ГЩУ работала Г. Панасова, а щитовой - Анна Михайловна Кочетова, которая прожила более 95 лет и, не дожив один месяц до юбилейной даты, ушла из жизни. А. М. Кочетова вылечила меня от ангины, которой я болел не менее чем два раза в год, и были случаи, когда при высокой температуре терял сознание. А рецепт ее прост: пресную лепешку из теста намазать чистым медицинским березовым дегтем (как медом) и приложить стороной с дегтем к горлу. Обмотать шарфом и продержать не менее 6 часов. Я действительно вылечился и впоследствии ни разу не болел ангиной.
Старшим электромонтером работал в нашей смене ветеран ЦЭС Волков. Скажу откровенно - мне везло на общение с хорошими людьми на ЦЭС, на комбинате, среди журналистов, писателей, художников Магнитогорска.
В своей работе мне приходилось много заниматься рационализацией и модернизацией оборудования и особенно технико-экономическими показателями электростанции.
Мною был написан ряд статей, опубликованных в центральных журналах «Энергетик», «Электрические станции», «Теплоэнергетика».
Когда мною были выполнены расчеты по четырем вариантам реконструкции ЦЭС, я обратился в Челябинский филиал Всесоюзного теплотехнического института (ВТИ) с просьбой заслушать меня на техническом совете института. Просьба моя была удовлетворена, и я доложил о своих исследованиях по реконструкции ЦЭС ММК. Были сделаны отдельные замечания, но в целом дано положительное заключение и рекомендовано направить материал в журнал «Теплоэнергетика», при этом учесть замечания, высказанные на техническом совете. К посылаемой статье в журнал необходим был отзыв от управления главного энергетика комбината, и я его получил, но отрицательный. И я посылаю статью с отрицательным отзывом - будь что будет. И вдруг получаю ответ из редакции журнала «Теплоэнергетика» за подписью его главного редактора, известного ученого в области теплоэнергетики профессора М. П. Вукаловича, в котором было сказано, что статья дельная и заслуживает внимания. Эта моя статья под названием «Модернизация ТЭЦ среднего давления» была опубликована в журнале «Теплоэнергетика» за 1965 год, в № 6.
В начале 60-х годов меня выдвинули на общественную работу - председателем совета новаторов энергетиков комбината. Я старался работать над техническими вопросами в содружестве с ведущими инженерно-техническими работниками цехов ЦЭС.
Особенно развивалась техническая мысль в котельном цехе, руководил которым исключительно одаренный инженер А. А. Скипор. В его команде были такие способные, перспективные инженеры, как Б. В. Берг (выпускник Уральского политехнического института), В. А. Муравьев (выпускник Томского политехнического института), Н. И. Скульский и другие.
Борис Викторович Берг после стажировки быстро выдвинулся на должность заместителя начальника цеха. В его голове постоянно крутились все новые и новые технические идеи. Казалось бы, невозможно одновременно сжигать на одном котле коксохимическую смолу, доменный и коксовый газ, твердое топливо, мазут. Однако это было осуществлено.
На одном из котлов (кажется, № 4) с участием Уральского энергочермета проводились опыты по сжиганию водоугольной суспензии.
Курировали работу Берг и Муравьев. Эта проблема уже изучалась в начале 60-х годов, и не где-нибудь в известном институте, а на заводской электростанции. В конце 80-х годов эта технология была применена при транспортировании водоугольной суспензии из Кузбасса на Новосибирскую ТЭЦ-5. К сожалению, пока опыт полностью не удался, но перспективы сжигания твердого топлива в виде водоуголь-ной суспензии остаются приоритетными во всем мире.
Группа инженеров в составе А. Скипора, Б. Берга и В. Муравьева предложила использовать тепло дымовых газов, температура которых достигала 200 0С (очень высокая), для нагрева питательной воды с установкой экономайзера низкого давления. Экономия выразилась в тысячах тонн условного топлива.
Большой интерес вызвало в то время предложение А. А. Скипора по замене аппаратов гидрозолоудаления Москалькова на смерчевые насосы, позволяющие долго работать без замены крыльчатки и экономить в год около трех миллионов киловатт-часов электроэнергии.
На ЦЭС периодически проводились конкурсы по рационализации и разработке технических новшеств. В котельном и турбинных цехах действовали ОКБ (общественные конструкторские бюро), а на станции - общественное бюро экономического анализа.
Много предложений поступало от мастера котельного цеха В. Борбат, машинистов котлов Казакова и Гусева, начальника смены А. Андреева (впоследствии начальник котельного цеха), П. И. Кириенко, Б. П. Рогожкина, мастера электроцеха Г. И. Кирова и многих других.
А. А. Скипор со своими активными соратниками по цеху реконструировал сепара-ционные устройства на котлах № 1-5, внедрил устройства обводов помимо золоулавливающих установок при переводе котлов на сжигание природного газа, заменил пластинчатые воздухоподогреватели на трубчатые. Практически на всех котлах реконструированы горелки. Все это позволило сэкономить тысячи тонн условного топлива и несколько миллионов киловатт-часов электроэнергии.
Служебная карьера у А. А. Скипора складывалась удачно: ему довелось поработать начальником ЦЭС, начальником ТЭЦ, заместителем главного энергетика комбината. Но природный ресурс здоровья у него оказался ограниченным, и он в расцвете творческих сил ушел из жизни. Жаль, когда такие люди преждевременно умирают. А. А. Скипор мог бы успешно руководить любой современной блочной
электростанцией или крупным энергетическим объединением.
В турбинном цехе под руководством П. И. Кириенко выполнялись работы по максимальному увеличению выработки электроэнергии на тепловом потреблении. Так, конденсатор турбины № 1 был переведен на ухудшенный вакуум для подогрева химочищенной воды.
В своих заметках я лишь немного упомянул о внедрении технических новшеств в тот период, когда я работал на ЦЭС. Хочу вернуться к характеристике близких мне людей.
Борис Викторович Берг чувствовал свое предназначение и потому ненадолго задержался на ЦЭС (с 1960 по 1963 г.), уехал в Свердловск в 1964 г. и поступил в аспирантуру при Уральском политехническом институте. Успешно защитил кандидатскую диссертацию в 1966 году, докторскую в 1974 году и с 1975 по 2000 год руководил кафедрой «Тепловые электрические станции», постоянно вел аспирантуру. Имеет научные труды, в том числе учебники, в последние десятилетия занимался проблемами работы топок котлов с циркулирующим кипящим слоем (ЦКС). Он и сейчас остается активно действующим профессором на кафедре ТЭС.
Владимира Алексеевича Муравьева я хорошо помню по Томскому политехническому институту, он на два года позднее меня его окончил. Помню его очень живым и энергичным, всегда увлеченным спортом.
В котельном цехе В. А. Муравьев, занимая различные инженерные должности - до начальника котельного цеха, много занимался проблемами сжигания различных видов топлива одновременно на котле, реконструкцией горелок и хвостовых поверхностей котла.
Владимир Алексеевич как опытный специалист-котельщик был командирован для оказания технической помощи в Индию. Вернувшись на ЦЭС, продолжал работать в котельном цехе и, как мне стало известно, еще побывал в загранкомандировке в одной из африканских стран. Очень болеет за хоккейную команду «Металлург».
Я не могу обойти вниманием работу тех женщин, труд которых умножал славу ЦЭС. На ЦЭС машинистами котлов и турбин, начальниками смен работали и женщины.
Пример был дан Еленой Джапаридзе, дочерью одного из 26 погибших бакинских комиссаров. Она работала на строительстве ЦЭС прорабом, в дальнейшем Е. Джапаридзе работала начальником Главэнерго Минчер-мета СССР, заместителем министра. Я с ней встречался в Магнитогорске в юбилейные дни по случаю 50-летия ЦЭС.
Вспоминаю славную женщину Зою Алексеевну Летягину, работавшую машинистом турбин № 1 и № 2. Рано оставшись без мужа, она сама мужественно воспитывала детей. По работе к ней никогда не было замечаний. Машинистом котла работала Н. Савельева.
Начальниками смен работали: в котельном цехе Ада Колесник (потом Горшкова),. в турбинном цехе Галина Штинова, Валентина Бурканова.
О Вале Буркановой я написал статью в газете « Магнитогорский металл» с названием «Такой человек». Семья, дети, Валентина оканчивает школу рабочей молодежи, школу мастеров, затем институт и методично двигается от дежурной по обслуживанию вспомогательного оборудования до начальника смены турбинного цеха.
В химическом цехе большой авторитет имели начальник химцеха Г. А. Голланд, начальник химлаборатории В. И. Хрущева (бывшая Кирина), инженер химлаборатории Зоя Кудряшова и другие.
В составе дежурных инженеров станции работала ветеран А. А. Михайлова (вышла замуж за начальника смены электроцеха Кривошапко). Я близко к сердцу принял печальную весть о смерти Антонины Михайловой, прекрасного человека.
В период моей работы дежурными инженерами станции работали: В. Осипов, В. Ф. Кулешов (старший ДИС), А. А. Михайлова, Л. А. Гримберг и я.
В. Осипов уехал к себе на родину в Белоруссию, Л. А. Гримберг какое-то время работал заместителем начальника турбинного цеха, затем был выдвинут на ответственную инженерную работу - начальником турбокомпрес-сорного участка парокислородного производства. Мы с Леонидом Александровичем часто организовывали часы досуга в праздничные дни, встречи коллектива, которые проводились в помещении столовой электростанции.
Перебирая в памяти фамилии тех работников ЦЭС, с которыми я близко общался по работе, с большим удовлетворением хочу их назвать.
Хорошо помню как прекрасного специалиста и человека, гражданина Юганса Даниловича Никлауса. Он всегда занимал должность мастера КИП и автоматики, но часто оставался за начальника, и всю работу фактически «тянул» он.
Приходили на должность начальника ЦТАИ Метельский, М. И. Кордун (бывшие котельщики), но опорой лаборатории всегда был Ю. Д. Никлаус.
В этой лаборатории работали в то время высококлассный специалист - слесарь Анатолий Михайлович Шамурин и специалист по ртутным приборам Виктор Васильевич Глухих. Я думаю, что работники ЦТАИ и сейчас с большим уважением чтят память этих специалистов.
Конечно, нельзя не отметить труд более молодых работников, выдвинувшихся на руководящую работу, среди которых Анатолий Шморгунов, работавший вначале помощником, машинистом турбины, затем по окончании МГМИ выросший по служебной лестнице до начальника ЦЭС. Он рано остался без отца, много занимался собой и был всегда дисциплинированным и ответственным работником.
Большой вклад в дальнейшее развитие ЦЭС внес Николай Павлович Миронов, который также окончил вечернее отделение МГМИ, прошел путь от слесаря, машиниста турбины до начальника ЦЭС.
Сейчас возглавляет ЦЭС инженер Андрей Анатольевич Решняк. Он принял трудовую эстафету от Н. П. Миронова, при котором работал в должности главного инженера.
Но я опять хочу вернуться к ветеранам труда ЦЭС, которых, к сожалению, уже нет в живых. Это токарь В. Капустин; слесарь механического цеха Федор Герасимович Акатушев; начальник смены котельного цеха Кочетков; старший машинист котельного цеха Курынкин; мастер электроцеха В. П. Штаев, мастера котельного цеха Г. Т. Лелюхов, В. С. Чернявский; старший мастер котельного цеха В. Г. Пристюк; мастер химического цеха М. А. Зырянов; мастера по внешним коммуникациям и благоустройству станции А. С. Жукоборский и И. С. Кущев; зам. главного инженера А. И. Некрытов; инспекторр по эксплуатации и ТБ ЦЭС В. М. Калашников; токарь механического цеха Н. Егурнев; начальник электролаборатории Н. А. Петрикеев. Мне хочется пожелать здоровья и долгих лет жизни бывшим работницам ЦЭС, ныне здравствующим: Варваре Гридневой и Татьяне Бочковской.
Хорошо помню, как Варя Гриднева усердно трудилась в производственно-техническом отделе, составляя отчеты по производственным и технико-экономическим показателям, анализировала их и выдавала данные в сквозные вахты для ознакомления. Ее данные учитывались при подведении итогов социалистического соревнования оперативного персонала. Я часто заходил к Варваре Васильевне, и мы с интересом беседовали об экономике ЦЭС.
На ЦЭС ежемесячно проходил День мастера, за содержанием которого всегда следил
главный инженер ЦЭС Е. Ю. Левитский, исключительно внимательный и организованный руководитель, отличавшийся высоким профессионализмом. Всегда говорил спокойным басистым голосом.
В свое время, активно участвуя как рабочий корреспондент в газетах «Магнитогорский рабочий» и «Магнитогорский металл», наряду с производственными освещал вопросы о подготовке кадров, обращая внимание на открытие теплотехнических специальностей по очному и вечернему образованию при индустриальном техникуме, а также в Магнитогорском горнометаллургическом институте, который перерос рамки узковедомственного института. Много было написано статей дискуссионного плана, и, в частности, в газете «Магнитогорский рабочий» за 5 августа 1960 года «Инженер - творец, искатель», на которую шли отклики из всех цехов комбината.
Много внимания я уделил решению вопроса о строительстве детской больницы в г. Магнитогорске: обращался в Минздрав РСФСР и отдел здравоохранения Челябинской области (толчком послужила трагическая смерть моего сына Сережи в 1958 г.). До этого детская больница располагалась в двухэтажном домике бывшего детского сада.
Комсомольская организация ЦЭС жила активной жизнью, ее возглавлял Виктор Рахаев
- машинист турбины, а затем Николай Цупи-ков, очень энергичный человек, впоследствии был избран председателем профкома ЦЭС.
Я горжусь тем, что моя жизнь соприкоснулась с Магниткой, на которой рождались одни из лучших начинаний в стране. Создание Магнитогорского металлургического комбината
- это легенда индустриализации страны.
Несмотря на то, что мне пришлось пройти школу строительства электростанции с нуля в роли руководителя электростанции, трудно представить, как можно было через 15 месяцев с начала строительства осуществить пуск первых двух котлов и двух турбин. Это фантастично и характеризует особый магнитогорский характер. И это вершилось тогда, когда не было достаточной техники и средств малой механизации.
В наше время на электростанции средней мощности норматив пуска первого энергоблока составляет 36 месяцев, а фактически пуск осуществляется примерно через 5 лет. А в случае с ЦЭС мы имеем феномен - пуск первых агрегатов через 15 месяцев с начала строительства.
На Центральной электростанции воспиталось не одно поколение людей, многие из которых самозабвенно трудились и трудятся по
всей стране. Старшее поколение энергетиков Магнитки умножало ее славу, своим сильным и дружным коллективом обеспечивало надежную работу ЦЭС.
И не случайно коллективу ЦЭС в честь пятидесятилетия советской власти за большой вклад в развитие народного хозяйства страны было вручено на вечное хранение Знамя ЦК КПСС, Президиума Верховного Совета СССР, Совета Министров СССР, ВЦСПС и ЦК ВЛКСМ.
Без ложной скромности скажу, что горжусь свидетельством о присвоении смене № 1 турбинного цеха звания «Бригада коммунистического труда», которое бережно храню. Тогда об этом движении центральная пресса писала, что «на Магнитке запустили спутник».
И еще хотелось бы отметить, что каждый, кто близко соприкоснется с Магниткой, не может не обратить внимания на отлаженную и постоянно совершенствующуюся школу управления производством, школу воспитания высоких морально-этических качеств каждого работника, школу соревнования и безаварийной работы оборудования, школу улучшения труда и техники безопасности.
Сейчас Центральная электростанция во многом изменилась по сравнению с периодом
УДК 338.244.2 В.Я. Мач
Устранение частной собственности на средства производства не оправдало связывавшихся с ним надежд на создание наиболее развитой во всех отношениях общественно-экономической системы на основе нового образа хозяйствования. Более того, советское государство продемонстрировало свою полную несостоятельность, значительно уступив в неравном соперничестве с действительно развитыми капиталистическими странами. А обещанное коммунистическое изобилие обернулось необходимостью почти что постоянного нормирования и без того достаточно скудного потребления. Будучи не в состоянии преодолеть врожденные системные пороки, нежизнеспособный общественно-экономической строй
50-х годов прошлого столетия: на станции обновлено большое количество оборудования, усовершенствованы тепловые схемы, увеличилась электрическая мощность станции до 200 МВт, установлены дополнительно четыре водогрейных котла. Станция оснащена современными средствами контроля и автоматического управления. На электростанции высока культура эксплуатации оборудования.
Завершая свои скромные записки о былом времени на ЦЭС, написанные экспромтом к 80-летнему юбилею ЦЭС, мне хотелось бы предложить: создать при ЦЭС музей энергетики с названием «От плана ГОЭЛРО до наших дней» и собрать как можно больше экспонатов, связанных с историей развития энергетики на комбинате, с привлечением, конечно, ветеранов труда.
И еще. Очень хотелось бы, чтобы на фасаде электростанции висела мемориальная доска с фамилиями людей, чей труд умножал славу ЦЭС и Магнитки.
От всей души, с искренней любовью желаю всему коллективу ЦЭС, а также управлению главного энергетика дальнейших трудовых и творческих успехов, счастья в личной жизни и всегда помнить ветеранов труда.
в редакцию
приказал долго существовать всем остальным, вызвав этим не очень прискорбным фактом всеобщее разочарование социалистической и коммунистической идеями.
Вместе с тем несправедливость основанного на частной собственности общества не вызывает никаких сомнений. Именно этим обстоятельством обусловлена справедливость взаимных злобных обвинений, которыми усердно обмениваются только что проявившие свою недееспособность неутомимые борцы за наше общее светлое прошлое, с одной стороны, и наемные радетели светлого настоящего и лучезарного будущего для избранных - с другой.
Многочисленные идеологические шарлатаны, подобно назойливым ярмарочным
Лебедев Виталий Матвеевич - заслуженный энергетик Российской Статья поступила
Федерации, доктор технических наук, профессор Омского государственного 03.10.2011 г. университета путей сообщения, действительный член Петровской академии наук и искусств.
© В.М. Лебедев, 2011.
РАСПРЕДЕЛЕНИЕ И СОБСТВЕННОСТЬ
