CC BY
522
ОЧЕРК ИСТОРИИ ПРЕСТУПЛЕНИЙ ПРОТИВ ПРАВОСУДИЯ ПО УГОЛОВНОМУ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВУ ДОСОВЕТСКОГО ПЕРИОДА
И. В. СТРЫГИНА
В статье анализируются уголовно-правовые меры защиты правосудия, которые использовались и используются в настоящее время в России, где пути и формы ее осуществления менялись в ходе становления, укрепления и развития российского уголовного права. Автор указывает первые памятники отечественного права, где содержались нормы, предусматривающие наказание за общественно опасные деяния, совершаемые в сфере правосудия. В статье изучается Уголовное уложение 1903 г., которое содержало достаточно развитую систему норм, способных обеспечить охрану правосудия от преступных посягательств со стороны как служащих государственных органов и присяжных заседателей, так и других лиц, например, свидетелей, потерпевших, экспертов и т. д. В итоге была улучшена юридическая техника при формулировании составов преступлений, что позволило сделать основные положения Уголовного уложения 1903 г. в сфере борьбы с преступлениями против правосудия базовыми при конструировании норм советского уголовного законодательства.
Ключевые слова: Пространная редакция Русской Правды; Судебник 1497 г.; Судебник 1550 г.; Воинский артикул 1715 г.; Уложение о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.; Уголовное уложение 1903 г.
Меры защиты правосудия, а именно уголовно-правовые, использовались и используются в настоящее время во всех государствах. Один из самых известных жестоких случаев наказания преступного неуважения к суду в истории Англии приводит Р. Уолкер. Произошло это в 1631 г. в Солсбери, когда... «некий Брикбат сказал главному судье Ричардсону, что тот судит слишком строго, после чего против него был немедленно составлен обвинительный акт, а затем обвиняемому отрубили руку и прикрепили ее к виселице, на которой его и повесили сразу же в присутствии суда» [9].
Россия не стала исключением в применении уголовной ответственности за совершение преступлений, препятствующих отправлению правосудия. Однако пути осуществления этой уголовно-правовой защиты, ее формы менялись в ходе становления, укрепления и развития российского уголовного права. Нормы, предусматривающие наказания за общественно опасные деяния, совершаемые в сфере правосудия, содержались уже в первых памятниках отечественного права. Так, ст. 20 Пространной редакции Русской Правды рассматривалась в качестве прообраза положения, устанавливающего ответственность за заведомо ложный донос [5].
Для Русской Правды и княжеских наказов еще не характерно установление круга злоупотреблений правами представителей судебных органов. В этих нормативных актах нет положений, направленных на защиту правосудия «изнутри». Но подобные нормы обнаруживаются уже в документах, получивших наименование судных грамот. Так, ст. 26 Новгородской судной грамоты, определяющая порядок судопроизводства в суде высшей инстанции, запрещает брать взятки (посулы) и решать дела по дружбе: «А докладчикам от доклада посула не взять, а у доклада не дружить никоею хитростью, по крестному целованию...» Сходный запрет содержится в ст. 4 Псковской судной грамоты. Примечательна также ст. 48 последнего документа, устанавливающая ответственность за вымогательство взятки (посула) волостелем, отнявшим у стороны в процессе одежду или коня. В случае обращения в суд с иском волостель отвечал за свои действия как за грабеж [4].
Впервые нормы, предусматривающие уголовную ответственность за совершение деяний, препятствующих отправлению правосудия и устанавливающие конкретный размер наказания за них, появились в Судебнике 1497 г., принятом Иваном III совместно с Боярской думой [10].
В Судебнике достаточно полно изложены нормы уголовного права. Это вызвано обострением классовой борьбы в результате ужесточения крепостного права. В Судебнике дается новое понятие преступления, устанавливаются новые виды преступлений, усиливается уголовная репрессия.
Если по «Русской правде» понятие преступления было обозначено термином «обида», то в XVI в. утвердилось положение, при котором преступлением считалось нанесение материального и морального ущерба лишь в случаях, предусмотренных нормами права. Нанесение такого вреда рассматривалось как нарушение воли государя, т. е. нанесение вреда государству. Таким образом, под преступлением по Судебникам 1497 г. и 1550 г. подразумевалось деяние, направленное против интересов государства и класса феодалов. Отсутствие четкого определения интересов государства и феодалов допускало возможность судебного произвола.
Судебник рассматривает более широкий диапазон преступных деяний, видов преступлений. Преступления против государства называются «крамолой». Эти политические преступления обобщены в ст. 9 Судебника 1497 г. и ст. 51 Судебника 1550 г. К ним относятся следующие деяния: измена; заговор; призыв к восстанию или поднятие восстания и иные действия, направленные против государства.
К государственным преступлениям относились поджоги, бесчестие государя и брань в его адрес.
В Судебнике большее место уделено преступлениям против представителей господствующего класса феодалов (ст. 9, против церкви - ст. 9, 10); суда (ст. 8, 39). Судебник белее широко рассматривает имущественные преступления, такие как грабеж, татьба, поджог, повреждение межевых знаков, запашка чужих земель и др. В Судебнике дается лишь примерный перечень деяний, относящихся к разряду «лихих дел». Ст. 8 вводит понятие «иное какое лихое дело», представляя судебным органам произвольно подводить под это понятие любое деяние, нарушающего интересы господствующего класса.
Категория должностных преступлений, т. е. деяния против управления и суда включала в себя получение посулов (взяток), совершение подлогов, подделку документов. Ответственность за них наступала лишь при наличии вины и носила сословный характер. Высшие должностные лица несли имущественную ответственность, среднее звено (дьяки) - сажали в тюрьму, подьячих казнили торговою казнью, солгавшие стороны в про-
цессе могли получить любое из наказаний, перечисленных выше.
Целью системы наказаний по Судебнику было устрашение, чтобы «другим не повадно было так делать».
Судебник 1497 г. предусматривает: смертную казнь (простую и квалифицированную); «торговую казнь» (битие кнутом и возмещение материального ущерба); денежные взыскания (штрафы).
Процесс в XIV - первой половине XVI в. носил состязательный характер. Но в связи с ростом классовых противоречий зарождается и следственный процесс (сыск, розыск).
В отличие от Русской Правды сторонами могли быть не только свободные люди, но и холопы.
В ст. 67 Судебника предписывалось публично объявить о запрещении взяток и лжесвидетельства. Необходимо отметить, что в отличие от других норм, унаследованных от грамот и иных юридических актов, существовавших до принятия Судебника 1497 г., норма о лжесвидетельстве была новеллой Судебника. Кроме лжесвидетельства, ст. 8 Судебника 1497 г. вводит еще один новый состав преступления. Здесь впервые появляется понятие ябедничества, т. е. ложного доноса, имевшего своей целью обвинить невиновного. Наказание за подобное - смертная казнь [6].
К моменту принятия Судебника 1497 г. усилилась роль свидетельских показаний как одного из видов доказательств за счет вытеснения других (таких как поле, присяга, ордалии), и свидетельские показания являлись решающими при возбуждении дела. Поэтому в ст. 50 была установлена материальная ответственность свидетеля за неявку в суд независимо от того, мог свидетель дать показания по делу или нет. Эта же норма была практически полностью воспроизведена в ст. 18 Судебника 1550 г.
Если Русская Правда являлась сводом обычных норм и судебных прецедентов и своеобразным пособием для поиска нравственной и юридической истины («правды»), то Судебник стал прежде всего «инструкцией» для организации судебного процесса («суда»).
В Судебнике 1550 г. («царском») расширялся круг регулируемых судебной властью вопросов, проводилась определенно выраженная социальная направленность наказания, усиливались черты розыскного процесса. Регламентация охватила сферы уголовно-правовых и имущественных отношений. Был закреплен сословный принцип наказаний и одновременно с этим расширен круг субъектов преступления - в него включаются холопы: законодатель значительно более опреде-
ленно установил в законе субъективные признаки преступления и разработал формы вины.
Под преступлением судебники понимали не только нанесение материального или морального ущерба, «обиду», на первый план выдвигалась защита существующего социального и правового порядка. Преступление - это, прежде всего, нарушение установленных норм, предписаний, а также воли государя, которая неразрывно связывалась с интересами государства.
Ст.ст. 2-5 Судебника 1550 г. впервые в истории российского законодательства отграничили судебную ошибку от преступления по должности наказуемого в зависимости от ранга должностного лица, также предусматривалась отмена неправильного решения судьи, и истцу предоставлялось право повторного рассмотрения дела. А ст.ст. 6-7 этого же законодательного акта впервые ввели наказание за ложное обвинение должностных лиц в неправосудии. Ст. 6 предусматривала ответственность за ложное обвинение судей в умышленном неправосудии. Жалобщик, совершивший фактически ябедничество, наказывался, кроме вынесенного ему приговором наказания, дополнительно битьем кнутом и тюремным заключением. То есть ябедничество наказывалось строже, чем умышленное неправосудие, что способствовало ограничению потока челобитных [7].
Система наказаний по судебникам усложнялась, сформировались новые цели наказания -устрашение и изоляция преступника. Целью властей стала демонстрация их всесилия над обвиняемым, его душой и телом. Высшая мера наказания - смертная казнь, которая могла быть отменена помилованием со стороны государя.
В отличие от Судебника 1550 г., согласно ст. 2 которого судья не отвечал за ошибку, хотя дело и подлежало полному пересмотру, ст. 10 гл. X Соборного уложения предусматривала ответственность, правда неопределенную, ошибшегося судьи - «что государь укажет».
Ст.ст. 105-107 гл. X Соборного уложения 1649 г., лежавшие между процессуальными нормами, предусматривали уголовно-правовую ответственность за всякого рода нарушения порядка в суде, вплоть до драки между сторонами и убийства. При этом виновные несли двойную ответственность: за неправомерные действия против другого лица и за нарушение порядка в суде. Здесь же в развитие положений ст. 26 Судебника 1550 г., где речь шла об оскорблении кормленщиков [1], которые участвовали в суде на местах, была предусмотрена ответственность за незаконные действия, направленные против судьи: оскорбление «непригожим
словом», нанесение побоев, ранение или убийство.
В ст.ст. 186-188 гл. X Соборного уложения появляется новый, ранее неизвестный состав преступления, - вымогательство путем предъявления поклепного иска. В условиях волокиты, взяточничества, которые имели место в суде XVII в., сам факт предъявления иска мог грозить ответчику -даже ни в чем не повинному - большими осложнениями и убытками. Поэтому ему было выгоднее откупиться от вымогательства, чем доказывать свою правоту в суде. Соборное Уложение предусматривало простой и квалифицированный виды поклепного иска, квалифицирующим обстоятельством которого являлся рецидив.
Соборное уложение 1649 г. продолжало применяться и в начале XVIII в., часть его положений фактически потеряла силу после государственных преобразований начала XVIII в., но многие продолжали действовать, наряду с принятым Воинским артикулом 1715 г. Этот нормативный документ подготовлен при непосредственном участии Петра I. Это первая попытка систематизации уголовно-правовых норм России.
Артикул предусматривал усиление суровости наказаний и их исполнения, развивая идеи «Соборного уложения» о мести преступнику и устрашения населения. Расширилось применение смертной казни, телесных наказаний, тюремного заключения, появились наказания в виде каторжных работ, ссылки на галеры, новые разновидности позорящих наказаний. Рассматриваемых составов преступлений в Воинском артикуле ограниченное количество. Они сосредоточены в гл.гл. 22 и 23 этого документа и лишь частично изменяют и дополняют соответствующие статьи Соборного уложения. Артикулы 196198 устанавливали ответственность за ложную присягу и лжесвидетельство - полагалось отсечение двух пальцев и каторга [ 1].
Теперь уже более ста видов преступных деяний влекли смертную казнь, которая могла быть простой (повешение, отсечение головы, расстрел), либо квалифицированной (сожжение, колесование, четвертование и др.). За убийство и отравление близких родственников предназначалось колесование - дробление тела окованным колесом.
В соответствии с Артикулом расширилось применение телесных наказаний (пробитие рук гвоздями, отсечение пальцев или руки, отрезание носа и ушей, разрыв ноздрей и т.д.). К избиванию кнутом и батогами добавились шпицрутены, заковывали в железо и др. Кроме того, в ряде случаев преступник подлежал клеймению каленым железом.
Довольно значительное распространение получила ссылка на каторжные работы или на галеры на определенный срок или бессрочно. На каторгу могли послать за прелюбодействия, а на вечную ссылку на галеры - за мужеложство и изнасилование.
Однако в период правления Петра I государственных структур по управлению исполнением всех видов наказаний, а также специализированного законодательства учреждено не было.
Более развернуто и конкретизированно описания преступлений, препятствующих отправлению правосудия, были даны в Уложении о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
Система наказаний по Уложению 1845 г. была чрезвычайно сложной и громоздкой. Она представляла собой так называемую лестницу наказаний, в которой все наказания подразделялись на рода, виды и степени по сравнительной их тяжести и располагались в последовательном порядке ступеней. Было установлено 12 родов наказаний, разделенных на 38 степеней, которые образовывали убывающую прогрессию, начиная от смертной казни и кончая внушением. При этом отдельно предусматривались наказания для лиц, изъятых от тяжелых наказаний, и для лиц, не изъятых от этих наказаний. Все меры ответственности подразделялись на общие (могли назначаться за любые преступления), особенные (назначались за преступления и проступки по службе) и исключительные (за определенные, указанные в законе преступления). Общие наказания, кроме того, делились на главные, дополнительные и заменяющие. Главные же, в свою очередь, могли быть уголовными или исправительными. Н. С. Таган-цев писал в конце XIX в.: «Ожидания составителей Уложения не оправдались. Лестница, созданная ими, оказалась тяжела и непригодна. Жизнь почти вслед за введением Уложения так расшатала ее, выстроила из нее так много ступеней, что в ее позднейшей обрисовке ... она сохранила мало сходства с первоначальной» [8].
Наиболее суровыми были наказания «уголовные»: самой мягкой мерой были лишение прав состояния и ссылка на поселение в Сибирь или Закавказье. Крепостническая Россия променяла и другой вид наказаний - «исправительные», предусматривавшие мягкие по тому времени меры: ссылку на житье в Сибирь, заключение в крепость, тюрьму, арест, выговор, замечание, внушение, розги. Особенно суровыми были наказания за государственные преступления: злоумышление против «священной особы государя императора», бунт против верховной власти и государственная
измена (ст. 263-282). Основными мерами наказания за эти преступления были смертная казнь, бессрочная или срочная (от 4 до 12 лет) каторга. Лишение всех прав состояния означало гражданскую смерть: лишение прав, преимуществ, собственности, прекращение супружеских и родительских прав.
К исправительным наказаниям относились: лишение всех особенных прав и преимуществ и ссылка в Сибирь, отдача в исправительные арестантские отделения, ссылка в другие губернии, заключение в тюрьме, в крепости, арест, выговор в присутствии суда, замечания и внушения, сделанные судом или должностным лицом, денежные взыскания. Лишение всех особенных прав и преимуществ заключалось в лишении почетных титулов, дворянства, чинов, знаков отличия, права поступать на службу, записываться в гильдии, быть свидетелем и опекуном. Применялось также частичное лишение некоторых прав и преимуществ.
Уголовно-правовые нормы, предусматривающие ответственность за совершение деяний, которые мы сейчас относим к группе преступлений против правосудия, в Уложении находились в трех разделах. Гл. 5 раздела «О преступлениях против веры и о нарушении ограждающих оную постановлений» предусматривала уголовную ответственность за лжеприсягу.
В четвертом разделе «О преступлениях и проступках против порядка управления» содержались составы таких преступлений, как уклонение от явки для свидетельских или иных показаний, оскорбление «ругательными или поносительными словами», а также побоями или другим каким-либо «явно насильственным действием», [8] в том числе подача жалобы на судебное или иное решение во второй или третий раз в случае признания безосновательности первого или второго обжалования. В пятом разделе «О преступлениях и проступках по службе государственной и общественной» имелась специальная глава, которая так и называлась: «О неправосудии». Здесь видны составы преступлений, выразившиеся в вынесении судебных приговоров «с явным нарушением законов и вопреки положительному оных смыслу», а также составы преступлений и проступков чиновников при следствии и суде, которым посвящен специальный отдел главы «О преступлениях и проступках чиновников по некоторым особенным родам службы» этого же раздела.
22 марта 1903 г., в период царствования Николая II, было принято новое Уголовное уложение 1903 г., в котором были учтены произошед-
шие в России изменения; характер и техника его нормативных установлений оказались таковы, что, несмотря на смену общественно-политического строя в 1917 г., они не утратили актуальности и оказали существенное влияние на содержание нормативных актов советского периода. Уложение состояло из 37 глав, включавших 687 статей, из которых 72 относились к общей части, которая содержала положения о преступлении и наказании, области действия уголовного закона, формах вины, субъекте преступления, обстоятельствах, исключающих преступность деяния и других институтах, основная суть которых не изменилась и до настоящего времени. Уложение 1903 г. устанавливало, что преступлением является деяние, «воспрещенное во время его совершения законом под страхом наказания»; в числе других его новшеств следует упомянуть запрет на применение уголовного закона по аналогии, введение категоризации уголовно-наказуемых деяний на тяжкие преступления, преступления и проступки, норму о возрастной невменяемости, упрощение системы наказаний. Основными видами наказаний по Уложению были смертная казнь, каторга, ссылка на поселение, заключение в исправительном доме, заключение в тюрьме, арест и денежная пеня (штраф). В период Первой мировой войны уголовное законодательство менялось, подстраиваясь под потребности общества, связанные с участием в войне: была усилена (вплоть до смертной казни) уголовная ответственность за деяния, связанные с уклонением от военной службы, за иные преступления, в том числе и в сфере экономики (уклонение от заказов, сокрытие ряда товаров и сырья). Уложением 1903 г. предусматривалась ответственность и за «политические» преступления: заключением в крепость каралось участие в скопище, собравшемся для выражения неуважения к верховной власти, порицания образа правления, сочувствия бунту или бунтовщикам, ссылкой - произнесение речи, составление, хранение, правка сочинений, возбуждающих к неповиновению власти (ст.ст. 129, 132). Новое Уложение сохранило разделение на Общую (72 статьи) и Особенную части (615 статей). В Общей части давались понятия преступления, умысла, неосторожности, приготовления, покушения, соучастия. Особенная часть Уложения включала нормы, предусматривающие ответственность за религиозные, государственные, должностные и другие преступления. Впервые Уложение определяло пространство действия закона - вся территория России. Закон одинаково распространялся на всех лиц, на ней пребываю-
щих. Под преступлением Уложение 1903 г. понимало: «Деяние, воспрещенное законом во время его учинения, под страхом его наказания». Субъектом преступления признавалось вменяемое физическое лицо, достигшее десятилетнего возраста. Субъективная сторона выражалась в совершении преступления умышленно либо по неосторожности. Приготовление и покушение на преступление наказывались в случаях, установленных законом (в основном к тяжким преступлениям). Добровольный отказ от преступления устранял применение наказания. Соучастниками признавались лица, действующие заведомо сообща или согласившиеся на совершение деяния, учиненного несколькими лицами. Закон давал определение исполнителя, подстрекателя и пособника. Уложение 1903 г. упрощало систему наказаний. Все наказания делились на главные, дополнительные и заменяющие. В Уголовном уложении 1903 г. интересующие нас преступления были выделены в специальную главу «О противодействии правосудию», которая содержала 22 статьи и устанавливала ответственность за следующие деяния: лжедонос; лжесвидетельство; подделку или предъявление суду лжедоказательства; лжеприсягу; ложные бесприсяжные показания в собственном деле; недонесение; отказ от представления вещественного или письменного доказательства по уголовному делу; укрывательство; погребение или сокрытие мертвого тела до судебно-медицинского осмотра при отсутствии цели скрыть следы преступления; отказ свидетеля, понятого, сведущего лица (эксперта) или переводчика без уважительной причины исполнять свои обязанности в процессе следствия или судебного рассмотрения дела; освобождение лица, находящегося в местах заключения или под стражей; побег из-под стражи или из места заключения; побег с поселения; побег с каторги; самовольное оставление обязательного места жительства или самовольное пребывание в местах, запрещенных для проживания, а также самовольное пользование правом, которого виновный лишен по приговору суда; нарушение распоряжения суда о невыезде с места жительства или временного пребывания. Указанная глава содержала норму об освобождении от наказания за недонесение и укрывательство, если это касалось преступления, в котором принимал участие сам обвиняемый или члены его семьи, а также если между ним и укрываемым существовали близкородственные отношения [3]. Ответственность за недонесение по Уголовному уложению 1903 г. предусматривалась ст.ст. 162-164. В ст. 162 речь шла об ответственности за неизвещение без ува-
жительной причины «подлежащей власти или угрожаемого лица» о достоверно известном виновному замышляемом или предпринятом тяжком преступлении при условии возможности предупреждения или прекращения последнего. Ст.ст. 166-169 были посвящены ответственности за укрывательство. Укрывательство в Уложении 1903 г. было отделено не только от соучастия в преступлении, но и от пользования плодами преступления, которое относилось к имущественным преступлениям (ст.ст. 616-619). Уложением были предусмотрены также особые случаи укрывательства, к которым относились: явка с повинной в преступлении, заведомо совершенном другим лицом; заведомо ложная выдача себя за лицо, обвиняемое в преступлении; отбывание наказания в виде лишения свободы за другое лицо, приговоренное к такому наказанию [2].
На основании изложенного можно сделать вывод, что Уголовное уложение 1903 г. содержало достаточно развитую систему норм, способных обеспечить охрану правосудия от преступных посягательств со стороны как служащих государственных органов и присяжных заседателей, так и других лиц (свидетелей, потерпевших, экспертов, переводчиков, арестованных, осужденных, лиц, могущих нарушить отправление правосудия лжедоносом, лжесвидетельством, укрывательством, недонесением и т. д.). По сравнению с ранее рассмотренными нормативными актами была значительно улучшена юридическая техника при формулировании составов преступлений, что позволило сделать основные положения Уголовного уложения 1903 г. в сфере борьбы с преступлениями против правосудия базовыми при конструировании норм советского уголовного законодательства в этой области.
Литература
1. Большой толковый словарь русского языка / гл. ред. С. А. Кузнецов. СПб., 2001.
2. Бриллиантов А. В., Косевич Н. Р. Настольная книга судьи: преступления против правосудия. М., 2008.
3. Курс уголовного права. Особенная часть: учеб. для вузов / под ред. Г. Н. Борзенкова и В. С. Комиссарова. М., 2002.
4. Лобанова Л. В. Преступления против правосудия: проблемы классификации посягательств, регламентации и дифференциации ответственности: дис. ... д-ра. юрид. наук. Казань, 2000.
5. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. Т. 1. М., 1984.
6. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. Т. 2. М., 1985.
7. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. Т. 3. М., 1985.
8. Российское законодательство X-XX веков: в 9 т. Т. 6. М., 1985.
9. Уолкер Рональд. Английская судебная система: пер. с англ. Т. В. Апаровой. М., 1960.
10. Хлопцева Е. Ю. Уголовно-правовая охрана правосудия: дис. ... канд. юрид. наук. Свердловск, 1995.
* * *
OUTLINE HISTORY OF CRIMES AGAINST JUSTICE CRIMINAL LAW OF PRE-SOVIET PERIOD
I. V. Strygina
In article the criminal justice legal protections that have been and are currently in use in Russia, where its path and shape of the change in the course of formation, strengthening and development of the Russian criminal law is analyzed. The author points out the first monuments of national law, which contained provisions that punish socially dangerous acts committed in the justice sector. In article the criminal code in 1903, which included a well-developed system of rules that can protect from criminal justice from both government officials and jurors, and others, for example, witnesses, victims, experts, etc. is studied. As a result the legal technique in the formulation of the crimes, which made the basic provisions of the Criminal Law in 1903 in the fight against crimes against justice in the design of the basic norms of Soviet criminal law was improved.
Key words: Vast edition of Russian Pravda, Code of Laws of 1497, Code of Laws of 1550, Military article of 1715, the Penal Code and Criminal Corrections of 1845, Criminal code of 1903.
