CC BY
27
DOI 10.26105/SSPU.2020.68.5.017
УДК 314.743(470.54-25)
ББК 60.72(2Рос-4Све-2Екатеринбург)
Е.Л. МОГИЛЬЧАК
E.L. MOGILCHAK
ОБЩЕНИЕ МИГРАНТОВ ИЗ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ И ЖИТЕЛЕЙ ЕКАТЕРИНБУРГА: СОЦИОЛОГИЧЕСКИЙ АНАЛИЗ
COMMUNICATION OF CENTRAL ASIAN MIGRANTS AND YEKATERINBURG RESIDENTS: A SOCIOLOGICAL ANALYSIS
Статья подготовлена в рамках проекта Российского фонда фундаментальнъ/х исследований и поддержана грантом № 19-011-00467.
The article was prepared within the framework of the project of the Russian Foundation for Basic Research and supported by grant No. 19-011-00467.
Статья посвящена проблеме взаимоотношений мигрантов из Центральной Азии с местным сообществом. Описываются основные характеристики и факторы обмена информацией, взаимодействия и восприятия мигрантами жителей Екатеринбурга. При помощи кластерного анализа выделяются три подгруппы мигрантов, отражающих характер их общения с местным населением: 1-й кластер - «конфликтные», 2-й кластер -«замкнутые», 3-й кластер - «ассимилировавшиеся». Для сравнения типологических групп был применен индекс адаптированности в сфере общения с местными жителями. Наиболее высокий индекс зафиксирован в группе «ассимилировавшихся», наиболее низкий -в кластере «замкнутых».
The article is devoted to the problem of relations between migrants from Central Asia and the local community. The main characteristics and factors of information exchange, interaction and perception of Yekaterinburg residents by migrants are described. Using cluster analysis, three subgroups of migrants are identified, reflecting the nature of their communication with the local population. 1 cluster - conflict, 2 cluster - closed, 3 cluster - assimilated. To compare the typological groups, the index of adaptability in the field of communication with local residents was used. The highest index was recorded in the group of those who assimilated, the lowest in the cluster of "closed".
Ключевые слова: мигранты, интеракция, коммуникация, перцепция, адаптация, кластерный анализ.
Key words: migrants, interaction, communication, perception, adaptation, cluster analysis.
Введение. Общение мигрантов с членами принимающего сообщества представляет собой одну из серьезных проблем, связанных с их пребыванием в чужеродной среде. Концепция «чужого» Г. Зиммеля предполагает, что в чужом видят не своеобразие индивидуальности, а культурную инородность [9, с. 59]. Мигранты из Центральной Азии имеют принципиально отличающиеся от российского населения культурные (и прежде всего религиозные) особенности. Недостаток взаимопонимания с местными жителями может сделать адаптацию к условиям пребывания в России более медленной, снизить качество жизни приезжих. Результаты исследований российских авторов показывают, что общение мигрантов с местными жителями является одной из самых проблематичных сторон их жизни [7]. Это проявляется в меньшей удовлетворенности данной стороной жизни [6, с. 309; 11, с. 44]; менее выраженных, чем у представителей принимающего сообщества, позитивных отношениях с «другими» [8, с. 10]; в трудностях общения с россиянами [5, с. 19]. Одним из основных барьеров общения, как в России, так и в странах Западной Европы, является не-
знание мигрантами родного языка принимающего сообщества. В некоторых европейских странах на первых этапах пребывания приезжих в стране используются переводчики, знающие родной язык мигрантов [13, 15]; в России эта практика не находит широкого применения. Российские исследователи обращают внимание на низкий уровень знания русского языка мигрантами, в том числе их детьми. Так, указывается на то, что педагоги не умеют работать со школьниками, которые плохо знают русский язык [3, с. 29]. Ряд авторов указывает на то, что при принятии серьезных решений мигранты для получения достоверной информации предпочитают межличностные контакты [14, с. 34]. Плохое знание приезжими местного языка препятствует получению ими данных о стране пребывания.
Цель исследования: на основе описания характеристик коммуникативного, интерактивного и перцептивного аспектов общения мигрантов из Центральной Азии выделить в их совокупности типологические группы, различающиеся по характеру общения с местным населением.
Материалы и методы. При написании статьи в качестве эмпирического материала были использованы результаты исследования, проведенного в 2019 году под руководством профессора И.Б. Бритвиной. Методом стандартизированного интервью были опрошены иноэтничные мигранты из стран Центральной Азии (Казахстан, Киргизия, Таджикистан, Туркмения, Узбекистан), не имеющие российского гражданства и проживающие в Екатеринбурге (n = 222).
Общение рассматривается нами как установление межчеловеческих взаимосвязей, выражающихся в действиях участников общения, направленных друг на друга и имеющих коммуникативный, интерактивный или перцептивный характер [10, с. 135; 1, с. 82-116]. Теоретической основой изучения общения мигрантов и представителей местного населения является теория капитала Пьера Бурдье. Социальный капитал рассматривался им как совокупность реальных или потенциальных ресурсов, связанных с обладанием устойчивой сетью отношений взаимного знакомства и признания. Сети связей необходимы для воспроизводства длительных полезных отношений, они позволяют сохранить материальную или символическую прибыль [2, с. 528-529].
По нашим данным, мигранты из Центральной Азии приезжают в Свердловскую область не только на заработки, но и в целях получения высшего образования: 74,8% заняты оплачиваемым трудом, 11,1% являются студентами очных отделений вузов. То есть реальные и потенциальные ресурсы, имеющие отношение к социальному капиталу, могут выступать как средства накопления мигрантами экономического и культурного капитала в форме трудового дохода и образовательной квалификации.
Общение может выполнять функцию создания и воспроизведения длительных полезных отношений. С другой стороны, оно может быть источником проблем и трудностей. Мы предполагали, что совокупность мигрантов, обследованных нами, будет неоднородной, её подгруппы будут различаться в зависимости от характера взаимоотношений с местным населением. При создании типологии мигрантов в отношении способов общения с местным населением применялся кластерный анализ. Используемые процедуры при формировании кластеров: расчёт квадрат евклидова расстояния, использование метода k-средних. Вследствие разного количества значений классификационных переменных они были подвергнуты стандартизации при помощи Z-преобразования. Данные обрабатывались при помощи программы SPSS.
Результаты и обсуждение результатов. Ещё раз отметим, что общение мы рассматривали в трёх аспектах: интерактивном, коммуникативном и перцептивном. Показателями интеракции в нашем исследовании выступали следующие формы взаимодействия с местным населением: 1) опыт сотрудничества; 2) опыт конфликтных отношений. Показателями коммуникации являлись: 1) опыт передачи местным жителям своих мыслей, сведений, представлений; 2) получение от местного населения новостей о россиянах, России, Екатеринбурге. Восприятие мигрантами культурных привычек и личных качеств членов принимающего сообщества являлось показателями перцепции.
Нами были затронуты особенности сфер, в которых осуществляется общение. Каждая сфера связана с выполнением специфических социальных ролей представителей местного населения и мигрантов. Результаты исследования показывают, что наиболее распространенным является общение мигрантов с местными жителями в сфере труда и соседских отношений (74% и 45% соответственно). Каждый третий опрошенный одновременно взаимодействует и в той, и в другой сферах. Достаточно распространенным являются контакты в сфере медицинских услуг (30,1%). Примерно пятая часть опрошенных общается с местными жителями в таких сферах, как образование, медицина, сфера обслуживания, семейно-родственные отношения.
Коммуникативный аспект общения. Коммуникация с местным населением измерялась через наличие опыта передачи местным жителям своих мыслей, сведений, представлений, а также получение от местного населения новостей о россиянах, России, Екатеринбурге. Делились с местными жителями своими мыслями, мнениями 57% опрошенных (см. табл.). Основными барьерами коммуникации является, по мнению респондентов, недостаточно хорошее знание ими русского языка и российских законов, а также непонимание, как правильно вести себя в тех или иных ситуациях. Основным источником информации о России для приезжих являются средства массовой информации и Интернет (более 70% опрошенных). Около 60% получают указанные сведения непосредственно от местного населения через непосредственное общение либо через социальные сети. Особо нужно отметить, что около 43% мигрантов получают сведения только от местных, 11% только от «своих». Специфическими свойствами отличаются мигранты, получающие информацию только от местного населения. Здесь выше привычность и легкость общения с местным населением, меньше привычек местных, вызывающих неприятие, чаще опыт взаимодействия с местными сочетается с отсутствием конфликтов. В этой группе больше интересующихся историей страны исхода, чаще встречаются студенты высших учебных заведений.
Интерактивный аспект общения. Как уже было сказано, интеракцию между мигрантами и членами принимающего сообщества мы изучали через измерение опыта сотрудничества с местными жителями и наличие опыта конфликтных отношений с ними. Результаты исследования показали, что больше половины мигрантов имели опыт сотрудничества с екатеринбуржцами: они пытались вместе решить общую проблему и согласовывали для этого общий план действий (см. табл.).
Опыт конфликтных отношений имел примерно каждый четвертый опрошенный (25,8%). Конфликты больше всего распространены среди общающихся с местными жителями в сфере досуга, реже всего в профессиональной сфере. Чем больше число отмеченных отталкивающих культурных привычек местного населения, тем выше конфликтность, реже общение с местными становится привычным, снижается легкость общения. Это соответствует культурно-антропологическому направлению в этноконфликтологии. Конфликт будет тем вероятнее, чем сильнее культурные различия между группами [4, с. 69].
Наиболее тесно конфликтность коррелирует с оценкой таких качеств местных жителей, как плохое отношение к мигрантам, злость, агрессивность. Среди причин возникновения трудностей при общении с местными наиболее сильно взаимосвязаны с конфликтами непонимание, как правильно вести себя в тех или иных ситуациях, и неумение (нежелание) местных помочь в таких ситуациях. В целом опыт конфликтов мигрантов очень сильно коррелирует с обвинением местных жителей и местных властей в появлении трудностей у приезжих. Коэффициент корреляции Гамма в данном случае составил 0,589.
Отметим влияние коммуникативного аспекта общения на интерактивный аспект. Так вероятность конфликта с местным населением как вида интеракции увеличивается с возрастанием распространенности получения информации о России от приезжих своей национальности.
Сотрудничество и конфликт не являются взаимоисключающими. Решение общей проблемы не исключает споров, ссор и других форм проявления конфликтов. Тринадцать процентов мигрантов одновременно имели опыт и сотрудничества с местными, и конфликтов с ними. Распространенность конфликтов растет с увеличением числа сфер, где происходит общение мигранта с жителями города. Число культурных привычек местных, вызывающих неприятие, является опосредующим фактором конфликтов. Так, чем больше широта контактов (число сфер общения с местными), тем отмечается большее количество указанных выше отталкивающих привычек.
Перцептивный аспект общения. Восприятие мигрантами личных черт и культурных привычек местного населения является отдельным аспектом общения. Перцептивный аспект может быть взаимосвязан как с коммуникативным, так и интерактивным аспектами. Полученные данные показали, что чаще всего отталкивающие мигрантов привычки местных относятся к взаимоотношениям младших и старших (58,7% случаев), а также мужчин и женщин (46,8%). Из личных негативных качеств назывались прежде всего пьянство (32,7%), злость (агрессивность), мрачность (суровость) - примерно по 20% соответственно. Простота в обращении - чаще всего упоминаемое позитивное качество членов принимающего сообщества (43,8%); также указываются доброта, отзывчивость (38%), образованность (32%). Честность, открытость упомянули 27,8% опрошенных.
Для численного выражения уровня позитивности восприятия мигрантами качеств местных жителей нами был разработан индекс отношения числа позитивных качеств к числу негативных. Чем выше значение данного индекса, тем выше позитивность восприятия. Мы выяснили, что с ростом индекса позитивности восприятия снижается возможность конфликтов с местным населением, увеличивается вероятность совместного решения с ними общей проблемы, возникновения чувства общности на основании похожих эмоций. Следовательно, взаимосвязь характера восприятия местных и интеракции, а также коммуникации с ними, является очевидной.
Адаптация к условиям общения с местным населением. Трудность общения, его конфликтность, неприятие культурных привычек местного населения, низкое привыкание к общению свидетельствуют как о наличии барьеров в коммуникации и интеракции с местным населением, высоких психологических затратах в процессе общения, так и о низком уровне общей адаптированности к новым условиям жизни. Зарубежные исследователи указывают на связь общения и адаптации. Так, Янг Ким рассматривает личное и социальное общение в качестве основных видов адаптивных процессов [12, с. 59].
Мы получили эмпирические данные относительно адаптированности мигрантов в сфере общения с екатеринбуржцами. Опишем оценку опрошенными легкости и привычности общения. Указали, что общаться практически всегда легко 37,6% опрошенных; чаще легко, чем трудно - 34,1%; 80% мигрантов считают общение с местными привычным. Можно говорить о том, что общение является легким либо привычным для большинства жителей Центральной Азии, приехавших в Екатеринбург. Так, две трети опрошенных одновременно считают общение с местными и легким, и привычным. Однако нужно отметить, что 10% опрошенных указали, что до сих пор не могут привыкнуть к необходимости общения с местным населением, а каждый четвертый указал, что общаться с местными практически всегда трудно либо чаще трудно, чем легко.
На основе четырех индикаторов мы сконструировали индекс адаптированности мигрантов к условиям общения с местными жителями. Численные значения присваивались респондентам на основе применения факторного анализа с использованием перечисленных ниже параметров:
1) оценка степени привычности общения;
2) оценка степени лёгкости общения;
3) число оцениваемых барьеров общения;
4) опыт сотрудничества либо обмена мнениями с местными жителями, сочетающийся с отсутствием конфликтов.
Выделение факторов производилось методом главных компонент, ротация -методом Varimax. Было применено однофакторное решение, факторные значения были преобразованы в шкалу квартальных значений. Интервал изменения индекса: от 1 до 4 (чем выше уровень адаптированности, тем меньше значение индекса). Отмечено, что наиболее адаптированы мигранты, общающиеся с местными в сфере дружеских отношений, а также в сфере образования и здравоохранения. Наименее адаптированы общающиеся в сфере досуга. Индексы в первых трех сферах составили 0,91-0,98 в сравнении с 2,23 в сфере досуга. Самый низкий уровень адаптированности зафиксирован у молодых людей до 30 лет. В целом, чем старше человек, тем выше уровень адаптированности в сфере общения, женщины более адаптированы, чем мужчины. Причиной большей адаптационной успешности женщин, на наш взгляд, является их более частая занятость в сфере услуг. Этот вид занятости предполагает развитие умения налаживать контакты для бесконфликтного общения с клиентами.
Уровень адаптированности снижается с увеличением числа культурных привычек местного населения, вызывающих неприятие. С увеличением отношения числа отмечаемых хороших качеств у местного населения к числу плохих адаптирован-ность, наоборот, растет. Самый высокий уровень адаптированности зафиксирован у получающих информацию о России только у местных, самый низкий - у получающих информацию только от «своих». Отдельно нужно отметить снижение адаптированности к условиям общения с местными с увеличением числа используемых исламских религиозных практик. Таким образом, характеристики комфортного общения мигрантов с местными жителями положительно взаимосвязаны с фактором принятия культуры принимающего сообщества и отрицательно с «замыканием» в собственных национальных рамках.
Типологизация мигрантов по характеру общения с местным населением.
Опишем особенности типологических групп мигрантов, выделенных с использованием кластерного анализа. Классификационные признаки: показатели характера общения мигрантов и принимающего сообщества.
1-й кластер («конфликтные»):
- большая распространенность конфликтов с местными жителями;
- чаще делились с местными жителями своими мыслями, сведениями, мнениями;
- чаще узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге и от местных жителей, и от приезжих своей национальности;
- больше число используемых источников информации о России;
- самая большая широта общения (самое высокое число сфер, в которых осуществляется общение с местным населением);
- более распространено общение с местными жителями как с супругами, родственниками, друзьями;
- чаще считают, что екатеринбуржцы стремятся к сотрудничеству с приезжими.
Среди конфликтных чаще, чем в других кластерах, встречаются имеющие высшее образование.
2-й кластер (замкнутые в собственной национальной среде):
- чаще узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге только от представителей своей национальности;
- реже общение с местными жителями является привычным;
- реже делятся с местными жителями своими мыслями, сведениями, мнениями;
- реже вместе с местными жителями пытались решить общую проблему и согласовывали для этого общий план действий;
- чаще отмечают, что общаться с местными жителями трудно;
- наивысшее число культурных привычек местных, вызывающих неприятие;
- чаще, чем в других кластерах, отталкивают привычки местных во взаимоотношениях мужчин и женщин, младших и старших, в соседских отношениях;
- самый низкий уровень адаптированности в сфере общения с местным населением.
Представители данного кластера значительно чаще регулярно молятся, реализуют большее, чем в других кластерах, число исламских религиозных практик.
3-й кластер («ассимилировавшиеся»]:
- отсутствуют конфликты с местными жителями;
- чаще без конфликтов пытались решить общую проблему, согласовывали для этого общий план действий либо без конфликтов делились с местными жителями своими мыслями, сведениями, мнениями;
- чаще узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге только от местных жителей;
- испытывают наименьшее число трудностей в общении с местными жителями;
- наименьшее число культурных привычек местных, вызывающих неприятие;
- самый высокий уровень адаптированности в сфере общения с местным населением.
В данном кластере больше женщин, чем в других типологических группах, чаще встречаются атеисты либо христиане.
Таблица
Коммуникативные, интерактивные и перцептивные характеристики типологических групп мигрантов
Кластер 1 «Конфликтные» Кластер 2 «Замкнутые» Кластер 3 «Ассимилировавшиеся» В целом по выборочной совокупности
Процент кластера в выборочной совокупности 19,6% 25,5% 54,9%
1 2 3 4 5
Коммуникационный аспект общения
Делились с местными жителями своими мыслями, сведениями, мнениями 72,1 31,6 49,2 57,1
Узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге только от местных жителей 31,8 29,8 52,5 42,8
Узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге и от местных жителей, и от приезжих своей национальности 43,2 22,8 6,6 17,7
Число используемых источников информации о россиянах, России, Екатеринбурге 4,03 2,87 2,64 2,97
Узнают новости о россиянах, России, Екатеринбурге только от представителей своей национальности 6,8 22,8 7,4 11,4
Интерактивный аспект общения
Вместе пытались решить общую проблему и согласовывали для этого общий план действий 62,4 10,5 69,0 54,2
Конфликтовали с кем-то из местных жителей (спорили, ругались и т.д.) 93,0 16,1 0,0 25,8
Продолжение табл.
1 2 3 4 5
Без конфликтов пытались решить общую проблему, согласовывали для этого общий план действий либо без конфликтов делились с местными жителями своими мыслями, мнениями 2,3 28,1 77,0 49,7
Перцептивный аспект общения
Число культурных привычек местных, вызывающих неприятие 1,79 2,72 0,95 1,57
Считают, что екатеринбуржцы стремятся к сотрудничеству с приезжими 51,2 12,3 18,9 38,2
Отталкивают привычки во взаимоотношениях мужчин и женщин 34,1 77,2 23,8 46,8
Отталкивают привычки во взаимоотношениях младших и старших 52,3 70,2 38,5 58,7
Отталкивают привычки во взаимоотношениях соседей 18,2 40,4 6,6 20,3
Отношение числа положительных качеств местного населения к числу отрицательных качеств 1,47 1,03 1,49 1,34
Чаще конфликты провоцируют местные жители 23,3 36,2 13,2 21,0
Адаптированность в сфере общения с местным населением
Общение с местными жителями является привычным 81,4 59,6 89,3 80,0
Отметили, что общаться с местными жителями трудно практически всегда или чаще трудно, чем легко 18,2 57,9 12,2 22,6
Отметили, что общаться с местными жителями легко практически всегда или чаще легко, чем трудно 75,0 42,1 83,7 71,7
Число отмеченных барьеров в общении с местными жителями 2,21 2,79 1,55 1,99
Число сфер, где осуществляется общение с местными 4,26 2,43 2,19 2,66
Недостаточно хорошее знание приезжими русского языка 54,5 73,7 54,1 59,5
Недостаточно хорошее знание приезжими российских законов 47,7 70,2 41,1 50,0
Непонимание приезжими как правильно вести себя в тех или иных ситуациях 44,2 31,6 22,1 28,8
Индекс адаптированности к условиям общения 2,76 3,53 1,98 2,54
Религиозные особенности кластеров
Процент исповедующих ислам и регулярно молящихся 30,6 72,2 22,6 39,8
Число используемых мусульманских религиозных практик 1,35 1,69 1,15 1,36
Процент относящих себя к христианам или атеистам 13,6 1,8 29,5 19,3
Окончание табл.
1 2 3 4 5
Процент исповедующих ислам и регулярно молящихся 30,6 72,2 22,6 39,8
Число используемых мусульманских религиозных практик 1,35 1,69 1,15 1,36
Процент относящих себя к христианам или атеистам 13,6 1,8 29,5 19,3
Как видно из таблицы, наиболее адаптированы к условиям общения с местным населением мигранты, входящие в кластер «ассимилировавшихся», в наименьшей степени адаптированы «замкнутые».
Кластер «конфликтных» имеет промежуточное значение индекса адаптированности. Данная типологическая группа обладает характеристиками, некоторые из которых имеют сходство с «замкнутыми», некоторые - с «ассимилировавшимися». Наибольшее сходство «конфликтная» группа имеет с «ассимилировавшимися»: представители данной типологической группы столь же часто имели опыт решения общей проблемы с местными, согласовывали для этого общий план действий, в такой же степени общение с местными жителями является для них скорее легким и привычным. Незнание русского языка и российских законов не является в данных кластерах явно выраженными. В обоих кластерах, в отличие от «замкнутых», достаточно редко отмечаются культурные привычки местных, являющиеся отталкивающими. Превышение числа оцениваемых положительных качеств местных над числом отрицательных качеств также является значительным. Как и в кластере «замкнутых», среди «конфликтных» общение исключительно с местными является редким.
Черты, отличающие группу «конфликтных» от двух других кластеров, имеют отношение к аспектам конфликтности взаимоотношений с местным населением. Входящие в данный кластер респонденты имеют наивысший индекс агрессивности (2,95 по сравнению с 1,77 в группе «замкнутых» и 1,15 в группе «ассимилировавшихся»). Это проявляется прежде всего в следующих особенностях поведения: 1) если не одобряют поведения знакомых, то сразу говорят им об этом; 2) когда люди кричат на них, то отвечают тем же; 3) в сильном гневе сквернословят. Перечисленные черты встречаются в данном кластере в полтора-три раза чаще, чем в других типологических группах. Отдельно нужно отметить, что в группе конфликтных используется максимальное число источников информации о России. Практикуются личные контакты как с местным населением, так и с представителями своей национальности.
Кластер «конфликтных» не отличается от кластера «ассимилировавшихся» по характеру отношения к местному населению: им свойственен примерно один уровень благожелательности - одинаковая оценка положительных и отрицательных качеств, отталкивающих культурных черт местных и т.д. Однако для «конфликтных» мигрантов свойственна, в отличие от «ассимилировавшихся», высочайшая распространенность конфликтности, разногласий, споров с местным населением. Мы полагаем, что причина заключается в сочетании широкого круга общения с местными и незнанием, как правильно вести себя в тех или иных ситуациях.
Выводы. Миграционная политика (как в крупном городе, так и в любом другом муниципальном образовании) должна учитывать неоднородную структуру совокупности мигрантов. Даже приехавшие в Екатеринбург из одного мегарегиона - Центральной Азии - имеют разные ресурсы, виды накопленного культурного и социального капитала, стратегии и тактики общения с местным населением.
Кластер «ассимилировавшихся» отличается открытостью к общению с местными жителями, легкостью и привычностью общения. Этому способствует ориентированность на получение информации и взаимодействие с местными жителями. Результатом являются высокая адаптированность в сфере общения с местным населением и развитые ресурсы социального капитала.
Кластер «замкнутых» ориентирован на общение с приезжими своей национальности, что сопровождается плохим знанием русского языка и российских законов, большим числом трудностей при общении с местным населением, низким уровнем адаптированности к условиям общения. Этот кластер отличается низким уровнем культурного капитала (незнание языка и законов). Это препятствует налаживанию общения с местным населением и накоплению социального капитала.
Кластер «конфликтных» ориентирован на расширение круга общения. Коммуникация осуществляется как с приезжими своей национальности, так и с местными жителями. Коммуникация и интеракция происходят в максимальном числе сфер общения. Повышенная конфликтность препятствует накоплению социального капитала и отчасти связана с недостаточно развитыми навыками и умениями общения.
На основании вышеизложенного можно сформулировать основные противоречия для каждого проблемного кластера в отдельности.
Для кластера «замкнутых» характерно несоответствие культурного капитала (плохого знания русского языка и российских законов) потребностям накопления социального капитала в новых условиях жизни. Для данной типологической группы будет целесообразно проведение миграционной политики, направленной на повышение лингвистической и правовой образованности.
Для кластера «конфликтных» свойственно несоответствие культурного капитала (46 % имеют высшее или незаконченное высшее образование) и недостаточных условий его реализации в трудовой деятельности. Это приводит к ролевому конфликту в сферах образования и занятости, служит основой повышенного психологического напряжения, снижает возможности налаживания бесконфликтного общения с членами принимающего сообщества.
Литература
1. Андреева Г.М. Социальная психология. М.: Аспект Пресс, 2009. 363 с.
2. Бурдье П. Формы капитала // Западная экономическая социология: Хрестоматия современной классики / Сост. и науч. ред. В.В. Радаев; пер. М.С. Добряко-вой и др. М.: Российская политическая энциклопедия (РОССПЭН), 2004. С. 519.
3. Вандышев М.Н., Прямикова Е.В., Чудинов А.П. Проблемы и перспективы обучения детей мигрантов в Свердловской области // Педагогическое образование в России. 2013. № 4. С. 26-31.
4. Жемчугова Н.А. Теоретические концепции этнических конфликтов // Конфлик-тогенность современности: коллективная монография / Отв. ред. Л.А. Максимова. Екатеринбург: Урал. гос. пед. ун-т, 2014. С. 66-73.
5. Зимова Н.С. Социальная адаптация трудовых мигрантов из стран Центральной Азии в России // Миграция и социально-экономическое развитие. 2017. Т. 2. № 1. С. 19-28.
6. Константинов В.В. Социально-психологическая адаптация мигрантов в принимающем поликультурном обществе: дис. ... д-ра психол. наук. Саратов: 2018. 535 с.
7. Кочеров С.Н. Мигранты в России: степень остроты проблемы и способы решения. URL: https://publications.hse.ru/mirror/pubs/share/direct/207440797 (дата обращения: 10.07.2020).
8. Лепшокова З.Х. Взаимосвязь стратегий адаптации мигрантов с их психологическим благополучием: Автореф. дис. ... канд. психол. наук. М., 2011. 27 с.
9. Рафаэль Ф. Концепция «чужого» и «парии» в трудах Макса Вебера и Георга Зим-меля // Современные западные исследования социологической классики: [Реферативный сборник] / Отв. ред. Л.В. Гирко. М.: 1992. С. 58-61.
10. Резаев А., Трегубова Н. Социология общения в поле социальных наук // Социологическое обозрение. 2017. Т. 16. № 2. С. 133-162.
11. Сизова И.Л. Соблюдение прав мигрантов в Приволжском федеральном округе и готовность их к интеграции в принимающее сообщество: социологическое исследование. Н. Новгород: НИУ ВШЭ, 2015. 75 с.
12. Эндрюшко А.А. Теоретические подходы к изучению адаптации мигрантов в принимающем обществе: зарубежный опыт // Вестник Института социологии. 2017. Т. 8. № 4. С. 46-70.
13. Increasing two-way communication with refugees on the move in Europe // UNHCR Innovation Service: Year in Review 2016. URL: https://www.unhcr.org/in-novation/increasing-two-way-communication-with-refugees-on-the-move-in-eu-rope (дата обращения: 19.08.2020).
14. Sanchez G., Hoxhaj R., Nardin S., Geddes A., Achilli L., Kalantaryan S. A study of the communication channels used by migrants and asylum seekers in Italy, with a particular focus on online and social media. Luxembourg: Publications Office of the European Union, 2018. URL: http://missingchildreneurope.eu/Portals/0/Docs/publi-cation%20hub/Comm%20channels%20used%20by%20migrants%20in%20Italy (дата обращения: 06.06.2020).
15. World Migration Report 2020. International Organization for Migration (IOM), 2019. URL: https://www.un.org/sites/un2.un.org/files/wmr_2020.pdf (дата обращения: 15.06.2020).
References
1. Andreyeva G.M. Social'naya psihologiya [Social psychology]. M.: Aspekt Press, 2009. 363 s. (In Russian).
2. Bourdieu P. Formy kapitala [Forms of capital] // Zapadnaya ekonomicheskaya soci-ologiya: Hrestomatiya sovremennoj klassiki [OWestern economic sociology: Reader of modern classics] / Sost i nauch. red. V.V. Radaev; per. M.S. Dobryakovoj i dr. M.: ROSSPEN, 2004. 680 s. (In Russian).
3. Vandyshev M.N., Pryamikova E.V., Chudinov A.P. Problemy i perspektivy obucheniya detey migrantov v Sverdlovskoy oblasti [Problems and prospects of teaching children of migrants in the Sverdlovsk region] // Pedagogicheskoe obrazovanie v Rossii. 2013, № 4. S. 26-31. (In Russian).
4. Zhemchugova N.A. Teoreticheskie koncepcii etnicheskih konfliktov [Theoretical concepts of ethnic conflicts] // Konfliktogennost' sovremennosti: kollektivnaya mono-grafiya / Otv. red. L.A. Maksimova. Yekaterinburg: Ural gos. ped. un-t, 2014. S. 66-73. (In Russian).
5. Zimova N.S. Social'naya adaptaciya trudovyh migrantov iz stran Central'noj Azii v Rossii [Social adaptation of Central Asia labor migrants in Russia] // Migraciya i social'no-ekonomicheskoe razvitie. 2017, T. 2, № 1. S. 19-28. (In Russian).
6. Konstantinov V.V. Social'no-psihologicheskaya adaptaciya migrantov v prinimayush-chem polikul'turnom obshchestve [Socio-psychological adaptation of migrants in a host multicultural society]: dis. ... d-ra psihol. nauk. Saratov, 2018. 309 s. (In Russian).
7. Kocherov S.N. Migranty v Rossii: stepen' ostroty problemy i sposoby resheniya [Migrants in Russia: the severity of the problem and solutions] URL: https://publications.hse. ru/mirror/pubs/share/direct/207440797/ (data obrashheniya: 10.07.2020). (In Russian).
8. Lepshokova Z.Kh. Vzaimosvyaz' strategij adaptacii migrantov s ih psihologicheskim blagopoluchiem [The relationship between adaptation strategies of migrants and their psychological well-being]: Avtoref. dis. ... kand. psihol. nauk. M.: 2011. 27 s. (In Russian).
9. Rafael F. Koncepciya «chuzhogo» i «parii» v trudah Maksa Vebera i Georga Zimmelya [The concept of "alien" and "parih" in the works of Max Veber and Georg Simmel] // Sovremennye zapadnye issledovaniya sociologicheskoj klassiki: [0Referativnyj sbornik] / Otv. red. L.V. Girko. M.: 1992. S. 58-61. (In Russian).
10. Rezaev A., Tregubova N. Sociologiya obshcheniya v pole social'nyh nauk [Sociology of communication in the field of social sciences] // Sociologicheskoe obozrenie. 2017. T. 16, № 2. S. 133-162. (In Russian).
11. Sizova I.L. Soblyudenie prav migrantov vPrivolzhskom federal'nom okruge igotovnost' ih k integracii v prinimayushchee soobshchestvo: sociologicheskoye issledovaniye [Respect for the rights of migrants in the Volga Federal District and their readiness to integrate into the host community: sociological research]. N. Novgorod: NIU VSHE, 2015. 75 s. (In Russian).
12. Endryushko A.A. Teoreticheskie podhody k izucheniyu adaptacii migrantov v prinima-yushchem obshchestve: zarubezhnyj opyt [Theoretical approaches towards examining the adaptation of migrants to the host society: foreign practices] // Vestnik Instituta sociologii, 2017. T. 8, № 4. S. 46-70. (In Russian).
13. Increasing two-way communication with refugees on the move in Europe // UNHCR Innovation Service: Year in Review 2016 URL: https://www.unhcr.org/innovation/ increasing-two-way-communication-with-refugees-on-the-move-in-europe/ (data obrashheniya: 19.08.2020). (In English).
14. Sanchez G., Hoxhaj R., Nardin S., Geddes A., Achilli L., Kalantaryan S. A study of the communication channels used by migrants and asylum seekers in Italy, with a particular focus on online and social media. Luxembourg: Publications Office of the European Union. 2018. URL: https://op.europa.eu/en/publication-detail/-/ publication/2af2973d-48fc-11e8-be1d-01aa75ed71a1/language-en/ (data obrash-henia: 06.06.2020). (In English).
15. World Migration Report 2020 // International Organization for Migration (IOM). 2019. URL: https://www.un.org/sites/un2.un.org/files/wmr_2020.pdf (data ob-rashhenia: 15.06.2020). (In English).
