CC BY
37
И. А. ПОТЁМКИН,
начальник отдела по изучению проблем истории МВД России научно-исследовательского центра (Академия управления МВД России) E-mail: [email protected]
Научная специальность: 12.00.01 — теория и история права и государства;
история учений о праве и государстве.
УДК 343.51
I. A. POTYOMKIN, Head of the Department of the History of the Interior Ministry of Russia Problems Studying at the Research Center (Management Academy of the Ministry of the Interior of Russia)
Scientific specialty:
12.00.01 — Theory and History of Law and State; History of Doctrines about Law and State.
Общая и политическая полиция в борьбе с фальшивомонетничеством в период активного реформаторства императора Александра II (60-е гг. XIX в.)
General and Political Police in a Struggle with Counterfeiting in Period of the "Active Reformism" of the Emperor Alexander the Second (the 60th Years of the 19th Century)
В статье на основе данных из Государственного архива Российской Федерации и Российского государственного исторического архива, впервые введенных в научный оборот, анализируется борьба общей и политической полиции с изготовлением и сбытом поддельных денежных знаков и ценных бумаг в период всплеска преступной деятельности фальшивомонетчиков на первом этапе «великих» реформ императора Александра II, который называется у историков «активным реформаторством».
Общая полиция, политическая полиция, III Отделение, фальшивомонетничество, денежные знаки, ценные бумаги, монеты, изготовление, сбыт, император Александр II, «великие» реформы, мошенничество.
In the article, based on data from the State Archives of the Russian Federation (GARF) and the Russian State Historical Archive (RGIA), first introduced into the scientific circulation, the struggle of the general and political police with the manufacture and sale of counterfeit banknotes and securities during a spate of the criminal activity of the counterfeiters at the first stage of the "great" reforms of the Emperor Alexander the Second, which historians call the "active reformism".
General police, political police, third branch, counterfeiting, securities, token money, coins, manufacturing, sale, Emperor Alexander the Second, "great" reforms, fraud.
Вопросы борьбы с преступлениями, связанными с фальшивомонетничеством в российской истории, всегда были приоритетными в деле экономической и политической безопасности государства. И сегодня полиция на передовом рубеже противоборства с преступностью в финансово-экономической сфере. В связи с этим пристального внимания требует знакомство с историческим опытом борьбы полицейских структур на разных исторических этапах с данным видом преступлений. А такой опыт
в Российской империи был, сегодня он представляет большой интерес.
В дореформенный период — во время правления императора Николая I — для более эффективной борьбы с фальшивомонетничеством правительством были разработаны уставы монетные (по Уложению 1845 г.). Об этом подробно описано у В. Сокольского «О нарушениях уставов монетных» [23, с. 2]. В главе «Подделка монеты и ввоз фальшивой монеты из-за границы» Уложения 1845 г. различается поддел-
ка монеты российской и иностранной. Сроки наказания за эти преступления давались разные: за первую подделку — каторжные работы от восьми до десяти лет и наказание плетьми, за последнюю — каторжные работы от четырех до шести лет и наказание плетьми. Кроме того, прописано, кто несет ответственность в организованной преступной цепочке: «...Все участники, а равно и лица, заведомо делавшие, доставлявшие или покупавшие формы и другие орудия для подделки, подлежат наказанию с главными виновниками» [23, с. 3].
На местах, в губерниях ключевую роль в контроле за розыском преступников, расследованием, связанным с этим видом преступлений, играли губернаторы. Так, в секретных циркулярах министров внутренних дел от 29 декабря 1845 г. и от 25 января 1955 г. предписано губернаторам, чтобы те контролировали, чтобы «правительственные места и лица» начинали следить «о делателях и распространителях фальшивых кредитных билетов», но только тогда, когда «предъявленный билет окажется грубой подделкой, так что подложность его видна с первого взгляда».
Организацией борьбы с фальшивомонетничеством в России в период правления императоров Николая I и Александра II занимались Министерство внутренних дел, Департамент полиции исполнительной (далее — ДПИ) Министерства внутренних дел и орган политической полиции — III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии при поддержке и содействии Отдельного корпуса жандармов как исполнительного органа III Отделения. По вопросам борьбы с фальшивомонетничество Отдельный корпус жандармов взаимодействовал с Министерством финансов. Сведения о производстве и сбыте фальшивых денежных знаков (бумажных и монет) и ценных бумаг на местах собирались в полицейских канцеляриях губернских (областных) городов, предоставлялись губернаторам, аналогично и в столицах — Санкт-Петербурге и Москве. По своим каналам аккумулировали сведения также Министерство финансов и Департамент таможенных сборов, которому с 1856 г. «были подчинены начальники таможенных округов и пограничной стражи» [8, с. 21]. К тому же чины пограничной стражи систематически сталкивались на границе с контрабандным провозом фальшивых денег и кредитных билетов из-за рубежа.
Необходимо добавить, что III Отделение Собственной Его Императорского Величества канцелярии также выполняло надзорные функции в сфере борьбы с фальшивомонетничеством. Еще при создании в 1826 г. на 2-ю экспедицию III Отделения возлагалось наблюдение
за всеми случаями изготовления и распространения фальшивых монет, ассигнаций и штемпелей. В дальнейшем в организационной структуре отдела по борьбе с фальшивомонетничеством было предусмотрено два подотдела: по внутренним и международным делам. Всего за период существования III Отделения (1826—1880 гг.) было заведено более 300 дел по изготовлению и сбыту фальшивых денег, которые передавались в суды. Во всеподданнейших отчетах спецслужбы рубрика «О фальшивых деньгах» чаще всего стояла сразу после «Государственных преступлений». Надо учитывать, что туда поступала информация из разных концов, в том числе и из Департамента полиции исполнительной. Однако в силу определенной конкуренции между ведомствами из полицейского ведомства предоставлялась не вся информация. Сотрудники полиции, имея агентурную сеть, вели дела от начала до конца.
Фаза активных реформ Александра II по сложившейся историографии датируется периодом с 1861 по 1868 г. Общую картину и интересные тенденции в этот период представляет анализ сведений годовых отчетов III Отде- ^ ления по направлению «фальшивые деньги». и Аналитическая работа по всем основным на- g правлениям государственной и общественной ^ безопасности была очень хорошо организова- 5 на. Рассмотрим общую динамику по изготовле- ^ нию и сбыту фальшивых денег в 60-х гг. XIX в. Если в 1862 г. было зафиксировано 22 случая изготовления подделки денежных знаков < и 63 сбыта, то в 1865 г. — 44 случая изготовле- ^ ния (в два раза больше) и 224 сбыта (в три с половиной раза больше) [1, с. 213; 5, л. 170]. Как видим, произошел некий скачок и по изготовлению, и по сбыту «фальшивки». Это не свидетельствует об исчерпывающем количестве данного вида преступлений за указанный период. Основной массив информации предоставлялся в Департамент полиции исполнительной из губерний, так как губернатор, подчиненный Министерству внутренних дел, являлся начальником для полиции в своем регионе.
Нельзя утверждать, что император и правительство, хорошо информированные III Отделением и ДПИ Министерства внутренних дел, ничего не предпринимали для борьбы с этими преступлениями. В начале 60-х гг. XIX в. о тревожной ситуации докладывалось постоянно. Была раскрыта даже мошенническая группа, связанная с политическими преступниками, находящимися за границей. Так, полицейской агентурой было установлено, что в Москве неким гравером j Касаткиным было объявлено о заказе ему неизвестным человеком снимка с кредитного билета. В докладе III Отделения отмечалось: «...назначенными по этому поводу разысканиями, откры-
то в разных губерниях много лиц, обвиняемых или подозреваемых в делании и распространении фальшивых кредитных билетов» [5, л. 163]. Мошенническая группа была арестована, организатор сознался, что он являлся «главным двигателем» этого процесса, пояснив, что их преступное сообщество заказало часть билетов за границей и предполагало выпустить их на 8 млн рублей «с целью произвести в России переворот» [5, л. 163]. Агентами III Отделения была «обнаружена переписка их с лицами, находящимися за границею, в том числе с политическим преступником Кельсиевым» [5, л. 163— 163 об.]. Таким образом, борьба с фальшивомонетничеством велась в сфере государственной безопасности Российской империи.
К началу «великих реформ» Александра II годовой бюджет страны оставался дефицитным. Государственных доходов не хватало на покрытие расходов. Правительство Александра II было вынуждено обращаться к такому финансовому инструменту, как кредит, в связи с чем не только прибегало к займу денег за границей и внутренним (выигрышным) займам, но и делало новые выпуски кредитных билетов в боль-ы шом количестве. Эти кредитные билеты также 2 стали объектом особо частых подделок. Архив-^ ные данные фонда Департамента полиции ис-Зз полнительной это подтверждают. Все дела, свя-^ занные с фальшивомонетничеством в этот период, так или иначе отражают отчеты о задер-^ жанных «делателях и переводителях фальшивых < кредитных билетов» [16—22]. Е Показательным примером подделки бан-
ковских свидетельств первого внутреннего займа, переделки акций сторублевого достоинства в пятитысячные и их сбыта может служить раскрытое в 1865 г. дело организованной преступной группы, где всем предприятием руководил профессор кафедры. По этому делу была учреждена комиссия, которая произвела следствие. В ходе следственных действий было обнаружено, что во главе преступного сообщества стоял профессор Практической академии коммерческих наук, коллежский советник Неофитов, при содействии доктора наук Одаховского и двух наемных рисовальщиков мещан: Тару-сина и Волкова. К покупке настоящих и сбыту переделанных свидетельств зачинщики успели склонить, как следует из следственного дела, еще шесть человек. «По сознанию Неофитова переделано 20 шт. свидетельств. Из этого числа 7 обменены государственным банком, а 13 разысканы и конфискованы, вместе с 55-ти сто-4 рублевыми свидетельствами, предназначенными для той же цели» [1, л. 205—205 об.], — отмечается в докладе за 1865 г. Конечно, расчет был на то, что с ценными бумагами еще мало кто был знаком.
Известно, что в период войн, тяжелых экономических ситуаций, инфляционных процессов, а также в период реформ в государстве активизируется деятельность фальшивомонетчиков. Произошел такой всплеск и в 60-е гг. XIX в., когда в стране начали реализовываться «великие реформы» Александра II. Вследствие масштабной крестьянской реформы и реформы местного управления начались бунты крестьян, недовольных половинчатостью мер по земельному вопросу, которые дестабилизировали обстановку в уездах. Вследствие оттока безземельной крестьянской массы в города на заработки резко возросла криминогенная обстановка и в городах. Все это способствовало всплеску подделок денежных знаков и ценных бумаг. Только с 1861 по 1863 г. количество выявленных наиболее распространенных фальшивых пятирублевых ассигнаций возросло более чем в два раза. Они становились пятидесятирублевыми. Об этом также свидетельствуют отчеты III Отделения. Был зафиксирован скачок за этот период и по подделкам ценных бумаг. На это указывают циркуляры Министерства внутренних дел, ведомости о происшествиях Департамента полиции исполнительной [14—15].
Второй пик фальшивомонетничества пришелся на 1866—1868 гг. Так, в 1866 г. по Всеподданнейшей записке Санкт-Петербургского обер-полицмейстера Ф. Ф. Трепова указывалось о таком бурном развитии в последние годы торговли поддельными бумагами в столице, что настало время предпринимать чрезвычайной меры «в виде временной следственной комиссии, из чинов разных ведомств, для специального раскрытия преступной деятельности этого рода» [2, л. 56—56 об.]. Император Александр II повелел обсудить предлагаемую меру министрам своего правительства: юстиции, внутренних дел и финансов, а также Шефу жандармов [2]. Для более эффективной работы в мае 1867 г. были внесены в Государственный Совет представления об учреждении при столичных окружных судах «по одному временному судебному следователю для производства следствий по особо важным делам этой категории» [8]. На основании Высочайше утвержденного мнения Государственного Совета от 30 октября 1867 г. при столичных окружных судах были учреждены не по одной, а по две должности судебных следователей по особо важным делам для производства расследований о подделке и сбыте фальшивых государственных кредитных билетов на территории империи.
В августе 1862 г. при Министерстве внутренних дел с Высочайшего разрешения была учреждена Особая следственная комиссия под председательством высокопоставленного чиновника МВД М. Н. Трунова, в состав которой
были назначены чиновники от Министерства финансов и от Отдельного корпуса жандармов. Особая комиссия работала полтора года и внимательно изучила дела о производстве и сбыте поддельных денег и кредитных билетов. К началу 1864 г. она представила императору Всеподданнейший доклад о своей работе [12]. Существенным моментом было отмечено безалаберное ведение следственных дел, когда не собирались все необходимые улики. В итоге многие лица, причастные к преступной группировке, осуждались лишь по более «мягкой» статье — «Мошенничество». Статья за фальшивомонетничество предполагала более суровую меру наказания — лишение прав состояния и ссылку в Сибирь.
В 1866 г. о необходимости создания подобной комиссии, как мы уже упоминали, поставил вопрос уже обер-полицмейстер Санкт-Петербурга Ф. Ф. Трепов, пользующийся огромным доверием царя. Обусловлено это было, по-видимому, тем, что он очень хорошо владел информацией не только по делам в столице. Такая комиссия была учреждена в 1867 г. [13]. Ей предстояла большая работа. Этот год был «урожайным» на поимку фальшивомонетчиков разных специализаций по всей империи. Об этом говорят и донесения губернаторов многих губерний [9—11].
В 1867 г. III Отделение в своих докладах отмечает как увеличение случаев изготовления и сбыта подделок, так и ввоз фальшивок из-за границы. Масштабы этих фактов достигли такого количества, которое «угрожает совершенным подрывом общественному доверию к правительственным бумагам не только за границею, но и внутри империи» [2, л. 54]. Вследствие активизации деятельности нелегальных революционных групп было совершено первое покушение на императора Александра II террористом-революционером Д. В. Каракозовым, фиксируется рост политических и уголовных преступлений по всей стране. Так, по данным, предоставленным ДПИ в III Отделение, в 1866 г. совершено 848 грабежей и разбоев (по сравнению с предшествовавшим годом — более 76 случаев); на дорогах произведено 523 грабежа; домов ограблено 325, в том числе 40 домов, принадлежавших помещикам, дворянам и священникам. Ранее такие ограбления были единичными случаями. Замечено 82 нападения шайками. Краж в домах произведено 4 411, что также значительно больше, чем в предыдущем году. На этом фоне зафиксировано 35 случаев изготовления фальшивых ассигнаций и других ценных бумаг, 24 случая выпуска фальшивых монет и 12 — непосредственно делания монет. По сбыту отмечено 239 случаев [8, л. 58]. Это только та информация, которую полицейское руководство посчитало нужным пере-
дать в III Отделение, что и было обобщено статистами этого ведомства.
В 1867 г. зафиксировано 28 случаев изготовления ассигнаций и ценных бумаг, 17 случаев выпуска в оборот фальшивых монет, 15 — открыто непосредственно делания таких монет. В 1868 г. 22 случая — изготовление ассигнаций и ценных бумаг, 16 — отливка монет, 19 — перевод таких денег в другое достоинство. По сбыту отмечено 253 случая [3—4]. Как говорится в докладах III Отделения, виновные, за исключением единиц, сбежавших за границу, были арестованы и понесли наказание.
Однако эта картина подтверждает и некую зависимость роста мошенничества в сфере изготовления и сбыта фальшивых денег и ценных бумаг от общего роста преступлений в государстве за этот период. Статистика уголовной преступности в Российской империи с 1861 по 1884 г. такова: ежегодный прирост составлял 1,95 % [7].
География производства подделок и сбыта довольно широка. Например, в 1867 г. отмечены следующие города: Архангельск, Астрахань, Кишинев, станицы Войска Донского, Москва и губерния, Санкт-Петербург, Оренбург, ^ Пермь, Псков, Саратов, Одесса, Ярославль. и В 1868 г. наибольшее количество преступле- g ний совершилось в Московской, Пермской, ^ Томской, Ярославской, Тверской, Саратов- 5 ской и Владимирской губерниях. Своеобразной ^ столицей фальшивомонетчиков было старинное село Гуслицы Богородского уезда Московской губернии. Это связывали и с таким фак- < тором, как густая заселенность Богородского ^ уезда раскольниками. Старообрядцы с давних времен не отличались законопослушностью, на почве религиозного раскола у них выработалась защитная реакция противопоставления себя властям, поэтому и полицию как представителей власти они воспринимали в штыки, независимо от того, правы сами или нет. В отчете III Отделения за 1867 г. отмечается: «В Московской губернии вообще случаи выпуска фальшивых денег в обращение весьма часты, а Богородский уезд с давних лет был центром фальшивых денежных знаков. В местности, называемой Гуслицы, населенной раскольниками, деятельность этого рода сказывалась наиболее. В 1867 г. становой пристав Быстров открыл подделку кредитных билетов и монет 20-ти и 25-ти коп. в доме крестьянина дер. Титовой Квана Сергеева, слывшего там под названием Гуслицкого царька. 18 августа он арестован, и при обыске в его доме найдены изготовленные фальшивые деньги и материалы для дела- j ния их. Кроме того, в сельце Слободищах обнаружено такое же производство фальшивых, и пойман главный соучастник Сергеева — дезертир Запольский» [3, л. 143 об.].
Несмотря на общую сплоченность старообрядческих общин, централизованной «фабрикой» по выпуску поддельных денег они не стали. Это было уделом отдельных мелких групп. И даже после ареста «гуслицкого царька» они продолжали заниматься преступным промыслом, оказывая жесткое сопротивление представителям власти. В отчете за 1868 г. «гуслицкая» тема имела продолжение. Она очень показательна как пример, в каких непростых условиях приходилось работать сотрудникам уездной полиции, приезжим сыщикам и следователям. «В 1867 г. после арестования в Богородском уезде двух человек, уличенных в делании кредитных билетов и монет, местные крестьяне, угрожая смертию производившему розыскания становому приставу Быстрову и охранявшему его от нападений их кучеру — последнего убили. В 1868 г. там же был взят один из переводителей фальшивых денег, и когда посланный из Москвы сыщик Григорьев продолжал дальнейшее разведывание, то жителями так же убит. Подозреваемые в этих убийствах семь человек преданы суду» [4, л. 168-169]. Sj Итак, в борьбе с фальшивомонетчиками
и были жертвы и со стороны полиции. Жандарм-g ским чинам наблюдательного состава вмене->> но было в особую обязанность следить за насе-Зз лением Гуслицкой местности, таким образом ^ были собраны сведения о лицах, подозреваемых в производстве фальшивых денег, а равно ^ ив выпуске их в обращение. Криминальные < традиции «гуслицких» дельцов упомянул даже Е В. А. Гиляровский. В своих ярких очерках и зарисовках о Москве он писал: «В смежных углах трех губерний: Московской, Владимирской, Рязанской, — находились Гуслицы, славившиеся печатанием фальшивых денег, которые стали даже нарицательными: «гуслицкими» назывались в Москве все фальшивки. Оттуда вышло много граверов. Печатали у себя серии и много лет печатали купоны от серий в 2 руб. 16 коп.» [6, с. 105—107].
Совершенным лидером среди крупных городов по изготовлению и сбыту фальшивок во второй половине 60-х гг. XIX в. стала Москва. В 1865 г. была раскрыта преступная группа купцов, промышлявших таким незаконным предпринимательством. Как указывалось в отчете III отделения за 1865 г., один из фальшивомонетчиков, проживавший прежде в Москве, некто гамбургский уроженец Шварцшильд, явился в российскую миссию в Дрездене и предло-т жил содействие в поимке фальшивомонетчи-6 ков. Он объяснил, что один такой, задержанный в Лондоне, некто Гольчестер, имел сношения с московскими купцами: Марецким, Сырей-щиковым, братьями Шредер и Зеленковыми, что «и в Москве производится подделка кре-
дитных билетов в большом размере» [1, л. 205]. Купцы были арестованы, производилось следствие. В отчете за 1868 г. о размахе сбыта фальшивых денег отмечалось, что в Москве распространилось обращение фальшивых 50-ти рублевых билетов в такой степени, что «торговцы из опасения обмана не принимали и настоящих билетов этого достоинства, разменом которых жители вообще затруднялись» [4, л. 168]. В качестве примера можно привести факт задержания в Москве тульского купеческого сына Чле-нова в момент изготовления им трехрублевых кредитных билетов нового образца. У него было найдено 11 таких билетов, а после проведения с ним следственных действий он указал на сообщников: у торговца Сушкина было отыскано 434 билета. «Дальнейшими розысками открыты делатели их: гравер Логинов, крестьянин Ев-фим Михайлов, распорядитель этого промысла мещанин Богословский и прикосновенных к делу до 40 человек» [4, л. 169 (об.)]. Впечатляет количество привлеченных к делу человек (40), объем изъятых фальшивок (445 штук) и сословный состав преступной группы: здесь и купеческий сын, и простой торговец, и крестьянин, и мещанин, и мастеровой в лице гравера.
Ситуация в Москве доходила до критического состояния. Никто не был застрахован от получения в магазинах, на базарах и рынках фальшивых денег. В народе уже бытовали прибаутки: «Дай-ка купонной машинки, попечатать надо, на базар еду», — обращались соседи друг к другу» [6, с. 108]. Общая полиция и жандармерия не справлялись с ситуацией возросшего объема фальшивомонетничества ни в двух столицах, ни в провинции. Действующих сил для этого было не достаточно. Перегруженность полицейских чинов всевозможными обязанностями административно-хозяйственной деятельности не позволяла им сосредоточиться на борьбе с преступностью всех видов. Хотя большинство полицейских в уездах, больших и маленьких городах самоотверженно боролись с этим опасным для страны преступным явлением. Тем не менее можно констатировать, что ввиду постоянно увеличивающегося количества фальшивых денежных знаков существовавшие средства преследования сбытчиков и подделывателей оказались неэффективными.
Таким образом, период активного реформаторства во время правления Александра II сопровождался всплеском подделок денежных знаков и ценных бумаг, что наносило сильнейший удар по финансовой системе. Не замечать этого явления власть уже не могла. Поэтому на борьбу с изготовлением и сбытом фальшивых денег и ценных бумаг к середине 60-х гг. XIX в. были брошены значительные силы общей и политической полиции с привлечением помо-
щи Министерств финансов и юстиции, а также дипломатического ведомства и пограничной стражи. Надо отметить, что все меры противодействия подобной преступной мошеннической
деятельности поддержали и Совет Министров, и Государственный Совет. Сегодня это является хорошим историческим уроком и для правоохранительных органов, и для власти в целом.
Список литературы:
References:
1. Государственный архив Российской Феде- 1. рации (ГАРФ). Ф. 109. Оп. 223. Д. 30. 1865.
2. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 31. 1866. Л. 56-56 об. 2.
3. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 32. 1867.
4. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 33. 1868. 3.
5. ГАРФ. Ф. 109. Оп. 223. Д. 27. 1862. 4.
6. Гиляровский В. А. Собрание сочинений: 5. в 4-х т. М., 1999. Т. 3. 6.
7. История становления финансовой системы
и развития органов внутренних дел в борьбе 7. с подделкой денежных знаков и ценных бумаг: монография / авт. коллектив: В. В. Балабанов, Н. С. Глоба, Х. А. Дзестелов и др. М., 2003.
8. Плеханов А. М. Отдельный корпус погранич- 8. ной стражи. Краткий исторический очерк. М., 1993. 9.
9. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 1267. Оп. 28. Д. 299. 1867. 10,
10. РГИА. Ф. 1267. Оп. 28. Д. 302. 1867. 11,
11. РГИА. Ф. 1267. Оп. 28. Д. 303. 1867. 12,
12. РГИА. Ф. 1282. Оп. 2. Д. 65. 1862-1877. 13,
13. РГИА. Ф. 1282. Оп. 2. Д. 70. 1867. 14,
14. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1293. 1962-1864. 15,
15. РГИА. Ф. 1286 Оп. 23. Д. 1292. 1862-1864. 16,
16. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1295. 1862. 17,
17. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1297. 1862. 18,
18. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1298. 1862. 19,
19. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1302. 1862. 20,
20. РГИА. Ф. 1286. Оп. 24. Д. 1267. 1863. 21,
21. РГИА. Ф. 1286. Оп. 24. Д. 1289. 1863. 22,
22. РГИА. Ф. 1286. Оп. 23. Д. 1449. 1862. 23,
23. Сокольский В. В. О нарушениях уставов монетных: историко-юридическое исследование. Киев, 1873.
Gosudarstvennyj arhiv Rossijskoj Federacii (GARF). F. 109. Op. 223. D. 30. 1865. GARF. F. 109. Op. 223. D. 31. 1866. L. 56-56 ob.
GARF. F. 109. Op. 223. D. 32. 1867. GARF. F. 109. Op. 223. D. 33. 1868. GARF. F. 109. Op. 223. D. 27. 1862. Gilyarovskij V.A. Sobranie sochinenij: v 4-h t. M., 1999. T. 3.
Istoriya stanovleniya finansovoj sistemy i raz-vitiya organov vnutrennih del v bor'be s pod-delkoj denezhnyh znakov i cennyh bumag: monografiya / avt. kollektiv: V. V., Balabanov, N. S. Globa, H. A. Dzestelov i dr. M., 2003 g. Plekhanov A. M. Otdel'nyj korpus pogranichnoj strazhi. Kratkij istoricheskij ocherk. M., 1993. Rossijskij gosudarstvennyj istoricheskij arhiv (RGIA). F. 1267. Op. 28. D. 299. 1867. RGIA. F. 1267. Op. 28. D. 302. 1867. RGIA. F. 1267. Op. 28. D. 303. 1867. RGIA. F. 1282. Op. 2. D. 65. 1862-1877. RGIA. F. 1282. Op. 2. D. 70. 1867. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1293. 1962-1864. RGIA. F. 1286 Op. 23. D. 1292. 1862-1864. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1295. 1862. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1297. 1862. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1298. 1862. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1302. 1862. RGIA. F. 1286. Op. 24. D. 1267. 1863. RGIA. F. 1286. Op. 24. D. 1289. 1863. RGIA. F. 1286. Op. 23. D. 1449. 1862. Sokol'skij V. V. O narusheniyah ustavov mon-etnyh: istoriko-yuridicheskoe issledovanie. Kiev, 1873.
57
