CC BY
440
2. Варданян А. В., Мирзоян С. С. Общие положения судебной строительно-технической экспертизы в уголовном судопроизводстве // Философия права. 2014. № 4 (65).
3. Коновалов С. И., Соболь А. В. Процессуальный статус эксперта по УПК РФ: современное состояние и возможные направления совершенствования // Известия Тульского государственного университета. Экономические и юридические науки. 2012. № 2-2.
4. Коновалов С. И., Айвазова О. В. Междисциплинарный характер категории «способ преступления»: проблема соотношения уголовно-правовых, уголовно-процессуальных и криминалистических аспектов // Юристъ-Правоведъ. 2007. № 4.
5. Каталог. LADA-2110, 21102. Тольятти, 1996.
6. Краткий автомобильный справочник. Т. 3 «Легковые автомобили». М., 2004. Ч. 2.
УДК 343.37 ББК 67.99
© 2015 г. Т. Ю. Рудая
ОБЩАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ЭКОНОМИЧЕСКОЙ ПРЕСТУПНОСТИ В РОССИИ
В статье анализируется объем преступности в сфере экономики на основании сводных отчетов в период с 1997 по 2013 г., раскрывается уровень (интенсивность) зарегистрированной преступности, а также проводится анализ факторов, которые влияют на латентность преступлений в сфере экономики.
Ключевые слова: преступность, экономика, индекс криминальной активности, динамика преступности, уровень преступности, преступления в сфере экономической деятельности, правоприменительная практика.
GENERAL CHARACTERISTICS OF ECONOMIC CRIME IN RUSSIA
The article analyzes the amount of crime in the sphere of economy on the basis of the summary reports in the period from 1997 to 2013, reveals the level (intensity) of registered crime, as well as the analysis offactors that affect the latency of crimes in the economic sphere.
Keywords: crime, economy, index of criminal activity, the dynamics of crime, crime, crime in the sphere of economic activity, law enforcement practice.
Преступность в сфере экономики, как уже отмечалось, является наиболее распространенным видом преступности. Удельный вес зарегистрированной ее части в общем объеме зарегистрированной в России преступности составлял в 1986 г. -55,6 %; 1991 г. - 71,2 %; 1996 г. - 64 %; 1997 г. -59 %; 2000 г. - 64,1 % [1, с. 197-200], 2005 г. - 69,6 % [2, с. 10-14]; 2007 г. - 79,3 %; 2010 г. - 63,4 % [3, 10, 15, 70], 2013 г. - 60,8 % [4, с. 20-30, 82-83]. При этом следует учитывать, что: 1) до 1 января 1997 г. в число преступлений в сфере экономики включались и те виды преступлений, которые УК РФ 1996 г. отнесены к числу экологических; 2) в УК РФ 1996 г. с момента вступления его в силу полностью и частично декриминали-зированы 2 вида преступлений против собственности и 17 видов хозяйственных преступлений, относившихся по УК РСФСР 1960 г. к числу преступлений в сфере экономики и, напротив, крими-
нализованы 17 видов преступлений в сфере экономической деятельности; 3) в результате крупнейшей с момента вступления в силу УК РФ реформы, прошедшей в декабре 2003 г., был декри-минализирован (хотя и не полностью) обман потребителей (ст. 200 УК РФ), на долю которого приходилось свыше половины всех зарегистрированных преступлений в сфере экономической деятельности: 4) в 2009-2010 гг. произошло значительное снижение активности правоохранительных органов (прежде всего, МВД России) по выявлению и регистрации самого массового вида преступлений в сфере экономики - краж.
Динамика зарегистрированной преступности в сфере экономики в значительной степени зависит от динамики зарегистрированных краж. Происшедшее в 1997 г. снижение удельного веса зарегистрированной преступности в сфере экономики по сравнению с 1996 г. было статистически
обусловлено, прежде всего, снижением на 12,7 % объема зарегистрированных краж, которые составляют более 75 % от всех преступлений в сфере экономики. Аналогичный феномен повторился в 2000 и 2001 гг., а затем в 2010 г.
Необходимо также учитывать, что удельный вес всей совокупности деяний, содержащих признаки преступлений в сфере экономики, включающей ее латентную часть, по-видимому, близок к типичному для развитых европейских стран, Японии и США (85-90 %), поскольку для многих видов преступлений рассматриваемого рода характерна гиперлатентность.
Объем преступности в сфере экономики, характеризуемый числом ежегодно регистрируемых в России преступлений данного рода, соответственно составлял: 1993 г. - 1 404 482; 1994 г. -
1 754 150; 1995 г. - 1 862 114; 1996 г. - 1 770 343; 1997 г. - 1 415 928 [5, с. 213; 6, с. 4-7; 7, с. 12]; 2000 г. - 1 893 721 [1, с. 197-200]; 2005 г. -
2 783 657 [2, с. 10-14]; 2007 г. - 2 425 418 [8, с. 10-15]; 2010 г. - 1669 004 [4, с. 20-30], 2013 г. -1340 506 [3, с. 10, 15]. То же свойство рассматриваемого рода преступности, характеризуемое числом выявленных лиц: 1993 г. - 438 353; 1994 г. -797 390; 1995 г. - 937 462; 1996 г. - 930 909 [5, с. 201-202]; 2000 г. - 1004397 [1, с. 197-200]; 2005 г. - 715 159 [3, с. 14]; 2007 г. - 740 367 [9, с. 10-15]; 2010 г. - 562 679 [3, с. 10, 15, 70].
Уменьшение за последние 10 лет (20002010 гг.) числа лиц, выявленных в связи с совершением преступлений в сфере экономики, на 27 % на фоне 50 % роста в тот же период числа зарегистрированных преступлений в сфере экономике обусловлено совокупностью факторов, наиболее значимыми из которых являются: 1) изменение регистрационной политики, проявившееся в снижении заинтересованности уполномоченных должностных лиц правоохранительных органов в воспрепятствовании полному учету преступлений (главным образом из-за снижения уровня спроса и ответственности за раскрытие преступлений); 2) снижение уровня профессионализма работников правоохранительных органов, в чью компетенцию входят раскрытие и расследование преступлений в сфере экономики, обусловленное переходом наиболее квалифицированной части этих сотрудников на службу в негосударственный сектор безопасности и в бизнес. Например, на сегодня численность службы безопасности РАО «Газпром», большинство сотрудников которой являются бывшими офицерами среднего и старшего начальствующего составов МВД РФ и ФСБ РФ, превышает 10 тыс. чел.; 3) рост уровня коррупции в правоохранительных органах, одним из
проявлений которой стала обычная практика требования вознаграждения за возбуждение уголовного дела и розыск преступника. В наибольшей степени эта практика затрагивает интересы предпринимателей, чей бизнес пострадал от преступных посягательств (нередко инспирируемых недобросовестными конкурентами и коррумпированными сотрудниками правоохранительных органов).
Уровень (интенсивность) зарегистрированной преступности в сфере экономики за тот же период, характеризируемый коэффициентом, т. е. числом совершенных преступлений данного рода в расчете на 100 тыс. чел. населения составил соответственно: 1993 г. - 947,2; 1994 г. - 1185,3;
1995 г. - 1258,9; 1996 г. - 1158,4; 1997 г. - 960,8; 2000 г. - 1306; 2005 г. - 1919 [10, с. 14]; 2007 г. -1960 [11, с. 10-15]. Второй показатель уровня (интенсивности) рассматриваемого рода преступности - индекс криминальной активности (т. е. число лиц, выявленных в связи с совершением преступлений соответствующего рода в расчете на 100 тыс. чел. населения) составил: 1993 г. - 296; 1994 г. - 539; 1995 г. - 634;
1996 г. - 633 [12, с. 201-202]; 2000 г. - 692 [13, с. 197-200]; 2005 г. - 493 [14, с. 14]; 2007 г. -510 [11, с. 10-15]. В отличие от коэффициента, данный показатель интенсивности (менее точно - уровня) преступности в сфере экономики за последние семь лет (2000-2007 гг.) снизился почти на треть. Такое «странное поведение» одного из наиболее значимых показателей зарегистрированной преступности в сфере экономики в большей степени отражает не только изменение регистрационной политики уполномоченных правоохранительных органов, но и резкое снижение уровня ответственности должностных лиц, на которых лежит главное бремя ответственности за раскрытие и расследование преступлений данного рода. Начиная со второй половины 90-х гг. прошлого века, отчетливо обозначилась тенденция регистрации преимущественно лишь тех преступлений, по которым выявлены или с высокой степенью вероятности могли быть выявлены лица, их совершившие, поскольку только в этом случае гарантировался рост раскрываемости зарегистрированных преступлений. Начиная со второй половины 90-х гг. этот резерв, по-видимому, оказался объективно исчерпан. К 2005 г. число зарегистрированных преступлений в сфере экономики уже в 4 раза превосходило число лиц, выявленных в связи с совершением преступлений, что, к сожалению, является косвенным признаком того, что за раскрытие преступлений в сфере экономики перестали спрашивать. Средний уровень
раскрываемости преступлений против собственности снизился до 38,4 %; преступлений в сфере экономической деятельности - до 49,3 %.
Структура зарегистрированной преступности в сфере экономики достаточно точно отражает ее неоднородность, хотя с высокой степенью вероятности представляет собой «перевернутую картину» структуры всей совокупности деяний, содержащих признаки преступлений в сфере экономики, включая ее латентную часть. Причина данного эффекта состоит в том, что средний уровень латентности преступлений в сфере экономической деятельности намного превышает уровень латентности преступлений против собственности.
В общем объеме зарегистрированной преступности в сфере экономики на долю преступлений против собственности в 1996 г. приходилось 93,3 % (в т. ч. на долю краж - 70,5 %; грабежей - 7,1 %; разбоев - 2 %; мошенничеств - 4,4 %; присвоение вверенного имущества - 2,3 %); а на долю хозяйственных преступлений соответственно 6,7 % (в т. ч. на долю обмана потребителей -1,7 %; нарушений правил торговли - 1,6 %; изготовления, сбыта, хранения крепких спиртных напитков домашней выработки - около 1 %; незаконных сделок с валютными ценностями - 0,7 %).
Спустя 10 лет это соотношение почти не изменилось (96,5 % составила доля преступлений против собственности; 3,5 % - доля преступлений в сфере экономической деятельности), несмотря на существенные изменения в уголовно-правовой оценке сопоставимых групп преступлений.
Абсолютное преобладание в структуре зарегистрированной преступности в сфере экономики преступлений против собственности (прежде всего, краж) в основе определяется объективными условиями: значительно лучшей по сравнению с преступлениями в сфере экономической деятельности выявляемостью и раскрываемостью первых, относительной простотой применения соответствующих уголовно-правовых норм, которые, к тому же, не претерпели сколько-нибудь существенных изменений со времени принятия российского Уложения о наказаниях уголовных и исправительных 1845 г.
Динамика зарегистрированных преступлений в сфере экономики за период с 1997 по 2007 гг. характеризуется показателями двукратного суммарного абсолютного прироста (+ 1 426 108) и среднегодового темпа прироста равного примерно 9 %.
При этом, разумеется, необходимо учитывать неполную сопоставимость статистических данных о преступности в сфере экономики за период
до 2003 г. и после 2003 г. вследствие масштабной уголовно-правовой реформы.
Двукратный прирост числа зарегистрированных в период с 2000 по 2007 гг. преступлений (помимо ранее названных факторов) обусловлен не столько ростом реальной преступности в сфере экономики, сколько либерализацией регистрационной политики.
Последний фактор в совокупности с феноменом возможности существенного роста уровня зарегистрированной преступности в условиях экономического роста не был учтен в полной мере при составлении группой российских экспертов в 1995 г. криминологического прогноза на период до 2005 г., в котором было сделано предположение, что число зарегистрированных краж в 1997 г. достигнет 1 млн 450 тыс. (в действительности 1 млн 572 тыс.); грабежей - 129 тыс. (344 тыс.); разбоев - 39 тыс. (64 тыс.) [15, с. 35-36].
Одновременно необходимо отметить, что годовая динамика числа зарегистрированных в этот период преступлений в сфере экономики отличалась крайней неравномерностью.
Если после вступления в силу с 1 января 1997 г. действующего Уголовного кодекса РФ наблюдался медленный рост объема зарегистрированных преступлений в сфере экономики вплоть до конца 1999 г., т. е. времени, когда криминогенные последствия финансового кризиса 1997 г. оказались исчерпанными, то уже в 2000 г. преступлений в сфере экономики было зарегистрировано меньше, чем в 1999 г. В 2001 г. темп снижения числа зарегистрированных преступлений составил (-) 0,4 %. При этом, однако, число зарегистрированных преступлений в сфере экономической деятельности за тот же период увеличилось на 3 % (160 тыс. - 2000 г., 165 тыс. -2001 г.). Это явление, на наш взгляд, отражало не столько тенденции реальной корыстной преступности, сколько смену приоритетов уголовной политики. Правоохранительная система стала медленно переориентироваться с преследования мелких воришек на преследование субъектов теневой экономики, а также преступного псевдобизнеса, т. е. деятельности, которая в принципе не может регистрироваться как предпринимательская (убийство за вознаграждение, экономический шпионаж и др.).
После 2002 г. эта закономерность изменилась, и количество зарегистрированных преступлений в сфере экономики стало расти, не без влияния почти непрерывной критики правоохранительных органов, осуществляющих учет преступлений, со стороны Генеральной прокуратуры РФ.
Иначе выглядит динамика числа лиц, выяв-
ленных в связи с совершением преступлений в сфере экономики. Абсолютное снижение числа таких лиц за период с 2000 по 200 5 гг. составило 215 тыс. чел.
Суммарный темп снижения того же показателя в период с 2000 по 2005 гг. составил (-) 29 % [1, с. 197-200; 2, с. 14].
Данные различия в динамике двух основных показателей зарегистрированного объема рассматриваемого рода преступлений в основе обусловлены: а) качественным снижением уровня профессионализма среди сотрудников оперативных и следственных подразделений правоохранительных органов, а также уровня требовательности к раскрываемости преступлений; б) достижением объективного порога выявляемости лиц, совершающих преступления доминирующего вида (в данном случае кражи); в) развившимся в систему мздоимством в правоохранительных органах (значительная часть законных действий в пользу заявителя стала совершаться уполномоченными должностными лицами лишь после получения ими взятки).
Территориальное распределение («география») преступности в сфере экономики по субъектам Российской Федерации (региональное распределение) отличается большой неравномерностью.
К числу регионов с наиболее высоким уровнем преступности в сфере экономики (коэффициент свыше 3 тыс. преступлений на каждые 100 тыс. человек населения) относятся Республика Бурятия, Сахалинская область, Еврейская автономная область; с наиболее низким (менее 1 тыс. преступлений на каждые 100 тыс. человек населения) - Республика Ингушетия, Республика Дагестан, Москва.
Причины соответствующих различий носят комплексный характер и корректное сравнение может быть выполнено лишь внутри группы субъектов РФ, относящихся к единому в экономическом, культурном, этническом, религиозном и географическом отношении к макрорегиону. Например, сравнивать уровни краж в Москве и Дагестане невозможно, поскольку их определяют разные группы факторов, действующие, к тому же, с различной степенью интенсивности.
Значительно более низкий уровень зарегистрированной преступности в сфере экономики в Москве определяется, прежде всего: а) развившемся в уполномоченных правоохранительных органах столицы мздоимством, предполагающем, что на гарантированную помощь может рассчитывать лишь тот, кто в состоянии дополнительно (сверх налоговых обязательств) оплатить услугу по уголовному преследованию виновного; б) чрезвычайно низкой активностью правоохранительных органов столицы в инициативном выявлении
корыстных преступлений; в) закономерностями мегаполиса (сверхвысокий уровень анонимности и взаимного безразличия населения, большие объемы ежедневной миграции); г) более низким уровнем заявительской активности потерпевших (большая часть взрослого населения столицы до недавнего времени не надеялась получить эффективную помощь при обращении в органы внутренних дел или прокуратуру). Низкий уровень краж, например, в Дагестане, прежде всего, определяется религиозно-этническим (во всех преимущественно исламских странах доля зарегистрированных преступлений против собственности значительно меньше, чем странах с поликонфессиональным укладом) и общинно-родовыми факторами, которые составляют основу жесткого социального контроля.
В отечественной криминологической литературе приводятся различные данные об уровнях ла-тентности преступлений в сфере экономики. Например, В. Е. Эминов приводит данные, согласно которым латентная часть организованной преступности в сфере экономики может более чем в 300 раз превышать зарегистрированную [16, с. 23].
Наибольшую сложность обычно представляет оценка общественной опасности преступности в сфере экономики — основного качественного свойства последней. В практике уголовно-статистического анализа обычно используется прием косвенной оценки данного свойства по динамике показателя удельного веса тяжких преступлений среди всех зарегистрированных преступлений соответствующего рода.
Некоторое увеличение доли зарегистрированных тяжких преступлений в сфере экономики до 2002 г. в действительности, скорее всего, отражало процесс уменьшения возможностей правоохранительной системы, которая вынужденно «выталкивала» (и продолжает «выталкивать») из сферы своего внимания преступления небольшой и средней тяжести.
Средний срок наказания в виде лишения свободы, назначенного по всем преступлениям в сфере экономики (до 3/4 которых, как отмечалось ранее, составляют кражи), как показывают расчеты, не превышает трех лет лишения свободы.
Сравнение среднего размера наказаний в виде лишения свободы, предусмотренных в санкциях соответствующих статей УК РФ об ответственности за преступления против собственности (около 5-ти лет) и за преступления в сфере экономической деятельности (3,4 года) и среднего размера наказаний того же вида назначаемых судами за те же преступления, показывает, что российская правоприменительная практика сегодня фактически ориентирована в среднем на более
низкую оценку общественной опасности преступности в сфере экономики, чем законодатель. Отчасти это обусловлено тем, что суды вынуждены учитывать неполноту и сомнительность доказательств, собираемых по уголовным делам рассматриваемых категорий.
Литература
1. О едином учете преступлений за 19972001 г. М., 2002.
2. О едином учете преступлений. Экспресс-информация за 2005 г. М., 2006.
3. Сводный отчет о преступности в России за 2010 год. Экспресс-информация по России. Ф.1-Г. М., 2011.
4. Сводный отчет о преступности в России за 2013 год. Экспресс-информация по России. Ф.1-Г. М., 2014.
5. Преступность, статистика, закон. М., 1997.
6. Состояние преступности в России за 1997 г.
7. Отчет Министерства внутренних дел перед гражданами Российской Федерации // Милиция. 1998. № 4.
8. Сводный отчет о преступности в России
за 2007 год. Экспресс-информация по России. Ф. 1-Г. М., 2008.
9. Единый отчет о преступности. Сведения за 2007 год: экспресс-информация по России. Ф. 1-Г. М., 2008.
10. Расчеты произведены на основе данных изд.: о едином учете преступлений. Экспресс-информация за 2005 г. М., 2006.
11. Расчеты произведены на основе данных изд.: единый отчет о преступности. Сведения за 2007 год. Экспресс-информация по России. Ф. 1-Г. М., 2008.
12. Расчеты произведены на основе данных изд.: преступность, статистика, закон.
13. Расчеты произведены на основе данных изд.: о едином учете преступлений за 1997-2001 г. М., 2002.
14. Расчеты произведены на основе данных изд.: о едином учете преступлений. Экспресс-информация за 2005 г. М., 2006.
15. Преступность в России: аналитическое обозрение. М., 1997.
16. Эминов В. Е. Концепция борьбы с организованной преступностью в России. М., 2007.
УДК 343.326 ББК 67.99
© 2015 г. 3. Г. Гереев
УГОЛОВНО-ПРАВОВЫЕ ПРОБЛЕМЫ ОТГРАНИЧЕНИЯ ТЕРРОРИСТИЧЕСКОГО АКТА ОТ СМЕЖНЫХ СОСТАВОВ ПРЕСТУПЛЕНИЙ
В представленной cтатьe автором подробно рассматривается состав террористического акта как преступления и проводится его отграничение от смежных составов преступлений, что достаточно часто представляет сложность в следственно-судебной практик.
Ключевые слова: террористический акт, квалификация, конкуренция норм, отграничение, смежный состав преступления, объект, объективная сторона, субъект, субъективная сторона.
CRIMINAL AND LEGAL PROBLEMS OF DIFFERENTIATION OF A TERRORIST
ACT FROM CONTERMINOUS CORPUS DELICTI
In presented article the author describes the composition of a terrorist act as crimes and delimitation of related crimes, which often represents the complexity of the investigation and judicial practice.
Keywords: terrorist attack, skills, competition rules, delimitation, related crime, object, objective side, the subject, the subjective side.
Сегодня одну из реальных угроз личности, обществу и государству представляет терроризм. Даже в Стратегии национальной безопасности Российской Федерации на период до 2020 года в качестве одного из основных источников угроз национальной безопасности Российской Федера-
ции рассматривается деятельность террористических организаций и группировок [1].
На протяжении последних лет в России стремительно росло число террористических актов, что приводило к многочисленным человеческим жертвам. Так, согласно официальной статистике
