CC BY
0УДК 93/94: 342.15
DOI: 10.17277^^.2023.01^.015-024
На примере отдельных работ рассмотрена проблематика современной историографии исследований Букеевской орды в аспекте ее административно-территориального и земельного обустройства. Проанализированы следующие направления современных исследований по Букеевской орде: общие оценки историографии в трудах современных авторов; причины образования, общее видение государственного управления в отношении ее нахождения в составе Российской империи; проблемы административно-территориального подчинения, разграничения подведомственности между Астраханской и Оренбургской администрациями; вопросы земельного обустройства в Букеевской орде. Как представляется, история Букеевской орды зачастую исследуется в общем русле изучения присоединения Казахстана в состав Российской империи или имперской политики по освоению новых территорий. Одно из направлений в современной историографии Букеевского ханства - исследование личностного фактора во взаимоотношениях данного этнополити-ческого образования и властей Российской империи, в том числе в рамках правовой политики в Центральной Азии в XVIII - начале XX вв. Букеевское ханство рассмотрено как «поле» для имперских реформаторских экспериментов. Современная историография исследований в большей мере уделяет внимание сравнительному изучению имперских практик управления Букеевской ордой и другими кочевыми народами юго-востока России.
Ключевые слова: Букеевская (Внутренняя) орда; казахи; Российская империя; Астраханская губерния, Оренбургская губерния; историография.
Евгений Александрович Гунаев, канд. юрид. наук, старший научный сотрудник отдела истории, ФГБУН «Калмыцкий научный центр РАН»,
Элиста, Россия; gunaevea@kigiran. сот
ОБРАЗОВАНИЕ БУКЕЕВСКОЙ (ВНУТРЕННЕЙ) ОРДЫ И ЕЕ АДМИНИСТРАТИВНО-ТЕРРИТОРИАЛЬНОЕ И ЗЕМЕЛЬНОЕ ОБУСТРОЙСТВО В РОССИЙСКОЙ ИМПЕРИИ: СОВРЕМЕННАЯ ИСТОРИОГРАФИЯ
Введение
Внутренняя Киргизская (Букеевская) орда - этнополитическое образование казахов в Российской империи, образовавшееся в начале XIX в. и просуществовавшее до 1852 г. В дореволюционной, советской и современной историографии (России и Казахстана) представлен целый ряд работ, посвященных истории данного образования. В настоящей статье на примере отдельных работ рассматривается проблематика современной историографии исследований Букеевской орды в аспекте ее административно-территориального и земельного обустройства. При образовании того или иного этнополитического образования в пределах Российской империи одним из первоочередных видится вопрос, каким образом происхо-
дило указанное обустройство народов, какой была государственная политика в этом отношении.
Цель статьи - раскрыть основные положения современной историографии России и Казахстана по вопросам административно-территориального и земельного обустройства Букеевской орды. Для этого необходимо проанализировать следующие направления современных исследований по Букеевской орде:
- общие оценки историографии Букеевской орды в трудах современных авторов;
- причины образования Букеевской орды, общее видение государственного управления в отношении ее нахождения в составе Российской империи;
- проблемы административно-территориального подчинения Букеев-ской орды, разграничения подведомственности между Астраханской и Оренбургской администрациями;
- вопросы земельного обустройства в Букеевской орде.
Общие оценки историографии Букеевской орды в трудах современных авторов
Ерофеева И. В. приводит краткий анализ историографии Букеевской орды дореволюционного и советского периодов. Основные выводы сводятся к тому, что дореволюционные исследователи исходили из общего мировоззренческого контекста официальной русской историографии и поэтому несколько идеализировали личность хана Джангира и политику царской колониальной администрации в регионе. Вместе с тем в их трудах подвергались критике некоторые явления социально-экономической и политической жизни казахов Внутренней орды во второй четверти XIX в. [7, с. 17]. В советский период исследователи истории Букеевской орды в основном акцентировали внимание на проблемах протестных движений казахов в Букеевской орде, идентифицированных в русле антифеодальной и антиколониальной борьбы [7, с. 17]. Относительно постсоветского периода историографии, И. В. Ерофеева приходит к выводу, что до сих пор нет крупных обобщающих работ по истории Букеевской (Внутренней) орды [7, с. 20].
Сызранов А. В., исследуя дореволюционный и советский периоды историографии Букеевской орды, отмечает, что дореволюционные исследователи в основном акцентировали внимание на личной «прозорливости» султана Букея, его властных амбициях, выделяли примерно сходные предпосылки возникновения Внутренней орды, в то время как советские исследователи большее внимание уделяли социально-экономическим и внешнеполитическим факторам образования орды [15, с. 134].
Кундакбаева Ж. Б. отмечает, что если в досоветский период политика Российской империи в отношении национальных окраин рассматривалась как цивилизаторская миссия, то в советский период - сначала как колониальная, затем с позиции классового подхода, то есть дифференцированно: «царизму как тюрьме народов противопоставлялись мирные контакты трудовых слоев» [10, с. 8].
Представляется, что можно говорить о противопоставлении дореволюционной и советской историографии, поскольку последняя имеет идеологический характер, хотя во-многом базируется на фундаменте дореволюционной историографии. Вместе с тем именно в советский период начато, на наш взгляд, углубленное изучение истории Букеевской орды, поскольку дореволюционная историография носит зачастую описательный и этнографический характер. Современная историография пытается «взять лучшее» из наработанного и сформулировать более выверенные с научной точки зрения заключения без идеологических клише, свойственных советской историографии, однако практически отсутствуют новые фундаментальные исследования, основанные в том числе на новых источниках.
Причины образования Букеевской орды, общее видение государственного управления в отношении ее нахождения в составе Российской империи
В статье С. С. Белоусова проанализирована новая интерпретация истории образования Букеевской орды, согласно которой это «наследие секретного военного союза России и Франции (1800 - 1801 гг.) против Англии; часть глобального проекта, известного как «Поход в Индию» [3, с. 28]. Как отмечает С. С. Белоусов, «В подтверждение правоты своей точки зрения авторы проекта не приводят ни одного исторического документа, но считают, что таковые имеются». Согласно С. С. Белоусову, концепция видения Букеевской орды как исключительно порождение замыслов императоров Павла I и Наполеона Бонапарта противоречит официально принятой в Казахстане точке зрения, «согласно которой продвижение казахов на территорию Волго-Уральского междуречья является плодом мудрого решения султана Букея, имевшего большое историческое значение в плане возвращения в состав Казахстана ранее утерянных им земель» [3, с. 30]. Необходимо отметить, что критически оцениваемая вышеназванная концепция не является новой, она была высказана еще в советский период Б. Аспандияровым [2, с. 43].
Ерофеева И. В. выделяет четыре периода истории существования Букеевской орды внутри государственных границ России. Первый период (с 1801 по 1823 гг.) связан со становлением нового этнополитического образования (формирование социально-демографической структуры Внутренней орды, определение ее правового статуса в Российском государстве, обретение «своего собственного исторического имени»). Второй (с 1824 по 1845 гг.) - это время правления во Внутренней орде хана Джангира, отмеченное институциональным оформлением системы политических и социально-экономических отношений в Букеевском ханстве, становлением некоторых инновационных тенденций в развитии его общественной жизни и культуры. Третий (с 1846 по 1855 гг.) - законодательная отмена института ханской власти в Орде и начало глубокого реформирования всей системы управления казахским населением на территории бывшего Букеев-ского ханства. Четвертый (с 1856 по 1917 гг.) - процесс постепенной интеграции Внутренней орды в административно-территориальную, экономическую и сословно-бюрократическую структуры России [7, с. 5].
Кундакбаева Ж. Б. считает, что задача превращения Северного При-каспия во внутренний регион империи была реализована лишь к началу XIX в., в частности на примере Букеевской орды [10, с. 5].
Галиев считает А. А., что формы и методы управления Букеевской (Внутренней) ордой прошли апробацию в предшествующий период в других местах (Касимовское и Калмыцкое ханства) [6, с. 423]. Далее утверждается, что поскольку ключевую роль в становлении данного этнополи-тического образования сыграла Российская империя, соответственно природу Букеевской орды можно определить как изобретенную традицию [6, с. 428].
Рожнов А. А. отмечает, что Букеевское ханство сочетало в себе традиционные политико-правовые институты и власть хана и в то же время «активное восприятие русских обычаев и порядков» [13, с. 13-14].
Почекаев Р. Ю. отмечает постепенную централизацию управления в Букеевском ханстве, объясняя это частично влиянием русских традиций управления. Это постепенное преобразование родовых подразделений в своеобразные административные единицы, в начале 1840-х гг. создание районов вместо родоплеменных единиц, обустройство в Букеевском ханстве стационарной резиденции хана, после ликвидации института ханской власти к 1875 г. вся территория Букеевской орды была поделена на уезды. «При этом цели "обрусения орды" не ставилось, однако имперские власти тем не менее предпринимали все меры для ее инкорпорации в российское политико-правовое пространство» [12, с. 122-123]. Почекаев Р. Ю. также считает, что имперские власти стремились на примере Букеевской орды показать казахам «насколько перспективнее будет для них пребывание в составе России» [12, с. 124-125].
В современной историографии наметились новые подходы в изучении истории Букеевской орды - попытка рассматривать ее образование как геополитический проект, как «изобретенную традицию», сравнительные исследования в контексте имперских практик управления кочевыми народами.
Проблемы административно-территориального подчинения Букеевской орды, разграничения подведомственности между Астраханской и Оренбургской администрациями
Быков А. Ю. рассматривает административно-территориальные реформы в Букеевской орде в первой половине XIX в. [4]. Территория Букеевской орды первоначально была отнесена к Оренбургскому генерал-губернаторству, но, поскольку оренбургские губернаторы поначалу не ставили цель унификации управления казахами по принципу внутренних губерний, в административном отношении орда стала подчиняться астраханскому генерал-губернатору. Затем в 1808 г. Букеевская орда была переведена в ведение Оренбургской пограничной комиссии [4, с. 415].
Согласно И. В. Ерофеевой, во время переселения султана Младшего жуза Букея с подвластным ему населением правобережная сторона Урала давно являлась собственностью российской короны [7, с. 3]. Территория расселения была определена 19 мая 1806 г. указом «О назначении земель
калмыкам и другим кочующим народам в губернии Астраханской» [7, с. 6]. В конце первого десятилетия XIX в. стали создаваться условия для правового закрепления статуса Букеевской орды, в новом этнополити-ческом образовании виделась «перспективная модель образцового обустройства кочевников внутри империи» [7, с. 7]. Этим объяснялась определенная покровительственная политика по отношению к султану Букею и его потомкам, они постоянно взаимодействовали с российскими чиновниками Оренбургского края и Астраханской губернии [7, с. 7].
Исследования, посвященные истории Оренбургского края, также рассматривают и взаимоотношения с казахами. Здесь речь идет о так называемых зауральских казахах, тем не менее данные исследования интересны в плане сравнительного изучения с Букеевской ордой. Так, Б. Б. Алим-баева исследовала политику России в XVIII - XIX вв., направленную на приобщение оренбургских казахов «к хозяйственной деятельности края посредством развития торговли, земледелия, образования, перевода к оседлости» [1, с. 13].
Семёнова Н. Л. отмечает, что Внутренняя (Букеевская) орда, ранее находившаяся в составе Астраханской губернии, была включена в состав Оренбургского края в 1808 г. под управление Оренбургской пограничной комиссии [14, с. 14].
Согласно А. А. Рожнову, Букеевское ханство (Внутренняя киргизская орда) вначале находилось в ведении «одновременно Астраханской и Оренбургской администраций, а затем Оренбургской» [13, с. 13].
Почекаев Р. Ю. объясняет тот факт, что находясь на территории Астраханской губернии, по логике Букеевская орда должна была быть в ведении Астраханской администрации. Но дело в том, что букеевские казахи продолжали относить себя к Младшему жузу, который находился в ведении пограничной администрации Оренбургского края. Оренбургские власти пытались установить контроль над Букеевским ханством на протяжении всего времени его существования, что периодически вело к конфронтации с администрацией Астраханской губернии [11, с. 176-177].
Согласно Р. Ю. Почекаеву, Букеевское ханство в 1810 - 1840-х гг. оставалось в двойственном подчинении Астраханской и Оренбургской администраций, впоследствии их компетенция была определена более четко. Вместе с тем, учитывая пограничное расположение Букеевского ханства, в разрешение территориальных споров и переделов происходило не только с участием администраций Астрахани и Оренбурга, «но и представителей министерств иностранных дел и государственных имуществ» [11, с. 180].
Как отмечает Р. Ю. Почекаев, порой правители Букеевской (Внутренней) орды «пользовались конкуренцией Астрахани и Оренбурга в собственных интересах» [11, с. 181], окончательно спор относительно подведомственности Внутренней орды прекратился тогда, когда орда фактически прекратила свое существование [11, с. 185-186].
Васильев Д. В. обращает внимание на вражду между казахами Буке-евской орды и основной части Малой орды, так как часть родов последней претендовали «на земли вплоть до Астрахани как на собственные зимовья» [5, с. 523]. На это влияло и отсутствие единообразия в управлении кочевниками, поскольку Букеевская орда подчинялась астраханскому гу-
бернатору, а казахи Малой орды - оренбургскому военному губернатору. Для Оренбурга важно было сохранить территории, заселенные казахами, в качестве наделенных особым статусом. Кавказская администрация, в ведении которой находилась Астраханская губерния, не видела причин «в административно-территориальном обособлении казахских родов и считала, что определяющим принципом административной политики должен был быть не этносоциальный, а территориальный» [5, с. 524].
Васильев Д. В. указывает, что оренбургские власти пытались применить калмыцкую модель местного управления при централизации управления казахами, однако не смогли ее реализовать. Это демонстрировало «наличие тенденции к поиску некой основы для унификации управления кочевыми народами юга России вообще» [5, с. 530].
Избасарова Г. Б. отмечает, что Букеевская орда (часть Младшего жу-за) была включена в состав Астраханского губернаторства. Также, на примере ухода калмыков в Джунгарию в 1771 г., она обращает внимание на отсутствие взаимосвязи между органами региональной администрации (Оренбурской администрации с Астраханской губернской канцелярией) [8, с. 123].
Вопрос административного (управленческого и территориального) подчинения Букеевской орды является одним из сложных в историографии. Современная историография вносит вклад в его изучение с позиции концепции «центр - периферия» и, как уже отмечалось выше, сравнительного изучения имперских практик управления кочевыми народами юго-востока России и др.
Вопросы земельного обустройства в Букеевской орде
Васильев Д. В. указывает, что согласие царского правительства на заселение земель Нижнего Поволжья букееевскими казахами было вызвано опасениями, что после откочевки большей части калмыков в Джунгарию в 1771 г. астраханские земли могли стать ареной междоусобной борьбы соседних народов и нестабильности. При этом ставилась задача - не допустить ущемление прав «уже проживавших в регионе крестьянских переселенцев, калмыков и кундровских татар» [5, с. 522]. Далее он отмечает, что с приходом букеевских казахов в Астраханскую губернию царское правительство вынуждено было урезать предоставляемые калмыкам земли. В отличие от указа от 27 сентября 1800 г., по которому за калмыками изначально закреплялось больше земли, указ 28 апреля 1802 г. существенно ограничивал территории их кочевания. Это провоцировало, с одной стороны, неразбериху в управлении калмыками и букеевскими казахами, с другой, закладывало «своеобразную мину под поземельные отношения на Нижней Волге» [5, с. 522].
Ерофеева И. В. акцентирует внимание на введении института частной собственности на землю у казахского населения как одного из важнейших преобразований правления хана Джангира. Однако распределение лучших пастбищных земель ханской властью в личное семейное владение казахской знати привело к обострению социальных противоречий внутри казахского населения Букеевской орды [7, с. 14].
Почекаев Р. Ю. отмечает, что особенностью Букеевского ханства было наличие широких полномочий ханов в сфере земельных отношений. Вместе с тем имели место и неоднократные захваты земель, считавшиеся ханской собственностью, со стороны властей или населения Астраханской и Оренбургской губерний, в свою очередь, «имперские власти далеко не всегда вмешивались в разрешение этих конфликтов» [12, с. 117-118].
Исследователи также указывают на земельные споры между уральскими и букеевскими казахами, в особенности «за пользование землями на Между-Узенском и Камыш-Самарском участках», которые продолжались «более пятидесяти лет» [9, с. 46].
В современной историографии исследуются те же самые проблемы земельного обустройства, поднятые еще в дореволюционной и советской историографии, однако они анализируются в более широком контексте как части имперского реформирования Букеевской орды.
Заключение
Таким образом, в период 90-х гг. ХХ в. - первые десятилетия XXI в. практически нет крупных обобщающих работ, полностью посвященных истории Букеевской орды. Тем не менее ряд вопросов продолжает исследоваться, их результаты публикуются и в монографиях. Как представляется, история Букеевской орды зачастую исследуется в общем русле изучения присоединения Казахстана в состав Российской империи или имперской политики по освоению новых территорий. Одно из направлений в современной историографии Букеевского ханства - исследование личностного фактора во взаимоотношениях данного этнополитического образования и властей Российской империи, в том числе в рамках правовой политики в Центральной Азии в XVIII - начале XX вв. Букеевское ханство рассматривается как «поле» для имперских реформаторских экспериментов.
По мнению автора, современная историография исследований в большей мере уделяет внимание сравнительному изучению имперских практик управления Букеевской ордой и другими кочевыми народами юго-востока России.
Список литературы
1. Алимбаева Б. Б. Политика российского правительства в отношении оренбургских казахов в XVШ - XIX веках: автореф. дис. ... канд. ист. наук: 07.00.02. М., 2008. 27 с.
2. Аспандияров Б. Образование Букеевской Орды и ее ликвидация. Алма-ты: Казак энциклопедиясы, 2007. 400 с.
3. Белоусов С. С. Новая интерпретация истории образования на территории Российской империи казахской административно-территориальной единицы -Внутренней (Букеевской) орды // Проблемы полиэтничного макрорегиона в условиях дестабилизации Каспийско-Черноморского зарубежья: материалы Всерос. научн. конф. (Ростов-на-Дону, 29-30 сентября 2015 г.); отв. ред. акад. Г. Г. Мати-шов. Ростов н/Д, 2015. С. 27 - 30.
4. Быков А. Ю. Административно-территориальные реформы в Букеевской орде (первая половина XIX в.) // Актуальные вопросы истории Сибири: Третьи науч. чтения памяти профессора А. П. Бородавкина, 5-6 окт. 2001 г.; отв. ред.: Ю. Ф. Кирюшин, В. А. Скубневский. Барнаул, 2002. С. 414 - 420.
5. Васильев Д. В. Рождение империи. Юго-Восток России: XVIII - первая половина XIX в. СПб.: Дмитрий Буланин, 2020. 608 с.
6. Галиев А. А. Внутренняя орда в свете сравнения практик управления империй // Мир Большого Алтая. 2019. Т. 5, № 3. С. 419 - 430.
7. Ерофеева И. В. Внутренняя или Букеевская орда в первой половине XIX в.: история и историография // История Букеевского ханства. 1801 - 1852 гг.: сб. документов и материалов; сост. Б. Т. Жанаев, В. А. Иночкин. С. Х. Сагнаева. Алматы, 2002. С. 3 - 23.
8. Избасарова Г. Б. Имперские механизмы управления окраинами: башкиры, калмыки, казахи в XVIII - XIX вв. // Вестник Российской нации. 2017. № 2 (54). С. 113 - 124.
9. Кортунов А. И., Иванов В. А., Проценко А. С. Политика российской власти по урегулированию территориальных споров между уральскими казаками и казахами («букеевскими киргизами») в 40 - 70 годы XIX века // Сб. тр. Между -нар. науч.-ист. конф. им. акад. Л. Блюментроста. 2014. № 2. С. 42 - 49.
10. Кундакбаева Ж. Б. Политика Российской империи в отношении народов Северного Прикаспия в XVIII веке: автореф. дис. ... д-ра ист. наук. М., 2005. 44 с.
11. Почекаев Р. Ю. Губернаторы и ханы. Личностный фактор правовой политики Российской империи в Центральной Азии: XVIII - начало XX в. М.: ИД Высшей школы экономики, 2017. 384 с.
12. Почекаев Р. Ю. «Маргинальные» государства на пост-ордынском пространстве: чингизидское и российское влияние на государственно-правовое устройство Касимовского и Букеевского ханств // Средневековые тюрко-татарские государства. 2011. № 3. С. 112 - 127.
13. Рожнов А. А. Русское имперское строительство в первой половине XIX в. (на примере отдельных окраин империи) // Современный юрист. 2020. № 1 (30). С. 5 - 14.
14. Семёнова Н. Л. Правительственная политика в Оренбургском крае в конце XVIII - первой половине XIX в. // Вопросы истории. 2018. № 12. С. 7 - 22.
15. Сызранов А. В. Образование Букеевской орды (историография вопроса) // Вопросы истории Сибири: сб. науч. ст.; науч. ред. М. К. Чуркин. Омск, 2021. Вып. 17. С. 130 - 136.
References
1. Alimbayeva B.B. Extended abstract of Candidate's of Historical thesis. Moscow, 2008, 27 p. (In Russ.).
2. Aspandiyarov B. Obrazovaniye Bukeyevskoy Ordy i yeye likvidatsiya [Formation of the Bukey Horde and its liquidation], Almaty: Kazak entsiklopediyasy, 2007, 400 p. (In Russ.).
3. Belousov S.S.; Matishov G.G. (Ed.). Problemy polietnichnogo makroregiona v usloviyakh destabilizatsii Kaspiysko-Chernomorskogo zarubezh'ya: materialy Vserossiyskoy nauchnoy konferentsii [Problems of a multi-ethnic macroregion in the conditions of destabilization of the Caspian-Black Sea abroad: materials of the All-Russian Scientific Conference], Rostov/nD, 2015, September 29-30), Rostov n/D, 2015, pp. 27-30. (In Russ.).
4. Bykov A.Yu.; Kiryushin Yu.F., Skubnevskiy V.A. (Eds.). [Administrative-territorial reforms in the Bukey Horde (the first half of the 19th century)] Aktual'nyye voprosy istorii Sibiri: Tret'i nauch. chteniya pamyati professora A. P. Borodavkina [Topical issues of the history of Siberia: Third scientific. readings in memory of Professor A.P. Borodavkin], October 5-6. 2001, Barnaul, 2002, pp. 414-420. (In Russ.).
5. Vasil'yev D.V. Rozhdeniye imperii. Yugo-Vostok Rossii: XVIII - pervaya polovina XIX v. [The birth of an empire. South-East of Russia: XVIII - first half of the XIX century], St. Peterburg: Dmitriy Bulanin, 2020, 608 p. (In Russ.).
6. Galiyev A. A. [Internal horde in the light of comparison of the management practices of empires], Mir Bol'shogo Altaya [World of Greater Altai], 2019, vol. 5, no. 3, pp. 419-430. (In Russ., abstract in Eng.)
7. Yerofeyeva I.V. [Internal or Bukey Horde in the first half of the 19th century: history and historiography], In book: B.T. Zhanayev, V.A. Inochkin. S.Kh. Sagnayeva. Istoriya Bukeyevskogo khanstva. 1801-1852 gg.: sb. dokumentov i materialov [History of the Bukey Khanate. 1801-1852: Sat. documents and materials], Almaty, 2002, pp. 3-23. (In Russ.).
8. Izbasarova G.B. [Imperial mechanisms for managing the outskirts: Bashkirs, Kalmyks, Kazakhs in the 18th - 19th centuries], Vestnik Rossiyskoy natsii [Bulletin of the Russian nation], 2017, no. 2 (54), pp. 113-124. (In Russ., abstract in Eng.).
9. Kortunov A.I., Ivanov V.A., Protsenko A.S. [The policy of the Russian authorities to resolve territorial disputes between the Ural Cossacks and the Kazakhs ("Bukeev Kirghiz") in the 40s - 70s of the XIX century], Sbornik trudov Mezhdunarodnoy nauchno-istoricheskoy konferentsii im. akademika L. Blyumentrosta [Collection of works of the International Scientific-historical conference them. Academician L. Blumentrost], 2014, no. № 2. S. 42-49. (In Russ.).
10. Kundakbayeva Zh.B. Extended abstract of Candidate's of Historical thesis. Moscow, 2005. 44 p. (In Russ.).
11. Pochekayev R.Yu. Gubernatory i khany. Lichnostnyy faktor pravovoy politiki Rossiyskoy imperii v Tsentral'noy Azii: XVIII - nachalo XX v. [Governors and khans. Personal factor of the legal policy of the Russian Empire in Central Asia: XVIII - early XX century.], Moscow: Publishing House of the Higher School of Economics, 2017. 384 p. (In Russ.).
12. Pochekayev R.Yu. ["Marginal" states in the post-Horde space: Chingizid and Russian influence on the state-legal structure of the Kasimov and Bukeev khanates], Srednevekovyye tyurko-tatarskiye gosudarstva [Medieval Turkic-Tatar states], 2011, no. 3, pp. 112-127. (In Russ., abstract in Eng.).
13. Rozhnov A. A. [Russian imperial construction in the first half of the 19th century. (on the example of individual outskirts of the empire)], Sovremennyy yurist [Modern lawyer], 2020, no. 1(30), pp. 5-14. (In Russ., abstract in Eng.).
14. Semonova N.L. [Government policy in the Orenburg region at the end of the 18th - the first half of the 19th century], Voprosy istorii [Questions of history], 2018, no. 12, pp. 7-22. (In Russ., abstract in Eng.).
15. Syzranov A.V.; Churkin M.K. (Ed.). [Formation of the Bukey Horde (historiography of the issue)], Voprosy istorii Sibiri: sb. nauch. st. [Questions of the history of Siberia: a collection of scientific articles], Omsk, 2021, Issue 17, pp. 130-136. (In Russ.).
Establishment of the Bukeev (Internal) Horde and its Administrative-Territorial and Land Arrangement in the Russian Empire: Modern Historiography
E. A. Gunaev, Cand. Sci. (Law), Senior Research Associate,
Department of Historical Studies, Kalmyk Scientific Center of the RAS, Elista, Russia;
gunaevea@kigiran.com
The paper considers the problems of modern historiography of the research into
the Bukeev Horde in the aspect of its administrative-territorial and land
arrangement. The study analyzes the following areas of modern research
into the Bukeev Horde: general assessment of the historiography of the
nPABO: MCTopMfl u coBpeMeHHOCTb. T. 7, № 1. 2023
23
Bukeev Horde in the works of modern authors; the reasons for the formation of the Bukeev Horde, the general vision of public administration in relation to its location in the Russian Empire; problems of administrative and territorial subordination of the Bukeev Horde, the delimitation of jurisdiction between the Astrakhan and Orenburg administrations; issues of land development in the Bukeev Horde. The history of the Bukeev Horde is often studied in the general course of studying the accession of Kazakhstan to the Russian Empire, or the imperial policy of developing new territories. One of the directions in the modern historiography of the Bukeev Khanate is the study of the personal factor in the relationship between this ethnopolitical entity and the authorities of the Russian Empire, including in the framework of legal policy in Central Asia in the 18th - early 20th centuries. The Bukeev Khanate is regarded as a "field" for imperial reform experiments. According to the author, the modern historiography of research pays more attention to the comparative study of imperial management practices of the Bukeev Horde and other nomadic peoples of the south-east of Russia.
Keywords: Bukeev (Inner) Horde; Kazakhs; Russian Empire; Astrakhan
province, Orenburg province; historiography.
© Е. А. Гунаев, 2023 Статья поступила в редакцию 25.07.2022
При цитировании использовать:
Гунаев Е. А. Образование Букеевской (Внутренней) орды и ее административно-территориальное и земельное обустройство в Российской империи: современная историография // Право: история и современность. 2023. Т. 7, № 1. С. 15 - 24. doi: 10.17277/pravo.2023.01.pp.015-024
