CC BY
45
УДК 82.0
ББК-83.3 (2=Инг)
Б 87
Н. В. Братко
Образная система ингушской поэзии второй половины ХХ века
(Рецензирована)
Аннотация:
Теоретико-практический материал статьи представляет собой опыт систематизации поэтических образов в ингушской поэзии и даёт возможность приобщиться к тончайшим связям ключевых понятий современного литературного процесса в восприятии ингушских поэтов второй половины ХХ века. Целевая направленность работы носит характер создания чёткого понимания образов и символов ингушской поэзии в её философском назначении.
Ключевые слова:
Образ, символ, Мироздание, Микрокосм, Макрокосм, Бытие, мышление, воображение, фантазия, абстракция.
Поэтические образы составляют основную философскую часть понимания творчества ингушских поэтов второй половины ХХ века. Создание чёткого понимания образов и символов ингушской поэзии в её философском назначении на сегодняшний момент является одним из важнейших критериев её изучения. В поле нашего зрения оказались поэты, творившие в разные периоды минувшего века и определившие ход нового литературно-поэтического процесса. Особое значение в нашей работе имеют данные «Словаря поэтических образов» В. Б. Феркеля, наработки теоретикопрактического характера Н.А. Ягодинцевой. Ход работы определился двумя методами исследования: это абсолютный уровень мышления, требующий умения мыслить философски и абстрактно, и эвристический, где каждое новое проявление слова в каком-либо образе и символе воспринимается некоторым «открытием целой Вселенной». На наш взгляд, актуальность исследования определяется теоретическим и практическим интересом современников в изучении символической поэзии ингушских поэтов второй половины ХХ в., ибо в новом литературно- поэтическом процессе понятие ОБРАЗА и СИМВОЛА является основополагающим. И данный научный интерес вызван, прежде всего, особой эпохой, историческими метаморфозами, столь характерными переломному времени. В своей работе мы попытались определить сущностное значение о представлении Мира, Вселенной как части Мироздания следующих поэтов: Дж. Яндиева, С. Чахкиева, А.Хашагульгова, Иб. Торшхоева, М.- С. Плиева, Г. Гагиева и многих др.
Развитие общества - это осознание себя, своего существования в масштабах Мироздания, включение во все более тонкие и сложные процессы, происходящие в нём. Природа обеспечила нас великолепным инструментарием для эволюции. Изучение структуры сознания помогает нам полнее и продуктивнее использовать свои возможности. Поэтому важно осознать ЧТО в нас есть и КАК мы это используем. Как известно, любой процесс начинается с создаваемого образа. Для любого созидательного процесса необходимо иметь две важнейшие составляющие: а) проект - образ создаваемого объекта; б) знание о деталях и поэтапной последовательности его создания, построения. Реальное и психологическое восприятие мира определяется научным предприятием и образным мышлением, способным определиться в искусстве: наука занимается изучением свойств и законов материального мира; искусство, изучающее духовный мир человека, соотносит психическую и физическую реальности его существования. Основной информационной единицей для искусства является цельность - образ, а характерным типом связей - уподобление, которое предполагает наличие иерархии цельностей и логическую связь по типу соотнесения « целое- целое».
Оба способа изучения мира - научный и художественный (образный) - работают на «новых территориях сознания». Результат их деятельности упорядочивает и привносит в повседневную жизнь общества культура. Совершенно очевидно, что современная цивилизация и все системы её образования направлены на развитие преимущественно научного, понятийного мышления. И перед художником слова стоит задача не только совмещения, но и объяснения реального и психологического восприятия человеком целого Мироздания. Порой этого объяснения необъяснимого можно достичь лишь благодаря создаваемому образу и символу. Используя поэтический инструментарий можно сказать, что понятие - это точка на плоскости, которая может связываться с другими точками (создать новые смыслы) только на отведённом ей уровне (линейная логика), а образ - точка в пространстве, открытая для смысловых связей одновременно во все стороны (нелинейная логика). Научное мышление стремится к универсальности: наибольшую ценность для него имеет то, что многократно проверено, подтверждено множеством опытов, описывает закономерности достаточно больших групп явлений. Искусство всегда вносило в жизнь совершенно иное понимание точности как уникальности, единичности. И эта точность, которую, как ни странно, принято называть поэтической вольностью, учитывает уникальность личности, неповторимость мгновения, особенности индивидуального восприятия событий. Именно на неё человек откликается интуитивно - мгновенно и безрассудно - она-то и есть тайный магнит искусства. И сейчас мы имеем возможность сказать о том, что образное мышление характерно для поэтического творчества в целом, и данный факт способен определить поэзию в её интеллектуально-чувственном назначении. Так ингушская поэзия второй половины ХХ в. в своем многообразии, сложности синтеза языковых средств, умении абстрагироваться вполне оправданно и заслуженно переходит в разряд интеллектуальной поэзии, а эта поэзия, как известно, предназначена только для интеллектуально подготовленного читателя. В поэтическом произведении вся необходимая информация сосредоточивается в едином понимании ОБРАЗА и СИМВОЛА. Образ - художественный тип мышления. И этот тип мышления предполагает общение на уровне целостных системы и подсистемы, Макро- и Микрокосма, внутреннего и внешнего - самих сущностей, а не их элементов. Характерный тип связи в образной системе - уподобление внутри иерархии цельностей и наличие посредника, также обладающего цельностью. Общение по принципу «целое -целое» устраняет критические противоречия и возможность смысловых подмен. Образ, сам являясь цельной единицей смысла, содержащей все уровни информации - от плотных материальных до тончайших психологических структур - соотносит большую и меньшую цельности - систему и подсистему, и тем самым вводит в действие универсальные (общие) для той и другой стороны законы БЫТИЯ, то есть вытесняет хаос из пока ещё непознанных областей. Образ собирает, придаёт завершённость и самодостаточность каждой единице информации, прорабатываемой мозговой деятельностью человека, и проходит к его чувственным рецепторам вне зависимости от их величины. Так, на поверхности капли росы свободно умещается отражение лесной лужайки с небом и облаками у Г. Гагиева. Общение между большим и малым происходит в «щадящем режиме», учитывающем объём восприятия, но какое бы количество сведений не передавалось - качественно образ содержит в себе все информационные уровни: незнакомое уподобляется уже известному, небесное - земному и наоборот, ибо уподобление универсально и раскрывается в обе стороны смысла. Если в большом мире всё устроено так же, как в малом, то в стихах А. Хашагульгова небо становится кровом, земля - метелью, солнце - очагом, звёзды - млечной дорогой... Но малое столь же подобно великому: родовая башня, огонь в очаге становятся моделью мира, в котором все «вещи» располагаются соответственно по порядку. Так в огромном и практически неизученном мире воцаряются гармония и понимание. Бесценность и незыблемость родовой башни устойчиво именно благодаря тому, что весь быт, каждое действие имеют высокие соответствия данному порядку вещей:
Башня сердца моего пуста.
Раньше в ней всегда была весна.
В ней цветы росли, сияли звёзды,
Бегали косули.
(А. Хашагульгов, перевод Р. Цурова)
Мы холодные камни ласкали,
Грел очаг изболевшую грудь.
Символ духа - высокая башня,
Маяком освещавшая путь!
(М. Льянова)
Вернулся к истокам. чему же я рад?
Изба покосилась, заброшенный сад Высоким бурьяном по брови зарос,
И встретить пришельца не выбежал пёс.
(И. Торшхоев, перевод В. Бояринова) Словесный образ - основная информационная единица поэзии. Говоря об образе как о выразительном средстве, необходимо пояснить и саму цель поэтического труда. Прямой ответ на этот вопрос (о предмете поэзии) мы можем найти в Коране, об этом говорит и «теоретическое наблюдение философской поэзии» Н. Ягодинцевой. Священная книга мусульман чётко регламентирует все стороны человеческого бытия . Но есть в этой Книге раздел , который называется « Поэтические суры» , где речь идёт о предстоянии человека перед Вселенной, перед властью и милостью Высших сил. На уровне Священного закона утверждается, что всё во Вселенной наделено жизнью и связано незримыми нитями родства и сотрудничества. О единстве Макро - и Микрокосма говорится ещё в Веданте, а Коран уже грозно предупреждает нас: « Когда земля расправит сутулые плечи...». Качественные переходы, естественные для жизненных процессов, научной, причинно-следственной логикой осознаются с трудом, потому что переносят систему или явление в совершенно другие условия. Для описания качественных изменений вводятся специальные понятия, усложняя ситуацию до предела. В художественном мышлении подобные переходы - нечто естественное, не требующее специальных усилий: от вечного - космического к мгновенному - земному, от материального к духовному. В этом - колоссальное преимущество поэзии как способа мышления и познания мира. И это «религиозное исповедальное» назначение поэтического творчества в его образном и символическом отношении как никогда способно отразиться в поэтических строках Дж. Яндиева:
Ласковый свет мой,
Любезный стихам,
Свет мой небесный!
Лунной дорогой Спешат к женихам Звёзды - невесты.
Сон вековой ли В бурьяне зарыт,
Вещие клады?
Или смеются И плачут навзрыд Ночью цикады?..
(перевод В. Бояринова)
Так в чём же проявляется истинное назначение словесного образа и к чему он способен привести понятийное мышление? Обратимся к следующему примеру. Буквы, объединяясь в слово, создают новый смысл. Слова, складываясь в предложения или строки, фиксируют полёт чувства или ход мысли, а строки, звуча в стихотворении, создают лирический или событийный сюжет. Стихотворения, собранные в книгу, - это уже целый мир, художественная реальность. Создатели азбуки не просто чертили знаки для обозначения тех или иных звуков: за каждым знаком огромный смысл, свёрнутый опять же в образ! Вспомним начало славянского алфавита: «Аз, буки, веди.». А ведь это целое предложение - «Я знаю буквы .» . Даже сами начертания букв условно обозначают этапы познания мира человеком :« Начальная буква алфавита А есть не что иное, как образ человека , ощупывающего на коленях землю . Буква Б представляет из себя ощупывание этим человеком воздуха. Знак сидения на коленях означает то, что между землёй и небом он почувствовал мир пространства . Прочитав сущность земли и почувствовав над нею прикрытое синим сводом пространство, человек протянул руки к своей сущности. Пуп есть узел человеческого существа, и поэтому, определяя себя или ощупывая, человек как- то невольно опустил руки на эту завязь и получилась буква В .». Вот мы и вернулись к началу, к ОБРАЗУ.
Поэт в широком смысле слова не тот, кто рифмует, а тот, кто по-иному воспринимает и передаёт информацию - в совокупности, одномоментно. Сознательно или подсознательно он делает это? - Интуитивно, - ответим мы, - ибо именно интуиция способна проникать в глубину вещей и явлений, а потом уже за ней следуют логика и эрудиция. Литература и искусство выполняют вполне конкретную задачу в изучении и «ненасильственном» упорядочивании внутреннего мира - Микрокосма - личности и общества. Так называемая художественная реальность - это освещённое, упорядоченное в сознании, осмысленное пространство жизни, и по сути каждое произведение является своеобразным маяком, излучателем мысли художника слова:
Мучительно чеканю я сонет, как эдельвейс альпийский, бесполезный, и, кажется, в нём жизни вовсе нет и холоден он, как узор железный.
Уходят и приходят мастера.
Всё жив сонет. Всегда его пора В войне и мире, радости и горе.
(Р. Цуров)
Стих мой - тело женщины любимой, пламя очага, дорога к дому.
Стих мой - вечный и несокрушимый Прометей, прикованный к Мят-лому.
(А. Хашагульгов, перевод Р. Цурова) Сущностное значение в понимании и определении ОБРАЗА и СИМВОЛА в литературном процессе второй половины ХХ века сводится к важности определения и понимания того, что поэзия как вид литературы не подчиняется фундаментальному пониманию стержневых языковых понятий, таких как синтаксическая модель, стилистический уровень, лексические и морфологические связи и прочее, а является вполне самостоятельным, независимым подуровнем сложной языковой системы, функционирующим по своим законам абстракции, воображения, фантазии. На данном этапе этот уровень представляет научную значимость в современном изучении именно поэтического творчества, так как лишь оно способно определить сущность чувственного восприятия литературы как искусства жизни. Отсюда следует, что представленный период поэзии не только направлен интеллектуально (хотя 8 % поэтических текстов относят к данной категории), но и имеет чувственное назначение (и здесь поэзия не
уступает своих границ!). Проследим данный факт на примере аналитического наблюдения о назначении образов и символов в некоторых произведениях ингушской поэзии. Состояние и структура образной системы поэзии данного периода определяются пятью уровнями с точки зрения философского восприятия БЫТИЯ человека, способного быть переданным через поэтическое творчество. Первый из названных уровней определяет состояние, свойства человека (это так называемый Микрокосм). Среди человеческих состояний и свойств ведущее место занимают интеллектуальные потребности: мысль, воображение, фантазия, мечта, гипноз, лесть, самообман, безумие, сумасшествие (творчество А. Хашагульгова, Дж. Албакова, Р. Цурова, Иб. Торшхоева); а также чувственные свойства и ощущения: безразличие, равнодушие, любовь, ненависть, мазохизм, жалость к себе, покаяние, амнезия, крик, влечение, видение (стихи Дж. Яндиева, С. Чахкиева, Г. Гагиева, М. Льяновой, Р. Дидиговой). В данном перечне поэтов, творчество которых, на наш взгляд, определяется первым философским уровнем назначения поэзии с точки зрения бытийного состояния человека, мы попытались в процентном соотношении определить «ведущее начало». В то же время имя Г.Гагиева или Иб. Торшхоева в равном количестве может определить, например, второй уровень названной системы. Но это является предметом отдельного исследования. Остановимся на определении понятий образа и символа. Так, например, слово «мысль», по нашим наблюдениям, определено более чем в десяти назначениях чувственного восприятия человека в творчестве Дж. Яндиева, Иб. Торшхоева, Г. Гагиева, Дж. Албакова, М. Льяновой, Р. Дидиговой и др. Приведём несколько примеров:
Что поделать с думами -Золотыми пчёлами -Иногда угрюмыми,
Иногда весёлыми? или
Но мысль длинна, как луч,
И значит,
Наше время бесконечно.
И бесконечна Тайна Бытия.
(Дж. Яндиев)
Тени забытые прожитых лет Всплыли вслед за луною на свет.
(Иб. Торшхоев)
« Ещё не вечер!». Но тоской Наполнен каждый вечер мой;
И мыслей проплывает рой.
(Р. Дидигова)
В слове - светлых мыслей полнота и сила,
« Доброе - то слово - гору прорастило »,
Чёрные же мысли - вроде тяжких пут.
(Дж. Албаков)
Так что же является фундаментом художественного, образного миропознания? Прежде всего, его основополагающие связи заложены в нашей психике на уровне архетипов. Отсюда вполне ясно и понятно, почему человек сопоставляет себя с миром стихий, ведёт диалог с природой. И всё это определяется конечным уровнем образной системы, Вселенной - Мирозданием - это и есть Макрокосм.
В результате проведённого анализа аналитического уровня ингушской поэзии второй половины ХХ века в её образной системе полученные данные таковы: 1) ингушская поэзия представленного периода в своей основе многообразна и полисемична; 2) образное строение лингвистической оформленности стиха абстрактно: восприятие человека и человеческого общества в целом - это осознание себя, своего существования в масштабах Мироздания.
Примечания:
1. Антология ингушской поэзии. ХХ век. Ростов н/Д, 2006.
2. Гей Н.К. Художественный образ как категория поэтики. М., 1983.
3. Рубинштейн С.Л. Основы общей психологии: в 2 т. Т. 1. М., 1989.
4. Словарь поэтических образов. Челябинск, 2002 .
5. Философский энциклопедический словарь. М., 1983.
6. Ягодинцева Н.А. На высоте метели. Челябинск, 2002.
