CC BY
85
УДК 070
Е. С. Горячева
Международный детский центр «Артек», Гурзуф ОБРАЗ ВОЙНЫ В РИСУНКАХ В ДЕТСКИХ БЛОКАДНЫХ ДНЕВНИКАХ
Статья посвящена проблеме рисунков в детских блокадных дневниках Бориса Капранова, Лены Мухиной 1941-1942 годов. Их дневниковые записи являются частью документальной истории блокады Ленинграда, правдиво рассказанной подростками и сопровождаемой их рисунками. В статье анализируются содержание, художественные особенности, функции рисунков, их смысловая связь с письменным текстом, выраженная в них вера ленинградских подростков в победу над фашизмом.
Ключевые слова: блокада Ленинграда, детские блокадные дневники, Борис Капранов, Лена Мухина, рисунки, синтез текста и рисунков.
Дневниковые записи помогают воссоздать психологические портреты людей. Они являются уникальным средством фиксации эмоционального состояния личности, возможностью сохранить фактические данные, связанные с этими переживаниями.
М. Г. Чулюкина даёт определение публицистическому дневнику как «особой форме авторского повествования, не ограниченной рамками традиционных жанров, которые могут быть включены в него в той или иной мере, и отражающей социально-значимые проблемы с опорой на документальность» [13. С. 20]. Повышенная ценностная нагрузка дневника заключается в психологизме и документализме дневниковой исповеди [9].
Носителями информации в дневниках выступают не только текстовые заметки, но и графические изображения - рисунки.
Детские блокадные дневники - одна из наименее изученных областей словесности, поскольку таких исторических документов сохранилось мало, опубликованных же записей еще меньше. Исследований, посвященных рисункам в блокадных дневниках, нет вовсе.
Цель статьи - исследовать рисунки в блокадных дневниках Б. Капранова и Е. Мухиной, их содержание, художественные особенности, функции.
У рисунков в детских дневниках могут быть разные функции:
1) средство самовыражения и развлечения;
2) иллюстрация текста в дневнике, визуализация информации;
3) арттерапия, средство снятия стресса.
Следовательно, рисунки в детских дневниках целесообразно исследовать как художественные произведения, как иллюстрации к тексту, как средство психотерапии.
К. В. Селюнин пишет, что изображения формируются и создаются под воздействием многих внешних (общепринятых и традиционных) и внутренних (индивидуальных) факторов, субъективных и объективных причин: «Всевозможные размышления и ощущения воплощаются художником в изображениях. Существующий комментарий к произведению литературы, а также исторические факты, принадлежащие времени его иллюстрирования, являются одним из объективных факторов влияния на работу художника; эмоциональная реакция на текст, личные исследования - субъективные факторы» [10. С. 327].
Согласно системе анализа рисунков, предложенной М. А. Алуевой [2], в свою очередь, опирающейся на работы доктора искусствоведения В. Н. Ляхова [6. С. 83], смысловую связь зрительно-образной информации в дневниках ленинградских подростков с текстовыми записями мы можем характеризовать как «косвенную пассивную». Рисунки дополняют текст на ассоциативном уровне.
Психологическая концепция рисунка позволяет нам понять психологическое состояние подростков, живших в Ленинграде 1941-1942 годов.
Согласно исследованиям, рисунок отражает все виды подсознательных процессов, включая страхи, детские воспоминания, внутренние конфликты, сновидения. При их словесном описании у ребенка могут возникнуть трудности, поэтому зачастую невербальные средства
являются единственно возможными для выражения и прояснения сильных переживаний
Доказано, что арттерапевтическая работа - занятие рисованием - помогает снизить эмоциональную тревожность, повысить самооценку, развить коммуникативные навыки, способствовать развитию самосознания, улучшить отношения между детьми и родителями, способствовать закреплению положительных поведенческих реакций. Постепенно происходят углублённое самопознание, самоприятие, гармонизация личности, личностный рост, развивается рефлексия и анализ своего поведения, мыслей и чувств. Рисование снимает тревогу, агрессию и злость, способствует творческому самовыражению, развитию воображения, эстетического опыта, снижает утомляемость, развивает потенциал личности [4. С. 89-90].
«Лечебный» эффект достигается благодаря тому, что в процессе творческой деятельности создается атмосфера эмоциональной теплоты, доброжелательности, эмпатичного общения. Возникают ощущения психологического комфорта, защищенности, радости, успеха. В результате мобилизуется целебный потенциал эмоций.
О положительном влиянии арттерапии на личностные особенности, психоэмоциональное состояние детей пишут психиатры В. А. Миткевич, П. И. Сидоров, А. Г. Соловьев, А. Н. Кокорина [7].
Рисунки в детских блокадных дневниках встречаются крайне редко. Тем интереснее дневники Бориса Капранова [3] и Елены Мухиной [8], содержащие рисунки.
Дневник Бориса Капранова (1925-1942) хранится в Мемориальном музее обороны и блокады Ленинграда с 1996 года. Борис вёл дневник в коричневой тетради с 14 октября 1941 года по 1 января 1942 года. За эти два с половиной месяца в жизни подростка, закончившего перед войной восемь классов, случилось много событий: эвакуировался вместе с семьёй из города Колпино в Ленинград, где жили на эвакопункте; служил в Комсомольском противопожарном полку по охране города Ленинграда; поступил в Военно-морское политическое училище; затем, бросив учёбу и ослабев, оказался в общежитии для эвакуированных на улице Салтыкова-Щедрина. В феврале 1942 года Борис умер от истощения в железнодорожном эшелоне с эвакуированными по Дороге жизни ленинградцами. Похоронен в городе Тихвине. Также в 1941-1942 годах умерли от голода и болезней его дедушка и отец.
В 2014 году, к 70-летию со дня полного освобождения от вражеской блокады Ленинграда, дневник Бориса Капранова впервые был опубликован в сборнике блокадных дневников «Ленинградцы», изданном тиражом в 2000 экземпляров.
Отличительной особенностью дневника Бориса Капранова являются рисунки, свидетельство его тяги к рисованию: пятиконечная звезда с серпом и молотом на первой странице дневника, Кремль, барабанщик (рисунок 1), скопированная антифашистская плакатная графика, карикатуры блокадных художников творческого объединения «Боевой карандаш» В. А. Гальбы и Н. Е. Муратова. _
[11. С. 41; 12].
Рис. 1. Барабанщик [названия рисунков здесь и далее автора статьи. - Е. .Г.]
Интересное и выделяющееся среди остальных рисунков поясное изображение музыканта, выполненное механическим карандашом. Первое, на что мы обращаем внимание, - удивленное лицо барабанщика. Это одна из самых эмоциональных работ Бориса. Ему удалось уловить и передать чувства барабанщика. Можно предположить, что он изображен в момент крайнего потрясения, заставившего его на время забыть об инструменте и палочках, которые начинают невольно опускаться в расслабленных руках музыканта. Вероятно, именно поэтому перед нами поясное изображение: художнику важно сфокусировать внимание на верхней части тела героя, передать выражение его лица в момент наивысшего эмоционального потрясения, может быть, накануне гибели.
Барабанщик изображен в точно прорисованной военной форме, относящейся к периоду Отечественной войны 1812 года. Автор придает этому особое значение, детально прорисовывая каждый элемент. Создается впечатление, что Борису Капранову интересна военная тематика, но изображает он ее, абстрагируясь от Великой Отечественной войны с нацизмом.
Следует обратить внимание на нечеткое изображение за спиной барабанщика. Позади можно разглядеть резные ставни окна, характерные для архитектуры того и более раннего времени. Из этого следует, что либо автор создавал один рисунок, а потом начал другой на этом же листе, либо это преднамеренное изображение окна как фона, что логически не связанно с персонажем. Автор разграничил пространство горизонтальной зигзагообразной линией, свободную область листа заполнил причудливыми завитушками.
Борис Капранов рисует барабанщика в октябре 1941 года. Из его дневника мы узнаем, что в это время он служил в 1-м взводе 13-й роты Комсомольского противопожарного полка по охране Ленинграда. В этом же месяце Борис просится добровольцем на фронт, но получает отказ из-за юного возраста.
Можно предположить, что на подсознательном уровне Борис ассоциирует себя с образом барабанщика: мальчик на рисунке так же юн, как и Борис, при этом он помогает фронту своей музыкой, вдохновляя взрослых на бой. Вполне возможно, что образ барабанщика был навеян «Песней о юном барабанщике» А. Давиденко на стихи М. Светлова «Маленький барабанщик» (1929) о героической жизни и гибели юного барабанщика:
Мы шли под грохот канонады, Мы смерти смотрели в лицо. Вперед продвигались отряды Спартаковцев, смелых бойцов.
Средь нас был юный барабанщик, В атаках он шел впереди С веселым другом барабаном, С огнем большевистским в груди.
Однажды ночью на привале Он песню веселую пел, Но, пулей вражеской сраженный,
Пропеть до конца не успел.
***
Промчались годы боевые, Окончен наш славный поход. Погиб наш юный барабанщик, Но песня о нем не умрет.
Эта песня входила в школьный песенный репертуар и была очень популярна.
Кроме того, в начале Великой Отечественной войны в СССР была популярна тема войны 1812 года: предполагалось, что успех российской армии в 1812 году усилит патриотические настроения народа [1].
Художники «Боевого карандаша» (например, Н. Е. Муратов) довольно часто обращались к
героическому прошлому русского народа, в том числе и к Отечественной войне 1812 года. Возможно, Б. Капранов рисует барабанщика в парадной форме русского пехотинца 1812 года под влиянием информации в советских газетах и плакатной живописи блокадных художников.
В «Дневнике» Б. Капранова помещены и срисованные им работы блокадных художников творческого объединения «Боевой карандаш»: рисунок 2 срисован с плаката Владимира Александровича Гальбы (1908-1984), чьи карикатуры почти ежедневно публиковались в газете «Ленинградская правда», художника, находившегося в списке личных врагов Гитлера; рисунок 3 срисован с сатирического плаката Николая Евгеньевича Муратова (1908-1992), автора 19 сатирических работ периода блокады.
Рис. 2. Плакат В. А. Гальбы
Графический рисунок более сложный и цельный по композиции, объединяющей изображение и текст. Тонкой линией он делится горизонтально на 2/3 и 1/3 листа. Конструктивно сложный сюжет рисунка сочетается с текстом. Хотя все враги изображены карикатурно, тем не менее они обладают ярко выраженными чертами лица.
Автор использует разнообразные художественные средства: косая, плотная, диагональная штриховка; большие, густо закрашенные участки; точечное покрытие фигур; витиеватые, волнистые, тонкие, толстые, спиралевидные линии и многое другое. Примечательно, что партизаны, борющиеся с нацистами, изображены плавными линиями, создан мягкий, «свободоносный» образ. Немецкие солдаты изображены более острыми, резко прерывающимися линиями, которые подчеркивают негативное отношение автора к ним.
Борис копирует этот плакат в конце ноября 1941 года, когда он уже познал ужасы войны, потерял нескольких родственников. О ненависти к фашистам он пишет практически каждый день, и карикатура Н. Е. Муратова совпадает с его отношением к ним.
Карикатура, представленная в «Дневнике» Б. Капранова, состоит из четырех частей. Отличительными особенностями персонажей являются пятиконечная звезда на одежде или самолете у советского бойца и свастика у немецкого захватчика. Штриховыми линиями показано движение самолета в рисунке. Русский солдат изображён героем, победителем, немецкий солдат - слабым, трусливым, побежденным и сдающимся.
Рисунки в дневнике Бориса Капранова можно рассматривать как арттерапию. Карикатуры помогают подростку выразить ненависть к фашистам. Изображение же советских солдат и барабанщика времен 1812 года или периода Гражданской войны помогает Борису получить заряд положительных эмоций. Эти рисунки говорят о надежде, подросток верит в разгром врага. Анализируя помещённые в дневнике рисунки, можно сказать, что они о жизни, а не о смерти, несмотря на блокаду и физическое состояние Капранова и членов его семьи.
Еще один подростковый блокадный дневник, в котором есть рисунки, принадлежит ровеснице Б. Капранова Лене Мухиной, как и он, закончившей восемь классов в июне 1941 года.
Записи ленинградский школьницы поступили в Центральный государственный архив истори-ко-политических документов Санкт-Петербурга в 1962 году. До 2011 года дневник упоминался только в двух научных работах и сборнике блокадных дневников и воспоминаний «Я не геройствовала, а жила» (2006), составленном Г. И. Лисовской [5]. В 2011 году издательство «Азбука» выпустило тиражом 5000 экземпляров блокадный дневник Лены Мухиной «...Сохрани мою печальную историю...» [8].
Свои записи шестнадцатилетняя Лена Мухина начинает вести в мае 1941 года в блокноте своей приёмной матери. Первая запись датирована 22 мая 1941 года, последняя - 25 мая 1942 года. Дневник представляет собой тетрадь в твердой коленкоровой темно-коричневой обложке размером 200^135 мм. Листы нелинованные, без полей. Часть страниц вырвана, часть осталась незаполненной, на некоторых листах сохранились рисунки и наброски автора дневника, выполненные карандашами черного, коричневого, голубого цветов: фигуры лошадей, всадник на лошади, прыгающей через барьер, трамвайный поезд и автомобиль, женские лица. Несколько рисунков и эскизов помещены на заполненных листах дневника.
Рисунки ленинградской школьницы, как и её дневник, могут многое рассказать об авторе.
Рис. 4. Всадник на лошади
На рисунке изображен момент прыжка лошади с сидящим на ней всадником через барьер. Рисунок грамотно расположен на всей поверхности листа и построен с учетом перспективы. Композиция открытая, о чем свидетельствуют линия горизонта, уходящая за пределы пространства, и сам деревянный барьер, который выходит из центра листа и стремится к левому нижнему углу. На дальнем плане мы видим условное изображение двух тонких голых деревцов в правом верхнем углу. Тонкой голубой линией обозначен высокий крутой горизонт. В центре листа изображен всадник на лошади. Хотя рисунок носит несколько условный характер, анатомия лошади воспроизведена правильно, рисунок вполне можно назвать академическим. Лицо всадника растушёвано, но, принимая во внимание сюжет рисунка, большого значения оно не имело даже в момент его создания. Грива и хвост коня волнуются на ветру, что придает рисунку динамику. Тонкой, плотной, косой штриховкой показана тень на туловище лошади. Черной линией четко очерчены узда, задние конечности лошади и хвост. Хорошо прорисован барьер. Тонкой причудливой линией слегка обозначена земля. Можно предположить, что Лена Мухина занималась в художественной школе или же имела природный талант, т. к. рисунок грамотно выстроен, животное и человек технически и стилистически изображены практически безошибочно. Цвета выбраны естественные, гамма красок светлая. Много свободного пространства и света.
Если вырезать этот рисунок из текста дневника, трудно определить, что он создан в военное время, т. к. выбранная тема очень мирная и ни один мотив не говорит о блокадном Ленинграде. Кажется, что художника ничто не тревожит в момент создания рисунка. На самом деле, рисунок создан в ноябре 1941 года, а блокада началась 8 сентября 1941 года. В это время Лена страдает от голода и постоянных бомбежек и мечтает об эвакуации. Всадник на лошади, прыгающий через барьер, означает преодоление препятствия. Этим препятствием являются голод, блокада и война.
Рис. 5. Лошадь
Совсем иной характер носит рисунок «Лошадь», выполненный синим карандашом. Движения карандаша грубые, туловище лошади с недорисованными конечностями изображено линиями разной толщины и разного нажима. Рисунок угловатый, похож на набросок. Создается впечатление, что Лена срисовывала его из книги, но не закончила. Можно отметить, что рисунок сделан прямо на тексте, перевернут сверху вниз. Скорее всего, это говорит о том, что у автора не было чистой бумаги, на которой можно было бы рисовать, и других цветных карандашей. Синий цвет -основной в палитре, наряду с красным и желтым. Острые и ломаные линии говорят о депрессивном и тяжелом состоянии подростка, но, не теряя надежды и веры в светлое будущее, Лена Мухина изображает миролюбивое животное, которое так близко русскому человеку.
На этой же странице сделана запись, датированная январём 1942 года: «Мы с мамой еще живы. Улучшения пока еще никакого нет. На сегодняшний день мы имеем 200 гр. хлеба, хлеб сегодня
хороший, очень вкусный, хлеб мы получили сегодня без очереди. Также мы имеем говорящее радио, идущую воду». Видимо, чтобы как-то поднять себе настроение, Лена рисует лошадь.
Рисунок, выполненный цветными карандашами, примечателен и не похож на другие. Бросается в глаза форма работы - скошенная влево диагональ напоминает линию ухода. Можно говорить о движении вниз, т. к. в левом нижнем углу она образует острый угол, а в правом верхнем тупой. За счет этого длинного треугольника внизу рисунок кажется неуравновешенным. Цветовая насыщенность может свидетельствовать о том же эмоциональном напряжении подростка. Цвета, использованные в работе, - локальные, но даже с их помощью автор пытается создать цветовую градацию, что у него получается неплохо. О сюжете работы остается только догадываться. Трудно сказать, как именно Лена держала лист при рисовании, в данном случае мы можем рассмотреть работу с четырех сторон.
Первый вариант с треугольником вниз был описан выше. Если повернуть рисунок на 90 градусов влево, он располагается самой длинной стороной вниз, два угла по 90 градусов оказываются в левой стороне. Рисунок делится на две части благодаря ярко очерченным вертикалям: слева -красной и справа - синей. Все буйство красок оказывается слева, а заштрихованный треугольник - справа. Поскольку композиция воспринимается как конкретная геометрическая фигура, она не теряет единства из-за яркого цветового пятна зеленых оттенков в нижней части рисунка. Штриховка очень яркая, четкая, резкая и эмоциональная.
Если повернуть рисунок еще на 90 градусов влево, перед нами предстанет образ некого паруса. В данном случае композиция уравновешивается благодаря тяжелому низу из ярких цветовых пятен и светлому закрашенному верхнему треугольнику. Голубая подчеркнутая диагональ служит неким образом линии горизонта.
Повернув рисунок еще на 90 градусов, мы получаем аналог поворота № 2, только в данном случае мощный верх будет доминировать над слабым низом.
Хочется отметить, что рисунок помещён в тетради между текстом, ему отведено отдельное место. Художник использовал примерно 8 цветных карандашей, что было роскошью в военное время.
Этот рисунок Лена Мухина делает рядом с записью, где она мечтает об эвакуации, о жизни в российской глубинке. Неудивительно, что рисунок цветной, радостный, нежный.
Рисунки в блокадных дневниках Бориса Капранова и Елены Мухиной имеют несколько общих черт: во-первых, оба подростка обладали художественными способностями; во-вторых, рисунки связаны с текстом ассоциативно; в-третьих, можно предположить, что подростки неосознанно занимались арттерапией, чтобы успокоить себя после бомбежек, получить положительные эмоции в тяжелое время, выжить. Несмотря на отчаянное положение в Ленинграде, рисунки в дневниках Бориса и Лены носят позитивный характер. Они не рисуют убитых или умерших от голода, смерть, которую они видят каждый день, или еду, о которой они так много пишут. Они рисуют лошадей, пейзажи, советских воинов-победителей. Глядя на эти рисунки, понимаешь, что ленинградцы верили, что выживут, что война кончится и советский народ победит фашизм.
Таким образом, рисунки в дневниках ленинградских школьников - это не только средство «поддержки» текста иллюстрацией, способ самовыражения и арттерапия, но и документальное свидетельство стойкости и мужества народа.
Рис. 6. Пейзаж
Список литературы
1. Адамович, А. Блокадная книга [Текст] / А. Адамович, Д. Гранин. - Изд. 5-е, перераб. и доп. - М.: Эксмо, 2014. - 640 с.
2. Алуева, М. А. Синтез текста и рисунка в детской художественной книге [Текст] / М. А. Алу-ева // Историческая и социально-образовательная мысль. - 2010. - № 1 (3). - С. 105-108.
3. Капранов, Б. Дневник [Текст] / Б. Капранов // Ленинградцы: блокадные дневники из фондов государственного мемориального музея обороны и блокады Ленинграда / сост. И. Муравьева ; под ред. Н. Соколовской. - СПб. : Лениздат, 2014. - С. 43-85.
4. Кузьмина, Н. Е. Арттерапия как средство коррекции личностных качеств, определяющих девиантное поведение подростков [Текст] / Н. Е. Кузьмина // Гуманитарный вектор. Сер. Педагогика, психология. - 2010. - № 1. - С. 87-92.
5. Лисовская, Г. И. «Я не геройствовала, а жила»: женщина и война : о роли женщин в обороне Ленинграда 1941-1944 [Текст] / Г. И. Лисовская. - СПб, 2006. - С. 269-270.
6. Ляхов, В. Н. Искусство книги: избранные историко-теоретические и критические работы [Текст] / В. Н. Ляхов; сост. Г. Ю. Стернин; вступ. ст. А. А. Сидорова. - М.: Сов. художник, 1978. - 248 с.
7. Миткевич, В. А. Эффективность арттерапии при невротических расстройствах у детей [Текст] / В. А. Миткевич, П. П. Сидоров, А Г Соловьев, А. Н. Кокорина // Экология человека. -2005. - № 8. - C. 24-26.
8. Мухина, Е. «...Сохрани мою печальную историю...»: блокадный дневник Лены Мухиной [Текст] / Е. Мухина; отв. ред. В. М. Ковальчук; сост. и авт. предисл. С. В. Ярова. - СПб.: Азбука, 2011. - 361 с.
9. Поляк, Д. М. Жанр дневника и проблемы его типологии: автореф. дисс. ... канд. филол. наук [Текст] / Д. М. Поляк. - Алматы, 2004. - 32 с.
10. Селюнин, К. В. Психологический образ исторического персонажа в книжной иллюстрации [Текст] / К. В. Селюнин // Сибирский педагогический журнал. - 2012. - № 1. - С. 323-328.
11. Сосновикова, Н. Ю. Использование арттерапии в начальной школе [Текст] / Н. Ю. Сосно-викова // Эксперимент и инновации в школе. - 2012. - № 1. - С. 41-44.
12. Топчун, Д. Урок с применением арттерапевтических методов [Текст] / Д. Топчун // Эксперимент и инновации в школе. - 2009. - № 3. - С. 21-25.
13. Чулюкина, М. Г. Дневник как жанр публицистики: предметно-функциональные особенности: автореф. дисс. ... канд. филол. наук [Текст] / М. Г. Чулюкина. - Казань, 2009. - 22 с..
IMAGE OF THE WAR IN CHILDREN'S BLOCKADE DIARIES
Goryacheva E. S., International Children's Center "Artek", Gurzuf, [email protected]
The article is devoted to the problem of drawings in children's blockade diaries of Boris Kapranov, Lena Mukhina of 1941-1942. Their diary entries are part of the documentary history of siege of Leningrad, truthfully told by the teenagers and accompanied by their drawings. The article analyzes the content, artistic features, functions of drawings, their semantic connection with the written text, and the authors' faith in the victory over fascism expressed in these drawings.
Diary entries are a kind of "chronicle" of social events, as they allow to comprehend the path passed by generations. And drawings in the diaries of the Leningrad school is not only a means of "support" text and illustrations, a way of expression and art therapy, but another from the facts of the heroism of Leningrad, the resistance of the defenders of the city. After analyzing these works, you can better understand the psychological state of students living in Leningrad 1941-1942. The article discusses in detail six drawings by Boris Kapranov and Lena Mukhina. Despite the famine, the cold and the constant bombing, the drawings are rather positive. They hold leningrads faith in victory.
Keywords: siege of Leningrad, children's blockade diaries, Boris Kapranov, Lena Mukhina, drawings, synthesis of text and drawings.
References
1. Adamovich, А. and Granin D. (2014) Blokadnaya kniga [=The Blockade Book], Moscow, 640 p. (In Russ.).
2. Alueva, М. А. (2010) Sintez teksta i risunka v detskoy khudozhestvennoy knige [=Synthesis of text and picture in children's art book], in: Istoricheskaya i sotsial'no-obrazovatel'naya mysl' [=Historic and Socially-educational Thought], No. 1 (3), pp. 105-108. (In Russ.).
3. Kapranov, B. (2014) Dnevnik [=Diary], in: Leningradtsy: blokadnye dnevniki iz fondov gosudarstvennogo memorial'nogo myzeya oborony i blokady Leningrada [=Leningraders: blockade diaries from the funds of the State memorial museum of defense and blockade of Leningrad], Saint-Petersburg, pp. 43-85. (In Russ.).
4. Kuzmina, N. Е. (2010) Artterapiya kak sredstvo korrektsii lichnostnyyh kachestv opredelyayushchikh deviantnoe povedenie podrostkov [=Art therapy as a means of correction of personal qualities determining the deviant behavior of adolescents], in: Gumanitarni vector. Ser. Pedagogika, psikhologiya [=Humanitarian Vector. Ser. Pedagogics, Psychology], No. 1, pp. 87-92. (In Russ.).
5. Lisovskaya, G. I. (2006) Ya ne geroistvovala, a zhila: zhenshchina i voina: o roli zhenshchin v oborone Leningrada 1941-1944 [="I wasn't a hero, I lived": a woman and a war : about the role of women in the defense of Leningrad], Saint-Petersburg, pp. 269-270. (In Russ.).
6. Lyakhov, V. N. (1978) Iskusstvo knigi: izbrannye istoriko-teoreticheskie i kriticheskie raboty [=The art of book: elected historical-theoretical and critical works], Moscow, 248 p. (In Russ.).
7. Mitkevich, V. A., Sidorov, P. I., Solov'yev, A. G. and Kokorina, А. N. (2005) Effektivnost' artterapii pri nevroticheskikh rasstroistvakh u detei [=Effectiveness of art therapy in neurotic disorders suffered by children], in: Ekologiya cheloveka [=Human Ecology], No. 8, pp. 24-26. (In Russ.).
8. Muhina, E. (2011) ...Sokhrani moyupechal'nuyu istoriyu...: blokadnyy dnevnikLenyMukhinoy [="...Save my sad story..." : blockade diary of Lena Mukhina], Saint-Petersburg, 361 p. (In Russ.).
9. Polyak, D. M. (2004) Zhanr dnevnika i problemy ego tipologii [=The genre of the diary and the problem of its typology], Almati, 32 p. (In Kaz.).
10. Selyunin, K. V. (2012) Psikhologicheskiy obraz istoricheskogo personazha v knizhnoy illyustratsii [=The psychological image of historical character in book illustration], in: Sibirskiy pedagogicheskiy zhurnal [=Siberian Pedagogical Journal], No. 1, pp. 323-328. (In Russ.).
11. Sosnovikova, N. U. (2012) Ispol'zovanie artterapii v nachalnoy shkole [=The use of art therapy in elementary school], in: Eksperiment i inovatsii v shkole [=Experiment and Innovation in School], No. 1, pp. 41-44. (In Russ.).
12. Topchun, D. (2009) Urok s primeneniem artterapevticheskikh metodov [Lesson with the use of art therapy methods], in: Eksperiment i inovatsii v shkole [=Experiment and Innovation in School], No. 3, pp. 21-25. (In Russ.).
13. Chulyukina, М. G. Dnevnik kak zhanr publitsistiki: predmetno-funktsional'nye osobennosti [=Diary as a genre ofjournalism: subject-functional feature], Kazan, 22 p. (In Russ.).
Горячева Екатерина Сергеевна - бакалавр журналистики, режиссер студии «Медиа-Артек», Международный детский центр «Артек», Гурзуф.
