CC BY
184УДК 811.111.09
ОБРАЗ ТОРНФИЛД-ХОЛЛА В «ДЖЕЙН ЭЙР» Ш. БРОНТЕ
Наталья Сергеевна Тарасова
аспирант I курса факультета современных иностранных языков и литератур Пермский государственный национальный исследовательский университет 614990, Россия, Пермь, ул. Букирева, 15. [email protected]
В статье анализируется образ «готического» поместья Торнфилд-холл в «Джейн Эйр» английской писательницы Ш. Бронте в контексте традиции английского готического романа. Образ является одним из центральных в романе, а готические традиции - важнейшими характеристиками творчества Ш. Бронте, что послужило основанием для анализа данного образа, помогающего раскрыть, помимо всего прочего, особенности создания автором образов персонажей. Готические традиции, представленные в романе, переосмысляются и преодолеваются автором, обнаруживая рациональную подоплеку «мистических» событий, происходящих в произведении.
Ключевые слова: готический роман, реалистический роман, образ, поэтика, интерьер, экстерьер.
Творчество Шарлотты Бронте (1816-1855) часто определяют как стоящее на стыке нескольких традиций: романтической, реалистической, а также готической. В частности, о готических тенденциях уже в раннем творчестве Бронте (повести об Ангрии) говорит В.В. Ивашева. К миру Ангрии, по словам исследовательницы, во многом возвращается Бронте и при написании своего первого опубликованного романа «Джейн Эйр»: «Вся «мизансцена» в Торнфильде <...> явно продиктована романами Анны Радклифф» [Ивашева 1974: 286].
Роман Ш. Бронте «Джейн Эйр» включает в свой художественный мир, среди прочего, элементы готического романа. Иррациональное, фантастическое, страшное, а также обращение к легендам и преданиям - неотъемлемые характеристики этого жанра [Напцок 2008; Михаль-ская 2007: 132]. Они в большой степени присущи и «Джейн Эйр», хотя в романе, как и во всем творчестве Ш. Бронте, они переосмысляются и во многом преодолеваются. Г. Блум отмечает такие готические элементы, присутствующие в «Джейн Эйр», как поместье Торнфилд-холл,
© Тарасова Н. С., 2017
персонаж Берты Мейсон, таинственный голос, зовущий Джейн к Роче-стеру и другие [Bloom 2007].
Одна из важнейших составляющих в «Джейн Эйр», образ Торн-филд-холла, богатого средневекового поместья, явно заимствована из поэтики готического романа, часто помещающего своих героев в старинные темные замки, полные тайн. Миссис Фэрфакс, одна из персонажей романа, ключница, описывает Торнфилд-холл как «старинный», Джейн же слышатся непонятные звуки (смех, звук шагов), а на его чердаке живет сумасшедшая женщина, что долгое время остается тайной. Значительную роль в создании образа поместья играют архитектурные описания как интерьера, так и экстерьера Торнфилда.
Первые эпитеты, посвященные Торнфилд-холлу, мы слышим от миссис Фэрфакс: «Тернфилд - чудесный старинный дом, хотя, пожалуй, в последние годы о нем недостаточно заботились» [Бронте 2005: 94]. Так, с самого начала он характеризуется совсем не как жуткое место, в котором неприятно находиться, хотя перед нами сразу предстает как старый дом, несколько заброшенный.
Следующее описание поместья дает сама Джейн. Первым мы видим описание экстерьера Торнфилда - героиня приехала поздно вечером и не смогла разглядеть ничего, кроме фасада «длинного дома, погруженного в полную темноту, если не считать свечи за шторкой в эркере» [Там же]. Это краткое описание вновь не рисует перед нами устрашающего зрелища, возбуждающего суеверный страх.
Гораздо лучше, пусть и все еще лишь частично, в первый свой вечер пребывания в Торнфилде Джейн удается разглядеть интерьер дома:
«Ступеньки и перила были дубовыми, окна - высокими с частым переплетом. И лестница, и длинная галерея, на которую выходили двери спален, казалось, были более уместны в соборе, чем в жилом доме. Воздух там был знобким, точно в склепе, и навевал грустные мысли о пустоте и одиночестве. Я почувствовала большое облегчение, когда, войдя в мою новую комнату, увидела, что она невелика и обставлена в обычном современном стиле. Миссис Фэрфакс ласково пожелала мне доброй ночи, я заперла за ней дверь, и уютный веселый вид моей комнатки почти избавил меня от жути, навеянной широкой передней, темной грандиозной лестницей и длинной холодной галереей» [Там же: 95].
Дубовые перила, высокие окна, длинные лестницы, галереи - все это напоминает нам о готическом стиле. Кладбищенский холод выступает синонимом одиночества, темнота также добавляют ярких штрихов к готическому образу интерьера. Однако обстановка вновь не вызывает в героине ужаса. Наоборот, чувства пустоты и одиночества быстро забываются, как только перед Джейн предстает приятная обста-
новка ее комнаты: «В эту ночь я спала на ложе без шипов, моя комнатка не таила никаких страхов» [Там же: 95]. Ш. Бронте, используя мотивы готических романов, во многом и преодолевает традиции готической литературы: ее героиня во многих ситуациях действует как рационалистка, поэтому нелегко подвергается чувству необоснованного страха, спровоцированному одним лишь видом большого, темного, старинного здания. Затхлая атмосфера старого поместья не влияет на ее внутреннее состояние: она рада смене обстановки и перемене в жизни («Теперь (наутро), когда лучи солнца лились сквозь веселенькие голубые занавески... она (спальня) показалась мне настолько не похожей на ловудскую. что у меня взыграло сердце» [Там же: 95]).
Важно отметить: несмотря на то, что повествование ведется от лица уже зрелой Джейн, вспоминающей события своей молодости попро-шествии десяти лет, мы не видим в ней «всезнающего» рассказчика. Детали интерьера в этих первых отрывках раскрываются перед нами ровно настолько, насколько они раскрылись в тот момент перед героиней. Повествователь стремится отразить события ее глазами так, как они видела их в момент, когда они происходили, эта повествовательная особенность прослеживается, в том числе, и в описаниях архитектуры Торнфилда.
Продолжая описание интерьера, Джейн показывает нам Торнфилд утром: это то же готическое сооружение, только восприятие героини теперь гораздо ярче, она снабжает описания все новыми и новыми деталями, а также передает собственные ощущения от увиденного.
«Пройдя по устланной ковром галерее, я спустилась по скользким дубовым ступенькам, но в передней ненадолго задержалась. Поглядела на портреты по сторонам. на подвешенную к потолку бронзовую люстру, на напольные часы, дубовый футляр которых, покрытый замысловатой резьбой, совсем почернел от времени и усердной полировки. Все казалось мне очень внушительным и величественным, а ведь я же понятия не имела о роскоши» [Там же: 96].
Данный отрывок вновь актуализирует значение старины («замысловатая резьба», «почернел от времени» и др.), однако теперь героиня воспринимает интерьер как великолепный, величественный, каких ей до этого момента не приходилось видеть. Эти ощущения она испытывает и дальше, по мере того, как открывает все новые и новые помещения в огромном доме:
«Она (миссис Фэрфакс) указала на широкую арку, точно повторявшую форму окна, с портьерой того же темно-синего цвета, что и гардины. Портьера была откинута, и, поднявшись по двум ступенькам, я, как мне почудилось, увидела волшебный чертог, столь непривычным
для моих неискушенных глаз было открывшееся мне зрелище. На самом же деле это была всего лишь прелестная гостиная, к которой примыкал будуар. И там, и там пол устилался белым ковром, на котором, казалось, лежали яркие цветочные гирлянды; и там, и там потолок обрамляли белоснежные лепные виноградные гроздья и листья, а внизу, контрастируя с ними, стояли маленькие кушетки и оттоманки; каминную полку белейшего паросского мрамора украшали сверкающие ру-биново-алые изделия из богемского хрусталя, и высокие зеркала в простенках между окнами отражали это сочетание света и огня» [Там же: 101].
Вновь Джейн обращает внимание на великолепие внутреннего убранства Торнфилда. Отголоски приема очуждения (мы, как представляется, можем наблюдать их при описании ковра) подтверждают, что героине впервые встречается такое величественное сооружение. Характеристика, которую героиня дает гостиной (см. предыдущий отрывок), соотносится с характеристикой самой героини, которая была дана в начале произведения. Так, мы видим маленькую Джейн увлеченной сказками и книгами об экзотических животных и странах, распаляющими и развивающими ее воображение. Именно поэтому, думается, в момент восприятия интерьера поместья Джейн на ум приходят ассоциации с волшебными чертогами, которые возникали в ее воображении, но которые сложно было помыслить как реальные.
Кроме того, приведенный отрывок рисует богатую обстановку, атмосферу роскоши, в которой жил Рочестер, привыкший к богатству. Богемский хрусталь, паросский мрамор - материалы высшего качества, а также дорогие, и они присутствуют в интерьере дома Рочестера. Однако, как мы видим, Рочестер нечасто бывает в своем поместье, несмотря на его роскошь, - деньги принесли ему немало бед (любовные разочарования, необходимость воспитывать чужого ребенка), включая самое большое несчастье в его жизни (женитьба на безумной женщине).
Величие дома гармонично сочетается с благородством материалов и пропорций, что, в свою очередь, говорит о благородстве его владельца. Это можно было наблюдать в предыдущем отрывке, а также в следующем, описывающем столовую, примыкающую к гостиной: «Я. очутилась в комнате благородных пропорций с сиреневыми креслами и сиреневыми занавесами, турецким ковром, панелями орехового дерева на стенах, одним огромным окном с цветными стеклами и высоким лепным потолком» [Там же: 101]. Здесь вновь появляется мотив экзотики (как в отрывке с волшебным чертогом) - упоминается турецкий ковер, который, видимо, призван характеризовать Рочестера как путешественника, что, принимая во внимание контекст, историю
Рочестера, с одной стороны говорит о несравненно большем, чем у Джейн, жизненном опыте (на что по понятным причинам рассказчица будет обращать большое внимание позже в романе), а с другой - о его отчаянных метаниях до женитьбы на Берте Мейсон, а также после нее. Но дом заброшен, а хозяин бывает в нём наездами - Рочестер не сосредоточен на вещественном мире, доставившем ему только неприятности (алчность его дядюшки, женившего Рочестера на Берте, предательство матери Адель).
Помимо этого, в приведенном отрывке Джейн говорит об интерьере Торнфилда в положительном ключе, что можно наблюдать и в последующих ее описаниях:
«Когда мы покинули столовую, миссис Фэрфакс предложила показать мне дом, и следом за ней я поднималась и спускалась по лестницам, то и дело восхищаясь, как все было отлично устроено и выглядело великолепно. Особенно роскошными мне показались парадные апартаменты, а некоторые комнаты на третьем этаже, хотя и темные и с низкими потолками, вызывали интерес царившим в них духом старины. В нижних комнатах мебель по велению моды заменялась, и прежнюю водворяли сюда. В смутном свете, пробивавшемся сквозь узкие окна с частым переплетом, виднелись кровати вековой давности...» [Там же: 102].
Старина, мотив которой вновь появляется в этом отрывке, снова не является неприятной или устрашающей для героини, а наоборот, создает чувство уюта, она выказывает интерес ко всем старым вещам, которые видит. «Все эти реликвии превращали третий этаж Тернфилд-холла в хранилище былого, в святилище памяти». «Святилище», «благородный», «роскошный», «отлично устроено» - таковы слова с явно положительной коннотацией, которыми Джейн и повествователь характеризуют внутреннюю обстановку поместья. Как и во многих других моментах повествования, мы замечаем здесь некое предчувствие, которое испытывает Джейн - ведь дальше она встретит любовь своей жизни, а этот дом пропитан духом Рочестера, который она не может не почувствовать (как чувствует потом во сне приближающееся несчастье).
Однако атмосфера готического быстро возвращается: комната, которая описывается в приведённом отрывке, находится на третьем этаже, последнем, значит, именно над этими комнатами взаперти сидит сумасшедшая жена Рочестера, и вновь, как кажется, предчувствия одолевают Джейн:
«Глубокая тишина, сумрак, удаленность этих приютов прошлого очень понравились мне при свете дня. Но у меня не возникло ни малейшего желания провести ночь на одной из этих широких массивных
кроватей. затененных старинными английскими пологами с выпуклой вышивкой, изображающей странные цветы и еще более странных птиц и уж совсем странные человеческие фигуры. Так какими же странными показались бы они все в бледном лунном свете!» [Там же: 103].
Так, думается, что неслучайно все на верхнем этаже Торнфилд-холла говорит о прошлом, да еще и в таких причудливых формах, ведь присутствие Берты - не что иное, как самое зловещее напоминание о прошлом Рочестера, отравляющее его настоящее и будущее. Странные птицы будто напоминают о Берте в момент ее падения с крыши пылающего Торнфилда - очевидцы, рассказавшие позже о произошедшем пожаре Джейн, сравнивали ее как раз с птицей. А странные человеческие фигуры, представляется, могут служить предвозвестниками встречи героини с сумасшествием Берты Мейсон. Именно при «бледном лунном свете», ночью, будет действовать Берта - и поджигать кровать Рочестера, и распарывать свадебную фату Джейн, и устраивать смертельный для себя пожар. На чердак Джейн также поднимается, чтобы осмотреть крышу: «Чердак казался темным, точно склеп, после голубого свода, на который я только что смотрела». Не впервые появляется образ склепа - холодного, темного места, как сам Торн-филд, окутанного смертью, которая вскоре настигнет и Торнфилд.
О том же напоминает нам и следующее описание: «... я ощупью нашла выход с чердака и начала спускаться по узкой лестнице. Затем немного постояла у начала длинного коридора. - узкого, низкого и полутемного. Два ряда черных плотно закрытых дверей придавали ему сходство с потайным ходом в замке Синей Бороды» [Там же: 104]. Эта аллюзия, несомненно, также предвещает встречу с тайной, скрывающейся в этом доме. Рочестер предстанет как раз в образе Синей Бороды, хотя и не убивающем жен, но держащим ее взаперти, а также собирающимся стать многоженцем. Кроме того, надо полагать, здесь вновь прослеживается начитанность героини - ей знакома французская сказка о Синей Бороде достаточно хорошо, чтобы Джейн могла выстроить такой ассоциативный ряд.
Как видим, интерьеру поместья Торнфилд-холл в романе уделяется гораздо больше внимания, чем его внешнему облику, однако и внешний вид важен для выстраивания образа поместья: «Он был трехэтажным, не чересчур огромным, но все-таки обширным - помещичий дом, а не замок вельможи. Крышу опоясывал зубчатый парапет, придавая живописный вид серому зданию» [Там же: 96]. Характеристика вновь положительная: дом не изобилует ненужными деталями как внутри, так и снаружи, его размер полностью соответствует потребностям жильца. Несмотря на серость, дом даже выглядит живописным.
Приведенный отрывок - один из двух, описывающих экстерьер Торнфилд-холла. Во второй раз мы встречаемся с ним уже после того, как от Торнфилда почти ничего не оставил пожар: «Фасад был таким, каким я однажды увидела его во сне, - всего лишь стеной, высокой, разрушающейся, с дырами окон. Ни крыши, ни парапета, ни труб - все обрушилось». [Там же: 418]. Этому описанию предшествует рассуждение Джейн по поводу собственных чувств, охвативших ее, когда она увидела развалины поместья. Она сравнивает себя с молодым человеком, неожиданно обнаружившим свою возлюбленную мертвой на лугу посреди солнечного дня. Джейн полюбила Торнфилд, кажется, с первых дней, как полюбила Рочестера, но поместье служило слишком прочной связью с прошлым, а с ним необходимо было порвать для будущей счастливой жизни. Два экстерьерных описания контрастируют друг с другом, как контрастируют состояния героини, радостное, приподнятое настроение при первом виде Торнфилда и подавленность, отчаяние и горе, которые, впрочем, вскоре испаряются.
Итак, на наш взгляд, образ Торнфилд-холла занимает чрезвычайно важное место в «Джейн Эйр». Он помогает охарактеризовать внутреннее состояние героини, судьбу Рочестера, обнажает особенности повествовательных приемов, используемых Ш. Бронте, а также отдает дань готическим традициям, которые во многом легли в основу романа, хотя и были в большой степени преодолены.
Список литературы
Бронте Ш. Джейн Эйр. М.: АСТ, 2005. 444 с.
Ивашева В. В. Английский реалистический роман XIX века в его современном звучании. М.: Художественная литература, 1974. 464 с.
Михальская Н. П. История английской литературы: учеб. для студ. филол. и лингв. фак. высш. пед. учеб. заведений. М.: Издательский центр «Академия», 2007. 480 с.
Напцок Б. Р. Английский «готический» роман: к вопросу об истории и поэтике жанр // Вестник Адыгейского государственного университета. Серия 2: Филология и искусствоведение. Майкоп: Издательство Адыгейского государственного университета, 2008. URL: https://cyberleninka.ru/artide/n/angliyskiy-goticheskiy-roman-k-vo-prosu-ob-istorii-i-poetike-zhanra (дата обращения: 02.02.2017 г.)
Modern Critical Interpretations: Charlotte Brontë's Jane Eyre / ed. by H. Bloom. New York: Infobase Publishing, 2007. 235 p.
THE IMAGE OF THORNFIELD HALL IN "JANE EYRE" BY CH. BRONTE
Natalya S. Tarasova
Postgraduate Stident of Faculty of Modern Languages and Literatures Perm State University
614990, Russia, Perm, Bukirev str., 15. [email protected]
The paper presents the analysis of the image of the Gothic mansion Thornfield Hall in "Jane Eyre" by Ch. Bronte in the context of the English Gothic novel. The image of Thornfield is one of the most significant in the novel, while Gothic tradition is central for Ch. Bronte's literary work. This stipulated the closer analysis of the image helping to determine its role in the building of the characters in the novel. Gothic tradition is reinterpreted revealing the rational reasoning behind the seemingly mystical events in "Jane Eyre".
Key words: Gothic novel, the novel of realism, image, poetics, interior, exterior.
