Образ сада в лирических стихотворениях К. Р Текст научной статьи по специальности «Языкознание и литературоведение»

_______МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №7/2015 ISSN 2410-700Х_______________

Жаплова Татьяна Михайловна

доктор филологических наук, профессор кафедры связей с общественностью и журналистики ОГУ г. Оренбург, Российская Федерация E-mail: tmzhaplova@mail. ru Толкачев Дмитрий Вячеславович аспирант ОГУ II курса кафедры русской филологии и методики преподавания русского языка г. Оренбург, Российская Федерация E-mail: dtolkachev@mail. ru

ОБРАЗ САДА В ЛИРИЧЕСКИХ СТИХОТВОРЕНИЯХ К.Р.

Аннотация

Статья посвящена исследованию образа сада в усадебной лирике поэта К.Р., рассматриваются аспекты пантеистической, метафорической, философско-психологической концепции сада и стилистикотематические особенности ее воплощения в лирических стихотворениях 1888-1909 гг. и цикле «Времена года».

Ключевые слова

Поэзия, лирические стихотворения, поэтический цикл, хронотоп, сад, пейзаж, лето, осень.

Садово-парковая культура, отразившаяся в творчестве деятелей отечественного и мирового искусства, получила преломление и в произведениях русских поэтов конца XIX - начала XX века. Известным и перспективным для дальнейшего изучения стал в литературоведении факт, что в поэзии рубежа веков образ сада приобрел новые смысловые оттенки, связанные с развитием капитализма, приведшего к гибели патриархального уклада и забвению многими россиянами прежних нравственных ценностей, на смену которым пришли новые [3; 17]. Поэты рубежного времени почувствовали бездуховность и дисгармонию современности, и символом их мечты в лирической поэзии стал образ сада, вечно молодого, зеленого, нетронутого катастрофами и волнениями времени. В лирике поэтов рубежного времени он позволяет очень точно охарактеризовать не только личность автора, но и дворянскую эпоху, составив представление о тенденциях «развития патриархально-аграрного уклада» [2; 25] и даже уровне их поэтического мастерства, что также важно и научно обоснованно. В рассмотренных нами литературоведческих, исторических, культурологических исследованиях заслуживает особого внимания мнение о том, что «усадебная поэзия» включает в себя «стихотворения, навеянные тихой усадебной жизнью», анализировать которые можно как литературно-художественный источник, способный проиллюстрировать концепцию конкретного образа -образа сада в творчестве поэтов переходного времени, в частности, поэта К.Р. [1; 84].

Большое значение образ сада имеет в усадебной лирике К.Р., в которой близость к природе является необходимым этапом в становлении личности, образцом, по которому человек выстраивает свою духовную жизнь. Редукция этого образа раскрывает символические пласты усадебной лирики поэта в духе классической европейской и русской поэзии, благодаря которой К.Р. воссоздает атмосферу имения, наблюдая за ней в разные времена года (в окружении близких людей, друзей, соседей, в одиночестве). Поэт передает «особый аромат поместной культуры от лица наблюдателя или участника событий, философа «переходного» времени», способного осмыслить их значимость [1; 88].

В пейзажах его лирических стихотворений, датированных 1888-1909 годами, летний сад видится «приютом отдохновенья», чья умиротворенно-задумчивая атмосфера и «приветливая мирная простота» не только напоминает лирическому герою тождественные по настроению, прежние прогулки в лесу, в поле, вдоль реки, озера или пруда («Озеро светлое, озеро чистое...»), но и дарит целительные «часы уединенья» вдали от светской суеты («Как я люблю этот сад тенистый...»), наполняя все вокруг живительным чистым воздухом и встречая расцветшей «улыбкою привета». Негромкое признание в любви саду, как сакральному пространству, наивно-романтической картине, живому существу, дарующему человеку счастье («счастливый каждый раз...»), исполнено юношеской беспечности, бесконечного доверия, ничем не

101

_______МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №7/2015 ISSN 2410-700Х____________________

замутненной радости, поскольку лирический герой знает, что вернется в сад в следующем году, где его встретят те же самые, но непременно обновленные «питомцы северного лета» и «певцы крылатые неба» -милые «птицы да цветы», взлелеянные любящими руками хозяина сада.

Лишенное многозначной образности, вдохновенно-радостное описание слегка ленивых, созерцательных минут отдохновения лирического героя, плавно перетекающих в безвременье часов и дней, характерное для поэзии К.Р., представляет простой, безыскусный художественный план, акцентируемый синтаксическим параллелизмом в виде рефрена в первом и четвертом четверостишиях строки «Со мною здесь лишь птицы да цветы...», образующим пространственно-временное единство усадебных мотивов цветения, перерождения и цикличности жизни, имеющих неявную христианскую символику («Как я им рад...», «Лишь расцветет...»), либо косвенно указывающую на нее (дополнительно звучащая тема семьи придает сюжету земной характер, актуализирует тему сакрального дома).

Распустившаяся у дверей лирического героя «манящая кистями» лиловая сирень, сразу замеченная среди других деревьев и цветов (яблоня, тополь, черемуха, васильки, шиповник, жасмин), привлекает внимание как хронотопический образ, погружающий в сиюминутное, чудесное («О, выйди! Опять любоваться мы ей восхищенными будем глазами...»). Образ сирени в каждом случае имеет амбивалентное значение и приобретает глубокий символический характер, связанный с множеством легенд о красивом растении и различных его толкований во флориографии. В частности, чаще всего сирень воспринимается как полноправная хозяйка весеннего сада, непременный символ старинных «дворянских гнезд», чье цветение совпадает с приходом весеннего тепла, является олицетворением всеоживляющей благодати, торопливый призыв насладиться которой заключается в пророческой интонации лирического героя: «Скорей! Наглядимся ж на эту сирень и упьемся ее ароматом...», взывающего к памяти («Весна промелькнет, словно шаткая тень...») и разуму («Не долго глядеть нам на их красоту и вдыхать этот запах душистый...»). На фоне весеннего цветения сознательно непроясненная история прошлого лирического героя, в разные периоды жизни пережившего здесь как большую радость, так и большое горе, открывается лишь опосредованно, через образ одинокой ветви, способной выдерживать пышные лиловые цветы сирени, но склоняющейся от переживаний о прошлом и страхов за будущее («Смотри: гнутся ветви все в пышном цвету...»).

Темы прошлого и будущего в лирических стихотворениях-описаниях цикла «Времена года», куда входит более 40 усадебных зарисовок К.Р., воплощают тождественное отношение поэта к «роскошной Божьей» красоте сада. Их задушевность и исповедальность, сопровождаемые мотивами скоротечности жизни и безвременного угасания матери-природы («Не много дней осталося цвести...», «Пронеслись мимолетные грезы...»), выражают тонкие, сокровенные переживания лирического героя, его волнение и тревогу о самой возможности забвения прекрасной поры («Лишь бы пронесть хоть память о весне сквозь ночь и стужу зимней грезы»). Подспудно проявляющийся конфликт вчерашнего («Улыбка радостного мая...») и завтрашнего («Уж грозит нам седая зима...») обогащает усадебную лирику К.Р. мотивом сожаления, который является сюжетообразующим в ряде стихотворений, влияющим на содержательно-тематическое своеобразие цикла «Времена года» и формально - на своеобразие строфическое (четверостишия сменяют катрены).

Размышления о приближающейся осени обостряют воспоминания лирического героя о вчера еще «взлелеянных розах», чье благоухание воспринимается им двойственно - как последняя возможность сохранить в сердце «беззаботную» щемящую радость лета и в то же время встретиться с первым напоминанием о холодной осени, которую К.Р. называет «губительной», вспоминая, как влияют затяжные дожди и ранние сумерки на его душевное здоровье («И на смену и зною, и свету наступают и стужа, и тьма...»). Последние дни лета навевают грусть лирическому герою, нашептывая ему слово «прости» в «печальном шуме листопада», заставляя его обращать к солнцу просьбы хотя бы ненадолго осветить увядающие садовые цветы и поникшие мокрые деревья. Своеобразной антитезой происходящим в душе героя переменам становятся его горько-сладостные воспоминания о майской поре с ее глубиной закатного

102

_______МЕЖДУНАРОДНЫЙ НАУЧНЫЙ ЖУРНАЛ «СИМВОЛ НАУКИ» №7/2015 ISSN 2410-700Х__________________

небосвода, прозрачно-синими ночами, заливающимся в любовном томлении соловьем (символ любви) и полетом нежной ласточки (символ новой жизни).

Через просьбы и мольбы, адресованные объектам живой природы, в поэзии К.Р. раскрывается образ лета как временного периода, живущего по законам цикличности, каждый год обещающего «неугасимую» благость обитателям и посетителям Райского сада, но всегда неожиданно покидающего привыкшего к «материнской ласке земли» человека («Словно осенью листья березы, незаметно умчались они...»). На фоне осыпающегося наряда осеннего сада лирический герой становится внимательнее и мудрее, замечает прежде скрытый от него, но значительный в жизни природного мира смысл процессов и явлений. Результатом этих изменений в стихотворении «Пронеслись мимолетные грезы...» становится настрой лирического героя К.Р. на работу, как лучшее средство от осенней хандры, своей заданностью лишь подчеркивающую горечь от утраты светлых дней в саду, где он был свободен и по-настоящему отдохнул душой («Все, что горького в прошлом прожито наболевшей душою моей, хоть на миг было мной позабыто среди этих безоблачных дней...»). Задействованные в пейзажных зарисовках «персонажи» из растительного мира уподобляются человеку и живут в пределах клумб и дорожек, предчувствуя скорую смерть - осенние и зимние холода, соотносимые с образами-символами вечного сна [1; 87].

Чередование «весенних» (майских), «летних» и «осенних» стихотворений о саде, имеющее хронологическую обусловленность, определяет несложную драматургию цикла «Времена года», обладающего привычным для лирической поэзии К.Р. ностальгическим звучанием и подробно знакомящим с растительной и ландшафтной композицией сада, его пернатыми обитателями, семантикой и символикой (в одних случаях сад является декорацией, образом-символом, в других - героем сюжета). Сад как образ-символ в цикле «Времена года», а также в нескольких стихотворениях 1901-1909 гг., не вошедших в цикл («Здесь, в тишине задумчивого сада...», «На балконе, цветущей весною...», «Люблю, о ночь, я погружаться взором...», «О, лунная ночная красота...»), раскрывается через систему смежных образов: вечера, ночи, леса, поля, озера, парка, выходящей в сад комнаты. Вдоль узкой дорожки в саду качаются в прохладном вечернем сумраке ягоды смородины и малины («Кусты смородины кивали кистями спелых ягод нам...»), капли воды, оставшиеся после полива на лепестках акации, мака, георгин ассоциируются с вспыхнувшими над усадьбой звездами («Уж в небе звезды заблестели.», «И горделиво георгины качались в сумраке ночном.»), и задремавший сад «волшебных снов» и «дорогих воспоминаний» наполняется звонкой тишиной ночи, контрастирующей тихому колыханию свечи («Свеча давно уж догорела, всходила полная луна.»). Сад как герой, имеющий изменчивую нарративную семантику («цветущий садик мой», «сада радужный наряд»), как правило, пространственно ограничен в стихотворениях и связан с диалогической функцией поэтической речи, характерной для лирики К.Р.

Таким образом, в своей лирике при создании образа сада К.Р. основывается на традиционной символической трактовке, характерной для садово-паркового искусства, религиозной семантики и литературной интерпретации данного образа в творчестве его предшественников. Природные образы сада преломляются поэтом преимущественно в жанрах лирического стихотворения и элегии, способствующих сближению природных, усадебных и философских мотивов, раскрывающих семантику одного из центральных хронотопов поэтической эпохи конца XIX - начала XX века.

Список использованной литературы:

1. Жаплова Т.М. Символизация, метафоризация в усадебной лирике Ивана Бунина и К. Р.//Вестник ОГУ. №11 (36). 2004.

2. Лихачев Д.С. Поэтика садов. К семантике садово-парковых стилей. Сад как текст. СПб., 1991.

3. Эпштейн М.Н. «Природа, мир, тайник вселенной»: Система пейзажных образов в русской литературе. М., 1990.

© Т.М. Жаплова, Д.В. Толкачев, 2015

103