CC BY
9В.В. Никульцева
ОБРАЗ О.А. ГЛЕБОВОЙ-СУДЕЙКИНОЙ В ЗАРУБЕЖНОМ ТВОРЧЕСТВЕ ИГОРЯ-СЕВЕРЯНИНА (ПОЭТИЧЕСКАЯ ЭПИТАФИЯ «ГОЛОСИСТАЯ МОГИЛКА»)
Аннотация. В статье приводится филологический анализ стихотворения Игоря-Северянина «Голосистая могилка» (1931), посвященного О.А. Глебовой-Судейкиной. Композиция, образная система, идейно-тематический план стихотворения рассматриваются через анализ языковых уровней текста - лексико-семантического, фонетического, грамматического. В стилистическом отношении несомненный интерес для исследователя поэтического текста представляет и палитра изобразительно-выразительных средств.
Ключевые слова: Игорь-Северянин; О.А. Глебова-Судейкина; поэзия русского зарубежья; филологический анализ; языковые уровни текста; индивидуально-авторский стиль; изобразительно-выразительные средства языка.
В жизни Игоря-Северянина1 театр занимал значительное место. В его роду были певцы и музыканты (троюродная тетка Е.К. Мравина, лирико-колоратурное сопрано, артистка Императорского Мариинского театра; двоюродный брат В.А. Журов (псевд. УШогю Andoga), баритон, режиссер миланского театра «Ьа 8са1а»; его жена Н.Е. Фесенко (псевд. Аида Марчелла), артистка «Ьа 8са1а»; сводный брат В.В. Салов, композитор, автор опе-
1 О выборе дефисного написания псевдонима поэта см.: Никульцева В.В. Словарь неологизмов Игоря-Северянина. - М.: Азбуковник, 2008. - С. 5; Никульцева В.В. История одного литературного псевдонима // Русская речь. - М., 2009. -№ 3. - С. 96-98.
ры с народным сюжетом «Журка»), поэтому в семье с особым благоговением относились к всемирно известным и новым постановкам музыкальных театров.
Из оперных певцов юный поэт отдавал предпочтение Л. Собинову, Ф. Шаляпину, Н. Фигнеру, О. Баронат, М. Зембрих, М. Гальва-ни, М. Фигнер, Л. Липковской и мн. др. За границей был особо дружен с артистами драмтеатра О. Гзовской и Л. Гайдаровым. Из композиторов предпочитал Дж. Пуччини, П. Чайковского, Ж. Бизе, Дж. Верди, М. Глинку, Н. Римского-Корсакова, Ж. Оффенбаха, Э. Грига, Л. ван Бетховена, С. Прокофьева, Ф. Шопена, Ф. Листа. Не было чуждым для Игоря-Северянина и творчество ресторанных, кафешантанных, кабареточных артистов (А. Вертинского, С. Шамардиной, М. Волнянской и др.).
С октября 1912 г. Игорь-Северянин начал посещать салон Ф. Сологуба, где познакомился, среди прочих талантливых представителей богемы Серебряного века, с художником Сергеем Су-дейкиным (1882-1946) и его женой Ольгой Глебовой-Судейкиной (1885-1945).
Судьба последней сложилась очень непросто. С детства дочь чиновника Горного института мечтала стать актрисой. Окончив драматические курсы Императорского театрального училища (1902-1905), исполняла эпизодические роли в Александринском театре, театре В.Ф. Комиссаржевской, Малом (А. Суворина) и Литейном Интимном театрах, театре Литературно-художественного общества1. С момента открытия литературно-артистического кабаре «Бродячая собака» (в новогоднюю ночь 1912 г.) и вплоть до его закрытия была постоянной участницей представлений в качестве декламатора стихов, певицы, танцовщицы, позже выступала в «Привале комедиантов» и «Би-ба-бо»2.
В январе 1907 г. обвенчалась с С.Ю. Судейкиным, но брак продлился недолго. Возможно, одной из причин распада их брака стало влияние М. Кузмина, приведшее к многочисленным и запутанным гетеро- и гомосексуальным связям супругов. В январе 1916 г. между супругами произошел окончательный разрыв.
После Октябрьской революции 1917 г. О. Глебова-Судейкина продолжала выступать в «Привале комедиантов», по преимуществу
1 АлянскийЮ.Л. Увеселительные заведения старого Петербурга. - СПб.: Аврора, 2003.
2 Шруба М. Литературные объединения Москвы и Петербурга 18901917 годов: Словарь. - М.: Новое литературное обозрение, 2004.
исполняя танцевальные номера, жила под покровительством гражданского мужа А.С. Лурье, ставшего комиссаром, начальником музотдела Наркомпроса, поддерживала тесные отношения с четой Ф. Сологуб - А. Чеботаревская, М. Кузминым и А. Ахматовой.
В 1922 г. А. С. Лурье эмигрировал, что негативно сказалось на положении О. Глебовой, испытавшей нужду и депрессию. По настойчивому требованию гражданского мужа О. Глебова-Судейкина покинула родину в 1924 г., выехав сначала в Берлин, затем в Париж, однако семейные отношения не сложились, и она вновь осталась в одиночестве и нищете. В Париже О. Глебова проживала вплоть до своей смерти, вызванной скоротечной чахоткой.
В эмигрантских кругах ее прозвали «La Dame aux oiseaux» -«Дама с птицами», так как актриса предпочитала окружать себя живыми существами, резвыми и щебечущими, напоминавшими ей себя в молодости. Ее пристрастия распространялись и на предметы интерьера: еще в дореволюционном Петербурге она любила собирать безделушки (фарфоровые изделия гарднеровской и поповской мануфактур: табакерки, миниатюры, скульптуры и проч.), некоторые вещи из своей коллекции, почти полностью распроданной в послереволюционные годы, смогла вывезти за границу. Б. Романов так отзывался о вкусах О. Глебовой: «В домашнем укладе Судей-киных во всем чувствовалось ее влияние. В квартире на окнах висели кисейные занавесочки с едва заметными горошинками. Это вкус Олечки. Качалась клетка с канарейкой. Это ее любовь к птицам. На булях, столиках из красного дерева стояло множество расписных с позолотой чайников, чашек и пасторальных статуэток из гарднеровского и поповского фарфора»1.
Чтобы скрасить время в одиночестве и заработать на жизнь в Париже, О. Глебова лепила и раскрашивала фигурки из севрского фарфора, шила куколок, изготовлением которых увлеклась еще в Петербурге. Пошивом и дизайном кукол занимались многие современники Судейкиных - как профессиональные художники, так и любители2.
Воспоминания об О.А. Глебовой-Судейкиной оставили многие деятели искусства: А. Лурье3, В.А. Судейкина4, М.А. Кузмин1,
1 Судейкина В.А. Дневник. Петроград. Крым. Тифлис. - М., 2006. - С. 526.
2 Там же. - С. 592-593.
3 Лурье А. Ольга Афанасьевна Глебова-Судейкина // Воздушные пути. -Нью-Йорк, 1967. - Т. 5. - С. 139-145.
4 Судейкина В.А. Дневник. Петроград. Крым. Тифлис. - М., 2006.
Ю.П. Анненков2, Г.И. Чулков3 и мн. др. Составлена и ее подробная биография: Э. Бикер «"Коломбина десятых годов...": Книга об Ольге Глебовой-Судейкиной»4.
Современникам О. Глебова-Судейкина запомнилась в основном как водевильная актриса и уникальная танцовщица. «В О. А. Глебовой-Судейкиной с особой завершенностью и отточенностью представал тот тип актрисы, в котором театр миниатюр нуждался - и которому, в свою очередь, дал возможность самоосуществиться. Она была живым воплощением не только стиля нового искусства, но и нового стиля жизни. С детской припухлостью рта, с обрамленным белокурыми локонами тонким лицом, чуть смятым хронической бессонницей, она сама была театральным персонажем на подмостках эпохи, насквозь пропитанной театральностью. Ее облик, так счастливо совпавший с женским идеалом, признанным в богемной среде, был доведен до эстетической законченности рукой художника Сергея Судейкина, чьей женой, музой и живой моделью она была»5.
Игорь-Северянин познакомился с Ольгой в салоне Ф. Сологуба и Ан. Чеботаревской, где она мастерски исполняла стихи хозяина дома, и посвятил ей чудесные стихотворения. Но в данной статье речь пойдет не об этих «чувственно-богемных» мадригалах, а об одном из поздних стихотворений Игоря-Северянина, написанном в момент потрясения.
Зимой 1931 г. Игорь-Северянин посещает Париж, где дает два «поэзоконцерта» - 12 февраля в зале Дебюсси и 27 февраля в зале Шопена (Pleuel, 252, rue du Faubourg-St.-Honoré)6. После первого поэтического вечера он едет в гости к Ремизовым, где сочиняет стихотворение «Голосистая могилка», находясь под сильным впечатлением от встречи с Ольгой Глебовой-Судейкиной, состоявшейся, судя по всему, в период со 2 февраля по 12 февраля 1931 г.
1 Кузмин М. Дневник 1908-1915. - СПб., 2005.
2 Анненков Ю.П. Дневник моих встреч: Цикл трагедий. - М., 2005.
3 Чулков Г.И. Годы странствий. - М., 1999.
4 Бикер Э. «Коломбина десятых годов...» Книга об Ольге Глебовой-Судейкиной. - Париж; СПб., 1993.
5 Тихвинская Л.И. Повседневная жизнь театральной богемы Серебряного века: Кабаре и театры миниатюр в России. 1908-1917. - М., 2005. - С. 213.
6 ТерёхинаВ.Н., Шубникова-ГусеваН.И. «Согреет всех мое бессмертье.» // Игорь-Северянин. Громокипящий кубок. Ананасы в шампанском. Соловей. Классические розы. - М., 2004. - С. 626; Терёхина В.Н., Шубникова-ГусеваН.И. «За струнной изгородью лиры.»: Научная биография Игоря-Северянина. - М., 2015. - С. 376.
Чем же поразила воображение Игоря-Северянина встреча с «Коломбиной десятых годов»?
В маленькой комнатке она живет.
Это продолжается который год.
Так что привыкла почти уже
К своей могилке в восьмом этаже.
В миллионном городе совсем одна:
Душа хоть чья-нибудь так нужна!
Ну вот, завела много певчих птиц, -
Былых ослепительней небылиц, -
Серых, желтых и синих всех
Из далеких стран, из чудесных тех,
Где людей не бросает судьба в дома,
В которых сойти нипочем с ума...1
Париж. 12 февр. 1931 г.
Привлекает внимание то, что стихотворение построено на контрастах, символах и диссонансах: 1) былые ослепительные небылицы (роскошная богемная жизнь в дореволюционном Петербурге) - могилка в 8-м этаже, маленькая комнатка (жизнь в парижской эмиграции в нищете и одиночестве); 2) маленькая комнатка - много птиц; одна - душа хоть чья-нибудь; маленькая комнатка, одна, сойти с ума (одиночество в большом городе) - миллионный город; страны; дома, в которых сходят с ума (равнодушие представителей эмиграции и чужбины); 3) судьба, могилка, привыкла - небылица, душа, птицы, чудесные далекие страны («другая» родина, вера в лучшую судьбу); 4) (сойти с) ума - душа (ср. стихотворение Игоря-Северянина «Душа и разум»: «Одно безумье гениально, / И мысль ничтожнее мечты!»)2; 5) живет - могилка (ср. «живой покойник», «живой труп»).
Семантическое поле пространства создается такими лексемами, как «комнатка», «маленький», «могилка», «восьмой этаж», «дом» (замкнутое пространство) и «город», «миллионный», «дале-
1 Голосистая могилка // Игорь-Северянин. Очаровательные разочарования. Лирика 1930-1940 гг. 1940 (86 л.). - РГАЛИ, ф. 1152, оп. 1, ед. хр. 3 (автограф). Л. 20.
2 Северянин И. Тост безответный: Стихотворения. Поэмы. Проза. - М., 1999. - С. 88.
кий», «страна» (открытое пространство). На фоне этого семантического поля активизируется и другое - «одиночество»: «который год», «привыкла», «одна», «хоть чья-нибудь душа» (= человек), «живет», «продолжается». Связующим элементом между этими двумя семантическими полями выступают лексемы «певчий», «птица», «душа», формирующие нестабильное семантическое поле «свобода» (тела/духа).
Фокусировка и трансформация этих семантических полей, призванных формировать идейно-тематический план текста, определяет трехчастную композицию произведения: I - описание комнаты (дома) О. Глебовой-Судейкиной (1-2 строфы); II - одиночество в Париже, в эмиграции, среди чужих людей (3 строфа); Ш - одиночество среди любимых птиц, тяжелая судьба, ностальгия (4-6 строфы).
Изобразительно-выразительные средства, которыми Игорь-Северянин виртуозно создает образ медленной смерти вдали от родины, призваны усугубить тягостное чувство, возникающее у читателя. Практически отказываясь от излюбленной метафоры (обнаруживаем ее только во 2-й строфе: «своя могилка в восьмом этаже») и единично применяя метонимию («душа» = «человек») в 3-й строфе, сравнение («былых ослепительней небылиц») и оксюморон («былые небылицы») в 4-й строфе, автор акцентирует внимание на аллюзии. «Былые небылицы» - это не только намек на сказочные театральные представления, но и отсылка читателя к богемной жизни Серебряного века, в непрестанном карнавале которой кружилась Олечка Судейкина, чаруя публику своим незатейливым танцем.
Основная концентрация тропов наблюдается в последних строфах. В 5-6 строфах содержится развернутая перифраза: птицы, которых разводит лирическая героиня, привезены из тропических стран, но эти страны ассоциируются не с экзотикой Востока, а с прошлым, с дореволюционной Россией; они дают веру людям в «чудесную», идеальную страну - ту, «где нас нет». Вовлечению читателя в постижение трагедии жизни не только одной женщины, а представителей целого культурного слоя призваны максимально способствовать олицетворение («людей не бросает судьба в дома») и фразеологический неологизм (авторское обновление фразеологической единицы за счет расширения лексического окружения и добавления структурного элемента: «в которых сойти нипочем с ума»). Монохромная раскраска птиц в произведении (в действительности птицы в доме О. Глебовой-Судейкиной были значительно многоцветнее) призвана создать многоплановые аллюзии: «желтые» - см.: «Кресто-
вые сестры» А.М. Ремизова; «серые, синие» - см. «Синюю птицу» М. Метерлинка и проч. С одной стороны, возникает классический символ недостижимости человеческого счастья (синяя птица оказывается серой), с другой - извечный мотив сумасшествия русского человека (через палитру серого-желтого у Ф. Достоевского, Ф. Сологуба, А. Ремизова и т.д.).
Спектр варьирования Игорем-Северянином стилистических фигур также довольно яркий: встречается антитеза («маленькая комнатка» / «миллионный город»; эмиграция, Франция / родина, Россия; «одна» - «много птиц» и др.), семантическая градация (могилка - комнатка - город - страна - мир (расширение пространства)); инверсия (1-й, 2-3-й, 6-й, 8-й, 9-й, 10-й, 11-й, 12-й стихи); риторическое восклицание (3-я строфа).
Для стиля стихотворения характерно не только использование разнообразных изобразительно-выразительных средств, но и особые разговорные интонации, которые создаются как синтаксическими и просодическими средствами, так и включением лексических элементов: «который год», «почти уже», «хоть чья-нибудь так нужна», «ну вот», «завела птиц», «нипочем».
Синтаксис текста усложняется от строфы к строфе: если первые четыре стиха организованы как простые двусоставные распространенные предложения, то с третьей строфы обозначается синтаксический перелом, ведущий от бессоюзного сложного предложения к сложноподчиненному предложению с однородной связью, а нисходящие интонации уступают место восходящим.
Несмотря на то что при прочтении стихотворения создается впечатление небрежности, отсутствия авторской правки, на что внешне указывают разговорные интонации и минимум стилистической отделки, следует констатировать, что это ощущение ложное. При применении приема «чтения с конца» обратная перспектива не выстраивается (исключение составляют только стихи 1-2), что свидетельствует о том, что автором велась долгая кропотливая работа по отделке стиха, языка и стиля.
Возникает и проблема определения размера стиха. Шесть двустиший со смежной рифмовкой и точной рифмой разбиты цезурой на неровные отрезки, причем цезура имеет тенденцию к исчезновению в 4-6 строфах. На первый взгляд, создается впечатление, что перед нами четырехиктный акцентный стих с элементами нерегулярной упорядоченности. Однако в 1-м, 2-м, 5-м, 6-м, 7-м, 10-м, 11-м и 12-м стихах появляются трехударные стопы, а в 8-м стихе
сбиваются на трехиктный, что свидетельствует о тактовике1, русском стихотворном тоническом размере с интервалом между ударениями (иктами) переменной величины - от одного до трех слогов (в отличие от дольника, где слабый интервал не превосходит двух слогов, и акцентного стиха, где междуударный интервал не ограничен). В стихотворении, написанном тактовиком, допустимы строки дольника и правильных силлабо-тонических размеров.
Инструментовке стиха Игорь-Северянин традиционно уделяет большое значение. Из 47 ударных гласных превалируют [а] (15), [о] (12), [э] (11). Примечательно, что [у] в сильной позиции нигде не встречается. Грустную тональность придают стиху и сонорные [м] -[м'], [н] - [н'], [л] - [л'], [р], а также шипящие и свистящие [ж], [ч'], [ш], [с] - [с'].
Замечательная звукопись, тщательный отбор лексических и грамматических средств, уникальная фразеология и градационный синтаксический строй текста вкупе с отделкой стиха, символической насыщенностью и богатством стилистической палитры возносят эту поэтическую эпитафию, начертанную пером Игоря-Северянина, этот гимн, прозвучавший в честь заживо похоронившей себя «демимонденки» Серебряного века, на высочайший уровень наряду с другими шедеврами поэзии русского зарубежья, до конца еще не оцененными читателями XXI в.
1 Гаспаров М.Л. Русский стих начала XX века в комментариях. - М., 2001. - С. 153.
