CC BY
8
ОБРАЗ ЭПОХИ ПЕТРА I В ИСТОРИЧЕСКОЙ ПАМЯТИ СОВРЕМЕННИКОВ: МОДЕЛЬ ПСИХОЛОГИЧЕСКОГО ЭТНОФУНКЦИОНАЛЬНОГО АНАЛИЗА
Сухарев Александр Владимирович
Доктор психологических наук, профессор, Институт психологии РАН (г. Москва), e-mail: dirpsy@yandex.ru
DOI: 10.24411/1029-3388-2020-10110
Аннотация:
Предлагаемая в работе модель исследования описывает технологии анализа ментальности коллективного (и индивидуального) субъекта с позиций этнофункционального подхода с учетом трех этапов развития ментальности (архаики, премодерна и модерна, отражающего естественнонаучное мировоззрение). Модель выстраивается на основе положения о том, что оптимальное развитие ментальности заключается в интеграции эмоционально-чувственных, когнитивных и поведенческих отношений.
В работе, на основе предложенной теоретической модели, анализируется становление российской ментальности в ХVII-ХVШ вв. Делаются выводы о том, что в тот период в России была осуществлена модернизация русской ментальности, которая проводилась в форме введения естественнонаучного компонента в систему церковного образования, а также через введение в ментальность правящей элиты представлений о необходимости стремления к «общему благу». Еще одним направлением развития ментальности в эпоху Петра I стало формирование терпимого отношения к иноконфессиональным представлениям. Проблемой исследования выступает психологический энофункциоанльный анализ представлений современников об образе той эпохи.
Для анализа исторических представлений об образе конкретных исторических эпох в сознании наших современников (историческая память) предлагается два подхода. Первый связан с изучением научной литературы, посвященной конкретному историческому периоду (образ в науке), второй - с анализом представлений пользователей социальных сетей (обыденный образ). Исследование должно быть ориентированно на изучение особенностей саморефлексии
коллективного субъекта через анализ трех компонент: этноинтегрирующих и этнодифференцирующих архаических факторов, динамики саморефлексии надэтнически-религиозных компонента и компонента модерна. При таком подходе, задачей исследования выступает выявление и описание соотношений между представленными тремя компонентами, что может рассматриваться как особенности исторической саморефлексии в научном мире и обыденных представлениях населения.
Показано, что предварительная апробация программы исследования свидетельствует о наличии различной выраженности интереса населения к концептам архаики (природа), предмодена (религия) и модерна (знания) в различных странах мира (результаты получены путем анализа поисковых запросов пользователей Google из 12 стран мира). Предполагается, что выявленный феномен должен проявить себя и в предложенном исследований.
Ключевые слова: ментальность, эпоха Петра I, современная российская ментальность, сетевые исследования, этнофункциональный подход, архаика, премодерн, модерн, историческая психология.
THE IMAGE OF THE ERA OF PETER I IN THE HISTORICAL MEMORY OF CONTEMPORARIES: A MODEL OF PSYCHOLOGICAL ETHNOFUNCTIONAL ANALYSIS
Sukharev Alexander Vladimirovich
Doctor of Psychology, Professor, Institute of Psychology of the Russian Academy of Sciences (Moscow), e-mail: dirpsy@yandex.ru
DOI: 10.24411/1029-3388-2020-10110
Abstract:
The research model proposed in the work describes the technologies for analyzing the mentality of a collective (and individual) subject from the standpoint of an ethnofunctional approach, taking into account the three stages of development of mentality (archaic, premodern and modern, reflecting the natural scientific worldview). The model is built on the basis of the proposition that the optimal development of mentality lies in the integration of emotional-sensory, cognitive and behavioral relationships.
The work, on the basis of the proposed theoretical model, analyzes the formation of the Russian mentality in the 17th-18th centuries. It is concluded that at that time in Russia the modernization of the Russian mentality was carried out, which was carried out in the form of introducing a natural science component into the system of church education, as well as through the introduction into the mentality of the ruling elite of ideas about the need to strive for the «common good.» Another direction in the development of mentality in the era of Peter I was the formation of a tolerant attitude towards other confessional ideas. The problem of the research is the psychological enofunctional analysis of the ideas of contemporaries about the image of that era.
To analyze historical ideas about the image of specific historical eras in the minds of our contemporaries (historical memory), two approaches are proposed. The first is associated with the study of scientific literature on a specific historical period (image in science), the second - with the analysis of the perceptions of users of social networks (everyday image). The study should be focused on studying the characteristics of self-reflection of a collective subject through the analysis of three components: ethno-integrating and ethnodifferentiating archaic factors, the dynamics of self-reflection of the supra-ethnic-religious component and the component of modernity. With this approach, the task of the study is to identify and describe the relationships between the three components presented, which can be considered as features of historical self-reflection in the scientific world and the everyday perceptions of the population.
It is shown that the preliminary approbation of the research program indicates the presence of varying degrees of interest of the population in the concepts of archaic (nature), premoden (religion) and modernity (knowledge) in different countries of the world (the results were obtained by analyzing search queries of Google users from 12 countries of the world). It is assumed that the identified phenomenon should manifest itself in the proposed research.
Keywords: mentality, the era of Peter I, modern Russian mentality, network research, ethnofunctional approach, archaic, premodern, modern, historical psychology.
Введение. Теоретическая модель, которая описывает развитие ментальности коллективного (и индивидуального) субъекта [2] с позиций этнофункционального подхода [6] связана с тем, что «многослойная» ментальность коллективного субъекта в идеале последовательно проходит три этапа, архаики, затем премодерна (надэтнических религии) с учетом этнической функции их компонентов, а также этнофункционально нейтрального компонента модерна (естественнонаучное мировоззрение, «общее благо» и т.п.). Оптимальное развитие ментальности субъекта предполагает гармоничное сочетание всех трех компонентов и заключается в интеграции его эмоционально-чувственных, когнитивных и поведенческих отношений.
Постановка проблемы. Развитие российского государства в эпоху правления Петра I происходило в условиях внешних форс-мажорных обстоятельств в виде угрозы безопасности страны со стороны шведского короля Карла XII [8]. Перед государственной властью стояла неотложная необходимость модернизации страны, для усиления ее военной мощи, прежде всего, создания современного флота и армии.
Для эпохи петровских реформ было характерно, во-первых, активное привнесение в русскую ментальность компонента модерна в виде, прежде всего, естественнонаучных представлений и представлений об «общем благе», органично сформировавшихся в западноевропейской ментальности и являющихся существенно менее органичными для русской ментальности вследствие иного культурно-исторического характера эволюции русского коллективного субъекта [6]. Во-вторых, вместе с естественнонаучными представлениями в русскую ментальность насильственно были «вброшены» такие этнодиффренцирующие образы западной культуры как представления о западноевропейской моде, иноконфессиональные представления и т.п. Таким образом, с позиций этнофункционального подхода адаптационный потенциал ментальности русского коллективного субъекта того периода был в значительной мере перенаправлен на ассимиляцию полученных «вызовов» (термин, веденный А. Дж. Тойнби).
Осуществленные Петром I реформы, и соответствующая «модернизация» ментальности русской элиты обусловили «мобилизационный» рывок в развитии России, что в экономических и исторических исследованиях было зафиксировано как начало «мобилизационного типа» ее развития, в отличие от западноевропейского «эволюционного типа». Для такого типа развития общества характерно чередование периодов относительного «застоя» и периодов инициируемого государством мобилизационного ускорения развития в различных сферах жизнедеятельности государства, связанного с усиленным использованием человеческих, экономических и природных ресурсов [1, 5].
Этнофункциональные особенности развития государства в эпоху правления Петра I. С позиций психологического этнофункционального подхода одна из особенностей исторического развития русской ментальности начиная с христианизации Руси к концу XII в. характеризовалась способностью образованного
духовного сословия воспринимать и творчески развивать западноевропейские естественнонаучные знания [4]. Эта способность, согласно нашему анализу, была обусловлена относительно кратким периодом «эволюционного» развития русской ментальности, который, во-первых, характеризовался отсутствием идеологического отторжения «еретических» натурфилософских воззрений западноевропейских ученых-католиков. Во-вторых, в ментальности духовного сословия того времени отсутствовало идеологическое подавления этноинтегрирующих архаических представлений, обусловливающих высокий уровень психологической зрелости духовной элиты (в т.ч. по показателям уровня интеллекта) [7].
Состояние русской ментальности к началу петровских реформ было, помимо прочего, обусловлено тем, что приблизительно с середины XIV в. ситуация по отношению к проявлениям дохристианской архаике существенно изменилась. Древнерусское государство, по примеру Византии, взяло на себя обязанность помогать церкви исправлять грехи населения [1]. В этом деле духовенству (церковным судам) помогал княжеский суд, а также ордынские ханы, которые за хуление «русской веры», т.е. православия, грозили «злою смертью» [4, с. 199-201], что способствовало вытеснению русского этноинтегрирующего архаического компонента. Кроме того, после раскола церкви в XVII в. православие разбилось на большое количество «толков», в которых священники-никониане не признавались верующими-старообрядцами («беспоповцами») и не могли осуществлять церковные таинства. Так, к примеру, в конце XVII в. наряду с «беспоповцами» возникло первое «Керженское согласие» «поповцев», а затем и другие «согласия». Верующие, принадлежащие к различным толкам, подчас исповедовались земле, воде, «деревам» и пр., возвращаясь тем самым к этноинтегрирующему «языческому» пониманию явлениям природы и природных стихий [6].
Собственно в эпоху Петра I проникновение компонента модерна осуществлялось преимущественно в ментальности, прежде всего, духовного и дворянского сословий. При этом в ментальности дворянского сословия, вследствие постепенно нарастающего искажения ее этнофункционального развития с XIV по XVIII вв., соответствующее снижение уровня психологической зрелости элиты обусловило ее недостаточно критичное и «восторженное» отношение к реальным и мнимым достижениям западноевропейской культуры (моды), проявлявшемся даже в быту, в «самых основах житейского порядка» др. К примеру, в XVII в. среди правящего сословия, в частности, при дворе царя Алексея Михайловича (отца Петра I) «западничество» в манерах одеваться, поведения и пр. проявлялось уже в достаточно явном виде [6, 1937, с. 275-276, 281].
Реформа школьного дела была осуществлена Петром I и его «правой рукой» Феофаном Прокоповичем. Реформа была ориентирована на создание «цифирных школ», где помимо «Закона Божия» преподавались предметы естественнонаучного цикла и математика, необходимые для инженерного дела и мореплавания. Причем внутреннюю политику по отношению к русской этноинтегрирующей архаике -«осколкам язычества» (их преследование и подавление), а также в отношении к
старообрядчеству (притеснение, двойное налогообложение) император полностью доверил церковным властям. В то же время пришедшие в Россию из Западной Европы в высшие слои общества античные, в т.ч. мифологические представления (классицизм), а также лютеранство и католицизм стали «неподсудны» церкви (был даже издан закон о свободе вероисповедания, который на практике относился только к иностранным «новинам»). Таким образом, школьное образование стало основным источником проникновения в русскую ментальность компонента модерна.
Психологические этнофункциональные характеристики развития русской ментальности в эпоху Петра I. Анализ ментальности петровской эпохи показал, что в этот период произошли следующие изменения.
1. Была осуществлена насильственная модернизация русской ментальности в форме введения в систему образования естественнонаучного компонента и введения в ментальность правящей элиты представления необходимости стремления к «общему благу» (помимо христианского стремления к нравственному идеалу и представления о посмертном воздаянии за грехи). «Мобилизационное» введение компонента модерна в ментальность психологически не готовой к ней русской элиты в целом породило некоторую его стигматизацию, недоверие и необходимость дополнительных ментальных ресурсов на его ассимиляцию.
2. Было осуществлено введение в ментальность русской элиты ряда бытовых этнодифференцирующих представлений, касающихся одежды, бород, языка и пр., а также иноконфессиональных представлений и др. Их мобилизационная ассимиляция также требовала расходования дополнительных ментальных адаптационных ресурсов.
3. Вследствие того, что этноинтегрирующие архаические представления и представления старообрядцев были оставлены Петром I в юрисдикции церковного суда, то их активное политическое подавление, начатое при царе Алексее Михайловиче во второй половине XVII в. даже усилилось. Петру I, вполне терпимо относившемуся как к русскому язычеству, так и старообрядчеству приходилось порой приказывать своим офицерам, чтобы они контролировали стремление некоторых уполномоченных представителей церкви проявлять чрезмерное усердие, например, в попытках повторного взимания и без того двойного налога со старообрядческих общин и пр. Политическое подавление этноинтегрирующих представлений этноса способствовало дезинтеграции русской ментальности, особенно на уровне ее элиты.
Методологические подходы к анализу русской ментальности в рамках историко-психологических исследований. В связи с поставленными проблемами возникает также вопрос анализа многокомпонентной ментальности современного российского общества в связи с ментальность эпохи Петра I. Здесь мы исходим, во-первых, из относительной инвариантности и целостности развития коллективного субъекта русской ментальности, начиная с христианизации Руси. Во-вторых, мы исходим из того, что ведущие в разные исторические эпохи
компоненты русской ментальности - архаики, премодерна (христианство) и модерна политически поддерживались неравномерно. Через некоторое время после начала процесса христианизации Руси (XIV в.) практически до начала XX в. идеологически подавлялся этноинтегрирующий архаический компонент. С XIV в. до XVIII в. идеологически подавлялись компонент модерна (естественнонаучное мировоззрение) и этнодифференцирующая архаика. При этом с XVII в. до самого конца XIX в. официально преследовались старообрядцы как значительный компонент церковной ментальности до начала XX в. С начала XX в. в России произошло идеологическое обесценивание христианств а и других надэтнических религий (компонент премодерна), обесценивание (десакрализация) архаики (в т.ч. этноинтегрирующей). С 90-х годов XX века в России идеологически поддерживаются компонент модерна, все надэтнические религии, без учета этноинтегрирующей русской архаики («язычества» или «родноверия»). С наших позиций исследование ментальности образа Петра I и его эпохи связано с современными российскими реалиями. В частности, одним из показателей проявления этнодифференцирующей архаики в структуре современной российской ментальности является, тот факт, что количество только официально зарегистрированных в России колдунов, экстрасенсов и т.п. существенно превышает количество врачей [9, с.87].
Таким образом, мы видим, что в развитии русской ментальности с XIV в. государственная поддержка не осуществлялась лишь в отношении этноинтегрирующего архаического компонента русской ментальности, который выступает необходимым компонентом для обеспечения адаптационного потенциала коллективного (и индивидуального) субъекта и его психологической зрелости. Отсутствие данной поддержки может оказывать негативное воздействие на состояние интеллектуальных ресурсов, психического и психосоматического здоровья, нравственного уровня и пр. [6, 7]. В данном случае «закон сохранения баланса» [7] отражает стремление коллективного субъекта к идеалу сочетания архаики, премодерна и модерна, являющееся условием оптимального развития субъекта жизнедеятельности.
Применительно к решению научной задачи выявления образа Петра I и его эпохи в историческом сознании соотечественников целесообразно обратиться к анализу современных научных источников и содержания текстов пользователей социальных сетей (обыденные представления и образ). Психологическим этнофункциональным основанием такого анализа станет выявление этноинтегрированного «баланса» в сочетании архаики, премодерна и модерна, являющееся условием оптимального развития ментальности.
Таким образом, анализ образа Петра I в сознании наших современников (историческая память) предполагает изучение научной литературы, посвященной данному вопросу (в частности, Научной электронной библиотеке). Исследование должно быть ориентированно на изучение особенностей саморефлексии коллективного субъекта через анализ трех компонент этноинтегрирующих и
этнодифференцирующих архаических факторов: динамики саморефлексии надэтнически-религиозных компонента (православия, католицизма, протестантизма и атеизма) и компонента модерна. Выявление и описание соотношений между ними, может рассматриваться как особенности исторической саморефлексии в научном мире и обыденных представлениях пользователей социальных сетей [3, 10, 11].
В связи со сказанным, мы предполагаем использовать для анализа текстов в НЭБ и сетевом пространстве методы анализа современных лексических характеристик архаики, модерна и постмодерна. Так, согласно положениям теории Леви-Брюля, архаика будет характеризоваться приоритетом природы, сакральным отношением к ней, магическим мышлением, приоритетом родовых отношений и пр. Соответственно, лексические характеристики этого компонента будут отражать особенности дохристианского восприятия мира: природа, магия, колдовство, род, родственники и т.д., т.е. Лексические характеристики надэтнически-религиозного компонента будут связаны с такими представлениями как Бог, церковь, молитва, святость и т.д. Лексические характеристики компонента модерна будут связаны с представлениями: наука, технологии, общее благо, человечество, глобализм, цифровизация и т.д., а также представлением об общем благе.
Предварительная апробация программы исследования свидетельствует о наличие различной выраженности интереса населения к концептам природа, религия и знания в различных странах мира (результаты получены путем анализа поисковых запросов пользователей Google из 12 стран мира).
ЛИТЕРАТУРА
1. Алексеева Е.В. Диффузия европейских инноваций в России (XVIII - начало XX вв.): Автореф. дис. ... д-ра ист. наук. Екатеринбург, 2007.
2. Журавлев А.Л. Коллективный субъект: основные признаки, уровни и психологические типы // Психологический журнал. 2009. Т. 30. № 5. С. 72-80.
3. Китова Д.А. Отечественная психология в условиях развития глобальных процессов // Психологический журнал. 2019. Т. 40. № 2. С. 128-131.
4. Мильков В.В., Симонов Р. А. Кирик Новгородец: ученый и мыслитель. М.: Кругъ, 2011. 544с.
5. Морозов Н.М. Мобилизационный путь развития российской цивилизации // Вестник Томского государственного университета. 2011. № 2 (14). С. 175-184.
6. Сухарев А.В. Этнофункциональная парадигма в психологии. М.: ИП РАН, 2008. 575с.
7. Сухарев А.В. Развитие русской ментальности. М.: ИП РАН, 2017. 396 с.
8. Тарле Е.В. Северная война и шведское нашествие на Россию. М.: Соцэкгиз, 1958. 317 с.
9. Взаимоотношения исследовательской и практической психологии. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2015. 574 с.
10. Нестик Т. А., Юревич А.В., Соснин В.А., Китова Д.А. Массовое сознание
и поведение как объекты исследования в социальной психологии // Институт психологии Российской академии наук. Социальная и экономическая психология. 2017. Т. 2. № 4. С. 71-105.
11. Соснин В.А., Нестик Т. А., Журавлев А.Л., Соснин В.А., Китова Д.А., Юревич А.В. Массовое сознание и поведение: тенденции социально-психологических исследований. М.: Изд-во «Институт психологии РАН», 2017. 424 с.
REFERENCE
1. Alekseeva E.V. Diffuziya evropejskih innovacij v Rossii (XVIII - nachalo XX vv.). [Diffusion of European innovations in Russia]. Avtoref. ist. Ekaterinburg, 2007. 24 р.
2. Zhuravlev A.L. Kollektivnyj sub»ekt: osnovnye priznaki, urovni i psihologicheskie tipy. [Collective subject: main features, levels and psychological types]. Psihologicheskij zhurnal. 2009. T. 30. № 5. S. 72-80.
3. Kitova D.A. Otechestvennaya psihologiya v usloviyah razvitiya global'nyh processov. [Domestic psychology in the context of the development of global processes]. Psihologicheskij zhurnal. 2019. T. 40. № 2. S. 128-131.
4. Mil'kov V.V., Simonov R.A. Kirik Novgorodec: uchenyj i myslitel'. [Kirik Novgorod: scientist and thinker]. M.: Krug», 2011. 544 р.
5. Morozov N.M. Mobilizacionnyj put' razvitiya rossijskoj civilizacii. [Mobilization path of development of Russian civilization]. Vestnik Tomskogo gosudarstvennogo universiteta. 2011. № 2 (14). S. 175-184.
6. Suharev A.V. Etnofunkcional'naya paradigma v psihologii. [Ethnofunctional paradigm in psychology]. M.: IP RAN, 2008. 575 р.
7. Suharev A.V. Razvitie russkoj mental'nosti. [Development of the Russian mentality]. M.: Institut psihologii RAN, 2017. 396 р.
8. Tarle E.V. Severnaya vojna i shvedskoe nashestvie na Rossiyu. [Northern War and the Swedish invasion of Russia]. M.: Socekgiz, 1958. 317 р.
9. Vzaimootnosheniya issledovatel'skoj i prakticheskoj psihologii. [The relationship between research and practical psychology]. M.: Izd-vo «IP RAN», 2015. 574 р.
10. Nestik T.A., YUrevich A.V., Sosnin V.A., Kitova D.A. Massovoe soznanie i povedenie kak ob»ekty issledovaniya v social'noj psihologii. [Mass consciousness and behavior as objects of research in social psychology]. Institut psihologii Rossijskoj akademii nauk. Social'naya i ekonomicheskaya psihologiya. 2017. T. 2. № 4. S. 71-105.
11. Sosnin V.A., Nestik T.A., Zhuravlev A.L., Sosnin V.A., Kitova D.A., YUrevich A.V. Massovoe soznanie i povedenie: tendencii social'no-psihologicheskih issledovanij. [Mass consciousness and behavior: trends in socio-psychological research]. M., 2017. 424 р.
