CC BY
4Обоснование трансцендентального генезиса в феноменологической философии
Полетаева Юлия Геннадьевна,
к.ф.н., доцент кафедры философии Уральского государственного аграрного университета E-mail: jpkamch@gmail.com
Исследование понятия генезиса лежит в основании трансцендентально-феноменологического рассмотрения сущности времени. При этом познание окружающего мира всегда опосредовано сознанием времени или темпоральными свойствами сознания. Глубокий анализ такого понимания времени проводится Э. Гуссерлем, который выделяет множество уровней в понимании первичных (исторических) временных различий. Показано отличие от представления времени И. Канта, согласно которому понятие времени выступает априорным критерием идентификации представлений о предмете. Э. Гуссерлем утверждается понимание времени как особое темпоральное свойство интуиции сознания. Рассмотрение внутреннего сознания времени позволяет Э. Гуссерлю зафиксировать идею трансцендентального генезиса конститутивных систем. Однако феноменологическая трактовка такого рассмотрения понятия генезиса приводит к некоторым затруднениям в научном осмыслении сопряженности понятий генезиса и истории. Концептуальная двусмысленность в обосновании идеи трансцендентального генезиса связана с категориальной деформа-лизацией конституирования нового. При этом утверждается необходимость исследования своеобразия различных способов феноменологической явленности, направленного на поиск нового измерения конституирования.
Ключевые слова: история, феноменологическая философия, трансцендентальный генезис, темпоральность, сознание времени.
£2
U
со
см
см
л
Z
92
Постановка проблемы трансцендентального генезиса
Согласно феноменологической философии, возможность непосредственного доступа к объективно существующей реальности покоится на тех актах отражения действительного мира посредством как чувственных, так и мыслительных образом, благодаря которым мы воспринимаем или познаем мир. Следовательно, необходимо исследовать и понять такие свойства и характеристики сознания, через которые эта действительность оказывается доступной. Необходимо учитывать при этом, что для выстраивания хода нашего рассмотрения сущности трансцендентального исторического познания является немаловажным допущение, согласно которому, обращение к опыту очевидной темпоральной данности в дескриптивно-методологическом аспекте на этапе поздней феноменологии «явно следует за пространством» его смыслового генезиса. «Генетический» вопрос феноменологии лежащий в основании трансцендентального во-прошания о cущности понятия времени или временности сознания, был тщательно проанализирован Э. Гуссерлем на этапе позднего развития феноменологии. Как отмечает В.И. Молчанов: «В качестве первого шага исключения объективного времени, Гуссерль проводит аналогию внутреннего времени с полем зрения. Он подчеркивает при этом, что пространство и время обнаруживают «часто отмечаемые и важные аналогии» (ФВ,7 [5]). Однако здесь можно поставить иной, «генетический», вопрос: не возникает ли вообще понятие времени и, соответственно, опыт времени из понятия и, соответственно, опыта пространства?» [1, 87]. Следовательно, понятие трансцендентальной субъективности, по мысли Э. Гуссерля, является радикально темпоральным, с точки зрения фиксации пространственных характеристик внутреннего, имманентного времени субъекта. В ходе проведения последовательного анализа понятия времени, Гуссерлем выделяются ряд ключевых терминов, таких как ин-тенциональная «данность ощущений», которые в тоже время выступают в качестве модифицирующих форм «схватывающего сознания». Посредством данных выражений определяется особый «характер протекания» или иными словами фиксируются такие формы «временной ориентации», с помощью которых философ выделяет множество уровней в осмыслении исходных временных различий. Более того, тщательное рассмотрение особенностей конституирования временных объектов в качестве способов описания закономерностей сознания времени, на наш взгляд, фундаментальным образом углубляет понимание самого основания, объясняющего сознание времени, как последовательности, так и одновременности в ходе («прото») восприятия или первичного, первоначального восприятия временных объектов. В «Бернау-манускриптах» им утверждается следующее: «Мы должны обосновать речь о «восприятии» с помощью континуума данных ощущений. Этот континуум, находится целиком и полностью в сознании моментального события таким образом, что мы склонны его рассматривать как континуум ощущений, сопряженных с такой формой сознания, в которой градации ясности являются, представляются
в настоящем также и градации прошлого (соответственно прошлые точки отрезка события» [2, 52]. Таким образом, исходя из вышесказанного, следует заключить, что вопрос о трансцендентально-феноменологической сущности времени не может быть в полной мере производным от какого-либо субстанциально-метафизического допущения в его обоснования, даже если принимать во внимание кантовское понимание понятие времени в качестве априорной феноменальной формы, выступающей условием трансцендентального схематизма. В силу этого, рассмотрение сущности генетического определения трансцендентального понятия времени требует дальнейшего прояснения.
Необходимо напомнить, что решая судьбу метафизики как сферы теоретической систематизации и категоризации объективных знаний о действительности, Кант отталкивается не от объяснения и истолкования процессов действительности в ходе ее сущностно онтологического рассмотрения, а исходит соответственно о самого субъекта познания, выдвигает в качестве решающего понятия «трансцендентальное единство апперцепции». При этом последовательное обоснование необходимости данного понятийного установления представляло собой только формальное гносеологическое допущение «основоположения» всякого чувственно-наглядного образа предмета, свободного воспроизводимого (конструированного) в сознании. Иными словами, речь должна идти только о действующем логическом или методологическом (гипотетико-дедуктивном) принципе объективного предметного применения категорий, в котором инструментом описания синтеза выступает понятие времени в качестве характеристики «предметного» свойства сознания. Согласно И. Канту осуществление сознания по отношению к предметному миру обуславливается определенной темпоральной последовательностью или одновременностью дифференцированных представлений, «представляющих собой последнюю отсылку в объяснении возможности созерцания или восприятия» [3, 45]. Необходимо отметить, что и, первое и второе издание «Критики чистого разума» рассмотрение трансцендентальных синтезов (включая описание в первом издании: схватывания/аппрегенизии; воспроизведения в воображении; рекогниции в понятии) представляет собой способ идентификации действительного многообразия в качестве предмета созерцания. Данная чувственная ступень познания, формирующая представление об особенностях единичного предмета также представляла собой нечто иное, как идентификацию представлений в качестве опосредованной каким-либо действительным объектом конструкции. Именно последняя позволяет фиксировать ранее воспринятые предметы. Так, во втором издании «Критики чистого разума», Кант утверждается следующее: «Откуда бы ни происходили наши представления, порождаются ли они влиянием внешних вещей или внутренними причинами, возникают ли они a priori или эмпирически как явления - все равно как модификации души принадлежат к внутреннему чувству и как таковые все наши знания в конце концов подчинены формальному условию внутреннего чувства, а именно времени, в котором все они должны быть упорядочены, связаны и соотнесены» [4, с. 635]. Здесь мы согласимся с мнением отечественного исследователя Д.Н. Разеева, согласно которому Кант в границах своей трансцендентальной философии, принципиальным образом выстраивая «феноменологию синтеза», утверждает существование «двух принципиально трансцендентных друг другу горизонтов внутри имманентной сферы познания: эстетического и мыслимого, или рецептивного и спонтанного» [5, с. 238]. Другими слова-
ми, можно говорить о специальном трансцендентальном рассмотрении, имеющем форму исходного структурного предписания противоположных понятий чувственности и рассудка, направленного на получение полностью определяемого этим первоначально данным различием познавательного результата.
В науке о типизациях предметного опыта трансцендентального сознания как нового способа мышления, которую тщательно выстраивает Э. Гуссерль, рассматривается особым образом направленная на мир внешних объектов, но, относимая к имманентной предметности, структура чистого трансцендентального «Я», обусловленная темпоральной протяженностью восприятия, определяемое как темпоральное свойство непосредственной «первичной интуиции сознания» как такового. В опыте самоосмысления своих собственных действий и их законов, устанавливаемое (переживаемое) сознанием понятие вещи в качестве существующей, определяется не как последовательность или одновременность, но как длящийся «поток ноэсисов», который воспринимается или схватывается (длится) в самом потоке временного переживания. Последовательно проводимый анализ таким образом определяемой Гуссерлем темпоральной формы ноэтико-ноэматической корреляции в качестве основополагающей априорной конструкции самообнаруживаемого бытия воспринимаемой вещи приводит к пониманию того, что выполняется условие действительной «актуализации и координации» конкретной предметной совокупности посредством трансцендентального синтеза таких феноменологических понятий как: «горизонта времени», «потока» и «изменения» рефлексирующего сознания. Такая интерпретация феноменологии внутреннего сознания времени позволяет зафиксировать идею генезиса конститутивных систем трансцендентализма в целом, что представляется весьма продуктивным, изложенную Гуссерлем в следующих трудах: «Опыт и суждение», «Анализ пассивных синтезов» и «Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология». Рассмотрение основополагающих положений вышеуказанных трудов проясняет понимание феноменологической трактовки понятия трансцендентального генезиса и истории. В «Кризисе европейских наук и трансцендентальная феноменология» Гуссерль пишет следующее: «Мы суть субъекты для этого мира, а именно, как познающие его в опыте, обдумывающие, оценивающие, целенаправленно соотносящиеся с ним Я-субъекты, для коих этот окружающий мир имеет только бытийный смысл, который когда-либо придали ему наш опыт, наши мысли, наши оценки т т.д., и в тех модусах значимости (бытийной достоверности, возможности, той или иной видимости), которые мы как субъекты значимости актуально при этом осуществляем или которыми мы уже с некоторых пор обладаем как хабитуаль-ными приобретениями, храня их в себе как значимости того или иного содержания, которые могут быть вновь актуализированы» [6, с. 177].
Специфика феноменологической трактовки генезиса и истории
Как отмечает А.Э. Савин в своей монографии «Трансцендентализм и историчность в феноменологии Гуссерля», необходимо прояснить некоторую двусмысленность феноменологической трактовки Гуссерлем «строго смысла» понятий генезиса, истории и телеологии. При этом важно отметить, что указанная автором концептуальная двусмысленность, как это и видно из вышеприведенного высказывания Гуссерля, рассматривается в качестве нового обоснования феноменологического проекта описания
сз о
сг
=Е О
"О
=Е СГ
со
I_
u
CM
л
«правомочности своеобразия различных способов проявления являющегося», как необходимого мира имманентного (или трансцендентального), направленного на поиск «предельного измерения конституирования». По мнению исследователя, выделение формы изучаемого явления, такого как трансцендентально-феноменологическое понятие генезиса в границах классической (статической) феноменологии «в его функции обеспечения доступа к «действительной истории» должно идти по пути его категориальной деформализации» (курсив наш). Такого рода понимание содержательной сферы доказательности понятия генезиса выступает условием возможности конституирования феномена, становления конститутивных систем, ведущих к «формированию регионов» бытия, заданных содержательными характеристиками феноменологического опыта трансцендентального субъекта. А.Э. Савин утверждает следующее: «Согласно Гуссерлю, генетическая теория сознания является теорией аппер-церций, поскольку поток сознания является постоянным потоком генезиса - не простого появления одного после другого (Nacheinander), а вытекания одного из другого (Auseinander)». Автор последовательно выделяет несколько уровней трансцендентального генезиса: пассивный генезис, отношения активности и пассивности и активный генезис, сопряженный с процессом становления идеальных предметностей и формированием действительных продуктов, практикой. Необходимо учитывать тот факт, что «результаты активного генезиса, становясь привычными, габитализируясь, переходят в сферу пассивного, т.е. входят в процессы сознания, протекающие без участия «Я»» [7, с. 77]. Проясним вышеприведенное высказывание автора следующим образом. Поскольку мы говорим о понятии феноменологического генезиса как «предопределенной безусловной всеобщности» логического и онтологического отношения какой-либо предметной или необходимой зависимости (понятие фундирования по Гуссерлю), выражающей в этом случае связь с процессами зарождения и развития каких-либо качественно определенных предметов (событий) или значений данных предметов, вмещающих в том числе случайность и непредсказуемость, мы не можем приложить термины отражающие становление к фактам и процессу становления (формальных) систем конституирования в их собственном смысле.
Если это утверждение рассматривать с точки зрения последующих феноменологических исследований Гуссерля, то оно в некоторой мере может противоречить принципам трансцендентальной феноменологии, поскольку предметный мир в качестве сферы трансцендентного не является определяющим в отношении трансцендентального рассмотрения. Мы видим, что тем самым утверждается изменение эпистемологических акцентов в определении понятия феномена в сторону его метафизически-онтологического рассмотрения «как особого типа существующего», которое будет подробно рассматриваться Гуссерлем в соавторстве с А. Шнел-лем, в «Бернау-манускриптах о сознании времени». Исходя из вышеприведенного, можно сослаться на еще одно высказывание А.Э. Савина, которому в контексте рассуждения по поводу понятия трансцендентального генезиса следует отнести значимую роль. Исследователь отмечает, что «Феноменологическое исследование генезиса и раскрытие сущности исторического познания, включающее так же потенциальную неочевидность (горизонтность) и иллюзорность феноменов в их многообразной конкретности должно быть направлено на (дескриптивное) выяснение и уточнение смысла и значения трансцендентального измерения опыта переживания «Я-есть», непреложным и достоверным фактом которого, выступает понятие «темпорального основания интен-
циональности». В исследовании вышеуказанного понятия доводы Гуссерля о «самовременении (Selbsteitigung) «Я» отражающие принципиальную критику кантовской интерпретации отношения времени и сознания, обоснованы введением утверждения о связности последнего с допущением бытийственных качеств существования (понятия) «временящегося» (Zeitigendes) времени и как следствие «овремененного» трансцендентального «Я» (Gezeitigtes) [7, с. 72]. Рассмотрим данное положение подробнее.
Согласно утверждению Гуссерля, базовым свойством всякого опытного знания, которое выступает неотъемлемым элементом познания как такового, является его феноменальный характер. Однако, хотя понятие субъекта и рассматривается как «обладающего» интенци-альностью, последняя должна быть «пронизана» такими «онтологическими импликациями», которые в качестве действительных характеристик входят в феноменологический горизонт бытия. При этом, рассматриваемое таким образом понятие горизонтности трансцендентальной субъективности должно с необходимостью включать в свое определение не указание на сам «способ бытия интенционального» объекта (как это мы видим в фундаментальной онтологии Хайдеггера), поскольку какое-либо трансцендентное свойство вещи должно быть феноменологически преодолено, ибо его существование является методологически «сомнительным» и сущност-но недостоверным, сколько предполагать рассмотрение отношения взаимной принадлежности (взаимозаменяемости) и единства смысла (как онтического смысла «вот-бытия» «жизненного мира») и значения, доступного только в сфере трансцендентального познания, в границах «рефлексивной установки» [8, с. 43]. В таком горизонте конституирования вещи, в границах понятия трансцендентального генезиса, объединяется в целостную структуру действительного существования сфера трансцендентальной субъективности, понимаемая теперь уже в качестве пространства «исполненности» смыслового многообразия и сфера действительного предметного мира, определяемого в качестве понятия «первоматерии». Действительно, несмотря на то что, феноменологическое «прямое усмотрение» сущности («во всеобщей инвариантности «эйдоса»») «Я» и окружающего мира посредством непосредственного ее (сущности) созерцания в чистом переживании составляют «непредметное и непространственное» основание нашего опыта, исключение «многообразно модифицирующегося пространства опыта и жизненного мира», то есть пространства исторического многообразия, по мысли Гуссерля, является невозможным. Здесь я сошлюсь на одно неожиданное высказывание В.И. Молчанова в его статье «Гуссерль и Бергсон: введение времени». Исследователь отмечает, что «основой их единства (составных частей восприятия -Ю.П.) по существу единства ощущений, устойчивым элементом и посредником между частями имманентного выступает сознание времени. Это сознание, как это ни парадоксально звучит, представляет собой всеохватывающую форму сознания мгновения (Bewusstseinsaugenblick), т.е. форму переживаний, сосуществующих в некоторой объективной точке времени» [8, с. 85]. Следуя всему вышесказанному, необходимо подчеркнуть следующее. В рассмотрении понятия «сознания времени», обращение Гуссерля к «опыту очевидной темпоральной данности» в качестве является далеко не единственным моментом в построении дескриптивно-методологической характеристики «подлинной длительности». Проводя последовательное исключение понятия объективного времени из трансцендентально-феноменологического анализа сознания, Гуссерль тем не менее, закрепляет
за содержанием понятия «имманентного времени» как «времени (основания - Ю.П.) «подлинно имманентного» «генетические» характеристики (особая форма «доэм-пирической», «дофеноменальной пространственности») «ощущения времени» посредством которых конституируется отношение к объективному времени. Здесь заключен еще один важный момент, на который необходимо обратить внимания в контексте рассмотрения понятия трансцендентального генезиса Гуссерля тематизиру-ющего новое понимание исторического: рассмотрение ощущения как базового элемента абсолютного трансцендентального переживания выполняют особую функцию «репрезента предметных содержаний» непосредственным образом выступающих неким аналогом первооче-видности трансцендентального «Я». Отсюда становится очевидным, что впервые введенное Гуссерлем в «Логических исследования» понятие «сознание времени», определяемое при этом термином «Abschattung» [данность как «вариантивность оттенков»], акцентирующее единство многообразия переживаний, имеет прежде всего, дескриптивное пространственное значение. В последующих работах Гуссерля, в частности, в «Феноменологии времени», понятие пространства «генетически» объясняло понятие времени [9, 25].
Таким образом, в нашем рассмотрении специфики трансцендентально-феноменологического подхода к истолкованию исторического процесса следует отметить следующее. Необходимо учитывать утверждения Э. Гуссерля об особом опыте времени как «подлинной длительности» переживания, который обладает генезисом или собственным становлением из сосуществующего с ним особого опыта идентичности трансцендентального сознания: опытно (непосредственно пространственного) данного «поля визуальных ощущений». Приведем в качестве примера несколько высказываний Гуссерля в его «Бернау-манускриптов о сознании времени» по поводу так понимаемого генезиса «внутреннего сознания времени» или конституирования во времени (в контексте «временных структур») самих временных переживаний, чтобы пояснить вышесказанное. Гуссерль указывает на следующий принципиальный момент своей временной аналитики. Он пишет: «Теперь не следует думать о схватывании в привычном смысле, предполагающем предмет, то есть о фундированном сознании. Это исключено. Для того, чтобы еще раз показать это, можно исходить из конкретной ретенции, учитывая то, как она примыкает к только что услышанной предметности ощущения после его прекращения [...]. Здесь последовательность тона не есть предмет в настоящем [...]. Если конкретное сознание является фундированным, то всякая фаза его всякий раз фундирована и наоборот, всякая фаза фундирована, так же как и сознание конкретного события» [1, Там же]. Следовательно, можно предположить особое единство сферы действительного существования, понимаемого в качестве некоторого (эпистемологического) допущения априорного свойства бытийственности («континуум живой наглядности») и собственной опытной реальности деятельности и сознания. Строго говоря, следуя изложенному выше, можно допускать, и это важно отметить, что трансцендентально-феноменологическая форма очевидности чистого интенционального сознания со всеми его корреляциями может быть дана только как историческое сознание.
Литература
1. Молчанов В.И. Гуссерль и Бергсон: введение времени// Логос 3 (71), 2009. С. 82-98.
2. Гуссерль Э. Шнель А. Феноменология времени. -М.: Риопол-Классик, 2019. - 310 с.
3. Молчанов В.И. Исследования по феноменологии сознания. - М.: Издательский дом «Территория будущего», 2007. - 456 с.
4. Кант И. Критика чистого разума. - М.: Эксмо, 2014. -736 с.
5. Разеев Д.Н. Учение о феноменальности (феноменологии) Канта/ Разеев Д.Н. Телеология Иммануила Канта. - СПб.: «Наука», 2010. - 309 с.
6. Гуссерль Э. Кризис европейских наук и трансцендентальная феноменология. Введение в феноменологическую философию. - СПб.: «Наука», 2013. -494 с.
7. Савин А.Э. Трансцендентализм и историчность в феноменологии Э. Гуссерля/А.Э. Савин. - Ханты-Мансийск: РИЦЮГУ, 2008. - 210 с.
8. Полетаева Ю.Г. Понятие времени у Хайдегге-ра и Канта// Актуальные проблемы гуманитарных и социально-экономических наук. 2021. Т. 2. № S (80). С. 42-46.
9. Крюков А.Н. Время и феноменология. Об аналитике времени в Бернау-манускриптах//Гуссерль Э. Шнел-ль А. Феноменология времени. - М.: Панглосс, 2019. - С. 17-41.
THE JUSTIFICATION OF TRANSCENDENTAL GENESIS IN PHENOMENOLOGICAL PHILOSOPHY
Poletaeva Y.G.
Ural State Agrarian University
The study of the concept of genesis lies at the basis of the transcendental-phenomenological examination of the essence of time. At the same time, knowledge of the surrounding world is always mediated by the knowledge of time or the temporal properties of consciousness. A deep analysis of this understanding of time is carried out by E. Husserl, who distinguishes many levels in the understanding of primary (historical) temporal differences. The difference from I. Kant's representation of time is shown, according to which the concept of time acts as an a priori criterion for the identification of the presented object. Husserl asserts the understanding of time as a special temporal property of the intuition of consciousness. Consideration of the inner consciousness of time allows Husserl to fix the idea of the transcendental genesis of constitutive systems. However, the phenomenological interpretation of such consideration of the concept of genesis leads to some difficulties in the scientific understanding of the conjugation of the concepts of genesis and history. Conceptual ambiguity in the substantiation of the idea of transcendental genesis is connected with the categorical deformation of the constitutive one. At the same time, the necessity of researching the uniqueness of various methods of phenomenolog-ical phenomena directed at the search for a new dimension of constitution is asserted.
Keywords: history, phenomenological philosophy, transcendental genesis, temporality, consciousness of time.
References
1. Molchanov V. I. Husserl and Bergson: introduction of time // Logos 3 (71), 2009. P. 82-98.
2. Husserl E. Shnel A. Phenomenology of time. - Moscow: Riopol-Classic, 2019. - 310 p.
3. Molchanov V.I. Studies in the Phenomenology of Consciousness. - M.: Publishing House «Territory of the Future», 2007. -456 p.
4. Kant I. Criticism of Pure Reason. - M.: Eksmo, 2014. - 736 p.
5. Razeev D.N. The doctrine of phenomenality (phenomenology) of Kant / Razeev D.N. Teleology of Immanuel Kant. - St. Petersburg: «Nauka», 2010. - 309 p.
6. Husserl E. Crisis of European Sciences and Transcendental Phenomenology. Introduction to Phenomenological Philosophy. - St. Petersburg: Nauka, 2013. - 494 p.
C3
о
er
IE
0
1
-1 У
-о
IE U~
7. Savin A.E. Transcendentalism and historicity in the phenomenology of E. Husserl / A.E. Savin. - Khanty-Mansiysk: RITSU-GU, 2008. - 210 p.
8. Poletaeva Yu.G. The concept of time in Heidegger and Kant // Actual problems of the humanities and socio-economic sciences. 2021. Vol. 2. No. S (80). pp. 42-46.
9. A. N. Kryukov, Time and Phenomenology. On the analytics of time in the Bernau manuscripts//Husserl E. Schnell A. Phenomenology of time. - M.: Pangloss, 2019. - P. 17-41.
CO ■_
u
CM
m
