CC BY
29
Вестник Челябинского государственного университета. 2011. № 34 (249). История. Вып. 48. С. 141-144.
ОБОСНОВАНИЕ ТОЖДЕСТВА ГОСУДАРСТВА, ОБЩЕСТВА И ЦЕРКВИ ЧЕРЕЗ ПОНЯТИЕ 'СИМФОНИЧЕСКОЙ ЛИЧНОСТИ' В СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКОЙ ДОКТРИНЕ ЕВРАЗИЙСТВА
Статья представляет собой анализ роли концепта 'симфонической личности' в социально-политической доктрине евразийства. Автор доказывает, что с помощью этого понятия евразийские авторы стремились отождествить государство, общество и церковь, а также выявить цивилизационные особенности российского социума. Работа содержит утверждение, что данное положение евразийской идеологии является свидетельством принадлежности евразийства консервативному направлению отечественной общественной мысли.
Ключевые слова: евразийство, 'симфоническая личность', идеократия, консерватизм, власть и общество, российская цивилизация.
В современных условиях поиска оптимальных путей модернизации России обращение к наследию отечественной общественной мысли представляется особенно актуальным. В работах евразийцев 19201930-х гг. (Н. С. Трубецкого, П. Н. Савицкого, Л. П. Карсавина, А. А. Алексеева), на наш взгляд, содержится синтез важнейших достижений идейных поисков выдающихся русских мыслителей, искавших ответ на вопрос о специфике исторически сложившегося в России типа социума и возможных вариантов его модернизации. По нашему убеждению, своеобразие российской социально-политической модели евразийские авторы наиболее полно отразили в своей концепции «симфонической личности». Главная её особенность - это попытка отождествить государство, общество и церковь, представить их как своеобразные ипостаси единого социума.
По общему мнению исследователей творчества евразийцев, центральным в их социально-политическом наследии является понятие 'симфоническая личность'1. Этот термин генетически восходит к славянофильскому понятию 'соборность', обозначающему единство верующих в лоне православной церкви. При всём многообразии трактовок «симфонической личности» в работах отдельных представителей евразийского движения можно всё же сформулировать его главное определение. В более широком смысле «симфоническая личность» представляет собой неразделимое единство личности, общества, государства и церковной организации как различных ипостасей единого целого - «исторического бытия России-Евразии»2. Применительно к
многонациональной России понятие 'симфоническая личность' означает также не только согласованность всех социальных групп и индивидов в обществе, но единство всех народов России-Евразии, независимо от их расовой, языковой и конфессиональной принадлежности.
Евразийское учение о «симфонической личности» соответствует традиционалистскому пониманию проблемы отношений «человек-общество» и предполагает иное (чем в либеральной доктрине) понимание свободы и индивидуальности человека. Так, по утверждению именитого философа-евразийца Л. П. Карсавина, человек может быть индивидуален только при условии своей принадлежности целому. Индивидуальность не предполагает ограниченности и замкнутости человека на самого себя. Замкнутость и от-делённость от людей, подчёркивал Карсавин, как раз лишает человека индивидуальности. Личность индивидуальна только тогда, когда она «по своему, по особенному, выражает и осуществляет целое, то есть высшее, сверхиндивидуальное сознание и волю»3. Таким образом, по мысли евразийцев, личность может быть индивидуальна только в своём стремлении к состоянию «симфоничности», то есть к слиянию людей между собой и с бытием в акте духовного познания абсолюта. Тем самым, снимается противоречие между интересами личности и общества. Однако важно отметить, что, по словам самих евразийцев, это противоречие снимается метафизически (как вечное стремление к духовному совершенству), но недостижимо эмпирически, в социальной реальности4. Содержанием обще-
ственного развития должно стать движение общества к состоянию «симфонической личности». Недостижимость идеала, по убеждению евразийцев, не отменяет необходимости стремления к нему.
По утверждению евразийцев, согласованное единство людей и народов России-Евразии должно основываться на совокупности исторически сложившихся национальных ценностей и смыслов, понимаемых как средоточие общенациональной идеи. В её осуществлении заключается цель исторического развития «евразийско-русского мира»5.
Являясь сторонниками многих историко-философских и социально-политических принципов российского дореволюционного консерватизма, краеугольным камнем национальной идеи евразийцы называли православие. Православие воспринималось ими как единственно верная и совершенная конфессия христианства. Идеал православия, по словам евразийцев, состоит в «симфоническом и органическом, в соборном единстве многих исповеданий»6. Другими словами, православие - это лоно, в котором должны самораскрываться другие религии, при этом постепенно идейно и организационно отождествляясь с ним. По утверждению Н. С. Трубецкого, в многонациональной и многоконфессиональной России только православие с его идеалами соборности, свободного принятия веры, универсализма способно на 1/6 части суши объединить в гармоничном единстве десятки народов различных конфессий, языков и даже рас7.
Люди в обществе как «симфонической личности» объединены православным мировоззрением. Объединением верующих является церковь. В идеале, если бы социальная действительность соответствовала состоянию «симфонической личности», то в этом случае общество и церковь должны были совпасть. Церковь понимается евразийцами в традиции русской консервативной мысли не просто как социальный институт, а как эталон, прообраз общины верующих8. Церковь выступает в данной системе смысловых координат как цель развития общества и государства, хотя на земле полностью и не достижимая. Но стремление к эталону церкви (духовному единению людей) представляет собой смысл развития культуры, государства, общества и каждой отдельной личности. Тесная связь православия и русского обществен-
ного идеала выражается в данном контексте ещё и в том, что стремление к общественной гармонии в русском менталитете было сформировано именно православной антропологией и этикой9. Это воплотилось в характерном для отечественной духовной традиции идеале «Святой Руси» как справедливого общества, в основу которого положено евангельское Откровение.
Итак, социальный строй в форме «симфонической личности» предполагает единение людей, социальных групп, народов и конфессий. Идейной основой единения выступает православная этика и антропология. Общество, составные части которого (люди и социальные группы) объединены стремлением к осуществлению евангельских заповедей (как национальной идеи), тем самым сливается с церковью. Таким образом, общество и церковь в консервативном учении евразийцев отождествляются через приверженность их православному мировоззрению. Противоречия между людьми и классами в таком обществе отсутствуют, ведь в данном контексте они являются членами одной большой семьи - православной церковной общины.
Однако обоснование единства общества и церкви (конечно же, как идеальной цели, а не факта социальной реальности) не является конечной точкой развития социально-политического учения евразийцев. Идеологи этого движения идут гораздо дальше и формулируют идею тождества «общества-церкви» и государства. Тезис о «всепоглощающей государственности» является характерной чертой политической программы евразийства.
Так, Л. П. Карсавин под термином 'политическое' понимал общество в целом, во всём многообразии его проявлений. В данном вопросе ведущий философ евразийства придерживался аристотелевской трактовки термина 'политика'. Мыслитель указывал, что при объединении всех сфер общественной жизни понятием 'политика' снимается противоречие между обществом и государством, получившее, по верному замечанию философа, «гипертрофированное значение» в XIX - начале XX в.10
Государственность Карсавин определяет как «живое и духовно личное единство культуры». «Культура» в данном контексте является синонимом социо-культурного и общественно-политического измерений социума. По убеждению Карсавина, политическая сфе-
ра общества обладает первенствующим значением перед остальными, потому что в ней выражается «содержание народа» как особого рода исторической социальной организации с присущими ему особенностями общественной структуры, отношений собственности, характерными чертами государственности, национальной идеи, менталитета. Карсавин писал, что «благодаря политической организации получают выражение и оформление сознание и воля симфонического субъекта [т. е. нации. - К. Т.], а сам он приобретает действительное личное бытие»11. Однако евразийский идеолог указывал, что государство не должно поглощать общество и пытаться стать тотальной контролирующей силой. Ведь государство существует не для себя, его цель - осуществлять национальный идеал на практике через контроль и управление.
С отмеченными выше идеями Л. П. Карсавина согласуется тезис видного государство-веда-евразийца Н. Н. Алексеева о «гарантийном государстве»12. «Гарантийным» это государство Алексеев называет в противовес западному «договорному государству», в значительной степени, по мнению евразийца, не интересующемуся нуждами широких слоёв населения. «Гарантийным» в работах Алексеева государство названо потому, что оно гарантирует каждому своему гражданину необходимый для жизни и нормального развития минимум материальных благ. В обязанности «гарантийного государства» входит также развитие производительных сил, развитие культуры, отвечающей духовным запросам различных социальных групп, а также обеспечение принципа «демотии» (народовластия) через вовлечение в политическую и общественную жизнь страны максимально возможного количества граждан13. Учение Н. Н. Алексеева о «гарантийном государстве» представляет собой ещё одно выражение «государствоцентризма» социально-политической доктрины евразийства. Таким образом, государство во взглядах евразийцев представляет собой системообразующий фактор российского общества.
Итак, общество трактуется евразийцами как «симфоническая личность», то есть гармоничное единство людей, сословий, народов, конфессий в рамках единого государства России-Евразии. Это общество поступательно и согласованно развивается благодаря прочным внутренним духовным связям и
верности национальной идее. Краеугольным камнем национальной идеи является православие, которое представляет собой основу русской духовности и идейно-мировоззренческую платформу объединения людей в общество и евразийских народов в единое государство. Общество, единство которого определяется общим (религиозным в своей основе) мировоззрением, тем самым отождествляется с церковью как общиной верующих. Общество как «симфоническая личность», отождествлённое с церковной организацией, составляет и неразрывное единство с государственностью. Ведь государство призвано осуществлять ту же самую православную национальную идею, которая соединяет людей в общество. Задача реализации «многонародной нацией» этой идеи определяет специфику социально-политических институтов и ментально-культурных особенностей нации, складывающихся в процессе исторического развития. Государство как совокупность особых социальных институтов власти и управления есть результат освоения обществом -«симфонической личностью» природной материальной реальности. Государство выступает в данном случае как воплощение социума в практической сфере управления. Таким образом, государство в учении евразийцев отождествляется с обществом. Государство как ядро политической системы является как бы продолжением общества в сфере власти, контроля и управления.
Представленная оценка социально-политических выводов евразийцев указывает на их принадлежность консервативному направлению отечественной общественной мысли. Государство в идеологии российского консерватизма не противопоставляется обществу (как в либеральной традиции), а трактуется как политическая ипостась общества, как важнейшее из проявлений социума.
Подводя итог исследованию проблемы соотношения государства и общества в социально-политической программе евразийства, необходимо отметить, что предложенные евразийцами меры по созданию эффективной политической системы в России, в целом, весьма продуманны, а главное, учитывают важные цивилизационные особенности российского социума. Так, понятие 'симфонической личности' опирается на традиционный для русского православия взгляд на общество как становящуюся Церковь. Попытка пред-
ставить социум как союз людей, объединённых общими национальными задачами (общество как народ) и религиозными смыслами (общество как церковная община верующих), соотносится со средневековой концепцией «Москва - третий Рим», обосновавшей вселенскую миссию России мирно объединить человечество в лоне православия. Всевластие «идеи-правительницы» находит основания в «тоталитарности» (доходящей до фанатизма) мышления русских, привыкших оценивать многообразие жизни сквозь призму одной (как правило, религиозной) идеи. Провозглашение государства и политической элиты системообразующим фактором социума находит многочисленные подтверждения в национальном историческом опыте, показывающем роль государства как главной движущей силы модернизации и исторического развития нации. Попытка соединить власть и общество через широкое народное представительство призвана изживать недоверчивое отношение народных масс к власти, восприятие государства в сознании людей как постороннего, чуждого общинному миру, но необходимого института. Организация представительных органов «снизу» - от сельских сходов, рабочих коллективов и т. п. соответствует общинному типу социальной организации и коллективистскому менталитету русских.
Евразийцы были, пожалуй, единственным (не считая склонного к апологетике большевизма сменовеховства), движением пореволюционной эмиграции, которое преодолев «эдипов комплекс евроцентризма»14, стремилось к поиску оптимальных путей модернизации России в новых исторических условиях.
Примечания
1 См.: Алеврас, Н. Н. Г. В. Вернадский : евразийство в контексте творческой судьбы / Н. Алеврас, И. Серебрякова // Вестн. Че-
ляб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2003. № 1. С. 7-31; Кржева, В. С. Социально-политическая концепция евразийства и проблема поиска надежных основ интеграции общества // Вест. Моск. ун-та. Сер. 7. Философия. 2005. № 3. С. 76-111; Палкин, А. Г. Принцип иерархии и концепция обязанности в классическом и современном евразийстве : на примере трудов Н. Н. Алексеева и А. Г. Дугина) // Вестн. Челяб. ун-та. Сер. 10. Востоковедение. Евразийство. Геополитика. 2003. № 1. С. 111-125; Пащенко, В. Я. Социальная философия евразийства. М. : Альфа-М, 2003. 367 с.; Сухов, А. Д. Социально-философские воззрения евразийцев // Философия и общество. 1998. № 1. С.173-190.
2 Евразийство : опыт систематического изложения // Савицкий, П. Н. Континент Евразия / сост. А. Г. Дугин. М. : Аграф, 1999. С. 20.
3 Карсавин, Л. П. Основы политики // Мир России - Евразия : антология / сост. Л. Новикова, Н. Сиземская. М. : Наука, 2004. С. 110.
4 Там же. С. 113.
5 Там же. С. 111.
6 Евразийство : опыт систематического изложения. С. 28.
7 Трубецкой, Н. С. Взгляд на русскую историю не с Запада, а с Востока // Трубецкой, Н. С. Наследие Чингисхана. М. : Эксмо, 2007. С. 325.
8 Там же. С. 336-338.
9 Бердяев, Н. А. Судьба России. М. : АСТ, 2007. С. 4-5.
10 Карсавин, Л. П. Основы политики. С. 110.
11 Там же. С. 127.
12 Алексеев, Н. Н. О гарантийном государстве // Алексеев, Н. Н. Русский народ и государство. М. : Аграф, 2003. С. 373-376.
13 Там же. С. 374-375.
14 Кара-Мурза, С. Г. Евроцентризм - эдипов комплекс интеллигенции. М. : Эксмо, 2001. С. 5-7.
