CC BY
0УДК 330.3; 332; 338.23(27, 49); 339.9; 658; 004 doi:10.52210/2224669X_2023_4_9
ОБОСНОВАНИЕ НЕОБХОДИМОСТИ НОВОГО МЕХАНИЗМА ОБЕСПЕЧЕНИЯ НАЦИОНАЛЬНОЙ ЭКОНОМИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ В КОНТЕКСТЕ ГИБРИДНЫХ УГРОЗ И ЦИФРОВОЙ ТРАНСФОРМАЦИИ
О.Н. Панамарева
Аннотация. Турбулентность экономических и военно-политических отношений, смена существующего миропорядка, тотальная цифровая трансформация экономики и другие экзогенные и эндогенные факторы обуславливают повышение значимости и эффективности прогноза, постоянного мониторинга, анализа и учета влияния гибридных угроз на состояние национальной экономики в целом и на ее подсистемы. Современные гибридные войны стали генератором целого ряда угроз такого свойства. Цель научного исследования - обоснование необходимости формирования инновационного механизма обеспечения национальной экономической безопасности в контексте гибридных угроз и цифровой трансформации. Применение системного подхода, методов системного анализа и общетеоретических методов научного исследования позволило в рамках данной работы раскрыть ключевые составляющие современных гибридных войн, детерминировав в качестве их генеральной цели разрушение экономической мощи государств и в этом контексте - обозначить сущность и особенности, которыми должен обладать новый механизм обеспечения национальной экономической безопасности.
Ключевые слова: национальная экономическая безопасность, гибридные угрозы, гибридная война, цифровая трансформация, механизм обеспечения экономической безопасности
JUSTIFICATION OF THE NEEDING FOR A NEW MECHANISM FOR ENSURING NATIONAL ECONOMIC SECURITY IN THE CONTEXT OF HYBRID THREATS AND DIGITAL TRANSFORMATION
O.N. Panamareva
Abstract. The turbulence of economic and military-political relations, the change of the existing world order, the total digital transformation of the economy and other exogenous and endogenous factors determine the increased importance of effective forecasting, constant monitoring, analysis and accounting of the impact of hybrid threats on the state of the national economy as a whole and on its subsystems. Modern hybrid wars have become the generator of a number of threats of this nature. The purpose of the scientific research is to substantiate the need to form an innovative mechanism for ensuring national security in the context
of hybrid threats and digital transformation. The applying of a systems approach, methods of system analysis and general theoretical methods of scientific research allowed, within the framework of this paper, to reveal the key components of modern hybrid wars, determining as their general goal the destruction of the economic power of states and, in this context, to identify the essence and features that a new security mechanism should have national economic security.
Keywords: national economic security, security mechanism, hybrid threats, hybrid war, digital transformation
Президент РФ В.В. Путин по состоянию на 2023 г. констатировал факт того, что возникавшие риски «было невозможно просчитать заранее, реагировать приходилось в буквальном смысле с колес, по мере возникновения проблем» [24]. Действительно все это связано с турбулентностью мировой политической, экономической, военной обстановки, появлением множества нетривиальных вызовов, их переплетения, обуславливающих и высокую динамику, и гибридный характер угроз для сложных организационно-технических систем (СОТС), находящихся на разном уровне управления, а также - с несоответствием современным реалиям сложившейся системы прогнозирования, не позволяющей реализовывать столь необходимые проактивные меры. При этом в 2023 г. руководителем нашей страны среди прочих многочисленных насущных задач обозначены три основных направления сосредоточения усилий государства, регионов и отечественного бизнеса:
1. Расширение перспективных внешнеэкономических связей и выстраивание новых логистических коридоров (на направлениях: к рынкам Юго-Восточной Азии; международного коридора Север - Юг - укрепление экономических связей с Индией, Ираном, Пакистаном, странами Ближнего Востока; портов Черного и Азовского морей; Северного морского пути - создание дополнительных грузопотоков, развитие Сибири, Арктики и Дальнего Востока).
2. Существенное расширение технологических возможностей экономики РФ, обеспечение роста мощностей отечественной индустрии (с акцентом на: промышленную ипотеку с размером до 500 млн руб., ставкой 3-5 %, сроком - до 7 лет; новый режим функционирования промышленных кластеров с 2023 г., ориентированных на инновационную продукцию; стимулирование приобретения компаниями передовых отечественных IT-решений
и продукции, разработки и использования искусственного интеллекта) - реализация к 2030 г. ключевых проектов на сумму в размере 10 трлн руб. 3. Развитие экономического роста за счет новых источников финансирования инвестиций (например, долгосрочные сбережения граждан, приток их в отечественный бизнес; деофшоризация ключевых секторов и отраслей экономики).
Эффективность осуществления обозначенных и других прогнозируемых и планируемых мер (характеризующаяся достижением ожидаемого значения соотношения затрат и результативностью, требуемой полнотой, своевременностью, гибкостью, адекватностью их выполнения, достижением планируемого мультипликативного социально-экономического эффекта, учетом реальных разумных интересов всех экономических акторов) сквозь призму реализации разнообразных межрегиональных, национальных, региональных и локальных стратегий, программ, проектов и др., связность которых носит зачастую точечный, а порой - лишь декларативный характер, зависит от методологии построения, концепции, структуры системы прогнозирования, характеристик и механизмов ее обеспечивающих.
Несовершенство существующей отечественной системы прогнозирования обуславливается неразработанностью механизмов качественной предиктивной аналитики, в том числе отсутствием единой цифровой аналитико-инфо-телекоммуникационной инфраструктуры, которая способна объединить нано- (здесь имеется ввиду уровень населения, человеческий потенциал), микро-, мезо-, макро- и мега- экономические уровни управления. Поэтому и на государственном, и на уровне бизнеса принятие решений осуществлялось и продолжает осуществляться в «максимально оперативном (зачастую в «ручном») режиме» с трудно предсказуемыми последствиями. На лицо отсутствие эффективных механизмов принятия превентивных и проактивных мер. Для решения текущих задач это вполне допустимо, но в отстаивании национальных экономических приоритетов на среднесрочную и, тем более, долгосрочную перспективу подобная реактивная практика не только не принесет существенных положительных результатов, но и может навредить.
Аналитика является «лакмусовой бумажкой» для определения возможных рисков, их последствий, точек экономического роста и развития, а также - для разработки и корректировки мер
обеспечения экономической безопасности (ЭБ) на макро-, мезо-, микро- и нано- экономическом уровнях; ее потенциал в условиях цифровой трансформации может быть максимально полно раскрыт и использован. Цифровая трансформация (ЦТ) экономики (согласно источнику [25]) - «изменение модели управления экономикой от программно-целевой к программно-прогностической». ЦТ позволяет сформировать инновационную основу и сущность экономики, то есть выступает в качестве триггера изменений в социально-экономических отношениях. Таким образом, для обеспечения безопасности и долгосрочного устойчивого социально-экономического развития (СЭР), обуславливающего (в свою очередь) экономический рост, важным инструментом управления сложными организационно-техническими системами являются инновационные механизмы поддержки принятия управленческих решений (ППУР), базирующиеся на качественной информации и действенной системе постоянного мониторинга и аналитики, построенной на соответствующих ИТ-технологиях.
В ближайшие десятилетия не стоит рассчитывать на то, что динамика и влияние на экономику экзогенных и эндогенных факторов кардинальным образом уменьшится, изменится гибридность, гетерогенность их характера или упростится их структура. Поэтому в условиях трансформация мирового экономического порядка на фоне перехода к новому технологическому укладу в контексте цифровой трансформации (ЦТ) разработка ее концепции, в том числе концепции и ключевых составляющих инновационной аналитико-инфоком-муникационной инфраструктуры, - особо актуальная комплексная научно-практическая проблема, требующая решения в контексте использования потенциала постоянно изменяющихся прорывных и перспективных информационных и интеллектуальных технологий, а также возможностей, связанных с изменением миропорядка.
Исходя из изложенного выше, в качестве ключевых двух факторов, определяющих облик инновационного механизма ППУР, пронизывающего и объединяющего все уровни управления (от нано-до мега- экономического уровня), обеспечивающего базовые условия эффективного функционирования экономики России «безопасность» и «социально-экономическое развитие», целесообразно выделить гибридные угрозы (их структуру, состояние и динамику) и цифровую трансформацию. Следовательно в современных условиях функционирования и развития экономических агентов важно понимать пред-
посылки, сущность, прогнозировать динамику сформировавшихся, возникающих и потенциальных гибридных, гетерогенных угроз, их последствия и возможности для СОТС разного уровня и населения.
Обозначим круг основных групп гибридных угроз для СОТС. В их состав входят:
- организационные, экономические, управленческие, когнитивные, информационные, цифровые, логистические и технико-технологические возможности;
- активизация работы по дестабилизации политической, экономической, социальной, межнациональной обстановки в ряде регионов нашей планеты;
- латентное использование специалистов и военных профессионалов армий стран НАТО в боевых действиях (так по оценкам специалистов с начала СВО их численность на юго-востоке Украины составила порядка 5 - 10 тыс. чел. [10; 15]);
- влияние на национальных экономических агентов мер усугубления информационного и цифрового неравенства в мире и достижения превосходства в инфо-телекоммуникационной и технико-технологической сферах;
- экономическое давление, санкции;
- ограничение доступа к высоким технологиям и на мировой рынок;
- гуманитарная деятельность;
- разведывательная деятельность;
- применение военной мощи - традиционных и нетрадиционных средств вооруженной борьбы и способов насилия, регулярных и иррегулярных войск в контексте многосферности применения вооружения, военной и специальной техники (ВВСТ);
- сочетание мер государственной поддержки и поддержки вооруженных сил частными вооруженными структурами (в том числе транснациональными корпорациями, надгосударственными институтами);
- распространение деструктивных моделей, проведение операций, базирующихся на эффектах, разрушающих порядок государств, и др.
Выше обозначенные угрозы, как показывает практика, определяют сущность гибридных войн (ГБВ), и сегодня стали их «почвой». Поэтому системы ППУР должны быть сконструированы, исходя из их потенциальных аналитико-информационных возможностей
мониторинга, анализа опасностей, которые возникают в результате ГБВ, и разработки проактивных мер их нивелирования. Для этого важно понимание сущности ГБВ.
Последние годы повсеместно политиками, научными деятелями и практиками констатируются закат американской гегемонии на мировой экономической и политической арене, разбалансировка экономики и ослабление влияния Запада на фоне кардинального изменения весовых категорий в мировой иерархии и трансформации механизмов, инструментов мирового регулирования. Сложившийся после Второй мировой войны мирохозяйственный уклад (МХУ), определяемый Глазьевым С.Ю. (2016 г.) как «система международных и ведущих национальных институтов, обеспечивающих расширенное воспроизводство национальных экономик и мировой экономики в соответствующем вековом цикле накопления», в результате накопленных внутрисистемных воспроизводственных противоречий, перехода к новому технологическому укладу (ключевым фактором роста которого являются нано-, биоинженерные и инфо-телекоммуникационные технологии), находится в стадии упадка; наблюдается смена имперского МХУ интегральным [1; 7; 16; 23]. Настоящий переход от однополярного к многополярному миропорядку сопровождается глубокими радикальными экономическими и геополитическими трансформациями в контексте эскалации военных конфликтов, стремительно переходящих с регионального (локального) уровня в фазу глобального (мирового) противостояния. Войны и военные конфликты (в традиционном понимании) сопровождают человечество на протяжении всей истории его развития. Статистика современных вооруженных конфликтов демонстрирует непрекращающееся страновое противостояние в борьбе за максимальную долю в мировом богатстве (оцениваемом в 1,425 квадрлн долл. по состоянию на 2022 г. [31]), в поддержке продолжения которого основную роль играют США (сфера их влияния превышает 170 стран, где размещено порядка 220 тыс. военнослужащих на постоянной и на ротационной основе, более 90 крупных военных объектов Пентагона за пределами США, ежегодно финансируемых в размере 20 млрд долл., в том числе: 10 военно-морских, 45 авиационных баз [8]; с 2001 г. в этих конфликтах погибло около 900 тыс. чел., более 38 млн чел. стали беженцами [24]). Только за XXI в. число таких конфликтов приблизилось к полусотне [11; 28],
основными регионами - театрами военных действий - выступили Европа, Африка южнее Сахары, Ближний и Средний Восток, Южная и Юго-Восточная Азия, Закавказье, Северная Африка.
Однако складывающаяся ситуация в мире сегодня - это ответ на накопившиеся экономико-политические, социальные и технико-технологические противоречия и проблемы, спровоцировавшие крупномасштабное ведение различных видов войн, которые получили в разные периоды времени такие названия, как «асимметричные», «нелинейные», «преэмптивные», «сетевые», «сетецентрические», «бесконтактные», «непрямые», «неконвенциональные», «информационные», «психологические», «консциентальные», «прокси-войны», «хаос-войны». Кульминацией развития категорийного аппарата в данном контексте на сегодня стало часто используемое понятие «гибридные войны».
Разработкой сущности, топологии, концепции, механизмов ведения гибридных войн XXI вв. и противодействия им, оценкой их эффективности последние несколько десятков лет (наиболее активно с начала 2000-х гг.) занимались и продолжают углубленно заниматься научные и практические деятели ряда зарубежных стран, доминирующая роль которых до настоящего времени на мировой экономико-политической арене не подлежала сомнению. В целом вклад зарубежных (в том числе: F. Hoffman, I. Morris, Jr. Nye, A. Рар) и отечественных ученых в разработку заявленной проблематики за последние два десятилетия достаточно значителен [2-6; 9; 14-17; 21; 22; 27; 29; 30 и др.]. Однако исследованию таких вопросов в России пристальное внимание стало уделяться лишь последние 5 лет, поэтому сохраняется ряд проблемных аспектов, особенно в области разработки мероприятий и механизмов по предотвращению и противодействию угрозам гибридных войн в контексте всеобъемлющей масштабной цифровой трансформации.
Сущность категории «гибридная война» нельзя отнести к новым [13; 21; 22; 27; 30], ее методология разрабатывалась в конце XIX в. в Британской империи [22]. Большинство ученых сходятся во мнении, что отсылки к изучению данного феномена прослеживались в научных трудах предыдущих веков (начиная с XVII в.) [2; 3-5]. Однако единой устоявшейся ее трактовки до настоящего времени не разработано, поскольку структура сущностных признаков данного феномена, приобретающего геостратегический характер,
постоянно пополняется, а также существуют идеологические противоречия в его понимании военными, политологами, дипломатами и академическим сообществом. Ученые рассматривают феномен современной ГБВ в разных интерпретациях, но при этом наблюдается схожесть плоскостей ее реализации, которые обуславливают гибридный характер современной войны. Свойство гибридности войны связано с использованием скомпилированных ряда ее гетерогенных составляющих в рамках высоко адаптивного единого координируемого и согласовываемого со всеми «стейкхолдерами» плана гибридной войны.
ПОЗИЦИЯ КОЛЛЕКТИВНОГО ЗАПАДА II США
ГИБРИДНАЯ В01ША
Появление терминологии ГБВ в армии США, развитие ее Франком Хоффманом (начало XXI в.)
вооруженный конфликт, построенный на одновременном применении на одном поле боя технологий симметричных
и асимметричных войн
+
тактик конвенционального
и неконвенционального ведения боя
+
участии регулярных и нерегулярных войск
+
сочетание их тактик, разного рода и разных технологических
уровней ВВСТ
+
применение различных средств связи и информационной борьбы в сети Интернет и в информационном
«Реконцептуализация» терминологии ГБВ политологами и политическим
аналитиками (Польша, Швеция, страны Балтии, Финляндия, Норвегия, Великобритании)
весь спектр военных и невоенных действий:
ведение открытых боевых действий +
спецоперашш
разведка
+
кнбервойна
+
информационной война
+
финансово-экономическая война
политическое противостояние
другие невоенные меры
ННСТР) ШЕНТА ТЬПЬП! ПОДХОД
Рисунок 1. Подход «коллективного» Запада и США к определению сущности гибридных войн XXI в.
Примечание: составлен автором
На рисунках 1 и 2 продемонстрированы два подхода к определению сущности феномена «ГБВ», но и в том и другом случае в качестве основной цели ГБВ предполагается разрушение политического суверенитета, формирование лояльного политического режима в государстве и в регионах, которые представляют наибольшую опас-
ПОЗИЦИЯРОССИИ
ГИБРИДНАЯ ВОИНА
Развитие идей Евгения Месснера «мятежевойна» - это война всех против всех, причем врагом бывает и соплеменник, а союзником - и иноплеменный, в которой борется физически и главным образом психически весь народ; разнообразие средств войны, многочисленность целей, сложность коалиционных взаимоотношений, трудности согласования операций в четырех измерениях_
«Сетевая война» Александра Дугина ведется глобальными структурами непрерывно против врагов, нейтральных сил, союзников с целью установления контроля над всеми; распространение деструктивных моделей, проведение операций, базирующихся на эффектах, разрушающих порядок государств
концептуальная идея ГБВ
ПОДРЫВ ПОЛИТИЧЕСКОП ЛЕГИТИМНОСТИ ПРОТИВНИКА ИЗНУТРИ
как политическая цель войны
Влияние на элиты и общественное мнение
в государстве
Смена действующего правительства подконтрольным
Подмена культурных + духовных + материальных ценностей
как политическая цель войны
Разработка теории информационных
войн Игоря Панарина информационная борьба - ядро гибридной войны; использование информационных операций, невоенных информационно-идеологических, психологических методов воздействия, кибератаки,
Разрушение
изнутри экономической
и
военной мощи страны
ПСТОРПКО-ФИЛОСОФСКПП подход
Рисунок 2. Подход России к определению сущности гибридных войн XXI в.
Примечание: составлен автором
ность для стабильности доминирующего положения существующих глобальных структур, сформировавшегося после Второй мировой войны имперского мирохозяйственного уклада.
При этом стоит отметить, что в рамках, назовем его, акто-росетецентрического подхода (где реальные разумные интересы одновременно распределенных и взаимосвязанных экономических агентов - приоритет), основной целью ГБВ, все же является, не просто политический режим и его изменение под интересы определенных акторов, а именно экономика государств (регионов) (то есть экономических агентов макро-экономического уровня управления), их мощь. Следовательно, самым уязвимым звеном в таком противостоянии в условиях нарастающих гибридных угроз становится экономическая безопасность СОТС, как материальный базис национальной безопасности, тесно взаимосвязанный с тремя ее столпами - с безопасностью информационной, транспортной и военной, от обеспечения которых зависит экономическая мощь государства, социально-экономическое развитие и благополучие населения.
Нарисунке 3, составленном автором, исходя из выше сказанного и анализа результатов исследований проблематики, раскрытых в источниках [2-6; 9; 12; 14; 17; 19-21; 22; 27; 29-31], обозначены ключевые составляющие гибридной войны. Соответственно, ГБВ - война, ведущаяся во всех основных сферах жизнедеятельности конкретного государства и общества или межгосударственного (регионального) союза (то есть в области организационно-концептуальной, социокультурной, финансово-экономической, технико-технологической, политико-правовой, внешнеполитической деятельности, обороны и безопасности) и координирующаяся из единого центра по целям и задачам, месту и времени, содержанию, формам и методам.
Интерпретация ее сущности в современных условиях приобретает более структурно-конкретизированную форму. При этом ядро категории «гибридная война» - обозначенная выше (рисунок 3) цель ГБВ - константа, а все составляющие ее сущности, их соотношение находятся в постоянном изменении. Гибридная война, как противостояние государств в таких сферах человеческой деятельности, как в социально-экономической, технико-технологической, административно-политической, культурно-мировоззренческой и военной, - объективная реальность XXI в. Мировой финансовый капитал или другими словами страны «золотого миллиарда» высту-
Факторы
Идеологический,
культурный, технологический, экономический, социальный, военный, инфокоммуникац
ионный дисбаланс в мире
Неявный противник
Высокие неопределенность и риски процессов развития противостояния государств
Среда ведения
геостратегическое
пространство +
экономическое
пространство +
космическое
пространство +
киберпростран-ство
ЦЕЛЬ
;
через разрушение экономической безопасности подрыв экономики государства (регнона)-конкурента
для обеспечения собственного доминирующего положения на мировой арене
Характеристики
комплексное стратегическое использование разного рода уязвимостей противника (в том числе экономических, политических, идеологических, культурных, социальных, военных, технико-технологических)
формирование «серых зон» - театра гибридной войны —> увеличение числа и усиление конфликтов в «серых зонах»
динамичность контуров современных конфликтов, их гибридный характер —> стирание границ между линией фронта, тылом, резервами, населением и войсками
комплексное применение административных, политических, финансовых, экономических, культурных, мировоззренческих, информационных, других невоенных и военных мер в отношении государства (региона) для его дестабилизации и развала отраслевые и персональные санкции, экономическая блокада государства
нивелирование сильных сторон «высокотехнологичного» противника
увеличение дальности и рост роли высокоточного оружия активное применение средств радиоэлектронной борьбы распространение прорывных технологий информационно-коммуникационного и информационно-психологического
воздействия на население ряда государств и регионов, в том числе в рамках «когнитивных войн» - «войн знаний и смыслов» появление новых сфер межгосударственного противостояния в киберпространстве и космосе
объективная трансформация национальных интересов и приоритетов государств, нормативно-правовой базы и институтов расширение наркотрафика (в 2022 г. его объем составил свыше 6 тыс. т, V* всех доходов исламистов Афганистана); осуществление террористической, экстремистской, сепаратистской деятельности, применение технологий цветных революций; расширение сфер деятельности спецслужб и формирований сил спецопераций в рамках единого плана органами государственного управления, военно-политического блока и/или транснациональных
корпорации
ОБЕСПЕЧЕНИ
ПРОТИВОДЕЙСТВИЕ ГИБРИДНЫМ ВОИНАМ
переход от оборонительных действий к упреждаю] действиям, нивелирующим угрозы гибридных войн
разработка и реализация прорывного системного механизма: ресурсы + экономические акторы (знания) + технологии позволяющие осуществлять на основе превентивной аналитики действий противника прогнозирование, планирование и реализацию эффективных опережающих управленческих решений и мер
национальной и региональной
безопасности
+
суверенитета
конкурентоспособности государства
Рисунок 3. Сущность категории «гибридная война»
Примечание: составлен автором
пили идеологами, инициаторами, генераторами гибридных войн [20; 31] и продолжают их подпитывать.
Сегодня мы являемся свидетелями ведения глобальной ГБВ на фоне разгорающегося крупномасштабного военного конфликта, выходящего за пределы одного региона (Украины), в котором центральное место занимают США и «коллективный Запад» в своем «агониестичном» противостоянии России, повлекшим череду мер, одной из которых стало объявление Президентом России В.В. Путиным 21.02.2023 г. о приостановлении участия нашей страны в Договоре о стратегических наступательных вооружениях. Современные ГБВ содержат реальную угрозу разрушения глобального стратегического паритета. В поддержку мнения А.Е. Шагова [30] отметим, что перед нами «война смыслов существования цивилизаций», ее целесообразно назвать «войной сущностей цивилизаций», основной составляющей которой является именно гибридная война. Если война в традиционном понимании имеет начало и конец, то гибридные войны претендуют на постоянный характер в контексте динамики и трансформаций их структуры, технологий, методов и инструментов. Кроме того, при этом стирается граница между состоянием войны и мира [10] и основной целью ГБВ является через разрушение системы обеспечения экономической безопасности (с помощью использования экзогенных и эндогенных факторов и методов) приведение к краху экономики России.
Резюмируя вышесказанное отметим, что современные ГБВ XXI в. рассчитаны на долговременную перспективу и направлены в первую очередь на разрушение экономики государства, его мощи, и, следовательно могут свести на нет предпринимаемые шаги по реализации направлений сосредоточения усилий государства, регионов и отечественного бизнеса сквозь призму интересов российского населения. Поэтому прогнозирование, идентификация гибридных рисков и вероятных последствий, прогнозирование, планирование и управление функционированием СОТС различных отраслей экономики, на стыке отраслей, сфер экономической деятельности, в условиях постоянного воздействия гибридных угроз и высокого уровня их динамики - важнейшие аспекты обеспечения экономической безопасности.
Для эффективного обеспечения экономической и других видов обозначенных выше видов безопасности в современных условиях
- в условиях динамичных гибридных угроз - требуется наличие безопасной, своевременной, актуальной, достоверной и достаточной информации для принятия обоснованных эффективных управленческих решений, работа с большими динамичными массивами данных, а следовательно важно:
- формирование, постоянное пополнение, обновление, корректировка баз данных и знаний (БД и БЗ, соответственно) (в том числе состава и пороговых значений показателей-индикаторов, характеризующих состояние, уровень, степень, повышение экономической безопасности СОТС) в автоматическом (online) режиме;
- проведение автоматизированного, а в идеале, и автоматического мониторинга и многофакторного, многоиндикативного анализа информации, содержащейся во взаимосвязанных БД и БЗ (только для оценки ЭБ РФ согласно источнику [26] 40 индикаторов (макроуровень), которые являются результатом компиляции тысяч частных показателей разных уровней управления, на которых обеспечивается ЭБ, и при этом список этих показателей не является постоянным);
- создание инновационной системы прогнозирования, планирования и управления, построенной на использовании ключевых достижений в области автоматизации производственных и управленческих процессов, инфо-телекоммуникационных технологий и технологий искусственного интеллекта, а также - на принципах современной парадигмы управления.
Таким образом, для этого важен нетрадиционный подход (базирующийся на принципах актороцентризма, сетецентризма, паритета взаимосвязанных интересов экономических агентов, принципах обеспечения безопасности разных видов) к формированию анали-тико-инфо-телекоммуникационной инфраструктуры (то есть базиса инновационной системы прогнозирования), направленной на обеспечение достижения мультипликативного социально-экономического эффекта. Разработка механизма, одновременно и адаптивно отвечающего на возникающие вызовы и позволяющего нивелировать гибридные угрозы, характерные для трех базовых измерений экономической безопасности государства (региона), - комплексная научно-практическая задача, при решении которой требуется придерживаться принципа «работа не в режиме «постфактум» и «здесь и сейчас», а на опережение». В современных условиях, благодаря до-
стигнутому уровню развития информационных и интеллектуальных технологий, вычислительных мощностей, формирующейся парадигме управления сложными организационно-техническими системами разного рода в контексте ЦТ, появляются реальные возможности разработки прорывных механизмов обеспечения превосходства в ГБВ на качественно новой организационной технико-технологической основе, которые обеспечат реализацию мер противодействия угрозам ГБВ не после обнаружения факта их воздействия, а на основе превентивной аналитики, построения точных прогнозов, эффективного вариативного планирования мер и адаптивного управления рисками. В основу такого механизма необходимо заложить в первую очередь - обеспечение экономической безопасности, на которую, как показывают последние выводы проводимых исследований, ключевое влияние оказывает эффективность использования возможности современных цифровых и интеллектуальных информационных технологий в контексте обеспечения информационной безопасности, а во вторую очередь - обеспечение ППУР для реализации СЭР. Исходя из сказанного выше ключевым аспектом является формирование концепции механизма цифровой трансформации СОТС, который обеспечит формирование архитектуры единой интеллектуальной аналитико-инфокоммуникационной инфраструктуры (объединяющей нано-, микро-, мезо-, макро- и мега- экономические уровни управления), построенной и постоянно развивающейся на инновационной организационной и технико-технологической основе.
Библиографический список
1. Айвазов А.Э., Беликов В.А. Формирование интегрального мирохозяйственного уклада - будущее мировой экономики // Экономическая наука современной России. 2017. № 1 (76).
2. Актуальное интервью. «Гибридная война» - выдумка теоретиков или объективная реальность? URL: https://zvezdaweekly.ru/ news/2019729166-GxnCp.html?ysclid=lemgypvm68176348677 (дата обращения: 02.03.2023).
3. Бартош А.А. Модель гибридной войны // Военная мысль. 2019. № 5.
4. Бартош А.А. «Серые зоны» как ключевой элемент современного операционного пространства гибридной войны // Военная мысль. 2021. № 2.
5. Вершилов С.А., Масленников А.Н., Новосельский А.В. Гибридная война против России: необходимость философской рефлексии и проблематика в научной литературе // Манускрипт. 2019. Т. 12. Вып. 1.
6. Гарт Лиддел Б.Г. Стратегия непрямых действий. М., 2018.
7. Глазьев С.Ю. Закономерность смены мирохозяйственных укладов в развитии мировой экономической системы и связанных с ними политических изменений. URL: https://istina.msu.ru/media/publications/ article/579/6c9/42746733/Zakonomernost_smenyi_mirohozyajstvennyih_ ukladov.pdf?ysclid=l45p0jja1g927164584 (дата обращения: 11.10.2023).
8. ГорячевЮ. Вызовы и угрозы государствам организации договора о коллективной безопасности // Зарубежное военное обозрение. 2022. № 3.
9. Горячев А.И. Феномен «гибридной войны» в Сирийском контексте // Военный академический журнал. 2018. № 2.
10. Грищенко Л.Л. Современные угрозы национальной безопасности России // Сетевое издание «Академическая мысль». 2022. № 4.
11. Густерин П. Военное обозрение. Мнения. Географическая статистика войн и вооружённых конфликтов XXI века. 16.07.2019. URL: https:// topwar.ru/160166-geograficheskaja-statistika-vojn-i-vooruzhennyh-konfliktov-xxi-veka.html?ysclid=lemhnv8evx893870969 (дата обращения: 25.09.2023).
12. Гибридная война. Дипломатический словарь. URL: http://diplomatic dictionaiy.com/dictionaiy/?ysdid=ler7la7q1f410480164 (дата обращения: 02.03.2023).
13. Дугин А. Доклад Изборскому клубу А. Дугина при участии В. Коровина и А. Бовдуновa. URL: https://izborsk-club.ru/2318?ysclid=lf6tye4 sk1705830987 (дата обращения: 25.09.2023).
14. Иншаков С.М. Гибридная война в системе военных угроз национальной безопасности. М., 2018.
15. Капканщиков С.Г., Капканщикова С.В. Гибридная война как угроза экономической безопасности России, и санкции как ее ведущий инструмент // Национальные интересы: приоритеты и безопасность. 2018. Вып. 14. № 6 (363).
16. Киссинджер Г. Мировой порядок. М., 2018.
17. Князева М. Что такое гибридная война? // ИА REGNUM. 2018. 28 мая. URL: https://regnum.ru/news/polit/2421809.html (дата обращения: 27.09.2023).
18. Ларченков В.В. Ложь против правды: fake news как информационно-политический тренд нашего времени // Военный академический журнал. 2018. № 1 (17).
19. Меттан Г. Запад - Россия: тысячелетняя война. История русофобии от Карла Великого до украинского кризиса. М., 2017.
20. Небренчин С.М. Мировой финансовый капитал - спонсор и организатор гибридных войн // Военный академический журнал. 2018. № 2 (18).
21. Панарин И.Н. Основы теории «Гибридной войны» // Международное сотрудничество евразийских государств: политика, экономика, право. 2019. № 4.
22. Панарин И.Н. 200 лет гибридной войны. Игорь Панарин - гибридная война теория и практика. Дата написания: 04.03.2022. URL: https:// novosetia.ru/panarin-200-let-gibridnoi-voiny-igor-panarin—gibridnaya-voina-teoriya-i-praktika.html (дата обращения: 25.09.2023).
23. Побеждать и строить новый мирохозяйственный уклад. URL: https:// glazev.ru/articles/6-jekonomika/101067-pobezhdat-i-stroit-novyy-mirokhozjaystvennyy-uklad? (дата обращения: 11.10.2023).
24. Послание Президента РФ Федеральному Собранию от 21.02.2023 г. «Послание Президента Федеральному Собранию» // Российская газета, 22.02.2023 г. № 39.
25. Программа развития цифровой экономики в России до 2035 года. URL: http://www.aetp.ru/news/item/410256 (дата обращения: 06.10.2023).
26. Указ Президента РФ от 13.05.2017 г. № 208 «О Стратегии экономической безопасности Российской Федерации на период до 2030 года». Справ.-правовая система «КонсультантПлюс». URL: consultant.ru (дата обращения: 06.10.2023).
27. Холиков И.В. Гибридная война как многовекторная угроза национальной безопасности России в условиях кризиса системы мирового правопорядка // Право в Вооруженных Силах - Военно-правовое обозрение. 2022. № 11 (304).
28. Хронология войн XXI века. URL: http://historywars.info/Hronologija_ vojn_5_XXI_veka.html?ysclid=lemhlsv635667903321 (дата обращения: 25.09.2023).
29. Шагов А.Е. «Гибридная война» и «Гибридные угрозы» в зарубежной военно-исторической науке. М., 2023.
30. Шагов А.Е. История происхождения и эволюция концепции и методов ведения гибридной войны: монография. М., 2022.
31. Экономические войны. США выкатили против России весь арсенал «нелетального» оружия. 31.03.2022. URL: https://www.kommersant.ru/ doc/5269797 (дата обращения: 25.09.2023).
О.Н. Панамарева
кандидат экономических наук, доцент
научный сотрудник научно-исследовательского отдела
ФГАУ «Военный инновационный технополис «ЭРА», г. Анапа
Е-mail: era_otd1@mil.ru
