CC BY
13
АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ ЭКОНОМИКИ
Л.А. Коптева
А. В. Игишев
Н. А. Сбитнев
УДК: 338.22 Э01: 10.24412/2071-6435-2024-5-26-46
ОБЕСПЕЧЕНИЕ ТЕХНОЛОГИЧЕСКОГО СУВЕРЕНИТЕТА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ: РЕАЛИИ И НОВЫЕ ВОЗМОЖНОСТИ
В статье рассмотрены проблемы обеспечения технологического суверенитета России в условиях настоящих геополитических реалий. Дано понятие и определение технологического суверенитета, который независимо от зарубежных, включает в себя создание-разработку и внедрение отечественных технологий. Показана важность технологического суверенитета в целях обеспечения национальной безопасности и конкурентоспособности России. Особое внимание уделено факторам, сдерживающим обеспечение технологического суверенитета, а также механизмам и инструментам, направленным на устранение или ослабление воздействия факторов экстремального и демотивационного характера. Авторы ссылаются на важность основных направлений обеспечения технологического суверенитета, отраженных в Стратегии научно-технологического развития Российской Федерации.
Ключевые слова: технологический суверенитет, конкурентоспособность, импортозамещение, национальные экономические системы, научно-технологическое развитие.
Для цитирования: Коптева Л.А., Игишев А.В., Сбитнев Н.А. Обеспечение технологического суверенитета российской федерации: реалии и новые возможности // ЭТАП: Экономическая Теория, Анализ, Практика. 2024. № 5. С. 2646. Э01: 10.24412/2071-6435-2024-5-26-46
Введение
При обсуждении перспектив развития государства, включая и технологический суверенитет, необходимо учитывать ряд ключевых аспектов. Во-первых, важно ориентироваться на глобальные тенденции развития. Понимание того, как развивается мир и к каким целям он стремится, поможет определить наши собственные приоритеты и направление движения. Во-вторых, следует учитывать историческую динамику: как мы до-
стигли сегодняшней точки, какие фундаментальные принципы легли в основу нашего развития, какие тенденции сформировали нынешнюю ситуацию. На основе этого анализа можно сформировать перспективы для дальнейшего развития.
В современных условиях формирующегося многополярного мира, пронизанного значительном числом различного рода вызовов и состоянием неопределенности, создание технологического суверенитета — путь к обеспечению дальнейшего устойчивого научно-технологического развития, созданию конкурентных технологий нового поколения и эффективной инфраструктуры, позволяющих достичь независимости от зарубежных технологий [8].
Методы исследования
Ключевыми общенаучными методами явились: монографический, абстрактно-логический, метод статистического наблюдения и сравнительный анализ. Теоретической базой исследования послужили научные труды отечественных ученых, программы федерального уровня и значения, а также новостные и аналитические обзоры.
Результаты исследования
Технологический суверенитет (ТС) — это способность государства самостоятельно производить высокотехнологичную продукцию, необходимую для достижения стратегических целей и задач. Технологический суверенитет — вопрос настоящего и будущего России.
Он является необходимым условием для обеспечения инновационного развития как отдельных государств, так и групп стран, в зависимости от масштаба и особенностей государственного устройства. Именно поэтому в последнее время наблюдается направленность усилий руководства Российской Федерации на развитие технологического суверенитета.
Научное сообщество высказывает различные точки зрения в рамках решения задач по созданию технологического суверенитета, развивая и понятийный аппарат. Так, исследователь Института экономики РАН О. Сухарев напоминает, что в переводе с французского языка термин «суверенитет» означает «господство, главенство, верховенство». Он стоит на позициях главенства отечественных технико-технологических разработок на мировом рынке технологий, понимая под технологическим суверенитетом «создание, разработку отечественной технологической
базы, внедрение новых технологий, технологическое обновление, независимое от внешних, создаваемых вне страны технологий» [2].
Близка к приведенной позиции и точка зрения М. А. Юревича, который считает, что «процесс формирования и поддержания технологического суверенитета можно разделить на три стадии — от разработки собственных или глубокой адаптации зарубежных технологий, до насыщения внутреннего рынка технологичной продукцией отечественного производства с высоким уровнем локализации производственных процессов» [9].
Есть и такая точка зрения (Л.В. Шабалина, Л.А. Коптева), что ускоренное развитие цифровой экономики позволит обновить бизнес-процессы в ответ на вызовы внешней среды в рамках формирования технологического суверенитета и новой парадигмы конкуренции государств [4].
На пороге XXI века общество сталкивается с новыми реалиями, требующими переосмысления устоявшихся ценностей. Традиционные принципы отходят на второй план, уступая место новым, пока еще не полностью сформировавшимся идеалам. Данная эволюция ценностей неизбежно ведет к формированию новой культурной парадигмы. Особое внимание следует уделить следующим фундаментальным вызовам.
1. Новая парадигма развития: «человек для экономики» или «экономика для человека»? Развивается ли экономика в интересах человека, или человек служит ее интересам? Глубокий анализ этого вопроса необходим, так как он определяет направление дальнейшего развития общества.
2. Новая система ценностей и культура. Следующим актуальным предметом обсуждения идет выяснение цели существования человечества. Живет ли он для того, чтобы работать, или работает для того, чтобы жить? Если разобраться, человеческая жизнь является абсолютной ценностью, и все происходящее должно быть ориентировано на человека.
3. Это подводит нас к еще одному важному вопросу — трансформации среды обитания: природа — технология — культура — информация. Мы часто слышим о климатической повестке и зеленой экономике, но что именно происходит с окружающей средой? Трансформируется ли она исключительно из-за климатических изменений, которые подчиняются циклическим законам, или на это влияет и человеческая деятельность? Города, которые мы строим, создают тепловые выбросы. Жизнь в городе и в лесу — это не одно и то же не только в бытовом смысле, но и с точки зрения климата и окружающей среды. Рассмотрение этого вопроса поможет лучше понять, как наша деятельность влияет на природу и каким
образом можно гармонизировать наше существование с окружающей средой. Основной задачей является обеспечение условий, при которых развитие экономики и технологий не будет противоречить интересам человека и природы.
4. Наконец, гуманитарно-технологическая революция представляет собой еще одну важную тему для обсуждения. Для чего мы создаем новые технологии? Ставим ли мы целью развитие новых производств и получение прибыли или стремимся улучшить качество нашей жизни? Данный вопрос актуален и сегодня, хотя впервые он был поставлен еще в 1960-е годы. Люди старшего поколения, возможно, помнят песню, в которой говорилось о том, что физики в почете, а лирики — в загоне. Современные тенденции показывают, что физики и лирики не могут существовать друг без друга. Тем самым сохраняется необходимость интеграции гуманитарного и технологического подходов для достижения сбалансированного и гармоничного развития общества.
Перемены, которые мы наблюдаем, в первую очередь, вызваны исчерпанием существующих моделей социально-экономического развития. Мы помним социалистическую модель и ее неизбежное завершение, как и эволюцию капиталистической модели, которая начиналась одним образом в начале прошлого века и приняла совершенно иной облик в его конце.
Кроме того, важно анализировать текущие социально-экономические тенденции и строить на их основе стратегию развития государства. В первую очередь, необходимо учитывать наше положение относительно конкурентов и понять, какие изменения нужно внести, исходя из существующих тенденций. Затем следует определить концепцию развития государства, то есть желаемое направление развития, к чему мы стремимся. Детальное изучение этих вопросов позволит принять взвешенное решение и разработать свою стратегическую позицию.
Г. Форд, знаменитый предприниматель начала прошлого века, подчеркивал, что основная задача предприятия «Производить для потребления, а не для наживы или спекуляции. А условие такого производства — чтобы его продукты были доброкачественны и дешевы, чтобы продукты эти служили на пользу народу, а не только одному производителю» [8]. Можно выделить основной тезис — предприятие, игнорирующее интересы потребителя, обречено на провал. Однако в условиях современного мирового экономического порядка, по мнению Дж. Сороса, финансы
играют решающую роль. Это отражает трансформацию капитализма, который теперь стал ориентирован на финансовые инструменты, в ущерб первоначальным идеалам.
Следующим истоком трансформации является интенсивное расширение номенклатуры высокотехнологичной продукции и ее распространение. Существующие знания становятся все более обширными, однако до конца не осознаются их потенциал и возможности для будущего применения. Новые технологии и продукция быстро создаются и распространяются, приводя к быстрому изменению среды.
Усложнение доступа к ресурсам — немаловажный аспект происходящих трансформаций. Добыча природных запасов становится все более сложной и требует применения новых методов и технологий. Вспомним исторический пример добычи нефти в России: изначально она осуществлялась в Башкирии и в Грозном, однако с течением времени акцент сместился на Сибирь, а затем и на еще более северные регионы, включая шельф. Очевидно, что добыча нефти при температуре минус 40 градусов отличается от этого процесса при температуре плюс 20 градусов, что дает необходимость постоянного совершенствования технологий и подходов к добыче природных ресурсов.
Можно выделить также социальное, экономическое и информационное неравенства (по Дж. Стиглицу). Проблема социального неравенства, наблюдаемая Стиглицем с самого раннего возраста и изучаемая на протяжении всего жизненного пути, отразилась на созданной им парадигме информационной экономики, максимально приближающей экономическую теорию к современной практической реальности. Перечисленные факторы являются основой для формирования нового мирового уклада.
Широкое признание теория постиндустриального общества получила после выхода книги Д. Белла «Грядущее постиндустриальное общество» [1], в которой автор назвал одиннадцать признаков нового становящегося общества. Главные черты постиндустриального общества — это в первую очередь ускорение научно-технического прогресса, в экономике — переход к экспансии производства услуг и информации. Наблюдаемая практика демонстрирует нам, что многое из предсказаний Д. Белла сбылось: общество массового потребления породило сервисную экономику, а в ее рамках наиболее быстрыми темпами стал развиваться информационный сектор хозяйства.
К. Шваб сформулировал теорию неокапитализма, технологическую основу которой составляет четвертая промышленная революция. Согласно этой теории, при расширении демократии и глобализации не останется места национальному государству [3].
Исходя из рассмотренных теорий, можно сделать вывод, что технологический базис является их основой. Обе теории могут быть реализованы только посредством развития технологий. Таким образом, можно говорить о том, что мы переходим к новому этапу развития — Глобализации 4.0, которая представляет собой новую эру технологического прогресса, оказывающего значительное влияние на мировое общество. Этот этап развития характеризуется не только экономическими изменениями, но и глубокими преобразованиями в технологической сфере. Главной особенностью является то, что как экономические, так и технологические достижения базируются на новых технологиях.
История человечества демонстрирует несколько этапов глобализации. Первым можно считать освоение пространства, когда человек научился использовать простейшие инструменты, добывать огонь и строить себе жилье. Следующее значительное изобретение — колесо — позволило ему расширить освоенные территории. Эпоха географических открытий также внесла свой вклад в глобальное изучение Земли, и этот процесс не остановился до сих пор, теперь распространившись и на космическое пространство.
Вторым этапом глобализации можно считать попытку создания единой системы взглядов или религии. Крестовые походы, целью которых было установление христианства, в конечном итоге привели к доминированию двух основных религий — христианства и ислама. Хотя попытки создания единой религии не увенчались полным успехом, они показали стремление человечества к глобальному единству.
Третьим этапом можно считать экономическую глобализацию, которая также не достигла полной реализации. Мировое сообщество наблюдало попытки установления монополярного мира, контролируемого Америкой и Европой, но такие страны, как Китай и Индия, сохранили свою независимость, проводили и продолжают самостоятельную политику.
Глобализация 4.0 основывается на фундаментальных законах природы, человека и общества. Лидирующие позиции займут те страны, которые обладают высоким технологическим потенциалом, направленным на повышение качества жизни. Однако за технологическое развитие че-
ловечество заплатило высокую цену, включая крупные техногенные катастрофы. Все эти катастрофические случаи демонстрируют то, что нарушение инструкций или недостаток проектирования могут привести к фатальным последствиям. Академик Лихачев подчеркивал важность не только экологической, но и культурной экологии, которая включает в себя соблюдение технологической культуры.
Американский социолог Дж. Нейсбитт описал симптомы общества, отравленного технологиями: страх и преклонение перед ними, путаницу между реальностью и фантазией, склонность к насилию и отстраненность жизни. Это подчеркивает необходимость нового подхода к экологии технологий и осознание того, как искусственно созданные объекты влияют на человека.
Одним из ключевых аспектов Глобализации 4.0 является цифровая экономика, которая предполагает новый технологический базис управления и производства, о чем говорят такие ученые, как К. Шваб и Д. Белл. Технологии должны быть инструментом, а не заменой человека. Роботы и компьютеры должны выполнять волю человека, а цифровые технологии служить средством общения. Важно также учитывать вопросы комплексной безопасности, поскольку новые технологии несут не только пользу, но и потенциальные угрозы.
Энергетика играет ключевую роль, так как без нее дальнейшее технологическое развитие невозможно. Новые материалы позволяют создавать инновационные изделия, начиная от лекарств и заканчивая различными гаджетами. Цифровые технологии продолжают изменять мир, обеспечивая новые способы взаимодействия и управления информацией. Технологии жизнеобеспечения включают здравоохранение, продовольственную безопасность и культуру, оказывая существенное влияние на качество жизни.
В настоящее время к перспективным направлениям, которые сейчас будут получать наибольшее развитие, относятся: энергетика, новые материалы, цифровые технологии и технологии жизнеобеспечения. Однако особое внимание необходимо уделить комплексной безопасности, поскольку новые технологии несут определенную опасность. Они не только трансформируют наш мир, но и создают новые вызовы. Мы должны четко понимать, как реагировать на них. При создании любой новой технологии важно сразу оценивать риски и угрозы, которые она может нести.
Это было одним из ключевых направлений при реализации атомного проекта в СССР, где одной из основных задач было обеспечение радиационной и ядерной безопасности. Благодаря нормам, разработанным тогда, удалось значительно сократить проблемы, возникшие после Чернобыльской аварии, а также других аналогичных инцидентов. Таким образом, исторический опыт показывает, что тщательное управление рисками является неотъемлемой частью технологического прогресса.
Развитие фундаментальной науки играет решающую роль в достижении технологического суверенитета. Через них проявляется в том числе и коммерческая стоимость фундаментальной науки. Ее высокий уровень позволяет странам развивать передовые технологии и обеспечивать свою оборонную безопасность. История показывает, что наибольших успехов в технологическом развитии достигали те страны, которые обладали мощной фундаментальной наукой и развитыми образовательными системами. Примеры таких достижений включают создание атомной бомбы и запуск первого искусственного спутника Земли, что стало возможным благодаря мощной научной базе и интеграции научных и образовательных учреждений.
Напомним отдельные исторические достижения. Всегда наиболее эффективное вооружение имели страны с самой развитой фундаментальной наукой. Вспомним атомный проект СССР. Почему только США и СССР смогли создать атомную бомбу? Ответ прост: до Второй мировой войны государств с развитой научно-технической политикой было только два — Германия и Советский Союз. Оба имели свои мощные физические школы. В Германии, например, атомной проблематикой занимался В. Гейзенберг, а в СССР эта область развивалась под руководством А. Ф. Иоффе. Атомный проект первым был реализован в США, куда были привлечены ведущие ученые мира. Советский Союз же работал на основе собственной физической школы, в которой состояли такие ученые, как И. В. Курчатов и многие другие. Именно благодаря мощной фундаментальной науке были решены проблемы, которые позволили до сих пор поддерживать определенный баланс в мире.
В 2018 году В. В. Путин в своем послании обозначил новый вектор развития страны, ставя во главу угла повышение качества жизни, научно-технологическое развитие и ликвидацию технологического отставания, развитие территории, а также укрепление обороны и безопасности. Это принципиальное отличие от предыдущих стратегий, где акцент
делался исключительно на удвоении ВВП. В новой стратегии качество жизни становится приоритетом, что находит отражение в последующих документах, где неоднократно упоминаются ценности семьи, качество жизни и сохранение традиций.
С 2004 года проводились интенсивные реформы в сфере науки и образования, которые привели к переходу к болонской системе образования, ликвидации научной аспирантуры, дезинтеграции Российской академии наук и переводу образования в категорию услуг. К 2018 году стало очевидно, что этот путь не ведет к желаемым результатам, что и обусловило акцент на ликвидации технологического отставания в новом векторе развития.
Определенные стратегические приоритеты, вытекающие из рассмотренных документов, могут быть сформулированы следующим образом: они включают в себя, во-первых, сбережение народа, оборону страны и защиту традиционных ценностей; во-вторых, не менее важно обеспечить стратегическую стабильность и взаимовыгодное международное сотрудничество. Для достижения последнего приоритета необходимо, чтобы Россия располагала широким ассортиментом высокотехнологичных товаров, сопоставимых с предложениями конкурентов, что позволит ей участвовать в международной торговле на равных условиях.
В октябре прошлого года на совещании в Томске Н. П. Патрушев сформулировал ключевую задачу для руководства страны в условиях санкционного давления со стороны Запада. Она заключается в переходе экономики в режим полного инновационного цикла с ориентацией на отечественные разработки.
Понятие «полный инновационный цикл» было разработано еще в конце 90-х годов. Данный подход отражен в Стратегии научно-технологического развития, где проекты полного инновационного цикла рассматриваются как ключевой механизм ее реализации, который включает в себя этапы от фундаментальных и прикладных исследований до опытной партии, выпуска продукции и реализации проекта, сопровождаемые соответствующим ресурсным и информационным обеспечением.
Вопрос о возможности достижения технологической независимости является особо актуальным в наше время. История России демонстрирует, что решение этой задачи возможно, и наша страна уже отвечала на подобные вызовы.
Первый пример — эпоха Петра I, ознаменовавшаяся масштабными
реформами, затронувшими все сферы жизни государства. В этот период были освоены новые территории, проведена реорганизация системы управления и армии, что позволило России выйти на новый уровень развития. Однако ключевым фактором, обеспечившим технологическую независимость, стало создание собственного флота и Академии наук.
Флот Петра I являлся воплощением высоких технологий того времени, сопоставимым с современными атомными подводными лодками. Его создание требовало развития передовых материалов, металлургии, математики для навигации и даже элементов цифровых технологий. Ведь именно флот использовал световой и флажный семафор для обмена информацией, что можно рассматривать как раннюю форму дискретной передачи сигналов. Именно страна, способная создавать собственные корабли, обретала возможность покорять моря и океаны.
Вторым ключевым событием, заложившим основы технологического прогресса, стало создание Российской академии наук, которая отмечает в этом году свое 300-летие. Принципиальное отличие академии Петра I от западных аналогов заключалось в ее тесной взаимосвязи с системой образования. Академия, университет и гимназия были объединены в единую триаду, где академики преподавали в университете, а юнкеры — в гимназии. Эта система успешно функционировала и сохраняла свою актуальность вплоть до 2013 года. Таким образом, исторический опыт России демонстрирует, что технологическая независимость достижима и для этого необходимо создавать не только передовые технологии, но и обеспечивать их тесную взаимосвязь с образованием, наукой и культурой.
Другой пример — в период с 1942 по 1957 год СССР совершил невероятный технологический рывок, продемонстрировав миру свою способность к инновациям и развитию. Атомный проект СССР 1942 года положил начало этому стремительному прогрессу, а запуск первого в мире искусственного спутника Земли в 1957 году закрепил за страной статус ведущей мировой технологической державы. Всего за 15 лет после разрушительной войны СССР сумел преодолеть колоссальные трудности и стать лидером в области научных открытий и технических достижений. Ключевую роль в этом успехе сыграла система научно-образовательного цикла, включавшая в себя академии, университеты и школы. Именно этот механизм позволил замкнуть цепочку исследований и инноваций и обеспечить постоянный приток талантливых ученых и инженеров.
Сегодня ни одна страна в мире не обладает таким богатым опытом и потенциалом в области атомной энергетики и космических исследований.
Нельзя также не упомянуть о значительном развитии вычислительной техники в СССР. Советские машины с производительностью 1 миллион операций в секунду опережали мировые стандарты, позволяя ученым и инженерам проводить сложные расчеты и исследования. К сожалению, вследствие политических решений эта работа была свернута, и основное направление исследований сменилось на копирование зарубежных образцов.
Несмотря на вызовы, советские ученые и инженеры проявили изобретательность и трудолюбие. Дважды, в условиях жесточайших санкций и угрозы военной атаки, СССР обеспечил себе технологический суверенитет, доказав свою способность к самостоятельному развитию и прогрессу. В контексте современных реалий ключевым вопросом становится обеспечение технологического суверенитета. Для этого необходимо раскрыть это понятие, суть которого структурно выражена на рисунке 1.
Рисунок 1. Содержание понятия технологического суверенитета России
Путь к технологическому суверенитету начинается с идеологического суверенитета. Необходимо четко определить собственную философию развития, не подражая ни западным, ни восточным моделям, а следуя
собственному курсу, как это делают США и Китай.
Следующий этап — установление управленческого суверенитета. Важно разрабатывать и применять собственные технологии управления, не поддаваясь влиянию внешних факторов. В этом контексте стоит вспомнить институциональную теорию Д. Норта, согласно которой институты не переносятся, а выращиваются. Попытки копирования чужих институтов неэффективны, что подтверждается практикой. Лишь достигнув идеологического и управленческого суверенитета, мы можем говорить о технологическом суверенитете, направленном на решение собственных задач, и формировании инновационной экономики.
Ключевой составляющей технологического суверенитета является режим полного инновационного цикла, о котором говорилось ранее. Для его реализации необходимо определить национальные цели, приоритеты и критические технологии, которые необходимы для достижения поставленных задач.
С. В. Кузнецов и Е. А. Горин отмечают: «Усложняющаяся за последние годы мировая экономическая ситуация и введение санкционных ограничений существенно сказываются на сформировавшемся во второй половине ХХ века глобальном распределении труда, ресурсов и капитала, что весьма негативно отражается на отечественной экономике и, в первую очередь, на промышленном производстве, которое подверглось революционному преобразованию и за три десятилетия переориентировалось на открытые рынки, в значительной степени разрушив имевшийся потенциал, ранее построенные кооперационные, научные и производственные связи» [5].
Необходимо определить, откуда можно получить необходимые технологии. Первый источник — наличие технологий внутри страны. Если такие технологии уже есть, то работа продолжается без проблем. Второй сценарий предполагает отсутствие технологий, что требует проведения важных исследований в научных учреждениях. Третий случай включает знание необходимой технологии, а ее отсутствие требует проведения фундаментальных исследований и разработок. Наконец, четвертая ситуация — знание необходимой технологии, но невозможность ее создания. В этом случае прибегают к механизмам технологического заимствования и усовершенствования.
Кроме того, в настоящее время актуальным становится вопрос системы управления. С учетом данного подхода представляется необходимым
пересмотреть действующую систему управления, поскольку отсутствует федеральная структура, ответственная за координацию научных и технологических принципов на государственном уровне [6].
Опыт Советского Союза с Государственным комитетом по науке и технике предоставляет убедительный пример важности централизованного авторитетного органа для координации научного и технологического прогресса. Тесное сотрудничество комитета с Академией наук СССР гарантировало, что все ключевые решения, особенно те, что касаются технического развития, были приняты единым и информированным образом. Эта модель, подчеркивая совместный подход между исследованиями и их применением, способствовала значительному вкладу в технологический прогресс Советского Союза.
В настоящее время существует государственная правительственная комиссия по научно-технологическому развитию. Однако это совещательный, а не федеральный орган исполнительной власти. Здесь возникает определенная проблема, заключающаяся в том, что необходима надве-домственная структура, поскольку наука и технологии присутствуют во всех отраслях народного хозяйства. Очевидно, что выполнение этой задачи на уровне одного министерства является неподъемной задачей.
Необходимо также увеличить приток специалистов в сферу управления исследованиями и разработками. В условиях обсуждения технологического суверенитета управление этим процессом должно осуществляться людьми, имеющими опыт реализации крупных технологических проектов и управления крупными научно-исследовательскими производственными предприятиями.
Восстановление диалога между властью и научным сообществом является одним из ключевых вопросов. После реформы Российской академии наук академия была фактически выведена из контура управления исследованиями и разработками и, как следствие, на практике утратила значительную часть своих функций.
Персональная ответственность за реализацию поставленных задач является, пожалуй, одним из ключевых моментов. Если система функционирует без обратной связи, становится невозможно оценить ее эффективность и корректировать работу.
В плане законодательного обеспечения необходимо, на наш взгляд, провести анализ всего действующего законодательства и обеспечить его синхронизацию. В настоящее время существует несколько зако-
нов, регламентирующих научно-техническую деятельность, включая Закон о науке и государственной научно-технической политике, Закон о Российской академии наук, Закон об инновационной деятельности, Законы о национальных исследовательских центрах, Закон о стратегическом планировании и Закон о промышленной политике. Однако соблюдение системности в этом вопросе вызывает некоторые сомнения, так как не всегда одно вытекает из другого. Все элементы должны быть связаны. Необходимо создать единую систему, которая позволит говорить о полном инновационном цикле, включая интеграцию науки и образования.
Восстановление системы триады, объединяющей науку, образование и промышленность, является важнейшим направлением. Как показала практика, ничего лучшего в мире не придумали. Болонская система, о которой следует говорить отдельно, ориентирована на унификацию требований и заполнение рынков. Однако она не учитывает качество образования и его адаптацию к потребностям экономики. Ключевым вопросом является развитие в академических институтах системы подготовки научных кадров высшей квалификации.
Кадры высшей квалификации должны обучаться в научных организациях и лабораториях. Это могут быть как вузы, так и академические институты. Проблема возникла, когда аспирантура была объявлена ступенью высшего образования, из-за чего институты, не обладавшие статусом образовательной организации, выпали из этой системы. Сейчас ситуация постепенно исправляется, но процесс еще не завершен.
Региональная научно-техническая политика также является одной из ключевых проблем. Согласно Конституции, наука относится к предметам совместного ведения Федерации и субъектов Федерации. В этом контексте федеральные и региональные органы власти имеют равные права на реализацию научной политики. В 2006 году был пересмотрен Закон «О науке и государственной научно-технической политике», из которого исключили положения, регламентировавшие взаимодействие субъектов Федерации с федеральными органами исполнительной власти. Этот закон оказал негативное влияние, поскольку в те годы были разработаны механизмы совместного финансирования программ научно-технологического развития регионов за счет федерального и региональных бюджетов. Кроме того, реформа Российской академии наук привела к ликвидации ее пространственной структуры, включавшей около 38
региональных научных центров. Эти центры покрывали все регионы страны и выполняли важную задачу по обеспечению взаимодействия власти с научным сообществом и организации участия ученых в решении программ научно-технологического развития территорий. Только с середины прошлого года начали поднимать вопросы о возвращении к проблеме восстановления этой структуры. Такие изменения нарушили единое научно-технологическое пространство страны. Однако сейчас осознание необходимости восстановления этого пространства начало набирать обороты, и начались процессы его восстановления.
Основное внимание уделяется развитию территорий с высокой концентрацией научно-технологического потенциала, особенно наукоградов — городов науки, специально созданных для максимальной эффективности работы ученых. В наукоградах создаются условия, обеспечивающие ученым необходимую базу для работы и позволяющие работать в режиме 24/7, как отмечал В. Е. Фортов. Это уникальные условия, которые способствуют непрерывной научной деятельности и высокому уровню научных исследований. Одним из условий успешного функционирования наукоградов является их удаленность от крупных городов. Практика показывает, что вблизи мегаполисов многие преимущества таких научных центров теряются. Важно сосредоточиться на формировании территорий инновационного развития которое не обязательно подразумевает развитие науки. Оно включает в себя и внедрение новых технологий, и появление инноваций. Именно поэтому необходима инновационная инфраструктура. Даже на территориях с низким научно-техническим потенциалом можно обеспечить трансфер технологий, создавая условия для их внедрения и использования. Примером может служить Псковская область. Несмотря на наличие нескольких университетов и предприятий, основной ее актив — это культурное наследие, включая Пушкинские горы и монастыри. Создание научного комплекса в таком регионе было бы дорогостоящим и неэффективным. Гораздо рациональнее обеспечить трансфер технологий из соседних научных центров, для чего и нужна инновационная инфраструктура.
Важным аспектом также является научная дипломатия. Этот вопрос становится все более актуальным. Основная ее цель заключается не только в повышении имиджа науки на международной арене, но и в обмене лучшими практиками с ведущими странами. Взаимодействие с мировым научным сообществом позволяет перенимать передовой
опыт и интегрировать его в наши научные и технологические процессы. Таким образом, научная дипломатия способствует развитию науки и технологий на национальном уровне, укрепляя позиции страны в глобальной научной среде.
Одна из ключевых задач заключается в использовании лучших мировых наработок. Наука не знает границ, и международное сотрудничество — важный механизм реализации этого принципа. В числе первоочередных мероприятий стоит сохранение взаимодействия с международными институтами, такими как ЮНЕСКО и МАГАТЭ, которые специализируются на науке и культуре.
Участие в международных проектах важно не только за рубежом, но и внутри страны. В настоящее время одно из перспективных направлений — это проекты «мегасайенс». Эти установки имеют глобальное значение, и часто одна такая установка обслуживает весь мир. Например, Большой адронный коллайдер в Швейцарии — единственный в своем роде, и его достаточно для удовлетворения мировых потребностей в области физики элементарных частиц. Второй такой коллайдер был бы излишним и экономически неоправданным. Нам следует рассматривать возможности использования наших установок «мегасайенс» для решения подобных глобальных задач. Кроме того, важным вопросом является создание единого научно-технологического пространства, в первую очередь, в рамках Союзного государства Россия — Беларусь. В перспективе возможно формирование такого пространства на территории Евразийского экономического союза (ЕАЭС). Академик С. Глазьев, министр по интеграции и макроэкономике ЕАЭС активно работает в этом направлении. Если сотрудничество будет развиваться успешно, возможно, удастся реализовать подобные проекты и в рамках объединения БРИКС.
Обеспечение комплексной безопасности является одним из ключевых факторов, определяющих наше будущее и уровень безопасности нашей жизни. Под безопасностью следует понимать способность сохранять работоспособность в условиях воздействия внешних неблагоприятных факторов. Независимо от внешних потрясений мы должны жить и работать в стабильных условиях, что и будет определять наше состояние безопасности. Для достижения этого требуется разработка новой теории социально-экономического развития, адаптированной к современным условиям. Особое внимание должно быть уделено гуманитарным тех-
нологиям, стратегическому планированию и созданию необходимого научно-технологического потенциала, исходя из выявленных проблем.
Важным аспектом также является оценка эффективности. Наш подход к этому вопросу был недостаточно систематизирован. Например, возникает вопрос о влиянии среднего возраста ученых на научно-технологическое развитие. Ответить на это однозначно трудно, но этот вопрос является одним из ключевых. Аналогично можно задаться вопросом о значении количества опубликованных научных статей. Критерии оценки, основанные на количестве публикаций, не всегда отражают истинную научную продуктивность, так как статья является не конечным результатом, а лишь его отражением. Результаты научной деятельности могут принимать различные формы и не ограничиваются только публикациями. Например, учебник представляет собой наиболее значимый результат фундаментальных исследований. Попадание вашего результата в учебное пособие означает достижение высочайшего уровня признания. Однако отсутствие системности и наличие хаоса в текущей оценке научных достижений затрудняют понимание реального положения дел.
Объективным показателем состояния нашего научно-технологического потенциала является доля отечественной наукоемкой продукции на внутреннем и внешнем рынках. Этот показатель можно легко оценить, и он отражает реальные успехи в научной и технологической сферах.
Фундаментальная наука представляет собой уникальную область, в которой исходный результат часто трудно предсказать. Важно понимать, что отрицательный результат также является ценным. История создания вечного двигателя служит ярким примером: многочисленные попытки его создания привели к открытию второго закона термодинамики, который доказал невозможность вечного двигателя. После этого открытия патентное бюро в Женеве перестало принимать заявки на вечные двигатели.
Методика оценки научных достижений должна основываться прежде всего на экспертной оценке, поскольку только ученые могут объективно оценить ценность полученных результатов. Библиометрические показатели, безусловно, важны, но они должны использоваться как вспомогательные, а не основные критерии. Основатель библиометрии Ю. Гарфилд подчеркивал, что библиометрия не должна применяться для оценки эффективности научной деятельности. Однако, к сожалению, этот принцип часто игнорируется.
Что касается прикладных исследований, их оценка более конкретна. При создании технологии мы четко представляем, какой результат хотим получить. Каждая технология должна иметь конкретную цель, предпочтительно создание производства на ее основе. Оценка эффективности в данном случае заключается в соответствии полученного результата техническому заданию. Если результат не соответствует ожиданиям, необходимо анализировать причины: неправильная формулировка технического задания или ошибки, допущенные в ходе исследований.
Нельзя не остановиться и на группе факторов, которые сдерживают научно-технологическое развитие. Среди них недостаточный информационный обмен и ненадежность кооперационных связей; низкая привлекательность инженерного труда и дефицит профессиональных конструкторских и инженерных кадров; недостаточная развитость современного рынка труда, отсутствие надлежащей системы адаптации и переобучения для высвобождающихся работников и мигрантов; отсутствие четкости и обоснованности отраслевых приоритетов со стороны государственных органов управления, наблюдается заметное влияние интересов собственников; прослеживается недостаточная роль отраслевых союзов и ассоциаций в решении вопросов научно-технологического развития; отсутствует эффективный механизм вовлечения бизнес-сообщества в процессы технического и технологического перевооружения, а также взаимодействия с научными учреждениями и университетами.
Устранению и ослаблению такой гаммы факторов, безусловно, будут способствовать реализуемые в России национальные проекты, а также отраслевые стратегии и государственные программы, связанные с реализацией научно-технологического развития и обеспечением технологического суверенитета.
Заключение
Проведенные исследования и наблюдения позволяют сделать заключение о том, что сущностное содержание технологического суверенитета вбирает в себя ряд характеристик, связанных с созданием и внедрением отечественных технологий, принципиально отличающихся или превосходящих зарубежные аналоги по своей эффективности, адаптивности и конкурентоспособности. Стремление к технологическому суверенитету и его обеспечение в дальнейшем начинается с идеологического суверенитета. Необходимо четко определить собственную философию
развития, не подражая ни западным, ни восточным моделям, а следуя собственному курсу. При этом важно разрабатывать и применять собственные технологии управления, не поддаваясь влиянию внешних факторов следуя известной институциональной теории, согласно которой институты не переносятся, а выращиваются. Попытки копирования чужих институтов неэффективны, что подтверждается практикой. Лишь достигнув идеологического и управленческого суверенитета, мы можем говорить о технологическом суверенитете, направленном на решение собственных задач и формирование инновационной экономики. При этом необходимо определить национальные цели, приоритеты и критические технологии, которые необходимы для достижения поставленных задач.
Литература
1. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество: опыт социального прогнозирования / Пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева. Москва: Academia, 2004. 783с.
2. ВагановА. Как обеспечить технологический суверенитет России /
Независимая газета. URL: https://www.ng.ru/nauka/2024-06-25/9_9035_russia.html (дата обращения: 5 сентября 2024 года).
3. Иванов В. В. Новая научно-технологическая политика // Новое индустриальное общество второго поколения (НИО.2): проблемы, факторы и перспективы развития в современной геоэкономической реальности: сборник материалов VII Санкт-Петербургского экономического конгресса (СПЭК-2022), Санкт-Петербург, 31 марта — 1 апреля 2022 года. Москва: Институт нового индустриального развития им. С. Ю. Витте,
2022. С. 559-65.
4. Коптева Л. А. Цифровые платформы как инструмент цифровой трансформации промышленных предприятий / Л. А. Коптева, Л. В. Шабалина // Вестник евразийской науки.
2023. Т. 15. № 2.
5. Кузнецов С. В., Горин Е. А. Научно-технологическое развитие: стимулы ускорения и механизмы реализации // Инновации. 2016. № 7 (213). URL: https://cyberleninka.ru/article/n/nauchno-tehnologicheskoe-razvitie-stimuly-uskoreniya-i-mehanizmy-realizatsii (дата обращения: 5 сентября 2024 года).
6. Лапаева В. В. Технологический суверенитет России: правовые
проблемы // Науковедческие исследования. 2023. № 2. URL: https://cyberleninka.ru/article/n/tehnologicheskiy-suverenitet-rossii-pravovye-problemy (дата обращения: 5 сентября 2024 года).
7. Тимофеева А. Д. Технологический суверенитет: правовой аспект понятия на современном этапе регулирования. Текст: непосредственный // Молодой ученый. 2023. № 21 (468). С. 350-352. URL: https://moluch.ru/archive/468/103072/ (дата обращения: 5 сентября 2024 года).
8. Тихомирова О. Г., Варламов Б. А. Менеджмент организации: теория, история, практика. Москва: Изд-во НИЦ ИНФРА-М, 2024. С. 75-81.
9. Юревич М. А. Технологический суверенитет России: понятие, измерение, возможность достижения // Вопросы теоретической экономики. 2023. № 4. С. 7-21.
References
1. Bell D. Gryadushchee postindustrial'noe obshchestvo: opyt social'nogo prognozirovaniya [The coming post-industrial society: the experience of social forecasting], trans. from Englis, edited by V. L. Inozemtsev. Moscow: Academia, 2004, p. 783 (in Russian).
2. Vaganov A. How to ensure technological sovereignty of Russia. Nezavisimaya Gazeta [Independed Newspaper]. Available at: https://www.ng.ru/nauka/2024-06-25/9_9035_russia.html (accessed: 5 September, 2024) (in Russian).
3. Ivanov V. V. Novaya nauchno-tekhnologicheskaya politika [New scientific and technological policy]. Novoe industrial'noe obshchestvo vtorogo pokoleniya (NIO.2): problemy, faktory i perspektivy raz-vitiya v sovremennoy geoekonomicheskoy real'nosti: sbornik ma-terialov VII Sankt-Peterburgskogo ekonomicheskogo kongressa (SPEK-2022), Sankt-Peterburg, 31 marta — 1 aprelya 2022 goda [New industrial society of the second generation (NIO.2): problems, factors and prospects of development in modern geo-economic reality: collection of materials of the VII St. Petersburg Economic Congress (SPEC-2022), St. Petersburg, March 31 — April 1, 2022]. Moscow: Witte Institute of New Industrial Development, 2022, pp. 559-65 (in Russian).
4. Kopteva L. A. Digital platforms as a tool for digital transformation of industrial enterprises. Ed. by L. A. Kopteva, L. V. Shabalina. Vestnik evraziyskoy nauki [Bulletin of Eurasian Science], 2023, vol. 15, no. 2 (in Russian).
5. Kuznetsov S. V., Gorin E. A. Scientific and technological development: acceleration incentives and implementation mechanisms. Innovatcii [Innovations], 2016, no. 7 (213). Available at: https://cy-berleninka.ru/article/n/nauchno-tehnologicheskoe-razvitie-stim-uly-uskoreniya-i-mehanizmy-realizatsii (accessed: 5 September, 2024) (in Russian).
6. Lapaeva V. V. Technological sovereignty of Russia: legal problems. Naukovedcheskie issledovaniya [Scientific research], 2023, no. 2. Available at: https://cyberleninka.ru/article/n/tehnologicheskiy-suverenitet-rossii-pravovye-problemy html (accessed: 5 September, 2024) (in Russian).
7. Timofeeva A. D. Technological sovereignty: the legal aspect of the concept at the current stage of regulation. Text: direct. Molodoy uchenyy [Young scientist], 2023, no. 21(468), pp. 350-352. Available at: https://moluch.ru/archive/468/103072 (accessed: 5 September, 2024) (in Russian).
8. Tikhomirova O. G., Varlamov B. A. Menedzhment organizacii: teo-riya, istoriya, praktika [Organization management: theory, history, practice]. Moscow: Publishing House of SIC INFRA-M, 2024, pp. 75-81 (in Russian).
9. Yurevich M. A. Technological sovereignty of Russia: concept, measurement, possibility of achievement. Voprosy teoreticheskoy eko-nomiki [Questions of theoretical economics], 2023, no. 4, pp. 7-21 (in Russian).
