CC BY
24
Бабаев Владимир Абдурахманович, Селимова Зухрехалум Омаровна ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ГЛАГОЛА КУБИНСКОГО ДИАЛЕКТА ЛЕЗГИНСКОГО ЯЗЫКА
Статья посвящена описанию морфологических особенностей глагола одного из наименее исследованных ареальных единиц современного лезгинского языка - кубинского диалекта. Внимание акцентировано на анализе масдара, причастия, деепричастия, а также отдельных форм глагольных наклонений. Основные теоретические положения исследования богато снабжены полевым материалом. Адрес статьи: \м№^.агато1а.пе1/та1епа18/2/2016/4-2/2СШт1
Источник
Филологические науки. Вопросы теории и практики
Тамбов: Грамота, 2016. № 4(58): в 3-х ч. Ч. 2. C. 76-80. ISSN 1997-2911.
Адрес журнала: www .gramota.net/editions/2.html
Содержание данного номера журнала: www .gramota.net/mate rials/2/2016/4-2/
© Издательство "Грамота"
Информация о возможности публикации статей в журнале размещена на Интернет сайте издательства: www.gramota.net Вопросы, связанные с публикациями научных материалов, редакция просит направлять на адрес: [email protected]
выражения представляют собой фразеологические единицы разговорно-бытового характера, относятся к просторечию. Необходимо еще раз подчеркнуть, что просторечность гуаньюнюй и суюй наиболее ярко выражается в лексическом плане (разговорно-бытовая лексика, диалектизмы, вульгаризмы). Однако сферой их употребления является не только разговорная речь, но и другие языковые стили, включая газетно-публицистический и различные жанры художественной литературы.
Список литературы
1. Войцехович И. В. Практическая фразеология современного китайского языка. М.: АСТ; Восток-Запад, 2007. 509 с.
2. Сизов С. Ю. Словарь наиболее употребительных китайских идиоматических выражений, пословиц и поговорок. М.: Муравей, 2005. 320 с.
3. Щичко В. Ф. Китайский язык. Теория и практика перевода: учеб. пособие. 2-е изд. М.: АСТ; Восток-Запад, 2007. 223 с.
4. ^ИЯ ЙШЙЛКШ®, 19820 179Ш„ (Ма Гофань, Гао Гэдун. Привычные выражения. Хух-Хото: Внутренняя Монголия, 1982. 179 с.)
5. о ^t^: ШШЙ^^Ш®, 1994„ 1321Ш„ (Китайско-китайский словарь Синьхуа. Пекин: Шанъуиньшугуань, 1994. 1321 с.)
6. „ ШШЕФШ, 1999„ 146 Ш„ (Сю Цзунцай. Поговорки. Пекин: Шанъуиньшугуань, 1999. 146 с.)
7. ЯаШо 2005„ 229Ш„ (Вэнь Дуаньчжэн. Изучение поговорок: характеристика, сфера употребления и классификация поговорок. Шанхай: Цышу, 2005. 229 с.)
8. „ ^f: 2004„ 351Ш„ (Ян Пэйхуа. Все об истоках. ТяньЦзин: ТяньЦзиншехуйкесюэюань, 2004. 351 с.)
SAYINGS AS A SPECIAL CATEGORY OF FIGURATIVE MEANS IN THE PHRASEOLOGICAL SYSTEM OF THE MODERN CHINESE LANGUAGE
Afanas'eva Marina Petrovna
Irkutsk State University mar.kis@mail. ru
The article is devoted to studying the sayings as a special category of figurative means in the phraseological system of the modern Chinese language. The author examines the basic sources of sayings' origin, semantics of the terms suyu and guanydngyu, the basic differences of sayings from other types of phraseological units of the Chinese language.
Key words and phrases: phraseological unit; proverb; "habitual expressions"; saying; Chinese language; suyu; guanydngyu.
УДК 8; 10.02.20
Статья посвящена описанию морфологических особенностей глагола одного из наименее исследованных ареальных единиц современного лезгинского языка - кубинского диалекта. Внимание акцентировано на анализе масдара, причастия, деепричастия, а также отдельных форм глагольных наклонений. Основные теоретические положения исследования богато снабжены полевым материалом.
Ключевые слова и фразы: лезгинский язык; кубинский диалект; литературный язык; система глагола; масдар; причастие; деепричастие; наклонение глагола; морфологические особенности.
Бабаев Владимир Абдурахманович, к. филол. н., доцент Селимова Зухрехалум Омаровна, к. филол. н.
Дагестанский государственный педагогический университет zerber. [email protected]
ОБ ОСОБЕННОСТЯХ ГЛАГОЛА КУБИНСКОГО ДИАЛЕКТА ЛЕЗГИНСКОГО ЯЗЫКА
В качестве наиболее крупных ареальных разновидностей лезгинского языка выделяются кюринское, са-мурское и кубинское наречия. Фронтальное изучение кубинского наречия (это самое южное наречие, которое формировалось на территории Азербайджана изолированно от основного лезгинского языка) окончательно еще не завершено. Исследуемый кубинский диалект относится к локальным единицам одноименного кубинского наречия лезгинского языка.
Глагол в кубинском диалекте, как и в лезгинском литературном языке, характеризуется категориями наклонения, времени, лица, а также он включает в свою систему особые формы, обладающие как глагольными, так и неглагольными категориями и признаками: масдар, причастие и деепричастие. В отличие от глаголов других дагестанских языков, глагол современного лезгинского языка не обладает рядом словоизменительных категорий, а именно он не изменяется по числам и грамматическим классам.
Однако следует отметить, что в словах различных лексико-грамматических групп лезгинского языка (в том числе и в глаголах) в настоящее время прослеживаются отдельные следы (рудименты) классных согласований, что свидетельствует о наличии категории грамматических классов в прошлом [1, а 36; 2, а 294; 3, с. 12].
Например, о наличии в прошлом в лезгинском языке классного согласования свидетельствуют следующие лексемы кимильского говора кубинского наречия, ср.:
кимил. гов.
йырц1ын йыкъын йыргын йыгын
кубин. диалект
ц1урц1ун кьун
ургун гун
лит. язык
ц1урун
кьун ругун
гун
«таять» «держать» «кипеть» «дать»
По мнению Д. А. Асалиева, в приведенных выше лексемах кимильского говора анлаутный согласный [й] является классным показателем [3, с. 14]. В современном лезгинском литературном языке и кубинском диалекте данный окаменелый элемент (рудимент) утрачен.
Глагольные формы кубинского диалекта по ряду особенностей своего образования и изменения отличаются от соответствующих глагольных форм литературного языка.
Простые первообразные глаголы типа гун «дать», гъун «принести» и др., в составе которых выделяются только суффикс масдара и корневая часть, по форме совпадают с глаголами литературного языка. Что же касается некоторых простых производных глаголов, то они отличаются от литературных слов своим звуковым оформлением, например:
в кубин. диалекте
ц1уьн
ч1акьун
чузун
н
чугу
хутунун
усунун
в лит. языке
уьц1уьн жакьун жузун ч1угун хут1унун
асунун
«рушиться»
«жевать»
«спросить»
«тянуть»
«снимать»
«белить» и др.
Глаголу-связке литературного языка тир «являлся» в кубинском диалекте соответствует тий.
Наиболее существенной морфологической особенностью диалекта является то, что здесь сложные глаголы, образованные от имен существительных, прилагательных или же от основ непереходных глаголов, а также от заимствованных основ на -миш или -ламиш, а также глаголы, мотивирующей основой которых является форма II лица повелительного наклонения, в форме масдара имеют суффикс -ин вместо литературного -ун:
в кубин. диалекте в лит. языке
гьаджэткин гьуьжэткун «спорить»
гьуьрмэткин гьуьрмэтЪун «уважать»
эхтибарин ихтибарун «доверять»
сирнавин сирнавун «плавать»
пайин пайун «делить»
хъэлин хъэлун «обижаться»
азадин азадун «освободить»
гьазурин гьазурун «готовить»
зайифин зайифун «ослабить»
пахчин багъишун «дарить»
куьзин куьзун «цедить, фильтровать»
айриткмишин айруткмишун «разлучать» и т.д.
Исключение составляют в диалекте всего несколько слов, у которых форма масдара с суффиксом -ин функционирует параллельно с формой на -ун. Например:
в кубин. диалекте
гирнагъин//гирнагъун
ккабабин//ккабабун
къалин//къалун
в лит. языке
гирнагъун ккабабун къалун
«жевать жвачку (о животных)» «готовить шашлык» «скандалить»
Глаголы хъуьруьн «смеяться» и чуькьун «издать звук, подать голос» форму масдара в диалекте образуют посредством суффикса -уьн, ср.: хъуьрхъуьн, чуькьуьн.
Таким образом, форма масдара в кубинском диалекте образуется суффиксами -ин, -ун, -уьн, являющимися вариантами одного суффикса, деформировавшегося в результате уподобления гласному корня. Исходным из них является -ун, восходящий к глаголу авун «делать» [6, с. 49].
В самурском наречии лезгинского языка широко распространен еще и другой вариант вышеназванных суффиксов масдара - -ын [Там же, с. 64], который в описываемой диалектной единице не представлен.
Как и в литературном языке, масдар в кубинском диалекте склоняется в обоих числах, при этом в эргати-ве обоих чисел, а также в производных от него других падежных формах вместо литературного [у] суффиксальному согласному [н] здесь предшествует гласный [и], ср.:
в кубин. диалекте в лит. языке
единственное число
эрг. п. агалини агалуни «запирать, закрывать»
род. п. агалини" агалуни"
дат. п. агалиниз агалуниз
множественное число эрг.п. агалинри агалунри
род. п. агалинрин агалунрин
дат. п. агалинриз агалунриз
В кубинском диалекте различаются причастия настоящего, прошедшего и будущего времени. От первообразных глаголов причастия прошедшего времени в диалекте образуются с помощью суффикса -ай (-ий, -эй) вместо литературного -айи (-эйи), т.е. в описываемом диалекте они имеют усеченную форму:
в кубин. диалекте в лит. языке
гий гайи «данный»
гвэй гвэйи «жатый»
гъий гъайи «принесенный»
къий къайи «охлажденный»
хий хайи «рожденный, родившийся»
хвэй хвэйи «сбереженный»
хъвай хъвайи «выпитый»
цай цайи «посаженный, посеянный»
Специфические особенности кубинского диалекта морфологического порядка, отличающие его от других локальных единиц и от норм литературного языка, прослеживаются и в системе деепричастия.
Основная особенность в корпусе деепричастий заключается в том, что вместо формы деепричастия настоящего времени литературного языка, образующейся от причастий будущего общего времени посредством суффикса -ла, в диалекте функционирует отсутствующая в литературном языке форма с аффиксом -ирла, например:
в кубин. диалекте в лит. языке
акъудирла акъуддаала «когда вытаскивал, вынимал»
къарагъирла къарагъдаала «когда вставал»
квалахирла к1валахдаала «когда работал»
кьабулирла кьабулдаала «когда принимал»
Иногда начальный компонент аффикса -ирла гласный [и] может выпасть (преимущественно в моносиллабических лексемах), ср.:
в кубин. диалекте в лит. языке
къвэрла къвэдаала «когда приходил»
нэрла нэдаала «когда ел»
фирла фидаала «когда шел»
хуьквэрла хквэдаала «когда возвращался»
В структуре некоторых многосложных деепричастий прошедшего времени, образованных от каузативных глаголов, в диалекте отсутствует морф -ур, наличный в литературном языке. Например: ракъаала «когда послал», ср. лит. ракъураала; чугаала «когда нарисовал», лит. ч1угурла и т.д.
Морфологическая категория наклонения в кубинском диалекте и в лезгинском языке в целом представлена системой шести наклонений: изъявительного, повелительного, вопросительного, условного, уступительного и предположительного [3, с. 17].
Ряд отличительных черт диалекта выявляется в образовании отдельных форм наклонений. Изъявительное наклонение, как правило, реализуется во временных формах, которые объединяются в три ряда: а) формы настоящего времени; б) формы прошедшего времени; в) формы будущего времени.
В лезгинском языке представлена сложная система временных форм. Эта же система с некоторыми отклонениями фонетического и морфологического характера существует и в кубинском диалекте.
В диалекте форма давнопрошедшего простого времени, а также форма прошедшего несовершенного простого времени глагола оформляются аффиксом -ий вместо литературного -ай, ср.:
в кубин. диалекте в лит. языке давнопрошедшее время:
ац1аний ац1анай «наполнился»
ганий ганай «давал, дал»
хъэлний хъэлнай «обиделся»
эцигний эцигнай «клал, оставлял»
прошедшее несоверш. простое время:
ийидий ийидай
нэдий нэдай
къвэдий къвэдай
ц1уьдий уьц1вэдай
«делал» «ел, кушал» «приходил» «разрушался» и т.д.
В исследуемом диалекте от некоторых глаголов повелительное наклонение (императив) образуется иначе, чем в литературном языке.
Так, в диалекте нет супплетивных словоформ алад, ea4h «иди» от глагола фин «идти», вместо них употребляется чур, ср.: чур квалахал «иди на работу» (лит. алад к1валахал), чур мици дэрсиниз «иди на другой урок» (лит. вачh муькИуь тарсуниз // алад MybKhyb тарсуниз). Глагол къуркъури" «сушить» (лит. кьуруру") в говоре повелительное наклонение образует посредством аффикса -ар вместо литературного -ур: къуркъурар «суши» (лит. кьурур). Например: ичhарин ахтайар къуркъурар «яблоки (букв. дольки яблок) суши» (ср. лит. ичhеринзурар кьурур).
Условное наклонение глагола в диалекте имеет одинаковый с литературным языком показатель -т1а, который, в отличие от литературного языка, присоединяется к усеченной основе причастия прошедшего времени без гласного [и]:
в кубин. диалекте
гийт1а гъийт1а фэйт1а хьийт1а
в лит. языке
гайит1а
гъайит1а
фэйит1а
хьайит1а
«если даст» «если принесет» «если пойдет»
«если будет, станет, наступит»
Отсутствие гласного [и] отмечается в диалекте также в основах односложных глаголов в уступительном наклонении, например:
в кубин. диалекте
гийт1ани
гъийт1ани
фэйт1ани
хьийт1ани
в лит. языке
гайит1ани гъайит1ани фэйит1ани хьайит1ани
«хотя даст» «хотя принесет» «хотя пойдет»
«хотя будет, станет, наступит» и т.д.
От глагола къун «остывать, охладиться» форма условного наклонения образуется аналитически в сочетании с вспомогательным глаголом хьун «быть, становиться»: къайи хьийт1а (ср. лит. синтетическую форму къайит1а).
Интересное отличие кубинского диалекта от литературного языка обнаруживается в том, что в глаголах прошедшего времени при образовании уступительного наклонения в диалекте гласный основы [а] переходит в [и]:
в кубин. диалекте
гъанит1ани
хьанит1ани
фэнит1ани
цанит1ани
в лит. языке
гъанат1ани хьанат1ани фэнат1ани цанат1ани
«хотя принес, привез» «хотя стал, наступил» «хотя пошел, поехал» «хотя посеял» и т.д.
Иногда гласный [а] из основы глаголов уступительного наклонения выпадает, что вызывает сильное ослабление препозитивного согласного [н], например:
в кубин. диалекте хурхунт1ани хъуьрхъуьнт 1ани т1ак1унт1ани ургунт1ани
в лит. языке
хранат1ани
хъуьрэнат1ани
дак1унат1ани
рганат1ани
«хотя связал» «хотя посмеялся» «хотя надулся, опух» «хотя закипел» и т.д.
Глагол кубинского диалекта расходится с литературным также в предположительном наклонении, а именно при оформлении отрицательной формы вместо форманта -чh, употребляемого в литературном языке, в диалекте используется суффикс -ш, ср.:
в кубин. диалекте
гуш
Гъиш
къвэш
лугьуш
эсуьниш
чузаш
в лит. языке
гучh
гъичh
къвэчh
лугьучh
асуничh
жузачh
«не даст, не продаст»
«не принесет, не привезет»
«не придет»
«не скажет»
«не побелит»
«не спросит» и т.д.
Таким образом, в кубинском диалекте много своеобразного, отличительного отмечается в системе глагольного словообразования и словоизменения в сравнении с современным лезгинским литературным языком.
Условные сокращения
лит. яз. - литературный язык кубин. диалект - кубинский диалект
кимил. гов. - кимильский говор несоверш. время - несовершенное время
Список литературы
1. Алексеев М. Е., Шейхов Э. М. Лезгинский язык. М.: Академия,1997. 36 с.
2. Алипулатов М. А. Категория грамматического класса в языках лезгинской группы (по данным имен) // Ежегодник иберийско-кавказского языкознания. Тбилиси, 1974. Т. 1. С. 292-297.
3. Асалиев Ж. А. Кимильский говор и его место в диалектной системе лезгинского языка: автореф. дисс. ... к. филол. н. Махачкала, 2003. 21 с.
4. Гайдаров Р. И. Диалектология лезгинского языка: для учителей лезгинского языка и студентов литфака. Махачкала: Дагучпедгиз, 1963. 226 с.
5. Гайдаров Р. И. Морфология лезгинского языка: учебное пособие. Махачкала: Дагучпедгиз, 1987. 159 с.
6. Мейланова У. А. Гюнейский диалект - основа лезгинского литературного языка. Махачкала: Дагестанский филиал АН СССР, ИИЯЛ им. Г. Цадасы, 1970. 193 с.
ON THE PECULIARITIES OF THE VERB OF A CUBAN DIALECT OF THE LEZGHIAN LANGUAGE
Babaev Vladimir Abdurakhmanovich, Ph. D. in Philology, Associate Professor Selimova Zukhrekhalum Omarovna, Ph. D. in Philology Dagestan State Pedagogical University [email protected]
The article is devoted to the description of morphological peculiarities of the verb of one of the least studied areal units of the modern Lezghian language - the Cubin dialect. Attention is focused on the analysis of masdar, participle, adverbial participle and also separate forms of verbal moods. The principal theoretical statements of the research are supplied abundantly with the field material.
Key words and phrases: the Lezghian language; the Cuban dialect; literary language; the system of the verb; masdar; participle; adverbial participle; verbal mood; morphological peculiarities.
УДК 801.52
Статья носит характер описательной работы, направленной на относительно детальную дифференциацию семантических особенностей конкретных средств выражения пространственной категории интерэс-сива в агульском и английском языках. Автор стремится посредством функционально-семантического анализа представить более глубокую оценку восприятия интерэссива двумя отдельными народами.
Ключевые слова и фразы: разграничение; восприятие; композиционная структура; сочетаемость; универсальность.
Генджаев Шамиль Магомедович
Дагестанский государственный университет gendzhaevshamil@yandex. ru
СЕМАНТИЧЕСКИЕ ОСОБЕННОСТИ СРЕДСТВ ВЫРАЖЕНИЯ ИНТЕРЭССИВА В АГУЛЬСКОМ И АНГЛИЙСКОМ ЯЗЫКАХ
В агульском языке категория интерэссива выражается как глагольными превербами «г1-» и «-ч-», так и именным аффиксом «-г1» [4, с. 35; 5, с. 106]. При наличии одного объекта формант «-г1» позволяет оценить его как субстанцию, между элементами которой локализуется другой объект. Данный формант определяет композиционную структуру субстанции:
а) жидкость (хьеттиг1 - в воде; неккуг1 - в молоке; нафтуг1 - в керосине; уьттуг1 - в мёде; шурпайиг1 -в супе и др.);
б) субстанция, более твёрдая, чем жидкость (ифалдиг1 - в сливочном масле; 1ухьуг1 - в снегу; ашуг1 -в каше; гуниг1 - в хлебе; к1умуг1 - в сметане и др.);
в) сыпучее тело (бурунзиг1 - в рисе; ругуг1 - в песке; къуттариг1 - в гравии и др.).
Словоформа хьеттиг1 соответствует в русском языке сочетанию предлога «в» и существительного «вода» в предложном падеже (в воде). Форма «в воде» устанавливает значение «локализация в водной среде» и характеризуется сочетаемостью исключительно со статичными глаголами. Например: стоять в воде - хьеттиг1 гъуза(на)с - to stand in the water.
Формант интерэссива «-г1» соотносится с английским статичным предлогом in «внутри» [1, с. 145], определяющим инэссив.
Форма «в воду» указывает на пространственное значение «направленность в водную среду» и сочетается лишь с динамичными глаголами. Например:
бросить в воду - хьеттиг1ди г1ихьас - to throw into the water.
Как видно, интерлативу в агульском языке (-г1-ди) соответствует инлатив в английском языке (into «внутрь»). Таким образом, словоформа хьеттиг1 эксплицирует локализацию, а значение «направленность»
