CC BY
152
ВЕСТНИК УДМУРТСКОГО УНИВЕРСИТЕТА
Правоведение
УДК 431
К.Ж. Абовян, С.Д. Игнатов
ОБ ОРГАНИЗАЦИИ АДВОКАТУРЫ И СТАТУСЕ АДВОКАТА В РЕСПУБЛИКЕ ТАДЖИКИСТАН И РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИИ
В аспекте сравнительного правоведения рассматриваются некоторые вопросы организации адвокатуры в Республике Таджикистан и Российской Федерации.
Ключевые слова: адвокатура, адвокатская деятельность, статус адвоката, адвокат-поверенный, организация адвокатуры, иные формы адвокатских образований.
В ст. 3 Федерального закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации»^] от 31 мая 2002 г. (далее: Закон об адвокатской деятельности) адвокатура определяется как институт гражданского общества. Адвокатура на сегодняшний день является единственным законодательно признанным институтом гражданского общества. Несмотря на то, что существуют разные трактовки этого понятия, в понимании гражданского общества преобладает позитивный ценностный смысл. Под гражданским обществом мы понимаем доступную для всех членов общества систему взаимодействия людей и их объединений по поводу реализации групповых и иных задач и интересов. Возникает эта система по инициативе самих людей и охватывает преимущественно публичную сторону их жизни, тем самым сужая сферу вмешательства государственных органов в эту сферу жизни [2].
В соответствии с п. 3 ст. 3 Закона об адвокатской деятельности адвокатура действует на основе принципов законности, независимости, самоуправления, корпоративности, а также принципа равноправия адвокатов. Одним из наиболее важных принципов, на основе которых действует адвокатура, мы считаем принцип ее независимости. О том, насколько независима на сегодняшний день адвокатура в России и действительно ли она выполняет функции института гражданского общества, можно спорить. Мы же попытаемся лишь рассмотреть некоторые проблемы организации адвокатуры, статуса адвоката в России в сравнении с рядом государств, которые в свое время входили в СССР, поскольку именно организация адвокатуры в государстве имеет большое значение в вопросе независимости адвокатуры. Уже 20 лет Россия и почти все бывшие советские республики, ныне независимые государства, взаимодействуют в рамках СНГ и более не связаны единой системой организации адвокатуры. Однако, на наш взгляд, именно благодаря общей истории опыт постсоветских государств следовало бы принимать во внимание при решении таких вопросов, как реформирование адвокатуры.
То, что адвокатура в современной России нуждается в изменениях, подтверждается простыми цифрами. В России по состоянию на 31 декабря 2009 г. в региональных реестрах субъектов РФ зарегистрированы сведения о 63 740 адвокатах, имеющих действующий статус (при численности населения примерно в 145 млн. чел.) [3], то есть на одного адвоката приходится более 2000 потенциальных доверителей. Таким образом, налицо явная нехватка адвокатов в нашей стране. Безусловно, позитивный процесс создания специализированных высших учебных заведений, выпускающих будущих адвокатов, является попыткой улучшить качественно и количественно адвокатский корпус государства. Однако этого недостаточно, и законодатель в России (не во всех регионах) выбрал несколько странный способ решения проблемы путем создания государственных юридических бюро. Целью создания таких бюро являлось расширение доступа определенной категории граждан к бесплатной юридической помощи. Мы не будем останавливаться на обсуждении вопроса о том, насколько целесообразны такие структуры, как государственные юридические бюро (мы полагаем, они вообще не целесообразны), однако заметим, что, на наш взгляд, при наличии адвокатуры в стране логичнее и правильнее проводить реформирование именно этой, уже готовой структуры, а не создавать новую. Полагаем, следует идти путем изменения требований к лицам, желающим оказывать юридическую помощь. Существуют различные способы сделать юридическую помощь (в том числе бесплатную) более доступной населению, и именно опыт других государств может подсказать эти способы. На примере
Республики Таджикистан рассмотрим некоторые вопросы организации адвокатуры и статуса адвоката в сравнении с положением дел в Российской Федерации.
В Республике Таджикистан закон «Об адвокатуре» [4] был принят 4 ноября 1995 г. До момента, когда была утверждена новая редакция данного Закона в 2006 г., он являлся конституционным. Как отмечает Л.Б. Хван, это было единственное государство СНГ, придавшее Закону об адвокатуре такой высокий статус. Акцентируя на этом внимание, автор также напоминает сформулированную в юридической литературе презумпцию - чем выше юридическая сила акта, уровень его принятия, тем более важные общественные отношения он охватывает [5]. Закон Республики Таджикистан «Об адвокатуре» имеет интересные особенности, которые отличают его от законов об адвокатуре, об адвокатской деятельности других государств, входивших в СССР.
Организация адвокатуры. Адвокатура в Республике Таджикистан является независимым профессиональным объединением, обеспечивающим в соответствии с Конституцией Республики Таджикистан оказание юридической помощи физическим и юридическим лицам. Осуществляя защиту прав и законных интересов физических и юридических лиц, адвокат олицетворяет идеи гуманизма, справедливости, законности (ст. 1 закона «Об адвокатуре» Республики Таджикистан). Говоря об особенностях организации адвокатуры в Республике Таджикистан, отметим, что единственной формой адвокатского объединения является коллегия адвокатов. В соответствии со ст. 15 закона «Об адвокатуре» Таджикистана коллегия адвокатов образуется по инициативе не менее сорока адвокатов. Коллегия адвокатов Республики Таджикистан, областные коллегии подлежат регистрации в Министерстве юстиции Республики Таджикистан. Что касается адвокатов-поверенных, в Законе не оговорены формы объединений, которые они могут создавать (о том, кем в соответствии с законом «Об адвокатуре» Республики Таджикистан являются адвокаты-поверенные, скажем чуть позже). Следовательно, адво-катам-поверенным предоставляется свобода в выборе форм объединения.
Вопрос о допуске к адвокатской деятельности юристов, не состоящих в адвокатской палате субъекта Российской Федерации, тесно связан с вопросом о том, в каких адвокатских объединениях должны состоять эти юристы. В любых? Пожалуй, такой способ решения проблемы возможен. Вспомним о том, что есть ряд государств, где вообще отсутствуют какие-либо ограничения относительно форм адвокатских объединений (если говорить о постсоветских странах, то можно привести в пример Украину: в ст. 4 Закона Украины «Об адвокатуре» [6] отмечается возможность использовать так называемые «иные формы»).
По нашему мнению, ограничения адвокатов в выборе форм адвокатских объединений на сегодняшний день устарели и, по меньшей мере, неоправданны. Ограничения адвокатов в возможности выбрать любую форму адвокатского объединения (из числа указанных в законе), в частности, являются препятствием на пути к увеличению количества адвокатов вообще за счет лиц, занимающихся юридической помощью (услугами) без статуса адвоката. Если представить ситуацию, когда на определенной территории государства (в нашем случае - это Таджикистан) в принципе нет необходимого для создания коллегии количества адвокатов (40, 50, любое другое установленное законодателем число), получается, что и работать именно в этой местности адвокату затруднительно. Полагаем, такие условия не имеют логичного объяснения.
Переход к более упорядоченной системе организации адвокатуры, конечно же, носит позитивный характер. Однако мы предлагали ранее и сейчас поддерживаем идею о том, что адвокаты должны иметь возможность выбирать любую форму адвокатских образований. При этом считаем возможным дополнить предложение закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», кроме существующих 4 форм адвокатских образований (адвокатский кабинет, коллегия адвокатов, адвокатское бюро и юридическая консультация), словами о том, что адвокат вправе выбрать «и иные формы».
Статус адвоката. В Таджикистане решен вопрос о регулировании труда (контролировании?) юристов, занимающихся адвокатской практикой, но не состоящих в коллегии адвокатов. В ст. 2 закона «Об адвокатуре» Республики Таджикистан дается определение понятия «адвокат» - это член коллегии адвокатов, адвокат-поверенный. В соответствии с этой же статьей коллегия адвокатов в Республике Таджикистан - это независимая организация профессиональных юристов, объединившихся в целях оказания квалифицированной юридической помощи физическим и юридическим лицам. Однако есть и другое, самостоятельное понятие: «адвокат-поверенный» - это предприниматель, оказы-
вающий юридическую помощь. В данном законе отдельный раздел посвящен лицензированию деятельности поверенного адвоката. Таким образом, адвокат-поверенный, не состоящий в коллегии адвокатов, получает право на оказание платных юридических услуг при условии получения им лицензии. Здесь отметим, что в законе «Об адвокатуре» Республики Таджикистан используется термин «юридические услуги», в то время как в законе «Об адвокатской деятельности» в России говорится только о «юридической помощи».
Здесь же следует указать, что в члены коллегии адвокатов принимаются граждане Республики Таджикистан, имеющие высшее юридическое образование и стаж работы по юридической специальности не менее двух лет или хотя бы не имеющие такого опыта, но прошедшие стажировку в качестве адвоката от шести месяцев до одного года. Прием в члены коллегии адвокатов осуществляет президиум коллегии адвокатов по заключению квалификационной комиссии адвокатов с учетом профессиональных и моральных качеств лица, подавшего заявление о приеме (ст. 18 закона «Об адвокатуре» Республики Таджикистан). Что касается предоставления лицензии на оказание платных юридических услуг, то оно, в соответствии с Законом об адвокатуре Таджикистана, осуществляется в порядке, предусмотренном законом Республики Таджикистан «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 29 апреля 2004 г. [7], где не указываются отдельные требования для лиц, желающих стать ад-вокатами-поверенными. На наш взгляд, применение аналогичного положения по отношению к России неуместно, поскольку мы поддерживаем идею не просто об увеличении числа лиц, оказывающих юридическую помощь, но также и о сохранении качества данной помощи в целом.
Ранее мы уже отмечали [8], что решение вопроса о лицензировании адвокатской деятельности в некоторых постсоветских государствах заслуживает особого внимания. Так, например, в Республике Армения существуют два вида лицензий, которые выдаются адвокатам. Специальные лицензии, дающие адвокату более широкий круг полномочий, могут получить только граждане Армении, отвечающие ряду других требований. «Непривилегированную» лицензию обязаны получить все лица, желающие стать адвокатами. Мы предлагали и поддерживаем вновь идею использовать понятие специальной лицензии, наделив его иным значением: предоставлять такие лицензии адвокатам, а «просто лицензии» - юристам, занимающимся оказанием юридических услуг, но не являющимся адвокатами. Однако, как видно на примере Республики Таджикистан, возможен и другой способ решения данного вопроса: лицензирование только юристов, которые оказывают платную юридическую помощь и не состоят в таком адвокатском образовании, как коллегия (в России в качестве аналога можно обозначить адвокатскую палату субъекта Федерации). Конечно, в связи с этим возникает вопрос о том, кем будут считаться эти юристы. В Таджикистане это тоже адвокаты, но называются они иначе: адвокаты-поверенные. Главные отличия адвокатов-поверенных от адвокатов-членов коллегии в Таджикистане заключаются в том, что они должны обладать лицензией на право оказания платных юридических услуг (напомним, адвокаты-поверенные являются предпринимателями), а также то, что они не обязаны оказывать юридическую помощь бесплатно. Кроме того, решение об исключении из коллегии адвокатов принимается непосредственно адвокатами, а решение о приостановлении действия лицензии адвокатов-поверенных принимается Министерством юстиции Республики Таджикистан. На наш взгляд, в России также необходимо пересмотреть некоторые положения закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». В частности, дать возможность многочисленным юристам, занимающимся оказанием юридической помощи, оказывать эту помощь в рамках закона «Об адвокатской деятельности»: определить правовой статус этих юристов (возможно, используя такое понятие, как «адвокат-поверенный»), указать отличия адвоката от адвоката-поверенного, установить требования, которым должен отвечать соискатель лицензии на осуществление деятельности по оказанию платных юридических услуг.
Естественно, что при таком положении дел возникает несколько вопросов. Во-первых, сомнительна независимость адвокатов-поверенных, поскольку они получают лицензии и лишаются их по решению Министерства юстиции. Во-вторых, если мы говорим о Республике Таджикистан, стоит отметить, что для адвокатов-членов коллегии и адвокатов-поверенных не разработаны какие-либо единые нормы профессиональной этики и поведения. Следовательно, имеет место разобщенность всей системы организации адвокатуры в этой стране. Конечно, предложение о введении лицензирования адвокатской деятельности в России также наводит на мысль о том, что выдачей и отзывом лицензий должно заниматься Министерство юстиции, поскольку в соответствии с законом «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 08.08.2001 г. лицензирование конкретных видов деятель-
ности осуществляют федеральные органы исполнительной власти, но оказание юридических услуг не требует лицензии. По нашему мнению, на независимость адвокатуры в большей степени влияет не то, что Минюст выдает лицензии, а то, что он по своему желанию их отзывает, и не только в Республике Таджикистан. К примеру, в Республике Казахстан закон «Об адвокатской деятельности» [9] от 5.12.1997 г. предусматривает, что, кроме других указанных в Законе оснований, прекращение действия лицензии на занятие адвокатской деятельностью осуществляется в судебном порядке по иску Министерства юстиции Республики Казахстан в случаях: 1) грубого либо неоднократного нарушения адвокатом законодательства Республики Казахстан при исполнении им своих профессиональных обязанностей, принципов организации и деятельности адвокатуры; 2) невозможности исполнения адвокатом своих профессиональных обязанностей вследствие недостаточной квалификации. Причем, в первом случае основанием для подготовки искового заявления о прекращении действия лицензии на занятие адвокатской деятельностью является ходатайство президиума коллегии адвокатов, а во втором случае основанием является представление территориального органа юстиции. Конечно, формулировки, содержащие оценочные понятия, не чужды и закону «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации», но одно дело, когда адвоката пытается лишить его статуса, лицензии на основании «грубого нарушения законодательства» само адвокатское сообщество, и совсем другое - когда вопрос решает Министерство юстиции. Поэтому, если мы делаем проекцию на Российскую Федерацию, возможно, следовало бы законодательно закрепить, что Министерство юстиции выдает лицензии адвокатам-поверенным, отвечающим установленным требованиям, а отзыв осуществляет на основании решения адвокатской палаты, которая, в свою очередь, действует в данном случае в соответствии со ст. 17 закона «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации». Кроме того, необходимо законодательно предусмотреть обязанность юристов, получивших лицензию на оказание платной юридической помощи, соблюдать правила адвокатской этики.
В соответствии со ст. 2 Конституции Российской Федерации [10] человек, его права и свободы являются высшей ценностью. Признание, соблюдение и защита прав и свобод человека и гражданина - обязанность государства. Тот факт, что адвокатура названа в ст. 3 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре в РФ институтом гражданского общества, подчеркивает, с одной стороны, равенство адвокатуры и государства в плане обеспечения защиты прав граждан, а с другой - независимость адвокатуры от государства и обязанность последнего обеспечить эту независимость как составляющую его обязанности по защите прав граждан, предписанную ст. 2 Конституции РФ. В соответствии с п. 1 ст. 1 Закона об адвокатской деятельности и адвокатуре адвокатура призвана оказывать квалифицированную юридическую помощь на профессиональной основе физическим и юридическим лицам в целях защиты их прав, свобод и интересов, а также обеспечения доступа к правосудию. Следовательно, права адвокатов должны расширяться с тем, чтобы они действительно имели возможность выполнять свою функцию. Кроме того, мы считаем, что в целях обеспечения доступности квалифицированной юридической помощи, гарантированной законом, необходимо увеличение числа лиц, оказывающих такую помощь. В связи с вышеизложенным предлагаем как один из вариантов решения данной проблемы введение лицензирования деятельности по оказанию юридической помощи юристами, не имеющими статус адвоката. Или, как второй вариант, введение дифференцированных лицензий для адвокатов-членов адвокатской палаты субъекта Федерации и юристов, занимающихся оказанием платных юридических услуг. С решением допуска к полноценной адвокатской деятельности лиц (юристов), имеющих на это лицензию, встал бы вопрос о формах объединений этих лиц; то есть следовало бы законодательно предусмотреть не только 4 формы адвокатских объединений, перечисленных в законе, но и иные формы (как в некоторых постсоветских странах) без их уточнения и расшифровки.
Мы коснулись сравнения только в вопросах статуса адвоката и организации адвокатуры в Республике Таджикистан и Российской Федерации. Дальнейшее сравнение российского Закона об адвокатской деятельности с законами постсоветских республик даст возможность более тщательно рассмотреть реальные способы решения проблем, связанных с организацией адвокатуры в современной России.
Хотелось, чтобы изложенные выше предложения читатели восприняли как приглашение к продолжению дискуссии о проблемах совершенствования российского Закона об адвокатской деятельности.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
1. Федеральный закон от 31 мая 2002 г. №63-Ф3 «Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации» в ред. от 23 дек. 2004 г. // Рос. газ. Федеральный выпуск №3661.
2. Игнатов С.Д. Концептуальные основы организации адвокатуры в России (вопросы теории и практики): монография. Ижевск: Изд. дом «Удм. ун-т», 2006. 12 с.
3. Данные Федеральной палаты адвокатов Российской Федерации. URL: http://www.fparf.ru/advo/
number_and_fact.htm
4. Конституционный закон Республики Таджикистан «Об адвокатуре» от 3 нояб. 1995 г. // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 1995. №21; в ред. Закона РТ от 6 авг. 2001 г. N 36, от 3 мар. 2006 г. №161.
5. Хван Л.Б. Некоторые вопросы регулирования адвокатской практики: сравнительно-правовой анализ законодательства стран СНГ (на материалах Армении, Азербайджана, Казахстана, Кыргызстана, Таджикистана и Узбекистана) // Журн. рос. права. 2000. №3. С. 86-95.
6. Закон Украины «Об адвокатуре» // Ведомости Верховного Совета Украины. 1993. №9. Ст. 62; 2009. №13. Ст. 161.
7. Закон Республики Таджикистан «О лицензировании отдельных видов деятельности» от 29 апр. 2004 г. // Ахбори Маджлиси Оли Республики Таджикистан. 2004. №535.
8. Абовян К., Игнатов С. Адвокат в Армении и в России // «ЭЖ-Юрист». 2010. №8. С. 8,9.
9. Закон Республики Казахстан от 5 декабря 1997 г. №195 // Ведомости Парламента Республики Казахстан. 1997. №22. Ст. 328; 2001. №15-16. Ст. 236; 2010 г. №5. Ст. 23.
10. Конституция Российской Федерации // Рос. газ. 2009. №7.
Поступила в редакцию 11.11.11
K.Zh. Abovyan, S.D. Ignatov
On the organization of the bar and the status of lawyer in the Republic of Tajikistan and in Russian Federation
In the aspect of comparative law some issues of the bar's organization in the Republic of Tajikistan and in Russian Federation are considered.
Keywords: advocacy, legal activity, status of lawyer, Counsel-Attorney, lawyers, other forms of legal entities.
Абовян Карине Жораевна, сотрудник ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 4) E-mail: karina.abovyan@gmail.com
Abovyan K.Zh., scientific associate Udmurt State University
426034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/4 E-mail: karina.abovyan@gmail.com
Игнатов Сергей Дмитриевич, кандидат юридических наук, доцент
ФГБОУ ВПО «Удмуртский государственный университет» 426034, Россия, г. Ижевск, ул. Университетская, 1 (корп. 4) E-mail: klinika_ipsub@mail.ru
Ignatov S.D.,
candidate of law, associate professor Udmurt State University
426034, Russia, Izhevsk, Universitetskaya st., 1/4 E-mail: klinika_ipsub@mail.ru
