CC BY
176
А. Цугба
Об историко-культурных взаимоотношениях Византии, Древней Руси и Абхазии (УШ-Х1 вв.)
Исторические взаимоотношения Византии, Древней Руси и Абхазии на протяжении многих столетий были предметом исследований многих ученых. Эти отношения носили разносторонний характер и выходили далеко за пределы границ данных государств.
Восточное Причерноморье с давних времен представляло собой регион тесных контактов различных культурных традиций. Оно входило в греко - византийский религиозно - культурный и языковой регион. Северная часть данного региона, Абхазия в частности, в обширной средиземноморской зоне составляла крайнюю восточную ее область. В первых веках н. э. здесь имеются раннеклассовые образования апсилов, абасгов, санигов и др., находящиеся под политическим и культурным воздействием сначала Римской, а затем Восточноримской (Византийской) империи. Это обстоятельство объективно способствовало раннему приобщению предков абхазов к христианству281.
В церковных преданиях и сочинениях обращение в христианство предков абхазов, традиционно приписывается двум апостолам Христа -Андрею Первозванному и Симону Кананиту. Согласно одной версии церковных хронистов, св. Андрей с проповедью прошел с южного Причерноморья в Вифинию и Понт, и дошел до Абхазии, где находился город Себастополис282. В византийскую эпоху было сочинено множество церковных книг о странствиях апостолов, в том числе: «Сообщения Евсевия Кессарийского», «Церковная история» Феодорита Кирского, «Хронография», описанная в Антиохии, «Церковная история» Эвагра, «Путешествия апостолов» анонимного автора, сведения Епифана Константинопольского, сохранившиеся у Епифана Кипрского и др. Предание гласит, что Симон Кананит жил в пещере, расположенной по ущелью р. Псырцха (Новый Афон), который скончался там и был погребен на том месте, где позже была выстроена церковь его имени283.
В Питиунте, который являлся основным очагом распространения христианской идеологии и культуры, к концу III - началу IV века образовалась древнейшая христианская община на Кавказе. В 325 году епископ
281 Амичба Г. А. Культура и идеология раннесредневековой Абхазии ^-Х вв.). Сухуми: Алашара, 1999. С. 5.
282 Там же. С. 7.
283 Амичба Г. А. Культура и идеология раннесредневековой Абхазии. С. 8.
питиунтский Стратофил, представлял эту общину на I Вселенском соборе в Никее, где были узаконены догматы нового учения. Его подпись стоит рядом с подписями трапезундского епископа Домноса и Боспорского -Кадма. Имя Стратофил упоминается во всех церковных документах, составленных на шести языках: греческом, латинском, сирийском, коптском, арабском и армянском.
Древние абхазы приняли новую религию также при императоре Юстиниане (527-565), но чуть попозже284.
Сведения о византийско-абхазских связях имеются также в греко -византийских источниках - летописях Прокопия Кессарийского и Агафия Миринейского285. Так, Прокопий Кессарийский в труде «Война с готами» отмечал, что апсилы давно приняли христианство, что при императоре Юстиниане смягчились внутренние отношения абазгского общества; император послал в Абхазию своего евнуха Евфрата (евнухи при императорском дворе часто занимали ключевые позиции), родом абазга, для распространения и упрочения христианства286. По поручению императора Юстиниана, Евфрат привозит абхазских детей в Константинополь, где была «устроена школа для обучения их грамоте и разным наукам».
При византийском дворе, по сообщению Прокопия Кессарийского, значительное число евнухов были родом абазги. А евнухи, как известно, играли большую роль как в домашнем быту императоров, так и в проведении ими государственной и общественной деятельности. Из этого контингента, надо полагать, готовились и служители абхазской церкви. В этом была заинтересована сама империя287. В византийскую эпоху греческий язык был официальным языком Абхазии, особенно во времена самостоятельного существования Абхазского царства СУШ-Х! вв.). Он стал основным языком деловых документов, церковных актов и богослужения в храмах и монастырях Абхазии, языком переписки константинопольских патриархов и высших сановников с абхазскими царями. Так, нам известны два письма константинопольского патриарха Николая Мистика абхазским царям Константину III (одно письмо) и его сыну Георгию II (два письма). Патриарх в письмах говорит и о крещении алан, и не сомневается в том, что просвещение алан светом христианства совершилось, веро-
284 БгажбаО.Х. В начале было слово... // Храм души. Йошкар-Ола, 2003. С. 31-32.
285 Бигуаа В. Абхазский исторический роман: История. Типология. Поэтика. М., 2003. С. 360.
286 Там же. С. 60.
287 Куправа А. Э. О языке богослужения в раннесредневековой Абхазии // Сборник науч. тр. Абхазского гос. ун-та. Сухум: Алашара, 1999. С. 88-89.
ятно, в ту пору, когда он вторично занял патриарший престол и непосредственное участие в этом деле принимал властитель Авазгии288.
В конце VII - начале VIII вв. Византия, как известно, переживает период политической анархии, вызванный острой борьбой различных груп-
289
пировок господствующего класса за престол .
Создавшейся обстановкой более всех воспользовались арабы. К началу VIII века арабские войска разместились в столице Эгриси - Цихе -Годжи и в некоторых крепостях Кодорского ущелья, т. е. непосредственно на территории Абхазии - в Апсилии и Мисиминии. В этот период сложились благоприятные условия для отложения абазгов от Византии, как это видно из последующих событий. Чтобы отмстить абазгам и лазам за «измену», византийское правительство решило использовать для этой цели аланов. Оно направило к ним искусного дипломата Льва Исавра (будущего императора) с поручением «возбудить» аланов на опустошительные вторжения в Лазику и, главным образом, в Авазгию. Феофан Хронограф по этому поводу пишет: «Юстиниан послал Льва Исавра в Аланию; он дал ему огромную сумму денег и повелел натравить аланов на абазгов»290. «Прибыв на корабле в Фасис, Лев оставил там деньги, а сам в сопровождении нескольких местных жителей отправился в Апси-лию, а оттуда, перевалив через Кавказский хребет, прибыл в центре Западной Алании, где его принял местный правитель Итаксис». После инсценировки, связанной с якобы взятием аланами в заложники Льва Исав-ра, выдачей, а затем, освобождением его от абасгов, аланы вторглись в Абасгию по дороге, которой «всегда пользовались купцы». В мае 711 года Лев Исавр в сопровождении 50 алан перешел в специальных снегоступах на южные склоны хребта. Здесь к нему присоединился отряд в 200 византийцев по происхождению армян, с помощью которых, а также присоединившегося отряда в 300 апсилийцев во главе с патрикием Марином, он хитростью взял железную крепость Сидерон (Тцибила Прокопия). Разрушив Сидерон, Лев Исавр «отправился в Апсилию в сопровождении Марина, первого у апсилов, и был принят со многими почестями. И отправившись оттуда к побережью, переправился на противоположный берег и явился к Юстиниану»291.
288 Кулакова Ю. А. Христианство у алан // Византийская библиотека Ю. А. Кулакова: избр. тр. по истории аланов и сарматии. СПб.: Алетея, 2000. С. 168.
289 Всемирная история. Т. 3. М., 1957. С. 216.
290 Георгика: сведения визант. писателей о Грузии. Т. 4, ч. 1 / греч. тексты с груз. пер., издал и прим. снабдил С. Г. Каухчишвили. Тбилиси, 1940. С. 106-110; Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии (VI-XVП вв.). Сухуми, 1959. С. 86.
291 Феофан, исповедник. Хронография. Цит. по: Бгажба О. Х. Абхазия и Великий шелковый путь // Храм души. Йошкар-Ола, 2003. С. 35.
У Феофана Хронографа о миссии Льва Исавра на Западный Кавказ фигурируют два ответвления Великого шелкового пути292 без указания названий. По - первому - спафарий направился в Аланию, а затем вернулся в Византию. Источник не дает никаких показаний против сопоставления упомянутого в нем перевала с Клухорским, а дороги - Дарин-ским путем. Вторую дорогу, согласно Ю. Н. Воронову, следует вести по линии Лыхны - Гудаутский перевал - Псху - Санчар, хотя он не исключает и путь от Санчара через Псху и перевал Доу в долине р. Гумисты и далее в Себастополис. Ни один из рассмотренных древних путей не совпадал с «Абхазской дорогой» грузинских летописей XI в. (так называлась подгорная дорога от Кутаиси до Себастополиса - Цхум).
За доставку Льва Исавра в Византию Юстиниан в своем письме правителю Абазгии пишет о том, что «простит им все их ошибки». Под ошибками абазгов Юстиниан, надо полагать, имел ввиду отпадение от Византии и переход на сторону арабов.
Однако, в дальнейшем, в процессе борьбы против арабских захватчиков, правитель Абазгии Леон I, был вынужден укрепить военнополитический союз с Византией.
В силу этого компромисса, вассальная зависимость образовавшегося в этот период объединенного Абасгского (Абхазского) княжества все же сохранялась. Недаром грузинские источники называют Леона I «эриста-вом кесаря», т. е. византийского императора, а по византийским известиям «князь абазгов принадлежал к числу тех династов, которые получили от императора «приказ» («келевсис»).
Как свидетельствуют греческие, грузинские и другие источники, в эпоху Абхазского царства (VIII-XI вв.), в котором имела широкое распространение греческая грамотность, абхазская культура достигла наивысшего расцвета по сравнению с предшествовавшими и последующими веками. В данном случае, можно говорить и о расцвете строительства храмов, о развитии храмового зодчества, живописи, прикладного искусства и т. д., в которых обнаруживаются взаимосвязи местных и византийских традиций, хотя при этом, сформировалась и своя «абхазская» школа церковной архитектуры. Так, из Абхазии в Аланию были направлены зодчие и мастера, возглавлявшие сооружение таких храмов, как Северный Зеленчукский и Шоанинский293.
292 Абхазия в разные периоды своей истории была связана через древние торговые пути с цивилизациями Европы и Азии (Даринский и Мисиминанский пути, Абасгская дорога и др.).
293 Бгажба О. Х. Абхазия и Алания в I тысячелетии н. э. // Храм души. Йошкар-Ола, 2003. С. 39-40.
В 737 году арабский полководец Мерван - ибн - Мухуммед, после захвата большей части Закавказья, двинулся на Хазарию, но на «Абхазской дороге» у стен Анакопийской крепости Мерван был остановлен. В честь этой победы Лев Исавр подтвердил правителю Абасгии Леону I потомственное право на владение страной, а картлийским царевичам Миру и Арчилу дал два царских венца и грамоту на управление территорией Лазики.
При Леоне II встает вопрос о выходе Абхазского царства из - под покровительства Византии, и принятии им титула «царя абхазов».
Одним из звеньев борьбы Абхазского царства против византийцев было активное участие абхазов и лазов совместно с восточными грузинами (иберами) в крупном социальном и политическом движении в Византии, известном под названием восстания Фомы Славянина (821-823).
Об активном участии в движении Фомы Славянина, наряду со славянами, армянами и другими не византийскими элементами, абхазов, лазов, и картов прямые указания имеются у византийского автора X в. Иосифа Генесия294. Это подтверждается и более ранним источником, представляющим собой официальное письмо византийского правительства Михаилу Людовику, в котором среди представителей ряда племен и народностей, включившихся в повстанческую армию Фомы Славянина, названы арабы, персы, иберы, армяне и абазги295.
В 40-х гг. IX в. византийцы предприняли две попытки силой оружия навязать свою политическую гегемонию Абхазскому царству, но безуспешно. Особенно энергично выступила Византия в 843-844 гг. По сообщению анонимного византийского историка, который в своем сочинении продолжает «Историю» Феофана Хронографа; правительство Византии, направило в Абазгию морем многочисленное войско под командованием Феохристома. Еще до высадки на побережье Абхазии византийский флот был сильно потрепан бурей, а достигшие берега войска потерпели поражение и были отброшены.
В течение почти всего XI столетия ближайшие преемники Баграта III (Георгий I, Баграт IV, Георгий II) вели упорную борьбу за сохранение внутреннего единства государства. Характерна в этом отношении та династическая борьба, которую вел против царя Баграта IV (1027-1072) его младший брат Дмитрий.
294 Георгика: сведения визант. писателей о Грузии. Т. 4, ч. 2 / греч. тексты с груз. пер., издал и прим. снабдил С. Г. Каухчишвили. Тбилиси, 1940. С. 307; Анча-бадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии (VI-XVШ вв.). Сухуми, 1959. С. 136.
295 Липшиц Е. Восстание Фомы Славянина // ВДИ. 1939. № 1; Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии. С. 137.
Царевич Дмитрий был сыном Георгия I от его второго брака с осетинской царевной, которую, по свидетельству византийского историка Георгия Кедрена, звали Алдой. После смерти Георгия (1027) Алда со своим малолетним сыном проживали в Абхазии, в городе Анакопии. Около 1032 года был организован заговор со стороны группировки Дмитрия против Баграта IV с целью свергнуть его. Но заговорщики не смогли ни воцарить Дмитрия, ни изгнать царя Баграта и его мать. Дмитрий не рискнул после этого оставаться в Абхазии и отправился «к царю греков», т. е. в Византию, и сдал Анакопию византийцам. «Отныне царь абхазов лишился Анакопии». Окончательно Анакопия была отвоевана у византийцев лишь позднее, в годы правления сына и преемника Баграта IV Георгий II (1072-1089)296.
В своих дипломатических отношениях с Грузинскими царствами и княжествами византийские правители упорно стремились подчеркнуть свой верховный сюзеренитет над ними. Никого из грузинских феодальных правителей они не удостаивали звания «царя» («басилевса»). Они всех именовали «архонтами» («начальниками») и лишь главу Абхазского царства удостаивали звания «эксусиаста (владетеля), которое по византийской «Табелио рангах», считалось выше звания архонта.
Даже самую крупную фигуру на абхазском престоле - Г еоргия II византийские официальные лица титуловали «эксусиастом». Так, Николай Мистик, о котором мы уже говорили, в своих письмах к Георгию называет его «эксусиастом» и даже «блистательным эксуиастом», но ни разу «царем»,
297
хотя в тексте одного из писем и говорит о его «царском достоинстве» .
В византийской дипломатической практике понятия «эксусия», «эксуси-аст», «эксусиарх» и «эксусиократор» применялись при определении преимущественно суверенной политической власти иноземных правителей или союзных империй приграничных государств. «Политический вес» государства определяется титулатурой. В связи с этим, важно отметить, что хронологическая датировка Абхазского царства, включающая период с VIII по X вв. расширяется в связи с тем, что вплоть до XI века все правители Абхазского царства носили титул «царя абхазов». Баграт III носил титул «царя абхазов», Г еоргий I и Баграт IV в «Матиане Картлиса» названы, неоднакрат-но, «царями абхазов». В одной из грамот от 1058 года Баграт IV назван «царем абхазов и новелисимумом всего Востока». Такой же титул приводится и в одной надписи на серебряной монете того времени: «Христе, возвеличь Баграта, царя абхазов и новелисимуса»298.
296 Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии. С. 179-181.
297 Георгика: сведения визант. писателей о Грузии. Т. 4, ч. 2. С. 212-217; Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии. С. 138.
298 Анчабадзе З. В. Из истории средневековой Абхазии. С. 172.
Взаимоотношения Абхазии с Древней Русью относится к более позднему периоду. В IX в. из Византии или Болгарии на русскую землю попадает «Житие Константина - Философа», в котором были сведения об армянах, абхазах, иверах, аланах и некоторых других народах восточных стран. К сожалению, никаких сведений об абхазах периода вв. в
русских источниках не сохранилось. Но у нас немало косвенных, но достаточно надежных доказательств тому, что не могло не произойти какого - то соприкосновения русских с абхазами и Абхазским царством в районе Таманского полуострова задолго до создания русского Тмутара-канского княжества (965). В русско-византийском договоре 944 г. «есть статья об охране Русью Херсонской земли от черных болгар»299, обитавших по правобережью устья Кубани. Этот факт свидетельствует о том, что русские с ведома Византии тогда уже владели укреплениями, которые до этого принадлежали хазарскому гарнизону. Осенью 944 года, как пишет А. Н. Насонов, когда византийские послы приехали в Киев для ратификации договора, киевский князь Игорь уже контролировал нынешний Керчинский пролив; его наместник сидел в укреплении недалеко от этого пролива, чтобы «закрывать ворота в Крым». А восточный берег Керчинского пролива в это время, как известно, принадлежал Абхазскому царству. Г еоргий II (929-957), наиболее могущественный из абхазских царей, довел границы своего царства, согласно источникам, «до Кубани («Хазарской реки»), т. е. до нынешнего Керчинского пролива, вблизи которого он построил г. Анапу (абх. рука), как гласит молва, словно на конце вытянутой его руки300.
Абхазское царство не могло быть незамеченным Киевской Русью, создавшей Тмутараканское княжество в 965 г. прямо у границ с абхазами и адыгами, входившими в Абхазское царство. Тем более, что незадолго до этого абхазский царь Георгий II, переписываясь с Византией, обсуждал вопрос о том, как помочь русским, сохранявшим ворота в Крым от черных булгар301.
В культурном отношении, известен тот факт, что абхазский царь Леон III, построил церковь в Мокве, превратил ее в кафедру епископа, освятил ее и украсил с особой тщательностью. Моквский храм является вершиной архитектурного творчества. Храм имеет не три, а пять нефов. Можно с уверенностью утверждать, что храм был построен уже к 968 году, так как здесь и был похоронен Леон III. Моквский храм по планировке напоминает знаменитую Софию Киевскую, по-
299 ПашутоВ. П. Внешняя политика Древней Руси. М., 1968. С. 93.
300 Папаскир А. Л. Обезы в древнерусской литературе и проблемы истории Абхазии. Сухум, 2005. С. 278.
301 Там же. С. 287-288.
строенную в 1037 году. Схожесть храмов говорит о том, что и в строительстве первого и второго храмов принимали участие обезы (абхазы), т. е. мастера из Абхазии302.
Мы можем говорить о многих других фактах, касающихся взаимоотношений Древней Руси и Абхазии, но хронологические рамки будут выходить за пределы данной работы.
Таким образом, на основании письменных и вещественных источников, можно утверждать, что Абхазия была тесно связана и с Византией и с Древней Русью, являясь частью их историко-культурного мира.
Т. В. Шастина
Этнопевческое воспитание в контексте межкультурных коммуникаций
Динамика развития межкультурных коммуникаций в современной многонациональной России тесно связана с проблемами культурной самобытности, самоидентификации народов. Придерживаясь точки зрения этнологов, разделяющих понятия: этнос и нация, считая этнос социокультурным феноменом, имеющим фольклорно-этнографическую основу, заметим, что российское сообщество сегодня должно решать проблему формирования общегражданского национального самосознания на основе сохранения локальных этнических различий. Наше время характеризуется нарушениями устной передачи народных традиций, повреждением механизма естественной наследственности, исчезновением искусства устной традиции в его первичных формах, функциях и связях. Данные явления связывают с нарушением социально-культурных ос-нов303. Вместе с тем, в начале XXI века принципиально изменилось отношение Российского общества и государства к народной традиционной культуре, фольклору, отмечается переоценка их роли в воспитании и образовании молодого поколения. Одним из духовно-нравственных источников национального возрождения современной России, фактором, способствующим наращиванию культурного потенциала общества и личности, по нашему мнению, является этническая певческая культура. Поэтому сейчас необходимо решать задачи, связанные с ее изучением, возрождением, сохранением, развитием, освоением. Особую важность при-
302 Кузнецов В. А. Алания в X-XIII вв. Орджоникидзе, 1971. С. 172.
303 Ивлева Л. М., Ромодин А. В. Раньше сторонушка не нужна была, а сейчас пришли за ней // Судьбы традиционной культуры. СПб., 1998. С. 19-25.
