CC BY
41
Современные проблемы историографии и источниковедения
YAK 93/99 ББК 63.3(2)51
я.г. солодкин
YA.G. SOLODKIN
ОБ ИСТОЧНИКАХ И МЕСТЕ ВОЗНИКНОВЕНИЯ ПОГОДИНСКОГО АЕТОПИСНА
ESTABLISHING THE SOURCES AND THE LOCATION OF THE POGODINSKY CHRONICLE
Исследование осуществлено в рамках исполнения государственных работ в сфере научной деятельности, задание 2014/801
В статье показывается, что при редактировании Есиповской летописи создатель Погодинского летописца дополнил ее по личным наблюдениям, зачастую обнаруживающим впечатления тоболяка, «Подлинному аписанию Сибирского государства...» и документам Посольского приказа, о которых знал нередко понаслышке, как и сообщениях московских книжников о Темир-Аксаке.
In article is shown that when editing the Esipovsky chronicle the founder of the Pogo-dinsky chronicler added it on the personal observations often finding impressions of the resident of Tobolsk «To the original description of the Siberian state.» and to documents of the Ambassadorial order about which knew quite often by hearsay, as well as messages of the Moscow scribes on Temir-Aksake.
Ключевые слова: Погодинский летописец, Есиповская летопись, «Подлинное аписание Сибирского государства.», Сибирский поход Ермака, основание Тобольска, сибирская книжная культура второй половины XVII в.
Key words: Pogodinsky Chronicle, Yessipovsky Chronicle, The Authentic Description of the State of Siberia, Yermak's raid into Siberia, foundation of Tobolsk, Siberian literary tradition of the second half of the 17th century.
Завершенная в 1636 г. «Повесть о Сибири и о сибирском взятии» «ар-хиепископля» дьяка Саввы Есипова до начала XVIII в. не раз подвергалась редактированию. Самой любопытной из вторичных разновидностей этого сочинения, которое уже вскоре после создания приобрело широкую популярность в Азиатской России и стало известно на «Руси», единодушно признается Погодинский летописец (далее - ПЛ). Его источники и место появления определяются учеными, однако, весьма противоречиво. Так, Р.Г. Скрынни-ков, считавший ПЛ подобно его первым издателям [13, с. I, XXIII] вариантом Основной редакции Есиповской летописи (далее - ЕЛ), предполагал, что его создатель, хотя и был в Сибири, куда попал через Верхотурье, принадлежал к московскому приказному миру, служил писцом или дьяком в Посольской «избе». Н.А. Миненко также находит, что «Повесть летописная, откуда начяся царство бисерменское в Сибири и чесо ради наречеся Сибирь, и како Божиим повелением взята бысть православными хрестьяны, и како в Сибири бусорменская вера умалилась, а православная вера распространилась» (таково название ПЛ), вышла из стен Посольского приказа [8, с. 69; 9, с. 33; 14, с. 51; 15, с. 55, 56]. Е.К. Ромодановская и А.Т. Шашков, в представлении которых ЕЛ зависит от ПЛ либо его протографа, атрибутировали рас-
сматриваемое сочинение атаману, затем голове тобольских служилых татар Ивану (Черкасу) Александрову. (Примечательно, что перечисляя сибирские города, называя Туринский или Епанчин острог, редактор ЕЛ не упоминает про Березов [11, с. 129-131]. Это обстоятельство, между прочим, заставляет усомниться в атрибуции ПЛ Черкасу, который в 1595-1596 гг. участвовал в подавлении восстания березовских остяков и соседней «самояди»).
Со ссылкой на московские летописцы редактор ЕЛ сравнил Чингисхана с Темир-Аксаком, «в некоторое время» действовавшим в «Великой орде и Русском государстве» [11, с. 129]. Такая ссылка кажется уместной для провинциала, а вовсе не жителя столицы. В концовке ПЛ читаем, что о «взятии» русскими трех сыновей хана Кучума, из которых названы Алей и Ал-тынай (третьим, очевидно, являлся Ишим, упомянутый с теми же братьями ранее) «писмо есть в Посольском приказе» [11, с. 133, 137]. Об указанном «писме», скорее всего выписке «в доклад» про обстоятельства пленения сыновей предпоследнего сибирского «царя», «списатель» мог знать понаслышке, а вовсе не по роду службы, как думалось, к примеру, Р.Г. Скрынникову [15, с. 51, 55, 59; 16, с. 128, 133, 134], тем более что летописные известия о захвате Али (Алея), убийстве и изгнании его семи (из девяти) братьев Сейдя-ком (Сеид-ханом), овладевшим Искером, не отличаются достоверностью [18, с. 96; 19, с. 62, 64, 217]. Кроме того, в ПЛ повторен рассказ Есипова о пленении в Тобольске самого Сейдяка, запечатлевший местное предание [12, с. 125, 278-280, и др.]. Считать, что в ПЛ использовались документы из хранившихся в посольском архиве «ящиков» с «сибирским и казацким делом» [4, с. 31], едва ли стоит, в этих документах, как не раз отмечалось историками последних десятилетий, шла речь о дипломатических связях русского правительства с сибирскими и казахскими ханами.
С точки зрения А.Т. Шашкова, в открывающих ПЛ сообщениях о расстоянии и продолжительности пути между Москвой и Верхотурьем, о сибирских реках, городах и острогах сказались личные впечатления «слогателя» [20, с. 125, 130-131, 133]. Однако эти сообщения нетрудно сблизить с известиями «Подлинного аписания Сибирского государства городом и островом [возможно, острогом. - Я.С.] и рекам ...» (далее - ПА), предшествующего в Коркуновском списке ЕЛ:
ПА ЕЛ
Сия убо Сибирская страна от полунощья на север отстоит от государства Российского от царьствующаго града Москвы д[о] перваго сибирского града Верхотурья две тысечи верст. А поспевают зимним путем с возами недель в шесть и в сем [11, с. 75]. Сия убо Сибирская страна полунощие, отстоит же от Российского государства от царствующаго града Москвы многое яко до двою тысящ и трехсот верст до перваго сибирскаго города Верхотурья, а ходу зимним путем з болшими возы семь недель [11, с. 129].
В свою очередь, начало сопоставляемых фрагментов ПА и ПЛ восходит к ЕЛ, где читаем: «Сия убо Сибирская страна (в, на) полунощ[ная] (по-лунощие) отстоит же от Росии (Русии) царствующего града Москвы многое разстояние, яко до двою тысяч поприщ суть» [11, с. 43]. (В списке Спасского «Сказания» Есипова говорится про 2400 поприщ [11, с. 43, примеч. 21-24]).
Автору ПЛ, таким образом, можно приписать лишь указания на разделяющие Москву и Верхотурье 2300 верст, которые «з болшими возы» преодолевают в течение семи недель.
В ПА и ПЛ, кроме того, сообщается о том, что Верхотурье располагается на левой стороне Туры, а Туринский (Епанчин) острог и Тюмень - на правой, Тавда впала в Тобол слева. Согласно ПА - разделенной на статьи «росписи», на пути от Верхотурья до Туринского острога с правой стороны в Туру впадают реки Черная, Сада и Тагил; в ПЛ в данной связи упоминает-
ся про реку Салдаваду Тагил. Как узнаем из ПА, река Таз «пала в море своим устьем». В ПЛ же сказано, что Обь «пала в окиян море розными своими устьи». (В представлении же Есипова «Обь вниде своим устьем в губу Манга-зейскую», а та «двемя устьи впала во окиян море прямо к северу») [11, с. 45, 75, 76, 129, 131, ср. с. 36].
Самые поздние по времени возникновения укрепленные поселения, упоминаемые в ПА, - Ангарский (Верхангарский), Баргузинский и Удинский остроги - были основаны в 1647 и 1648 гг. [7, с. 101, 103; 10, с. 37, и др.]. Этот очерк географии Сибири, таким образом, составлен следом (по всей видимости, в Тобольске), почему ПЛ в дошедшем до нас виде не мог сложиться ранее конца первой половины XVII в.
В «Повести летописной...» трижды сообщается о 12 верстах, разделяющих Тобольск и Старую Сибирь (Кашлык или Искер), но в главе, из которой мы узнаем про пленение ермаковцами царевича Маметкула, утверждается, что прежняя столица Кучума и будущий «начальный град» «Сибирской страны» удалены друг от друга на 15 верст «по нынешнему содержанию» [11, с. 129, 133, 136]. Последнее свидетельство Е.К. Ромодановской и Р.Г. Скрын-никову казалось ошибочным. Но они не учли, что о закладке Тобольска в 15 верстах от города, где вслед за изгнанием Али (Алея) обосновался Сейдяк, говорится и в большинстве списков ЕЛ [11, с. 66; 15, с. 57-58]. (Во вторичных разновидностях «гистории» Есипова этого указания нет [11, с. 88, 96, 115, 126, 186, 252, 312, 365; 13, с. 304, ср. с. 310]). А.Т. Шашкову же представлялось, что судя по соответствующему известию ПЛ, его протограф, как и «Сказание» трех кряду тобольских владык, относится в самому началу XVII в., если не 1600 г. [20, с. 122-123]. Данное известие, однако, может считаться не хронологической реалией, как полагала и Е.И. Дергачева-Скоп, а примером восприятия редактором замечания Есипова, причем вовсе не единственным. Так, сообщение ЕЛ о том, что в бою, оказавшемся для него последним, Ермак «одеян [бе] железом», редактор дополнил: «в пансыре тягче». (некоторые сибирские книжники писали даже о двух панцирях [11, с. 250, примеч. 80-81; с. 311, и др.]). Если в «тетрадях» владычного дьяка говорится о бегстве разбитых у Бабасана «поганых», то в ПЛ упомянуто о том, что они устремились «ко граду, ко царю Кучюму». По свидетельству Есипова, от Ивана IV Ермак «с товарыщи» удостоились «жалованья многого»; в «Повести летописной.» вдобавок сказано, что это были «сукна и золотые». Только там Богдан Брязга назван есаулом, т. е. (о чем говорится в Кунгурском летописце) пятидесятником [5, с. 358. Ср. 1, с. 92]. В ПЛ поясняется, что Маметкул расположился у засеки на подступах к Искеру «с великим ополчением», сорок казаков, отправившихся по просьбе Карачи «оборонить» его «от Казачь[и] орды», были «с вогненым боем», а ермаковцы, обратившие в бегство «кучум-лян» «под Чювашевым», выступив, «ополчишась», наутро к городу Сибири, «мняше ж себе, яко ... погании» там укрылись «з бойством». (Эти сообщения наряду с замечаниями о распоряжении хана «устройно ополчитись» и сооружении засеки «на боевое утвержение» склоняют к мысли о принадлежности редактора ЕЛ к среде служилого люда). Софийский дьяк уверял, что «напи-сахом ино с летописца т[ата]рского, ино ж достоверными мужы испытовах». В ПЛ соответствующая фраза выглядит следующим образом: «Первое начало Сибирской земле, как было мочно изыскать писмяны и старейшинами людми о начале тое Сибирские земли» [11, с. 42, 52, 53, 56, 58, 61, 63, 129-132, 135, ср. с. 33, 39, 85, 94, 112, 120, 123, 183, 245, 362; 16, с. 142].
ПЛ сохранил «роспись» пути ермаковцев в Сибирь, составленную «скорее всего со слов участников похода» [11, с. 130; 15, с. 49, ср. 209]. (Э.Л. Дубман неопределенно писал об этой «росписи» как документе, оставив без внимания, что там идет речь о вольных казаках, среди которых «начальный атаман» прослыл Токмаком, и бое у Епанчина [3, с. 92; ср. 13, с. 317, 408]). Аналогичную по происхождению вставку (сообщающую о походе Алея до Чу-совой, «повоевании» Перми Великой пелымским князем Аблегиримом, на-
чале сборов Ермака «с товарыщи» в сибирскую экспедицию) мы находим в главе «О царе Кучюме». Из материалов, отложившихся, вероятно, в посольском архиве, летописец мог узнать о пленении Аблегирима (хотя неверно приурочил его к году «поставления» Тюмени), составе и численности отрядов воевод князя С. Болховского (которого назвал Волконским, следуя чтению какого-то списка ЕЛ) и И. Мансурова, потерях «руского полка» в Сибири, возвращении оттуда голов И. Киреева (с очутившимся в руках ермаковцев Маметкулом) и И. Глухова, сменившего «ратоборного» атамана в роли предводителя «православных воев» [11, с. 130, 133-137].
Вероятно, анонимный «слогатель» располагал ЕЛ по другому списку, нежели какой-то дошедший до нас. В частности, в отличие от ЕЛ в ПЛ подобно Титовскому виду сочинения Есипова и «Описанию о поставлении городов и острогов в Сибири по взятии ее.» нескольких редакций сказано о закладке Тюмени не в 7093, а в следующем году. Сравнительно с ЕЛ в «Повести летописной.» приведено и «отчество» одного из основателей этого города Василия Сукина - Борисов сын, как (точнее, Борисович) в Распространенной редакции есиповской «гистории» и том же «Описании.» [11, с. 65, 88, 136, 189, 252, 258, 312, 315, 345, 365, 368].
Создатель ПЛ, обращаясь к одним и тем же документальным источникам, каждый раз, видимо, излагал их содержание неодинаково. Так, войско С.Д. Болховского, оказывается, состояло то из сотни казанских и свияжских стрельцов, сотни «пермич» и «вятчан», сотни иных ратных людей (по данным А.Т. Шашкова, тульских), то (уже без обозначения численности) из казанских и свияжских стрельцов, пермичей и «вятчен», казанских и свияжских стрельцов, пермских и «вяцких людей», то, наконец, из казанских, свияж-ских, пермских и вятских стрельцов [11, с. 133, 135].
Иногда дополнения в текст ЕЛ ее редактором внесены явно не к месту. Так, фразе (восходящей к ЕЛ) «молитву сотворше ко всещедрому создателю своему Богу и к Пречистей его Богоматере» предпосланы слова «помолив-шесь Господу Богу». Согласно Есипову, воевода И. Мансуров «прииде» в Сибирь «во второе ж лето по Ермакове убиении», а как читаем в ПЛ, «и по смерти князя Семена Волконскаго» (т. е. Болховского). Но этот князь скончался не в 7092 г., когда погиб Ермак, а в следующем, только прибыв за «Камень» [11, с. 55-56, 64, 132, 135, ср. с. 133]. К 7092 г. неверно отнесено в ПЛ и прибытие головы И. Киреева с царевичем Маметкулом в Москву [11, с. 135, ср. с. 34, 61], ведь скорее всего названный голова в отряде С.Д. Болховского появился в «Сибирской земле» уже после смерти «ратоборного» атамана, вероятно, в 7093 г., и тогда же привез ханского племянника ко двору нового царя Федора. В ПЛ читаем, что послы от Карачи «приидоша» к Ермаку «перед во-еводцким приходом», однако, как выясняется далее, С. Болховский, И. Глу-хов и И. Киреев очутились в бывшей столице Кучума вслед за ее осадой бывшим ханским «думным» и даже гибелью предводителя казачьей «дружины» [11, с. 134, 135].
В летописном повествовании об основании Тобольска и замечании о том, что Сейдяк со свитой «начаша пущати ястребы за птицами» «яко за два порища» от Княжого луга, там, где ныне Знаменский монастырь, безусловно, отразились личные впечатления. (Строки же ЕЛ о «поставлении» будущего «столнейшего града» «Сибирского царства» явно риторичны [5, с. 368, и др.]). Очевидно, сибиряком оставлены свидетельства о том, что река Иртыш впала в «великую» Обь «ниже урочища Самаровых гор единым плесом», Тавда «пришла» в Тобол от Пелыма, за сотню верст от Тобольска, урочище Бабачани (в ЕЛ названное рекой Бабасан или Бабасаны, Бобасасан и т. п.) располагалось на Тоболе (о чем в других летописях, кроме Ремезовской, умалчивается), оттуда казаки поплыли к Иртышу, по которому отправились и на Абалак, река Вагай находится «вверх по Иртишу реке», а Саускан - в 3 поприщах от города Сибири по той же реке, И. Глухов вернулся «ис Сибири черес Камень» по Иртышу, Оби, Соби и Пустоозеро, И. Мансуров достиг Ир-
тыша «в судех рекою Тоболом», а крепость велел «срубить» на Оби «на другой стране», Тобольск был заложен на Иртыше, «усть речки Курдюмки, против мало пониже устья реки Тоболу, яко единыи версты» [11, с. 129, 131-136, ср. с. 52, 56, 58, 62-64, 66, 71, 73, 74, 83, 92, 109, 121, 181, 240, 306, 360, 380; 13, с. 19, 26-27, 40, 66, 72, 85, 100, 298, 310, 323, 415, 500]. Из летописного рассказа об основании этого города мы узнаем о «создании» храма «во имя Пресвятыя Живоначальныя Троицы» (который ранее воздвигли в Тюмени), о чем в ЕЛ умалчивается, но зато известно по ее Забелинскому варианту, нескольким редакциям Сибирского летописного свода, Бузуновскому летописцу и «гистории» С.У. Ремезова, а также документально [11, с. 115, 136, 139, 186, 190, 252, 312, 365, ср. с. 126, 259, 315, 345; 13, с. 304, 349, 440; 17, с. 156]. Замечание о том, что «куды ныне ходят черес Камень, тогда того пути не бывало», содержит намек на Бабиновскую дорогу [20, с. 125]. Согласно ЕЛ, Чингис отпустил Тайбугу по Иртышу туда, где жила чудь; в ПЛ уточняется, вероятно, на основании местного предания, что сын царя Она двинулся «вниз к Обе реке» [11, с. 46, 129]. Заложенный Тайбугой город, на месте которого впоследствии русские основали Тюмень, в «Повести летописной.» трижды называется Чимги, один раз - Чинги [11, с. 129, 136], тогда как другие сибирские книжники именовали его Чингиден (Чингид(д)ин, Чингидий, Чингидис, Чингуден, Чимгиден, Чингиди, Чингивель, Чингинь), реже Чингий (Чинги, Чингин, Чингир, Чингида, Чингыда) [11, с. 32, 35, 38, 41, 46, 65, 81, 88, 96, 108, 115, 118, 126, 138, 176, 179, 186, 236, 252, 303, 312, 345, 357, 365; 13, с. 18, 303, 321, 322, 349, 411, 413, 440]. По свидетельству же Г.Ф. Миллера, Чимги (Цимги) или Чинги-тура - это татарское наименование Тюмени [6, с. 189. Ср. с. 478; 2, с. 18, и др.]. В числе «многих даров», принесенных Ермаку «з дружиною» князем Бояром, летописец счел нужным выделить «мяхкие рухлядь», и упомянул о том, что остяки, покинув Кучума, отправились «по юртам» [11, с. 132, ср. с. 54, 56; 12, с. 26, 334, 345, 378, 379, 425, 436].
Таким образом, ПЛ, видимо, сложился в Тобольске, причем создатель этой «Повести ...», дополнивший ЕЛ по ПА и личным наблюдениям, располагал и материалами посольского архива, о которых, как и «московских летописцах», отчасти знал только понаслышке. Менее вероятно, что создателя ПЛ из Тобольска перевели на службу в «царствующий град», и ему в Посольском приказе удалось более или менее внимательно ознакомиться с документами о «Сибирском взятии».
Литература
1. Александров, В.А. Власть и общество: Сибирь в XVII в. [Текст] / В.А. Александров, Н.Н. Покровский. - Новосибирск : Сибирское отделение изд-ва «Наука», 1991. - 401 с.
2. Белич, И.В. Тура incognita [Текст] / И.В. Белич // «Сулеймановские чтения-2006» : мат-лы IX Всерос. науч.-практ. конф. (г. Тюмень, 18-19 мая 2006 г.). -Тюмень : Издательско-полиграфический центр «Экспресс», 2006. - С. 16-22.
3. Дубман, Э.Л. Поволжский фронтир в середине XVI-XVII вв.: Очерки истории [Текст] / Э.Л. Дубман. - Самара : Изд-во «Самарский университет», 2012. -235 с. (Юго-Восток Европейской России. Ч. 1).
4. Костанов, А.И. Документальная история Сибири: XVII - середина XIX вв. [Текст] / А.И. Костанов. - Владивосток : Дальнаука, 2007. - 312 с.
5. Литературные памятники Тобольского архиерейского дома XVII века / Изд. подг. Е.К. Ромодановская и О.Д. Журавель [Текст]. - Новосибирск : Сибирский хронограф, 2001. - 439 с. (История Сибири: Первоисточники. Вып. 10).
6. Миллер, Г.Ф. История Сибири [Текст] / Г.Ф. Миллер. - 2-е изд., доп. - М. : Изд. фирма «Восточная литература», 1999. - Т. 1. - 630 с.
7. Миллер, Г.Ф. История Сибири [Текст] / Г.Ф. Миллер. - М. : Изд. фирма «Восточная литература», 2005. - Т. 3. - 598 с.
8. Миненко, Н. Хождение за «Камень»: начало Азиатской России: новая версия [Текст] / Н. Миненко // Родина. - 2000. - № 5. - С. 64-71.
9. Миненко, Н.А. Тюмень: Летопись четырех столетий [Текст] / Н.А. Минен-ко. - СПб. : Изд-во «Русь», 2004. - 512 с.
10. Никитин, Н.И. Сибирская эпопея XVII века: Начало освоения Сибири русскими людьми [Текст] / Н.И. Никитин. - М. : Изд-во «Наука», 1987. - 175 с.
11. Полное собрание русских летописей [Текст]. - М. : Изд-во «Наука», 1987. -Т. 36. - 382 с.
12. Ромодановская, Е.К. Сибирь и литература: XVII век [Текст] / Е.К. Ромоданов-ская. - Новосибирск : Изд-во «Наука», 2002. - 390 с. (Избр. труды).
13. Сибирские летописи: Краткая сибирская летопись (Кунгурская) [Текст]. -Рязань : Изд-во «Александрия», 2008. - 10 + XXXI + 1 + 645 с.
14. Скрынников, Р. В поисках «архива» Ермака [Текст] / Р. Скрынников // Наука и жизнь. - 1982. - № 6. - С. 49-53.
15. Скрынников, Р.Г. Сибирская экспедиция Ермака [Текст] / Р.Г. Скрынников. - 2-е изд., испр. и доп. - Новосибирск : Сибир. отделение изд-ва «Наука», 1986. - 318 с.
16. Солодкин, Я.Г. Становление сибирской летописной традиции (спорные источниковедческие проблемы) [Текст] / Я.Г. Солодкин. - Нижневартовск : Изд-во Нижневарт. гос. гуманитар. ун-та. - 177 с.
17. Тобольский архиерейский дом в XVII веке / Изд. подг. Н.Н. Покровский, Е.К. Ромодановская [Текст]. - Новосибирск : Сибирский хронограф, 1994. -292 с. (История Сибири: Первоисточники. Вып. 4).
18. Трепавлов, В.В. Сибирский хан (?) Али [Текст] / В.В. Трепавлов // История, экономика и культура средневековых тюрко-татарских государств Западной Сибири : мат-лы Международ. конф. (г. Курган, 22-23 апреля 2011 года). - Курган : Изд-во Курган. гос. ун-та, 2011. - С. 95-100.
19. Трепавлов, В.В. Сибирский юрт после Ермака: Кучум и Кучумовичи в борьбе за реванш [Текст] / В.В. Трепавлов. - М. : Изд. фирма «Восточная литература», 2012. - 231 с.
20. Шашков, А.Т. Погодинский летописец и начало сибирского летописания [Текст] / А.Т. Шашков // Проблемы истории России: от традиционного к индустриальному обществу. - Екатеринбург : Изд-во УрГУ, 1996. - С. 116-161.
