CC BY
454
Вестник Челябинского государственного университета. 2012. № 6 (260).
Филология. Искусствоведение. Вып. 64. С. 134-137.
Х. З. Хайруллаев
ОБ ИЕРАРХИЧЕСКИХ ОТНОШЕНИЯХ МЕЖДУ ЯЗЫКОВЫМИ ЕДИНИЦАМИ
Обсуждаются системные принципы интерпретации иерархических отношений в контексте формирования уровней языковой системы на основе фонемы, морфемы и слова с особым вниманием к межуровневым («ступенчатым») связям, инвариантности / вариантности, взаимообусловленности синтагматики, парадигматики и семантико-деривационной иерархии базовых единиц в структурировании уровневой организации языка.
Ключевые слова: единица языка, единица речи, уровень языка, иерархические отношения, меризматические (дифференциальные) знаки, парадигматика, синтагматика, отношение гори-
зонтальное, отношение вертикальное.
Изучение иерархических отношений языковых единиц имеет важное значение в их реальном речевом использовании. Известно, что единица языка не может активизироваться в рамках своего уровня, так как для этого требуется реализация стратификативного принципа.
Как нам представляется, уровни системы языка должны быть определены в зависимости от характера языковых единиц. Известно, что основными единицами языка являются фонема, морфема и слово. Ср. мнение В. М. Солнцева: «Фонемы, морфемы и слова являются, по-видимому, основными единицами языка, поскольку с их помощью может быть раскрыта и описана в основных чертах система языка и её онтологический статут. ... Понятия фонемы, морфемы и слова утвердились в лингвистике в качестве некоторых основных единиц с конца XIX века, хотя разные школы и направления ... выдвигают на первый план то одну, то другую единицу»1.
Наряду с вышесказанным следует отметить, что в настоящее время вместо понятия «слово» некоторые языковеды стали пользоваться термином «лексема». Однако имеются лексикографические работы (Н. И. Толстой, В. Г. Гак, Б. Ю. Городецкий), где лексема трактуется не как двусторонняя единица, а как единица плана выражения. Кроме того, в работах отдельных французских авторов термин «лексема» используется для обозначения абстрактной единицы словаря, в отличие от слова, тогда как слово является основной структурно-семантической единицей языка2. Поэтому при изучении иерархических отношений языковых единиц мы сочли целесообразным пользоваться термином «слово», а не «лексема».
При вступлении языковых единиц в иерар-
хические отношения, основным фактором является то, что малая единица входит в состав более крупной. Так возникают «ступенчатые связи» между уровнями языка. Такое отношение рождается в ходе реального употребления языковых единиц. Например, для реального употребления фонемы требуется уровень морфемы или слова. Характерно, что при этом формируются иерархические отношения между единицами двух уровней, а сама система языка действует как некая цельность. По этой причине отношения фонемы с морфемой или словом отражаются на деятельности всей системы, то есть в данном случае внутри более крупной системы функционирует более мелкая.
Фонема, являющаяся единицей фонематического уровня, имеет тесные связи также с единицами речи3, поскольку наша речь состоит из комплексов звуков. При этом устанавливаются связи между фонемой и значением. Отсюда ставшая традиционной мысль о том, что фонема различает смысл морфемы или слово выражается не через фонему, а только через языковую оболочку этих единиц, явно требует дальнейшего развития.
Фонема по своему характеру - единица инвариантная. В этом смысле она требует и идеального объекта, соединяющего в себе общие признаки и характеристики конкретных звуков. А конкретные звуки являются вариантами фонемы - фонами и аллофонами.
Когда речь идет о единице фонематического уровня, следует упомянуть и тесно связанное с ней понятие «морфонология». Некоторые лингвисты, например, М. Халле, придают весьма большое значение этому понятию, характеризуя его в качестве отдельного уровня языка4. При этом смешиваются понятия морфонемы и
архифонемы. Поэтому считать морфонологию отдельным уровнем языка нет основания, так как она не имеет своей собственной единицы. На это первым обратил внимание А. А. Реформатский: «И дело здесь в том, что у морфонологии нет своего «героя», т. е. основной единицы, а у любого подлинного структурного яруса она есть: у фонологии - это фонема, у морфологии - морфема»5.
Актуализация языковых единиц на стыке фонематического и морфематического уровней в синтагматическом (горизонтальном) ряде позволяет отметить, что одни из них несут в себе определенное значение (например, морфемы), а другие же лишены такой характеристики (например, фонемы).
Известно, что иерархические отношения между морфемой и словом реализуются в рамках выражения значения. Морфема входит в состав слова как единица, выражающая или лексическое (корневая морфема), или грамматическое значение, и тем самым служит формированию базового содержания слова или же обусловливает возможность его изменения. Ср. в узбекском языке: туцциз цаватли бино (девятиэтажное здание), утмас пичоц (тупой нож).
Во многих случаях слово сводимо к корневой морфеме, которая может быть равной со словом. Например, в узбекском языке корневые морфемы могут иметь в производных словах такой статус: иш+чи (рабочий), пахта+кор (хлопкороб), яхши+лик (доброта). Точно так же односложные слова могут совпадать в одной оболочке с корневыми морфемами. Ср.: цул (рука), туз (соль), гул (цветок). Однако такая соотнесенность имеет лишь сугубо формальный характер, поскольку слово, в отличие от морфемы, при реальном использовании характеризуется полной грамматической оформ-ленностью, что совершенно не характерно для морфемы. Но несмотря на это, кажется, что соотнесенность форм слова и морфемы не упраздняет иерархические отношения между ними, когда обе эти единицы могут быть выражены одним и тем же комплексом звуков. Такая ситуация может ввести исследователя в заблуждение. Но если вглядеться пристально, то даже в таких случаях всё же иерархические отношения реализуются.
Кроме реально используемых на уровне слова морфем наблюдаются такие нулевые морфемы, которые предполагают дифференциальный признак слова, так как выражают его
грамматическое значение (например, в тюркских языках это единственное число). Однако между нулевыми морфемами и словом иерархические отношения не образуются.
Большинство самостоятельных слов состоят из одной морфемы. Например, в узбекском языке: бог (сад), тог (гора), тош (камень). Несмотря на это, даже в таких случаях реализуются полноценные иерархические отношения между словом и морфемой, так как здесь посредством одной единицы формируются две единицы языка. Ср. в узбекском языке: куз (осень) - самостоятельное слово, кузги (осенний) - куз здесь представляет собой корневую морфему. При этом можно говорить о промежуточной, «серединной» единице, принадлежащей по форме одному уровню, а по содержанию - другому6.
Порядок морфем на уровне слова определяется исходя из корня. Они вступают со словом в иерархические отношения в такой же последовательности. В этом процессе морфемы принимают активное участие в реализации грамматической формы слов, что дает последним возможность вступать в иерархические отношения с предложением. Ср. в узбекском языке: ... дадам катта амакимнинг уйига чициб узоц гаплашди (Ойбек). -... отец вышел к старшему дяде и долго с ним беседовал (Айбек). А это в свою очередь показывает, что для выяснения слова в подлинном смысле недостаточно только его фонетических характеристик или лексического значения7. Несмотря на то, что лексическое значение очень важно, общее значение формируется лишь совместно с грамматическим значением.
Для реализации в речи несамостоятельных в смысловом отношении единиц языка (фонема, морфема) слово вступает в иерархические отношения с единицей речи - предложением. Поэтому понимание слова в качестве единицы речи, как нам кажется, остается еще спорным. Оно соединяется с другими словами в синтагматическом ряду и формирует синтаксическую форму. В то же время связь между словами часто основывается на способе аппликации, являющемся одним из основных механизмов процесса текстопорождения. Тем самым крупная лингвистическая единица синтаксически формируется на базе простых. Ср.: уци-т-ув-чи (учитель).
Вреализации межсловной связи большую роль играют такие морфологические средства, как аффикс, союз и др. Однако данные средства
не могут вступать в иерархические отношения самостоятельно. Только синтаксически активные самостоятельные слова могут вступать в иерархические отношения с предложением. По этой причине, когда речь идет об иерархических отношениях, следует иметь в виду не словарный состав языка, но только часть его, только слова, перешедшие из языка в речь и получившие статус компонента определенного предложения. А несамостоятельные морфологические средства вступают в связь с предложением с помощью самостоятельных слов. С предложением вступают в иерархические отношения также устойчивые сочетания, и при этом не отдельно, не частями, а целиком. Ср.: Сизни уурматлаб халцимиз бошига кутаради (Ойдин) - В народе вы уважаемый человек, вас готовы носить на руках (Айдын).
Мировая лингвистическая наука имеет большие достижения в области выяснения природы языковых уровней8. Каждый уровень языка относительно самостоятелен (автономен), так как в пределах данного уровня можно изучить лишь парадигматические взаимоотношения его единиц. Однако синтагматические и иерархические отношения между ними нельзя исследовать, не обратившись к другим уровням, так как для того, чтобы а была а, нужна помощь б, и свою очередь для реализации б в качестве б необходима а9. Поэтому исследование единиц фонематического уровня невозможно без участия морфематического уровня, а единиц морфематического уровня - без участия уровня слова.
Взаимообусловленность единиц разных уровней языка неразрывно связана с их дистрибутивными отношениями, так как отношения а-б, возможные в одном окружении, могут быть невозможными в другом, то есть в последнем случае могут быть условия для соединения, скажем только б и с. Это свидетельствует о большом значении комбинаторных отношений языковых единиц. Такие отношения имеют постоянную ценность как в парадигматических, так и синтагматических связях. В свою очередь это ведет к иерархическим отношениям между уровнями языка.
Однако в вопросе об уровнях языка лингвисты до сих пор не пришли к единому мнению. Так, например, в некоторых работах к языковым уровням относятся фонемный уровень, морфемный уровень, уровень слов, уровень словосочетаний, уровень предложений10. В других называются такие уровни, как фоне-
матический, морфематический, слова, словообразования, предложения, морфологический и другие11. Кроме того, некоторые говорят о фонетико-фонологическом, морфемно-морфологическом, синтаксическом и лексико-семантическом уровнях12. А между тем, определение уровней языка должно соответствовать их опорным базовым единицам, то есть в языке, как нам представляется, нет иных уровней, кроме фонематического, морфематического и слова.
Уровень словообразования не может иметь самостоятельного статуса, так как производное (сложное) слово не предполагает иную единицу, кроме как самого слова.
Невозможно согласиться и с постулированием лексико-семантического уровня. Во-первых, термин неразрывно связан со словом, во-вторых, семантика (хотя и имеет отношение ко всем смыслоозначающим единицам языка) не является языковой единицей и не может послужить основой для выделения отдельного уровня языка.
В большинстве работ, посвященных уров-невой организации языка, смешиваются языковые и речевые единицы, в результате чего и словосочетание, и предложение, имеющие отношение к речи, трактуются в качестве языковых уровней.
В некоторых источниках говорится и о синтаксическом уровне языка. Однако сегодня лингвистика речи уже выделена в качестве самостоятельной области языковедческой науки, поэтому пора отказаться от смешивания явлений речи с явлениями языка. Но это вовсе не означает, что язык и речь являются совершенно автономными сферами. Они одновременно и противостоят друг другу и неразрывно связаны между собой.
Нам представляется, что необоснованно и требование, согласно которому при определении уровней языка нужно учитывать то, что они должны быть языковыми знаками. Если так, то нам пришлось бы отказаться от фонематического уровня, единицы которого не являются языковыми знаками. Точно так же внутренние дифференциальные признаки фонем не имеют межуровнего значения, они составляют мериз-матический уровень внутри фонематического уровня. Иначе говоря, каждая макропарадигма языка может объединять единицы только определенного уровня.
Лингвистическая природа единиц фонематического уровня раскрывается яснее на более
высоком уровне - уровне морфемы (или слова), так как при этом фонемы вступают в синтагматические отношения и таким образом служат для формирования морфемы. В этом процессе пересекаются значимые и незначимые единицы языка.
Морфема, являясь малой единицей языка, предполагает самостоятельный уровень языка. Однако нельзя согласиться с утверждениями некоторых лингвистов13 о том, что самой малой единицей грамматики является сема. Сема не может быть грамматической единицей. Иначе придется смешать все особенности лексикологии и грамматики. Когда сема реально используется в речи, возникают такие ее формы, как морф и алломорф. А это свидетельствует об инвариантной и интегративной природе морфемы. Морфема не выражает только грамматическое значение, она обозначает также лексическое значение (например, коренные морфемы, структурно соответствующие односложным словам). По этой причине утверждение о том, что морфема выражает только грамматическое значение, на наш взгляд, является спорным.
Итак, основной единицей языка является слово, ибо оно занимает центральное место в механизме языка14. Но несмотря на это, многие вопросы, связанные со словом и его лингвистической природой, до сих пор остаются нерешёнными.
Строительным материалом слова является морфема. Однако несамостоятельные слова могут интерпретироваться в качестве морфемы. Например, многие союзы, частицы (в западных языках также артикли, предлоги), восклицательные слова, междометия по своей лингвистической природе представляют собой не слово, а морфему. Кроме того, мы видим, что в производных и сложных словах морфемы выполняют микросинтаксическую функцию. Иначе говоря, при этом мы являемся свидете-
лями формирования на уровне слова синтаксических отношений. Вообще, слово до сих пор остаётся загадкой для лингвистов. Однако при исследовании иерархических отношений единиц языка для нас важным является пересечение на уровне слова двух смысловых единиц языка - морфемы и собственно слова.
Примечания
1 Солнцев, В. М. Язык как системно-структурное образование. М., 1971. С. 183.
2 См.: Лингвистический энциклопедический словарь. М., 1990. С. 257; 464.
3 См.: Хайруллев, Х. Тил бирликларининг погонали муносабати. Тошкент, 2008. 55 б.
4 См.: Халле, М. Фонологическая система русского языка : лингвистико-акустическое исследование// Новое в лингвистике. Вып. 2. М., 1962. С. 310-314.
5 Реформатский, А. А. Фонологические этюды. М., 1975. С. 99.
6 См.: Kurylowicz, J. Phonologie und Morphologie // Phonologie der Gegenwart? Wien, 1967. P. 169.
7 См.: Смирницкий, А. И. Лексикология английского языка. М., 1965. С. 228.
8 См.: Kurylowicz, J. Указ. соч. P. 10-12; Ска-личка, В. О грамматике венгерского языка // Пражский лингвистический кружок. М., 1967. С.140-141.
9 Соссюр, Ф. де. Заметки по общей лингвистике. М., 1990. С. 100-101.
10 См.: Степанов, Ю. С. Основы общего языкознания. М., 1974. С. 218.
11 См.: Головин, Б. Н. Язык // Общее языкознание. М., 1979. С. 147.
12 См.: Кодухов, В. И. Общее языкознание. М., 1979. С. 137.
13 См.: Скаличка, В. Указ соч. С. 135.
14 Соссюр, Ф. де. Указ. соч. С. 206.
