CC BY-NC
15В.И.Владимиров
ОБ АКТУАЛЬНЫХ ПОДХОДАХ К ОБЕСПЕЧЕНИЮ СТРАТЕГИЧЕСКОЙ БЕЗОПАСНОСТИ НА ПОСТСОВЕТСКОМ ПРОСТРАНСТВЕ*
В настоящее время намечаются явные признаки серьезной дестабилизации обстановки в ряде стран - бывших республик Советского Союза, влияния в них разрушительных тенденций. Усиливается опасность использования давления военной силы и других видов деструктивного воздействия на Российскую Федерацию и страны СНГ в интересах установления контроля над их ресурсами и моделями развития. Факты обнаруживают недостаточность и в ряде случаев неэффективность применяемых до сих пор методов и средств миротворческой политики в национальных и международных измерениях. В то же время в сложившейся ситуации ключевым аспектом обеспечения национальной безопасности и безопасности связанных с ней системой коллективных обязательств стран является реальное, а не декларативное воплощение положений стратегии, национальной безопасности РФ до 2020 года и военной доктрины
Российской Федерации в которых одним из приоритетных направлений являл
ется военно-политическое сотрудничество со странами СНГ.1 Такое сотрудничество осуществляется как в виде военного присутствия России в ряде стран на основе двусторонних соглашений, так и в виде группировок российских войск в рамках Организации договора о коллективной безопасности (ОДКБ). По мнению экспертов, это наименее дорогостоящий и наиболее действенный способ обеспечения мира и безопасности на территории Содружества. В этой сфере, однако, к настоящему моменту назрела потребность в пересмотре многих способов и средств взаимодействия с учетов того, что военно-политическое сотрудничество имеет свои характерные особенности в отдельных регионах СНГ, меняющиеся в зависимости от геополитических факторов и динамики экономического и политического развития. Ключевое значение в этом плане должны, естественно, получить новые инициативы и методологии российской политики.
I. Западный вектор
Есть веские основания считать, что в обозримом будущем может возрасти напряженность по западной линии соприкосновения Содружества с внешним миром. Сказывается непосредственная близость блока НАТО, сохраняющего тенденцию к расширению и претендующего на проникновение и закрепление своего влияния в странах СНГ. Здесь находятся исторически близкие России страны, имеющие с ней экономические, политические и военные связи - Украина, Беларусь, Молдавия. В последние годы Украина (в первую очередь) и Молдавия активно проявляют тенденцию к экономической и военнополитической интеграции с НАТО, причем даже на дискриминационных для себя условиях.
* Статья подготовлена в рамках проекта РГНФ № 11-03-00518.
26
Подобная политика может привести не только к дестабилизации ситуации в этих странах, но и к разрушению военно-политического пространства как в данном регионе, так и в масштабах СНГ.
Россия, которая претендует на роль организатора экономического и военно-политического союза на всей территории Евразии, не может не реагировать на меняющуюся обстановку. Между тем ситуация не поддается изменению только попытками укрепления военно-политического сотрудничества. Возможно, в этой зоне потребуется более открытое использование экономических, политических и дипломатических средств, имеющихся в ее распоряжении.
Особое место среди стран - членов ОДКБ занимает Белоруссия, обеспечивающая единственный геостратегический коридор для выхода России в Европу. Военно-политические отношения России и Белоруссии можно охарактеризовать как стратегический союз, означающий безусловную готовность двух стран к осуществлению полномасштабного военного сотрудничества в рамках Союзного государства, т. е. к созданию общего оборонного пространства. Россия и Белоруссия участвуют в единой системе ПВО государств - участников СНГ. Между РФ и РБ имеется и надежно функционирует соглашение «О совместной охране внешней границы союзного государства в воздушном пространстве и создании единой региональной системы противовоздушной обороны РФ и РБ».
Российско-белорусское сотрудничество осуществляется как в рамках Договора о создании союзного государства, так и в формате ОДКБ по вопросам совместного обеспечения безопасности в военной сфере. На территории Белоруссии расположен целый ряд объектов военно-технической инфраструктуры, оказывающих влияние на поддержку стратегической безопасности в центре Европы. Среди них - РЛС под Барановичами - станция предупреждения о ракетном нападении, а также станция в Вилюйске, предназначенная для ретрансляции сигналов на российские корабли и подводные лодки в Центральной и Се-
•у
верной Атлантике.2 В целом, несмотря на периодические расхождения, возникающие между двумя странами (главным образом в экономической области), сотрудничество России и Белоруссии, в рамках СНГ является моделью отношений крупной страны, какой является Россия, с небольшим государством. В таком сотрудничестве малое государство, не теряя лица, извлекает значительные выгоды из ситуации, концентрируя усилия на узких направлениях и выгодно обменивая свою приверженность военно-техническому сотрудничеству с
о
Россией на конкретные экономические и политические выгоды.3 Сдается, что как раз в сфере дальнейшей экономико-хозяйственной интеграции двух стран лежат возможности укрепления уже завязываемых уз, причем для российской стороны здесь показана как раз определенная гибкость в конкретных делах и начинаниях.
Крупнейшим партнёром России в западной части постсоветского пространства является Украина. Интересы двух стран взаимно переплетаются в силу их тесного взаимодействия на общем геополитическом пространстве в прошлом, настоящем и, возможно, будущем. Украина находится в сильной экономической зависимости от России. У неё нет альтернативы российским энергоносителям. В случае разрушения интернациональных связей Украина может
потерять до 80-85% объёма экономического производства.4 Между тем контакты Украины с Россией в целом ряде экономических и политических областей периодически подвергаются серьезному ослаблению. Особое беспокойство вызывает то обстоятельство, что расхождение геополитических позиций двух государств препятствует развитию их сотрудничества в военно-политической и в военно-оперативной сферах.
За последние годы масштабы военно-технического сотрудничества Украины и РФ всё меньше отвечают потребностям двух стран, и не соответствует их промышленно-техническому потенциалу и возможностям по кооперации. Россия всё чаще вынуждена действовать по принципу самодостаточности, созда-
с
вая собственные замкнутые циклы производства военной техники.5 Практически сразу после получения независимости Украина однозначно выбрала вектор сотрудничества с Западом, отказываясь участвовать в сохранении единого оборонного пространства СНГ в рамках ОДКБ. Начиная с первой половины 1990-х гг., Киев регулярно проводил военные учения с участниками вооружённых сил НАТО. Подобные действия фактически способствуют разрушению теснейших связей между Россией и Украиной в военной сфере, включая единые системы ПРО, ПВО и ВПК. Особую роль играют учения ВМС, проводимые в Чёрном море с участием Украины, Грузии и других стран, которые являются важным инструментом политики, направленной на реализацию планов Запада в Черноморском регионе, включающих минимизацию присутствия там России. В рамках этой ориентации Украина чинит препятствия нормальному функционированию Черноморского флота. В феврале 2005 г. был подписан план действий «по европеизации Украины», а в апреле того же года на заседании комиссии Украина - НАТО в Вильнюсе было принято решение о начале интенсивного диалога между Украиной и НАТО. В том же году Украина приняла новую доктрину, в которой была прописана цель присоединения к НАТО.
Все эти акции обоснованно вызвали бурные протесты населения. Тогда жителям Крыма удалось сорвать визит американских кораблей на Украину. Это несколько притормозило сотрудничество Киева с Североатлантическим альянсом, однако в 2008 году Брюссель получил официальное заявление премьер-министра Ю. Тимошенко о желании Украины получить План подготовки к членству в НАТО. Российское руководство выступило с резким протестом против подобной акции. Президент В.Путин, в частности, заявил, что «если Украина станет членом блока, то Россия примет адекватные меры». Наибольшее беспокойство у российского руководства вызывает перспектива того, что в результате в Крыму и других районах могут появиться базы США и НАТО. Хотя президент Украины В.Ющенко сослался на конституцию страны, запрещающую нахождение иностранных баз на территории страны, это заявление не вызвало особого доверия России.
Проблема была временно снята с приходом к власти президента В. Януковича, заявившего о необходимости определённого подготовительного периода перед возможным вступлением Украины в НАТО. Тем не менее, тесное сотрудничество Украины с НАТО и ЕС продолжается. Это, прежде всего, проявляется в расширении украинского участия в работе Совета экономического партнёрства НАТО, в программе «Партнёрство ради Мира» и других структурах.
Основным негативным моментом такого процесса является тот факт, что участие Украины в этих структурах и получение особого статуса в отношениях с НАТО предоставляет ей возможность занять ключевую позицию в сфере отношений НАТО со странами СНГ, в особенности с теми, которые не вошли в ОДКБ.
Очередным ударом по военно-политическому сотрудничеству Москвы и Киева явилось принятие в мае 2012 года новой военно-политической доктрины Украины, предполагающей коренную реформу всего сектора её национальной безопасности.6 В доктрине провозглашена политика «активного нейтралитета», которая подразумевает создание фактически круговой обороны страны и обеспечение её способности нейтрализовать военные угрозы на любом направлении (включая российские). Согласно этой доктрине, хотя Россия продолжает называться стратегическим партнёром Украины, последняя должна срочно вывести свои ПВО из состава объединённой ПВО СНГ.
Доктрина также ограничивает масштабы военного сотрудничества с Россией, которое в основном должно осуществляться лишь с упором на совместные действия в приграничных районах (борьба с терроризмом, экстремистскими группами и бандформированиями), антитеррористические действия военноморских сил в Чёрном море и совместные учения сил спецназа. Кроме того, в доктрине наносится удар по военно-политическому единству стран СНГ. В ней, в частности, подчёркивается, что ОДКБ представляет собой «карманный союз» с Россией и сотрудничество Украины с этим блоком как с организацией исключается (возможно, лишь участие страны в отдельных мероприятиях в роли наблюдателя).
В этих условиях оправданной представляется политика, направленная на то, чтобы начать диалог с целью уйти от конфронтационных вопросов вступления Украины в НАТО и перейти к многостороннему решению проблемы общеевропейской системы безопасности с учётом предложений всех заинтересованных стран.
Позиции строгого нейтралитета придерживается Молдавия. Ссылаясь на избранную ею политику, она демонстративно отказывается обсуждать любые вопросы военно-политического сотрудничества в рамках СНГ, проявляя, правда, интерес к экономическим аспектам участия в Содружестве. Однако провозглашённый нейтралитет не мешает Молдавии искать пути, направленные на активное сближение с НАТО. Ещё при бывшем президенте В. Воронине, являвшемся коммунистом, в 2006 г. был утверждён план индивидуального сотрудничества Молдавии с НАТО. Обсуждались возможности перевода национальной армии на стандарты альянса. Регулярно отправлялись небольшие военные контингенты в Ирак. В последнее время всё активнее провозглашается политика, направленная на интеграцию с Румынией.7
Планам сближения с НАТО пока что мешает ситуация, связанная с Приднестровьем. Россия в соответствии со Стамбульским Соглашением 2002 г. «О принципах мирного урегулирования приднестровского конфликта» вносит свой вклад в обеспечение стабильности в регионе. На сегодняшний день эту стабильность поддерживают совместные миротворческие силы, в которые вхо-
дят 402 российских военнослужащих, 492 приднестровских, 355 молдавских и 10 наблюдателей от Украины.
Россия продолжает стоять на защите интересов Приднестровья. Молдавии неоднократно предлагалось решить вопрос признанием независимости Приднестровья, либо путём создания конфедеративного государства. Кишинёв отвергал эти предложения. Пришедшее к власти либерально-демократическое правительство начало вновь намекать на возможность решения приднестровской проблемы силовым путём. Так, в частности, в ходе своего визита в Украину в апреле 2012 г. новый президент Молдавии Н.Тимофти заявил, что военное присутствие России в Приднестровском регионе «является дестабилизирующим фактором». В свою очередь молдавский парламент в начале июня 2012 г. начал обсуждение законопроекта о защите воздушного пространства страны. Согласно акту Молдавия намерена купить у стран НАТО самолёты и вертолёты на сумму 240 млн. долл. Как писала в этой связи российская «Независимая газета», законопроект направлен против летательных аппаратов, незаконно использующих воздушное пространство Молдавии. Подразумевается, что при определённых обстоятельствах, он может быть направлен против российских
о
самолётов, доставляющих грузы для миротворцев Приднестровья.8 По мнению большинства экспертов, Молдавия едва ли сознательно рискнет пойти на военное решение Приднестровской проблемы. Однако в напряжённой ситуации любая случайность может вызвать вооружённый конфликт, который имеет шансы привести Молдавию к потере территории, как это произошло с Грузией. Отсюда задача поиска новой модели подхода ко всему указанному комплексу противоречий, вероятнее всего при активизации московской дипломатии.
II. Кавказ
Жизненно-важное значение в области обеспечения региональной безопасности имеет Южный Кавказ. Благодаря своей территориальной близости к России он играет важную роль в её экономике и политике. В России, в ряде других республик СНГ действует к тому же фактор значительных кавказских диаспор. В то же время из-за существующих в этом регионе экономических, этнических, территориальных, религиозных противоречий, он является источником вооружённых конфликтов, чреватых перерастанием в региональные войны. На Южном Кавказе активизируется деятельность многочисленных организаций заинтересованных в дестабилизации общественно - политической обстановки на всем Кавказе. Наконец, на Южном Кавказе сходятся интересы внешних держав, прежде всего США и ЕС, крайне заинтересованных в использовании богатых энергоресурсов региона.
В этих условиях для стабилизации ситуации на Южном Кавказе России необходимо использовать все доступные средства, экономические, политические и, естественно, военные. В последние годы, особенно после войны с Грузией, Москве удалось не только отстоять, но и несколько улучшить здесь свои военно-политические позиции. Она смогла сохранить нормальные отношения с Арменией и Азербайджаном, остаться главным арбитром в карабахском конфликте, обеспечить безопасность Абхазии и Южной Осетии и, наконец, добить-
ся (при президенте Б. Обаме) некоторого сокращения масштабов прямого участия США в делах региона.
Ситуация вновь осложнилась после встречи президента Армении и Азербайджана 25 июня 2011 г. в Казани, где оба президента отказались от дальнейших переговоров по карабахскому вопросу. Судя по заявлениям, сделанным в Баку и Ереване, дипломатического решения карабахской проблемы в обозримом будущем практически не существует и посредничество России по этому вопросу становится промежуточным (что для Москвы означает известный дипломатический минус).9 Все эти проблемы, наряду с противостоянием России и Грузии, делают ситуацию на Южном Кавказе достаточно неопределённой и, по-прежнему, взрывоопасной. В этих условиях России придётся искать новые способы умиротворения Еревана и Баку, вплоть до расширения международного сотрудничества в этом вопросе с участием США и НАТО.
Самым близким другом России на Южном Кавказе и её основным стратегическим союзником является Армения. Страна входит в ОДКБ и на её территории расположена крупнейшая российская военная база в Гюмри. Отношения между двумя странами успешно развиваются. Однако, по мнению многих экспертов, они отягощены рядом экономических и политических проблем, которые
1П
в Армении вызывают известное напряжение, и желание перемен.
Как известно, Армения находится в блокаде со стороны Азербайджана, что в первую очередь является следствием карабахского конфликта. После войны 2008 г. оборвалось железнодорожное сообщение через Грузию и практически прекратилось снабжение российской военной базы в Гюмри. Строящиеся в настоящее время транспортные коридоры Карс - Архалаки - Тбилиси политически мотивированы и фактически выводят Армению за рамки экономической системы Закавказья. Всё это, помимо негативного влияния на экономику страны, грозит ухудшением её экономического и военно-политического положения. Это вталкивает Армению в ситуацию, которая может сделать военные потенциалы Армении и Азербайджана настолько несопоставимыми, что Баку может рассчитывать на блицкриг в Карабахе в надежде на близкую победу. Причём в данной ситуации помощь Армении со стороны России и ОДКБ также становится более проблематичной. Ситуация усугубляется политикой Турции, которая имеет мощные позиции в Азербайджане и Грузии. Анкара демонстрирует Еревану альтернативу российскому вектору и способность поддержать конкурентоспособность через турецкое «окно». Однако Турция увязывает эту возможность с уступками Армении в карабахском вопросе. Чувствуя ослабление сдержек и противовесов, которое ведёт к усилению позиций США на Южном Кавказе, Армения попыталась получить гарантии Вашингтона относительно политики Турции. Гарантии были даны, вследствие чего в Цюрихе были подписаны армянотурецкие протоколы, направленные на деблокирования Армении. Однако после переговоров вновь обострились разногласия по карабахскому вопросу, соглашения были сорваны, и Турция вернула протоколы в парламент. В Армении появляется всё больше сил, считающих, что для обеспечения политической, экономической и военной безопасности Еревану необходимо искать опоры вне России и, возможно, окончательно сблизится с НАТО.
В этих обстоятельствах России придётся изыскивать новые эффективные средства, чтобы укрепить свои дружественные отношения со своим основным союзником на Южном Кавказе, который, будучи членом ОДКБ, является единственным гарантированным фактором её военного присутствия в регионе. Но при этом вряд ли можно согласиться с высказываемыми суждениями, что для оказания давления на Армению Россия могла бы переориентироваться на Азербайджан. Подобного рода беспрецедентный поворот мог бы привести к непредсказуемым последствиям. Главный вектор российских усилий, как и ранее, должен быть направлен на предотвращение силового решения карабахской проблемы, возможно, с более активным привлечением к решению этой проблемы США и ЕС.
Позиции России в Азербайджане продолжают оставаться относительно слабыми. Пока в 1990-е и 2000-е гг. Россия занималась своими внутренними проблемами, Баку активно искал политических и военных союзников, и вакуум в российско-азербайджанских отношениях заполнила Турция (на которую Баку ориентируется в рамках пантюркистской идеологии) и отчасти США - в вопросах научно-технического сотрудничества и решения энергетических проблем. Россия располагает лишь относительно скромными рычагами воздействия на Азербайджан. Самым эффективным было бы, конечно, обещание оказать всемерную помощь в возвращении Нагорного Карабаха. Именно этого ждал Азербайджан, но это, по основательному мнению многих российских политиков, было нецелесообразно делать, чтобы не нарушать баланс сил в регионе. Этого тем более нельзя делать сейчас, когда Азербайджан имеет развитую экономику и может позволить себе играть более самостоятельную роль. Как известно, с 2003 по 2008 г. ВВП республики вырос в 2 раза. По состоянию на 2010 г., Азербайджан лидирует среди стран СНГ по темпам экономического роста. Это позволяет ему вкладывать больше средств в модернизацию армии и развитие своего ВПК по сравнению Арменией.
Теперь, когда после казанской встречи президентов Армении и Азербайджана, посредническая роль России в карабахском конфликте существенно снизилась, для Москвы стал актуален поиск новых способов военнополитических контактов с Азербайджаном. В частности, согласно не подтверждённым слухам, в 2010 г. Рособоронэкспорту не удалось продать Азербайджану комплекты С-300 из-за активного противодействия Армении. Это вызвало известное недовольство Баку. В качестве компенсации между Москвой и Баку были заключены два соглашения, по которым Азербайджану отошла половина водозабора реки Санур (ранее принадлежавшей России) и две лезгинских деревни - Ульянова и Храхоба вместе с пятьюстами жителями-лезгинами. Это, видно, не совсем удовлетворило Баку. В связи с истечением срока аренды Россией системы предупреждения о ракетном нападении (СПРИ) в Габале, Азербайджан неприятно удивил Москву требованием увеличить арендную плату с
7 до 300 млн. долл.11 Масло в огонь подлило предложение Армении бесплатно разместить новый радар (СПРИ) на своей территории.
В целом перспективы военно-политических отношений между Москвой и Баку остаются не достаточно надежными. Вместе с тем пока Россия имеет важное преимущество в отношениях с Азербайджаном по сравнению с США и
ЕС. Как известно, Вашингтон неоднократно пытался активизировать свои связи с Баку. Однако при этом США постоянно подчёркивали недовольство внутренней политикой азербайджанского режима. Поэтому, как считают эксперты, Азербайджан, зачастую предпочитает сотрудничать с Россией, которая представляет альтернативную повестку сотрудничества, свободную от политического давления. В настоящее время, по мнению наблюдателей, расширению военно-политического сотрудничества между двумя странами могло бы помочь оказание Азербайджану помощи в борьбе с радикальным исламским экстремизмом.
Вышедшая из СНГ в 2009 г. Грузия продолжала оставаться ключевой страной на Южном Кавказе, прежде всего с точки зрения транспортных коммуникаций. Тбилиси энергично содействовал продвижению интересов США в этом регионе. После войны 2008 г. России с Грузией США не только дополнительно обозначили своё военное присутствие в Закавказье, но и обзавелись грузинскими рычагами давления на Армению и Азербайджан. Грузия является одним из центров транспортно-коммуникационного направления Восток - Запад (Азербайджан - Грузия - Турция), что выводит Армению (и Россию) из региональной транспортной сети. Однако это лишь промежуточная цель. Запад лоббирует присоединение к этому коридору стран Центральной Азии, стремясь наполнить «санитарный коридор» вокруг России вполне осязаемым политическим смыслом.
После войны отношения России с Грузией остались в целом трудно предсказуемыми. Во многом это объясняется пассивностью Москвы. Как известно, российское правительство заявило, что пока у власти М.Саакашвили, дела с Грузией Россия вести не будет. Эта позиция, может быть, и была оправданной, но ныне, после прошедших в октябре 2012 г. выборов и успеха на них оппозиции ситуация существенно изменилась. Очевидно, что новый расклад сил еще подлежит внимательному изучению.
Грузия, активно использующая помощь Запада, сумела укрепить свои экономические и военно-политические позиции, что невозможно игнорировать. Россия, несомненно, смогла обеспечить безопасность Южной Осетии и Абхазии. Однако ей не удалось добиться международного признания этих государств, да и отношения с ними самой России не вполне свободны от осложнений. Ценою дальнейшей пассивности России может оказаться Северный Кавказ. Не секрет, что после окончания войны Тбилиси, не имея возможности вернуть утраченные территории, сделал ставку на дестабилизацию ситуации в регионе и его откол от России. Тбилиси надеется, что ухудшение положения на Северном Кавказе рано или поздно вынудит Москву вернуть Абхазию и Южную Осетию. Налицо целая серия попыток Грузии осложнить ситуацию в северокавказском регионе, например, разжигая сепаратистские и националистические тенденции, а также используя внешние факторы. Так, в частности, Грузией эксплуатируется тема «черкесского геноцида», с целью поставить Россию в положение Турции (геноцид армян).
В этих условиях в случае невозможности оказать прямое военнополитическое давление, России было бы целесообразно использовать другие действенные средства влияния на Тбилиси. Это - несоблюдение Грузией цело-
го ряда конвенций в области прав национальных меньшинств и их языков, включая элементы дискриминации мингрелов, армян, азербайджанцев; уничтожение автономии Аджарии, что является нарушением Карского договора, а также сложное экономическое положение и долг Грузии России (118 млн. дол.), выплату которых можно ожидать в 2014-2018 гг. Разумеется, применение таких рычагов потребовало бы от России и ее союзников большой гибкости, а также основательного предварительного анализа новых тенденций политической динамики.
III. Центральная Азия
В последние годы резко возросло геополитическое значение Центральной Азии. Специфика региона состоит в том, что, несмотря на его кажущуюся периферийность, в нём пересекаются интересы крупных держав мира, а также других акторов. Само географическое положение Центральной Азии во многом определяет её политический вектор. На востоке региона находятся Китай и страны Азиатско-Тихоокеанского региона; на юге - Афганистан и страны Ближнего и Среднего Востока и другие исламские государства; на Севере - Кавказ, Турция, Европа и Россия. В Центральной Азии переплетаются интересы США, ЕС, а также других стран. Эти страны как правило, стремятся отвлечь элиты центрально-азиатских республик от ориентации на Россию, на интеграцию с ней, используя экономические и политические рычаги влияния для проникновения западного капитала на пространство Центральной Азии. Эти угрозы усугубляются нестабильным положением внутри региона. Между некоторыми странами продолжают тлеть религиозно-этнические конфликты, а относительная слабость государств Центральной Азии превращает их в заложников террористических сил с сопредельных территорий и транзитную зону наркотрафика в Россию и Европу. Ситуация усугубляется событиями в Афганистане и исламским фактором.
В этих условиях дополнительную актуальность получает реализация российской Стратегии национальной безопасности до 2020 г. Согласно этой стратегии, если на долгосрочную перспективу внимание будет сосредоточено на обладании источниками энергии в бассейне Каспийского моря и в Центральной Азии, то основной ставкой в среднесрочном плане будет оставаться военное присутствие России в регионе, как на двусторонней, так и на многосторонней основе. Военно-политическое сотрудничество со странами Центральной Азии является сложным и противоречивым процессом. В нём в гипертрофированном виде сконцентрированы негативные моменты, так или иначе касающиеся отношений России в этой области практически со всеми другими странами СНГ.
В данном регионе России приходится иметь дело с авторитарными режимами, зачастую осуществляющими весьма противоречивую и трудно прогнозируемую внешнюю политику. Они заинтересованы в военно-политической помощи России, в борьбе с так называемой «оранжевой» революцией внутри своих стран, в качестве гарантии от угрозы экстремизма, от исламского фундаментализма и наркотрафика, а также в получении дешёвого оружия и в области подготовки кадров. В то же время в целом ряде случаев эти страны опасаются
более тесного сближения с Россией, подозревает её в имперских амбициях. Более того, они зачастую весьма специфически трактуют проблемы безопасности и склонны иной раз жертвовать связями в рамках СНГ ради переключения на контакты с внешними державами в военно-технической области. Очень возможно, что в данной зоне России придется искать новые и по возможности более адекватные формы взаимоотношений с партнерами.
Самое крупное государство Центральной Азии Узбекистан. В последние годы его политика начинает приобретать всё менее предсказуемый характер. С одной стороны, он активизировал свои действия, чтобы стать ведущей державой в регионе, что создало напряжённость в его отношениях с соседями, прежде всего в области водных проблем. С другой стороны, Ташкент старается придать своей политике многовекторный характер, извлечь выгоды из сделок с США, ЕС, Китаем и другими странами. Еще до своего выхода из ОДКБ летом т.г. он осуществлял прямой саботаж уже принятых решений по линии этой организации.
В частности, Узбекистан блокировал целый ряд инициатив ОДКБ на афганском направлении, предлагая «альтернативную» модель урегулирования по формуле 6 + 3. Согласно предложению Ташкента, в переговорах по афганской проблеме должны участвовать все соседние с Афганистаном страны, в том числе Пакистан, Туркменистан, а также США и ЕС. В то же время из числа участников узбекская дипломатия хотела исключить страны Содружества, не имеющие с Афганистаном общей границы. Естественно, что эти предложения, очевидно, направленные на то, чтобы ограничить влияние своих конкурентов в регионе, не встретили поддержки у других стран - членов ОДКБ в Центральной Азии.
Узбекистан отказывался участвовать в любых наднациональных структурах, созданных в рамках ОДКБ. Он не подписал ряд ключевых документов о силах и средствах коллективной безопасности - решение по созданию КСОР, положение о порядке реагирования на кризисные ситуации и др. Ташкент также не участвует в деятельности миротворческих сил. Наряду с этим он продолжает искать способы сближения с США. Одним из таких способов явились предложения Ташкента предоставить Вашингтону военную базу в Ханабаде, которым США, хотя они и испытывают трудности в Афганистане, пока не спешат воспользоваться. В 2006 г. между Россией и Узбекистаном был заключён договор о союзнических отношениях. Однако положение статьи 8 этого договора об открытии в Узбекистане российской военной базы так и осталось на бумаге.
В последние годы проводимая Узбекистаном двусмысленная политика начала приносить прямой ущерб деятельности ОДКБ, подрывая единство этой организации и не давая выполнять в полном объёме поставленные задачи. Но, как считают многие эксперты, некоторые акции Ташкента оказались не без пользы. В организации появилось большее осознание необходимости действительной, а не декларативной общности интересов. ОДКБ реально начинает складываться в интегрированную группу с достаточно прочными связями между её участниками. По поводу приостановления своего членства в ОДКБ, авторитетный источник в МИДе республики заявил , что Ташкент, в частности, не согласен «со стратегическим планом ОДКБ на афганском направлении» (хотя не
совсем ясно, что имелось ввиду), а также с планами изменения сотрудничества в рамках блока. МИД России по справедливости назвал эти аргументы «неубе-
л /у
дительными».12 Что касается прессы, то она связала подобную акцию Узбекистана с планами усиления сотрудничества с США и размещения на своей территории американской военной базы. Как считают некоторые специалисты, здесь должны сказать свое слово, прежде всего, экономические и связи с Россией.
Кыргызстан является страной - членом СНГ с наиболее слабой экономикой. Республика практически не располагает собственными энергоносителями, за исключением гидроэнергоресурсов. Запасы нефти несущественны, а запасы природного газа недостаточны для удовлетворения внутренних потребностей. В целом Кыргызстан едва ли способен существовать и развиваться вне системы устойчивых связей с Россией, Казахстаном, Узбекистаном и Китаем в сфере политики, экономики и безопасности. Однако из перечисленных государств только Россия исторически является реальным экономическим и военно-политическим партнёром РК. В республике дислоцируются российская военная авиабаза «Кант», испытательная база противолодочных вооружений ВМФ и сейсмическая станция. Со стороны России налажена военно-техническая помощь и осуществляется подготовка военных кадров. В последние годы Киргизия старалась уравновесить свои отношения с Россией, осуществляя сотрудничество с внешними державами, прежде всего с Китаем и США. После прихода к власти после «тюльпановой» революции нового правительства, некоторые признаки как будто бы свидетельствовали в пользу того, что ситуация
Л О
изменится.13 Однако этого пока не произошло.
Главная ставка нынешним руководством страны делается на балансирование между ведущими игроками в надежде обострить внешнюю конкуренцию и получить экономические и политические выгоды. Нетрудно понять, что такая ставка в конкретных кризисных условиях чревата конфликтными осложнениями. Так, с одной стороны, Кыргызстан заявляет, что Россия остаётся его главным стратегическим партнёром, с другой, пытается критиковать Москву по целому ряду экономических и политических вопросов и, более того, требует существенного увеличения денежной компенсации за использование российских военных объектов на своей территории. В этой ситуации вряд ли можно всерьёз рассчитывать, что РК захочет ликвидировать базу «Манас» за пользование которой США платят Бишкеку от 60 до 80 млн. долл. в год. В результате политика лавирования в отношениях между Москвой и Вашингтоном продолжается. Нынешний президент Кыргызстана А.Атамбаев, ещё накануне президентских выборов, в ноябре 2011 г. заявлял, что военная база США после 2014 г. прекратит своё существование, и подтвердил это на декабрьском саммите ОДКБ 2011 г. в Москве. Однако чёткого определения понятия «военная база» в решениях ОДКБ до сих пор нет, и руководители государств могут достаточно вольно трактовать заключённые соглашения. Так и происходит в случае с Кыргызстаном: официально база «Манас» называется Центром транзитных перевозок. Пока Бишкек не даёт чётких разъяснений по этому вопросу. Более того, 12 июня 2012 г. министерство обороны Киргизии объявило о намерении повысить арендную плату за использование Россией её военных объектов на территории
страны (за исключением авиабазы «Кант», которая работает в интересах ОДКБ). Подобная политика Кыргызстана представляется контрпродуктивной. В частности Москва приостановила процесс перечисления Бишкеку кредита на сумму 106 млн. дол., которым она рассчитывала премировать РК за твёрдую, как казалось, позицию в отношении американской базы.
Таким образом, Бишкек скорее всего выбирает путь, который вряд ли может быть назван оптимальным. Вместо того, чтобы активизировать военнополитическое сотрудничество со странами ОДКБ и получать от них серьёзную компенсацию, он пытается стать на скользкий путь подрыва единства этой организации, ослабляя этим и свою собственную безопасность. Скорее всего помочь в этом случае может более сплоченная позиция ОДКБ, к чему организация и начинает все более определенно склоняться в последнее время. Должная твердость лидера объединения тут способна сыграть немаловажную роль.
С учётом территориальных масштабов, экономического потенциала, запасов нефти и географического положения ключевой державой Центральной Азии является Казахстан. В условиях национально-этнических конфликтов, религиозного экстремизма, вероятностного обострения политического кризиса в Киргизии, возможности дестабилизации ситуации в Таджикистане и Узбекистане, активизации наркотрафика, близости Китая, Казахстан не видит иного выхода в области обеспечения собственной безопасности, кроме дальнейшего укрепления экономической и военно-политической интеграции с Москвой. Именно эта задача поставлена в стратегии развития Казахстана до 2030 года. В ней подтверждается намерение «развивать и укреплять доверительные и равноправные отношения с нашим близким исторически дружественным соседом -
1Л
Россией».14
В настоящее время российский вектор является важнейшим во внешней политике Казахстана. Между двумя сторонами почти не существует проблем, которые не могли бы быть решены путём конструктивного диалога при учёте взаимных интересов. Ни одна из стран СНГ не имеет столь тесных связей с Россией в области оборонного комплекса как Казахстан. В совместном российско-казахстанском пользовании находится космодром «Байконур» и четыре военных полигона. К тому же 70% продукции 13 казахстанских предприятий, рабо-
л с
тающих на оборонную промышленность, поставляются в Россию.15 Основу военно-политических отношений составляет Договор между РФ и РК о военнотехническом сотрудничестве от 28 марта 1994 г.
В последующие годы отдельные пункты этого документа были расширены и дополнены. Россия поставляет в Казахстан вооружение по ценам, равным стоимости оружия для самой российской армии. Военнослужащие из РК обучаются в России на льготных условиях. Результатом данного направления координации стало достижение однотипности в подготовке военных и научных кадров. В сентябре 2008 г. было подписано межправительственное соглашение о реализации программы совместных работ в сфере военно-политического сотрудничества в интересах вооружённых сил РФ и РК на 2008-2012 гг. В первую очередь в рамках программы имелись в виду поставки в Казахстан российских комплексов С-300 и военных самолётов последних поколений. Ещё одним важным направлением военно-политических отношений двух стран явилось при-
граничное сотрудничество. Сторонами ведётся совместная охрана внешних границ. Со времени распада СССР обе стороны официально придерживаются концепции о нерушимости границ, что официально закреплено в Декларации о нерушимости границ, подписанной Россией, Казахстаном, Таджикистаном, Киргизией и Узбекистаном в 1994 г.
В целом военно-политическое сотрудничество между Россией и Казахстаном имеет под собой реальную почву и в данном контексте военное присутствие России в Казахстане вполне отвечает общему духу двусторонних отношений. Вместе с тем, хотя ряд экспертов утверждают, что Казахстан опасается чрезмерного сближения с Западом, стремящимся упрочить свои позиции в стране, тем не мнение в рамках своей многовекторной политики он в известной, правда, пока что в достаточно взвешенной степени осуществляет сотрудничество с ведущими мировыми державами, в том числе и в военно-политической области. Так, поддерживаются контакты как с НАТО в рамках программы «партнёрство ради мира» (казахские политики утверждают, что оно проходит только «в рамках консультационной помощи»),16 так и с США в области подготовки военных кадров, совместных военных учений, поставок военной техники. Специалисты считают, что в последнее время президенту Казахстана Н.Назарбаеву удалось добиться определённого баланса в отношениях России и США, поставляя в Россию дешёвую нефть, в то же время став для США неотъемлемой частью их борьбы с терроризмом. Казахстан также пытается наладить военно-техническое сотрудничество с Китаем, продавая ему в небольшом количестве некоторые виды вооружения, взамен получая военнотехническую помощь.
В целом можно сказать, что Казахстан, при всех определенных частностях, являет образец честного следования общесоюзнической линии. Это в какой-то мере пример, на который следовало бы равняться.
В условиях повышенной нестабильности в Центрально-азиатском регионе в связи с опасностью усиления терроризма и религиозного экстремизма, особенно после вывода войск США и их союзников из Афганистана в 2014 г., специфическую функцию приобретают отношения России с Таджикистаном. Эти отношения до последнего времени развивались по двум ключевым направлениям - в области экономики и в области военно-политического сотрудничества, в рамках которых Россия пыталась создать единое пространство. Но если в области экономики отношения развивались достаточно успешно, то в сфере военно-политического сотрудничества они переживали взлёты и падения, несмотря на то, что Таджикистан постоянно выражал озабоченность по поводу собственной политической стабильности и безопасности.
Как известно, Таджикистан оказался единственной страной СНГ, ничего не получившей при разделе имущества советской армии. Даже границу республики охраняли российские пограничники. 201 -ая российская мотострелковая дивизия, дислоцированная в Таджикистане, принимала активное участие в наведении конституционного порядка в республике и оказывала военно-техническую помощь правительственным силам Таджикистана. После завершения гражданской войны в период с 1999 по 2001 гг. на российских предприятиях были отремонтированы радиолокационные станции и зенитно-ракетные комплексы С-
125, которые затем поступили на вооружение частей ПВО Таджикистана. В 2006 г. Москва безвозмездно передала таджикской армии 4 вертолёта МИ-8 и МИ-24, 4 учебно-боевых самолёта Л-39. Через год было добавлено 2 ударных вертолёта, имущество военного назначения, боеприпасы и обмундирование на сумму свыше 50 млн. долл. Всего Душанбе получил от России военной техники и боеприпасов на 1 млрд. долл. В свою очередь Россия получила РЛС в Нуре-
17
ке, списав за это 241 млн. долл. из долга Таджикистана.17 В 2005 г. 201-я мотострелковая дивизия официально получила статус военной базы. По мнению экспертов, база нужна обеим странам. Для России она является форпостом её влияния в Центрально-азиатском регионе, а также стабилизирующим фактором, обеспечивающим пророссийскую ориентацию Таджикистана. Вместе с тем, в первую очередь, эта база нужна самому Таджикистану. Как считают компетентные специалисты, её наличие обеспечивает стабильность существующего в Таджикистане политического режима. Вывод российских войск мог бы привести к резкой активизации радикальных исламистов. А сил у нынешней таджикской власти, чтобы самостоятельно с ними справиться, может не хватить. Поэтому, несмотря на обостряющуюся в последние годы критику России в таджикской прессе, вопрос о выводе российской базы руководством Таджикистана официально и не ставится. Зато таджикские власти постоянно выдвигают требования о повышении арендной платы за имеющуюся российскую базу и другие объекты. Всё это не всегда благоприятно отражается на российско-таджикских военно-политических отношениях. В этих условиях весьма обнадёживающим фактором явилась состоявшаяся 2 сентября 2011 г. встреча в верхах в Душанбе между президентом России Д.Медведевым и президентом Таджикистана Э.Рахмоном. Важнейшим достижением встречи с точки зрения Москвы явилось принципиальное решение вопроса о дальнейшем пребывании российской военной базы в Таджикистане, срок действия которой истекает. Новое соглашение должно быть ориентировано на 49 лет, правда, не было сказано на каких условиях это соглашение будет осуществлено. 18 Однако процесс оформления соглашения затянулся. Как отмечается в прессе, Таджикистан выдвинул Москве свыше 20 новых предложений, возможно, включающих увеличение материальной компенсации за использование базы до 300 млн. долл. В ответ Россия в июне 2012 г. была вынуждена сделать заявление, что прекращает финансирование базы в связи с неясностью её использования после 2014 г.
Процесс взаимодействия в военно-политической области между Россией и Туркменистаном тесно связан с экономическими проблемами. Как известно, Туркменистан является крупнейшим поставщиком газа, и Россия всегда проявляла заинтересованность в его получении. На этой основе в первые годы после провозглашения независимости Туркменистана отношения между двумя странами, в том числе военно-политические, успешно развивались. 31 июля 1992 г. Москва и Ашхабад подписали базовый документ - «Договор о дружбе и сотрудничестве», на основании которого Россия выступила гарантом безопасности Туркменистана. Тогда же был подписан Договор «О совместных мерах в связи с созданием вооружённых сил Туркменистана». На основании достигнутых договорённостей многочисленные части ВВС и ПВО бывших вооружённых сил
СССР, а также подразделения пограничных войск на территории Туркменистана на переходный период (10 лет) оставались под юрисдикцией РФ. Россия также обязывалась выплатить Туркменистану компенсацию за размещение на его территории совместных подразделений. В 1993 г. Москва и Ашхабад подписали бессрочный «Договор о совместной охране государственной границы Туркменистана и статусе российских войск на территории республики». Однако уже с середины 1990 г. отношения между двумя странами начали пробуксовывать. Туркменистан стал чаще дистанцироваться от России, обвиняя ее в нежелании развивать рациональный партнерский диалог (поводы, к сожалению давали и некоторые действия Газпрома). Вектор внешней политики Туркменистана стал смещаться в сторону США, ЕС и Турции. Так, в 1994 г. Туркменистан первым из центрально-азиатских государств принял участие в программе НАТО «Партнёрство ради мира». В конце 1999 г. Ашхабад в одностороннем порядке отказался от заключённых с Россией договоров в военно-политической области.
Признаки изменения к лучшему в подходах Москвы и Ашхабада в отношениях друг к другу стали вновь отмечаться после прихода к власти президента В. Путина в 2000 г. В апреле 2002 г. был подписан новый «Договор о дружбе и сотрудничестве», в начале 2003 г. были подписаны два взаимоувязанных соглашения - о долгосрочном (на 25 лет) экспорте энергоносителей из Туркменистана в Россию и «О взаимодействии в сфере безопасности». Последнее, в частности, предусматривало сотрудничество в борьбе против международного терроризма, незаконного оборота оружия и наркотиков, что подразумевало более тесную координацию действий силовых структур России и Туркменистана. Кроме того были определены конкретные задачи по военно-техническому сотрудничеству двух стран. Однако эти договорённости не были практически реализованы из-за возникшего в 2006 г. политического кризиса между Москвой и Ашхабадом, связанного с проблемой двойного гражданства в развернувшейся в Туркменистане кампании по искусственному вытеснению из республики русскоязычного населения.
С приходом в 2007 г. к власти в Таджикистане нового президента Г.Бердимухамедова стало отмечаться возросшая готовность Ашхабада поднять уровень отношений с Россией, в том числе и в военной сфере, развивая в первую очередь военное сотрудничество. Однако новый газовый скандал 2009 г., обусловленный резким сокращением закупок Россией туркменского газа, а также созданием Россией препятствий для поставок туркменского газа в страны ЕС, вновь поставил под вопрос сотрудничество России и Туркменистана в военной области.19
В целом можно с определённой долей уверенности сказать, что развитие военного взаимодействия двух стран пока не приобрело «второго дыхания», хотя имело для этого достаточные возможности. В условиях преобладания у обеих стран чисто коммерческих подходов к выстраиванию отношений в сферах политики, экономики и безопасности ситуация остаётся не вполне удовлетворительной. От того, насколько России удастся предложить Туркменистану новые формы экономического и энергетического сотрудничества (причём не только газового взаимодействия), увязывая свои геополитические и энергети-
ческие интересы с интересами Ашхабада, во многом будет зависеть дальнейшая судьба российско-туркменских отношений, в том числе и в военной сфере.
IV. ОДКБ
Ключевым элементом формирования системы коллективной безопасности стран Содружества является многостороннее военно-политическое сотрудничество РФ с партнерами по СНГ и прежде всего в рамках Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ). Эта организация представляет собой военно-политический союз, созданный 14 мая 2002 г. государствами Евразии путём преобразования Договора о коллективной безопасности, подписанного
15 мая 1992 г. Во время его образования в ОДКБ входили шесть государств -Россия, Казахстан, Таджикистан, Кыргызстан, Беларусь, Армения, Узбекистан. Как было заявлено при создании ОДКБ, её основную задачу составляет защита территориально-экономического пространства стран - участниц совместными усилиями их армий и вспомогательных подразделений от любых внешних агрессоров, международных террористов, а также от природных катастроф крупного масштаба.
Наряду с решением вопросов военной интеграции перед ОДКБ также были поставлены более широкие задачи. В частности, она должна была стать инструментом, обеспечивающим экономическую (и политическую) интеграцию и содействующим реализации крупных водно-энергетических и других совместных проектов, в первую очередь, региональных.
За годы своего существования ОДКБ удалось добиться существенных практических успехов. Важнейшим результатом военно-политического сотрудничества государств - членов ОДКБ явилось принятие решений о создании и развитии интернациональных систем безопасности (в Восточно-европейском, Кавказском и Центрально-азиатском регионах), а также систем безопасности ОДКБ в целом. В ходе коалиционного военного строительства в рамках ОДКБ к настоящему времени развернуты объединённые региональные группировки войск (вооружённых сил России и Белоруссии, России и Армении), а также коллективные силы быстрого реагирования (КСБР), обеспечивающие коллективную безопасность. В дальнейшем в этом регионе предусматривается создание объединённой группировки войск. В КСБР входят 10 батальонов вооружённых сил (численностью до 4-х тыс. чел.), из них 5 батальонов предоставляет Россия, по 2 - Казахстан и Таджикистан, 1 - Киргизия. В них также входит российская авиабаза в Киргизии «Кант», где дислоцировано 10 самолётов и 14 вертолётов.
14 июня 2009 г. в Москве состоялся принципиально важный Саммит ОДКБ. Основным пунктом его повестки дня стало соглашение о создании Коллективных сил оперативного реагирования (КСОР). Как подчёркнул в этой связи Генеральный секретарь ОДКБ Н. Бордюжа, «создание КСОР это не один, а два шага вперёд (в деле обеспечения коллективной безопасности); это фактически создание очень сильного по оснащённости многофункционального потенциала, способного реагировать на любые вызовы и угрозы».20 Действительно, если раньше о КСБР в составе ОДКБ говорили, что они могли бы противостоять,
прежде всего, вторжению, военным или пограничным конфликтам, то КСОР должны быть готовы не только противодействовать названным угрозам, но и пресекать деятельность террористических и экстремистских группировок, наркотрафика и других сил организованной преступности. Поэтому можно говорить не только о военной, но и обо всей силовой составляющей ОДКБ. Для этого в их состав предполагается включить соединения, части, подразделения вооружённых сил специального назначения, аэромобильные подразделения органов внутренних дел, органы безопасности, других спецслужб, а также органы в сфере предупреждения и ликвидации чрезвычайных ситуаций всех государств - членов ОДКБ. В рамках принятого решения в Москве был создан штаб, который должен заняться оперативным руководством КСОР. Правда, пока развертывание КСОР совершается недостаточно высокими темпами.
Несмотря на то, что соглашение должно было быть подписано всеми его участниками на основе консенсуса, Белоруссия отказалась участвовать в саммите (по причине разгоревшейся «молочной» войны с Россией). Позднее Минск согласился с решением о создании КСОР, но продолжает утверждать, что Конституция страны не разрешает Белоруссии использовать свои войска за границей.
В свою очередь, Узбекистан подчеркнул, что выступает против использования КСОР для разрешения внутренних конфликтов в странах - членах ОДКБ. В результате, несмотря на опубликованные сообщения о создании КСОР, эта проблема не решена до конца. В частности, не согласованной осталась формулировка применения этих сил. Подобная ситуация уже приводила к прискорбному «невмешательству» в события 2010 г. в Киргизии. До сих пор нет окончательного решения о численном и структурном составе КСОР. Действует принципиальное решение: каждое государство - участник ОДКБ выделяет для КСОР по национальному воинскому подразделению (минимум бригада). Однако, учитывая тот факт, что в наше время вооружённые силы не всех стран -членов ОДКБ, в силу различных причин, обладают подобными формированиями, на первом этапе от них будут входить в объединенные контингенты отдельные полки или батальоны. В мирное время они будут находиться в местах своей постоянной дислокации на национальной территории, а в «особое время» будут использоваться в соответствии с решением Совета коллективной безопасности. Применение КСОР - крайняя мера, вводимая в действие только после того как исчерпаны все иные возможности для мирного урегулирования взаимных конфликтов в регионах коллективной безопасности.
Важным вкладом в деятельность ОДКБ явился неформальный саммит, прошедший в декабре 2011 г. в Москве. По итогам московской встречи было подписано 23 документа, нацеленных на совершенствование системы коллективной безопасности и перевооружение особых подразделений сил оперативного реагирования ОДКБ. Участники договорились формировать систему информационной безопасности, а также осуществлять совместные мероприятия по противодействию угрозам и вызовам, идущим из Афганистана. Принято принципиальное решение, согласно которому военные базы третьих стран на территории государств - членов ОДКБ могут размещаться лишь с согласия
ОЛ
всех участников ОДКБ.21
Вместе с тем надо отметить, что несмотря на ряд достигнутых успехов, считать ОДКБ полноценным военным или военно-политическим союзом все еще было бы преждевременно. Состоящая из резко различающихся по целому ряду параметров, конкурирующих, а иногда и враждующих между собой государств, по-разному понимающих уровень внешних и внутренних угроз, организация сталкивается с целым рядом крупномасштабных проблем. При таком раскладе выстраивать полноценные общие планы по борьбе с угрозами и противодействию вызовам, особенно с участием коллективных воинских формирований, весьма непростое дело. Серьёзную проблему создает и то обстоятельство, что сложность поставленных перед ОДКБ задач значительно превышает
достигнутый к настоящему времени уровень сотрудничества и военно-
22
политической интеграции.22
Не определившись с дальнейшей эволюцией и не сложившись до конца как полноценный военный блок, ОДКБ стремится представить себя как универсальную организацию по обеспечению региональной безопасности. Это трудновыполнимая задача. Ценность ОДКБ - как раз в том, что эта организация на постсоветском пространстве должна быть единственной специализированной организацией безопасности, не имеющей дополнительных измерений (экономика, культура и т.д.). Именно в таком виде она имеет реальный смысл. Превращение в универсальную структуру приведет к снижению ее эффективности.
Кроме того, если ОДКБ претендует на роль организации коллективной безопасности, она должна делать акцент на развитие политических компонентов и, главное, работать с конфликтами на территории стран-участниц, заниматься предконфликтным мониторингом, развивать арсенал предупредительных мер и санкций, организовывать переговорный процесс. «Соглашение о миротворческой деятельности» и другие соглашения получат реальный смысл, когда и если ОДКБ возьмёт ориентир на коллективное посредничество, хотя бы на территории стран- членов ОДКБ.
Ещё одним важнейшим аспектом укрепления позиций ОДКБ послужило бы её международное признание, в том числе налаживание сотрудничества с НАТО. До сих пор этому противодействуют США, подчёркивающие что «возможность сотрудничества ОДКБ - НАТО усилила бы влияние России в Центральной Азии».23 России необходимо найти аргументы, доказывающие, что ОДКБ является инструментом, обеспечивающим не только безопасность России, но и коллективную безопасность в Центральной Азии.
Несомненно, приостановление членства Узбекистана в ОДКБ - негативный сигнал. Пока линия ответных действий со стороны ОДКБ ещё не до конца сформирована, однако уже имеется заслуживающий внимания набор оценок отдельных специалистов. В частности, отмечается, что действия Узбекистана могут подстегнуть аналогичные тенденции в Кыргызстане и затянуть процесс подписания нового Договора о российской базе в Таджикистане. Вряд ли это произойдёт, поскольку обе страны опасаются Узбекистана и нуждаются в обеспечении своей безопасности со стороны ОДКБ. Как считают серьёзные эксперты, учитывая уже достигнутые результаты, мощь ОДКБ не ослабнет в результате действий Узбекистана. Желательно, однако, создать более жёсткую структуру, в рамках которой участники ОДКБ должны нести полную собственную от-
ветственность за происходящие события. В частности, требования и претензии отдельных стран к России должны обсуждаться не в рамках двусторонних переговоров, а коллективно с принятием по ним общих решений.
* * *
Подводя итоги, отметим, что пока, хотя и с большими издержками, удаётся обеспечивать минимальную безопасность на постсоветском пространстве. Однако в связи с обострением старых и появлением новых вызовов, связанных с меняющейся внешней политикой стран - партнёров, активизацией деятельности внешних держав на территории СНГ, трансформацией американского присутствия в Афганистане и т.д., необходим поиск новых средств сохранения военно-политического партнёрства при обязательном, в том числе и со стороны России, совершенствовании и традиционных форм внешнеполитического сотрудничества. ОДКБ предстоит преодолеть практику декларативного оформления двусторонних отношений России со своими партнёрами; России следует отказаться от политики «полного невмешательства» в конфликты стран-партнёров друг с другом. Свои отношения с каждой из стран Россия должна строить так, чтобы оказывать умиротворяющее воздействие на соседние страны. Она уже в силу своей возросшей мощи обязана взять на себя основную тяжесть усилий по недопущению со стороны внешних держав неконструктивного влияния на ситуацию, складывающуюся на территории СНГ. Москва должна использовать все доступные ей средства для того, чтобы сделать образ России достаточно привлекательным, лишив всяких оснований обвинение её в «имперских амбициях».
ПРИМЕЧАНИЯ
1 Российская газета. 19.05.2009; Российская газета. 10.02.2010.
2 Цыганок А.Д. Военно-стратегическое сотрудничество России и Беларуси / Фонд стратегии Культуры. Аналитический центр по актуальным вопросам мировой политики. 04.02.2012.
3 Там же.
4 Цветков В.А. Место и роль России на постсоветском пространстве // Пространственная экономика. 2011. №1. с. 51.
5 Там же. с. 52-53.
6 Новая редакция военно-политической доктрины Украины // Newsru.ua. 09.06.2012.
7 Независимое военное обозрение. 27.02.2012.
8 Независимая газета. 12.04.2012.
9 РИА-Новости. 26.06.2011.
10 Адашев А. Внешний фактор на Кавказе и отношения Россия - Армения // Единое отечество. 23.10.2012. с. 24-32.
11 Независимая газета. 20.06.2012.
12 Lenta.ru. 29.06.2012.
13 Парамонов В. Сегодня - Кыргызстан, а завтра - Россия?... // Военно-промышленный курьер. 02.02.2012. с. 12-14.
14 < http//www. regnum. ru/news/polit1428861. htm l >.
15 Актюбинский вестник. 11.11.2011. с. 32-38.
16 Вести. 12.10.2010.
17 Старчак М.В. США vs Россия в сотрудничестве с Таджикистаном в военнополитической области // Центральная Азия и Кавказ. 2009. №3. с. 20-35.
18 Визит Д.А.Медведева в Душанбе: нелегкие переговоры Рахмона и Медведева // Новости СНГ. 01.09.2011.
19 Strannic. 30.03.2011. с 8; <http://www.newsland.ru/news/detail/id/666410/>.
20 Русские новости. 01.06.2012.
21 Независимое военное обозрение. 21.11.2011.
22 Вести. 30.06.2011.
23 Фергана.ру. 06.04.2012.
