CC BY
38
УДК 39.398.1
О ЖАНРЕ ДАГЕСТАНСКИХ ПРЕДАНИЙ (теоретический аспект)
© 2012 Касимова И.Х., Хурдамиева С.Х.
Дагестанский государственный педагогический университет
В статье отмечаются трудности классификации несказочной прозы, в особенности преданий. Эти трудности имеют объективный характер и обусловлены многими факторами: 1) подвижностью; 2) зависимостью от импровизации рассказчиков (творческих возможностей) и настроя слушателей; 3) отсутствием композиционных и стилистических канонов. Много места отводится в статье всестороннему объяснению семантической наполненности жанра преданий, отличиям от исторических песен и сказок. Особый акцент делается на морфологическом изучении преданий, что позволяет систематизировать их по сюжетам и мотивам. Авторы доказательно проводят мысли о предании как о фольклорном жанре и о наличии в нем эстетического начала.
The article touches the difficulties of classification of non-fairly-tale prose especially legends. These difficulties are objective by nature and are conditioned by many factors: 1) mobility; 2) dependence on the tellers’ improvisation (creative opportunities) and listeners’ mood; 3) absence of composition and stylistic canons. Much attention in the article is paid to the comprehensive explanation of semantic filling of the legend genre, the differences from historical songs and fairy-tales. The morphological study of traditions is emphasized, what lets systematize them according to the plots and motifs. The authors prove the thoughts of the legends as a folklore genre and the presence of the aesthetic beginning in it.
Ключевые слова: предание, жанр, классификация, структура, сюжет, мотив, история.
Keywords: legend, genre, classification, structure, plot, motif, history.
Одной из актуальных проблем фольклористики был и остается вопрос о критериях разграничения жанров несказочной прозы и прежде всего преданий. К вопросу жанровой дифференциации фольклорной прозы обращались С. Н. Азбелев, В. П. Аникин,
Э. В. Померанцева, В. Я. Пропп, К. В. Чистов и другие ученые. Предлагались различные классификации - по тематическому, структурному,
функциональному основанию; все эти классификации можно рассматривать как дополняющие друг друга, однако общепризнанных критериев
разграничения понятий пока не выработано [1. С. 12-13].
Трудности жанровой
дифференциации в данном случае имеют
объективный характер и обусловлены особенностями воспроизведения
фольклорных текстов: для несказочной прозы свойственна тесная связь с речевым и ситуационным контекстами, отсутствие композиционных и стилистических канонов. Как отмечает К. В. Чистов, данные произведения «обычно не рассказываются без внешнего повода и не имеют зачинов и концовок, формально выделяющих их из обыденного речевого потока» [7. С. 275287].
В системе жанров дагестанского фольклора большое место занимают группы произведений несказочной прозы, главным образом, предания. Это рассказы о жизни, ставшей историей. В них повествуется о событиях и лицах
прошедших эпох, потому можно сказать, что они составляют устную летопись жизни народа. Грамотность и книги были доступны немногим. Каждое новое поколение знакомилось по преданиям со своим прошлым. Этот вид произведений устного народного творчества имеет большое познавательное значение, так как в преданиях рассказывается об очень далеком прошлом, о времени, от которого, как правило, не сохранилось других свидетельств. Предания формировали представления людей о действительности прошлого. А знать свое место в истории, разбираться в событиях хотелось почти каждому человеку. И вплоть до XIX столетия предания заменяли простому народу историческую литературу, по-своему рассказывая о прошлом, хотя в них не отображается весь ход событий, а уделяется внимание отдельным ярким моментам истории. Если учесть тот факт, что Дербент и прилегающие территории во все исторические эпохи являлись ареной различных войн, то с учетом вышесказанного можно утверждать, что специфику дербентского фольклора создали в значительной степени именно предания и легенды, составившие наиболее обширный пласт несказочной прозы.
Под преданием нами понимается заслуживающий доверия рассказ о жизни в прошлые времена, о лицах, которых рассказчик не видел, о событиях, в которых не участвовал. Для рассказчиков предания - это правдивые повествования, услышанные от отцов и дедов. Только объективный анализ содержания преданий, сопоставление его с правдой исторического факта дает возможность убедиться в наличии вымысла и домысла.
Произведения несказочной прозы в системе дагестанского фольклора до наших дней сохраняются в живом устном бытовании. Предания по сравнению с другими прозаическими жанрами наиболее подвижны и подвержены импровизации
рассказчиков. Поэтому их форма часто меняется в зависимости от конкретной
обстановки, творческих возможностей сказителя и настроя слушателей. Этим можно объяснить вариативность преданий (например, имеется три варианта предания «О крепости семи братьев и одной сестры», два о «Башмак-тепе», о крепости «Нарын-кала» и т.д.). В преданиях содержится не история как таковая, а народные представления об истории в широком понимании этого слова. Прошлое в преданиях обычно приукрашивается, гиперболизируется.
Дагестанская фольклористика еще не дала достаточно удовлетворительного и обоснованного определения преданий, да и вообще не представила до сих пор более или менее полного научного исследования преданий. Нельзя сказать, что они полностью обойдены вниманием научной общественности: в
фольклорных сборниках дагестанских авторов представлены тексты преданий, но фактом специального исследования они не стали.
Для преданий характерна историческая тематика. То, о чем говорится в преданиях, обычно воспринимается и рассказчиком, и слушателями как действительно происходившее. Ряд особенностей придает преданиям реалистический характер: исторический материал,
имеющий порой местную окраску (этно-локальную специфику), точное указание времени и места событий, бытовые детали («Иран-хараб тала» - предание о разгроме иранских войск в долине между нынешними Чинаром и Геджухом), нередко ссылка на традиционность повествования
(«старики рассказывают», «говорят»), незначительная роль фантастических элементов в сюжетах (девушка поднимает воду из ручья косой, к которой привязывается кувшин).
Предания не только повествуют о событиях и действиях исторических лиц, но и объясняют их причины. Это увеличивает их познавательную ценность. (Например, в одном из вариантов предания о крепости Нарын-кала название «Нарын» объясняется обилием марены, произраставшей в тех
местах, из которой традиционно извлекали краску оранжево-красного цвета, называемую на местном наречии словом «нарынч»).
Предания близки к историческим песням, но имеют прозаическую форму, а не стихотворную. От сказок предания отличаются тем, что в них повествуется
о реальных фактах, хотя порой трактуемых с некоторой долей вымысла, а также и «свободной формой». Предания не имеют устойчивых зачинов-завязок и концовок-развязок, определенных этапов развития сюжета. От бытового устного рассказа предание отличается тем, что говорит о далеком прошлом, а не о близком, а также тем, что повествователь никогда не выступает участником или свидетелем событий.
Исторический фольклор был формой хранения исторических,
этнографических знаний народа и способом этнического самовыражения и самосознания.
Предания - эпический, т.е. повествовательный, сюжетный жанр. Но сюжет в них обычно не развертывается в сложную цепь событий, как в сказке, а строится на одном эпизоде, ярком и необычном. Необычное - предмет повествования и в сказке, но там оно -результат вымысла, тогда как в предании речь идет о необычном в жизни. Предание, хотя и имеет «свободную форму», при которой отсутствует определенная модель построения произведения, не лишено внутренней структуры, принципов идейно-художественной организации произведения: скрепление всего повествовательного материала одним сюжетным эпизодом, одним основным героем, созданию образа которого подчинены и сюжет, и выразительные средства.
Наши многолетние наблюдения над бытованием преданий среди сельского населения приводят к выводу, что в процессе живой передачи рассказчик стремится убедить слушателя (или слушателей) в достоверности
рассказываемого, внушить им уважение к рассказам, пришедшим из древности,
использовать в воспитательных,
назидательных целях или, напротив, высказать свое несогласие с
традиционными представлениями. Ему хочется вызвать в слушателях то же отношение к событию или лицу, ту же оценку их, какие разделяет он сам. К этому присоединяется стремление
заинтересовать слушателей, увлечь их рассказом. Это психологическое
состояние рассказчика реализуется в идейно-художественных особенностях преданий. Жанровая специфика их проявляется в процессе живой передачи на грани рассказывания-восприятия. Хороший рассказчик использует
средства устного слова, фольклорную
образно-стилевую традицию для того, чтобы выразить свою оценку, мысли, идеи. Подобное отношение к народным представлениям о прошлом и обусловило, на наш взгляд, сохранение преданий в веках. В иных обстоятельствах их жизнь в устной традиции не была бы долговечной.
В русской фольклористике очень скупо говорится о морфологической структуре преданий. Специально этот вопрос не изучался. Методико-
методологические аспекты его исследования в последнее время несколько прояснились, но все еще не разработана терминология, нечетки представления о «сюжете», «мотиве» в применении к преданиям, нет историкофольклорных исследований
морфологического характера на материале преданий. Замечания о структурных единицах преданий иногда встречаются в работах К. В. Чистова, С.
Н. Азбелева, В. К. Соколовой.
Морфологическое изучение преданий при всей трудности подобного анализа этого жанра является на данный момент одной из основных задач современной фольклористики. Трудности, по мнению исследователей, состоят в следующем:
а) предания не выделяются четко из потока бытовой прозы;
б) не осознаются ни исполнителями, ни слушателями как художественные произведения;
в) имеют много разновидностей, которые отвечают разным потребностям и выполняют разные функции [6; 4-5].
В нашем исследовании
предпринимается попытка приблизиться к морфологическому изучению преданий. Это продуктивное
направление позволяет выявить и исследовать структурные единицы, необходимые для раскрытия
особенностей предания в письменной форме. Индуктивный способ изучения показал, что такими единицами являются сюжет и мотив.
С нашей точки зрения, сюжету в преданиях свойственны следующие качества:
а) наличие коллизии - столкновения, противоборства, противоречия, а значит и действия (коллизия разрешается в действии или в действиях);
б) наличие ситуации, т.е. положения,
обстановки, совокупности
обстоятельств; констатация коллизии или ситуации большею частью оценочна.
Жанр предания состоит не из одних законченных в сюжетном отношении рассказов, он структурно неоднороден. Многим дагестанским преданиям
характерна сюжетная незавершенность.
В составе жанра есть отрывочные, фрагментарные словесные конструкции, содержащие какую-либо часть, ступень действия или состояния (сюжет
незавершенный).
Под мотивом нами понимается структурная часть сюжета, содержащая описание (устное) внешнего вида,
особенности, удивительной детали, констатации признака, качества. Встречаются словесные конструкции подобного же содержания, которые не входят в состав сюжета, а зафиксированы как самостоятельно бытующие. Они рассматриваются нами как мотив, существующий
самостоятельно. Разработка
фольклорных мотивов дана в трудах известных фольклористов А. Н. Веселовского [2] и В. Я. Проппа [5]. Некоторые рассмотренные ими мотивы встречаются и в наших преданиях. Это
такие, как слепок копыта коня на камне (предание «О походе Кор-оглы в село Бильгади», где жители показывают камень со слепком копыта, якобы от коня Кор-оглы Гыр-ата), а также распространенный в топонимических преданиях дагестанских азербайджанцев мотив оставления (бегства) села жителями по причине нашествия змей. (Например, по местным преданиям, в начале XVIII века жители села Эмюзге покинули его и переселились в село Ерси. Жителей бывшего терекеменского села Шебеде в начале XIX века постигла та же участь, они расселились по селам Великент, Карадаглы и Деличобан).
В русской фольклористике порой и сейчас не все ученые признают предания фольклорным жанром и нередко
рассматривают их как разновидность
устного бытового слова. С подобным утверждением нельзя согласиться.
Перечислим основания, по которым
смело можно констатировать факт, что предания являются фольклорным жанром:
1. Предания не только выполняют информативную и идейную функции, но и эстетическую, что проявляется в необычности сюжетной ситуации, идеализации положительного героя, употреблении особых средств художественной выразительности речи.
2. Предания бытуют в устах многих людей, тогда как устный рассказ-воспоминание передается одним лицом.
3. Предания существуют во многих вариантах, что является важной особенностью фольклора.
4. Они соотносятся с другими фольклорными прозаическими жанрами и взаимодействуют с ними, а также с историческими песнями.
5. Наконец, они имеют свою историю. Для них, как и для некоторых других жанров устного творчества, свойственна циклизация, т.е. объединение групп произведений вокруг исторических персонажей (например, Надир-шаха) или по сходным сюжетным ситуациям (например, осада Дербента). Входящие в него произведения близки по темам, по оценке событий и персонажей.
Невозможно не отметить и значение эстетического начала в жанре преданий, так как они «исполняются» людьми, которые вкладывают в это душу: эмоции, артистизм, морально-этическое переживание и нравственное
преломление в сознании. Мы полностью разделяем и прилагаем к жанру преданий выводы из исследований известных ученых о том, что «все свои функции фольклорные жанры в состоянии выполнить лишь постольку, поскольку в них развиты эстетические качества» [4. С. 88-89].
Обобщая вышеизложенное, мы пришли к следующим выводам: 1)
Примечания
предания основываются на реальных фактах и событиях, которые в каждую новую эпоху претерпевают изменения сообразно представлениям и
потребностям рассказчиков и слушателей; 2) в целом дагестанские предания обладают многими
типологическими признаками и своими этно-локальными особенностями; 3) в рассказы о давно прошедшей жизни проникала современность, влияя на отбор тем и сюжетов, на суть образов, на оценки и выводы, определяя судьбу как отдельных сюжетно-тематических
групп, так и жанра в целом.
1. Азбелев С. Н. Проблемы международной систематизации преданий и легенд // Русский фольклор. Специфика фольклорных жанров. М.-Л. : Наука, 1966. 2. Веселовский А. Н. Историческая поэтика. М., 1989. 3. Вопросы жанров русского фольклора. Сб. статей. МГУ, 1972. 4. Кравцов Н. И. Проблемы славянского фольклора. Сб. статей. М., 1972. 5. Пропп В. Я. Специфика фольклора // Фольклор и действительность. М., 1976. 6. Соколова В. К. Русские исторические предания. М., 1970. 7. Чистов К. В. Проблема категорий устной народной прозы несказочного характера. М., 1968.
Статья поступила в редакцию 18.04.2012 г.
