CC BY
589
ВЕСТНИК МОСКОВСКОГО УНИВЕРСИТЕТА. СЕР. 9. ФИЛОЛОГИЯ. 2010. № 3
О.В. Дедова
О ЯЗЫКЕ ИНТЕРНЕТА
В статье обсуждаются различные аспекты феномена, получившего название «язык Интернета». С точки зрения автора, распространение Интернета спровоцировало существенные изменения на уровне модели коммуникации. В результате происходят многообразные сдвиги: речевые, текстовые, коммуникативные, семиотические. Анализ так называемого языка Интернета должен учитывать все многообразие его проявлений.
Ключевые слова: Язык Интернета, неология Интернета, антиорфография, жанры сетевого общения, гипертекст, модель коммуникации
The article considers different aspects of the so-called Internet language phenomenon. In author's opinion the expansion of the Internet entailed crucial changes on the communication model level. As result we can envisage varied shifts (speech, textual, communicative, semiotic). Analysis of the Internet language shall make allowance for all of its multiform aspects.
Key words: the language of the Internet, Internet neologisms, anti-orthography, genres of network communication, hypertext, communication model.
Понятие язык Интернета стало достаточно распространенным в современном лингвистическом обиходе. Обычно, используя его, исследователи хотят подчеркнуть масштабность процессов, происходящих в письменной речи под воздействием сетевой формы коммуникации. Вместе с тем однозначной трактовки этого термина нет, как, впрочем, не определены до конца и границы самого явления. Очевидно, что слово язык в данном случае употреблено в значении 'функциональная система, обладающую рядом характерных особенностей' (ср. поэтический язык, язык художественной литературы и пр.), поскольку в основе любого интернет-дискурса как русского, так и иноязычного - использование национального языка.
Несмотря на то что Рунет, как и Интернет в целом, изначально стремился выйти за грани строгой регламентации речевого поведения коммуникантов, кодифицированные нормы здесь превалируют. Их реализацию мы видим во многих сетевых жанрах: новостных, коммерческих, научных, художественных и т.д. Вместе с тем целый ряд факторов, в первую очередь максимальное сближение (пространственное, временное) участника массовой коммуникации и его «послания», а также масштабы коммуникации, не существовавшие ранее в истории цивилизации, провоцируют ненормативное речевое поведение, а в ряде случаев и сознательный эпатаж как форму самовыражения.
Формой рефлексии над происходящими коммуникативными и языковыми сдвигами становятся понятия язык Интернета1 [Иванов, 2001], киберязык, сетеяз и под. Употребление этих терминов в описании явлений русскоязычной интернет-коммуникации, как мы отмечали [Дедова, 2008а], отражает западную лингвистическую традицию, сформировавшуюся в середине 90-х гг. ХХ в. (ср. англ. computerspeak, cyberlanguage, usertalk; нем. Cyberdeutsch, Websprache и т.д.). В данной статье мы будем стремиться выявить специфику того, что получило название язык Интернета, и проследим различные аспекты этого важного явления. Сразу следует сказать о том, что, с нашей точки зрения, язык Интернета - это не только нарушение разноуровневых норм, вызванное низкой культурой коммуникантов и принципиальной бесконтрольностью сетевой коммуникации. Явление, обозначенное как язык Интернета, на практике оказывается более сложным и многоплановым.
Одной из первых и до настоящего наиболее известных отечественных публикаций, посвященных проблеме влияния Интернета на литературный язык, является статья Л.Ю. Иванова «Язык интернета2: заметки лингвиста». В этой статье, стремясь оценить масштаб явления, автор задается вопросами: «Насколько вообще целесообразно вести речь о влиянии глобальной сети (далее - ГС) и электронных средств коммуникации на литературный язык? Не составляют ли лица, использующие интернет, замкнутую группу профессионалов, занятых исключительно компьютерными делами, язык которых может быть интересен лишь терминологу или специалисту по профессионально-техническим жаргонам?». Статья была написана в 2000 г., и уже сама постановка проблемы показывает, сколь существенно изменилась ситуация за прошедшие годы. Сейчас мы уже не можем, как это делает Л.Ю. Иванов, причислить основную часть пользователей Интернета к так называемой интеллектуально-творческой элите общества (по его мнению, «понятия "пользователь интернета3" и "представитель интеллектуальной элиты" пересекаются, не совпадая полностью»).
1 Иванов Л.Ю. Язык интернета: заметки лингвиста. http://www.ivanoff.ru/rus/ OZHWEB.htm
2 Оценивая степень адаптации этой реалии (и соответственно - лексемы), Л.Ю. Иванов приходит к выводу о том, что интернет надо писать со строчной буквы и так данная лексема будет писаться уже в самом ближайшем будущем. Данный прогноз, как и некоторые другие выводы автора, в настоящее время не подтвердился практикой сетевой коммуникации (см.: Иванов Л.Ю. Язык интернета: заметки лингвиста. http://www.ivanoff.ru/rus/OZHWEB.htm).
3 Мы сохраняем авторское написание интернет со строчной буквы, хотя, с нашей точки зрения, лексема сохраняет в русском языке статус имени собственного и поэтому должна писаться с прописной (см. об этом: Лопатин В.В. Как писать слово Интернет? http://www.gramota.ru/biblio/magazines/gramota/net/28_366)
Мы неслучайно начали рассмотрение специфики языка Интернета с обсуждения социального статуса участников сетевой письменной коммуникации. Дело в том, что за последние годы русскоязычный Интернет, или Рунет, первоначально несколько отстававший в темпах своего развития, полностью потерял коммуникативную элитарность, решил все технические проблемы присутствия кириллицы в Сети и стал неотъемлемой и важной частью повседневности для миллионов россиян. Только за последние два года количество пользователей Рунета возрастало примерно на треть ежегодно и к концу 2008 г. приблизилось к 40 млн «В Москве уровень проникновения Интернета (количество пользователей на 100 человек) в ряде демографических групп превышает 90%, тогда как в регионах эта цифра гораздо скромнее - приблизительно 50%»4. Сегодня, когда в интернет-коммуникацию вовлечена практически половина взрослого населения России, мы должны констатировать, что русскоязычный сектор Сети стал поистине массовым. 2008 год был отмечен достаточно интересным явлением: в Рунете стали появляться сайты деревень и поселков. Одним из первых проектов такого рода был сайт села Андрианов-ка Тамбовской области5, где подробно, день за днем, описывается жизнь ее обитателей. Сейчас существует портал «Деревня-опИпе»6, объединивший несколько десятков деревенских сайтов.
Современный Рунет, среди пользователей которого можно найти представителей практически всех социальных и возрастных групп, является отражением общества в целом со всеми его проблемами, в том числе и языковыми. Несмотря на то что язык Интернета, компьютерный язык в ряде случаев определяются как социолекты (см. например: [Русакова, 2007]), они на самом деле таковыми не являются, поскольку не характеризуются социальной ограниченностью.
Ряд исследователей в качестве теоретической основы описания языковой специфики Интернета использует понятие речевого жанра в его классической бахтинской трактовке (напомним, этим термином М.М. Бахтин называл «устойчивые, закрепленные бытием и обстоятельствами формы жизненного общения» [Бахтин, 1979: 99]). Л.Ю. Иванов в указанной выше статье высказывает мнение о том, что «описание наблюдаемых в сфере языка ГС (глобальной сети) явлений можно осуществить более точно, если ориентироваться не на язык интернета вообще, а на язык жанров интернета»; при этом «выделение жанров ГС может основываться на определении речевых жанров...»7. Действительно, понятие речевого жанра при обсуж-
4 http://www.utro.ru/news/2008/08/08/758283.shtml
5 www.andrianovka.ru
6 http://derevnyaonline.ru
7 Иванов Л.Ю. Язык интернета: заметки лингвиста. http://www.ivanoff.ru/ras/ OZHWEB.htm
дении языковой специфики Интернета в ряде случаев оказывается продуктивным. Вместе с тем здесь есть одно существенное отличие, противопоставляющее сетевое общение всем предшествующим формам коммуникации. В эпоху Интернета речевые реализации, которые М.М. Бахтин относил к первичным жанрам (т.е. к сфере неформальной, бытовой коммуникации), осуществляются в письменной форме. Нечто подобное можно было наблюдать и ранее в истории цивилизации (например, феномен новгородских берестяных грамот), но никогда еще реализация первичных жанров в письменной форме не была столь масштабной, а их материальный носитель не характеризовался такими технологическими возможностями.
С нашей точки зрения, для того, чтобы понять причины языковых сдвигов, происходящих под воздействием Интернета, необходимо проанализировать глубинные социокоммуникативные аспекты данной проблемы. С появлением и повсеместным распространением сетевых технологий происходят определенные трансформации на уровне модели коммуникации.
Одной из наиболее известных и распространенных в лингвистических описаниях является модель коммуникации Карла Бюлера. Она оказала существенное влияние на научные концепции ХХ в. и нашла отражение как в структурализме, так и в функционалистских теориях: в теории речевых актов, в коммуникативной грамматике и т.д. Модель Бюлера трехкомпонентна. В речевом акте реализованы три функции: экспрессивная (соотносится с говорящим), апеллятив-ная (соотносится со слушающим) и репрезентативная (соотносится с предметом речи). Лингвокоммуникативные сдвиги, происходящие под воздействием Интернета, не позволяют ограничить модель коммуникации тремя описанными компонентами, поскольку это не может объяснить причины и следствия обсуждаемого явления. Гораздо более адекватной происходящим процессам оказывается формула коммуникации, предложенная в 1948 г. известным социологом Г. Лассуэллом [Lasswell, 1948]. Знаменитая модель Лассуэлла строится на пяти вопросах/ответах: Кто? - Коммуникатор; Что? - Сообщение; По какому каналу - Канал; Кому? - Получатель; С каким эффектом? - Результат. Напомним, что предложенная модель, по Лассуэллу, имеет линейный характер, поэтому вводимый им параметр «Канал» оказывает самое непосредственное воздействие на «Результат» коммуникативного акта. Социологические идеи Лассу-элла оказали влияние на лингвистическую концепцию Р. Якобсона, для которого код информации также становится одним из аспектов функциональной модели коммуникации [Якобсон, 1985].
Бурное развитие коммуникационных технологий, их воздействие на современное общество нашли отражение в концепции М. Маклю-эна. Последствия смены парадигм письменной коммуникации, свиде-
телями которой мы являемся в настоящее время, ученый анализирует в широко известной работе «Средство само есть содержание». По его мнению, не зная действия новых средств коммуникации, невозможно понять общественные и культурные изменения, происходящие в обществе. Электронная связь низвергла господство «времени» и «пространства» и втягивает нас немедленно и беспрестанно в заботы всех других людей. Она «перевела диалог на глобальные масштабы»8. По мнению ученого, воздействие электронных технологий на общество столь существенно, что меняет образ нашего мышления и деятельности, нашего восприятия мира. Можно не соглашаться с Маклюэном в его абсолютизации влияния технологий на коммуникационные процессы и общество в целом, но недоучитывать данное явление и его последствия нельзя.
Итак, какие же трансформации претерпела традиционная письменная коммуникация, имеющая многовековые традиции, в результате повсеместного распространения персональных компьютеров и сетевых технологий? Очевидно, что электронные формы хранения, тиражирования и распространения информации обладают несоизмеримо бульшими возможностями, что существенно увеличило объем и скорость информационных потоков. Читатель, превратившись в пользователя Сети, обрел новые функции: теперь он может управлять порядком следования композиционных частей текста в пределах общей гипертекстовой структуры, передавать свою реакцию на прочитанное практически в реальном масштабе времени и т.д. Данные отличия письменной электронной коммуникации принято обозначать как интерактивность. Еще одна важная характеристика современного электронного текста - его мультимедийность: стало возможным соединение в едином информационном пространстве текста со звучанием, видеозаписями, различного рода графическими образами, анимацией (о «филологических» аспектах интерактивности и мультимедийности см. [Дедова, 2008б]).
В результате происходящих сдвигов в Интернете формируется новый «виртуальный» тип общения, что последовательно отмечается исследователями (см., например: [Купер, 2000]). Термин виртуальность применительно к сетевому общению не имеет однозначной трактовки. Чаще всего, используя его, исследователи хотят обозначить такую специфическую черту интернет-коммуникации, как мистификация авторства. Под этим понимается не просто потенциальная анонимность общения, а напротив, общение от лица виртуального персонажа, наделяемого характером, биографией и т.д. С нашей точки зрения, проблему виртуальности как специфической черты
8 Маклюэн М. Средство само есть содержание. http://host.iatp.ru/~pat/cgi/htcon-vert.pl7macluen.txt
интернет-коммуникации следует понимать шире. Автор письменного сообщения (коммуникатор, адресант) приобрел техническую возможность моментально делать свое сообщение достоянием практически неограниченной аудитории, а читатель (реципиент, адресат) может так же незамедлительно зафиксировать и донести свою реакцию на прочитанное. Все это смещает, по мнению исследователей Интернета, границы между устной и письменной речью, монологом и диалогом и т.д. Также изменяется соотношение между типами коммуникации, традиционно выделяемыми на основании количества вовлеченных в них участников. В Сети нивелируются сущностные различия между межличностной, групповой и массовой коммуникацией, и даже такой тип коммуникации, как интраперсональный (т.е. диалогизация внутреннего «монолога» - с самим собой, собственной совестью и пр.), таковым быть перестает благодаря столь популярным в Интернете блогам (сетевым дневникам). Создается достаточно парадоксальная ситуация: с одной стороны, пребывание в Сети - сугубо индивидуальный опыт, с другой - перед каждым открывается практически неограниченная аудитория, появляются неожиданные, непредсказуемые контакты, позволяющие при этом сохранить анонимность. Человек, получивший возможности общения, никогда ранее не существовавшие в истории цивилизации, тем не менее чувствует себя полностью защищенным от последствий этого общения. Он изолирован от непосредственного контакта с коммуникантами и находится один на один со своим компьютером.
Происходящие социокоммуникативные сдвиги, спровоцированные впечатляющими возможностями нового материального носителя текста, не могли не повлиять на речевое поведение коммуникантов и на стилистику электронного текста в целом. Но прежде чем рассматривать эти стилистические трансформации, хотелось бы обратить внимание еще на один существенный аспект так называемого языка Интернета. В основе электронного общения - программно поддерживаемая технология, для реализации которой необходимы множественные инновационные материальные объекты (персональные компьютеры, проводные и спутниковые сети, программное обеспечение и т.д.). Каждый пользователь Интернета так или иначе испытывает на себе влияние лавинообразного потока новых реалий. Вполне естественно, что развитие сетевой коммуникации вызвало активные неологические процессы. Представляют интерес номинации, возникающие в результате русскоязычной адаптации англицизмов, обозначающих компьютерные и сетевые реалии. Эта адаптация практически всегда происходит по разговорным или жаргонным моделям, что отражает игровое, или, используя терминологию Рунета, креативное отношение к слову. При этом сетевой жаргон демонстрирует удивительное многообразие деривационных
оснований. Проведенный нами анализ компьютерных жаргонизмов
9
позволил выявить следующие адаптационные основания :
• Воспроизведение англ. произношения: бейсик - Basic, вин-доуз - Windows, гейм - game, эксель - Excel, тач-пэд - Touch Pad;
• Перевод: мышь - mouse, материнская плата - motherboard;
• «Озвучивание» латиницы: гама - game, мсдос [мздос] - MS DOS;
• Графическое сближение кириллицы и глаголицы: Васик - Basic, зухель - Zyxel, унюх - Unix, хених - Xenix, хплорер - Internet Explorer;
• Каламбур (игровое переосмысление на основе звукового или графического сближения): девица - device, сорриться - sorry, батон - button, думать - Doom, квакать - Quake, Голый Дед - Gold Edit, брякпойнт - breakpoint, Федоря - Front Door, Пижамкер - Pagemaker, король дров - от Corel Draw;
• Разные типы калькирования: междумордие - от Interface, мелкомягкие - Microsoft; Воротов - Bill Gates, командир - Total Commander.
• Обыгрывание английской паронимии - Internet Explorer ^ Exploiter - эксплуататор; Animator Pro ^ Animal - животное.
• Обыгрывание омографии - OS/2 - полуось, полумух, полупчелка.
• Обыгрывание раскладки клавиатур - Янчуд - Zyxel.
Специфика данного материала состоит в том, что в одном неологизме, как правило, проявляются сразу несколько адаптационных оснований. Например, в трансформации Unix ^унюх представлена следующая их комбинация: игровое сближение латиницы и кириллицы + каламбур (ср. рус. нюхать) + нулевая аффиксация, а в номинации OS/2 ^ полупчелка - следующее сочетание: каламбур на основе сближения англоязычной аббревиатуры и русской лексемы (os - оса) + русскоязычная парадигматика - принадлежность к одной ЛСГ (оса - пчела) + уменьшительный суффикс + обыгрывание омографии (.../2 может трактоваться как цифровая индексация версии программы или как знаменатель дроби). Подобные номинации чрезвычайно популярны и достаточно быстро распространяются среди участников интернет-дискурса.
Интернет-жаргон, отражающий игровое (креативное) отношения к слову, возникает как реакция на масштабную англоязычную экспансию - подобным образом русский разговорный дискурс стремится ее преодолеть. В последнее время появляется все большее количество работ, посвященных этой теме. Но анализируя неологизмы, образованные в результате адаптации англицизмов,
9 Исследование проводилось совместно с М.-Х. Шуруповой.
исследователи, как правило, обходят вниманием еще один важный аспект компьютерного жаргона и интернет-дискурса в целом. Мы имеем в виду семантическую деривацию в пределах русскоязычной лексики при формировании лексических средств для «компьютерных» и «сетевых» номинаций. Данный аспект интернет-неологии в настоящее время остается практически неисследованным, но именно эти явления полисемии отражают национальную концептуализацию Интернета и его реалий.
В этой связи представляют интерес глагольные лексемы, принадлежащие ЛСГ «пребывание в Интернете». Данная ЛСГ, несмотря на недолгую историю самой денотативной сферы, характеризуется развитой системой синтагматических и парадигматических связей. Список предикатов в настоящее время конечен и весьма ограничен: для этих целей используются общеупотребительные глаголы, принадлежащие в своих непроизводных значениях трем семантическим классам: глаголы движения (ходить, бродить по Интернету); глаголы движения в воде (плавать по Интернету, нырять в Интернет); глаголы состояния (сидеть, висеть в Интернете). Если анализировать типы метафорических переносов, связанных с образованием новых значений русских предикатов, то можно выделить две основные модели концептуализации Сети: Интернет как ограниченное пространство; Интернет как водная среда. Ограниченное пространство, в виде которого концептуализируется Сеть, может представляться плоским или же обретать объем. О наличии последней метафоры свидетельствует, например, производные значения глагола висеть, употребленного применительно к Интернету (выражение висеть в Интернете - о человеке или об информации). В пределах ЛСГ «пребывание в Интернете», как уже было отмечено, выработана специфическая парадигматика, отсутствующая у исходных лексем в их исконных значениях. Например, можно отметить квазисинонимические отношения: гулять - бродить - плавать (в Интернете, по Интернету) - новые значения этих слов снимают различие существенных компонентов их исходных значений («среда» и «способ передвижения»), актуализируя сему «разнонаправленное движение». Рассматриваемые семантические неологизмы могут развивать в своей структуре оценочный или эмотивный компоненты значения. Так, предикат висеть в Интернете (о человеке) содержит в себе неодобрительную оценку (ср. висеть на телефоне), а нырять/ нырнуть в Интернет имеет сему «крайне заинтересованно, увлеченно», отсутствующую в предикате ходить в Интернет.
Активные неологические процессы - лишь одна из сторон языковых сдвигов, происходящих под воздействием Интернета. Поскольку технические возможности сетевого общения функционально сблизили устную и письменную форму речи, здесь идет поиск средств,
позволивших бы в полном объеме передать широкий прагматический контекст непосредственного речевого контакта. Постепенно формируются особая система графических средств, в результате чего вырабатывается новая знаковость письменного текста. В таблице отражены параметры непосредственного устного речевого контакта и средства, при помощи которых данные параметры имитируются в интернет-коммуникации.
Звуковое оформление лексемы Широкое использование фонетического принципа в антиорфографии
Акцентное выделение Выделение фрагмента текста за счет шрифтовой неоднородности или искаженного написания
Темп Многократное повторение («растягивание») одной и той же буквы (замедление темпа); пропуск букв, обозначающих гласные (убыстрение)
Громкость Пометы типа *шёпотом*; увеличение/уменьшение размера шрифта
Мимика Смайлики10
Внешность Аватары11
Тенденция к сближению письма и звучащей речи привела к распространению графико-орфографических дериваций, направленных на сознательное искажение слова или отдельного аффикса. Новая система и ее «правила» становятся предметом обсуждения в многочисленных интернет-дискуссиях, что можно рассматривать как попытки кодификации происходящих дериваций (естественно, в пределах сетевого дискурса). Рунет уже выработал название этого явления - антиорфография12. Хотя графико-орфографические деривации, которыми так увлечен Рунет, не сводимы к простому «пересмотру» правил орфографии, нам этот термин представляется удачным с лингвистической точки зрения, поскольку приставка анти-адекватно передает негативную деструктивную силу, заложенную в феномене преднамеренной сетевой неграмотности. Антиорфография затрагивает практически все уровни сложной иерархической системы русского письма и имеет различные проявления: появление инновационных графем; новые отношения на уровне графики (правила функционирования инновационных графем); изменение правил орфографии [Дедова, 2008а]. Появившись в маргинальных формах интернет-общения (например, так называемые подонковские сайты), игры с графической оболочкой письменного слова достаточно
10 Смайлик - комбинация знаков препинания, иногда букв и цифр, воспроизводящая человеческую мимику и эмоции.
11 Аватара - графическая миниатюра, используемая в неформальных жанрах интернет-коммуникации как средство самоидентификации, наряду с ником (псевдонимом).
12 http://www.inauka.ru/computer/article63782.html
3 ВМУ, филология, № 3
быстро вышли за их пределы. Они последовательно представлены в неформальных формах интернет-общения и используются как некие вкрапления, становясь своеобразными маркерами интернет-дискурса. Сегодня антиорфография является не более чем преднамеренной игрой в неграмотность, очередной интернет-забавой, смысл которой может быть адекватно воспринят только при условии владения нормой. Вместе с тем антиорфография как социальный и коммуникативный феномен таит в себе опасность непредсказуемых последствий, поскольку с неизбежностью влияет на массовые представления о норме. Поэтому эпоха Интернета - бесконтрольной письменной коммуникации с неограниченными возможностями - делает задачу стабилизации и кодификации русской орфографической системы актуальной, как никогда ранее.
При всей опасности последствий антиорфографии и общей тенденции к дискредитации норм нельзя специфику так называемого языка Интернета ограничивать лишь этими негативными явлениями. Сейчас в Рунете, как и в других национально-языковых секторах Интернета, идет активное стилистическое освоение новых форм и средств письменной коммуникации. Утратив материальную оболочку книги, традиционный печатный текст выработал новые принципы композиционной организации. В ее основе - стратегия гипертекстовых переходов, существенным образом трансформиров-шая формальную и семантическую структуру текста, позволившая материализовать различные типы межтекстуальных связей.
Идеальный гипертекстовый переход предполагает отношение прямой референции: объект ссылки является развернутым описанием того референта, на который указывает источник ссылки. Как это ни странно, подобная семантика гипертекстового перехода достаточно редко встречается в русскоязычном интернет-гипертексте. Современный Рунет предлагает нам целую гамму различных нюансов смысловых связей между источником и объектом ссылки: от формально-композиционных отношений типа «часть текста / название - текст в полном объеме» до полного отрицания той номинации, которая содержится в источнике ссылки. В результате гипертекстовый переход, объединяющий источник ссылки и объект ссылки в пределах общего контекста, может становиться выражением модальности (например, ссылка скука и серость, ведущая к правительственному сайту).
Необходимость оснащения исходного текста источниками гипертекстовых ссылок, ведущих к другим информационным фрагментам (текстовым, графическим и т.д.), может влиять на текстопорождение в целом. Переходы, характеризующиеся нетривиальными семантическими отношениями между источником и объектом ссылки, становятся одной из самых специфических черт семантической когерентности в пределах сетевого дискурса. Преимущественно они возникают в тех
случаях, когда письменный текст не имеет «печатного» аналога, т.е. создается с ориентацией исключительно на сетевое использование. Вместе с тем возможность мгновенного перехода к любому другому тексту в Интернете может быть причиной лаконизма текста исходного. Приведем в качестве примера автобиографию из блога13:
родился, переехали, вырос, переехали, пошёл, учился, вернулись, учился, переехали, учился, вернулись, закончил, поступил, учился, призвали, служил, отозвали, доучился, защитил, получил, переехали, бездельничал, учился, закончил, поступил, бросил, переквалифицировался, работал, женился, уволили, учился, работал, работаю.
Данный набор нераспространенных предикатов, вне компьютерного дискурса, представляется стилистически и семантически ущербным текстом. Но за многочисленными переехали и вернулись скрыты сайты соответствующих городов, за поступил - сайты вузов и т.д. Все это в известном смысле компенсирует нераспостраненность исходного текста, более того, в преднамеренной и явной тавтологии можно увидеть проявления определенной стилистики, подталкивающей читателя к тому, чтобы он проследовал каждым из предложенных путей. Стилистику, основанную на непредсказуемости смысловых отношений между источником и объектом ссылки, можно обсуждать как одну из специфических сторон формирующейся сетевой эстетики. В этом случае семантическая соотнесенность источников и объектов гипертекстовых переходов условна и существует лишь в пределах исходного контекста.
Еще один аспект современного языка Интернета - постепенное формирование новых жанров межличностного общения с присущей им стилистикой. В настоящий момент речевое поведение коммуникантов в чатах, форумах, блогах, социальных сетях уже в достаточной степени дифференцировано, чтобы говорить об этих программно поддерживаемых формах общения как о состоявшихся коммуникативных жанрах. Появляются лингвистические исследования, посвященные «русскому человеку» и «русскому тексту» в электронной коммуникации (см., например: [Сидорова, 2006]. Сейчас уже вполне очевидны принципы классификации жанров межличностного общения в Интернете. При этом обычно учитываются такие параметры, как:
- отсроченность/неотсроченность по времени. Можно выделить жанры синхронные, когда взаимодействие происходит в режиме реального времени (здесь и сейчас) и асинхронные, предполагающие возможность задержки ответа. К первой, наиболее интерактивной группе относятся чаты, ICQ, MUDs (от англ. «multi-user dimension» - ролевая игра), ко второй - итернет-форумы, гостевые книги, электронная почта, блоги;
13 http://alexej.ostrovok.de/
- ориентация на устные/письменные стилистически нормы. К письменным текстам тяготеют форумы, а чаты, ICQ, напротив, воспроизводят специфику разговорной речи;
- тематика. Существуют юридические, политические, литературные <.. .> чаты, форумы, блогерские сообщества и т.д.
Помимо вышеупомянутых жанров межличностного общения, практически не отмеченных национальной спецификой, Рунет вырабатывает собственные коммуникативные формы. Так, здесь огромной популярностью пользуются коллективные литературные игры, стирающие грань между литературным творчеством, графоманией и письменной межличностной коммуникацией.
Литературная интернет-игра - это новая игровая форма бытования письменного текста, лингвокоммуникативное взаимодействие в которой строится по определенным установленным правилам, предполагающим наличие двух и более участников (см. об этом [Дедова, 2009]). Наряду с формальным началом здесь обязательно присутствует творческая составляющая. Это актуализирует функцию коммуникации, которая в концепции Р.О. Якобсона названа «поэтической» - ее характеризует фокусировка коммуникантов на сообщении ради него самого [Якобсон, 1985]. Вместе с тем это не лишает литературную игру таких функций речевого общения, как собственно коммуникативная (референтивная), фатическая и эмотивная.
В Рунете литературные игры чрезвычайно популярны - их объектами уже стали практически все «твердые» стихотворные жанры, как европейские, так и восточные. Показательны сами названия проектов: «Сонетник», «Сад расходящихся хокку», «Ренга. ру», «Буриме» и т.д. При этом классические стихотворные жанры могут подвергаться существенному пересмотру. Тексты, которыми обмениваются участники данных проектов, воплощают в себе такие существенные черты сетевой стилистики, как неоднозначность, провоцируемая предельным лаконизмом, ироничность и самоироничность, игровое отношение к слову (анаграммы, эвфония, омофония и паронимия, переосмысление формальных и семантических границ слова), включение в процесс смыслопорождения богатого арсенала метаграфемных и параграфемных средств. Так, в Рунете большой популярностью пользуется проект А. Верницкого «Танкетки»14. Этот сверхкраткий жанр (две строки, шесть слогов) создан, как свидетельствует само название, на основе японской поэтической формы танка.
параЛЛеЛь с тремя эЛь
2
Лев стой и Тол киен
3
У страха глаза О
4
Не те мы Темы нет
14 http://26.netslova.ru/
Коллективные литературные игры, ставшие одной из форм межличностной коммуникации в Рунете, отражают, на наш взгляд, одну из ярких черт его национальной специфики. Мы имеем в виду исключительный статус художественного текста, особый интерес к нему. Даже беглое знакомство с Рунетом позволяет убедиться в этом: здесь можно найти все - от своеобразных, иногда достаточно забавных игр по совместному литературному творчеству до вполне профессиональных публикаций текстов русской классической литературы, выверенных по академическим изданиям. Также в Рунете появляется все большее количество художественных произведений (или претендующих быть таковыми), чья стилистика эксплуатирует такие важные категории электронного текста, как мультимедийность и интерактивность [Дедова, 2009]. Чаще всего для обозначения подобных произведений употребляется понятие сетература, внутренняя форма которого достаточно остроумно соединяет в себе двойственность мотивировки: ср. рус. сеть и лат. cetera ('так далее'). Г. Рябов, один из участников интернет-обсуждения сетературы, предложил следующее определение данного феномена - «это новый вид творчества, корнями погруженный в литературу, но использующий новые технологии, которые без Сети попросту невозможны»15. От традиционных «книжных» литературных произведений сетературные произведения отличает ряд специфических черт: использование гипертекстовой формы, основанной на системе перекрестных ссылок, автоматическая обработка текста, мультимедийность (смещение границ между собственно текстом и графическими образами, музыкальное сопровождение и т.д.), интерактивность, предполагающая активные читательские действия. В результате формируется особый, специфический эстетический язык, который также можно рассматривать как один из аспектов языка Интернета.
Итак, какова же смысловая структура термина язык Интернета (если мы готовы его принять), каковы границы и специфические черты самого явления? С нашей точки зрения, так называемый язык Интернета - это совокупное обозначение многообразных сдвигов (речевых, текстовых, коммуникативных, семиотических), обусловленных распространением электронной сетевой коммуникации. Было бы ошибочным видеть в языке Интернета лишь тенденцию к эпатажному нарушению разноуровневых норм и/или засилье англицизмов, как это чаще всего происходит в современных публикациях. Процессы, спровоцированные трансформацией текстового носителя и каналов коммуникации, во многом оказываются более глубинными.
15 Рябов Г. Сете- или - тура? http://www.litera.ru/slova/ryabov/setetura.html
Список литературы
Бахтин М.М. Эстетика словесного творчества. М., 1979.
Дедова О.В. Графико-орфографические деривации в Рунете // Фонетика и нефонетика: К 70-летию С.В. Кодзасова. М., 2008а.
Дедова О.В. Теория электронного гипертекста и гипертекстовые практики в Рунете. М., 20086.
Дедова О.В. Литературная игра как форма межличностной коммуникации в Рунете // Активные процессы в различных типах дискурсов: политический, медийный, рекламный дискурсы и интернет-коммуникация. Мат-лы Междунар. конф. 19 - 21 июня 2009 г. М.; Ярославль, 2009.
Иванов Л.Ю. Воздействие новых информационных технологий на русский язык: системно-языковая и культурно-речевая проблематика // Словарь и культура русской речи: К 100-летию со дня рождения С.И. Ожегова. М., 2001.
Купер И.Р. Гипертекст как способ коммуникации // Социологический журнал. 2000. № 1-2.
МанинД. Как писать РОМАН. Заметки к теории литературного гипертекста. http://www.cs.ut.ee/~roman_l/hyperfiction/how_to_write.html
Маньковская Н.Б. Эстетика постмодернизма. СПб., 2000.
Русакова Е.Б. Русский компьютерный социолект: формирование и функционирование: Автореф. дисс. ... канд. филол. наук. Калининград, 2007.
Сидорова М. Ю. Интернет-лингвистика: русский язык. Межличностное общение. М., 2006.
Современная западная социология: Словарь. М., 1990.
Якобсон Р.О. Речевая коммуникация: Язык в отношении к другим системам коммуникации // Якобсон Р.О. Избранные работы. М., 1985.
Якубинский Л.П. Избранные работы: язык и его функционирование. М., 1986.
Lasswell H.D. The Structure and Function of Communication in society. The Communication of Ideas. N.Y., 1948.
Сведения об авторе: Дедова Ольга Викторовна, докт. филол. наук, профессор
кафедры русского языка филол. ф-та МГУ имени М.В. Ломоносова. E-mail: ov_de-
dova@mail.cnt.ru
