CC BY
83ПРАВОСУДИЕ С® И СУДЕБНАЯ ПРАКТИКА ffc
ЛАКОБА Амина Дауровна,
преподаватель Абхазского государственного университета, консультант государственной нотариальной конторы, г. Сухум
e-mail: amina@inbox.ru
О ВЗАИМОДЕЙСТВИИ НОТАРИАТА И СУДА
Аннотация. В статье автор обращает внимание на недостаточно исследованные проблемы в части повышения эффективности взаимодействия нотариата и суда. Одну из них автор связывает с «закрытостью» судейского корпуса в целом, который формируется в основном из работников аппарата суда и (в меньшей степени) из числа сотрудников прокуратуры и иных правоохранительных органов. Более частный, но не менее важный характер имеет вопрос о том, почему столь высококвалифицированные юристы как нотариусы чрезвычайно редко занимают судейские должности.
Ключевые слова: нотариат, нотариус, суд, судья, взаимодействие, деятельность, Конституция, право, государство, права, правосудие, процесс, закон, защита.
LAKOBA Amina Daurovna,
lecturer at the Abkhazian state University, consultant public notary, Sukhum
ON THE INTERACTION OF NOTARIES AND THE COURT
Annotation. In the article the author draws attention to insufficiently studied problems in terms of improving the efficiency of interaction between the notary and the court. The author links one of them with the" closed" nature of the judiciary as a whole, which is formed mainly from the staff of the court and (to a lesser extent) from the staff of the Prosecutor's office and other law enforcement agencies. More private, but no less important, is the question of why such highly qualified lawyers as Nota-Rius are extremely rare to hold judicial positions.
Key words: notary, notary, court, judge, interaction, activity, Constitution, law, state, rights, justice, process, law, protection.
В актуальной юридической литературе указанной в названии статьи, проблематике уделяется много внимания; мы полагаем, что общий вектор таких исследований, который в целом сводится к ставшей уже классической установке: «когда работает нотариус, суд отдыхает», является, безусловно, позитивным.
Вместе с тем, полагаем возможным выделить недостаточно исследованные проблемы в части повышения эффективности взаимодействия нотариата и суда. Одну из них связываем с «закрытостью» судейского корпуса в целом, который формируется в основном из работников аппарата суда и (в меньшей степени) из числа сотрудников прокуратуры и иных правоохранительных органов. Более частный, но не менее важный характер имеет вопрос о том, почему столь высококвалифицированные юристы как
нотариусы, чрезвычайно редко занимают судейские должности.
Проблема эта носит комплексный характер и обусловливается также вопросами о возможности судей, пребывающих в отставке, заниматься нотариальной деятельностью, о системе специальной подготовки юристов, претендующих на такие значимые должности, как судья или нотариус.
Так, судья Верховного Суда РФ в отставке H.A. Колоколов справедливо констатирует, что «специальная подготовка судей, как,впрочем,и следователей, прокуроров, адвокатов, нотариусов в России, в отличие от Франции, законом не предусмотрена. Для того чтобы занять должность, достаточно диплома о высшем образовании» [1].
Эта проблема приобретает еще более актуальный характер в условиях значительного уси-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 9 • 2018
ления требований к кандидатам в судьи и непосредственным представителям судейского корпуса. Важно отметить, что такую потребность констатируют сами судьи.
«Необходима, - справедливо утверждает М.И. Клеандров, - радикальная модернизация всего организационно-правового механизма дисциплинарной ответственности российских судей» [2]. Во многом аналогичный подход к этой проблеме можно обнаружить и в трудах многих других исследователей. Как отмечает Н.В. Романенко, необходимо «усиление чувства ответственности» у «высоких носителей судебной власти. Это не умалит гарантий независимости судей, однако усилит неотвратимость их ответственности и наказания в случае совершения ими преступления» [3].
Обратим внимание и еще на один аспект в развитии правового регулирования исследуемой сферы общественных отношений, который связан с активным использованием интернет-технологий, так называемого электронного правосудия. Как суд, так и нотариат все более интенсивно используют указанные технологии. Так, например, согласно постановлению Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 г. № 57 «О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов» [4] если в иске или другом обращении в суд указан адрес электронной почты, то суд вправе не отправлять такому участнику процесса извещение о судебном заседании в бумажном виде - он может уведомить по указанной в документе электронной почте [5] и т.п.
Не будем перечислять все те достоинства и преимущества, которые обеспечивает указанный процесс, но сосредоточим внимание на его недостатке, который, с одной стороны, «объединяет» проблемы нотариата и суда, а с другой -формирует новую платформу для сотрудничества указанных структур.
Суть проблемы в том, что большее количество отмененных судебных решений связано с рассмотрением дел в порядке приказного, заочного производства и т.п., когда суд рассматривает дело без участия лица. Анализ судебной практики подтверждает то обстоятельство, что совершение нотариального действия без непосредственного участия лица, имеющего интерес в совершении сделки [6], может обусловливать ошибки в правоприменительной деятельности.
Осуществленный автором статьи опрос нотариусов Республики Абхазии также свидетельствует о том, что подавляющее число респондентов связывают реальные и потенциальные риски нотариальной деятельности с осуществле-
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 9 • 2018
нием нотариальных действий с любым, в том числе с «онлайн» режимом, исключающим фактическую возможность нотариуса проверить дееспособность лица и т.п.
Во многом аналогичные данные получены нами и при опросе судей, проходивших курсы повышения в Российском государственном университете правосудия. Представителями судейского корпуса была высказана, в частности, обоснованная озабоченность в соотношении развития технологий электронного правосудия и правом лица принять непосредственное участие в разбирательстве дела.
Право стороны на личное участие в судебном заседании является одной из базовых процессуальных гарантий, на необходимость соблюдения которой применительно к характеру сложившихся правоотношений и иных значимых обстоятельств неоднократно указывал Европейский Суд по правам человека (постановление Европейского Суда по правам человека от 19.07.2016 г. «Дело "Попов (Popov) против Российской Федерации"» и др.) [7].
Аналогичные правовые позиции формировал и Конституционный Суд РФ (постановление Конституционного Суда РФ от 30.11.2012 г. № 29-П «По делу о проверке конституционности положений ч. 5 ст. 244.6 и ч. 2 ст. 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.Г. Круглова, А.В. Маргина, В.А. Мартынова и Ю.С. Шардыко» и др.) [8], а также Верховный Суд РФ (Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 11.11.2015 г. № 87-АПГ15-10) [9]
В актуальных работах юристов-практиков все чаще можно обнаружить констатацию этой проблемы. Так, как пишет Д.С. Дерхо, «между тем реализация этого права (право стороны на личное участие в судебном заседании. - А.Л.) на практике зачастую оказывается затруднительной в силу различных объективных обстоятельств (удаленность места жительства лица, участвующего в деле; убытие его в длительную командировку; содержание под стражей и проч.). С аналогичными трудностями нередко сопряжено и получение иных средств доказывания (например, объяснений третьих лиц и показаний свидетелей), что в сочетании с развитием технологий (здесь и далее выд. - А.Л.) и совершенствованием материально-технического оснащения судов предопределило внедрение в правовое регулирование и практику судебного процесса систем видеоконференц-связи» [10].
Такого рода позиция разделяется не всеми авторами [11]. Однако как судьи, так и нотариусы относятся к неизбежным изменениям с необходимой долей осторожности: «Можно согла-
ситься, - пишет судья Верховного суда Республики Татарстан, - что в текущем историческом периоде правоприменительная деятельность, безусловно, подлежит интеграции в программу "Цифровая экономика Российской Федерации"... Однако не стоит забывать, что судебная власть в современных условиях правового государства приобретает универсальный характер, становится участником осуществления всех функций государства, сохраняя свою независимость. В связи с этим она не может и не должна ограничиваться функциональными рамками государственной услуги, неспособной вместить правосудие как государственную функцию, являющуюся fundamentum regm» 12[].
Кроме того, указанная проблематика может в будущем обусловить и новые негативные факторы и процессы. Как отмечает А.Х. Хисамов, «с одной стороны, прослеживается возможность решения извечной проблемы с высокой нагрузкой на сотрудников аппарата суда, а также повышения прозрачности, а главное, эффективности работы судов. С другой стороны, при большом на первый взгляд количестве преимуществ использования 1Т-технологий необходимо выделить один, но существенный недостаток - применение искусственного интеллекта в процессе отправления правосудия. Передача функций судьи программному продукту (ИИ) приведет к риску нарушения баланса между законностью и справедливостью, так как ИИ при всех своих преимуществах уступает естественному интеллекту» [13].
Полагаем, такого рода опасения носят вполне обоснованный характер. Они вовсе не преследуют цели «препятствовать техническому прогрессу», но должны объединить усилия нотариусов и судей в поиске механизмов, призванных минимизировать вышеуказанные риски.
В целом можно выделить ряд ключевых направлений взаимодействия нотариата и суда в обеспечении конституционного принципа приоритета прав и свобод человека.
1. Реализация конкретных законодательных установлений в процессе взаимодействия нотариата и суда.
Это наиболее «узкое» и, вместе с тем, конкретное направление взаимодействия нотариата и суда. Так, например, согласно ст. 349 ГК РФ «обращение взыскания на предмет залога по исполнительной надписи нотариуса без обращения в суд допускается в порядке, установленном законодательством о нотариате и законодательством Российской Федерации об исполнительном производстве, в случае неисполнения или ненадлежащего исполнения должником обеспеченного залогом обязательства, если договор залога, содержащий условие об обращении взы-
скания на заложенное имущество во внесудебном порядке, удостоверен нотариально» [14].
2. Взаимодействие нотариата и суда, базирующееся на актах правоприменительной практики.
Такое направление характеризуется, с одной стороны, реальными и многочисленными примерами своей объективации, с другой - носит в целом «односторонний» характер: акты Конституционного Суда корректируют конституционно - правовой статус нотариата, акты судов общей юрисдикции - нотариальную деятельность.
Так, например, в Определении Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 349-О при характеристике «нотариальной деятельности», которая носит публично-правовой характер» фактически констатируется, что нотариат имеет статус публичного органа власти [15] и т.д.
Как отмечают в этой связи исследователи, «налицо делегирование государственно-властных полномочий в сфере нотариата, которое прямо не предусмотрено на законодательном уровне, но подтверждено Конституционным Судом РФ» [16].
3. Взаимодействие нотариата и суда, подтверждаемое и развиваемое доктриной права.
К сожалению, приходится констатировать, что доктрина все же более «подтверждает» такую взаимосвязь; для того чтобы констатировать реальную активность в части обеспечения исследуемого взаимодействия, по нашему мнению, должны иметь место совместные научные публикации нотариусов и судей, что в настоящее время обнаруживается чрезвычайно редко.
Действительно, трудно не согласиться с такого рода доктринальными утверждениями: «деятельность суда и нотариата, безусловно, схожа между собой. Вместе с тем, однако, они не могут быть противопоставлены друг другу: их следует рассматривать как логически взаимосвязанные этапы процесса защиты нарушенных или оспариваемых прав. Кроме того, позволим себе предположить, что нотариат как самостоятельный правоохранительный институт будет способствовать значительному уменьшению нагрузки на судебные органы, поскольку им была воспринята часть функций суда по обеспечению доказательств» [17].
Исследователи достаточно убедительно аргументируют тот факт, что «наиболее близок к нотариату из органов гражданской юрисдикции такой орган, как суд. Между ними достаточно много общего» [18].
Большинство авторов обоснованно утверждают, что у нотариата и суда много общих признаков и атрибутивных качеств, они должны
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 9 • 2018
функционировать скоординировано. Позитивность именно такого варианта их деятельности подтверждает соответствующий исторический опыт. Как говорят сами нотариусы, «здесь следует отметить, что история развития нотариата в России связана с судом. Начиная с XVIII в. нотариат относился к судебному ведомству, и нотариальные действия совершали либо судьи, либо нотариусы, считавшиеся должностными лицами суда. На протяжении ряда лет обеспечение доказательств было исключительной прерогативой суда. В годы советской власти компетенция нотариата постепенно расширялась, освобождая народные суды от дел бесспорного характера. Впервые обеспечение доказательств было передано к ведению нотариальных органов Положением о государственном нотариате РСФСР от 20 июля 1930 г.» [19].
Итак, можно выделить ряд ключевых направлений взаимодействия нотариата и суда в обеспечении конституционного принципа приоритета прав и свобод человека:
- реализация конкретных законодательных установлений в процессе взаимодействия нотариата и суда (например, ст. 349 ГК РФ);
- взаимодействие нотариата и суда, базирующееся на актах правоприменительной практики; такое направление, с одной стороны, характеризуется многочисленными примерами своей объективации, с другой - носит в целом «односторонний» характер: акты Конституционного Суда РФ корректируют конституционно-правовой статус нотариата, акты судов общей юрисдикции - нотариальную деятельность;
- взаимодействие нотариата и суда, подтверждаемое и развиваемое доктриной права.
Список литературы:
[1] Колоколов Н. Мы все учились понемногу... // ЭЖ-Юрист. 2014. № 13. С. 12.
[2] Клеандров М.И. О дефектности формулы дисциплинарного проступка российского судьи //Журнал росс. права. 2018. № 4. С. 110 -121.
[3] Романенко Н.В. Неприкосновенность судьи - эффективная гарантия его независимости? // Росс. юстиция. 2018. № 2. С. 41 - 44.
[4] Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 26 декабря 2017 г. № 57 «О некоторых вопросах применения законодательства, регулирующего использование документов в электронном виде в деятельности судов общей юрисдикции и арбитражных судов» // Бюллетень ВС РФ. 2018. № 4.
[5] Шестакова М. Верховный Суд утвердил Постановление об электронном правосудии // ЭЖ-Юрист. 2018. № 4. С. 3.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 9 • 2018
[6] Определение Верховного Суда РФ от 25 июля 2017 г. № 5-КГ17-87 // СПС «Консультант-Плюс».
[7] Постановление Европейского Суда по правам человека от 19 июля 2016 г. «Дело "Попов (Popov) против Российской Федерации"» (жалоба № 32013/07) // Российская хроника Европейского Суда. 2017. № 1.
[8] Постановление Конституционного Суда РФ от 30 ноября 2012 г. № 29-П «По делу о проверке конституционности положений части пятой статьи 244.6 и части второй статьи 333 Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации в связи с жалобами граждан А.Г. Круглова, А.В. Маргина, В.А. Мартынова и Ю.С. Шардыко» // Вестник КС РФ. № 2. 2013.
[9] Апелляционное определение Верховного Суда РФ от 11 ноября 2015 г. № -87АПГ-15 10 // СПС «КонсультантПлюс».
[10] Дерхо Д.С. Видеоконференц-связь в судебном заседании // СПС «Консультант-Плюс». 2018.
[11] Смагина Е.С. Использование информационных технологий как альтернатива масштабным изменениям гражданского процессуального законодательства, направленным на повышение эффективности гражданского судопроизводства и оптимизацию судебной нагрузки / / Вестник гражданского процесса. 2018. № 1. С. 51 - 59.
[12] Хисамов А.Х. Тенденции интеграции информационных технологий в цивилистиче-ский процесс // Вестник гражданского процесса. 2018. № 1. С. 229 - 247.
[13] Закиров Р.Ф. Использование современных IT-технологий как средство достижения основных задач судопроизводства // Вестник гражданского процесса. 2018. № 1. С. 211 - 219.
[14] Гражданский кодекс Российской Федерации (часть первая) от 30 ноября 1994 г. № 51-ФЗ (с изм. и доп.) // Росс. газ. 1994. 8 дек.
[15] Определение Конституционного Суда РФ от 11 июля 2006 г. № 349-О «Об отказе в принятии к рассмотрению жалоб граждан С.В. Бирюковой, Е.А. Лепехиной, Т.И. Сопиной, Е.Е. Тимофеевой, А.Г. Цымбаренко и Г.Н. Шан-шиевой на нарушение их конституционных прав положениями части четвертой статьи 22 Основ законодательства Российской Федерации о нотариате и абзаца девятого статьи 22 Федерального закона от 2 ноября 2004 года "О внесении изменений в части первую и вторую Налогового кодекса Российской Федерации и некоторые другие законодательные акты Российской Федерации, а также о признании утратившими силу отдельных законодательных актов (положений законодательных актов) Российской Федерации"» // Вестник КС РФ. № 1. 2007.
[16] Романовская О.В. Делегирование государственно-властных полномочий в сфере нотариата // Нотариус. 2016. № 7. С. 16 - 19.
[17] Егорова М.Е. Взаимодействие суда и нотариата как правоохранительного органа по вопросам обеспечения деятельности суда // Арбитражный и гражданский процесс. 2015. № 10. С. 3 - 6.
[18] Настольная книга нотариуса. Организация нотариального дела: в 4 т. / под ред. И.Г. Медведева. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2015. Т. 1. Организация нотариального дела. -414 с.
[19] Москаленко М.Н. Взаимодействие правоохранительных органов, нотариата и суда: историко-правовой анализ российского и зарубежного опыта // История государства и права. 2013. № 20. С. 55 - 62.
Spisok literatury:
[1] Kolokolov N. My vse uchilis' ponemnogu... // EZh-Yurist. 2014. № 13. S. 12.
[2] Kleandrov M.I. O defektnosti formuly disciplinarnogo prostupka rossijskogo sud'i // Zhurnal ross. prava. 2018. № 4. S. 110 - 121.
[3] Romanenko N.V. Neprikosnovennost' sud'i - effektivnaya garantiya ego nezavisimo-sti? // Ross. yusticiya. 2018. № 2. S. 41 - 44.
[4] Postanovlenie Plenuma Verhovnogo Suda RF ot 26 dekabrya 2017 g. № 57 «O nekotoryh voprosah primeneniya zakonodatel'stva, reguliruyushchego ispol'zovanie dokumentov v elektronnom vide v deyatel'nosti sudov obshchej yurisdikcii i arbitrazhnyh sudov» // Byulleten' VS RF. 2018. № 4.
[5] Shestakova M. Verhovnyj Sud utverdil Postanovlenie ob elektronnom pravosudii // EZh-Yurist. 2018. № 4. S. 3.
[6] Opredelenie Verhovnogo Suda RF ot 25 iyulya 2017 g. № 5-KG17-87 // SPS «Konsul'-tantPlyus».
[7] Postanovlenie Evropejskogo Suda po pravam cheloveka ot 19 iyulya 2016 g. «Delo "Popov (Popov) protiv Rossijskoj Federacii"» (zhaloba № 32013/07) // Rossijskaya hronika Evropejskogo Suda. 2017. № 1.
[8] Postanovlenie Konstitucionnogo Suda RF ot 30 noyabrya 2012 g. № 29-P «Po delu o proverke konstitucionnosti polozhenij chasti pyatoj stat'i 244.6 i chasti vtoroj stat'i 333 Grazhdanskogo processual'nogo kodeksa Rossijskoj Federacii v svyazi s zhalobami grazhdan A.G. Kruglova, A.V. Margina, V.A. Martynova i Yu.S. Shardyko» // Vestnik KS RF. № 2. 2013.
[9] Apellyacionnoe opredelenie Verhovnogo Suda RF ot 11 noyabrya 2015 g. № 87-APG15-10 // SPS «Konsul'tantPlyus».
[10] Derho D.S. Videokonferenc-svyaz' v sudebnom zasedanii // SPS «Konsul'tantPlyus». 2018.
[11] Smagina E.S. Ispol'zovanie informacionnyh tekhnologij kak al'ternativa mas-shtabnym izmeneniyam grazhdanskogo processual'nogo zakonodatel'stva, napravlennym na povyshenie effektivnosti grazhdanskogo sudoproizvodstva i optimizaciyu sudebnoj nagruzki // Vestnik grazhdanskogo processa. 2018. № 1. S. 51 - 59.
[12] Hisamov A.H. Tendencii integracii informacionnyh tekhnologij v civilistiche-skij process // Vestnik grazhdanskogo processa. 2018. № 1. S. 229 - 247.
[13] Zakirov R.F. Ispol'zovanie sovremennyh IT-tekhnologij kak sredstvo dostizheniya osnovnyh zadach sudoproizvodstva / / Vestnik grazhdanskogo processa. 2018. № 1. S. 211 - 219.
[14] Grazhdanskij kodeks Rossijskoj Federacii (chast' pervaya) ot 30 noyabrya 1994 g. № 51-FZ (s izm. i dop.) // Ross. gaz. 1994. 8 dek.
[15] Opredelenie Konstitucionnogo Suda RF ot 11 iyulya 2006 g. № 349-O «Ob otkaze v prinyatii k rassmotreniyu zhalob grazhdan S.V. Biryukovoj, E.A. Lepekhinoj, T.I. Sopi-noj, E.E. Timofeevoj, A.G. Cymbarenko i G.N. Shanshievoj na narushenie ih konstitucionnyh prav polozheniyami chasti chetvertoj stat'i 22 Osnov zakonodatel'stva Rossijskoj Federacii o notariate i abzaca devyatogo stat'i 22 Federal'nogo zakona ot 2 noyabrya 2004 goda "O vnesenii izmenenij v chasti pervuyu i vtoruyu Nalogovogo kodeksa Rossijskoj Federacii i nekotorye drugie zakonodatel'nye akty Rossijskoj Federacii, a takzhe o priznanii utrativshimi silu otdel'nyh zakonodatel'nyh aktov (polozhenij zakonodatel'nyh aktov) Rossijskoj Federacii"» // Vestnik KS RF. № 1. 2007.
[16] Romanovskaya O.V. Delegirovanie gosudarstvenno-vlastnyh polnomochij v sfere no-tariata // Notarius. 2016. № 7. S. 16 - 19.
[17] Egorova M.E. Vzaimodejstvie suda i notariata kak pravoohranitel'nogo organa po voprosam obespecheniya deyatel'nosti suda // Arbitrazhnyj i grazhdanskij process. 2015. № 10. S. 3 - 6.
[18] Nastol'naya kniga notariusa. Organizaciya notarial'nogo dela: v 4 t. / pod red. I.G. Medvedeva. 3-e izd., pererab. i dop. M.: Statut, 2015. T. 1. Organizaciya notarial'nogo dela. - 414 s.
[19] Moskalenko M.N. Vzaimodejstvie pravoohranitel'nyh organov, notariata i suda: istoriko-pravovoj analiz rossijskogo i zarubezhnogo opyta // Istoriya gosudarstva i prava. 2013. № 20. S. 55 - 62.
ОБРАЗОВАНИЕ И ПРАВО № 9 • 2018
