CC BY
4АЛЕКСЕЙ АМИРБЕКОВИЧ ШИРВАНОВ,
Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, доцент, главный научный сотрудник ФГКУ «ВНИИ МВД России»
О ВОЗМОЖНОСТИ УТОЧНЕНИЯ НЕКОТОРЫХ ПОЛОЖЕНИЙ УГОЛОВНО-ПРОЦЕССУАЛЬНОГО ЗАКОНА
Рассматриваются организационные формы взаимодействия оперативных служб и органов предварительно расследования. Обосновываются предложения о внесении изменений в уголовно-процессуальный закон.
Ключевые слова: взаимодействие, оперативные службы, органы предварительного расследования, оперативно-розыскное обеспечение, раскрытие преступлений.
A.A. Shirvanov, Honored lawyer of the Russian Federation, DSc (Law), Professor, Chief Researcher, Russia MI FPOI National Research Institute; e-mail: a-shirvanov@yandex.ru, tel.: 8 (495) 667-18-83.
On the possibility of clarifying certain provisions of the criminal procedure law.
Examines the organizational forms of interaction of operational services and bodies of preliminary investigation. Substantiates proposals on amendments to the criminal procedure law.
Key words: interaction, online services, bodies of preliminary investigation, investigative support, disclosure of crimes.
Поиск более совершенных организационных форм взаимодействия оперативных служб и органов предварительного следствия в борьбе с преступностью ознаменован появлением в оперативно-розыскной деятельности понятия оперативно-розыскного обеспечения уголовного судопроизводства (досудебного производства), которое представляет собой непроцессуальную форму взаимодействия.
Нормативное закрепление положения об обеспечении органов предварительного следствия значимой оперативно-розыскной информацией в теории уголовно-процессуального права и оперативно-розыскной деятельности связывается с решением сложнейшей задачи, стоящей перед органами предварительного следствия и оперативными службами по раскрытию преступлений. Решение этой задачи имеет также непосредственное отношение к объективному и полному исследованию обстоятельств совершаемых преступлений и в определенной мере обеспечивает назначение всего уголовного судопроизводства1.
Однако, несмотря на понимание необходимости повышения качества взаимодействия, у отечественного правоприменителя наблюдается далеко не однозначный подход к институту оперативно-розыскного обеспечения. Представляет-
ся, что причинами неблагополучного положения в этой области являются продолжающие иметь место недостатки в организации взаимодействия, отсутствие у сотрудников оперативных служб и следственного аппарата представления о необходимости системного обмена оперативно-розыскной и процессуальной информацией в процессе проведения расследования, а также некоторые не совсем понятные для правоприменителя положения действующего уголовно-процессуального закона. На наш взгляд, последнее из перечисленного выше имеет непосредственное отношение к ст. 157 УПК РФ, регламентирующей производство неотложных следственных действий.
Следует отметить, что, по сути, содержание рассматриваемой уголовно-процессуальной нормы не изменялось в отечественных законах, регламентировавших уголовное судопроизводство с 1922 г
Так, в ст. 112 УПК РСФСР 1922 г, находившейся в Главе !Х «Общие условия производства предварительного следствия», было сказано: «С момента начатия предварительного следствия органы дознания вправе действовать по данному делу не иначе как по поручению следователя»2.
Правовая норма аналогичного содержания имела место и в УПК РСФСР 1923 г, в котором содержание ст. 110 полностью соответствовало
< СО
н
и
да <
и
н
$
о
X
0
$
®s
S а
1 X и
О
тексту, представленному законодателем в ст. 112 УПК РСФСР 1992 г.3
В 1960 г прошлого века в нашем государстве был принят третий по счету, начиная с известных октябрьских событий 1917 г, уголовно-процессуальный закон. Содержание ст. 119 УПК РСФСР 1960 г было осовременено и дополнено законодателем, но содержащиеся в ней формулировки напоминали содержание ст. 112 и 110 УПК РСФСР 1922 и 1923 гг. Рассматриваемая норма была помещена законодателем в Главу IX «Дознание» и была названа «Деятельность органов дознания по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно»4, что было, на наш взгляд, правильно. Указанная процессуальная норма регламентировала именно деятельность органов дознания по уголовным делам, по которым согласно действовавшему в то время уголовно-процессуальному закону производство предварительно следствия было обязательно.
С целью последующего анализа и сравнения приведем содержание ст. 119 УПК РСФСР 1960 г. дословно:
«При наличии признаков преступления, по которым предварительное следствие обязательно, орган дознания возбуждает уголовное дело и, руководствуясь правилами уголовно-процессуального закона, проводит неотложные следственные действия по установлению и закреплению следов преступления: осмотр, обыск, выемку, освидетельствование, задержание и допрос подозреваемых, допрос потерпевших и свидетелей.
Об обнаруженном преступлении и начатом дознании орган дознания немедленно уведомляет прокурора.
По выполнении неотложных следственных действий орган дознания, не ожидая указаний прокурора и окончания срока, предусмотренного ч. 1 ст. 121 настоящего Кодекса (ст. 121 УПК РСФСР 1960 г. регламентировала срок производства дознания - авт.), обязан передать дело следователю.
После передачи дела следователю орган дознания может проводить по нему следственные и розыскные действия только по поручению следователя. В случае передачи следователю дела, по которому не представилось возможным обнаружить лицо, совершившее преступление, орган дознания продолжает принимать оперативно-розыскные меры для установления преступника, уведомляя следователя о результатах»5.
Несомненно, что некоторые положения приведенной выше нормы уголовно-процессуально-
го закона 1960 г. не соответствуют современному пониманию положений уголовного судопроизводства и оперативно-розыскной деятельности.
Например, это относится к тексту ч. 4 ст. 119 УПК РСФСР, где законодатель говорит о «розыскных действиях», не уточняя, что речь идет об оперативно-розыскных мероприятиях. Однако сказанное можно объяснить тем, что при принятии уголовно-процессуального закона 1960 г. законодатель не мог оперировать уже устоявшимися понятиями, закрепленными в принятом в 1 995 г. Федеральном законе «Об оперативно-розыскной деятельности»6.
Практически полностью обновленные социально-экономические отношения в государстве обусловили потребность в коренном изменении правовой базы. В связи с этим годы реформ были ознаменованы принятием многих важнейших для общества и правовой системы России нормативных правовых актов. Центральное место среди этих актов занимает Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации, являющийся высшей формой систематизации уголовно-процессуального законодательства, регламентирующего уголовно-процессуальную деятельность в государстве7.
В принятом 22 ноября 2001 г. УПК РФ проблемам деятельности органов дознания по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно, посвящена ст. 157 УПК РФ, содержание которой во многом согласуется с текстом ст. 119 УПК РСФСР 1960 г., как уже было сказано выше, под названием «Производство неотложных действий». Указанная норма включена в Главу XXI «Общие условия предварительного расследования» Уголовно-процессуального Кодекса, по всей видимости, по примеру ст. 112 УПК РСФСР 1922 г и ст. 110 УПК РСФСР 1923 г.
Для последующего анализа и сравнения приведем некоторые положения ст. 157 УПК РФ:
«1. При наличии признаков преступления, по которому производство предварительного следствия обязательно, орган дознания в порядке, установленном статьей 146 настоящего Кодекса (статья 146 УПК РФ регламентирует возбуждение уголовного дела публичного обвинении - авт.), возбуждает уголовное дело и производит неотложные следственные действия».
Во второй части статьи законодатель перечисляет органы дознания, которые наделены уголовно-процессуальным законом правом проведения неотложных следственных действий.
«3. После производства неотложных след-
ственных действий и не позднее 10 суток со дня возбуждения уголовного дела орган дознания направляет уголовное дело руководителю следственного органа в соответствии с пунктом 3 статьи 149 настоящего Кодекса» (ст. 149 УПК РФ регламентирует направление уголовного дела - авт.).
«4. После направления уголовного дела руководителю следственного органа орган дознания может проводить по нему следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия только по поручению следователя. В случае направления руководителю следственного органа уголовного дела, по которому не обнаружено лицо, совершившее преступление, орган дознания обязан принимать розыскные и оперативно-розыскные меры для установления лица, совершившего преступление, уведомляя следователя об их результатах».
При сравнении теста ч. 1 , 3 и 4 УПК РСФСР 1960 г. и ч. 1, 3 и 4 ст. 157 УПК РФ можно сделать вывод, согласно которому содержание частей указанных статей уголовно-процессуальных законов по существу изложенных в них положений практически не отличается. При этом нельзя не отметить, что содержание ст. 157 УПК РФ отвечает современным требованиям с точки зрения использованных в ней законодателем формулировок, содержащихся в Конституции РФ 1993 г8, Концепции судебной реформы Российской Федерации, принятой в 1991 г.9, положениям Уголовно-процессуального кодекса РФ10 и Федерального закона «Об оперативно-розыскной деятельности» 1995 г.11
Однако вызывает некоторое сомнение принятое законодателем название ст. 157 УПК РФ «Производство неотложных следственных действий» ввиду того, что указанная норма закона регламентирует деятельность органов дознания по делам, по которым обязательно производство предварительного следствия, но не производство неотложных следственных действий. Это законодательное несоответствие недостаточно понятно и путает правоприменителя. В связи с этим ст. 157 УПК РФ следовало бы вернуть, на наш взгляд, незаслуженно утраченное ее исконное название «Деятельность органов дознания по делам, по которым производство предварительного следствия обязательно» по примеру ст. 119 УПК РСФСР 1960 г.
Анализируя высказывания одного из авторов, стоявшего у истоков действующего УПК РФ, заявившего средствам массовой информации, что «в уголовно-процессуальном законе оператив-
но-розыскная деятельность отделена от предварительного расследования»12, хотелось бы высказать свое мнение по положению уголовно-процессуального закона, изложенному в ч. 4 ст. 157 УПК РФ: «После направления уголовного дела руководителю следственного органа орган дознания может проводить по нему следственные действия и оперативно-розыскные мероприятия только по поручению следователя. В случае направления руководителю следственного органа уголовного дела, по которому не обнаружено лицо, совершившее преступление, орган дознания обязан принимать розыскные и оперативно-розыскные меры для установления лица, совершившего преступление, уведомляя следователя об их результатах»13.
В первом предложении законодатель говорит об уголовном деле, переданном органом дознания с установленным органом дознания лицом, которое могло быть причастно к совершению преступления или возможно его совершило. В таких случаях принято говорить, что «преступление раскрыто». Во втором предложении приведенного выше положения законодатель указывает, что лицо, совершившее преступление, не обнаружено, т.е. «преступление не раскрыто». В первом случае закон запрещает органу дознания проводить оперативно-розыскные мероприятия по собственной инициативе, разрешая их проведение только по поручению следователя. Во втором случае законодатель обязывает орган дознания принимать «оперативные и розыскные меры» по собственной инициативе. Поэтому необходимо уяснить, что следует понимать под раскрытием преступления с уголовно-процессуальных позиций.
С научной точки зрения раскрытие совершенного или готовящегося к совершению преступления представляется как процесс познания его сущности, развивающийся от обнаружения отдельных признаков преступного деяния до установления всех присущих ему значимых факторов14. Следы преступления, трансформируясь в доказательства, становятся средством его расследования. Именно следователю требуется затратить немалые усилия по отысканию и закреплению следов совершенного или готовящегося к совершению преступления при помощи сотрудника оперативного подразделения, который, как и следователь, преследует одну цель - установление объективной истины по уголовному делу. Поэтому установление органом дознания лица, возможно, и совершившего преступление, не может
< 03
н
и
да <
и
н
$
о
X
о
$
»X X
а £
X
И
О
<
со н
и
да <
и
н
$
о
X
о
$
»X X
а
<
н X и
О
позволить сделать вывод о том, что преступление раскрыто ввиду того, что раскрытие преступления уголовно-процессуальным законом возложено на органы предварительного расследования. Нельзя раскрыть преступление, его не расследовав.
Однако суд рассматривает материалы поступившего уголовного дела лишь как версию, поэтому его решение может быть противоположным выводу, сделанному органом предварительного расследования. Уголовное преследование в отношении лица, привлеченного к уголовной ответственности, может быть прекращено по реабилитирующим основаниям. Даже в том случае, если суд первой инстанции, согласившись с мнением органов предварительного расследования, вынес обвинительный приговор, по правилам отечественного уголовно-процессуального законодательства возможен его пересмотр в апелляционном, кассационном и надзорном порядках. Именно поэтому, делая вывод о виновности лица (лиц), а соответственно о раскрытии конкретного преступления, необходимо руководствоваться правилом, закрепленным в Основном законе нашего государства, согласно которому: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда» (ч. 1 ст. 49 Конституции РФ). Исходя из сказанного вполне логично было бы считать преступление раскрытым с момента вступления приговора в законную силу в отношении конкретного лица или лиц, привлеченных к уголовной ответственности. Поэтому осуществление оперативно-розыскной деятельности без поручения следователя по уголовному делу возможно не только до направления им уголовного дела в суд с обвинительным заключением, но и до вступления в законную силу приговора суда
по конкретному уголовному делу». При этом учет раскрытых и нераскрытых преступлений должен вестись не по числу установленных сотрудниками оперативных подразделений лиц, подготавливающих, совершающих или совершивших преступления, а по числу лиц, которые были осуждены судом, но после вступления в законную силу приговора.
1 Ширванов А.А., Камнева Е.В. Оперативно-розыскное обеспечение расследования преступлений оперативными подразделениями ОВД: монография. - М.: ФГКУ «ВНИИ МВД России». 2013.
2 СУ РСФСР 1922. № 20-21, ст. 230.
3 СУ РСФСР. 1923. № 7, ст. 106.
4 Уголовно-процессуальный кодекс РСФСР. - М.: Юрид. лит., 1962.
5 Научно-практический комментарий к Уголовно-процессуальному кодексу РСФСР; 2-е изд., испр. и доп. / под ред. Председателя Верховного Суда РСФСР Л.Н. Смирнова. - М.: Юрид. лит., 1965.
6 Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности»: текст с изменениями и дополнениями на 2015 г
- М.: Эксмо, 2015.
7 Шиванов А.А. Нарушения закона в уголовном процессе Российской Федерации и их правовые последствия: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук. - М., 2005.
8 Конституция Российской Федерации: по состоянию на 2015 г. - М.: Эксмо, 2015.
9 Концепция судебной реформы в Российской Федерации / Сост. С.А. Пашин. - М.: Республика, 1992.
10 Уголовно-процессуальный кодекс Российской Федерации (по состоянию на 20 мая 2015 г.). - Новосибирск: Сиб. ун-т, 2015.
11 Федеральный закон «Об оперативно-розыскной деятельности»: текст с изменениями и дополнениями на 2015 г.
- М.: Эксмо, 2015.
12 Материалы пресс-конференции в агентстве «Аргументы и факты - Новости», проходившей 25 мая 2001 г.
13 Ширванов А.А., Камнева Е.В. Сущность фактора нарушений в отечественном праве // Научный портал МВД России. 2014. № 2 (26). С. 10-13.
14 Михайлов А.И. Проблемы эффективности предварительного следствия // Эффективность применения уголовного закона. - М.: Юрид. лит., 1973. С. 187.
