CC BY
59
ABOUT INFLUENCE OF RUSSIAN-MOUNTAIN TRADE ON AN ECONOMY OF MOUNTAINEERS OF THE NORTHEAST CAUCASUS IN THE FIRST HALF OF THE XIX CENTURY
Velikay Ekaterina Vladimirovna, Post-graduate Student, Chair of History of Russia, Armavir State Pedagogical Academy, Armavir E-mail: vkv200687@mail.ru
r—)
In article development of trading interrelations is considered, the commodity-money relations, the forced-out subsistence economy of mountaineers and promoting embedding of their economy in national economy.
Keywords: the highlanders; marketable courts; fairs; goods; agriculture.
О ВЛИЯНИИ РОССИЙСКО-ГОРСКОЙ ТОРГОВЛИ УДК398.221
НА ХОЗЯЙСТВО ГОРЦЕВ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОГО КАВКАЗА В ПЕРВОЙ ПОЛОВИНЕ XIX ВЕКА
В статье рассматривается развитие торговых взаимосвязей; товарно-денежных отношений, вытеснившее натуральное хозяйство горцев и способствовавшее встраиванию их хозяйства в экономику страны.
Ключевые слова: горцы; меновые дворы; ярмарки; товары; хозяйство.
К началу XIX века российско-горские связи на Северо-Восточном Кавказе насчитывали не одно десятилетие. Важную роль в их дальнейшем укреплении сыграли российские города и укрепления, в частности г Кизляр. Торговля в нем не прекращалась даже в разгар военных действий. Например, во время волнений в Чечне в 1825 году оттуда было вывезено в Кизляр фруктов на 6387 рублей. В этом же году купцами из Чечни в Кизляр было доставлено 1015 пудов свежего винограда на сумму 2030 руб., дуль (груш) свежих 22І пуд, яблок свежих 209 пудов и др. [9, 59-60].
С 1811 г. на Северном Кавказе стали возникать меновые дворы, где существовал натуральный обмен горской продукции в основном на соль. В 30-е годы ХІХ века в регионе получает распространение ярмарочная торговля. Так, на Наурской ярмарке, которая проводилась один раз в год осенью, в 1834 году торговый оборот достиг 27 370 руб. В 1837 году чеченцы на ярмарке продали на 12 148 руб. крупного рогатого скота, на 1 158 руб. лошадей, на 547 руб. овец, на 1 149 руб. зерна и на 887 руб. шаровар, бурок, башлыков. Приобретали они в основном текстиль. Всего на ярмарку приехало около 6 500 человек, а товаров было продано на 39 027 руб. [8, 244].
Ярмарки проводились не только на Кавказской линии, но и в Зате-речье. По распоряжению начальника левого фланга они появились рядом с крепостью Грозной, о чем просили и "немирные" горцы. Так, в 1850 г. начальник левого фланга сообщал командующему Кавказскими войсками, что несколько человек почтеннейших горцев и горцев из богатейших фамилий с разрешения Шамиля в начале 1850 года приезжали в Грозную с просьбой об учреждении один раз в месяц трехдневного торга в окрестностях крепости. Первая такая ярмарка состоялась с 30 апреля по 3 мая 1850 года. На берег Сунжи прибыло до 500 арб "непокорных" чеченцев со своими женами и детьми [3, 132-133].
В середине XIX века на Кавказской линии и Ставропольской губернии насчитывалась 41 ярмарка. С развитием торговли деньги стали все глубже проникать в экономику горского населения. Горцы привозили на ярмарки свои традиционные товары, продукты животноводства и изделия кустарных промыслов. Усилился приток на Северный Кавказ и товаров русской промышленности, главным образом ману-фа ктурн ых изделий.
© Великая Е.В., 2012
I--------
■
93
ВЕЛИКАЯ
Екатерина
Владимировна,
аспирантка, кафедра
Истории России,
Армавирская
государственная
педагогическая
академия
vkv200687@mail.ru
X
с;
О
С
оС_
X
X
с;
0
94
Торговые люди из Дагестана и Чечни на меновых дворах и ярмарках встречались с русскими купцами из Астрахани, Вологды, Тулы, Ярославля, Нижнего Новгорода и т.д. и торговцами других народов Северного Кавказа [6, 111]. Горские торговцы и сами везли различные товары в Астрахань, Нижний Новгород и др. российские города. Во многих аулах появились свои "базарганы", "карачи", т.е. профессиональные торговцы, скупщики.
Однако по мере прекращения военныхдей-ствий в разных районах Северо-Восточного Кавказа новым явлением стало открытие базарных пунктов, лавок, где можно было приобрести российские товары [5, 82].
Под влиянием постоянно укрепляющихся торговых связей с Россией менялось сельское и домашнее производство горцев. Специально для продажи на ярмарках и базарах стали выращивать лошадей, крупный и мелкий рогатый скот; для продажи приготовляли и продукты скотоводства, производили черкески, бурки, предметы кавказского снаряжения и украшения. Торговые связи с Россией способствовали проникновению в аулы товарно-денежныхот-ношений.
Следует отметить и иное влияние торговли на занятия местного населения (и не только горцев, но и казаков, армян и др. народов). Например, шелководство стало носить сугубо товарный характер. Лишь незначительная часть шелка шла для удовлетворения потребностей местных жителей. Почти весь полученный шелк шел на продажу в Россию. Русское правительство, заинтересованное в развитии шелководства, рядом указов поощряло население Северо-Восточного Кавказа к этому занятию. Центром шелководства был Кизляр. Из Кизлярского округа шелк-сырец вывозился главным образом в русские города, причем на право его продажи местные власти выдавали владельцам шелка специальные разрешения [3,101]. Производство шелка увеличилось после строительства так называемой Царь-Абадской шелкомотальной фабрики близ Нухи [5,64].
Больших размахов достигли сбор и выращивание марены. Благодаря быстроразвивающейся хлопчатобумажной промышленности, где в качестве красителя наряду с голландским крапом употреблялась и кавказская марена, стало расширяться и мареноводство в Дербенте, южной части Табасарана, Кайтаге, шамхальстве и в Засулакской Кумыки. Она сбывалась главным образом в Астрахани, Казани, Нижнем Новгороде и Москве. Мареноводство превращалось в хозяйствостовароцелевым назначением. Оно становилось в отдельных районах Дагестана основным видом занятия населения [6,123-124], поскольку давало хороший доход. Это связано с тем, что спрос российской промышленности на марену продолжал расти и, соответственно, увеличиваться в цене. Так, если в начале 30-х
годов пуд сухого корня стоил 6-7 руб., то в конце десятилетия - уже 20 руб. [4,19].
Скотоводство и коневодство также приобретали товарный характер. Северокавказский скот и лошади высоко ценились во внутренних губерниях России, постоянно поставлялись на нужды войск, расположенных на Кавказе, частично вывозились за границу [5, 69].
Источники показывают обоюдную заинтересованность сторон в развитии и укреплении торговли в рассматриваемый период. Русские хлопчатобумажные ткани, железо и изделия из него, разного рода краски, бумага, продукция крестьянской промышленности, а также продукты питания (пшеница, масло коровье и постное, сахар, соль и другие) находили широкий спрос на Северо-Восточном Кавказе. По данным за 1842 год, из России к горским народам привозились ситец, гребешки, иголки, зеркала и мн. др. [2,1-6]. В свою очередь русские купцы вывозили из региона в большом количестве фрукты, орехи, рыбу, звериные шкуры, шелк-сырец, марену и т.д. [10, 277].
А.А. Бестужев-Марлинский в повести "Ам-малат-бек" отмечал, что "...Безопасная торговля с Русью и Персией принесла дешевизну и сделала доступным для самых бедняков и предметы роскоши, что добывались прежде за редкость богачами. Сперва не было у семи домов одного медного котла; теперь у каждой семьи не только посуда и кувшины, но даже мангалы были из меди. Сперва для торжественных дней брака во всём городе был один богатый кафтан тонкого сукна, и женихи брали его на прокат, теперь Дербент славится щегольством и почти каждый облит галунами, а собольи шубы не диво" [см.: 1,34].
Указанная тенденция коснулась не только городского населения Дербента и др. крупных населенных пунктов, но и отдаленных аулов. Г. Иванов в статье "О сближении горцев с русскими на Кавказе", вышедшей в 1859 году, писал: "Гарнизон крепости, нуждаясь в жизненных припасах, начал сближаться с горцами по торговым отношениям: скот, куры, мед, масло, молоко, яйца, лук, ягоды, овчины для шапок и тулупов (курпей), бурки, сафьян и разные из него поделки (чевяки, патронташи), туземное сукно, нередко оружие и даже кукуруза и деревянные корневые трубочки, приносимые ежедневно в крепость горцами, находили немедленный сбыт. Неприхотливые жизненные требования горцев вполне окупались выручаемыми деньгами за продажу туземных произведений. Каждая женщина в продолжение четырехлетних месяцев продавала одних ягод, орехов и проч., что ей стоило только труда собирать, на 15-20 р. сер.; приблизительно можно определить, что семейство, пускаясь в торговый промысел, выручало до 125 р. сер. в год; имея при этом несколько голов скота, годовой посев ячменя и кукурузы,
вольные дрова и сено, естественно, что приобретенные торговлею деньги горцы могли употреблять прямо на улучшение своего быта. Последствия сближения с русскими, а через это развитие горской промышленности были очевидны - на мужчинах реже встречались лохмотья, у многих женщин завелись канаусовые бешметы, на детях стали появляться рубашки и чевя-ки вместо прежнего их природного костюма и старой папахи с отцовской головы..." [7, 593594].
Таким образом, укреплявшиеся торговые отношения горцев с российской стороной создали благоприятные условия для ускоренного развития экономики народов края. Развитие торговли наложило заметный отпечаток на занятия местного населения: многие ремесла и промыслы начали носить товарный характер. Все больше сельскохозяйственной и иной продукции выносилось на продажу. Развитие товарно-денежных отношений ломало натуральное хозяйство местного населения. Процесс развития товарно-денежных отношений в дореформенный период оказал влияние не только на экономику, но и на быт горцев.
Литература:
1. Виноградов В.Б., Люфт Е.Г., Чарыкова Ю.Е. Эскизы принципов и практики кавказской "российскости" / В.Б. Виноградов, Е.Г. Люфт, Ю.Е. Чарыкова. - М.; Армавир, 2009. - 40 с.
2. Государственный архив Краснодарского края. Ф. 324. Оп. 1. Д. 581.-Лл. 1-6.
3. Гриценко Н.П. Города Северо-Восточного Кавказа и производительные силы края. V - середина XIX века. / Н.П. Гриценко - Издательство Ростовского университета, 1984. - 160 с.
4. Емельянов О.Б. О "коммерциализации" собирательства в станицах Терского левобережья в первой половине XIX века // История и обществознание : научный и учебно-методический ежегодник исторического факультета АГПУ. Выпуск IV. - Армавир: АГПУ, 2006. - С. 18-20.
5. История народов Северного Кавказа (конецXVIII в. -1917 г.). -М.: Наука, 1988.-659 с.
6. История многовековых взаимоотношений и единения народов Дагестана с Россией. К 150-летию окончательного вхождения Дагестана в состав России. - Махачкала, 2009. - 752 с.
7. Кавказ и Российская империя: проекты, идеи, иллюзии и реальность. Начало XIX - начало XX вв. - СПб.: Издательство журнала "Звезда", 2005. - 720 с.
8. Клычников Ю.Ю. Российская политика на Северном Кавказе (18271840 гг.) / Ю.Ю. Клычников. - Пятигорск, 2002. - 496 с.
9. Клычников Ю.Ю.Деятельность А.П.Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). /Под ред. и с послесловием В.Б.Виноградова. / Ю.Ю. Клычников. - Ессентуки, 1999. -134с.
10. Феодаева Ф.З. Русско-дагестанские отношения во второй половине XVIII - началеXIX вв. /Ф.З. Феодаева. - М.:Таус, 2008. - 294с.
PARTICIPATION OF FEMALE SUICIDE BOMBERS IN TERRORIST ACTIVITY
Grachev Sergey Ivanovich, DSc of Political sciences, Professor E-mail: sig-nur@mail.ru
Gracheva Anastasya Sergeevna, Post-graduate Student E-mail: fmo@fmo.unn.ru
Spirina Elena Vladimirovna, Post-graduate Student
Chair of Bases of Foreign Policy and Safety of Russia, Nizhny Novgorod State University of N.I. Lobachevsky, Nizhny Novgorod
The role and place of women in terrorist activity are analyzed. The reasons and the purposes pushing them on a way of suicidal terrorism are designated. The conditions promoting education of female suicide bombers are considered.
Keywords: female suicide bombers; suicidal terrorism; terrorist structures.
УЧАСТИЕ ЖЕНЩИН-СМЕРТНИЦ УДК323.285
В ТЕРРОРИСТИЧЕСКОЙ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ
Анализируются роль и место женщин в террористической деятельности. Обозначаются причины и цели, толкающие их на путь суицидного терроризма. Рассматриваются условия, способствующие воспитанию женщин-смертниц.
Ключевые слова: женщины-смертницы; суицидный терроризм; террористические структуры.
© Грачев С.И., 2012 © Грачева А.С., 2012 © Спирина Е.В., 2012
ГЧ
О
ГЧ
I-
о
1_
□
«Л
гч
■ QII
I—
■
95
Продолжительное время роль и место женщины в различныхтер-рористических структурах ограничивались организацией политической поддержки, созданием тайников и конспиративных квартир, сбором пожертвований, ведением разведки и т.д. Однако постепенно их роль изменилась. За последние два десятилетия значительно возросло число женщин, принимающих активное участие в деятельности террористических структур на так называемом низовом уровне.
