CC BY
26
Е. А. Булычева, А. И. Орлова
О ТОЧНОСТИ КРИТЕРИЕВ В ТИПОЛОГИИ ГРАММАТИЧЕСКИХ КАТЕГОРИЙ В СОВРЕМЕННОМ УДМУРТСКОМ ЯЗЫКЕ
В индоевропейских языках типология залоговых форм, выражающих абсолютное и относительное отражение объективной действительности, представляет собой набор двух основных форм залога: действительного и страдательного. Абсолютность отражения находит свое выражение в полном совпадении семантической и синтаксической структур предложения, при котором семантический субъект выступает в роли подлежащего, а семантический объект - в роли дополнения (Рабочие строят дом). Относительность отражения объективной действительности есть несоответствие семантической и синтаксической структур высказывания, заключающееся в иной форме выражения субъекта действия - творительный падеж (Дом строится рабочими; косвенная проекция). По сути дела, одна и та же семантическая структура имеет на уровне синтаксиса разные формы выражения: типичный случай грамматической асимметрии.
Кроме указанных выше двух основных форм залога, индоевропейские языки имеют некоторые другие формы выражения формально не выраженной переходности, напоминающие пассив.
Проблемность выражения залоговых форм заключается в терминологической разноголосице, существующей в описании данной глагольной категории и отражающейся в определении залога как категории. Так, например, А. А. Шахматов характеризует залог следующим образом: «...Залог выражает различного рода отношения действия или состояния, выраженного глаголом, к его объекту» [6, С. 188]. Трудно возразить но поводу постулата направленности действия на объект, поскольку залоговость предусматривает в основном область переходных глаголов, при которых выявляются субъектно-объектные отношения либо на уровне действия, либо на уровне процесса. Что касается состояния, то оно не может быть направлено на объект. Транзитом же между субъектом и объектом являются действие и процесс.
Выдающиеся отечественные лингвисты Л. Р. Зиндер и Т. В. Сокольская выявляют в своей грамматике немецкого языка наряду с действительным и страдательным залогами наличие «среднего» (media) и возвратного залогов.
К среднему залогу относят глаголы, обозначающие состояние субъекта: sich freuen 'радоваться', sich schamen 'стыдиться', sich wundern 'удивляться'. По сво-
Е. А. Булычева, А. И. Орлова
ему значению они ничем не отличаются от других интранзитивных глаголов. Не следует смешивать эти глаголы с глаголами возвратного залога, с которыми они совпадают по форме [1, С. 119].
Ученые выделяют также третий залог - возвратный, при котором у некоторых транзитивных глаголов субъект действия в то же время может оказаться и объектом действия. Таким глаголом является, например, waschen 'мыть': Das Kind wascht sich 'ребенок моется'. Авторы отмечают также, что так называемые средние глаголы не имеют возвратного значения, хотя совпадают по форме с возвратными глаголами и спрягаются одинаково. «Интранзитивные глаголы, естественно не могут иметь и страдательного залога» [1, С. 120].
В более поздних своих работах авторы отказываются от так называемого «среднего залога», оставляя бинарную оппозицию действительного и страдательного залогов, и это неудивительно, поскольку отсутствует строгая субъектно-объ-ектная оппозиция залоговости [2, С. 176-178].
В грамматике О. И. Москальской подчеркивается обязательность бинарной оппозиции, то есть действительного и страдательного залогов [7, С. 143].
Дело в том, что залоговость как понятие, при котором субъект действия «закладывается», то есть превращается в инструмент действия, в пассивной форме смешивается с разного рода возвратными глаголами и ситуациями модального плана, выражающими просьбу, повеление. Так возникает «разнообразие» залоговых форм.
В современном удмуртском языке субъектно-объектные отношения представлены двумя оппозиционными парами залоговых форм: категорией понуди-тельности/непонудительности и категорией возвратности/невозвратности. Первая пара предусматривает бисубъектность и монообъектность [3, С. 83], однако эту ситуацию можно рассматривать также как бисубъектную и биобъектную. Но это будет явно надуманная конструкция, в которой действие проявляется во второй части высказывания (кто-то должен что-то сделать). Никакой залоговости здесь не кроется. Это высказывание отражает чисто модальное отношение (оптимальную модальность: просьбу, желание или необходимость). Все эти классификации (возвратный/невозвратный, понудительный/непонудительный залоги) можно объяснить наличием грамматической асимметрии. Дело в том, что в удмуртском языке суффиксы -ськ-, -иськ- (-йсък-) полифункциональны. Например: шумпотыны 'радоваться', шумпотйсько 'радуюсь' -исько— суффикс настоящего времени, сынась-кисько 'я расчесываюсь'; -ськ - суффикс возвратного залога.
Нельзя не согласиться с Г. А. Ушаковым, который утверждает: «Семантическая близость возвратных и так называемых страдательных глаголов не случайна, она вызвана их структурным тождеством: и те и другие образуются при помощи суффиксов -ськ-(-ск-); -исък- (-йсък-) [4, С. 114]. Далее ученый утверждает, что именно «поэтому традиционно выделяемые глаголы страдательного залога представляется целесообразным рассматривать как один из семантических вариантов возвратного залога». Но последний постулат вызывает некоторые сомнения в связи с отсутствием в залоговой форме объекта действия.
В удмуртском языке в одном глаголе могут сочетаться два «залоговых» суффикса. Например: сынаны 'расчесывать' - невозвратный, непонудительный, сы-насъкыны 'расчесываться' - возвратный, непонудительный, сынасъкытыны 'просить, заставлять причесаться' - возвратный, понудительный.
О точности критериев в типологии грамматических категорий
Глагол сынаськытыны имеет «двузалоговую» форму: он является возвратным и понудительным, так как наличествуют два суффикса. Но понудительный суффикс -ты- не всегда может показывать понудительность, так как -ты- может быть и словообразующим суффиксом. Например: кын 'изморозь' - кынтыны 'заморозить', бурмыны 'выздороветь' - бурмытыны 'вылечить'.
Суффикс -ты- может обозначать и вид глагола: гожъяны' писать' - глагол многократного действия, гожтыны написать - глагол однократного действия; шонаны 'махать'- глагол многократного действия, шонтыны 'махнуть' - глагол однократного действия.
Формы глаголов понудительного «залога» могут быть образованы как от переходных глаголов, так и от непереходных. Например: чигтыны 'сломать' - переходный глагол, чигтытыны 'заставить сломать'; адзиськыны 'увидеться' - непереходный глагол, адзиськытыны 'заставить увидеться'.
При понудительном «залоге» грамматическое подлежащее (семантический субъект) непосредственно не производит действие, а призывает, понуждает, дает повод другому субъекту, который непосредственно совершает действие и грамматически выражается в форме дополнения. Понуждение, просьба выражаются суффиксом -ты-, а само действие - остальной частью глагола. Например: лыдзыны 'читать', лыдзытыны 'заставить читать', лыдзытытыны 'попросить заставить читать кого-то'; усьтйськыны 'открыться', усьтйськытыны 'заставить открыться', усьтйськытытыны 'попросить заставить открыться'.
Г. А. Ушаков дает развернутую семантическую классификацию возвратных глаголов, которые и побуждают лингвистов по сходности суффикса -сък- выделять некоторые значения возвратного «залога». Например: ву пальккисъке 'вода плещется'; пияла пилиське 'стекло бьется'; вал чыжасъке 'лошадь лягается'; шыр мудйське 'мышь роется'. Это возвратные глаголы, которые обозначают признак, качество субъекта: вода плещется - ей свойственно плескаться, она никого не плещет; стекло бьется - это его признак; лошадь лягается - она может лягать кого-то, но в то же время она может быть капризной, следовательно, это ее качество; мышьроется - качество субъекта, выраженное через его действие [5, С. 95-96].
Из вышесказанного следует, что при определении степени залоговости следует учитывать два вида глагольной семантики: семантику действия и семантику процесса. Семантика состояния и качества не представляет собой залога (я радуюсь - состояние, стекло бьется - признак, качество стекла).
Индоевропейские языки учитывают это обстоятельство и признают сущность залога как направленность действия на объект при наличии одного субъекта, то есть наличие бинарной оппозиции «субъект - объект», с одной стороны, и действительный - страдательный залог, с другой. Поскольку в удмуртском языке есть только действительный залог, а возвратный и понудительный залоги не соответствуют строгой бинарной оппозиции, то можно утверждать, что в удмуртском языке категории залога как таковой нет, поскольку действительному залогу нет оппозитивной формы. Так как в последнее время страдательный залог, принятый под влиянием русского языка, оказался неадекватным языковой действительности, то в финноугроведении эта «пустота» была заполнена возвратным и понудительным залогами, залоговость которых на самом деле зиждется на явлении грамматической асимметрии. Суффиксы -ськ- и -ты- полифункциональны, то есть одна грамматическая форма имеет несколько грамматических значений. Таким об-
Е. А. Булычева, А. И. Орлова
разом, бинарного соответствия действительному залогу в удмуртском языке нет, как, например, нет категории вида в германских языках, в которых наличествует значение вида, но нет формы его выражения, следовательно, нет категории вида. А грамматическая категория, как известно, есть совокупность грамматического значения и грамматической формы.
Литература
1. Зиндер, Л. Р. Научная грамматика немецкого языка / Л. Р. Зиндер, Т. В. Сокольская. Л.: Госуд. уч.-пед. изд-во наркомпроса РСФСР; ЛО, 1938. - 320 с.
2. Зиндер, Л. Р. Современный немецкий язык / Л. Р. Зиндер, Т. В. Строева. - М.: Изд-во ин. лит., 1957. - 420 с.
3. Кондратьева, Н. В. Категория понудительного/непонудительного залога в удмуртском языке / Н. В. Кондратьева // Тезисы секционных докладов X Международного конгресса финно-угроведов. Ч. II. Лингвистика / Марийский гос. ун-т. Йошкар-Ола, 2005. - 256 с.
4. Ушаков, Г. А. К вопросу о залоговых значениях глаголов / Г. А. Ушаков // Вопросы фонетики и грамматики удмуртского языка: сб. статей / НИИ при Совете Министров УАССР. Устинов, 1986. - 180 с.
5. Ушаков, Г. А. Сопоставительная грамматика русского и удмуртского языков / Г. А. Ушаков. Ижевск: Удмуртия, 1982. - 144 с.
6. Шахматов, А. А. Очерк современного русского литературного языка / А. А. Шахматов. М.: Учпедгиз, 1941. - 288 с.
7. Moskalskaja, O. L. Grammatik der deutschen Gegeriwartssprache / O. L. Moskal-skaja. M.: Hochschule, 1971. - 384 с.
Bulytcheva Ye. A., Orlova A. I. On the accuracy of criteria in the typology of grammatical categories
Various realization of the voice form occurs in the languages of different systems. Thus, language comparison practices has brought out the presence of active and passive voices with variant modifications like reflexive, non-reflexive, impelling and non-impelling in the Udmurtian language. The analysis of the language material has revealed the absence of the binary opposition "active voice - passive voice" in the Udmurtian language. Failing passive voice the fact of ascertainment of active voice does not make sense.
