CC BY
58
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
о типологических связях калмыцкого и балкарского фольклора
Т. Г. Басангова, Б. Б. манджиева
Аннотация: В данной статье прослежена сохранность популярного среди детей произведения, построенного на кумуляции, — «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью»), а также методом сравнения с балкарским текстом «Шел я, шел, шерсть нашел» рассматриваются типологические связи калмыцкой и балкарской устной традиции, выявляются общие элементы в текстах, которые порождались культурными взаимосвязями и едиными закономерностями развития общества.
ключевые слова: калмыцкий и балкарский фольклор, традиция, кумуляция, типология, общность, культурные взаимосвязи
Типология может подразумевать разные объекты исследования и тем самым может объединять разные проблемы. Под типологическое изучение в фольклористике может быть подведено любое исследование, если его авторы ставят перед собой цель выявления значимых признаков того или иного явления или же сходств и различий между несколькими сравниваемыми объектами исследования. В калмыцкой фольклористике не так давно была предпринята попытка типологического изучения малых жанров фольклора — заговоров, благопожеланий, примет (Басангова, Бурыкин, 2001).
В калмыцкой устной традиции есть небольшие по объему сказки, героями которых являются люди, предметы быта, животные и птицы. Обычно кумулятивные сказки причисляют к фольклору для детей, ибо
Басангова Тамара Горяевна - доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник калмыцкого института гуманитарных исследований ран, г. Элиста.
манджиева Байрта Барбаевна - кандидат филологических наук, заведующая отделом фольклора калмыцкого института гуманитарных исследований ран, г. Элиста.
92
ф
www.tuva.asia
Электронный информационный журнал
«новые исследования Тувы»
№ 3 2015
им характерна напряженность сюжета, эмоциональность, занимательная форма исполнения. Кумуляция — это циклическое повторение сюжетных узлов, один из популярных основных приемов создания сказочного сюжета в мировой фольклористике. Кумулятивные сказки, выделяемые в международной научной практике в качестве особого вида (нем. Zahlmarchen — «кружащиеся вокруг одного места» и т. д.), построены на
многочисленных повторах эпизодов, с включением новых персонажей, или повторах с увеличением числа персонажей. В. Я. Пропп подчеркивал, что кумулятивным сюжетам присуще такое же структурное единство, какое свойственно волшебным сказкам (Пропп, 1976: 47-48). Д. А. Носов исследовал классификацию, сюжетную систему, цепевидную структуру
кумулятивной сказки монгольских народов, их отдельные мотивы и вариантность (Носов, 2010).
В калмыцком фольклоре сохранились кумуляции прозаического характера — это, прежде всего, сказка «Богшада» («Воробей»), которая впервые записана Г. Балинтом (Kalmyk Folk Culture ... , 2011: 225-227), сохранилась она также в рукописях Номто Очирова (Очиров, 2006: 83-84), в репертуаре известного сказителя Санджи Манджикова (Хальмг туульс ... , 1968: 227-228) и современного сказителя Шани Боктаева (Алтн чеежтэ ... , 2010: 112-114).
В фольклорной традиции калмыков сохранилась и кумуляция стихотворного характера — «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью») (Саглр ээжин туульс ... , 2002: 11). Впервые данный текст был записан преподавателем Калмыцкого педагогического училища С.А.Кензеевым от студентки К. Харкибеновой в 1980 г. на вступительном экзамене в это учебное заведение. Это стихотворение абитуриентка выучила от своего деда Харкибенова Хагла (из рода асмад, арван цяв-дрмуд), уроженца Кетченеровского района, пос. Годжур, знатока калмыцкого фольклора. Запись С. А. Кензеев поместил в одно из пособий по развитию речи. Затем данный текст из письменного источника попал в устное бытование и до сих пор популярно в детской среде. В данном случае приведен факт распространения фольклорного произведения по следующей схеме: устное бытование — письменное бытование — устное бытование (Басангова, Манджиева, 2011: 179). В 1985 г. Т. Г. Басанговой был записан кумулятивный текст от Д. Х. Муниевой, проживающей в пос. Тугтун Кетченеровского района Республики Калмыкия (Полевые материалы (ПМ) из архива авторов № 1: «Сарин сарулла йовж; йовад» («Шла я светлой лунной ночью») информант информант К. Харкибенова, записал
93
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
С.А.Кензеев, 1980 г.)
В работе фольклорной экспедиции 1985 г. большое внимание уделялось сбору детского фольклора — считалкам, дразнилкам, играм на пальцах. Информация об этих жанрах калмыцкого фольклора снималась на видеокамеру, проводилась запись на диктофон, были сделаны фотографии сказителей.
Для данного исследования мы располагаем тремя разновременными записями фольклорного текста «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью») — I вариант: информант К. Харкибенова, (запись С.А.Кензеева, 1980 г.); II вариант: информант Д. Х. Муниева, (запись Т.Г.Басанговой, 1985 г.); III вариант: информант Е. Лиджиева, (запись Б.Б.Манджиевой, 2001 г.) и балкарского фольклорного текста «Шел я, шел, шерсть нашел» (Антология балкарской поэзии, 1993: 43).
В данной статье мы проследили сохранность популярного среди детей произведения, построенного на кумуляции, — «Сарин сарулла йовж; йовад» («Шла я светлой лунной ночью»), который был также предметом для исследования (Басангова, 2009: 3-12; Басангова, Манджиева, 2011; Манджиева, 2011), а также методом сравнения с балкарским текстом «Шел я, шел, шерсть нашел» попытались рассмотреть типологические связи калмыцкой и балкарской устной традиции, выявить общие элементы в текстах, которые порождались культурными взаимосвязями и едиными закономерностями развития общества.
Жанровая принадлежность фольклорного текста «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью») многоаспектна. Согласно полевым данным, этот кумулятивный сюжет может исполняться и как сказка (ПМ № 1 и № 2: «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью») информант Д. Х. Муниева, запись Т. Г. Басанговой, 1985г.), и как скороговорка, и как детская считалка (Саглр ээжин туульс ... , 2002: 11). Этот текст также относят к иносказательному игровому стихотворению или к иносказательной детской песне (ПМ № 3: «Сарин сарулла йовж йовад» («Шла я светлой лунной ночью») информант Е. Лиджиева, запись Б.Б. Манджиевой, 2001 г.). В современном песенно-танцевальном фольклоре калмыков данный кумулятивный сюжет функционирует и как шаваш — восхваление танцующего (ПМ № 4: «Сарин сарла йовад» («Шел светлой лунной ночью») информант А. А. Санджиева, запись Т.Г.Басанговой 2011 г.). Как и в калмыцком кумулятивном сюжете, в балкарском тексте находкой безымянного героя, отправившегося в путь, является гребень. Этот предмет имеет взаимосвязь с иным миром. На-
94
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
пример, в ногайском фольклоре встречается албаслы — мифологическое существо в облике женщины с длинными, распущенными волосами. Магическим атрибутом албаслы является гребень, которым она любит расчесывать волосы (Капаев, 2012: 22-23).
Пищевой код в балкарской детской песне — это хлеб, который дает герою бабушка, в калмыцком тексте — молочный продукт, хойрмок. В двух текстах калмыцкой кумулятивной сказки (ПМ 1-2), а также в сравниваемом с балкарским текстом калмыцком образце (ПМ 3) воспроизведен обряд кормления собаки молочными продуктами. В связи с этим интересно сообщение У. Д. Душана. Он пишет: «... хорошим предзнаменованием считалось, если пристанет к семье какая-нибудь другая, посторонняя собака. Калмыки верили, что такие собаки своим присоединением дают знать, что хозяйство данного человека будет процветать и корма хватит всем. Если собака ляжет на спину, повернув живот кверху, то это считалось хорошим предзнаменованием, говорили, что хозяину кибитки должно повезти в предпринимаемых им делах. В таком случае на живот собаки бросали творог или наливали молоко со словами: “Пусть будет хороший доход”» (Душан, 1976: 88).
В текстах воспроизводится обряд жертвоприношения земле — «Кич-гинь hазр цокад» (Щенка ударили о землю), в балкарском тексте землю ударяют плетью, аналогичный мотив мы встречаем в калмыцкой кумулятивной сказке (Басангова, Манджиева, 2011: 180). Плеть — атрибут шаманов, с ее помощью изгоняются злые духи, болезни, которые настигают человека (Бурыкин, 2002: 162-164) Маля — плетка, рукоятка которой сделана из таволжника, — была атрибутом человека, отправлявшегося в дальнюю дорогу; мужчины из села Ульдючины считали, что плеть в пути нужна, чтобы отгонять нечистую силу — эрликов, шулмусов. Одним из видов боевого оружия в героическом эпосе калмыков является плеть, рукоятка которой сделана из кизилового дерева.
В эпосе разных народов упоминается о плети как оружии: так, у якутов в олонхо плеть героя превращается в меч, в панцирь. В калмыцком героическом эпосе «Джангар» описание одевания Хонгора заканчивается традиционной для всех циклов деталью снаряжения богатыря — богатырской плетью-нагайкой «маля» (Джангар, 1978: 58), применяемой как холодное оружие в поединках; ею убивают врагов, недостойных, по мнению героя, почетного удара клинком меча или сабли. В «Джангаре» упоминается, что при изготовлении боевой плети в ее конец вплетался металлический (в основном из свинца) в три пальца размером наконечник (ме-
95
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
таллический шарик). Плеть-маля с оплеткой «из тонких ремешков вокруг ремневого стержня, круглая в сечении, отличающаяся особой прочностью и тонкостью отделки», считалась не только оружием; ударом плети калмыки убивали зверей, в том числе волков (Эрдниев, 1985: 100-101).
Во всех синьцзян-ойратских версиях «Джангара» плеть именуется как «кожаный черный тоборцог» (Жангар, 1980: 8, 205, 364, 444), часто с «сердцевиной из восьмидесяти воловьих шкур, с верхом (покрытием) из восьмидесяти воловьих шкур» (там же: 205), иногда — «с сердцевиной из шкуры трехлетнего вола, с покрытием из шкуры четырехлетнего быка» (там же: 444) это описание повторяет описание маля в версии Ээлян Овла (там же: 10, 27, 75, 95, 114).
Для выявления текстовой сохраняемости иносказательной детской песни «Сарин сарла йовад» («Шла я светлой лунной ночью») мы провели синоптическое сравнение калмыцких текстов и образца балкарской детской песни «Шел я, шел, шерсть нашел» (см. таб. 1).
При анализе записей мы применили методику полного синоптического сопоставления текстов, предложенную В. М. Гацаком для эпоса (Га-цак, 1989: 65), учитывая при этом специфику детского фольклора.
Таб. 1. Полное синоптическое сопоставление разновременных текстов:
калмыцкого «Сарин сарла йовад» («Шел светлой лунной ночью»)
и балкарского «Шел я, шел, шерсть нашел»
Ks
Информант
К. X арки о снова (запись С А. Кензеева, X.9S.U. J!-)
П
Информант ДХ.МуннеБа (запись ГX. БзсангоБой, 19В5г.)
Ш
Информант Е. Лиджиева (запись
£БЛ1анлжнеЕой, 2001г.).______
IV
т л™ся: по
изданию: Антология 5 алк арен ой п оэзнн. Нальчик, 1993. С. 43. Перевод 3. Кучуковой.
Сар !ш сарулла йовщ йовад.
Шлая светлойл\'нной ночью,
Шелл, шел, шерсть пошел
(I. Би1 Со.» олщ (I. авВв; П. авв; ТП. авадJ.
V/v SwAWsVvV^WvVvVvVsVsWvVvVsV/vVvVvVvVvWAWvVvWhVvW-
Я} Гребешок. пошла. /IV Внутри шерсти гребень нашел,;
Сам иг (П-HI. саман) (I. б и) I. зщАт; П. нохад; ПТ. Вергндон)вгод (I. вгув),
Гребешок (П-Ш. свой гребешок. (I. я) Т. бабушке; И собаке; ПТ. золовке) отдала,.(IV. Гребень отдал
бабушке,)
(ГП. Эзопу»; ПТ Вергм) панд ховр»г (П. аадмг) хулдоьс еглэ (ПТ. вгвз)у (Г-Н; ПТ. золовка) ..»не хойрмок. (П. адмак.) купила, (TV. Бабушка дача мне хлеб)
(I. Эзотт; I, Ш-хвермгон II. а ад» га н; ) нохад егув,
VvV л Г г Д WAWvWW/ J • '
$^Хойр.хюк;П. адмак), подаренный бабушкой, я собаке отдала, (TV. Я хлеб отдал собаке)
Ноха (П-Ш. панд) ничгон егв (П-Ш. вггд),
7 Нбзиккнчли В и катрт Eiiiciuu В и А'нчш Ви казр
егув, хввндвглэв, цокад,
Щенка я подарила земле, Щенка я отдала Щенка я ударила о Я щенка отдала пастуху,
еще, зем:1ю,
96
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
S Натр панд оесзн егв (П-ПТ. огзд), Земля мне дала траву, см. 15
9 (I. Катрин) ввсиг (П-UI. ввсинь) бихввнд о су в (П-ТП.огэд), Траву я отдала св це, _
10 Хон (I. панд) лурНяя fly HLezys; П. огзд)у Овца мне ягненка отдала, (TV-Пастух дал мне ягненка}
11 Хуркпь темзпд вглзв, Ягненка отдаю верблюду, Xypjirt* они таалад, Ягненка особо приласкала, Я ягненка зарезал для гостя,
12 Хееняхуркар хоо ч иг Ш use у Ягненком бросила в чабана c.it 20 -
13 Хевк панд .яяляЯяя вгв, Чабанотдал мне плетку-маля, Они панд маляКап о год, Отдал мне плетку маля, Гость дал мне плетку,
14 ХввчипмаляКар тоодг UIUS8, Плеткой-маля бросила в дрофу, МоляКарп 5и hатр цокад, унте. Плетке й я удар ила о землю и уснула. Я плеткой ударило землю,
15 Тоодгнанд ендгзн огв, Дрофа отдала мне яйца, ~ Земля дала мне плоды,
16 Гоодгин ондгиг .моднд влгуву Яйца дрофы я повесила на ветках дерева, Я плоды дал корове,
17 Модннанд бухрзногву Дерево дало мне свои листья, - Корова дала мне молоко,
1S Модна бучригтемзнд огву Листья я отдала верблюду, ср. 11 Япоставилмолск.о на полку, -
19 Темзнпанд ботхапвгв,. Верблюд мне отдал верблюжонка, Стой стороны одна кошка,
20 Темзнз ботхигмордщ WvWW- авад, Я оседлала верблюжонка С другой стороны еще одна
21 Эя булг Карад, Иnepenpaeuiacb через родник, Пр ибежали, достали,
22 Ирснлмгн б и болжанав! Старушка, которая прибыла квам, это я! Выпили и убежали.
Прим: Тексты даны параллельными колонками так, чтобы словесно совпадающие или синонимичные фрагменты оказывались на одном уровне — это сразу обнаруживает имеющиеся совпадения. Путем «растягивания» текста по вертикали в его подаче созданы просветы или паузы, когда в данном тексте нет таких мотивов, фраз, подробностей, которые заключаются в другой записи. Все полученные позиции пронумерованы. Там, где в данном тексте нет момента, имеющегося в параллельном, стоит прочерк. При полном совпадении соответствующие фразы расположены так, чтобы видна была их принадлежность обоим текстам (Гацак, 1989: 65).
Синоптическое соположение записей кумуляции «Сарин сарулла йовж; йовад» («Шла я светлой лунной ночью») и балкарского фольклорного текста «Шел я, шел, шерсть нашел» дало 22 строчных позиции. На
97
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ»
www.tuva.asia
№ 3 2015
основе сопоставления текстов мы определили, что с небольшими вариациями более или менее устойчивыми оказались 9 строчных позиции. Различия наблюдаются в 13 строках, такого рода колебания можно объяснить тем, что данный текст имеет некую степень импровизации. В балкарском тексте концовка по сравнению с калмыцким текстом имеет иное завершение: «... Я поставил молоко на полку, — / С той стороны одна кошка, / С другой стороны еще одна / Прибежали, достали, / Выпили и убежали».
Таким образом, синоптический разбор кумулятивного текста детской песни «Сарин сарла йовад» («Шел светлой лунной ночью») и балкарского фольклорного текста «Шел я, шел, шерсть нашел» выявляет, что сюжетноповествовательная основа, представляющая взаимосвязанную цепочку действий, осуществляемых одним лицом (персонажем) посредством передачи объекта (предмета) следующему субъекту (персонажу), несмотря на характер отличительных стихов, сохранила основную линию повествования, как в калмыцкой устной традиции, и так в балкарском фольклоре.
Безусловно, сходные черты, возникавшие в культуре разных народов, в частности калмыков и балкарцев проходили одни и те же этапы развития, получали своеобразную национальную разработку; основа же их была единая. Общность фольклора калмыцкого и балкарского народов происходила в результате культурных связей народа. Изучение народного творчества выясняет общее и индивидуальное в фольклоре каждого отдельного народа.
В свете отмеченных нами особенностей кумулятивного текста, возникает необходимость дальнейшего изыскания образцов, построенных на кумуляции, с привлечением экспедиционно-полевых записей, хранящихся в российских и зарубежных архивах.
Список литературы:
Алтн чееж;тэ келмрч Боктан Шаня (Хранитель мудрости народной Шаня Бокта-ев) (2010) / сост., вступит. ст., прилож. Б. Б. Манджиевой. Элиста : КИГИ РАН. 172 с. Антология балкарской поэзии (1993) / пер. З. Кучуковой. Нальчик: Эльбрус. Басангова, Т. Г., Бурыкин, А. А. (2001) О типологическом изучении магической поэзии калмыков: калмыцко-тунгусо-маньчжурские фольклорные и этнокультурные параллели // Вестник Калмыцкого института гуманитарных исследований РАН. №
16. с. 53-67.
Басангова, Т. Г. (2009) Детский фольклор калмыков. Элиста : КИГИ РАН. 72 с. Басангова, Т. Г., Манджиева, Б. Б. (2011) К вопросу о сохранности текста одной кумулятивной сказки // Вестник КИГИ РАН. № 1. С. 177-181.
98
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
Бурыкин, A. A. (2002) Почему рукоятка плети Хонгора сделана из одинокого кизилового дерева? (еще один этнографический комментарий к мотивам «Джангара») // Калмыки и их соседи в составе Российского государства. Элиста : АПП «Джангар». С. 162-164.
Гацак, В. М. (1989) Устная эпическая традиция во времени: Историческое исследование поэтики. М. : Наука. 256 с.
Джангар. Калмыцкий героический эпос (1978) / сост. А. Ш. Кичиков; ред. Г.И.Михайлов. М.: Наука, Глав. ред. вост. лит. Т. 1. 441 с.
Душан, У. (1976) Обычаи и обряды дореволюционной Калмыкии // Этнографический сборник. Вып. 1. Элиста. С. 5-88.
Жангар. Такил Зула хаани ачи Тангсаг Бумба хаани жичи узен Алдар хаани ко-буун уйэин оночин Жангариин туули арбан табун болог. Урумчи : Шинжийангиин “Шинхува” кэвлэл, 1980. 647 с. (На ойрат. письм. «тодо бичиг»).
Капаев, И. С. (2012) Ногайские мифы, легенды и поверья. Опыт мифологического словаря. М. : Голос-Пресс. 424 с.
Манджиева, Б. Б. (2011) Кумулятивная сказка у калмыков (синоптический анализ разновременных текстов) // Научная мысль Кавказа. № 1(65). Ч. 2. С. 100-106.
Носов, Д. А. (2010) Монгольская народная кумулятивная сказка // Монголика IX. СПб. : Петербург ; Востоковед. С. 84-89.
Очиров, Н. (2006) Живая старина. Элиста : Калм. кн. изд-во. 398 с.
Пропп, В. Я. (1976) Фольклор и действительность. М.: Наука. 330 с.
Саглр ээж;ин туульс (Сказки бабушки Саглар) (2002) / сост. и пред. Т. Г. Борджа-новой. Элиста : Калм. кн. изд-во. 44 с. (На калм. яз.).
Хальмг туульс (1968). Калмыцкие народные сказки : в 4 т. Элиста: Калм. кн. изд-во. Т. 2. 266 с. (На калм. яз.).
Эрдниев, У. Э. (1985) Калмыки. Элиста : Калм. кн. изд-во. 282 с.
Kalmyk Folk Culture in the mid-19th Century (2011). Philological Studies on the Basis of Gabor Balint of Szentkatolna's Kalmyk Texts. Budapest : Library of the Hungarian Academy of Sciences. 380 p.
Дата поступления: 01.07.2015 г.
99
Электронный информационный журнал
«НОВЫЕ ИССЛЕДОВАНИЯ ТУВЫ
www.tuva.asia
»
№ 3 2015
about THE typological LINKS between THE KALMYK AND BALKAR folklore (case study of child songs)
T. G. Basangova, B. B. mandzhieva
Abstract: Article analyzes the child folklore pieces “I have been walking in bright lunar night” (Kalmyk) and “I have been walking and walking and found some wool” (Balkar). These examples show the typological links between the Kalmyk and Balkar verba traditions, reveal common elements in texts.
Keywords: Kalmyk folklore, Balkar folklore, cumulation, typology.
100
