CC BY
121
8. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка: в 4 т. / пер. с нем. и доп. О. Н. Трубачева. М. : Прогресс, 1986.
9. Срезневский И. И. Материалы для словаря древнерусского языка по письменным памятникам: в 3 т. М. :
Книга, 1989. Т. I. 1420 с.; Т. II. 1803 с.; Т. III. 1683 с.; Дополнения. 271 с.
© Николенко О. Ю., Файлерт Н. А., 2014
УДК 81.33
О ТЕРМИНОЛОГИЗАЦИИ
ОБЩЕУПОТРЕБИТЕЛЬНОЙ ЛЕКСИКИ КАК ОДНОМ ИЗ СПОСОБОВ ТЕРМИНООБРАЗОВАНИЯ В ПОДЪЯЗЫКЕ ГЕРМЕНЕВТИКИ
В статье автор рассматривает терминологические единицы, возникшие в результате терминологизации общеупотребительной лексики, анализирует причины ее переосмысления на примере подъязыка герменевтики.
Ключевые слова: герменевтика, терминология, общеупотребительная лексика, терминологизация, переосмысление значения.
T. B. O^enHoea T. V. Oschepkova
TURNING EVERYDAY WORDS INTO TERMS AS A MEANS OF ENRICHING TERMINOLOGY OF HERMENEUTICS
In this paper the author considers the terms which appeared as the result of semantic changes of everyday words. The author analyses the reasons of these changes giving examples of the terms of hermeneutics.
Keywords: hermeneutics, terminology, everyday words, terminologisation, semantic changes.
Одним из актуальных вопросов терминоведения является вопрос о способах терминообразования, о путях формирования терминосистемы той или иной области знания.
Объект нашего внимания, а именно терминологическое переосмысление общелитературной лексики, получил в специальной литературе несколько названий. Так, А. А. Реформатский называет его заимствованием [1, с. 81], В. П. Даниленко рассматривает его как семантическое переосмысление, или «семантический неологизм» [2, с. 69], В. Н. Телия считает его «вторичной номинацией» [3, с. 129]. Применение всех названных терминов к описываемому процессу вполне оправданно, так как слово действительно заимствуется и, попадая в новое окружение, получает новые оттенки смысла и новую номинативную функцию.
Переосмыслению могут быть подвергнуты:
а) терминологические единицы, заимствованные из других подъязыков;
б) термины, являющиеся членами данной терминосис-темы, значения которых подверглись процессу специализации;
в) общеупотребительные слова.
Именно особенностям процесса терминологизации общеупотребительных слов и посвящена настоящая публикация.
Проблема соотношения термина и общеупотребительного слова до сих пор остается одной из наиболее дискуссионных, поскольку не имеет окончательного решения. Причину этого Т. Н. Кучерова, например, видит в невозможности проведения четкой границы между этими слоями лексики: «терминологическую и общеупотребительную
лексику невозможно четко разграничить, так как они обладают "размытыми" границами и накладываются друг на друга» [4, с. 83]. Именно этот факт позволяет языковедам говорить о тесной взаимосвязи этих двух слоев лексики языка. По мнению А. А. Реформатского, «нельзя думать, что между терминологией и нетерминологией существует непроходимая пропасть... Если бы это было так, то терминология не принадлежала бы данному языку и, вообще, представляла бы собой другой язык. На самом деле это не так. Термины. включаются в словарный состав данного языка и подчиняются его фонетическому и грамматическому строю» [1, с. 80].
Еще в 1930-е гг. Г. О. Винокуром было высказано мнение о том, что термин - это не особое слово, а слово в особой функции [5]. В. П. Даниленко в своих работах также подчеркивает неразрывную связь языка науки с общелитературной, обиходной лексикой [2, с. 69]. Между терминами и нетерминами происходит постоянный взаимообмен. Эти два слоя лексики взаимопроникают друг в друга: слова общелитературного языка утрачивают некоторые свои свойства, становятся терминами и, наоборот, термины, подвергаясь процессу детерминологизации, получают статус общеупотребительных слов. Как справедливо считает В. М. Лейчик, никаких принципиальных препятствий для любого слова или словосочетания стать термином не существует, равно как и для любого термина не существует препятствий потерять свою терминологическую отнесенность и перейти в общее пользование [6, с. 437]. Таким образом, большинство исследователей трактуют данную проблему, исходя из отношений не противопоставления, а взаимозависимости и производности.
Традиционно выделяется несколько возможных путей терминологизации общеупотребительного слова:
1) расширение, или обобщение значения, или, как иначе называет его В. П. Прач, «нейтрализация дифференциального признака» [7, с. 93];
2) сужение значения или близкая ему специализация значения, под которой О. С. Ахманова понимает утрату словом более общего, широкого значения и замену его более узким, специальным [8, с. 448];
3) метафорическое или метонимическое переосмысление семантической структуры, когда термин выступает как метафора или метонимия по отношению к общеупотребительному слову, которое его породило;
4) образование омонимов в результате разрыва семантической связи между значениями полисемантического слова и появления нового значения, которое настолько расходится с первоначальным, что слово воспринимается как самостоятельная лексическая единица, а именно омоним известного нам слова.
Предметом рассмотрения нашего исследования является терминология герменевтики. Герменевтика - это наука и искусство понимания и интерпретации текста, возникшая как учение о толковании текстов Священного Писания. Ее появление было обусловлено превращением христианства в мировую религию, что породило необходимость объяснений текстов широким массам верующих. Но, возникнув в глубокой древности как наука о способах раскрытия содержания, понимания и интерпретации библейских писаний, герменевтика в дальнейшем расширила границы своих исследований, обратившись к изучению и толкованию прочих текстов. Таким образом, предметом современной герменевтики является все множество созданных текстов, которые нуждаются в понимании и объяснении.
Задачей герменевтики изначально было толкование текстов простым людям, их перевод на доступный и понятный каждому язык. Все это повлияло на характер формировавшейся терминосистемы герменевтики, в состав которой вошли лексические единицы различного характера, в том числе и общеупотребительные слова. Более того, данная терминология складывалась довольно спонтанно.
В нашей выборке мы обнаружили ряд примеров из вышеназванных семантических способов терминообразо-вания.
Процесс расширения значения оказался одним из наименее продуктивных.
Например, слово «dialogue» - диалог. Согласно данным оксфордского словаря [9], словарей Ю. Д. Апресяна [10] и С. А. Хорнби [11], данное слово используется в двух основных значениях: 1) a conversation between two or more people и 2) a literary work in the form of a conversation, т. е. диалог или литературное произведение в форме диалога. Герменевты широко используют данное слово для обозначения отдельных отрывков письменного текста или устной диалогической речи, требующих толкования, но также и в более широком значении, как процесс взаимодействия текста с его толкователем. Принцип диалога был введен в герменевтику немецким филологом и языковедом Вильгельмом Гумбольдтом (1767-1835) и в дальнейшем разработан Фридрихом Шлейермахером (1768-1834). Для
Ф. Шлейермахера интерпретация - это диалог интерпретатора с автором. В этом диалоге читатель реконструирует текст и постигает его, опираясь на воображение и перевоплощение. Таким образом, в слове «dialogue» сохраняется значение «форма общения, коммуникация двух или нескольких лиц» с той разницей, что в качестве одного из участников диалога может выступать интерпретируемое произведение.
Еще одним ярким примером расширения значения общеупотребительного слова в подъязыке герменевтики является термин «text».
Согласно данным этимологического словаря [12], слово «text» пришло в английский язык из латыни опосредованно через французский в IX-XI вв. н. э., когда влияние французского языка значительно усилилось в результате завоевательных походов норманнов на Англию. Одним из первых значений, с которым это слово вошло в литературный английский язык, было «Священное Писание». В этом же значении оно стало термином подъязыка герменевтики. В дальнейшем в языке происходило постепенное расширение значения общелитературного слова «text», и в 1841 г. оно стало употребляться в смысле the wording of anything written or printed - «словесное произведение, напечатанное или написанное». В современных англо-русских словарях, в частности в словаре Ю. Д. Апресяна, последнее значение зафиксировано как основное [10, т. 3, с. 475]. Термин «text» в свое время претерпел похожие изменения, а именно перестал называть исключительно текст Библии, но любой письменный источник, попадающий в поле зрения интерпретатора. Данное обстоятельство вызвало появление качественно нового этапа в развитии герменевтической науки, а именно расширение области ее применения. Это было время, когда пришло осознание, что герменевтическая технология может быть применена к любым областям знаний, которые имеют дело с текстами и их толкованием. С тех пор предметом герменевтики стали любые тексты.
В настоящее время процесс расширения значения рассматриваемого термина продолжается. Дело в том, что «дифференциальным признаком» слова «text» является требование обязательной письменной фиксации. Однако в подъязыке герменевтики, где термин «text» обозначает одно из центральных понятий - объект толкования - это требование нейтрализуется. Объектом внимания герме-невтов становится не только общение читателя с текстом, зафиксированным письменно, но и общение зрителя и слушателя с картиной или симфонией и их создателями. Особенно актуально это на данной ступени развития герменевтики, когда наблюдается дальнейшее расширение сферы ее действия. Герменевтическая наука может быть использована в отношении любого объекта реальности. Все виды коммуникации нуждаются в понимании, достичь которое - основная цель герменевтики. Таким образом, в современной герменевтике термином «text» помимо письменного текста могут быть названы музыкальные произведения, рекламные ролики, иллюстрации в книгах и пр.
В зависимости от типа текста, толкованием которого занимается герменевтика, в ней стали выделять отдельные направления, например: biblical / scriptural hermeneutics -библейская, богословская герменевтика, philosophical
hermeneutics - философская герменевтика, philological hermeneutics - филологическая герменевтика, historical hermeneutics - историческая герменевтика, judical / legal hermeneutics - юридическая герменевтика, literary hermeneutics - литературная герменевтика, New / Old Testament hermeneutics - герменевтика Старого / Нового Завета.
Названия отдельных направлений герменевтической науки являются терминологическими сочетаниями, часть которых также образована в результате семантических преобразований. Так, biblical hermeneutics может служить примером сужения значения. В связи с тем, что в центре внимания первых герменевтов была Библия, вся область знаний получила название библейской герменевтики, т. е. направленной на толкование Библии, донесение ее смысла до всех верующих. В настоящее же время библейская герменевтика является лишь одной из ветвей герменевтики наряду с другими. Соответственно на современном этапе развития термин «biblical hermeneutics» называет не всю науку в целом, а лишь ее узкую область.
Способом специализации в подъязыке герменевтики образовано большинство терминов из лексико-семантичес-кой группы «объекты интерпретации», таких как «poetry», «preface», «title», «verse», «document», «footnotes», «dedication». Все эти слова сохраняют свое словарное общеупотребительное значение, но в подъязыке герменевтики рассматриваются уже, в специализированном значении - не только как литературные произведения, но прежде всего как объекты интерпретации, требующие толкования.
Часто специализация происходит за счет образования терминологических сочетаний, когда общеупотребительное слово, выраженное существительным, сочетаясь с другими частями речи, приобретает новое, более узкое, специализированное, не свойственное ему ранее значение. В терминологических системах могут образоваться сочетания, которых нет в общеупотребительном языке. Например, в подъязыке герменевтики употребляется слово «passage» - отрывок. Оно стало ядерным для 14 терминологических сочетаний. В каждом из них слово «passage» конкретизируется, называя различные виды текстовых отрывков, подвергающихся интерпретации, например: Bible passage - отрывок из Библии; Old Testament passage - Ветхозаветный отрывок; didactic passage -нравоучительный, поучительный отрывок; incidental passage - случайный, вырванный из контекста отрывок; parallel passage - параллельный отрывок; отрывок, содержащий аналогичную информацию; symbolic passage -отрывок, который не следует толковать дословно; отрывок, в котором заложен символический смысл; passage of Scripture - отрывок из Писания.
Слово «environment» - окружение, среда также было заимствованно из общелитературного языка, куда попало благодаря шотландскому публицисту, историку и философу Томасу Карлейлю (Carlyle) (1795-1881), который предложил его в качестве эквивалента немецкому Umgebung - окрестность, окружение. Но в подъязыке герменевтики environment в сочетании с атрибутами обретает специализированный терминологический смысл,
а именно «окружение, в котором находится интерпретируемый текст», например: grammatical environment - грамматическое окружение, принятие во внимание которого не позволит исказить ни синтаксис, ни смысловую нагрузку отрывка. Contemporary environment - современное окружение текста, которое в значительной степени влияет на толкование и может привести интерпретатора к результатам иным, нежели те, которые он мог получить, анализируя текст непосредственно в эпоху создания произведения.
В нашу выборку также вошли термины, образованные от общеупотребительных слов путем переосмысления их семантической структуры.
Так, переосмыслению было подвергнуто слово общелитературного языка «blank» - пустое, свободное место, пробел. Например, в работе исследователя французской культуры Б. Ройтмана, посвященной проблемам герменевтики, мы встретили следующую фразу: «...a student familiar with studying. who has mastered the tradition, will naturally be led to reread - «in the future» - this text and its «blanks», and to (re)discover in it an undeciphered, radically new meaning» [13, р. 1-2] В данном контексте слово «blank». используется в значении «смысловой пробел, место в тексте, смысл которого неясен». По нашему мнению, этот пример можно рассматривать как метафорический перенос или перенос значения по сходству. В обоих случаях присутствует понятие пустоты, но в общеупотребительном слове эта пустота физическая - пробел на бумаге, а метафорическое понимание этого слова предполагает пустоту нематериальную, недостаток знаний в сознании интерпретатора.
Также на основе переноса по сходству появился термин «society of texts» - множество текстов. В слове «society» заложено значение «group, community, company», т. е. то, что существует не отдельно само по себе, а в тесной связи с другими себе подобными объектами. Этот признак сохраняется и в термине «society of texts», называющем все множество созданных за века письменных источников, которые взаимопроникают друг в друга и фиксируются в виде аллюзий, реминисценций и цитат.
Под омонимией в терминоведении, как и в лингвистике, понимается звуковое совпадение двух или нескольких языковых единиц, различных по значению. Примером данного языкового явления в подъязыке герменевтики является термин «construct» - толкователь. В литературном английском языке данное слово существует в двух вариантах: как существительное в значении конструкция и как глагол строить, сооружать, конструировать. Есть основания говорить об относительной новизне анализируемого термина. В просмотренных нами словарях зафиксированы только два последних значения. Омонимичное слово «construct» в значении «толкователь» встречается в Русско-английском справочнике по внешнеэкономическим связям [14, с. 339] и, очевидно, называет толкователя специфической документации (контрактов, договоров).
Общеупотребительное слово, обретая статус термина, использует существующие словообразовательные ресурсы языка, а именно различные аффиксы. Например, используется суффикс «-ist», обозначающий исполнителя той или иной деятельности: alcoranist - толкователь Корана; constructionist - амер. истолкователь
(.законов и т. п.); harmonist - гармонизатор, специалист по параллельным местам текста (напр., Евангелия); hermeneuticist, hermeneutist - герменевт, толкователь; literalist - сторонник буквального понимания текста; textualist - критик текста, филолог, и суффикс «-ism», передающий значение сферы деятельности или направления мысли: allegorism - толкование Библии как аллегории; autonomism - теория автономности текста, согласно которой смысл текста существует независимо от воли его автора; criticism - литературно-художественная критика; letterism - подход к толкованию текста, заключающийся в анализе каждого его слова; literalism - буквализм; mysticism - мистицизм; parallelism - параллелизм; plagiarism - плагиат (тип интертекста); textualism -текстология, филологическая критика текста. Широко используются и другие словообразовательные модели. Так, уже рассматриваемый нами выше термин «text» выступает в качестве основы для следующих производных: textualism, textualist, textuality, textual, textually, architextuality, context, contextual, contextualization, endtext, homotextuality, hypertextuality, hypotext, hypotextuality, intertext, intertextual, intertextuality, intratextuality, metatextuality, paratext, paratextuality, transtextuality.
С другой стороны, изменяя значение, становясь термином, слово теряет свои прежние лексические связи, вступая в иные отношения с окружающими словами.
В качестве примера рассмотрим слово «horizon», которое используется в текстах по герменевтике согласно словарю Ю. Д. Апресяна [10, т. 2, с. 173] во вторичном значении умственный горизонт, кругозор. В этом значении общеупотребительное слово начало функционировать в английском языке с 1607 года и использовалось во фразах типа beyond somebody's horizon, broaden one's horizon. В подъязыке герменевтики, наряду с терминологическими сочетаниями «reader's horizon» - кругозор читателя и «interpreter's horizon» - кругозор интерпретатора, встречается также «text's horizon», которое сложно перевести. В нем заложена популярная в современной герменевтике, впервые высказанная Х.-Г. Гадамером идея о том, что читатель и текст взаимодействуют, взаимно обогащая друг друга. Текст, подобно человеку, проживает жизнь, состоящую из новых толкований и интерпретаций в различные исторические эпохи. С каждым новым прочтением горизонт понимания текста расширяется. Чтение не односторонний процесс. Х.-Г. Гадамер, а в дальнейшем М. М. Бахтин, трактовали его как диалог, беседу с текстом [15, с. 8], в результате которого текст духовно обогащает своего читателя/слушателя/зрителя и, наоборот, читатель, погружаясь в текст, вскрывает в нем глубинный смысл, который оказался недоступным для других. Задача понимания состоит в том, чтобы соотнести содержание прочитанного с собственной ситуацией и достигнуть слияния горизонтов - fusion of horizons. Это одно из условий понимания незнакомого текста или культуры.
Обретая новый терминологический оттенок значения, слово начинает не только иначе вести себя по отношению к другим единицам языка, в частности, как мы могли наблюдать выше, образовывать новые словосочетания, но также формирует новые ряды синонимов. Так, в синонимический
ряд с доминантой text в его терминологическом значении объект толкования можно включить следующие терминологические единицы: Bible, creation, illustration, law, original, statement, Old / New Testament, work of art, которые, согласно данным справочника П. М. Роже [16], не являются синонимами общеупотребительного слова «text».
Значение синонимичное слову «author» - автор помимо существующих maker, creator, writer, narrator, composer, poet в подъязыке герменевтики обретают такие терминологические единицы, как transmitter, speaker, epistler.
А. А. Реформатский отмечает положительную сторону терминологизации общеупотребительной лексики, так как, создавая термины из собственных ресурсов, язык не засоряется иноязычными словами [1, с. 83]. Но, с другой стороны, бывает, что слово в его новом терминологическом значении еще труднее разгадать. К примеру, трудности такого рода может вызвать термин «boundaries of the text» - границы текста. Сложность декодирования данного термина может заключаться в том, что общеупотребительное слово называет материальный объект, воспринимаемый зрительно, линию раздела, границу: that which serves to indicate the limits of anything; the limit itself. Герменевтический термин не подразумевает подобных видимых границ, как то: отступ от края страницы, разделение абзацев, параграфов или глав и т. п. Границы текста - явление, существующее в сознании интерпретатора, это то значение, которое приписывается данному тексту, его горизонт. Причем в ходе каждого нового истолкования эти границы могут расширяться.
Терминосистему герменевтики можно в целом охарактеризовать как неоднородную по своему составу, одним из наиболее продуктивных способов терминообразования которой являются семантические преобразования общеупотребительных слов. Целый ряд терминов герменевтики был образован от слов общеупотребительного языка путем расширения, сужения, специализации значения, а также путем метафорического переноса и способом образования омонимичных терминов. Это позволяет нам говорить о семантическом способе терминообразования как одном из характерных для подъязыка герменевтики, более того, его называют отличительной чертой всех гуманитарных наук, и в особенности литературоведческих, к коим относится герменевтика.
1. Реформатский А. А. Введение в языкознание. М. : Academia, 2005. 400 c.
2. Даниленко В. П. О месте научной терминологии в лексической системе языка. // Вопросы языкознания. 1976. № 4. С. 64-71.
3. Телия В. Н. Вторичная номинация и ее виды // Языковая номинация: Виды наименований. М. : Наука, 1977. С. 129-222.
4. Кучерова Т. Н. Лингвистическая обусловленность формирования частных терминологических систем (на материале терминологии физической географии русского и немецкого языков): дис. ... канд. филол. наук. Саратов, 1986. 184 с.
5. Винокур Г. О. О некоторых явлениях словообразования в русской технической терминологии // Труды МИФЛИ. М., 1939. Т. 5. С. 5-6.
6. Лейчик В. М. Об относительности существования термина // Семантические проблемы языка науки, терминология информатики: науч. симпозиум. М. : Изд-во МГУ, 1971. Ч. 2. С. 436-442.
7. Прач В. П. Семантическая структура английских общеупотребительных слов и процессы терминологизации (на материале лексики по лесотехническим специальностям): дис. ... канд. филол. наук. Львов, 1990. 211 с.
8. Ахманова О.С. Словарь лингвистических терминов. М. : Совет. энциклопедия, 1966. 606 с.
9. The Shorter Oxford English Dictionary on Historical Principles. Oxford : Clarendon Press, 1973. 2518 с.
10. Новый Большой англо-русский словарь : в 3 т. / Ю. Д. Апресян, Э. М. Медникова и др. М. : Русский язык, 1993. Т. 1. A-F. 832 с.; Т. 2. G-Q. 828 с.; Т. 3. R-Z. 824 с.
11. Hornby S. A., Gatenby E. V., Wakefield H. The Advanced Learner's Dictionary of Current English : в 3 т. Ставрополь : Сенгилей, 1992.
12. A Comprehensive Etymological Dictionary of the English Language. Amsterdam, London, New York : Elsevier Scientific Publishing Co., 1971. 844 р.
13. Rojtman B. Black fire on white fire: An essay on Jewish Hermeneutics, from Midrash to Kabbalah. Berkeley, Los Angeles, London : University of California Press, 1998. 194 p.
14. Русско-английский справочник по внешнеэкономическим связям. М. : ВТИ-Дельта Пресс, 1993. 570 с.
15. Арнольд И. В. Проблемы диалогизма, интертекстуальности и герменевтики (в интерпретации художественного текста). СПб. : Образование, 1995. 60 с.
16. Roget's International Thesaurus. New York, San Francisco, London, Singapore, Sydney, Tokyo, Toronto : Harper & Row, Publishers, 1977. 1317 p.
© Ощепкова Т. В., 2014
УДК 81'37
К ПРОБЛЕМЕ СЕМАНТИЧЕСКОГО
МОДЕЛИРОВАНИЯ ОБРАЗА РЕБЕНКА В РУССКОЙ ЯЗЫКОВОЙ КАРТИНЕ МИРА
В статье содержатся материалы, предваряющие семантическое моделирование образа ребенка в русской языковой картине мира: с опорой на словари определяются границы детского возраста и очерчивается его лексико-семантическое пространство.
Ключевые слова: языковая картина мира, языковой образ ребенка, детский возраст.
А. Н. Попова A. N. Popova
TO THE PROBLEM OF SEMANTIC MODELING OF CHILD IMAGE IN RUSSIAN
LANGUAGE PICTURE OF THE WORLD
This article contains materials which are previous to semantic modeling of the child image in the Russian language picture of the world. Based on dictionaries, the child age boundaries are identified and its lexical-semantic field is outlined.
Keywords: linguistic picture of the world, linguistic image of the child, child age.
Образ ребенка в картине мира любого языка занимает одно из центральных мест. Такое положение, несомненно, связано с особым отношением к детям: они являются важной частью жизни любого человека, заботой о них продиктованы многие решения в жизни общества. Русская языковая картина мира (далее - ЯКМ) не исключение: она располагает большим количеством лексико-семантичес-ких примеров, характеризующих ребенка с разных сторон. В данной статье содержатся рассуждения об определении границ детского возраста и классификация составляющих лексико-семантического поля «ребенок» в русской ЯКМ. Источником языкового материала послужил «Толковый словарь русского языка» С. И. Ожегова и Н. Ю. Шведовой.
Существует множество концепций возрастных периодизаций, основывающихся на различных факторах. Например, представители фрейдизма и неофрейдизма, определяя границы возраста, опирались только на изменения мотивационно-эмоциональной сферы личности. Другая концепция, развиваемая Ж. Пиаже, носит интеллектуалис-тический характер и строится лишь на учете возрастных изменений в мышлении. В исследованиях отечественных
психологов Л. С. Выготского, А. Н. Леонтьева, С. Л. Рубинштейна, Д. Б. Эльконина во главу угла ставится социальная составляющая: ребенок развивается как член общества, и его мышление и мотивы поведения формируются под влиянием социальных условий жизни и воспитания. По утверждению ученых, для каждого возраста существует своя специфическая «социальная ситуация развития» (термин Л. С. Выготского), т. е. определенное соотношение условий социальной среды и внутренних условий формирования индивида как личности [1, с. 120-121].
За основу в данной работе взята возрастная периодизация, приведенная в «Психологическом словаре» под ред. В. П. Зинченко: В жизни человека принято выделять следующие этапы... младенчество (от рождения до 1 года), раннее детство (1-3), дошкольный возраст (от 3 до 6-7), младший школьный возраст (от 6-7 до 11-12), отрочество (от 11-12 до 15-17), юность (от 15-17 до 19-21), молодость (от 19-21 до 25-30), зрелость (от 25-30 до 55-60), старость (от 55-60 и старше). Каждый возраст в человеческой жизни имеет нормативы, при помощи которых можно оценить адекватность разви-
