CC BY
236
ВЕСТН. МОСК. УН-ТА. СЕР. 11. ПРАВО. 2012. № 3
ПРОБЛЕМЫ ПРАВА ЕВРОПЕЙСКОГО СОЮЗА
м.н. марченко, доктор юридических наук, профессор, зав. кафедрой
теории государства и права и политологии юридического факультета
МГУ*
0 тенденциях развития европейского союза и его правовой системы
В статье рассматривается три группы тенденций: общие тенденции развития Евросоюза и его правовой системы, тенденции развития Евросоюза как надгосударственного образования и тенденции развития собственно правовой системы данного образования.
ключевые слова: тенденции; Европейский союз; правовая система; национальные государства.
The article examines three groups of trends: general trends in the European Union and its legal system, trends in the EU as a supranational formation and development trends of the actual legal system of formation.
Keywords: trends; European Union; the legal system; national governments.
1. В силу своей уникальности как негосударственного образования, обладающего одновременно признаками федерации (двойной бюджет, двойное гражданство, наличие надгосударственных и государственных органов и т.д.), конфедерации (союз суверенных государств) и международной организации (создан государствами на основе международных договоров), Европейский союз и его правовая система традиционно находятся в зоне повышенного внимания исследователей1.
Интерес к ним, как свидетельствуют источники, еще сильнее возрос в последние годы в связи с возникновением в экономической, финансовой, а вместе с тем и в социально-политической системе Евросоюза весьма значимых по своим последствиям кризисных явлений.
Вполне естественно, что в процессе изучения Европейского союза и его правовой системы встает вопрос не только о современном, сиюминутном его состоянии, но и о возможностях его дальнейшего
1 См.: Топорнин Б.Н. Европейское право. М., 1998; Капустин А.Я. Европейский Союз: интеграция и право. М., 2000; Право Европейского союза / Под ред. С.Ю. Кашки-на. М., 2004; Европейское право / Рук. авт. кол. и отв. ред. Л.М. Энтин. М., 2004; Витвиц-кая О., Горниг Г. Право Европейского союза: Европейские сообщества, правовая защита в сообществах. Ответственность государств—участников. Спб., 2005; Марченко М.Н., Дерябина Е.М. Право Европейского союза: вопросы истории и теории. М., 2010; и др.
существования и функционирования. Иными словами, речь идет о перспективах его последующего развития2.
При этом, если настоящее познается на основе изучения и обобщения конкретного эмпирического материала, рассматриваемого явления, то будущее прогнозируется на основе выявления и изучения его тенденций. Причем речь идет не только о тех, которые были сформированы или только формируются в настоящее время, но и о тех, которые прослеживались, независимо от степени их реализации, в прошлом. Последнее имеет довольно важное теоретико-методологическое и практическое значение в плане более четкого определения с учетом опыта прошлого тенденций развития исследуемого явления в настоящем и будущем. Многие из подтвердивших свою состоятельность тенденций в прошлом, как показывает, в частности, опыт функционирования Евросоюза и его правовой системы, в той или иной форме и степени проявляются и в последующем.
В качестве одного из примеров, подтверждающих сказанное, можно сослаться на существование и весьма активное проявление начиная с 60—70-х гг. XX в. и вплоть до настоящего времени таких тенденций (и вместе с тем наиболее важных признаков и черт правовой системы Европейского сообщества), как: а) тенденция усиления независимости данной системы от национальных правовых систем государств-членов, проявляющаяся в возможности ее прямого воздействия на них и обязательности содержащихся в ней требований в отношении юридических и физических лиц без принятия со стороны государств-членов каких-либо дополнительных актов3; б) тенденция установления и сохранения приоритета (первичности — precedence) правовой системы Европейского сообщества по отношению к правовым системам государств-членов, который обеспечивается Европейским судом справедливости, наделенным исключительными полномочиями толкования европейского права; в) тенденция органического сочетания и усиления в правовой системе Европейского сообщества наряду с первичным вторичного права, а также неписаного прецедентного права, формируемого Европейским судом справедливости4.
Данные и другие подобные им тенденции в силу их относительной стабильности и долговременности существования и проявления — это не только дань прошлому, но и настоящее, а также, по всей вероятности, будущее.
Опираясь на конкретную эмпирическо-экономическую, социально-политическую, правовую и иную базу и отражая современный
2 Bornschier V. The State of European Union // State-Building in Europe. The Revital-ization of Western European Integration / Ed. by V. Bornschier. Cambr., 2000; Coffey P. The Future of Europe-Revisited. Northampton, 2003; etc.
3 Murray P. The European Transportation of the Nation State // Europe: Rethinking the Boundaries /Ed. by Ph. Murray, L. Holmes. Sydney, 1998. P. 52.
4 Ibid.
уровень и динамику развития Европейского союза и его правовой системы, тенденции прошлого, настоящего и нарождающегося будущего в совокупности указывают на возможный, обусловленный многочисленными объективными и субъективными факторами путь их развития и функционирования.
Будучи весьма сложными и нередко противоречивыми по отношению друг к другу явлениями, тенденции развития Европейского союза и его правовой системы классифицируются по самым разным критериям, в частности: а) по времени их возникновения и развития — тенденции, возникшие на ранних стадиях развития Европейского сообщества и на более поздних, вплоть до настоящего времени; б) по сферам их возникновения и функционирования — тенденции развития отношений внутри Европейского сообщества с государствами-членами в политической, правовой и иных сферах и вовне — с третьими странами; в) по уровню их становления и развития — сформировавшиеся и формирующиеся, едва угадываемые тенденции.
Следует заметить, что в силу неразрывной связи и взаимодействия Европейского союза как надгосударственного образования и его правовой системы зачастую довольно трудно провести четкую грань между тенденциями развития Евросоюза, с одной стороны, и тенденциями развития его правовой системы — с другой.
Однако, несмотря на наличие у них значительного числа общих тенденций, и Евросоюз, и его правовая система как относительно самостоятельные явления по отношению друг к другу и к другим явлениям продуцируют также собственные тенденции.
К разряду обших тенденций развития Евросоюза и его правовой системы можно отнести, например, тенденции, связанные с их кон-ституционализацией и институционализацией; направленностью на европеизацию международного и национального права; расширением и укреплением их экономической, социально-политической и иных основ. К числу тенденций развития Евросоюза как надгосудрственного образования можно отнести, например, тенденцию усиления его властных полномочий посредством перераспределения компетенций либо иных средств; тенденцию к установлению его более четкого правового статуса и соответствующей формы внутри Сообщества и международно-правового статуса вовне.
К тенденциям развития собственно правовой системы Европейского союза следует отнести, в частности, такие формирующиеся направления ее эволюции, которые связаны с созданием целостности европейского первичного и вторичного права, с одной стороны, и национального права — с другой; внедрением в правовой массив, сформированный Европейским сообществом, принципов системности и иерархичности; расширением и укреплением связей правовой системы Евросоюза с международным правом и правовыми системами тре-
тьих стран; формированием различных отраслей и институтов европейского права5.
Не имея возможности охватить все тенденции развития Европейского Союза и его правовой системы, требующие для своего глубокого и всестороннего познания отдельного монографического исследования, остановимся на кратком рассмотрении лишь некоторых из них.
2. Одной из наиболее четко сформировавшихся и устоявшихся в пределах Евросоюза является тенденция конституционализации. Независимо от того, в каком качестве рассматривается конституционали-зация — как один из признаков Евросоюза и его правовой системы или как тенденция их развития, в западной юридической литературе она трактуется как сложный, многомерный процесс, включающий: а) разработку и принятие основополагающего акта, именуемого конституцией; б) внедрение содержащихся в нем положений во все «поры» Евросоюза и его правовой системы; и в) обеспечение приоритета конституционных положений перед всеми иными правовыми установлениями и строгого соблюдения их в повседневной деятельности надго-сударственных и национальных органов государств-членов6.
Рассматривая конституционализацию как тенденцию развития Евросоюза и его права, следует обратить внимание на то, что она далеко не новая, а скорее традиционная, свойственная всем прежним и, по всей вероятности, будущим этапам развития данного надгосудар-ственного образования и его правовой системы7.
Достаточно напомнить, что идея разработки и принятия акта конституционного уровня в прямой или косвенной форме неоднократно возникала еще на ранних стадиях развития Европейского сообщества и его правовой системы и многократно повторялась на всех последующих, вплоть до современного, этапах их эволюции.
Наряду с постулированием идеи конституционализации Европейского сообщества и формируемой им правовой системы правящими кругами данного надгосударственного объединения предпринимались попытки их реализации.
Одними из первых среди них несомненно были решения Европейского суда справедливости в 60-е гг. XX в. о создании Европейским сообществом «нового правового порядка», который фактически рассматривался как конституционный правопорядок, и об объявлении
5 Preparing the European Union for the Future? Necessary Revisions of Primary Law after Non-Ratification of the Treaty Establishing a Constitution for Europe / Ed. by H. Koeck, M. Karollusi. Vienna, 2008. P. 386-393; Slaughter A., Burke-White W. The Future of International Law is Domestic (or: the European Way of Law) // Harv. Intern. L. J. 2006. N 2. P. 327-343.
6 Casse D. The Constitualization of the World Trade Organization: Legitimacy, Democracy and Community in the international Trading System. Oxford, 2005. P. 28-32.
7 Bogdandy A. Constitutionalism in International Law: Comment on a Proposal from Germany // Harv. Intern. L. J. 2006. Vol. 47. N 1. P. 223-236.
судом в его последующих решениях учредительных договорных актов, лежащих в основе образования и функционирования Европейского сообщества, «конституционной хартией»8.
Тенденция конституционализации Европейского сообщества, а с начала 90-х гг. и Европейского союза с его правовой системой, в той или иной мере прослеживается во всех общеевропейских основополагающих договорных актах9. Однако в наиболее яркой и открытой форме она проявилась в Договоре, учреждающем Конституцию для Европы (Treaty Establishing a Constitution for Europe), принятие которого окончилось неудачей в 2004 г.10
В проекте конституции, состоящей из трех частей — «Конституционное устройство», «Сферы политики и реализация мероприятий Союза» и «Общие и заключительные положения», предусматривались разделы, касающиеся: определения названия (Европейский союз, Европейское сообщество, Объединенная Европа или Соединенные Штаты Европы); статуса и целей рассматриваемого надгосударственного образования; гражданства Союза и основных прав граждан; компетенции и сфер деятельности Союза; институтов, финансов и «демократической жизни Союза»; «сфер политики и реализации мероприятий Союза»; деятельности Союза на мировой арене и др.
В числе ценностей, призванных защищать Союз, в ст. 2 проекта конституции перечислялись: человеческое достоинство, основные права, «демократия, правовое государство, терпимость, уважение обязательств и международного права». А в качестве главных целей (ст. 3) устанавливались и закреплялись: защита «общих ценностей, интересов и независимости Союза»; содействие «экономическому и социальному сплочению»; укрепление внутреннего рынка, а также экономического и валютного Союза; «поощрение технологического и научного прогресса»; «создание пространства свободы, безопасности и правосудия»; развитие общей внешней политики и политики безопасности и др.
В проекте конституции (ст. 4, 43) указывалось на «ясно выраженное признание правосубъектности» и закреплялся принцип открытости Союза для всех европейских государств, «разделяющих его ценности и желающих участвовать в их совместном осуществлении, строго соблюдающих основные права и признающих правила, регулирующие функционирование Союза».
Неудача с принятием «конституции для Европы» отнюдь не затормозила процесс конституционализации Евросоюза и его правовой системы и не ослабила одноименной тенденции в их развитии и повседневном
8 Case 6/64F. Costa v. E.N.E.L. (1964) // ECR. P. 585—593; The European Constitution and National Constitutions: Ratification and Beyond. P. 6, 7.
9 Roney A. The EC / EU Fact Book: a Complete Question and Answer Guide. 2000. P. 11-26.
10 Preparing the European Union for the Future? Necessary Revisions of Primary Law after Non-Ratification of the Treaty Establishing a Constitution for Europe. P. 9—11.
функционировании. Скорее наоборот, она еще больше активизировала стремление европейской правящей элиты к принятию в конечном счете если не конституции в общепринятом смысле как основного закона жизни Европейского сообщества, то хотя бы ее временного заменителя, подобия конституции, иными словами, ее суррогата.
Об этом свидетельствуют, в частности, многочисленные исследования, проводимые в последние годы в данной области, а также официальные и полуофициальные доклады, посвященные данной теме, наподобие генерального доклада под названием «О готовности Европейского союза к вызовам третьего миллениума: от Договора, учреждающего Конституцию для Европы, к Лиссабонскому договору»11. В них не только анализируются те просчеты, которые были допущены во время проведения референдумов по Договору в каждом государстве-члене, но и рассматриваются проблемы и противоречия в основном в социально-политической и правовой сферах, с которыми сталкивалось в этот период каждое государство.
Например, для Дании среди проблем, которые требовали с ее точки зрения дополнительного изучения и разрешения, были вопросы, связанные с нарушением принципа транспарентности при принятии решений на союзном уровне, а также касающиеся охраны окружающей среды12. Для Бельгии были важны вопросы, связанные с устранением противоречий между национальным законодательством, касающимся государственной службы, согласно которому некоторые государственные должности могут занимать только бельгийские граждане, и положениями Договора, учреждающего Конституцию для Европы, где закреплялся принцип свободного в пределах Европейского союза перемещения рабочей силы.
С аналогичными и иными проблемами в ходе подготовки и проведения референдумов по европейской конституции сталкивались и другие государства-члены13. Многие из этих проблем, как показывает анализ, были в той или иной мере разрешены и частично либо полностью учтены на последующем этапе конституционализации Евросоюза и его правовой системы, ассоциирующемся с процессом подготовки и принятия Лиссабонского договора.
Оценивая этот Договор в конституционно-правовом аспекте с точки зрения развития процесса конституционализации Союза и европейского права, исследователи приходят к довольно противоречивым выводам.
В то время как «конституционалисты-скептики» считают Лиссабонский договор шагом назад по сравнению с Договором, учреждаю-
11 Burca G. Preparing the European Union for the Challenges of the Third Millenium: from the TECE to the Lisbon Treaty // Preparing the European Union for the Future ... P. 385—398.
12 Ibid. P. 399.
13 Ibid. P. 398—401.
щим Конституцию для Европы, поскольку в нем отсутствуют «символы европейского конституционализма» (гимн, флаг, торжественные праздники т.п.), из названия Договора опущена фраза «Конституционный договор» и т.д. И вообще, в силу того что в Договоре, по их мнению, нет даже «признаков присутствия конституционной компетенции», он должен «на самом общем уровне» рассматриваться «в традициях Маастрихта, Амстердама и Ниццы» как обычный «реформаторский» Договор, но никак не конституционализирующий Евросоюз и его правовую систему договорный акт14.
Иного взгляда на характер Лиссабонского договора придерживаются «конституционалисты-оптимисты», или «конституционалисты-идеалисты». По их мнению, данный Договор следует считать конституционным, поскольку в нем есть все признаки и атрибуты акта, с помощью которого устанавливается и закрепляется «европейская конституционная демократия»15: подтверждение приоритета европейского наднационального права по ряду сфер и положений над национальным; признание в новой редакции Хартии Европейского союза об основных правах, принятой еще в 2000 г.; признание за Евросоюзом правосубъектности; учреждение поста президента и министра иностранных дел и др16.
Наличие разных мнений относительно характера Лиссабонского договора свидетельствует помимо прочего о его сложности, противоречивости и неоднозначности как акта, призванного, по мнению некоторых экспертов, выполнять функции «договорной конституции» или хотя бы в некоторой степени способствовать дальнейшему развитию процесса конституционализации Европейского союза и его правовой системы.
Несмотря на различные оценки данного Договора и различные мнения по поводу его конституционности, вполне очевидным является то, что в пределах Евросоюза и его права процесс конституционали-зации, а вместе с ним и соответствующая тенденция эволюции данных явлений не только сохраняются, но и развиваются17.
3. Среди различных тенденций Евросоюза и его правовой системы заметное место занимают тенденции институционализации и европеизации.
Первая из них — тенденция институционализации — отображает процесс организации и формализации различных сфер данного надго-сударственного образования и его правовой системы, проявляющийся в создании и функционировании экономических, социально-полити-
14 Chalmers D, Monti G. European Union: Text and Materials. Updating Supplement. Cambr., 2008. P. 5.
15 Burca G. Op. cit. P. 391—394; Chalmers D, Monti G. Op.cit. P. 5, 6.
16 Treaty of Lisbon.
17 McAllisterR. Op. cit. P. 231-242.
ческих и иных надгосударственных органов и институтов, действующих на основе и в рамках правовых и иных норм18.
Что же касается тенденции европеизации, то она в самом общем плане представляется в виде процесса влияния Европейского союза, его институтов и права на различные национальные, межнациональные, а также международные институты и правовые системы, и следствием данного процесса является приобретение ими некоторых общеевропейских признаков19.
Тенденции институционализации и европеизации тесно связаны между собой и обусловливают друг друга: появление и усиление процесса институционализации, влекущие укрепление Евросоюза и его правовой системы, вполне естественны и самым положительным образом сказываются на расширении их возможностей воздействия на другие институты, неправовые системы, т.е. на появлении и усилении тенденции европеизации. И наоборот, усиление и углубление тенденции европеизации способствуют созданию предпосылок и условий для дальнейшего развития тенденции институционализации.
Рассматривая данные тенденции под углом зрения общего и особенного, следует отметить, что последнее у них наиболее четко проявляется в разной направленности воздействия на окружающую среду отражаемых ими процессов20.
Поскольку процесс институционализации, связанный с организацией и формализацией Евросоюза и его правовой системы, — это преимущественно внутренний процесс, который остается даже тогда, когда устанавливаются и формально-юридически закрепляются отношения Союза с государствами—членами и третьими странами, отражающая его тенденция институционализации будет иметь внутреннюю направленность.
В то же время, ввиду того что процесс европеизации, сводящийся в конечном счете к приданию черт и особенностей европейского права находящимся с ним в постоянной связи другим правовым системам и институтам, своим воздействием направлен на внешнюю по отношению к Евросоюзу и его правовой системе среду, т.е. имеет внешнюю направленность, естественно, и отражающая его тенденция европеизации будет иметь такую же внешнюю направленность.
Относительно того общего, что сближает тенденцию институционализации с тенденцией европеизации, скажем следующее. Во-первых, оно предопределяется тем, что обе эти тенденции, несмотря на их различие, являются тенденциями одних и тех же органически связанных
18 Olsen J. Europe in Search of Political Order: an Institutional Perspective on Unity // Diversy, Citizens, Their Helpers, Democratic Design: Historical Drift and the Co-Existence of Orders. Oxford, 2007. P. 3, 4.
19 Schmidt V. Op. cit. P. 39, 40.
20 Jacobsson В., LaegreidP., Pedersen P. Europeanization and Transnational States. Comparing Nordic Central Governments. L., 2004. P. 3-12; ChalmersD.;Monti G. Op. cit. P. 10—12.
между собой явлений—Европейского союза и его правовой системы. Во-вторых, они отражают хотя и разные по направленности, но однородные по характеру процессы. В-третьих, рассматриваемые тенденции имеют не локальный, ограниченный какой-либо отдельной частью Евросоюза и его правовой системы, а глобальный, распространяющийся на все их стороны и аспекты характер. И в-четвертых, тенденции институцио-нализации и европеизации как явления, отражающие соответствующие процессы, происходящие не только в разных сферах жизни Евросоюза и его правовой системы, но и на всех этапах их развития, имеют не кратковременный, а долговременный характер.
Данные тенденции, в особенности тенденция институализации, довольно легко прослеживаются с момента формирования Европейского сообщества и вплоть до настоящего времени. На это нередко обращают внимание некоторые западные авторы, констатируя, в частности, что вся внутренняя «конструкция Европейского союза» начала создаваться не в 90-е гг., т.е. момента формирования данного надгосу-дарственного объединения, а с 1957 г. — со времени появления разрозненных Европейских сообществ и возникновения первых признаков формирования единого Европейского сообщества21.
И это вполне естественно, поскольку процесс образования такого сложного и в своем роде уникального не только для Европы, но и для всего мира объединения, каким является Европейский союз, требует довольно длительной и разносторонней подготовки, включая формирование, становление и последующее развитие различных институтов.
Заметим, что формирование и развитие последних — частей механизма власти и управления Евросоюза — это не одномоментный, а по сути непрекращающийся процесс, обусловленный необходимостью и практической потребностью повышения эффективности союзной власти и управляемости различными сферами жизни Европейского сообщества.
Именно это всегда лежало и лежит в основе создания новых и совершенствования прежних, действующих в рамках Евросоюза и его правовой системы законодательных, исполнительных, судебных и иных институтов. Именно исходя из этого, например, в судебной системе Европейского союза в свое время Европейскому суду справедливости был придан статус Суда первой инстанции; в сфере денежно-кредитных и валютных отношений была создана единая система надгосударственных органов, состоящая из таких элементов, как Европейский центральный банк, Европейский инвестиционный банк, дочерние банки европейских кредитных организаций и др.22; в соци-
21 Fligstein N. Eurodash. The EU, European Identity and the Future of Europe. Oxford, 2008. P. 59.
22 Подробнее об этом см.: Право Европейского союза: Учебник. Гл. 12.
ально-экономической сфере был учрежден со статусом консультативного органа Экономический и социальный комитет и т.д.
Руководствуясь практическими соображениями повышения эффективности осуществления властных прерогатив Евросоюза и совершенствования механизма управления, Лиссабонский договор, являющийся, по мнению отечественных исследователей, несомненным результатом «исторического развития конституционной мысли, конституционной теории и практики, а также современного международного и европейского права»23 в плане развития процесса, а вместе с тем и тенденции институционализации, внес в институциональную систему Евросоюза ряд значимых корректив. А именно: придал Европейскому совету (в состав которого входят, кроме Председателя Ев-рокомиссии, главы государств или правительств государств-членов) формально-юридический статус института Евросоюза; закрепил пост Президента Европейского совета, который, по справедливому заключению авторов, «служит прежде всего и главным образом как высший орган политической координации на уровне Европейского союза»24; закрепил должность министра иностранных дел Евросоюза, предварительно переименовав ее (по представлению Великобритании) в должность Верховного представителя Союза по иностранным делам и политике безопасности; установил положение, согласно которому Еврокомиссия обязана рассматривать петиции, поданные гражданами государств-членов в количестве не менее 1 млн человек, с предложениями законодательного характера и др.25
Рассматривая процесс и тенденцию институционализации, следует иметь в виду, что институционализация как явление не сводится только к созданию новых органов или институтов Евросоюза вместе с их нормативной основой и заменой ими старых, отживших. Она включает также такие, формирующие данный, общий по своему характеру макропроцесс институционализации, частные процессы, своего рода микропроцессы26, как процесс реформирования действующих институтов; процесс адаптации в структуре Евросоюза вновь созданных институтов; процесс делегирования полномочий от одного института или органа другому и т.д.27
Европеизация как общеевропейское, охватывающее все сферы жизни Евросоюза и его правовой системы28 явление в институциональном плане с точки зрения механизма их организации и проявления во многом сходна с институционализацией.
23 Европейский союз. Основополагающие акты в редакции Лиссабонского договора с комментариями / Под ред. С.Ю. Кашкина. М., 2010. С. 4.
24 Право Европейского союза. С. 349.
25 Treaty of Lisbon. Art. 1.
26 Olsen J. Op. cit. P. 2,3
27 ChalmersD, Monti G. Op. cit. P. 11—13; Batora J. Op. cit. Р. 56-62; etc.
28 Wahl R. Op. cit. P. 17-37.
4. Помимо общих тенденций, свойственных процессу развития Европейского союза и его правовой системы, каждый из этих феноменов наделен собственными, отражающими только его путь развития и совершенствования тенденциями.
Среди основных тенденций развития Евросоюза выделяются, в частности, тенденции расширения и укрепления его экономических, социально-политических и иных основ; определения и закрепления более четкого внутриполитического и юридического статуса, а также международной правосубъектности Европейского союза; достижения и укрепления единства Евросоюза, продвижения от европейской интеграции к европейской целостности29; усиления роли и влияния Европейского союза не только в Европе, но и за ее пределами; расширения компетенции Евросоюза по мере его развития30.
Каждая из этих и иных подобных тенденций, отражая реальность, указывает на возможное направление развития лишь отдельных сторон или аспектов Евросоюза, а вместе они формируют общее представление о предполагаемых путях развития Евросоюза в целом.
Поскольку тенденции отражают хотя и разные, но органически взаимосвязанные стороны или аспекты одного и того же явления — Евросоюза, то они по определению образуют единую систему, одной из важнейших частей которой является тенденция расширения (по мере развития данного надгосударственного объединения) его компетенции.
В специальной литературе, посвященной изучению Европейского союза, его компетенция определяется как совокупность предметов его ведения и присущих ему полномочий. При этом вполне обоснованно подчеркивается, что, по сути, компетенция Евросоюза выступает как его «властная компетенция публичной власти», предполагающая «издание органами Союза общеобязательных норм и индивидуальных предписаний, в том числе в отношении граждан»31.
Предметы ведения Евросоюза как часть его компетенции представляют собой круг вопросов, относящихся к различным сферам жизни Европейского сообщества, по которым он может принимать юридически значимые решения в виде нормативных правовых и иных актов.
Другая часть компетенции Евросоюза (его полномочия) выступает в виде совокупности его прав, соотносящихся с определенными обязанностями, которыми наделяется данное надгосударственное образование для решения тех или иных стоящих перед ним на каждом этапе развития Европейского сообщества задач.
29 Besson S. From European Integration to European Integrity: Should European Law Speak with Just One Voice? P. 257—281.
30 Telo M. The EU as a Model. A Global Actor and an Onprecedented Power // The European Union and Global Governance / Ed. by M. Telo. N.Y., 2009. P. 2—14.
31 Право Европейского союза. С. 155.
Понятие компетенции Европейского союза не только емкое, но и, как сама компетенция, весьма подвижное, динамичное. «Объем компетенции Союза, — констатируют исследователи, — постоянно нарастал на всех этапах его истории и продолжает увеличиваться в настоящее время»32.
Это означает, что по мере развития Европейского сообщества и усложнения стоящих перед ним задач неизбежно расширяется круг вопросов, относящихся к предметам ведения искомого надгосудар-ственного образования, возрастает объем его полномочий33.
Данная тенденция легко прослеживается с момента образования и становления объединенной Европы, создания ЕОУС (1951), ЕЭС (1957) и Евратома (1957), и вплоть до наших дней ассоциирующихся с принятием и повседневным действием Лиссабонского договора.
Определяя и закрепляя различные виды и нарастающий по мере развития интегрированной Европы уровень компетенции Европейского союза, Лиссабонский договор тем самым не только фиксирует тенденцию ее расширения и углубления в настоящее время, но и создает предпосылки для ее сохранения и развития в будущем.
Разумеется, последнее имеет определенные пределы, обусловленные разнопорядковыми, зачастую несовпадающими друг с другом интересами Евросоюза и государств-членов; необходимостью поддержания между ними баланса сил; важностью строгого соблюдения принципа наделения компетенцией, который «регулирует границы компетенции Союза» и устанавливает: «Союз действует только в пределах компетенции, которую предоставили ему в договорах государства-члены для достижения целей, установленных этими договорами». Согласно Данному принципу, «любая компетенция, не предоставленная Союзу в договорах, принадлежит государствам-членам»34.
5. Параллельно с тенденциями развития Евросоюза довольно четко проявляется также ряд тенденций его правовой системы.
Будучи сложным и многогранным явлением, аккумулирующим комплекс самых разнообразных институтов, принципов и норм, правовая система Евросоюза порождает многочисленные направления, пути и тенденции своего развития и совершенствования.
Среди основных тенденций, охватывающих все стороны процесса развития и совершенствования правовой системы Евросоюза, выделяются следующие тенденции: унификация и гармонизация европейского и национального права; формирование целостности правовой системы Евросоюза; укрепление и развитие принципа приоритета права Европейского союза по отношению к национальному праву го-
32 Там же.
33 Roney A. Op. cit. P. 10—26; Bornschier V. The State of European Union. P. 35—48; McAllister R. Op. cit. P. 5—18; etc.
34 Пункты 1, 2 ст. 5 Договора о Европейском союзе.
сударств-членов; повышение значения и роли судейского (прецедентного) права в общей системе европейского права; усиление по мере развития интегрированной Европы процесса конвергенции различных элементов романо-германского и англосаксонского права, выступающих в качестве частей европейского права; возрастание объема «негосударственного права» — права, исходящего от международных организаций, транснациональных корпораций и других подобных им негосударственных институтов, в правовой системе Европейского союза; формирование и развитие отраслей и институтов европейского права и др.35
Тенденции эволюции правовой системы Евросоюза, так же как и тенденции развития самого Союза или любых иных явлений, институтов и учреждений, не возникают сами по себе вне связи и влияния со стороны социально-экономической, политической, правовой и иной среды. Возникновение и развитие их обусловлено многими объективными и субъективными факторами, в первую очередь юридической природой, сущностью, содержанием, характером отношений искомой негосударственной правовой системы с правовыми системами государств-членов и другими ее особенностями.
В западной юридической литературе в связи с этим еще до образования Союза верно указывалось, в частности, что многое в развитии правовой системы интегрированной Европы, которая рассматривалась как совокупность общеобязательных норм, содержащихся в договорных актах, заключенных ЕОУС, Евратомом и ЕЭС36, предопределяется «новым правовым порядком», который был провозглашен и утвержден рядом решений Европейского суда справедливости.
Имеются в виду, в частности, следующие решения Суда: решение 1963 г., согласно которому Сообществом устанавливался на базе учредительных договорных актов новый правопорядок, «ради формирования которого государства ограничили в некоторых сферах свои суверенные права» (субъектами этого правопорядка стали не только государства-члены, но и их граждане)37; решение 1964 г., в котором говорилось, что «в отличие от обычных международных договоров Договор о Европейском экономическом сообществе создал свою собственную правовую систему», ставшую «интегрированной частью правовых систем государств-членов и обязательной для применения
35 См.: Лобанов К.Н. Договор о Европейском союзе: правовой анализ новейших тенденций развития западноевропейской интеграции. Белгород, 1996; Хартли Т. Основы права Европейского сообщества: введение в конституционное и административное право Европейского сообщества. М., 1988; Капустин А.Я. Европейский союз: интеграция и право, Европейский Союз на пороге XXI века: выбор стратегии развития / Под ред. Ю.А. Борко, О.Д. Буториной. М., 2001; и др.
36 Collins L.Op.cit. P. 1.
37 Case 26/62 Van Gend en Loos v. Netherlands Inland Revenue Administration (1963) // ECR. P. 1-12.
их судами»38; решение 1972 г., согласно которому «в тех сферах, в которых договорными актами установлены ограничения для государств-членов в процессе реализации ими суверенной власти», право Европейского сообщества имеет приоритет и верховенство (the Supremacy of Gommunity Law) по отношению к их национальному праву39.
Положения о приоритете и верховенстве правовой системы Европейского сообщества по отношению к правовым системам государств-членов вначале неоднозначно воспринимались последними. Об этом, в частности, свидетельствует позиция Конституционного суда Германии, который считал, что правовые акты,исходящие от ЕЭА «не формируют ни международного публичного права, ни национального права государств-членов»40.Тем не менее на протяжении всего периода развития европейского права эти положения, ставшие принципом и послужившие основанием для возникновения соответствующей тенденции, остаются стержневыми положениями, опосредующими отношения между европейским наднациональным правом и правовыми системами государств-членов и по сей день41.
Более того, по мере развития Европейского сообщества данный принцип и тенденции не только сохраняются на прежнем уровне и не ослабевают, а, наоборот, еще больше укрепляются и развиваются.
В чем и как проявляются принцип верховенства европейского права по отношению к национальному праву и соответствующая тенденция в настоящее время? Формально- юридически и практически они проявляются и закрепляются во многих формах и положениях, ставших по истечении времени настоящими постулатами правовой системы Евросоюза42.
Среди них следующие формы и положения: а) национальное право ни при каких обстоятельствах, в том числе связанных со временем принятия государством-членом тех или иных актов, не может превалировать над общеевропейским правом; б) государства-члены не могут ссылаться в случаях невыполнения ими своих обязательств, вытекающих из учредительных договорных актов, в качестве причины на несоответствие тех или иных положений договоров их национальными конституциям; в) государства-члены не могут принимать и применять в процессе своего повседневного функционирования правовые и иные меры (средства), которые бы препятствовали эффективному применению положений договоров; юридическая сила
38 Case 6I64 F. Costa V.E.N.E.L. (1964) II ECR. Р. 585-593.
39 Minister of Economic Affairs v. SA Fromagerie Franco-Suisse Le Ski (1972) II CMLR. P. 330-373.
40 Case 11I70 International Handelsgesellschaft mbH'v. Einfuhr- und Vorratsstelle für Getreide und Futtermittel (1972) II CMLR. P. 177-185.
41 Mayall J, Miall H. Conclusion: Towards a Redefinition of European Order II Redefining Europe. New Patterns of Conflict and Cooperation I Ed. by H. Miall. L., 1996. P. 262-273.
42 EeckhoutP. Op. cit.; Ratnapala S. Op. dt.; eta
актов, исходящих от Европейского сообщества, не может быть различной в отношении разных государств-членов; д) государства-члены не могут давать официальные заключения, связанные с толкованием регламентов—актов сообщества, имеющих для них обязательный характер; е) национальные суды не обладают юрисдикцией, касающейся проверки общеевропейского права на предмет его соответствия конституциям государств-членов; ж) в тех случаях, когда Европейский суд справедливости обнаружит несоответствие национального права европейскому, законодательные органы государств-членов обязаны устранить это несоответствие, а национальные судьи должны проследить за тем, чтобы решение Европейского суда справедливости, в котором содержится указание на это несоответствие, было в точности исполнено; з) государства-члены не могут запретить своим «обычным судам» применять в случае необходимости европейское право; и) национальное право должно создавать условия и тем самым способствовать реализации тех субъективных прав, которые даются индивиду европейским правом43.
Наряду с тенденцией активного осуществления и развития принципа верховенства правовой системы Евросоюза по отношению к национальным правовым системам все более четко проявляются и другие ее тенденции, связанные, в частности, с формированием и укреплением целостности надгосударственной правовой системы, являющейся «продуктом европейской интеграции»44; возрастанием роли и значения в системе источников европейского права судебного прецедента, а вместе c ним и самого судейского права; расширением в правовом массиве Европейского союза наряду с первичным и вторичным правом объема норм так называемого негосударственного права45.
По поводу последней тенденции следует заметить, что она в отличие от ряда других тенденций, связанных, например, с формированием целостности европейской правовой системы, развитием в ее недрах процесса конвергенции, представляет собой далеко не новое и напрямую не связанное с европейской интеграцией и развитием лишь европейского надгосударственного права явление.
Она обладает универсальным характером, будучи свойственной не только европейской, региональной правовой системе, но и национальным правовым системам.
В настоящее время негосударственное право, определяемое в довольно абстрактном, общетеоретическом плане как «совокупность норм, издаваемых и обеспечиваемых принудительной силой негосу-
43 Collins L. Op. cit. P. 15—22.
44 Besson S. From European Integration to European Integrity: Should European Law Speak with Just One Voice? P. 257.
45 Taekema S. The Point of Law: the Interdependent Functionality of State and NonState Regulations // International Governance and Law. State Regulation and Non-State Law / Ed. by H. Schooten, J. Verschuren. Northampton, 2008. P. 56—71.
дарственными субъектами нормотворчества46, ассоциируется с нор-мотворческой деятельностью таких институтов, как различные бизнес-организации, транснациональные корпорации, неправительственные и некоммерческие организации и др.47
Будучи изначально свойственной лишь национальным правовым системам и отчасти международному праву, в частности нормотворче-ской деятельности международных организаций, данная тенденция с образованием правовой системы Европейского союза стала тенденцией развития права и данного надгосударственного образования.
Подобные переходы и превращения из национальных в наднациональные претерпели и некоторые другие тенденции развития правовой системы Европейского союза, в частности такие, которые связаны с расширением зоны регулятивного воздействия судейского права в рамках национального и наднационального европейского права; формированием и развитием различных отраслей и институтов права; формированием целостности правовой системы.
Список литературы
1. Chalmers D., Monti G. European Union: Text and Materials. Updating Supplement. Cambr., 2008.
2. Fligstein N. Eurodash. The EU, European Identity and the Future of Europe. Oxford, 2008.
3. Jacobsson В., Laegreid P., Pedersen P. Europeanization and Transnational States. Comparing Nordic Central Governments. L., 2004.
46 Hertogh M. What is Non-State Law? Mapping the Other Hemisphere of the Legal World // Ibid. P. 12.
47 Schooten H, Verschuuren J. Conclusions and Challenges: Towards a Fruitful Relationship between State Regulation and Non-State Law // Ibid. P. 221-229.
