CC BY
71
endowments]. St. Petersburg, Piter Publ., 2009. 434 p.
4. Castells M. The Information Age: Economy. Society and Culture. Moscow, Publishing house of State University — Higher School of Economics, 2000. 608 p. (in Russian).
5. Bagdasaryian N. G., ed. Kul'turologiya [Cultural Studies]. 3nd edition. Moscow, Vysshaya Shkola Publishers, 2001. 511 p.
6. Kierkegaard S. Zakliuchitel'noe nenauchnoe posleslovie k "Filosofskim krokham" [Final unscientific epilog to "Philosophical remains"]. Logos. 1997, No. 10, pp. 139—147.
7. Pavlenko A. N. Technological Possibility. (Part III. Friedrich Dessauer's views on technology). Istoriko-filosofskiy ezhegodnik [Historico-philosophical year-book' 2007]. Moscow, Akademizdatcenter "Nauka" RAS, 2008. Pp. 325—351.
8. Druzhinin V. N., ed. Psikhologiya [Psychology]. 2nd edition. St. Petersburg, Piter Publ., 2009. 656 p.
9. Scheler M. Izbrannye proizvedeniya [Chosen works]. Moscow, Gnosis Publ., 1994.
10. Masuda Y. The Information Society as Post-Industrial Society. Washington, D.C. : World Future Society, 1981. 171 p.
СУРРОГАТНЫХ ФОРМАХ САМОИДЕНТИФИКАЦИИ
СУБЪЕКТОВ МАССОВОЙ КУЛЬТУРЫ УДК 008:159.923.33 Н. С. Писаревская
Московский государственный институт культуры
В постиндустриальном обществе широкое распространение получают информационные технологии и виртуальные коммуникации, что влечёт за собой преобразование как социокультурной реальности, так и её субъектов. Поэтому особого внимания заслуживает анализ личностного измерения субъектов массовой культуры, как со стороны массы, так и элиты, а также анализ самоидентификации этих субъектов в условиях глобализационных процессов XX—XXI веков, их взаимовлияния на сознательном и бессознательном уровне. В статье проанализированы социокультурные обстоятельства, сформировавшие массовую культуру ХХ века и её субъекты. Показаны адаптационные механизмы массовой культуры, втягивающей в свою орбиту образование и творческую деятельность. Рассмотрены суррогатные формы самоидентификации субъекта массовой культуры как творческой индивидуальности.
Ключевые слова: массовая культура, субъект, потребление, конформизм, свобода, творчество, произвол, нигилизм, суррогат, индивидуальность, самоидентификация.
N. S. Pisarevskaya
Moscow State Institute of Culture, Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Bibliotechnaya str., 7, 141406, Khimki city, Moscow region, Russian Federation
ABOUT SURROGATE FORMS OF IDENTIFICATION SUBJECTS OF MASS CULTURE
In post-industrial society information technologies and virtual communications that involves transformation of both sociocultural reality, and her subjects are widely adopted. Therefore special attention the analysis of personal measurement of subjects of mass culture, as from weight, and elite, and also the analysis of self-identification of these subjects in the conditions of globalization processes of the XX—XXI centuries deserves, their interference at the conscious and unconscious level. In article the sociocultural circumstances which created mass culture of the XX century and her subjects are analysed. Adaptable mechanisms of the mass culture involving education and creative activity in the orbit are shown. Substitute forms of self-identification of the subject of mass culture as creative identity are considered.
Keywords: mass culture, subject, consumption, conformity, freedom, creativity, arbitrariness, nihilism, surrogate, individuality, self-identification.
ПИСАРЕВСКАЯ НАТАЛЬЯ СЕРГЕЕВНА — соискатель кафедры теории культуры, этики и эстетики 92 социально-гуманитарного факультета Московского государственного института культуры
PISAREVSKAYA NATAL'YA SERGEEVNA — doctoral student of Department of the theory of culture, ethics and aesthetics, Faculty of Social Studies and Humanities, Moscow State Institute of Culture
e-mail: n-pisarevsk@mail.ru © Писаревская Н. С., 2015
О
На протяжении XX века, начиная с известных критических произведений X. Ортега-и-Гассета, Ж. Бодрийяра, Г. Гессе и др. [см.: 2, 3, 11, 12], понятие «массовая культура» наполнялось негативным смыслом, что объясняется специфическими чертами культуры индустриального общества. Но в ситуации перехода к постиндустриальной эпохе и качественного изменения общества массового потребления, превращения его в информационное общество возникают надежды и на качественное изменение культурной реальности, на развитие в ней «эмбрионального предшественника» (А. Я. Флиер) нового социокультурного феномена.
В поисках такого начала внутри современной массовой культуры исследователи делают акцент на том, что субъектом этой культуры является не только масса, но и индивид, включённый в многообразные связи с другими индивидами. «С возрастанием его образовательного уровня, новых потребностей, формирующихся в условиях стремительно модернизирующихся различных сфер человеческого общества, — пишет В. А. Тихонова, — изменяются и культурные потребности масс в целом и личности в частности. Это является основой рассуждений о возможности изменения характера массовой культуры от "дегуманизи-рованного" (термин Хосе Ортега-и-Гассета) к "сверхгуманизированному"» [10, с. 21].
В свете таких прогнозов, связанных с гуманизацией массовой культуры и её субъектов, важно понять, что и как можно преодолеть путём повышения образовательного уровня и развития потребностей индивида, и в какой момент может быть востребована духовная составляющая культуры, её высокие образцы? Но прежде всего следует разобраться, почему сегодня возрастание образовательного уровня и возникновение новых потребностей не создают почвы для творческого развития субъекта, почему поведение и самоидентификация индивида в качестве творца по-прежнему имеют превратную форму.
Рассмотрим комплекс социокультурных обстоятельств, которые не только вызвали, но и
поддерживают существование ограниченных субъектов массовой культуры.
Ещё XIX век, ознаменовавшийся повсеместным внедрением индустриальных технологий, потребовал новых кадров, способных осуществлять различные виды деятельности, что, в свою очередь, повлекло изменение системы образования и увеличение числа грамотного населения. развитие демократических процессов в XX веке обусловило приобщение широких слоёв населения к экономической, политической и культурной жизни. Достижения цивилизации позволили людям расширить список своих потребностей, однако сложившаяся массовая культура оказалась болезнью культуры, а человек-масса — суррогатом личности.
Здесь стоит вспомнить, как X. Ортега-и-Гассет в Испании в 1930 году писал о доминировании человека-массы, не обладающего индивидуальными чертами, но агрессивно утверждающего свою особенность. А зарождение этого человеческого типа описал ещё Ф. М. Достоевский — в образе «подпольного человека»: «Свету ли провалиться, или вот мне чаю не пить? — задаёт риторический вопрос герой "Записок из подполья". — Я скажу, что свету провалиться, а чтоб мне чай всегда пить» [4, с. 498]. Уже здесь прослеживается доминирование эгоистических желаний над любыми духовными ценностями.
Если ремесленник доиндустриальной эпохи производил продукцию для некоторых, то машинная техника даёт возможность обеспечить многих, даже большинство. развитие техники и промышленная революция позволили выставлять на рынок больше продукции, но внедрение машинного способа производства привело к унификации. Индивидуальное производство превратилось в массовое, поскольку было рассчитано на широкий круг потребителей. Товары стали производить по неким клише, поэтому теперь они отличаются, фактически, не качеством, а количеством. «Энергия и машины изменили природу труда. Навыки распались на их компоненты, и ремесленника прошлых лет заменили две новые фигуры —
инженер, отвечающий за общую организацию и ведение работы, и полуквалифицированный рабочий, олицетворяющий человеческое "колёсико" между машинами...» [1, с. 170]. При этом человеческое «колёсико» в этих новых условиях становится и главным потребителем произведённых благ. И в результате промышленное общество в XX веке становится массовым потребительским обществом.
К концу XX века, когда коммерциализация распространилась на все сферы общества, социальным индикатором стало именно приобретение тех или иных благ. «К этому облегчению жизни и к экономической обеспеченности присоединяются физические блага, комфорт, общественный порядок, — писал в XX веке Ортега-и-Гассет. — Жизнь катится, как по рельсам.» [12, с. 54]. В XX веке жители городов, обыватели превращаются в массу потребителей, для которых важен не столько продукт, сколько сам процесс потребления. Но «потреблению присущи противоречивые свойства: с одной стороны, оно ослабляет ощущение тревоги и беспокойства, поскольку то, что стало моим, не может у меня быть отобрано; но, с другой стороны, это вынуждает меня приобретать все больше и больше, так как всякое приобретение вскоре перестаёт приносить удовлетворение» [12, с. 49].
Стоит согласиться с Э. Фроммом, который писал о том, что современный человек обладает рыночным характером и «...воспринимает всё как товар, — не только вещи, но и саму личность, включая её физическую энергию, навыки, знания, мнения, чувства, даже улыбки. Такой тип — явление исторически новое, ибо он возникает в условиях развитого капитализма, ещё всё вращается вокруг рынка — рынка вещей, рынка рабочей силы, личностного рынка, — и его главная цель — в любой ситуации совершить выгодную сделку» [11, с. 27]. В системе координат «быть» или «иметь», предложенной Фроммом, творческие способности превращаются в аналог товаров и услуг. Соответственно, превратной становится самоидентификация субъекта массовой культуры.
К. Маркс видел в потреблении и обладании отчуждение человека от собственных эстетических и духовных чувств. «Частная собственность сделала нас столь глупыми и односторонними, что какой-нибудь предмет является нашим лишь тогда, когда мы им обладаем, то есть когда он существует для нас как капитал или когда мы им непосредственно владеем, едим его, пьём, носим на своём теле, живём в нём и т.д. — одним словом, когда мы его потребляем ...» [8, с. 98]. А в наши дни человек смотрит не на качество товаров, а на то, насколько престижно их использование. Все подчинено повышению внешнего социального статуса.
Одной из причин суррогатности духовной жизни XX века Ортега-и-Гассет считал систему образования. Ведь в школе, которой так гордились в XIX веке, позднее уже занимались не воспитанием души, а обучением навыкам и технике современного существования. В работе «Дегуманизация искусства» Орте-га-и-Гассет пишет: «Детей обучали тому, как наиболее интенсивно прожить свою жизнь, но не воспитывали готовности к осуществлению великих исторических задач; им насильно прививали гордость достижениями цивилизации и навыки управления современной техникой, но забыли о воспитании духа. поэтому нашего современника и не интересуют духовные ценности» [12. с. 79]. В результате образование превратилось в потребительский суррогат. то же самое происходит со свободой и творчеством массового индивида.
Дело в том, что массовое общество предполагает идентификацию человека с большинством, но этот конформизм переходит в свою противоположность там, где заходит речь о творческих возможностях и творческой свободе человека. Именно здесь обнаруживаются противоречивые механизмы самоидентификации человека в массовом обществе. Сегодня «творцами культуры» движет желание получить наибольшую прибыль наименьшими усилиями. Поэтому «все помыслы рядового служителя культуры, подчинённые коммерческой цели или не чуждые ей, направлены
на то, чтобы угодить потребителю, но потребитель его услуг, предлагаемых в виде газетных статей, радиопостановок или других развлечений, сам является рабом той системы, которая его обслуживает» [5, с. 254].
Наша эпоха отличается властью «средних» людей, которые как «электорат» и «массовый потребитель» являются суррогатом «народа». Вследствие этого у представителей массы возникает ощущение, что именно они творят сегодняшнее общество и культуру. Масса осознает себя как группа, регламентирующая потреблением качество производства, а потому выступает в роли экономического субъекта.
Представители элиты тоже живут по канонам потребления, претендуя на уникальность за счёт обладания. Таким образом, элита также зависит от массовых стандартов. разница заключается лишь в цене. Тем самым наиболее обеспеченные представители общества превращаются в «...потребительскую элиту (группу "А"), служащую моделью для большинства, ещё не располагающего соответствующим роскошным набором (спортивный автомобиль, стереосистема, вторичная резиденция), без которого нет европейца, достойного этого имени» [2, с. 98].
представители современного общества интегрированы в международные информационные и финансовые потоки, а «массовая культура выводит индивида "за флажки" социокультурных предписаний и запретов и признает право за индивидом на любую форму самовыражения, соответствующую его идентичности» [6 с. 25]. Штампом стало восприятие человеком себя как уникальной личности. Вопрос заключается в способах проявления этой уникальности. Ведь если для самостоятельных поступков и суждений нет культурного основания, они, чаще всего, оборачиваются нигилизмом.
Парадоксально то, что в XX веке благополучие стало вызывать отвращение к жизни, связанное «с жаждой добровольного одичания, порывами бессмысленного насилия, различными проявлениями социальной истерии, которые уже примелькались и кажутся даже
нормальными признаками современной культуры» [5, с. 258]. Психологи подтверждают, что безнаказанность индивида в толпе означает полную или частичную утрату личностной идентичности, которая вытесняется осознанием групповой принадлежности. Именно XX век породил новое явление сознательного отказа от ответственности, когда через девиант-ное поведение «внутри» массы наш современник хочет отдаваться низменным порывам.
Другая форма — нигилистическое, безнаказанное поругание всего: классики, всего высокого, вплоть до идеалов Истины, Добра и Красоты. «На этом фоне интеллектуал-космополит, оторванный от родины, традиционной и классической культуры, свободно манипулирует фрагментами утраченного, стирая грани между природой и богом, человеком и животным, болью и наслаждением, добром и злом. Такая "игра в бисер" выглядит как выражение предельной свободы, путь к которой прокладывает постмодернизм» [7, с. 62]. убеждённость каждого в том, что у него есть право голоса, — один из итогов борьбы за демократию. Но в духовной культуре это даёт неожиданный результат, оборачиваясь нигилизмом и релятивизмом, когда в науке, философии, искусстве идёт борьба с «репрессивностью» канонов.
В итоге, в сегодняшнем обществе создаётся лишь иллюзия свободы. У человека появляется свобода выбора, в то время как этот выбор уже сделан и предложен через механизмы массовой культуры — информационную индустрию и индустрию досуга. У «среднего» человека даже возникает иллюзия сотворчества, которую он обретает посредством идентификации себя с элитой. Элита в этом случае прямо влияет, но масса косвенно определяет. И таковы два способа проявления субъектно-сти в массовом обществе, которое нуждается в качественном изменении не только образовательных, но и социально-экономических оснований.
Массовая культура способна приспосабливается к новым технологическим веяниям, включать их в свою жизнедеятельность.
Без анализа адаптационных механизмов массовой культуры, её субъектов и способов их превратной самоидентификации сложно определить адекватный выход за её пределы. Постиндустриальное общество должно, пре-
жде всего, выйти за пределы тотальных рыночных отношений, чтобы развитие способностей не подменялось расширением потребностей, порождающим суррогаты творческого самовыражения субъекта.
Примечания
1. Белл Д. Грядущее постиндустриальное общество : опыт социального прогнозирования / пер. с англ. под ред. В. Л. Иноземцева. Москва : Academia, 2004. 783, [3] с. портр.
2. Бодрийяр Ж. Общество потребления: его мифы и структуры / [пер. с фр., послесл. и примеч. Е. А. Самарской]. Москва : Республика : Культурная революция, 2006. 268, [1] с. ил. (Мыслители XX века).
3. Гессе Г. Степной волк. Игра в бисер. Паломничество в Страну Востока / [пер. с нем. С. Апта]. Москва : ОЛМА Медиа Групп, 2004. 603, [2] с. (Зарубежная классика. XX век).
4. Достоевский Ф. М. Записки из подполья // Собрание сочинений : в 15 томах. Москва : Наука, 1988. Т. 4.
5. Аифшиц М. А. Собрание сочинений : в 3 томах. Москва : Изобразительное искусство, 1984. Т. 1. 431 с.
6. Малыгина И. В. Массовая культура и казус самоопределения, или новые идентичности в древних одеждах // Вестник Московского государственного университета культуры. 2012. № 6 (50). С. 21—25.
7. Мареева Е. В. О преимуществах новой формы «культурного консерватизма» // Вестник Московского государственного университета культуры. 2014. № 2 (58). С. 58—63.
8. Маркс К, Энгельс Ф. Сочинения : в 50 томах. Москва : Политиздат, 1955—1981. [Т. 42] : Произведения, написанные с января 1844 по февраль 1848 г. 1974. 535 с.
9. Ортега-и-Гассет Х. «Дегуманизация искусства» и другие работы : сборник : пер. с исп. / [послесл. Н. Ма-тяш]. Москва : Радуга, 1991. 638, [1] с. (Антология литературно-эстетической мысли).
10. Тихонова В. А. Массовая культура: к вопросу о сущности понятия // Вестник Московского государственного университета культуры. 2013. № 5 (55). С. 19—22.
11. Фромм Э. Адольф Гитлер. Клинический случай некрофилии : пер. с англ. Москва : Прогресс. VIA, 1992. 244 с. (Библиотека журнала «Путь»).
12. Фромм Э. Иметь или быть? / [пер. с нем. Э. М. Телятниковой]. Москва : АСТ : Астрель, 2012. 314, [1] с. (Philosophy).
References
1. Bell D. Gryadushchee postindustrialnoe obshchestvo: opyt sotsialnogo prognozirovaniya [The coming of postindustrial society. Experience in social forecasting]. Moscow, Academia Publ., 2004. 783 p.
2. Bodriyard (Baudrillard) J. Obshchestvo potrebleniya: ego mify i struktury [Consumer society: its myths and structures]. Moscow, Republik Publ., Kulturnaya revolyutsiya Publ. [Cultural Revolution Publ.], 2006. 268 p.
3. Gesse G. Stepnoy volk. Igra v biser. Palomnichestvo v stranu Vostoka [Steppe wolf. The Glass Bead Game. Pilgrimage to the Country of the East]. Moscow, OLMA Media Group, 2004. 603 p.
4. Dostoevskiy F. M. Zapiski iz podpol'ya [Notes from underground]. Sobranie sochineniy, v 15 tomakh, tom 4 [Collected works, in 15 volumes, vol. 4]. Moscow, Nauka Publ., 1988.
5. Lifshits M. A. Sobranie sochineniy, v 3 tomakh, tom 1 [Collected works, in 3 volumes, vol. 1 ]. Moscow, Izobrazitelnoe iskusstvo Publ. [Fine Arts Publ.], 1984. 431 p.
6. Malygina I. V. Massovaya kul'tura i kazus samoopredeleniya, ili novye identichnosti v drevnih odezhdah [Mass culture and the incident of self-determination, or new identity in ancient clothes]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kultury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2012, No. 6 (50), pp. 21—25.
7. Mareeva E. V. The advantages of a new form of «cultural conservatism». Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kultury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2014, No. 2 (58), pp. 58—63. (in Russian).
8. Marks K., Engels F. Sochineniya, v 50 tomakh, tom 42 [Collected works, in 50 volumes, vol. 42]. Moscow, Politizdat Publ. [Political Literature Publishing House of the Central Committee of the Communist Party of the Soviet Union], 1955—1981. 535 p.
9. Ortega y Gasset J. Degumanizatsiya iskusstva i drugie raboty: sbornik ["Art dehumanization" and other works: collection]. Moscow, Raduga Publ., 1991. 638 p.
^ Теория и история культуры 1
10. Tihonova V. A. Massovaya kul'tura: k voprosu o sushchnosti ponyatiya [Mass culture: towards of the essence of the concept]. Vestnik Moskovskogo gosudarstvennogo universiteta kultury i iskusstv [Bulletin of the Moscow State University of Culture and Arts]. 2013, No. 5 (55), pp. 19—22.
11. Fromm E. Adolf Gitler. Klinicheskiy sluchay nekrofilii [Adolf Hitler. A clinical case of necrophilia]. Moscow, Progress Publ., 1992. 244 p.
12. Fromm E. Imef ili byt [To have or to be]. Moscow, AST : Astrel Publ., 2012. 314 p.
К-УАЪТУРА СОВЕТСКОГО ОБЩЕПИТА В 1970-х — 1980-х ГОДАХ:
ДОСТИЖЕНИЯ И ПРОБЛЕМЫ
УДК 008(091): 351.758.3 Д. В. Ильющенко
Российский государственный университет туризма и сервиса (РГУТиС)
В статье рассматриваются основные направления развития и проблемы советского общепита, который за 1970-е — 1980-е годы прошёл путь от своего «оттепельного» взлёта до полного развала. Автор рассматривает те обстоятельства, которые не дали перспективной отрасли народного хозяйства развиться и стать надёжной опорой экономике страны и местом, где бы люди продуктивно проводили свой досуг.
Ключевые слова: эпоха «оттепели», эпоха «застоя», советский общепит, старые и новые формы общепита, проблемы и этапы развития.
D. V. Ilyushchenko
The Russian State University of tourism and service (RSUTS), Ministry of Culture of the Russian Federation (Minkultury), Glavnaya str., 99, 141221, Settlement of Cherkizovo, Moscow region, Russian Federation
CULTURE OF THE SOVIET PUBLIC CATERING
IN THE 1970th — 1980th YEARS: ACHIEVEMENTS AND PROBLEMS
In article the main directions of development and a problem of the Soviet public catering which for the 1970th — passed the 1980th years a way from the "Thaw" take-off to full disorder are considered. The author considers those circumstances which didn't allow perspective branch of a national economy to develop and become a reliable support to national economy and a place where people productively would spend the leisure-time.
Keywords: era of "thaw", era of "stagnation", Soviet public catering, old new forms of a public catering, problem and stages of development.
Общественное питание — отрасль народного хозяйства, которая производит, реализует готовую пищу и обслуживает потребителей. В СССр сеть общественного питания включала фабрики-кухни, заготовочные, столовые, домовые кухни, рестораны, чайные, кафе, закусочные, буфеты. Часть из них обслуживала потребителей по месту работы и учёбы; во многих случаях эти предприятия
предоставляли питание на льготных условиях (часть затрат на приготовление пищи и обслуживание брали на себя заводы, фабрики, учебные заведения) [4, с. 156]. К середине 1980-х годов общественное питание превратилось в важную отрасль народного хозяйства: насчитывалось 260 тыс. предприятий. Их товарооборот в сопоставимых ценах увеличился за 1975—1985-е годы почти в 5 раз.
ИАЪЮЩЕНКО ДМИТРИЙ ВЛАДИМИРОВИЧ — аспирант Российского государственного университета туризма и сервиса (РГУТиС)
ILYUSHCHENKO DMITRIY VLADIMIROVICH — doctoral student, The Russian State University of tourism and service (RSUTS)
e-mail: Ilushenko90@gmail.com © Ильющенко Д. В., 2015
