CC BY
86
Долгих А. Н. (Липецк)
УДК 947.07 (093)
О СУДЬБЕ ОДНОДВОРЦЕВ В РОССИИ В КОНЦЕ XVIII - ПЕРВОЙ ЧЕТВЕРТИ XIX ВВ.
В статье предпринята попытка анализа, прежде всего, положения бывших мелких служилых людей, так называемых однодворцев, живших, в основном в Центральном Черноземье и изменивших свой правовой статус после ослабления угрозы нашествий со стороны Крымского ханства и Османской империи центральным регионам России в конце XVII в., а также после проведения петровской податной реформы рубежа 1710 - 1720-х годов и превратившихся в особую группу в среде так называемых государственных или казенных крестьян. Несмотря на превращение их в XVIII веке в податную категорию населения со всеми вытекающими отсюда правовыми особенностями, они сохранили право владения собственными однодворческими крестьянами (которые, несмотря на это, тоже входили в среду государственных крестьян), а также саму возможность через службу добиться дворянского звания. Ситуация в этом отношении не менялась в течение всего XVIII в., в том числе и в эпоху «дворцовых переворотов», и при Екатерине II. Определенные изменения в этом отношении стали происходить в период правления императоров Павла I и Александра I, когда, вообще говоря, начался поворот в правительственной политике в крестьянском вопросе. При сравнительно малом изменении самого статуса однодворцев как несколько привилегированной части государственной деревни, главные новации будут связаны с появлением определенной возможности отпуска ими на волю своих крестьян, отвечавшую желаниям (не всегда) и самих однодворцев, и крестьян, и государства. Данный сюжет практически не разработан в отечественной и мировой историографии.
Ключевые слова: однодворцы, однодворческие крестьяне, крестьянский вопрос, самодержавие, дворянство, служилые люди.
The article attempts to analyze, first of all, the situation of former small servants, the so-called odnodvorets, who lived mainly in the Central Chernozem region and changed their legal status after the threat of invasions from the Crimean khanate and the Ottoman Empire to the Central regions of Russia in the late 17 th century, as well as after the Peter the great tax reform of the turn of the 1710s-1720s and became a special group among the so-called state or state-owned peasants. Despite their transformation in the XVIII century into a taxable category of the population with all the resulting legal features, they retained the right to own their own single-court peasants (who, despite this, were also among the state peasants), as well as the very opportunity to achieve a noble title through the service. The situation in this regard did not change during the entire XVIII century, including in the era of «Palace pereorotov», and under Catherine II. Certain changes in this regard began to occur during the reigns of the emperors Paul I and Alexander I, when, generally speaking, a turn in government policy on the Krestyan question began. With a relatively small change in the status of odnokvortsev as a somewhat privileged part of the state village, the main innovations will be associated with the appearance of a certain possibility of their release to the will of their peasants, which met the wishes (not always) of the odnokvortsev, the peasants, and the state. This plot is almost not developed in the domestic and world historiography.
Keywords: freeholders, Odnodvortsev peasants, the peasant question, autocracy, nobility, service people.
Одним из недостаточно изученных в отечественной историографии вопросов применительно к дореформенному периоду отечественной истории является проблема
статуса так называемых однодворцев (по словам Л. В. Милова, само название их происходило из распределения общих земель не по подушному принципу, а подворно) и их крестьян [12], которая, хотя и рассматривалась в историографии, но лишь в общем виде. А между тем правовое и имущественное положение этой категории населения России было достаточно необычным [2; 3, с. 30-32; 5; 6; 7; 8; 9, с. 557-570; 10; 11; 12; 13]. Уже в XVII в. вся эта группа мелких служилых людей, в то время бывших своеобразным щитом России на южных рубежах, согласно классификации В. М. Важинского, постепенно разделялась на две части, одна из которых причислялась к дворянству, а другая оставалась в несколько неопределенном состоянии, постепенно попадая в податное состояние. По словам этого исследователя, здесь можно применить следующий критерий: «1) присвоение прав собственности на землю через эксплуатацию крепостного труда в результате чего даже самый беспородный сын боярский и поместный казак становились феодалами, т.е. представителями господствующего класса; 2) запись в сотенную службу, т.е. в дворянскую конницу, или в дворовый и выборный списки, которая приобщала к дворянству как сословию и предоставляла служилому человеку льготы и привилегии господствующего класса, в том числе и право участвовать в дележе централизованной ренты. Обычно правовой признак соответствовал экономическому, потому что в сотенную службу попадали наиболее состоятельные» из них [2, с. 26].
Постепенно (примерно с рубежа XVII-XVIII вв.) эту вторую, менее успешную их часть, стали именовать «однодворцами», так как, по мнению историка Н. М. Дружинина, большинство из них «совсем не имело крестьян и жило всего навсего одним двором». По его же словам, «создание регулярной армии», окончательно оформленной в петровскую эпоху, «привело к ликвидации окраинной военно-поместной службы, и мелкие служилые люди, которые в XVII в. с формально-юридической точки зрения ничем не отличались от помещиков, теперь превратились в феодально-зависимых людей». При этом историк обращал внимание на то обстоятельство, что подобное «явление не было чисто русским, оригинальным и самобытным. Подобные превращения происходили со служилыми людьми и в других странах Европы, если складывались необходимые для этого условия» [3, с. 3031].
Итак, изменения в их правовом и социальном положении были связаны с ликвидацией непосредственной угрозы России со стороны Крымского ханства, которая имела место в Черноземном регионе ранее, почти до конца XVII в., что и привело особенно после податной реформы Петра I 1710-1720-х гг. к превращению этой немалой в численном отношении группы служилого населения Юга России в одну из составляющих обширной категории (сословия?) государственных крестьян. По указам 1712, 1722 и 1724 гг. однодворцы южных уездов, как писал В. М. Важинский, «сначала были положены в подворное число, как и частновладельческие крестьяне, затем в подушный оклад и, наконец, названы государственными крестьянами» [2, с. 232; 14, т. 4, № 2603; т. 6, № 3994; т. 7, № 4533]. Эта часть казенной деревни в XVIII в. имела свою специфику, заключавшуюся в том, что, будучи податной категорией сельского населения, они имели небольшое количество своих крепостных (так называемых «однодворческих крестьян»), а также могли, в принципе, пробиться в число дворянства через службу [14, т. 8, № 5579; т. 12, № 9000; т. 15, № 11444; т. 17, № 12659; т. 22, № 16393; т. 23, № 17175; 15, т. 2, № 1537]. Здесь важным представляется также и то обстоятельство, что однодворцы, стремясь дослужиться до чинов, дававших потомственное дворянство, могли таким образом превратить своих крестьян (считавшихся одновременно и казенными) в настоящих помещичьих, чего последние явно не желали. Количество однодворцев исчислялось в 1730-х гг. 453 тыс. душ м.п. (в более позднее время, например, в 1830-х их число составляло более 1 млн. д.м.п.), крестьян же их было гораздо меньше (по более поздним данным на 1833-1835 гг. - около 11 тыс.) [12].
Данное и не до конца определенное правовое положение однодворцев (и однодворческих крестьян) сохранялось на протяжении всего XVIII в., практически не изменившись ни при Анне Иоанновне, ни при Елизавете Петровне, ни при Екатерине II. Некоторые изменения в нем последовали лишь в период правления Павла I, стремившегося к урегулированию некоторых сословных взаимоотношений и усилению государственной опеки над подданными. Отсюда и достаточно значительное законодательство в том числе и по данной проблеме в его царствование. Так, актом от 16 августа 1798 г. однодворцев, уже имевших поместья, было повелено оставить навсегда в прежнем звании. Но в указе 2 февраля 1799 г., был рассмотрен и вариант, касающийся ситуации, когда они получали дворянство за выслугу. Но при этом решение монарха было принято в пользу принадлежавших этим однодворцам крестьян: за последними сохранился однодворческий статус (который, видимо, был выше статуса владельческих крестьян, однако они должны были подати государству как однодворцы и исполнять те или иные повинности на своих помещиков-однодворцев).
Такое положение сохранялось, по словам Н. М. Дружинина, в законодательстве до 1827 г., однако Л. В. Милов в своей статье в «Советской исторической энциклопедии», видимо, придерживался на сей счет иного мнения, до конца не раскрытого. Оно же было подтверждено актом 19 августа 1800 г. В этом можно видеть и продолжение прежнего законодательства (не дававшего однодворцам помещичьих прав на их крестьян), и некое чувство справедливости, характерное именно для этого монарха: однодворцам предоставляют, в принципе, возможность «выйти в люди», и этого им будет достаточно. Стоит позитивно отнестись к этим указам Павла I, разрубившим гордиев узел прежнего законодательства в данном случае в пользу однодворческих крестьян.
Приведем здесь и указ 17 сентября 1798 г., подтверждавший запрещение однодворцам отдавать их крестьян в приданое за дочерями, вышедшими замуж за городских жителей: этим нарушался статус этой категории крестьян, которыми могли владеть лишь однодворцы. Наконец, в актах 24 сентября 1798 и 10 октября 1799 гг., в силу потери ими большого количества земель, предполагалось наделить их «15-десятинной пропорцией земли», как и казенных «поселян», причем на правах собственности, но без возможности отчуждения, заклада и др. (в том числе и другим однодворцам). Таким образом, налицо стремление Павла сохранить и однодворческий корпус вообще, и категорию однодворческих крестьян [1, паг. 1, с. 4; 3, с. 32; 12; 14, т. 25. № 18628, 18671, 18676; т. 26. № 18842, 19146, 19519, 19413, 19726; 15, т. 2. № 1537].
Один из первых указов царствования Александра I (8 апреля 1801 г.) был посвящен этой проблеме: в с. Успенке Курской губернии предполагалось отделить однодворцев от помещиков-дворян, то есть в ту пору власти четко отличали эти категории населения. Однодворцам были посвящены акты 5 мая 1801, 18 января и 18 декабря 1804 гг., им было дозволено «предоставить право отыскивать и доказывать... потерянное их предками достоинство». Указ 13 мая 1801 г. также касался этой группы населения, запрещая «выключать» их до ревизии из подушного оклада, видимо, в случае доказательства ими дворянства. В акте 6 сентября 1806 г. указано на то, что отыскивающие дворянство однодворцы, пропущенные в ревизии с начала 1806 г., должны находиться в подушном окладе, но без взимания денег за прежние годы. Указ 15 июля 1801 г. предусматривал представление ведомостей от губернских правлений в Герольдию для рассмотрения их прав на дворянство. Назовем также и указ 29 марта 1812 г. «Об утверждении в дворянском достоинстве только тех, коих предки были в оном утверждены», но акт 29 мая 1814 г. не избавлял их, даже доказавших дворянское происхождение, при отсутствии утверждения его высшей властью, от различных казенных повинностей. Отметим и акт декабря 1816 г. «О правилах восстановления однодворцев в дворянском достоинстве», означавший, что данное изменение их статуса было еще возможно, а указом 28 марта 1819 г. лишь в случае вступления однодворцев в военную службу они освобождались от казенных податей; если же их туда не принимали, они возвращались в прежнее состояние. С другой стороны, по мнению властей, они оставались
замкнутой категорией населения. Так, актом 6 июня 1804 г. людям, имеющим право «избирать род жизни», запрещалось селиться на однодворческих землях и записываться в это звание, а их земли указом 16 августа 1804 г. отмежевывались от помещичьих.
В связи с проблемой однодворческих крестьян назовем акты Сената 26 июня 1819 и 10 апреля 1823 гг., по которым те из однодворцев, что получили дворянство до 16 ноября 1816 г. (когда в Совете рассматривался этот вопрос), могли владеть крестьянами на помещичьем праве; те же, что получили дворянство позднее, на это уже прав не имели (а принадлежавшие им крестьяне оставались в прежнем, однодворческом состоянии). Данные решения были компромиссными: лишь часть однодворческих крестьян сохранила свой прежний статус. Тем не менее, в этом можно видеть и отступление от норм павловских указов 1799-1800 гг.
Сюда же отнесем и акт от 21 мая 1823 г. «О воспрещении однодворческим крестьянам поступать в рекруты за семейства других однодворцев и крестьян», где подчеркивалось, что «однодворцы - среднее звание между дворянством и крестьянством», имеющее с первым общие права помещичьи, а наравне со вторыми они несут рекрутскую повинность. Указ пытался предотвратить произвол однодворцев в отношении их крестьян. Наконец, особо выделим указ от 25 мая 1809 г., разрешивший однодворцам отпускать своих крестьян на волю, чего раньше не водилось. Данный указ был издан в связи с делом некоей Шехов-цовой, просившей отпустить на волю трех своих крестьян в Курской губернии. Решение было принято с наложением на нее обязанности платить за них подати до ревизии. Очевидно, что теперь и однодворцы пользовались таким правом, а значит, их крестьяне могли (опять же в принципе) получить волю. Это положение было подтверждено уже при Николае I актами 16 ноября 1827 г. и 2 июля 1841 г. [3, с. 32; 4, паг. 5, с. 285; 14, т. 26, № 19823, 19856, 19868, 19942; т. 27, № 20664; т. 28, № 21130, 21332, 21422, 21560; т. 29, № 22265; т. 30, № 23656; т. 31, № 24192; т. 32, № 25064, 25593; т. 33, № 26579; т. 34, № 26853; т. 36, № 27614, 27741, 27855; т. 37, № 28204, 28469; т. 38, № 29414, 29476; 15, т. 2, № 1537; т. 16, отд. 1, № 14707].
Итак, результатом законодательства эпохи правлений Павла I и Александра I в отношении однодворцев стало, в принципе, сохранение их статуса (вопрос о том, считать ли их особым сословием, до конца не решен). Что же касалось принадлежавших им крестьян, то их положение оставалось примерно тем же, что и ранее, хотя и налицо были колебания властей в отношении того, оставить ли их в казенном ведомстве, или перевести на положение владельческих. Вместе с тем их хозяева получили право их освобождать, в чем можно видеть определенную новеллу в законодательстве, находившуюся в русле общего направления политики уже александровского царствования в сфере крестьянского вопроса.
Согласно Своду законов 1832 г., суть правового положения однодворцев в начале правления Николая I выглядела так. Во-первых, однодворцы причислялись к казенным крестьянам. «Хотя однодворцы могут иметь и действительно имеют и собственные свои земли и на нах водворяются, - говорилось в нем, - но как они имеют также и казенные земли и все вообще во владении их защищаются правом казенным: то посему и причисляются к сему разряду». В ряде статей, специально посвященных однодворцам, отмечалось их право собственности на землю, купленную ими или «пожалованную в вотчину», а также «на поселенных там людей и крестьян», однако продавать землю они могли только «однодворцам того же уезда», могли владеть своими крестьянами «на полном крепостном праве», «взимать оброк с них» и отпускать их на волю «на дворянском праве», приобретать крестьян только от однодворцев, могли вступать в гильдии, а после возведения в дворянство их имение делалось «дворянским» [16, ст. 387, 427-432].
Список источников и литературы
1. Болотов, А. Т. Памятник протекших времен или краткие исторические записки о бывших происшествиях и носившихся в народе слухах. Ч. 1-2. М., 1875. 165, 122, IV с.
2. Важинский, В. М. (1974). Землевладение и складывание общины однодворцев в XVII веке (По материалам южных уездов России). Учебное пособие к спецкурсу для студентов исторических факультетов педагогических институтов. Воронеж. 237 с.
3. Дружинин, Н. М. (1946). Государственные крестьяне и реформа П. Д. Киселева. В 2 т. Т. 1. М.; Л.: Издательство АН СССР. 636 с.
4. Журналы Комитета Министров: Царствование императора Александра I. 18021812 гг. / Под ред. А. Н. Куломзина. Т. 1. СПб., 1888. V, II, 87, IV, 503 с.
5. Загоровский, В. П. (1969). Белгородская черта. Воронеж: Издательство Воронежского университета. 304 с.
6. Загоровский, В. П. (1980). Изюмская черта. Воронеж: Издательство Воронежского университета. 239 с.
7. Загоровский, В. П. (1982). История Воронежского края. Воронеж: ЦентральноЧерноземное книжное издательство. 311 с.
8. Загоровский, В. П. (1991). История вхождения Центрального Черноземья в состав Российского государства в XVI веке. Воронеж: Издательство ВГУ. 272 с.
9. Иванова, Н. А., Желтова, В. П. (2010). Сословное общество Российской империи (XVIII- начало XXвека). М.: Новый хронограф. 752 с.
10. История внешней политики России. Конец XV-XVII век (От свержения ордынского ига до Северной войны) (1999). / Отв. ред. Г. А. Санин. М.: Международные отношения. 448 с.
11. Ляпин, Д. А. (2013). На степном пограничье: Верхний Дон в XV-XVII веках. Тула: Гриф и К. 208 с.
12. Милов, Л. В. (1967). Однодворцы // Советская историческая энциклопедия. В 16 т. Т. 10. М.: Советская энциклопедия. Стб. 480.
13. Очерки истории Воронежского края (1961). Т. 1. Воронеж: Издательство Воронежского университета. 522 с.
14. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 1-е. В 40 т. СПб., 1832.
15. Полное собрание законов Российской империи. Собрание 2-е. Т. 1-30. СПб., 1830-1856.
16. Свод законов Российской империи, повелением государя императора Николая Павловича составленный. Т. 9. Свод законов о состоянии людей в государстве. СПб., 1832. 5, 447 с.
References
1. Vazhinskij, V. M. (1974). Zemlevladenie i skladyvanie obshchiny odnodvorcev v XVII veke (Po materialam yuzhnyh uezdov Rossii) [Land ownership and the Formation of a community of Odnodvorets in the XVII century (Based on the materials of the southern counties of Russia)], uchebnoe posobie k speckursu dlya studentov istoricheskih fakul'tetov pedagogicheskih institutov. Voronezh. (in Russian).
2. Druzhinin, N. M. (1946). Gosudarstvennye krest'yane i reforma P. D. Kiseleva [State Peasants and the reform of P. D. Kiselyov], v 2 t., t. 1. Moscow, Leningrad, AN SSSR Publ. (in Russian).
3. Zagorovskij, V. P. (1969). Belgorodskaya cherta [Belgorod region]. Voronezh, Izda-tel'stvo Voronezhskogo universiteta. (in Russian).
4. Zagorovskij, V. P. (1980). Izyumskaya cherta [Izyumskaya trait]. Voronezh, Izdatel'stvo Voronezhskogo universiteta. (in Russian).
5. Zagorovskij, V. P. (1982). Istoriya Voronezhskogo kraya [History of the Voronezh Region]. Voronezh, Central'no-Chernozemnoe knizhnoe izdatel'stvo. (in Russian).
6. Zagorovskij, V. P. (1991). Istoriya vhozhdeniya Central'nogo Chernozem'ya v sostav Rossijskogo gosudarstva v XVI veke [The history of the entry of the Central Chernozem region into the Russian state in the XVI century]. Voronezh, VGU Publ. (in Russian).
7. Ivanova, N. A., Zheltova, V. P. (2010). Soslovnoe obshchestvo Rossijskoj imperii (XVIII - nachalo XX veka) [Estate Society of the Russian Empire (XVIII - early XX century)]. Moscow, Novyj hronograf Publ. (in Russian).
8. Istoriya vneshnej politiki Rossii. Konec XV-XVII vek (Ot sverzheniya ordynskogo iga do Severnoj vojny) (1999). [History of Russian Foreign Policy. The end of the XV-XVII century (From the overthrow of the Horde yoke to the Northern War)], otv. red. G. A. Sanin. Moscow, Mezhdunarodnye otnosheniya Publ. (in Russian).
9. Lyapin, D. A. (2013). Na stepnom pogranich'e: Verhnij Don v XV-XVII vekah [On the steppe border: The Upper Don in the XV-XVII centuries]. Tula, Grif i K. Publ. (in Russian).
10. Milov, L. V. (1967). Odnodvorcy [Freeholders] in Sovetskaya istoricheskaya enciklo-pediya, v 16 t., t. 10. Moscow, Sovetskaya enciklopediya Publ., stb. 480. (in Russian).
11. Ocherki istorii Voronezhskogo kraya (1961). [Essays on the History of the Voronezh Region], t. 1. Voronezh, Izdatel'stvo Voronezhskogo universiteta. (in Russian).
