CC BY
17
Экономическая наука современной России
№ 2, 2004 г.
и «ш ш ^шщт
О структуре фундаментального учебника
экономической теории
© М.И. Скаржинский, В.В. Чекмарев, 2004
К обсуждению статьи Журавлевой Г.П., Львова Д.С., Петракова Н.Я. Какой учебник по экономической теории нужен высшей школе // Экономическая наука современной России, 2003, № 3.
Нужда в современном фундаментальном российском учебнике экономической теории очевидна. Она особенно ощущается в самом процессе преподавания как профессорами, так и студентами. Инициатива авторов публикации и предложенная ими структура курса экономической теории заслуживают поддержки и внимательного обсуждения. Но такое обсуждение не должно ограничиваться похвалами. Полезно говорить и о том, что спорно или нуждается в улучшении.
Было бы неверным утверждение, что предложенная структура учебника абсолютно нова. В 1997 г. издан учебник «Экономическая теория (политэкономия)» под редакцией В.И. Ви-дяпина и Г.П. Журавлевой, строение и проблематика которого в основном воспроизводятся в названной выше публикации.
Но есть и существенное продвижение к совершенствованию. Гораздо более органично вписаны в структуру курса наиболее значимые компоненты новой институциональной экономической теории прав собственности, трансак-ционных издержек, теории контрактов, экстер-налий. Удача заключается в том, что эти компоненты уже не выглядят чужеродным вкрап-
лением, а находятся в едином контексте с неоклассическим синтезом.
Весьма интересно, хотя и не бесспорно, предложение дать в самом начале курса (тема 3 о предмете экономической теории) ключевые понятия: потребности, интересы, блага, хозяйственная деятельность, производство, распределение, обмен, потребление, производительные силы и производственные отношения, общественное производство, процесс труда и его элементы. Весьма привлекателен замысел вооружить студентов с самого начала курса экономической теории ее языком. Но возникает вопрос о технологичности такой методики. Как раскрыть содержание ключевых понятий при их изучении в общем большом массиве, предваряющем последовательный анализ, в котором усвоение нового понятия опирается на ранее уже полученное знание? К тому же проблема усложняется дискурсной неоднородностью этих ключевых понятий, принадлежностью их к разной методологии.
На наш взгляд, надо всемерно поддержать ориентацию курса на математическое моделирование. Включение в его структуру множителей Лагранжа, уравнения Слуцкого, функции
178
Скаржинский М.И., Чекмарев B.B.
полезности фон Неймана-Моргенштерна, Па-рето-оптимума, других моделей и уравнений обогащает курс, развивает современное экономическое мышление.
С другой стороны, вполне оправданно подчеркнутое в структуре курса внимание к человеку в экономике, человеческому капиталу, к среде жизнедеятельности, семье, семейной экономике и семейному бюджету.
В отличие от учебника 1997 г. в структуре курса предлагается важное и нужное дополнение - тема об экономике науки и образования.
Предусмотренные структурой курса знания типов научной деятельности, моделей поведения ученых в науке, академических революций и коммерциализации науки, а также места, роли, функций высшей школы и концепции высшего образования не только усиливают человеческую компоненту в курсе, но и важны сами по себе в условиях возрастания роли науки в социально-экономическом развитии страны, необходимости привлечения в сферу науки молодых талантливых научных работников.
Структура курса в предложенном проекте стройна и логична. Но обращает на себя вни-^ мание отсутствие в ней проблем трансформа-о ции экономических систем, анализа переход-^ ных состояний, проблем, имеющих непосредс-^ твенное отношение к современному состоя-
♦ нию экономики России и других постсоциа-| листических стран.
g Главное в обсуждении структуры курса, ,s однако, заключается в том, в какой мере оказа-| лось оправданным включение в него фрагмен-| тов марксистской политической экономии. Ра-g зумеется, вклад К. Маркса в экономическую " науку не следует игнорировать. Выявленные в > «Капитале» свойства кооперации труда, фун-
* даментальные положения воспроизводства, § роль науки как непосредственной производи-5 тельной силы, теория земельной ренты и усло-g вий ее возникновения как монополизации (мо-£ нополия частной собственности на землю и
монополия ведения хозяйства на земле) и приватизации природных ресурсов, а также ряд других важных положений сохраняют и в современных условиях свою научную значимость.
Но когда структурой курса предлагается по существу чисто механическое объединение трудовой теории стоимости в едином контексте с теорией предельной полезности и неоклассической концепцией цены, то такое смешение дискурсов никак не может способствовать пониманию студентами сути проблемы. И совсем инородным выглядит появление в структуре курса категорий прибавочной стоимости, цены производства, нормы прибавочной стоимости (та же тема 11). Как известно, прибавочная стоимость, по К. Марксу, есть воплощение неоплаченного труда рабочих, продукт их эксплуатации капиталом, а прибыль, процент, рента - превращенные формы прибавочной стоимости. И возникает вопрос, как эта идеология с ее антагонизмом классовых отношений может соединяться с методологией современной экономической науки.
Разговор этот серьезен и принципиален. У российских ученых-экономистов, особенно у тех из них, кто многолетне был связан с преподаванием политической экономии, возникает естественное чувство неудовлетворенности отказом современных экономических теорий от раскрытия скрывающейся за внешними экономическими формами глубинной сущности вещей. Но задачу такого раскрытия вряд ли возможно решить путем механического объединения разнородных дискурсов.
На наш взгляд, решать названную проблему следует иначе - например, путем дополнения фундаментального курса экономической науки особым предметом, политической экономией, но не старой, традиционной, а новой политической экономией.
Термин «новая политическая экономия» в последние годы довольно широко распространен. Им называют теорию общественного вы-
О структуре фундаментального учебника экономической теории
179
бора, исследования взаимоотношений власти и бизнеса, экономику государственного сектора. Мы речь ведем о другом - о новой политической экономии с давно сложившимся ее предметом, но с новой идеологией и методологией.
В Костромском госуниверситете работы в таком направлении ведутся уже в течение нескольких лет, издается специальный научный журнал «Проблемы новой политической экономии». Под новым углом изучаются экономическое содержание и правовые формы собственности, факторы производства, экономические отношения и их институциональная среда, экономические интересы, сотово-сете-вая структура экономического пространства и большой круг других чисто политэкономичес-ких проблем. Важно отметить логичность выхода такой проблематики на многие стороны экономической жизни современной России: отношение власти и бизнеса, криминализация экономической жизни, олигархизация экономики, столкновение групп экономических интересов и так далее.
С самого начала были заложены и новые методологические принципы. Среди них рассмотрение экономических отношений не как антагонистических, а как конфликтно-компромиссных, интерпретация экономического положения индивидов и агрегированных субъектов не в статике, а в динамике, анализ экономического поведения на основе синтеза экономических, правовых и психологических аспектов, исследование экономических реалий с учетом трансформационных процессов в экономических системах, и ряд других принципов. Их изложение и обоснование вышло бы за пределы целей настоящих заметок.
Цель данной заметки в том, чтобы поддержать инициативу создания новой структуры курса экономической теории и предложить его дополнение курсом новой политической экономии.
Вернемся, однако, к центральному вопросу - о самой сути задачи создания российского
учебника по экономической теории. Прежде всего, заметим, что речь не должна идти о ка-ком-то принципиально отличном от общемировой практики курсе экономической теории. Для выпускников нашей высшей школы, как справедливо замечает Л.С. Гребнев, «важна принципиальная возможность общаться с зарубежными коллегами на одном профессиональном языке. А этот язык, как бы к нему не относился любой из экономистов, язык именно основного течения» (Преподавание соци-ально-гуманитарных дисциплин в вузах России. Состояние, проблемы, перспектива. Аналитический доклад. - М.: Логос, 2003. С. 264). При этом очевидно, что российская специфика учебника по экономической теории может определяться различно в зависимости от методологических пристрастий авторов. Рассмотрим три основные позиции по этому вопросу.
Позиция первая. В российском учебнике по экономической теории следует, по убеждению тех, кто такую позицию разделяет и защищает, сохранить наследство прежних курсов политической экономии. Именно этим объясняется стремление включить в теоретическую канву учебника прибавочную стоимость и дру-гие экономические категории из «Капитала» К. о Маркса. В уже цитировавшемся докладе Л.С. § Гребнева такое стремление связывается с неза- <§ вершенностью «постепенного приобщения 5 преподавательского корпуса к новой для боль- я шинства из них теоретической дисциплине» | (С. 283), этим объясняется издание учебников § под названием «Политэкономия». А «проме-жуточный вариант представляет собой «Эко- | номическая теория (политэкономия)» / Под о общ. ред. акад. В.И. Видяпина, акад. Г.П. Жу- чэ равлевой. - М.: ИНФРА-М., 1997. 8
Мы уже говорили выше о невозможности 2 сколь либо логически оправданного, механи-ческого объединения существенно различных ^ дискурсов в одном учебнике. К тому же катего- " рии марксистской политэкономии не значатся § в образовательных стандартах. И, если задача
180
Скаржинский М.И., Чекмарев В.В.
создания российского учебника по экономической теории сводится главным образом к воспроизведению в нем элементов марксистской политэкономии, то успех на этом пути не достигается в принципе.
Позиция вторая. В российском учебнике по экономической теории тексты из иностранных (американских) оригиналов должны быть адаптированы для лучшего восприятия российским читателем. Нет спора в том, что это необходимо. Содержащиеся в американских учебниках иллюстрации потребительского выбора сюжетами, в которых бабушка дарит внуку 100 долларов, и тот рационально их тратит на различные покупки по принципу сопоставления предельных полезностей, или о том, как молодая пара купила дом на берегу озера, а от него плохо пахнет и создается ситуация sunk cost, как и прочие иллюстрации такого рода, очевидно, неприемлемы для российского учебника. Они должны заменятся сюжетами, близкими к реальной жизни в России.
Но если задача создания российского учебника по экономической теории сводится лишь к такой совершенно необходимой, но вполне элементарной адаптации, то ничего принципиально значимого такое ее решение не дает.
Позиция третья. Российский учебник по экономической теории должен давать знания особенностей экономической системы России и перспектив ее развития. Это наиболее сложная и ответственная задача. В авторитетном издании (Курс переходной экономики. Под ред. акад. Л.И. Абалкина. - М.: Финстатинформ, 1997) при определении сути социально-эконо-
мической стратегии и стержня концепции реформирования страны говорится о «постепенном, поэтапном движении к российскому варианту общества постиндустриального типа...» (с. 17). Что такое российский вариант постиндустриального общества, в чем его существенное отличие от американского, японского или германского вариантов, как реализуются общие принципы экономических взаимодействий в российском варианте? Вопросы эти - актуальный вызов для экономической теории и, следовательно, для учебников, ее представляющих.
И если специфику современной экономики России, природу номенклатурно-бюрократи-ческого олигархического капитализма, борьбу между вариантами структуризации экономики, либо вокруг стержня отношений собственности, либо вокруг вертикали власти, незащищенность прав собственности и общую институциональную ущербность, прочие характеристики, которые можно считать временными, преходящими, есть возможность выделить в особый раздел учебника, как свойства переходной экономики, то непреходящую специфику российского варианта экономической системы приходится анализировать по всему пространству учебника.
Исключительная сложность этой задачи объясняется теоретической непроработанностью этих проблем самой отечественной наукой. Очевидно, что российский вариант учебника по экономической теории будет формироваться и совершенствоваться вместе с успехами отечественной экономической науки и в зависимости от этих успехов.
