CC BY
39
РУССКАЯ И ЗАРУБЕЖНАЯ ЛИТЕРАТУРА
УДК 821.161.1
М. А. Комова
О СПИСКАХ ТЕКСТА «СКАЗАНИЯ О НИКОЛЕ МЦЕНСКОМ»
В статье исследуется «Сказание о Николе Мценском». Автор впервые сравнивает несколько редакций данного Сказания и впервые предлагает новую датировку Сказания. По мнению автора, Сказание следует датировать ХУШ-Х1Хвеками.
Ключевые слова: сказание, повесть, средневековый текст, икона, иконография.
Из всех городов Верхнего Поочья в наибольшей мере Мценск снискал славу города, которому якобы уже с XV в. покровительствовал св. Николай. Во мценском Петропавловском храме сохранился фрагмент почитаемой скульптуры из Николаевского собора (вставная глава), относящаяся к XVII в. и живописная икона «Никола Можайский» сложной иконографии с изображением Никейского чуда и предстоящими в молении амчанами (первая половина XIX в.) и копия скульптуры (первая половина XVIII в., Орловский краеведческий музей). В этом отношении интересно исследование шести текстов «Сказания о крещении мценян» (1825 г., 1834 г., 1858 г., 1881 г., 1895 г., 1915 г.) и сохранившихся в них описаний местночтимого резного образа Николы Чудотворца на предмет выяснения вероятности возникновения его почитания в XV-XVИ вв. и исследований стилистики русской иконописи и пластики.
Пожар, произошедший во Мценске в 1757 г., уничтожил уникальную старинную рукопись, хранившуюся в алтаре деревянной Пятницкой церкви, впервые упомянутой в документах 1625 г. В рукописи излагалась история обретения образа Николы Мценского из мценского Никольского собора и зафиксированы чудотворения от него. Прошло почти семь десятилетий после утраты письменного оригинала Сказания. Информация сохранялась устно, но была собрана и опубликована в 1825 г. Преосвященным Гавриилом Орловским и Севским [7]. К публикации забытого Сказания епископа подвигло случайное обнаружение в 1824 г. при строительстве пологой дороги к новому Николаевскому собору (построен в 1810 г.) древнего дубового колодца с обрушенным каменным сводом над ним, находившимся в толще насыпи горы Само-родово Мценске. Датирующими факторами преосвященный Гавриил считал случайную находку близ колодца каменного ядра и двух серебряных монет русской и татарской (крымской чеканки), которые он отнес к XV в., но которые, учитывая сложную военную историю Центральной России, могли относиться и к XV-XVИ вв. Открытие колодца воодушевило местных жителей собрать устные предания. Как пишет преосвященный Гавриил: «... появились записки по разным местам и рукам, отрывками рассеянные...», которые он и употребил для написания статьи в «Отечественных записках». Следует привести этот изначальный текст 1825 г., послуживший основой для последующих публикаций истории «крещения мценян в 1415 г.»: «... место, где возвышается Соборная церковь, освящено благодатным присутствием Божиим уже за четыре столетия назад, именно около 1415 г. по Р. Х.; ибо тогда для обращения в веру Христианскую, и для просвещения Святым Евангелием идолос-лужителей, послан был во Мценск от Великих князей и Преосвященного Фотия
Пресвитер, которого Апостольство и увенчано было желаемым успехом. Мецня-не, Ходан, Юшинка, Зикия с прочими сперва ратовали, как говорится в древних рукописях, на пришедших спасти души; но поражены будучи, за непокорствие Духу Святому слепотою, тотчас почувствовали свой грех, и в Пяток десятыя недели по Св. Пасхе, прияли Святое Крещение, и прозрели, будучи орошены струями нового чудесного Иордана. К сему случаю был обретен якобы и животворящий Крест Господень, из камня изсеченный и образ Святителя Николая Чудотворца. Во славу имени Триипостасного Божества, крестившиеся мецняне, соорудили на том месте, где теперь Собор, церковь, а в пямять новосоздания своего о Христе, нарекли ее Пятницкою». В письме преосвященного Гавриила не указана иконография образа Николы. Говорится об обретении каменного креста без рассказа о его изготовлении из камня. Дата дана в позднем летоисчислении (от Р. Х.). Итак, текст воспроизводился по коллективной памяти и устной традиции, как отметил преосвященный Гавриил. Древнего оригинала текста во Мценске не сохранилось, иначе он бы был воспроизведен в 1825 г., а не в 1834 г.
После 1825 г. Сказание было оформлено в свиток, затем хранилось в алтаре Николаевского собора. Первой публикацией «еще одного» текста Сказания в 1834 г. была работа уроженца Тулы, начинающего палеографа Н. П. Сахарова [6]. Автором делается ссылка, что публикуется текст «древнего» свитка, «хранящийся в городе Мценске, в соборной Николаевской церкви». Сахаров не отмечает, был ли он во Мценске, видел ли свиток, или текст ему доставил корреспондент. Вероятно, текст Сказания был в открытом доступе в Никольской церкви города Мценска. Он был нанесен на специальной доске [4], подобно Сказанию о Николе Столбовском в Севском уезде, записанном на медную доску в ХУШ в. или тексту Сказания о Елецкой иконе (восходящего к Сказанию о Владимирской иконе). В храмах Верхнеокского региона нанесение текста Сказаний на средник иконы или специальную доску, располагающуюся рядом с иконой, был распространён в ХУШ в.
Сахаровский текст значительно отличался от предыдущего. Заметна обработка в стиле фрагмента древней летописи, изменена дата (1415 г. от Р. Х. на 6953-1445 гг. от С. М.) и летоисчисление на употребляемое в ХУ в., добавлено описание образа, по которому можно определить иконографию, несколько изменены и дополнены имена действующих лиц. Во втором издании текст «О крещении Мценян в 1415 году» впервые назван Сахаровым «легендой»: «В лето от сотворения мира 6953, а от Рождества Христова 1445, правящу скипетры Великаго Княжества Василия Дими-триевича, и брата его Андрея Димитриевича, в пределах и градех и во всех весех, неверующих просвещахуво Христову веру. Во град Мценск мнозиневерующи во Христа Бога нашего; тогда послании бывше от Князей Великих вои, со многим воинством, и от Преосвященного Фотия пресвитер. Живущие Мецняне устра-шишася, и ратоваша на них, и одержимы быша слепотою. Они же прихождаху и увещеваху их к Св. Крещению. Десятой недели по Пасце, в пяток, прием Святое Крещение Мецняне Ходона, Юшинка и Закий, и прозреша, и обретоша Крест Господень, яко камень изсечен, и образ Святителя Николаи, яко воин вруце имуще литый ковчег, в коем имат залог тела и крови Господня. Во граде вероваху и всяких недуг свобождавшеся; окрест страны живущие прихождаху, всякие болезни свобождахуся, и создавше церковь десятые недели пятка». Получается, что кроме материалов, собранных преосвященным Гавриилом в 1825 г., существовал еще
список легенды XVIII в., выполненный до пожара 1757 г. (неизвестный правящему архиерею). В этом тексте появляется ряд деталей: иконография Николы Ратного (изображен как воин и ковчег в руке). Историческая деталь, не имеющая под собой основания — соправление двух сыновей Дмитрий Донского — Василия Дмитриевича московского и Андрея Дмитриевича Можайского, названных «великими князьями». Оставлен сюжет о слепоте мецнян и о их прозрении после крещения.
Текст 1858 г. [9], подготовленный Ильей Соколовым, священником мценского Николаевского собора, и вышедший в Синодальной типографии, впервые называет рассказ о крещении мецнян «Сказанием о явлении чудотворной иконы святителя и чудотворца Николая во граде Мценске», ставя акцент на обретении почитаемого образа, а затем на историческом событии, ему сопутствующем. В тексте подробно описываются новые детали скульптуры, которая находилась на тот момент в соборе: «Икона сия представляет собой полный и совершенный вид архиерея, облаченного во все Святительские одежды, стоящаго в правой руке меч, а в левой ковчег. Она помещена на правой стороне главнаго иконостаса соборной церкви, под великолепною сенью; обложена вся богатою серебреною позлащенною ризою, с венцем, украшенным камнями; над нею, по сторонам приосеняют ее бархатные завесы, убранныя серебром и золотом, а пред ликом Святителя горят неугасимыя лампады». Сень, выполненная в виде бархатных завес, украшенных шитьем, судя по приведенным данным, выполнена в традициях классицизма. Она, вероятно, была выполнена после 1819 г., когда скульптуру было запрещено использовать в крестных ходах, и она была помещена на специальное место в местном ряду храмового иконостаса справа от царских врат, украшена окладом. Текст Сказания («древней рукописи») был помещен под статуей. В предисловии к тексту появляется имя священника Иоанна, крестившего мецнян (число которых увеличивается, прежние прозвища трех действующих лиц ставятся во множественном числе). Протоиерей Илия впервые издает также дополнительный текст устного народного предания о явлении иконы: «Предание же народное так разъясняет событие: явление во Мценске иконы святителя Николая последовало на большом камне, имевшем очертание креста, у подошвы горы, недалеко от того мета нагорного, где была построена и по временам возобновляема деревянная церковь во имя святыя Мученицы Параскевы. Древняя оная церковь в 1757 г. сгорела со всей утварью и документами о чудотворениях при иконе (Геогр. словарь 1788 г.). Ныне близ того места существует большой каменный Николаевский собор. Из сказанного камня образован, как говорит предание, крест в меру явленной иконы. Кресту сему, в том же соборе, на левой стороне главного иконостаса, под красивой сенью утвержденному, со времен древних, поклоняется усердно каждый... Ковчег деревянный, в котором покоились части животворящих Христовых тайн и деревянный меч доселе невредимы. Они хранятся в соборной ризнице особо» [9]. Здесь впервые дается информация о камне с высеченным на нем кресте, введенном в местный ряд иконостаса слева. Ковчег в руках святителя уже не ассоциируется с первоначальным значением этой детали — барийской базиликой внутри крепостных стен града Бар, а приобретает характерную для Нового времени символику дарохранительницы. Меч и ковчег как отдельные детали древней статуи хранились в XIX в. отдельно, что предполагает, что эти детали — единственное, что осталось от древней статуи, а в иконостасе хранилась поздняя прецессионная копия скульптуры (именно из Никольского собора во Мценске происходит деревянная
статуя Николы Ратного, XVIII в., ОКМ). Протоиерей Илья также пытался связать событие явления иконы в 1415 г. с обнаружением в 1824 г. древнего подземного хода к тайному дубовому колодцу Мценского кремля. По его сведениям, Колодец Тайник возник задолго до 1669 г. (дается ссылка на документ XVII в.). В XIX в. отмечено его почитание как источника Соборного, посвященного Николе Чудотворцу. Из текста 1858 г. следует, что если первоначальный вариант легенды и существовал, то сохранялся устно несколько десятилетий, а с середины XIX в. начал обрастать новыми подробностями. В 1895 г. во втором (орловском) издании текста протоиерея Ильи Соколова все детали Сказания и комментарии автора были сохранены.
В повторной публикации труда протоиерея Ильи Соколова в 1881 г. текст Сказания служит поводом для пространных рассуждений автора о культурно-историческом контексте крещения мецнян и его предпосылок в древнерусский период. Изложение делается в духе краеведческих исследований иеромонаха Леонида (Кавелина) [5]. К Сказанию было добавлено много «новых» сведений, не имеющих отношения к первоначальному тексту 1834 г. Повествование о Николе начинается с эпизода крещения вятичей. Мценские события XII в. излагаются на фоне истории Черниговского, Брянского, Рязанского княжеств. Автор ссылается на «Послание Симона Поликарпу» Киево-Печерского патерика, дополняя его своими домыслами о существовании в начале XII в. во Мценске Введенского (Петропавловского) храма, современного миссионерскому походу Кукши. Раскрывая исторические предпосылки крещения мецнян, автор рассказывает о литовском княжестве, правлении Ягайло, принятии христанства литовцами, касается вопроса учреждения новой митрополии (ссылаясь на сочинения С. М. Соловьева и митрополита Макария Московского), не ставя под сомнение мценский эпизод 1415 г. Автор обращает внимание на разделение мецнян на язычников и крещеных, делая этот вывод из текста Сказания, воспринимаемого буквально. Причем последние были потомками тех людей, крещеных Кукшей, которые якобы скрыли до времени образ Николы в тайнике так, что потомки «Сыны Божии... сохраняют лишь неясное предание» об иконе. Далее дается сахаровский текст Сказания 1834 г., который, как отмечает автор, в эпизоде крещения оружия «кажется для некоторых сомнительным и несогласным с обыкновенным свойством Российской проповеди Евангелия». Но автор ссылается на сюжет «Повести временных лет», когда «Путята мечом», а «Добрыня огнем» крестили жителей Новгорода. Далее Сказание дополняется сведениями о политике митрополитов Московских в отношении западных окраин, почерпнутыми у Н. Карамзина. Эпизод с явлением иконы Николы, автор снабжает комментарием: «Святыня была «обретена». Значит, она находилась и прежде в городе Мценске, только была неизвестна всем (только избранным, как считает автор текста 1881 г.), таилась под спудом, пока Мценяне были слепы, пребывали в язычестве, поэтому недостойны были иметь ее. А прозрели они, уверовали во Христа, — вот среди них явился чудотворный образ Угодника Божия Николая». Далее автор убежденно указывает место тайника, открытого вторично в 1824 г. (первично якобы в 1415 г.) под кремлевской башней у подножия горы Само-род. В этом утверждении, «новая редакция» мценской легенды напоминает историю с Нерукотворным образом Христа из Эдессы, замурованным в стене над городскими вратами на 150 лет. Автор также раскрывает на основе устных преданий конца XIX в., не опубликованных ранее, обстоятельство появления скульптуры Николы во Мценске: «святыня эта пребыла во Мценск от низовья Зуши, вверх по ея тече-
нию. Такое предание находит себе поддержку в особом роде камня, на котором была обретена икона и подобного которому нельзя найти теперь в окрестностях Мценска». Путешествие на камне вертикально стоящей скульптуры напоминает ряд житийных эпизодов Четий Миней (известных по изданиям Димитрия Ростовского), в частности, путешествие на камне новгородского святого Антония Римлянина и Василия Рязанского. Далее автор задает резонный вопрос: если бы икона пребыла во Мценск во время проповеди пресвитера Иоанна, то она стала бы известна всем и не было бы «явления». Ответ он находит в утверждении, что эта икона хранилась во Введенской церкви, куда пребыла по реке, как единственному пути в земли вятичей (предположительно при Кукше), затем отправлена в тайник и в 1415 г. обретена в «недрах земли». В тексте 1881 г. появляется новая деталь: рядом со скульптурой найден ковчег со Святыми дарами, которые автор связал с разрушением Введенского храма. Именно эту обработанную редакцию легенды использовал Н. С. Лесков в повети «Левша» (1881 г.): «... те три мастера, которые взялись поддержать Платова и с ним всю Россию, не делали ошибки, направясь не к Москве, а на юг. Они шли вовсе не в Киев, а к Мценску, к уездному городу Орловской губернии, в котором стоит древняя «камнесеченная» икона св. Николая; приплывшая сюда в самые древние времена на большом каменном же кресте по реке Зуше. Икона эта вида «грозного и престрашного» — святитель Мир-Ликийских изображен на ней "в рост", весь одеян сребропозлащенной одеждой, а лицом темен и на одной руке держит храм, а в другой меч — «военное одоление». Вот в этом «одолении» и заключался смысл вещи: св. Николай вообще покровитель торгового и военного дела, а «мценский Никола» в особенности, и ему-то туляки и пошли поклониться».
Последние две публикации Сказания [1; 10], сделанные местными краеведами Фирсовым и Адамовым в 1915 г., полностью повторили сахаровский текст 1834 г. с добавлением ряда местных легенд о Николе Мценском, появившихся в середине — второй половине XIX в. Достоинством этих работ являются точные описания современной им скульптуры Николы Мценского в иконостасе Николаевского собора (Фирсов) и то, что в начале XX в. не все местные сказания о Николе Мценском воспринимались дословно (Адамов).
Не хочется допускать, что текст 1834 г. — это талантливая подделка. Тем не менее, ряд ученых еще в XIX в. сомневались в подлинности Сказания. Церковный историк Л. А. Кавелин в 1845 г. указал, что христианизацию вятичей следует связывать с деятельностью преподобного Кукши в первой половине XII в. [5]. Он был первым историком, усомнившимся в справедливости Сказания. Не все современники воспринимали текст, изданный Сахаровым в 1834 г., подлинным. В частности, бе-лёвский краевед И.Ф. Афремов отмечал: «К крайнему удивлению моему... в городе Мценске в соборе св. Николая Чудотворца читал я древнюю легенду, что город этот... принял святое крещение не ранее 1415 г.» [4]. Не найдя подтверждений событию «крещения мецнян» 1415 г. в известных в XIX в. текстах русских летописец известный историк С. М. Соловьев отнес его к сохранившемуся во Мценске «преданию», не датировав его. Дополнившие Сказание части следует относить к легендам краеведческого характера, созданными не в народной среде. Версию о привозе статуи Николы во Мценск св. Кукшей высказал историк-краевед Г. М. Пясецкий в «Истории Орловской епархии» (1899 г.), вероятно, основываясь на поздней легенде о том, что каменный крест приплыл по реке против ее течения, записанной еще Л. А. Кавели-
ным [5]. Вероятно, появление подобной версии связано не с древним преданием, которое могло попасть в краеведческие статьи значительно раньше, а с деятельностью Братства во имя священномучника Кукши, учрежденного во Мценске в 1876 г. при Богоявленской церкви. Отметим, что Кукше с XIX в. приписывалось крестильное имя Иоанн, которое и появляется в тексте 1858 г. как имя священника, крестившего мецнян.
Сказание в Сахаровской версии, вобравшее в себя воспоминания об эпохе до объединения русских земель вокруг Москвы, позднесредневековую мифологию, следы московских походов в Литву, душевный подъем, сопутствовавший почитанию Николы Ратного, одновременно и пропитана историей, и лишена всякого современного ей измерения согласно ценностям начала XV в.
Время действия мценского сказания — август 1415 г., зафиксировано в русских летописях как период русско-литовских переговоров о возможном разделении земель Московской и Киевской митрополии и соответственно назначения нового митрополита, которого требовал Витовт [3]. Тогда московский митрополит Фотий отправляется в Литву вслед за двумя посольствами (великокняжеским и своим). Путь лежал через земли Верховских княжеств, вассальных Литве, одним из населенных пунктов которых был Мценск. Согласно тексту легенды часть посольства, в котором были и священники, участвовала в «крещении мценян».
Сложность приятия подлинности текста начинается в несоответствии информации о совместном княжении Василия и Андрея Дмитриевичей. Можайский удел, принадлежащий Андрею Дмитриевичу не был «великим», как московский, Суздальский, Тверской, а в XV в. Пронский и Ярославский. Хотя есть тексты, где кн. Андрей Можайский именуется «великим князем». Это духовная грамота Кирилла Белозерского (до 9 июля 1427 г.). В актах 1427-1432 гг. Можайская вотчина называлась «великим княжением». В дальнейшем титул «великий», следуя образцу начала XV в., использовался в грамотах Михаила Андреевича, сына князя Андрея Дмитриевича [2]. На это указывает в своей публикации Р. Беспалов. В XVI в. этот титул оставался только за правителями государств, затем закрепился за детьми императора вплоть до начала XX в. Использование в Сказании вотчинных названий XV в. говорит лишь о вероятном заимствовании термина из позднесредневековых грамот в качестве образца. В истории XVII в. был период действительного соправления великих князей и царей Петра Алексеевича и Иоанна V Алексеевича в 1682-1696 гг., которое также может выступать косвенным датирующим признаком соответствующей части Сказания.
Литература
1. Адамов В. Чудотворный образ Святителя Николая в г. Мценске. Исторический очерк к предстоящему пятисотлетию со дня обретения его 1415-1915 // Орловские епархиальные ведомости. Отдел неофициальный 3 мая 1915 г. № 18. С. 1179-1183.
2. Акты социально-экономической истории Северо-Восточной Руси конца XIV — начала XVI в. Т. 2. М., 1958. № 314. С. 277-278; АИ. Т. 1. № 32. С. 61-62; № 48, 50. С. 33-34.
3. Акты, относящиеся к истории Западной России, собранные и изданные Археографическою комис-сиею. Т. 1-5. СПб., 1846-1853. Т. 1. № 35. С. 230; Патриаршая или Никоновская летопись // Полное собрание русских летописей. Т. 10. М., 2000. С. 219.
4. Афремов И. Ф. Историческое обозрение Тульской губернии. Ч. 1. М., 1850. С. 42.
5. Кавелин Л. А. Нечто о Мценске // Маяк, журнал современного просвещения, искусства и образованности, в духе народности русской. СПб., 1845. Т. 23. С. 26-28.
6. Легенда на крещение Мецнян // Русская Вивлиофика. Т. 1. 1834. С. 361-362.
7. Преосвященный Гавриил, епископ Орловский и Севский. О тайнике, найденном в городе Мценске // Отечественные записки. Ч. 22. СПб., 1825. С. 429-440.
8. Сказание о явлении чудотворной иконы святителя Христова Николая в связи с успехами христианства в городе Мценске. Издатель И. Шерапов. Москва: Синодальная типография, 1895 // Люди света. Размышления о русской истории / Приложения. Орел, 2006. С. 192-194, 201-203, 215-216, 218-221.
9. Соколов Илья, протоиерей. Сказание о явлении чудотворной иконы святителя и чудотворца Николая во граде Мценске, собранное из достоверных источников и составленное Мценский соборным Протоиереем Ильей Соколовым. СПб: Синодальная типография, 1858. С. 9-12.
10. Фирсов А. И. Мценск. Орел, 1915 г
Об авторе
Комова Марианна Александровна — кандидат искусствоведения, доцент кафедры истории России, докторант филологического факультета Орловского государственного университета, эксперт-искусствовед Министерства культуры РФ, Россия.
E-mail: mariamna.orel@mail.ru
M. A. Komova
ABOUT THE TEXT «THE LEGEND ABOUT NIKOLA MTSENSK»
The article investigates the "The Legend about Nicola Mtsensk". The author compares several editions of the Legend and offers a new dating of the story for the first time. According to the author, the Legend should be dated back to XVIII-XIX centuries.
Key words: legend, story, medieval text, icon, iconography.
About the Author
Marianna Komova — Candidate of Art Criticism, assistant professor at the Department of History of Russia, doctoral student of the Faculty of Philology, Orel State University, art expert of the Ministry of Culture of the Russian Federation, Russia.
E-mail: mariamna.orel@mail.ru
